Тайна одноглазой «Джоконды»

Глава XLIII Мисс супермодель

Когда Молодцов прокукарекал девяносто девять раз и совсем охрип, у меня в кармане запищал телефон.

Я вытащила трубку.

– Мухина на проводе!

– Добрый день, 013, – раздался голос Сергея Иваныча.

– Здрасьте, Сергей Иваныч.

– Слушай новый приказ. Срочно поезжай во Дворец молодежи. Знаешь, где он находится?

– Знаю. Недалеко от Приморского парка.

– Верно. Там через десять минут начнется церемония награждения победительницы конкурса «Супермодель России»…

– Эльки Синичкиной, что ли?

– Не перебивай старших, 013. Во дворце поднимешься на второй этаж, в комнату номер девять. В правом углу увидишь шкаф. Откроешь левую дверцу. На третьей полке сверху будет лежать платье твоего размера. Наденешь его и вместе с участницами конкурса выйдешь на сцену. Приказ ясен?

– Ясен.

– Вопросы есть?

– Есть. Зачем мне выходить на сцену?

– Скоро узнаешь.

Связь оборвалась. Я сунула мобильник обратно в карман.

– Кто звонил, Эмма? – поинтересовалась генеральша.

– Шеф из Москвы. Дал новое задание. Анна Львовна, я воспользуюсь вашим «Паджеро»?!

– «Паджеро» в Пулково остался. Воспользуйся моим «Чероки».

– О'кей!

Я понеслась вниз, вскочила в «Чероки» и погнала во Дворец молодежи.

На втором этаже дворца, в комнате номер девять, я открыла дверцу шкафа и на третьей полке сверху увидела потрясное платье. Светло-зеленое. Бархатное. С глубоким вырезом на спине.

Я быстро натянула его и побежала к сцене.

И как раз вовремя. Потому что зазвучала музыка и все участницы конкурса вышли на сцену. Ну и я вместе со всеми.

И надо же такому случиться – рядом со мной оказалась Элька Синичкина.

– Мухина?! – округлила она глаза. – Что ты здесь делаешь?!

– То же, что и ты, Синичкина.

Я окинула взглядом битком набитый зал. Боже, сколько народу.

К микрофону подошел ведущий, похожий на объевшегося сметаной кота.

– Дамы и господа, – сказал он, – начинаем торжественную церемонию вручения бриллиантовой короны победительнице национального конкурса «Супермодель России»…

В зале раздались аплодисменты.

– Хочу вам напомнить, дамы и господа, – продолжал ведущий, – что по правилам конкурса, которые установил главный наш спонсор – московская фирма «Эльдорадо», будет названа всего лишь одна победительница. Никаких вторых и третьих мест! Мы выбираем мисс Супермодель! Единственную и неповторимую!..

В зале снова раздались аплодисменты.

– Внимание, дамы и господа, – поднял руку ведущий. – Сейчас я назову победительницу. – Он сделал театральную паузу. – Супермоделью России стала… Эмма Мухина!!!

Какая еще Эмма Мухина?! Ой, так это ж я!.. Я?! Мисс Супермодель?! Офигеть!..

– Вот она – лучшая из лучших! – указал на меня ведущий. – Красивейшая из красивейших! Достойнейшая из достойнейших!.. Эмма Мухина, дамы и господа! Мисс Супермодель! Город Москва!..

Грянула музыка. За музыкой грянули аплодисменты.

– Как – Мухина?! – ахнула Элька Синичкина и – хлоп! – упала в обморок.

Ее быстренько унесли за кулисы. А ко мне кинулись фотокорреспонденты, щелкая фотокамерами и сверкая фотовспышками. Аплодисменты переросли в овацию. Весь зал встал. К моим ногам полетели букеты цветов…

– А теперь, дамы и господа, – сказал ведущий, – губернатор Санкт-Петербурга увенчает голову мисс Супермодели бриллиантовой короной!

И представьте себе, на сцену вышел губернатор Питера и нацепил мне на голову корону.

И еще в щечку поцеловал. Фантастика!

А потом на сцену валом повалили представители разных фирм и агентств. И все как один с подарками. Кто с ключом от иномарки, кто с денежным чеком, кто с драгоценностями и мехами…

– Дамы и господа, – под несмолкающие аплодисменты продолжал ведущий, – я рад сообщить вам, что наша победительница будет представлять Россию на международном конкурсе «Супермодель мира», который состоится через неделю на испанском острове Форментера! Приглашение на конкурс Эмме вручит в Москве президент фирмы «Эльдорадо»!.. «Супермодель мира» – самый престижный конкурс в мире! Эмма получит шанс стать звездой мировой величины!!

Уф… Это был какой-то сон. Честное слово. Я убежала за кулисы, чтобы хоть немного прийти в себя. Но здесь меня сразу окружили журналисты и участницы конкурса.

– Можно взять у вас интервью? – кричали журналисты.

– Поздравляем, поздравляем… – кричали участницы.

Растолкав и тех, и других, ко мне пролезла Элька Синичкина.

– Я тебя тоже поздравляю, Эммочка, – защебетала она. – И хочу попросить об одном одолжении. Ты не замолвишь словечко перед президентом фирмы «Эльдорадо»? Может, он и меня пошлет на остров Форментера?..

