Тайны мятеж-войны - Россия на рубеже столетий

И не удивительно, поскольку ни единичного, ни тем более массового применения оперативно-тактических ядерных средств не было и не могло быть, как не было реального опыта ядерной войны. Стратегические ядерные силы рассматривались как средство устрашения, а начиная с конца 70-х годов как сдерживания глобальной агрессии. По существу свою роль ядерное оружие сыграло именно в этом смысле. На основе паритета сил и средств оно обеспечило сдерживание агрессии и условия мира. Материальной основой всех локальных войн оставались обычные массовые вооружения нескольких послевоенных поколений, а так же идеи заложенные в конструкциях ВВТ сороковых - пятидесятых годов. Именно в это время отрабатывались формы применения ВС и технологии производства последующих за послевоенным поколений ВВТ в направлении повышения дальности и точности боеприпасов, а так же маневренных возможностей носителей. В известной мере исключением было создание атомного подводного флота, системы подготовки кадров, инфраструктуры и основ применения ВМФ, которые по существу позволили перетащить ВМФ России "через поколение" на тот уровень развития, который был достигнут к концу восьмидесятых началу девяностых годов.

Даже при том, что появилось ракетное оружие, совершенные электронные системы глобального слежения и разведки (а в конце 70-х - "Основы стратегических действий ВС", действительно учитывающие возможность применения ОМП в "классических операциях"), как бы мы не хотели выдать желаемое за действительное, пока утверждать, что появились новые осознанные российской наукой формы применения ВС РФ преждевременно. Тем более, что способы и эффективность применения, например пехоты, и структура потерь войск остались прежними даже в передовых странах, а их защищенность в условиях применения ядерного оружия и в классических операциях и сейчас оценивается неизмеримо малыми величинами.

Признаки изменения ситуации как ни странно появились с осознанием бесперспективности применения СЯС и одновременно с внедрением высокоточных средств, комплексов разведки, РЭБ и управления, РОК и РУК. Пока еще не в массовом, но в достаточном для понимания грядущих перемен масштабе.

Очевидно, что внедрение новых идей пришлось именно на конец восьмидесятых, а окончательное понимание надвигающихся революционных изменений - в связи войнами, развязанными против Ирака и СРЮ в 90-х годах. Но с известными допущениями, странная тактика и стратегия применения без сомнения сильных ВС Ирака, объясняется весьма просто - США использовали прямой ядерный шантаж. Поэтому, делать далеко идущие выводы об отсталости Ирака или напротив о выдающихся достижениях США опасно. Восемь лет спустя Армия СРЮ, действительно, не смогла оказать сколько либо достойного сопротивления в "бесконтактной борьбе" с современными боевыми средствами ОВС НАТО своими технически устаревшими средствами. Но НАТО не решилось проводить классическую сухопутную операцию, да и нужды в ней не было - политические цели были достигнуты бомбардировками с безопасной дистанции30.

Пока, американцы, в "транспарентных" для всего мира концепциях кое в чем блефуют в части идей, но имеют неисчерпаемые ресурсы для их осуществления. Имеется в виду озвученная в Послании МО Президенту идея создания в США "автоматизированных дивизий" и развертывания НПРО. По мнению экспертов США, реализация этих идей "позволит достичь безусловного превосходства над любым вероятным технически оснащенным противником на двух ТВД и добиться успеха в двух войнах одновременно". Кто вероятный противник США догадаться не трудно. Конечно это не Таджикистан и даже не Украина. Европейские союзники США по НАТО, увлеченные идеей "формирования европейской оборонной идентичности" и "реальным миротворчеством" (с благими намерениями обеспечить прочный мир на раздираемом противоречиями континенте) принимают военную безопасность для себя как данность. Но не прочь ее повысить, имея явное превосходство в силах над Россией на пути укрепления сравнительно недорогой блоковой стратегии в рамках ЗЕС.

Однако, при попытке осуществить стратегический замысел немногочисленные пока "автоматизированные дивизии" США все же могут столкнуться с массовыми армиями "четвертого поколения". И не только государств изгоев, вооруженных ракетно-ядерными средствами и технологиями. Сами американцы признаются, что НПРО развертывается для нейтрализации СЯС России и КНР, а система коллективной безопасности в Европе, не раз давала сбои в прошлом, вполне может повторить исторические коллизии 1937-1941 гг. (Например, где-нибудь в Прибалтике или на Балканах). Результат практически для всех участников конфликта на любом из ТВ и европейских миротворческих процессов будут вполне предсказуемым - война с неопределенным исходом.

Между тем, построенные с приоритетом расходования убывающих средств (на перевооружение через модернизацию и на разработку условно "качественно-новых" ВВТ) российские ВС к 2012 году не смогут создать даже оперативные группировки. И это перед лицом готовой к региональной войне без всякого отмобилизования "массовой" армии объединенной Европы при мощной поддержке из космоса вооруженными силами США. О создании приемлемого соотношения сил, как условии обеспечения стабильного мира в этих условиях, говорить не приходится.

Стоит ли напоминать о том, что на Дальнем Востоке возможные перемены могут создать неразрешимые трудности для вооруженной защиты суверенитета и территориальной целостности России?

Очевидно, что проблема "перевооружения через модернизацию" существует, и рассматривать ее необходимо с учетом всего спектра государственных проблем. В частности содержания уже утвержденной (как это ни странно звучит) концепции обеспечения военной безопасности, определения целей политики государства и содержания Программы вооружений на перспективу, в том числе ее финансового обеспечения.

Но это проблемы не ГШ ВС и даже не Министерства обороны, а сложившейся системы принятия решений в государстве, в том числе Президентом, от которого сегодня во многом зависит будущее России и ее безопасность.

