Тайна одноглазой «Джоконды»

Глава IX Поездка в Питер

Проводница забрала у меня билет. Я думала, что она начнет возникать из-за Гафчика: «Где билет на собаку?.. Где намордник?..» Но проводница только сказала:

– Проходи, девочка. Твое место в последнем купе.

При этом она как-то странно на меня посмотрела. Или мне это показалось?..

Мы с Гафчем порулили в самый конец вагона. Из полуоткрытых дверей купе слышались возбужденные голоса: «Какой кошмар!.. Ужас!.. Ужас!..»

В моем купе сидел высокий мужчина. Таких красивых мужчин я видела только в кино. Он был одет в элегантный костюм.

– Добрый вечер, – поздоровалась я.

– Скорее уж «доброе утро», – с улыбкой ответил мужчина.

– Ничего, что я с собакой? Вы ее не бойтесь. Она не кусается.

Гафчик выглянул из-за моей ноги и дружелюбно вильнул хвостиком, как бы подтверждая, что он не кусается.

– Я тоже не кусаюсь, – опять улыбнулся мужчина. – А как зовут такого шикарного пса?

– Его зовут Гафчик, – представила я своего четвероногого друга. – Входи, Гафч, дяденька не кусается.

Мы вошли в купе, и я села на свое место. Гафчик тут же забрался под стол и улегся там, положив морду на мои ботинки.

– Вы до Питера? – спросил мужчина и протянул мне пакетик с орешками. – Угощайтесь.

– Спасибо. Да, до Питера.

– Хотите угадаю, зачем вы туда едете? – неожиданно предложил он.

У меня аж сердце екнуло. А вдруг он сейчас скажет:

«Вы едете в Питер, чтобы совершить убийство».

– Ну угадайте, – осторожно согласилась я.

– Вы едете в Питер, чтобы принять участие в конкурсе «Супермодель России». Угадал?

– А вот и нет. Я еду смотреть «Джоконду».

– Тоже неплохо, – одобрил мужчина. – Давайте знакомиться. А то я с вашим Гафчиком знаком, а с вами нет.

– Меня зовут Эмма, – сказала я. – Эмма Мухина.

Мужчина громко рассмеялся.

– Что, смешная фамилия?

– Да нет. Просто меня зовут Немухин. Эдуард Немухин.

– Шутите?

– Клянусь.

– Клево! – Я тоже засмеялась. – Мухина с Немухиным встретились в одном купе. Анекдот.

– Да, анекдот. – Немухин перестал смеяться. – Встретились Немухин с Мухиной в одном купе, поболтали о том о сем и легли спать. А утром в купе заглянул проводник. «Скажите, проводник, – спрашивает у него Мухина, – Петербург скоро?» А тот ей отвечает: «Какой я тебе проводник, девочка? Я – Архангел небесный».

– Почему Архангел? – спросила я, хотя прекрасно поняла, куда клонит Немухин.

– А потому, что ночью наш вагон должен был взлететь на воздух. И мы бы с вами оказались на небесах… Разве вы ничего не знаете?

Я сделала наивное лицо.

– Так я же опоздала на поезд и решила ехать на следующем. Прихожу на вокзал, смотрю – мой поезд стоит. А что случилось?

– В милицию позвонил неизвестный и сообщил, что в наш поезд заложена бомба. Вы бы видели, Эмма, что творилось!.. Вокзал оцепили омоновцы, пассажиров эвакуировали, саперы с собаками все вагоны прочесывали…

– Надо же, – покачала я головой.

– Да, представьте себе. Хорошо еще саперы быстро нашли и обезвредили бомбу.

Я уставилась на Немухина недоуменным взглядом.

– Какую бомбу?

– Которую террористы заложили.

Я никак не могла врубиться.

– Вы хотите сказать, что в поезде обнаружили бомбу?

– Ну да. Прямо в нашем вагоне.

– В нашем вагоне?!

– Мало того, в нашем купе.