– Хорошо, Элька, – сказала я, – замолвлю словечко. Если ты отгадаешь загадку.

– Какую еще загадку?

– Простенькая такая загадочка, как раз для твоего интеллекта. «Два прямо, восемь вместе». Что это такое?

– Два прямо, восемь вместе, – наморщила лоб Синичкина. – Ой, а что это такое? Я даже и не знаю.

– А вот что! – сунула я ей под нос две фиги.

– Мухина! – послышался знакомый голос.

Я обернулась.

– Воробей!! – Боже, как я обрадовалась! Ведь мы не виделись с ним сто тысяч лет!..

Я со всех ног кинулась к Володьке. Он встретил меня с каменным выражением лица.

– Между нами все кончено, Мухина, – произнес Воробей ледяным тоном. – Ты мне больше никто. Пустое место.

– Что ты такое говоришь, Володька? – обалдела я.

– То, что слышишь!

Он резко повернулся и пошел к выходу.

– Подожди, Воробей! – Я догнала его и схватила за руку. – Ты обиделся из-за того, что я в тебя стреляла, да?

– Допустим.

– Но у меня же не было другого выхода, Володька! И потом, я же стреляла растворимыми пулями!

– А почему ты заранее меня об этом не предупредила?!

– Чудак-человек. Как я могла заранее предупредить?

– Мигнула бы левым глазом.

– Ну да. А если бы террористы увидели мое подмигивание? Они бы нас с тобой на пару изрешетили. И не «растворимыми» пулями, а настоящими.

– Все равно, Мухина, – упрямо сказал Воробей, – друзья так не поступают.

– Ну извини, Володечка. Я больше не буду в тебя стрелять.

Воробей продолжал дуться.

И тогда я применила свой коронный прием. Вы, конечно, уже догадались какой.

ЧМОК – чмокнула я Володьку в одну щеку. ЧМОК – в другую. ЧМОК – в нос. ЧМОК – в губы. ЧМОК. ЧМОК. ЧМОК. ЧМОК…

И Володька тут же перестал дуться.

– Ладно, Мухина, – сказал он, довольно улыбаясь, – прощаю. Айда гулять в Приморский парк!

– Айда!

И мы понеслись к выходу.

– Эмма, Эмма, – догнал нас ведущий. – Куда же вы? Сейчас состоится торжественный прием, который устраивает в вашу честь губернатор Санкт-Петербурга. Уже собрались лучшие люди города.

– Ой, нет, – отмахнулась я. – Вы как-нибудь без меня. Я иду гулять в Приморский парк.

– А что же мне передать губернатору? – растерялся ведущий.

– Передайте ему тысячу извинений!

Мы выбежали из дворца на улицу. Здесь вовсю сияло солнце, словно это был не дождливый Питер, а солнечный Буэнос-Айрес.

Тут совсем некстати запищал мобильник. Звонила Анна Львовна Жеребец.

– Эмма, Эмма, – кричала в трубку генеральша, – я только что была на совещании у директора ФСБ генерала Грязева! Специальным указом вы награждены орденом «За особые заслуги перед Отечеством». Через час в Большом доме состоится торжественное вручение награды. Срочно приезжайте!

– Ой, нет, Анна Львовна, – ответила я. – Вы там как-нибудь без меня. Я иду гулять в Приморский парк!

– А что же я передам папе? – растерялась Жеребец. – Ну то есть генералу Грязеву.

– Передайте ему миллион поцелуев. Пока! Увидимся!

Больше нас ничто не задерживало. И мы, взявшись за руки, побежали в Приморский парк.

…А на другой день я, Володька и Гафчик отчалили в Москву. На Московском вокзале нас провожала целая толпа.

Анна Львовна Жеребец с дочкой Лолой и будущим зятем Робертом Фигли, Григорий Молодцов со своей ударной группой по борьбе с бандитизмом, Глеб Борисыч Перепелкин с Матильдой Эрнестовной Конде, Игнат Матвеич Канализацын, губернатор Санкт-Петербурга, все участницы конкурса «Супермодель России» (кроме Синичкиной, разумеется), корреспонденты, телевизионщики… А в самый последний момент прибежал запыхавшийся директор ФСБ генерал Грязев.

Прямо на платформе Грязев вручил мне орден «За особые заслуги перед Отечеством». Я сунула побрякушку в карман и поцеловала старика-генерала взасос. Бравый фээсбэшник покраснел, как вареный рак.

Поезд медленно покатился вдоль платформы.

– Счастливого пути! – замахали все руками. – Приезжайте к нам еще!..

Тудух-тудух-тудух-тудух… – застучали на стыках колеса, точно так же, как они стучали, когда я ехала в Питер с Эдуардом Немухиным, вернее, с Робертом Фигли. Мне казалось, что с той поры прошла целая вечность, а на самом деле прошла всего-навсего неделя.

Я, Володька и Гафчик сидели в купе и смотрели в окно. За окном проплывали леса, поля, реки…

И чем дальше мы удалялись от Питера, тем ближе мы становились к Москве. А чем ближе мы становились к Москве, тем дальше мы удалялись от Питера.