Просто так, без волевых усилий ничто не "рассосется".

Для понимания сути проблемы читателю будет не лишним ознакомиться со статьей, характеризующей положение с танками и в танковой промышленности перед Великой Отечественной войной. Обстановка тогда весьма напоминает то что мы имеем сегодняviii.

***

Думаю, что демократия это не только право много говорить, но и обязанность много слушать, еще больше думать. Первое скорее относится к народу, поскольку "его народа" действительно много. Второе - имеет более всего отношение к власти. Разумеется и народ и власть должны думать.

Это к тому, что Послание МО США Президенту и Конгрессу содержит 286 страниц убористого текста. Написано действительно много, и я далек от мысли, что Клин тон удосужился прочитать все. Но то, что он принял все меры для удовлетворения "нужд Армии" в прошлом году, очевидно и позволяет утверждать, что если не он то его администрация способна, что называется, "слушать (народ). Еще больше думать (о народе и его безопасности).

От наших концепций впечатление пока такое, что российская власть много говорит, ничего не читает и не совсем думает. А наши "начальники" при этом еще и слушают только себя.

Для народа они "хуже прохудившегося мешка с перцем, - от них одна горечь". И не только на Дальнем Востоке, но и в Москве.

К перевооружению через модернизацию?

В этой статье мы остановимся только на двух положениях "Основ (концепции) государственной политики по военному строительству до 2005г", которые, по-нашему мнению, в наибольшей степени оказывают влияние на разработку и основные параметры Государственной Программы вооружения (ГПВ).

(В настоящее время ГПВ находится на стадии утверждения и ее основные параметры обсуждать пока преждевременно. Поэтому в качестве основы для анализа используем материалы статьи ныне исполняющего обязанности начальника вооружения Вооруженных Сил РФ генерал-лейтенанта И. Рогова "К перевооружению через модернизацию", опубликованной в "Военном сборнике" No11 за 1999 г. Есть все основания полагать, что она отражает направленность современной военно-технической политики Министерства обороны РФ в части формирования комплекса вооружений России на ближайшие годы.)

Первое, на что обращаешь внимание при чтении текста второго раздела "Основ..." - это на неопределенность задач, которые должны решать Вооруженные Силы, размытость целевых установок. Отсутствует ясность в описании источников и направленности угроз военной безопасности РФ, не вполне понятны жизненно важные национальные интересы, на защиту которых направлено военное строительство. Не просматривается хотя бы в общем систематизированном виде описания характера, интенсивности и масштабов вооруженных конфликтов, нет указаний на какие регионы, наличие или отсутствие союзников ориентирована военная организация государства и Вооруженные Силы. Не четко обозначены объективные критерии разграничения мирного и военного времени в масштабах всей страны со всеми ее силовыми ведомствами. Вместо этого предлагается перекладывать формирование решения для всех на Президента. Это по меньшей мере странно: по действующему закону "Об обороне" (а этот документ по своему статусу должен доминировать над "Основами..." в случае возникновения противоречий между ними) Президент РФ является Верховным главнокомандующим только для Вооруженных Сил РФ, а не для всех силовых структур РФ.

Поэтому существующий в настоящее время вариант "Основ..." с их расплывчатыми формулировками вряд ли может быть эффективно использован в практике военного строительства.

В самом деле, это серьезная проблема управления. По существу сегодня невозможно определиться с приоритетными направлениями развития системы вооружения. Это признается и И.Роговым: "...замыслы перевооружения остаются пока еще не вполне зрелыми не только в расчетно-плановом, но и в концептуальном плане". Таким образом, с самого начала в перспективные планы развития ВС закладывается неопределенность в целях, приводящая к расходованию и скудных средств на решение второстепенных задач. Пора понять простую вещь, которая давно известна специалистам по системному анализу: для любой динамической системы, в том числе - системы вооружения, неопределенность в целях более опасна, чем недостаток ресурсов.

Действительно сейчас имеется много возможностей для самовыражения и формирования всевозможных концепций и доктрин. Не мало и "специалистов", в том числе от средств массовой информации, которые могут, так они считают, подготовить любую "концепцию" за неделю. От такой активности никакой пользы нет и быть не может.

Поставьте себя на место человека, в обязанности которого входит принятие конкретных решений, а не "формирование общетеоретических рассуждений, по развитию системы вооружения". Каким образом в сегодняшних очень сложных экономических условиях вообще можно использовать "эпохальные документы". Подчас неизвестно кем разработанные, при чтении которых только с трудом можно догадаться об относительной значимостях государственных целей? Разработчики конкретных программ развития на других уровнях вынуждены распределять и без того малый финансовый ресурс по всем, в том числе, и не столь важным, задачам "пропорционально", а иногда "как бог на душу положит". За любую неопределенность надо платить. (Кстати говоря, если эта информация закрытая, то необходимо указать соответствующее секретное, имеющее статус основного документа, приложение, доступное для разработчиков на последующих уровнях. Но у нас все увлечены "транспарентностью" (по-русски говоря, видимости прозрачности всего и вся) и дипломатической корректностью изложения пространных концепций в вопросах требующих полной определенности и известной конфиденциальности. В конце концов, во всем нужно знать меру, а не действовать исключительно с оглядкой на мировую общественность.

Как известно, в "Основах..." установлена предельная величина расходов на национальную оборону 3,5% от валового внутреннего продукта. На первый взгляд вроде бы все правильно: в передовых зарубежных странах доля ВВП, идущая на оборону, как раз составляет около 3%, хотя, конечно, абсолютные значения военных расходов превышают отечественные в 30...60 раз. Поэтому, когда Россия (будем надеяться) станет великой державой по объему производимого ВВП (порядка 12-13 триллионов рублей в текущих ценах), ее военные расходы могут составлять и 3,5% от ВВП. По абсолютному значению они будут сопоставимы, например, с бюджетом Турции или КНР31.