– В нашем купе?!

– Да. Как раз под вашей полкой.

Я прямо обалдела. Вот так фокус. Выходит, Воробей, сам того не подозревая, спас мне жизнь. И не только мне, но и многим пассажирам экспресса «Москва – Санкт-Петербург».

– По идее, бомбу надо в первый вагон закладывать. Или в середину состава, – принялся рассуждать Немухин, словно заправский террорист. – Кто ж ее в последнее купе последнего вагона закладывает. Странные какие-то террористы. Такое впечатление, что они не поезд хотели взорвать, а лично вас, Эмма. – Немухин весело рассмеялся над своим предположением.

Но мне было не до смеха.

Я почему-то сразу подумала, что так оно и есть. Да, неизвестные террористы хотели взорвать именно меня. И скорее всего, это как-то связано с похищением моего досье из архива секретной службы…

Немухин продолжал говорить, я кивала, не слушая, а в голове крутилась одна и та же мысль: «За мной началась охота! За мной началась охота!..» Вот черт! И что же мне так в жизни не везет?! Хотя почему не везет? Я же не взлетела на воздух…

– Пора, наверное, спать, – невежливо перебила я Немухина.

– Конечно, конечно, – суетливо поднялся он. – Вы укладывайтесь и гасите свет. А я пойду покурю.

Немухин вышел. Я постелила себе постель, вырубила свет и нырнула под одеяло.

Тудух-тудух-тудух-тудух… – стучали колеса на стыках рельсов. Под столом беспечно сопел Гафчик. Я лежала головой к двери и смотрела в окно. За окном была непроглядная темень. Эх, как хорошо день начался. Весеннее солнечное утро. Пятак по химии… А затем пошло-поехало: странный рассказ химички, слежка за человеком в черном плаще, Ваганьковское кладбище, секретная служба, задание убить киллера Муму… Постепенно мысли стали путаться, и я уснула.

Сон мне приснился смешнее не придумаешь.

Будто бы уже наступил день моего рождения. И я пригласила к себе в гости Сергея Иваныча с Иваном Сергеичем, Гафчика с Володькой и капитана Чмонина с немым убийцей Муму. Взявшись за руки, они водили вокруг меня хоровод и громко напевали:

При этом все (включая и Гафчика) показывали, какой ширины и вышины был каравай.

И как вы думаете, кого я убила?.. Капитана Чмонина, вот кого!

Утром за окном шел нудный мелкий дождь. Это означало, что Питер уже близко. Я сходила умылась, причесалась и снова вернулась в купе.

Гафч все еще дрых под столом. Немухин собирался завтракать. Из вагона-ресторана ему принесли ароматную пиццу.

– Только-только приготовили, – говорил официант, ставя на стол тарелку с пиццей. – Можно сказать, с пылу с жару. Смотрите не обожгитесь.

– Вы сегодня свежи, как роза, Эмма, – сделал мне комплимент Немухин. – Прошу к столу. Один я такую огромную пиццу не осилю.

«Все-таки выгодно иметь смазливую внешность, – подумала я. – Комплименты делают, угощают…» Официант, пожелав нам приятного аппетита, удалился. Мы уже хотели приняться за пиццу, но она в самом деле оказалась с пылу с жару. Прямо огненная.

Пришлось ждать, пока остынет. И Немухин вернулся к прежней теме.

– Такого разгула преступности в столице никогда не было: убийства, ограбления, взрывы автомашин… Теперь еще и поезда пытаются взрывать. Прямо не Москва, а Чикаго тридцатых годов. И когда только московская милиция со всем этим покончит. Говорят, в Петербурге с преступностью уже давно покончено…

Едва он произнес последнюю фразу, как дверь резко отворилась и в купе вошли два здоровенных «качка» с бульдожьими физиономиями.

– Вас приветствует питерский железнодорожный рэкет! – рявкнул один.

– Это наезд! – рявкнул другой. – Гоните бабки!