Но беда в том, что на практике происходит странная метаморфоза: при планировании военного бюджета исходным является положение, что оборонные расходы не должны быть ниже 3,5 %. Что касается конкретных показателей, то в 1998 г. и в 1999 г. расходы на национальную оборону соответственно составили 2,11% и 2,34%, и только в 2000 г. их доля, по факту выполнения бюджета, оказалась - 3,55% от ВВП. Странно понимается у нас в государстве прямое указание закона по обеспечению ВС - "3,5 процента" понимаются не как нижнее, а как верхнее ограничение.

Как реагирует на это Министерство обороны РФ, видно из статьи заместителя начальника вооружения ВС РФ генерал-лейтенанта И.Рогова "К перевооружению через модернизацию", которая посвящена обоснованию одного из возможных направлений развития технической составляющей ВС РФ - крупномасштабной модернизации существующего вооружения и военной техники (ВВТ) в интересах экономии части выделенных финансовых ресурсов и дальнейшему их использованию для разработки нового (новейшего) вооружения.

На первый взгляд все совершенно правильно: в жестких рамках военного бюджета, - 3,5% от ВВП, возможных вариантов для развития системы ВВТ действительно очень мало32. И в пределах своих полномочий в распоряжении начальника вооружения практически не остается выбора направлений для реализации заданных целевых установок.

Но с другой стороны, статья заставляет задуматься над следующими вопросами общего характера.

Во-первых, об 3,5% уровне военного бюджета по отношению к ВВП. Откуда изначально появилась эта цифра, какова была методика ее определения? Как показывает практика, получить внятные ответы на эти, казалось бы простые вопросы, невозможно. Обычно важно рассказывают про какие-то политические соображения, Министерство экономики кивает на Министерство обороны и обратно, а в итоге процесс ответа на вопрос если не зависает, то зацикливается. По нашему мнению, можно практически с полной уверенностью утверждать, что данная цифра установлена без глубокого анализа современной военно-политической и экономической обстановки. (Кто может, пусть опровергнет это утверждение!). Поэтому оптимизировать возможные пути развития системы ВВТ при ненормальных параметрах внешней системной среды - это все равно, что проводить тренировки по плаванью, в тазу. При таком уровне планируемых военных расходов система вооружений обречена на деградацию.

Во-вторых, Какова роль МО формировании Государственного оборонного заказа? Оказывается, что постановление Правительства Российской Федерации от 26 августа 1996 г. N 1005 и Временный порядок разработки проекта государственного оборонного заказа и его основных показателей, отводит Министерству обороны фактически второстепенную роль. Все решает Министерство экономики Российской Федерации, которое в принципе не способно установить степень военных угроз национальным интересам Российской Федерации. Не стоит даже упоминать о его способностях определить связанные с угрозами относительные значимости различных направлений развития вооружения, военной и специальной техники. При определении этих чисто технических направлений, помимо "изменения численности военнослужащих" (это не самое трудное) необходимо учитывать динамику изменения угроз и опасность деградации военного потенциала страны в связи с изменением ресурса.

Как показывает практика Министерство экономики Российской Федерации (это не Госплан СССР!) в состоянии отчасти "контролировать" только общие экономические показатели (например, общий объем ВВП, военный бюджет, уровни налоговых отчислений и т.д.) Может произвольно обозначить "коридоры" по нижнему и верхнему пределу статей бюджета, в рамках которого Министерством обороны и Генеральный штаб ВС должны разработать "рациональные варианты план-графиков развития системы вооружения".

Представляется, что в настоящее время основная задача аппарата начальника вооружения совместно с Генеральным штабом ВС РФ должна заключаться не в безропотных попытках соответствовать скудному военному бюджету, а в выработке обоснованной позиции по ресурсному обоснованию технической компоненты военной реформы, как и отстаивания своей позиции на всех уровнях. Время соглашательства проходит, пора "вылезать из окопов" и переходить к активным действиям. Иначе вся эта словесная эквилибристика в скором будущем может плохо кончиться еще до окончания первого этапа реформ.

В-третьих, судя по позиции руководства аппарата начальника вооружения ВС РФ, модернизация ВВТ может стать очередной компанией со всеми вытекающими из этого отрицательными последствиями. В этой связи необходимо заметить, что выбор мероприятий не должен провозглашаться в виде априорного лозунга, а устанавливаться из условия оптимизации по некоторому обобщенному показателю качества системы вооружения. При этом для одних технических систем рациональной окажется модернизация, для других - глубокая модернизация, а для третьих может оказаться разработка принципиально новой военной техники и вооружения. Поэтому обсуждение этого вопроса до утверждения Государственной программы вооружения косвенно указывает на то, что многие "системообразующие решения", положенные в основу этого документа, пока еще даже в теоретической части не вполне проработаны.

Возникает вопрос: какой методологический аппарат положен в основу формирования рациональных вариантов Государственной программы вооружения?

Это далеко не праздное любопытство, как это может показаться на первый взгляд. От ответа на вопрос будут зависеть возможности будущей системы вооружения.

Приведу только один пример. Действительно, в современных условиях жестких финансовых ограничений модернизация ВВТ - это один из возможных вариантов их сохранения и в некоторой степени развития. Представляется вполне логичным на ранее созданный планер летательного аппарата поставить современную электронику и тем самым повысить его тактико-технические характеристики. Но с другой стороны, этим уже как бы программируется будущее отставание такого вооружения, поскольку совершенно понятно, что полностью использовать все возможности современной электроники на старой основе не удастся. В итоге, боевой потенциал модернизированного таким образом вооружения хотя и несколько возрастет, но будет ниже потенциала аналогичных по функциональному назначению новейших зарубежных средств. Закладывается отставание в боевом потенциале в течение 10 лет не менее чем в 2 раза.

Итог противоборства можно прогнозировать однозначно - модернизируемые средства, не полностью соответствующие современному уровню науки и технологии, не смогут противостоять более подготовленному и технически оснащенному противнику (тем более, если обнаруживается и количественное превосходство). Потраченные на модернизацию финансовые средства могут быть фактически израсходованы впустую33. Следует отметить, что современная военная наука располагает инструментами для анализа, которые способны дать адекватное отражение современной экономической ситуацию и позволяют формировать расчетные варианты ГПВ и планов строительства ВС РФ. Претензии к военной науки, которые часто выдвигаются различными чиновниками, нельзя считать вполне обоснованными. Другое дело, и это вполне естественно, что все методики оптимизации предполагают доступ к достоверной информации о реальных параметрах экономики и военной системы. Понятно, что получить достоверную информацию оказывается зачастую практически невозможно.

Утверждение практиков военного строительства, что "наука все еще в долгу" не соответствует действительности: при желании имеющийся методический аппарат и современные программные продукты могут быть быстро адаптированы к конкретным практическим задачам и внедрены в практику программно-целевого планирования развития ВВТ и даже ВС в целом. Современные уровни развития вычислительной техники и информационных технологий уже позволяют формулировать сложные математические задачи и успешно их решать. Безусловно, при заинтересованном участии реально планирующих органов.

В-четвертых, формирование рациональных вариантов Государственной программы вооружения и выбор приоритетных направлений военно-технической политики (например, модернизации средств и систем ВВТ) предполагает использование результатов долгосрочного прогноза ВВП по крайней мере, на 5...10 лет. В действительности и это следует из статьи И. Рогова, следовало бы ориентироваться и на более длительную перспективу - 25 лет. Только так можно грамотно установить рациональные варианты Программы с учетом развития и наличного состава ВВТ в войсках.

Но как обстоят дела с разработкой, например, экономических прогнозов?

Сказать плохо - это будет слишком мягко. Начиная с 1990 г., "правительственные предположения" вперед (максимум на 1-2 года) всех составов правительств РФ оказывались полностью несостоятельными. Такое ощущение, что правительство с его прогнозами и реальные достижения "по факту" существуют независимо друг от друга: каждое новое правительство обещает резкий подъем, а ВВП неуклонно продолжает падать. Нет оснований полагать, что экономические прогнозы действующего правительства также окажутся верными.

Для таких сомнений есть основания.

К примеру известно, что ни одним из предыдущих официальных прогнозов не учитывался объективный фактор утечки капитала за рубеж. Иногда говорится, что такой эффект действительно имеет место, но по своей природе он носит случайный характер. Через год-два мы-де подкорректируем законы, изменим к лучшему криминогенную ситуацию, разберемся с террористами и утечка (бегство) капитала из страны прекратится. Чиновники на госслужбе делают вид, что это явление временное, преходящее и поэтому его не следует серьезно учитывать при макроэкономическом прогнозировании. Им можно пренебречь, и пренебрегают. Не будем говорить о причинах.

Но утечка капитала из, якобы, включенной в мировую экономику России процесс объективный. По самым оптимистическим оценкам его масштабы около 40-50 млрд. долларов в год. Если при этом следует учесть разрушение производств на территории России в следствии стихийного изъятия финансовых средств из производственной сферы с перекачкой ее в спекулятивную, то указанную цифру убытков следует увеличить по крайней мере в 2 раза. В итоге, данные прогноза естественно будут отличаться от реальных показателей. Однако не в такой степени, что бы вызвать возмущение. Любое новое правительство из принципа самосохранения будет представить только наиболее оптимистический прогноз своей деятельности и представлять ее в отчетах в самом лучшем свете. А проверить достоверность данных невозможно. Как осуществлять в таких условиях разработку долгосрочных планов военного строительства, наша официальная экономическая наука и тем более власть ответа не дает.

Даже если оценить ежегодную потерю капитала в 40 млрд. долларов, то при фантастическом допущении, что эти деньги будут работать в экономике России, только увеличение налоговых поступлений в федеральный бюджет составит более 4-5 млрд. долларов. Только за счет этого можно увеличить военный бюджет в 2 раза или решить весь перечень социальных вопросов населения за счет соответствующего увеличения бюджетов субъектов федерации. Вот где большой резерв для подъема экономики страны в целом и реформирования ее Вооруженных Сил в частности. Здесь уже можно говорить не только о модернизации существующего ВВТ, но и качественном его совершенствовании.

Появится возможность начать разработку высокоинтеллектуальных систем и средств вооружения, требующих относительно небольшого количества личного состава и соответственно, более низких общих затрат на его содержание.

Выше было сказано только об одном источнике пополнения бюджетных средств, можно предложить, что есть и другие.

Дело не перечислении источников и мероприятий, а в принципе. Следует понять одну вещь: деньги на оборону в стране есть. Нужна политическая воля для их получения и использования.

Таким образом, вопрос формирования рациональных вариантов ГПВ и выбора приоритетных направлений развития ВВТ (через модернизацию или путем создания принципиально новых образцов и комплексов) в настоящее время обострился до такой степени, что он должен находится уже не только в компетенции начальника вооружения ВС РФ. Необходимо скорейшее комплексное рассмотрение его на уровне Совета Безопасности РФ. Необходимо осознать, что даже в относительно стабильном мире военные угрозы стране, постепенно утрачивающей способность защищаться, не останутся на прежнем уровне, а будут постоянно возрастать. И через некоторое время можно забыть про те богатые ресурсы России, о которых нам так много рассказывают. Для них могут найтись другие хозяева. И мы с нашими потомками окажемся "ни при чем".

Проблема, от решения которой во многом зависит будущее РФ и ее безопасность, просто так, сама по себе не "рассосется". Не вина, а беда генерал-лейтенанта И.Рогова, в том, что он, находясь в известном неопределенном положении, может в пределах своих полномочий и располагаемых финансовых ресурсов предложить только один, наиболее простой в реализации, но вместе с тем - чреватый отрицательными последствиями вариант развития ВВТ.

Нужно менять ситуацию с принятием государственных решений и ресурсным обеспечением в корне.

И не только в Вооруженных Силах.

Глава седьмая. Военная Доктрина РФ: утверждение - формальность, а исполнение - угроза безопасности

НА СОСТОЯВШЕЙСЯ 26-27 февраля 7-й ассамблее СВОП видные политики, ученые, представители госструктур и бизнесмены обсуждали перспективы развития России на ближайшее десятилетие. В центре внимания были: документ, подготовленный рабочей группой СВОП - "Набросок внешнеполитической стратегии России (Стратегия-4)", доклад президента фонда "Российско-политический центр" Алексея Салмина "Новое президентство - вызов для России; Россия - вызов для нового президентства", а также тезисы главного редактора "Независимой газеты" Виталия Третьякова "Россия: последний прыжок в будущее".

Среди проблем, которые рассматривались на 7-й ассамблее СВОП, вопросы обороны занимали не последнее место. Они затрагивались практически в каждом разделе основного доклада. Примечательно, что предлагаемые СВОП тезисы во многом отличались от зафиксированных в правительственных документах, которые касаются определения угроз стране и построения оборонной стратегии.

Так, в основном докладе отмечается, что "внешние условия развития России остаются в целом благоприятными. России пока никто не может и не хочет угрожать внешней агрессией или явным военно-политическим давлением. У нее нет явных союзников, но нет и врагов... России нет нужды изматывать себя милитаризацией". Уменьшение "полезности и применимости военной силы" объясняется объективными процессами глобализации в экономической и информационной сферах. Однако в измененной и утвержденной Владимиром Путиным в январе нынешнего года новой редакции Концепции национальной безопасности говорится о том, что в военной сфере "возрастают уровень и масштабы угроз...".

Авторы доклада СВОП не исключают возникновения военных угроз, но, по их мнению, это может произойти только через 10-12 лет. Утверждается, что "ситуация может измениться, особенно если Россия будет продолжать слабеть". А это, в свою очередь, скажется и на отношениях РФ с США и НАТО. При этом в предложенных тезисах подчеркивается, что "можно ожидать ужесточения американского давления на Россию в том, что касается ее действий, которые явно противоречат внешнеполитическим интересам США". "Налицо необходимость пересмотра концепции российско-американских отношений. Концепция "равноправного партнерства" была изначально нереалистична... Концепция "ведомого" неприемлема для россиян".

21 апреля 2000 года Совет безопасности рассмотрел представленную на утверждение Президенту РФ "Военную доктрину". Ранее, еще в начале года была утверждена Концепция национальной безопасности. По замыслу авторов и разработчиков эти документы должны стать основополагающими в сфере осуществления национальной политики в "переходный период". Что такое "переходный период" пока не вполне ясно, но очевидными являются приоритеты направлений осуществления политики и военной стратегии в представлении администрации президента России В. Путина.

Бесспорно то, что излагать идеологию обеспечения безопасности РФ в подобного рода документах, следует с учетом не только тривиальных "тенденций мировых процессов", развития внутренних угроз, концентрации военных группировок и "классики военного искусства", но и на основе изменения характера пока не исследованной "мятеж-войны", новых средств и способов достижения стратегических целей в настоящем и будущем.

Нет сомнения в том, что ошибки, заложенные сегодня в "концептуальных и основополагающих документах", в реальной политике исправить вряд ли будет возможно в будущем. Но особенно опасно то, что вследствие уже допущенных властью и не осознанных обществом концептуальных ошибок Россия, уже находится на грани серьезного поражения в "битве за душу народа".

Отголоски "всемирной мятеж-войны против России и народа" прослеживаются в различного рода событиях за пределами и на территории РФ, в версиях и в соответствующих комментариях. В них не трудно заметить не только "легкую тенденциозность" в оценках, но попытку представить за новость неосторожные заявления ведущих политиков, слабо сознающих о чем идет речь.

В отсутствии вполне ясной национальной (по определению) политики Концепция национальной безопасности и военная Доктрина по сути не отвечают интересам обеспечения безопасности русского народа, который в принципе не в состоянии "принять их к исполнению".

Приходится сожалеть, что утвержденная "Концепция национальной безопасности России" и проект новой "Военной доктрины РФ" переходного периода грешат "излишним украшательством", "терминологической тарабарщиной" и многословием, по существу создают условия для превращения существующей сегодня и неадекватно оцененной опасности в реальную угрозу для поражения народа во всемирной войне, развязанной против России в 20 столетии.

Глава восьмая. "Цели объявлены, задачи ясны..."

(Проблемы военной и национальной безопасности России

в первой четверти XXI столетия)

Предварительные соображения: "Цел объявлены, задачи определены ..."

О намерениях правительства всерьез заняться Вооруженными силами стало известно еще в августе, а некоторые детали и плановые показатели "преобразования всей военной организацию государства" в рамках полномасштабной военной реформы оказались достоянием общественности после заседания Совета безопасности 11 ноября.

Особенностью современного варианта плана полномасштабной военной реформы является опора на "прогноз динамики изменения макроэкономических и бюджетных показателей" в рамках известной "стратегии", разработанной под руководством Министра экономики и торговли Г. Грефа. Известно, что стратегия социально-экономического развития России предполагает пятипроцентный годовой рост ВВП в период с 2001 по 2010 гг.

Следует отметить, что в оценочном правительственном варианте ВВП составит около 5900 миллиардов34 в 2000 и 7198 миллиардов рублей в 2005 году. Расходы по разделу федерального бюджета "Национальная оборона", в том числе Минатома, за пятилетие соответственно должны возрасти с 2,74% (146,4 млрд. рублей) до 3,0% (243,5 млрд.).

Сама по себе постановка вопроса о финансировании "Национальной обороны" в объеме "не более чем 3% от ВВП весьма сомнительна, поскольку "военная безопасность" не может в принципе ставиться в зависимость от эконимической ситуации. Уточним, именно выделение "достаточных" для обеспечения безопасности народа, а не урезанных с оглядкой на "мировые стандарты" средств (по указке мирового сообщества 2-3% от разворованного на две трети национального продукта) является главной проблемой государства.

В самом деле, представим себе, что в 1933-1942 гг. руководство СССР принялось бы решать проблемы "национальной и военной безопасности" в преддверии большой войны с Гитлером именно с этих пораженческих позиций. Думаю, планы Бжезинского, проблемы безопасности "сообщества хищников" и мечты класса собственников во всем мире были бы решены гораздо раньше, чем это состоялось в действительности. И не только в пределах СССР, но и в Китае, в Индии, в Африке и далее везде. Неужели кто-то сомневается в возможности достижения консенсуса элитами гитлеровской Германии, милитаристской Японии, демократов Великобритании, США и Франции пятьдесят лет назад?

Нет сомнения в том, что опасность большой войны для власть имущих представляется бесконечно малой. С этих позиций внушается, что военная угроза всего лишь миф прошлого и нет причины напрягаться для восстановления военного потенциала и "оборонного сознания" до безопасного для России уровня. Поэтому не удивляет то, что главным приоритетом на новом этапе военной реформы остается сокращение численности 12 силовых министерств и ведомств (главным образом за счет Вооруженных сил) с 2 млн. военнослужащих и 900 тысяч гражданских специалистов на 20%. Всего по этим категориям соответственно 470 и 130 тысяч.

За счет этого на первом этапе до 2005 года одного среднестатистического военнослужащего предполагается повысить в два, а к концу второго этапа - в три раза. (Как известно "удельное ресурсообеспечение" включает расходы не только на денежное содержание, продовольствие, вещевое обеспечение, боевую подготовку, но и на закупку вооружения, от автоматов до атомных крейсеров) При этом соотношение затрат на содержание личного состава и на техническое оснащение якобы "будет обеспечено" в равных пропорциях (50 на 50 процентов).

Но, если официально признано, что учтенный ВВП России в 2000 году составит не более 218 миллиардов долларов (в то время как в США "военный бюджет утвержден в сумме 310 миллиардов), то помогут ли экономике примочки от сокращения численности при перспективе окончательно потерять боеспособность того, что еще сохранилось в стремительно деградирующих Армии и Флоте?

Сегодня на "содержание ВС" расходуется порядка 70-75% мизерного военного бюджета, что уже целое десятилетие не позволяет обеспечить "инвестиции для переоснащения и создания качественно-новых Армии и Флота". Именно поэтому доля современного вооружения в войсках не превышает 5-15%, по отдельным видам плановый ремонт ВВТ обеспечивается на 2-30% от требуемых объемов, доля боеготового вооружения в войсках не превышает 30-50%. Имеет место тенденция к дальнейшему понижению показателей, характеризующих не только возможности и "современность", но и боеготовность Вооруженных сил. Выполнение ими задач ставится под сомнение Верховным главнокомандующим. Что называется, в пылу реформ ради копеечной выгоды для народа "докомандовались до ручки".

Но благие намерения и планы не новость с начала кардинальных реформ времен незабвенного Е. Гайдара, обладателя весьма своеобразного оборонного "мышления". В свое время обвал экономики послужил истинным основанием для снижения численности ВС с 2 миллионов 800 тысяч до 1 миллиона 360 тысяч в настоящее время. Но никто не говорил и не говорит о создании своего рода ножниц секвестра узаконенного минимума и боеспособности остатков ВС. Ресурс обеспечения личным составом вооружения в ВС за это время упал до небывалых пределов - 16-18 военнослужащих на одну единицу основного ВВТ. Это в то время как разумным пределом этого интегрированного показателя в среднем для ВС Советского Союза считалось 25-26 человек, соответственно около 30-45 человек, 90-100 в странах Европы и в США.

Одновременное сокращение состава войск и обычного вооружения для приведения в соответствие численности личного состава и наличного ВВТ для России тоже не самый лучший выход, так как неизбежно падение боевого потенциала сил общего назначения (предмета особой заботы сегодня) в 2-4 раза.

Общий некомплект личного состава в отдельные, особенно напряженные годы составлял в частях 30-40%, в том числе по младшим офицерам (при избыточной численности командного состава по ВС в целом их некомплект доходил до 15-50%). Естественно, что в преддверии большой войны даже о мобилизационной готовности современных ВС РФ к выполнению задач говорить не приходится, и в своих оценках В. Путин как сторонний наблюдатель тысячу раз прав.

Секретарь Совбеза (будущий министр обороны генерал-лейтенант С. Иванов) поясняет: "Сокращение численности не самоцель, главная задача реформирования состоит в оптимизации военной организации России, исходя, прежде всего (!) из экономических возможностей государства", которое отныне (!) "неспособно вести крупномасштабную войну силами общего назначения". Какая удивительная мудрость, прозорливость и бесподобное самообладание.

По его же словам "сокращения боевых частей не будет".

Высшие чины министерства обороны на словах систему приоритетов в строительстве ВС выстраивают прежде всего с учетом "степени реальной угрозы, развития геополитической ситуации, укрепления обороны", однако на деле согласны с пораженческой позицией Совбеза, - "на нет, и суда нет".

Отдельные государственные деятели из лагеря думских "голубей" имеют свое видение проблем обеспечения экономической и военной безопасности России. Пример того упорное продвижение идеи комплектования Армии "профессионалами и добровольцами". И это не взирая на собственный и зарубежный опыт.

Мотивация в принципе понятна: необходимо обеспечить узаконенное дезертирство для меньшинства. Не будет преувеличением сказать, - заодно добиться окончательного уничтожения "оборонного сознания" в народе. Естественно, что вместе с реформами и безмыслием, когда поветрие всеобщего разложения победно шествует по просторам России, нет не только "достаточных средств", но и призывников. За годы реформ их стало действительно в два-три раза меньше. И не только потому, что перестали рожать, но и по тому что умышленно создано ущербное для обороны законодательство. Для укомплектования 400-500 тысяч штатных должностей рядового состава в ВС по причине "узаконенного дезертирства" и отсрочек, физической немощи и "легкой дебильности" из оставшихся 13% ограниченно годных к военной службе для войск МО выбирать просто некого.

Таким образом, дело даже не в гигантских суммах, а в том, как решается проблема жизни и смерти России в этом динамично меняющемся мире. И заметим, ситуация меняется явно не в пользу обеспечения безопасности подавляющей части населения, которая все же имеет Отечество - Россию.

Но разьве кому-то не известно, что страны НАТО имеют совокупно в мирное время под ружьем более трех миллионов человек только в Европе, а на Востоке Китай имеет ВС численностью около четырех миллионов. Кому не ясно, что при определенных условиях, например при накоплении в США высокоточных вооружений 5-6 поколения и при качественном изменении Армии КНР к 2015 году о военной безопасности России будет просто беспредметно говорить?

Неужели мало примеров Югославии, Ирака и Сомали.

На рубеже столетий действительно произошло коренное изменение военно-политической и экономической обстановки не только на всем пост советском пространстве,, но и в мире. На одной шестой части света ударными темпами идет строительство "новых" производственных и рыночных отношений. Успешно формируется класс собственников и пролетариев в буквальном смысле слова, не имеющих ничего. Следует констатировать, что одновременно практически полностью разрушена научно-производственная база большой России, экономическая основа жизни 270 миллионов человек в прошлом. Относительно благополучное советское, социалистическое государство превратилось в опасную для жизни зону эгоизма и бесправия, воровства и террора. Диаметрально противоположную направленность приобрели установки в развитии государства. Сегодня это достижение некого согласия на основе "гарантированной бедности" и невероятной роскоши другим.

Условия военных реформ

Одновременно с проведением нескольких этапов реформирования ВС в бытность Ельцына вместе двухкратным утверждением Концепции и временной военной доктрины были фактически уничтожена экономическая основа содержания и сама система национальной и военной безопасности "большой России" - СССР.

Для полноты оценки современной ситуации следует отметить, что "успехи" в этой сфере деятельности определялись в прошлом и будут определяться, по крайней мере, тремя условиями.

Во-первых, наличием средств для поддержания оборонного комплекса и реформирования сил обеспечения военной безопасности в соответствии с реальной угрозой развязывания против России военных действий как минимум регионального масштаба;

Во-вторых, присутствием в обществе оборонного сознания и государственной идеологии, сформированной на основе вполне понимаемой угрозы развязывания войны, а так же необходимости содержания собственных ВС и сил безопасности;

В-третьих, готовностью правительства финансировать "военную систему" или, по крайней мере, выделить необходимые средства для ее содержания в технически безопасном для общества и от части боеготовом состоянии.

Стоит ли говорить, что ни одно из этих условий сегодня не отвечает требованиям успешного продолжения реформ до 2015 года. Но что можно ждать от очередного всплеска государственно-бюрократической и общественной деятельности на новом этапе реформирования военной организации государства с учетом изложенных выше условий успешного реформирования?

Сокращение численности - "ядро современных реформ"

Упомянутый фельдмаршал-реформатор Д. Милютин действительно говорил, что "ядром военной реформы является изменение системы комплектования". Грубо говоря, это был переход от "бесправного рекрута" к "новобранцу" по закону о всеобщей воинской обязанности. Следует отметить тот факт, что сокращение численности и неоднократное изменение системы комплектования ВС РФ за последнее десятилетие выдавалось и выдается за "ядро реформ" и наиболее целесообразный способ решения сложных государственных проблем. Эти проблемы, действительно, связаны с существенным преобразованием "наследства СССР", мощнейшей военно-экономической системы обеспечения безопасности народа.

На фоне войны и катастроф обсуждение проблем "комплектования, сокращения и прохождения военной службы" приобрело характер поистине "всенародный". На проблемах Армии и Флота, немедленного создания профессиональных вооруженных сил и добровольности военной службы сосредоточены усилия практически всех средств массовой информации, правозащитных структур, думских комитетов и органов правительственной пропаганды.

Тем не менее, общество оказалось лишенным не только достоверной информации о проблемах военной и национальной безопасности в целом, но и минимума сведений о сложных военно-технических проблемах Вооруженных сил и военно-промышленного комплекса. В схоластических спорах, где все от солдатских матерей до президента Татарстана, от дезертира до депутата Думы "правы", государственные проблемы остались "без должного понимания" общественностью и, как ни странно, вне поля деятельности федерального правительства. Которое, впрочем, не имеет желания видеть вполне очевидное: все это следствие правительственного десятилетнего курса.

Перечисленные выше условия проведения реформ в равной степени относятся экономической и к военной безопасности, не отличаются особенной новизной со времени проведения действительно успешной и по настоящему масштабной военной реформы Военного министра Российской империи Д. Милютина. Наличие средств, общественная поддержка, понимание сути проблем и реальные правительственные дела" как и прежде, определяют существо задуманных "преобразований Вооруженных сил и прочих силовых ведомств".

Именно в силу закономерности влияния условий и повторяемости результатов "реформирования" в новейшей истории стратегия Грефа и планы Совета безопасности представляются, мягко говоря, не вполне обоснованными фантазиями, а расписанные в деталях "реформы государства и его военной организации" не могут оцениваться как вполне реальные для исполнения. Бюрократическое безмыслие, словесная эквилибристика и откровенные американизмы в бессчетных концепциях и временных доктринах не прибавляют ясности даже в органах власти. Тех, что по закону несут ответственность за национальную и военную безопасность России и каждого из нас в отдельности.

Обсуждение сложных проблем в СМИ "специалистами и профессионалами", не имеющими никакого отношения к проблемам Армии, все более приобретает характер истерии. Политической волей, стратегической мудростью и трезвым расчетом, как говорится, здесь и не пахнет. Как бы этого не хотелось, получение экономии бюджетных средства за счет сокращения ВС не может быть основанием для решения военно-экономических проблем пока еще великой державы. Кстати говоря, сокращение ВС, вопреки здравому смыслу и требованиям безопасности России, не может рассматриваться как панацея от экономических бед ее нищего населения. Напрасные надежды, хотя бы потому, что ВПК производил качественного ширпотреба гораздо больше, чем сегодня вся великая "эрэфия". Поэтому деятельность правительства, реакция правящей элиты и реалии наших дней не дают повода для появления общенациональной идеи и оптимистических ожиданий в обеспечении национальной безопасности.

При мизерном ВВП (дальше падать уже некуда) приращение и стабилизация доли военного бюджета до пресловутых 3% ничего не исправят ни в военной сфере, ни в экономике. Тем более, численное сокращение военной организации на 20% при современных и перспективных параметрах бюджета не может рассматриваться как способ изыскания средств для содержания войск и личного состава "в соответствии с мировыми стандартами". Для того чтобы обеспечить "стандарты" хотя бы Турции нужно решиться сократить ВС до численности одного округа, а состав Сухопутных войск и ВВС ограничить одной-двумя дивизиями "для украшения природы". Разумеется, сокращение численности ВС, рассчитанных на мобилизацию, не может быть главным направлением реформы с точки зрения обеспечения военной безопасности. Хотя бы потому, что становится абсурдной идея формирования армии военного времени для ведения даже локальной войны.

Что можно сказать о сокращении Сухопутных войск до 120 тысяч, в то время как численность других войск РФ переваливает за 1 миллион 800 тысяч военнослужащих, а группировка Сухопутных войск в Чечне насчитывает около 40-50 тысяч человек? И это по сути дела в весьма немногочисленных боеготовых частях и соединениях федеральной группировки, которая включают одну дивизию, бригаду и несколько полков стянутых в район конфликта во всех городов и весей. Задумывается ли кто-нибудь, чем "живут и будут жить" предусмотренные мобилизационными планами воинские части, так называемые, войсковые "организмы" от Камчатки до Калининграда? Могут ли кабинетные мудрецы, объяснить как нести бессменно и даже в точном соответствии с уставом на пределе психических сил службу малочисленными караулам охрану тысяч единиц боевой техники в ПриВО, УрВО, ДВО, МВО и ЛенВО? Может быть офицерам все бросить и действительно разбежаться, не ожидая пресловутой "лошади" по увольнению в соответствии с законом? Как видно история ничему не учит. Очень быстро забыт опыт Чечни, где огромные запасы вооружения в свое время, и по этой причине тоже, попали в руки бандитам. (Не верно то, что нет хороших и умных мыслей, и "отсутствуют разработки", например, мобилизационной тематики. Достаточно прочитать приведенную в конце этой части книги статью М. Ходоренка из НВО от 28 сентября 2001 годаix)

Кто собственно ответит за то, что под натиском превосходящего противника малочисленные соединения российских Сухопутных войск, в отсутствии военнообученного резерва не способные даже выполнить задачи по отмобилизованию? Кто поручится, что в случае чего, они махом не проскочат волжский рубеж и после невероятных усилий вооруженного народа остановятся на Урале? Кто остановит "китайских конкистадоров" в Приморье и чеченских боевиков в центре России?

Пожалуй, эти вопросы уже не дикие фантазии в духе Резуна, а весьма мрачный, но вполне вероятный прогноз развития ситуации.

Не говорю о стратегических ошибках в планировании. Но стратегические просчеты и соображения достижения сиюминутной выгоды сегодня, будут стоить большой крови в будущем. Тысячи гробов из Чечни оказывается не аргумент в спорах о весьма нерадостных перспективах слабой России получить без всяких проблем еще один - два очага войны на этно-религиозной основе. Но это никого не волнует ни интернационалистов по убеждению ни пацифистов пол понятиям.

Не будем продолжать о самом больном и будоражить национальные чувства 18% населения.

Но не превратится ли на новом этапе реформ войска и учреждения Тыл ВС (не отнесенные к "боевым" и сегодня едва ли не самые бедные по укомплектованности личным составом) окончательно и бесповоротно в большую коммунальную контору до безобразия скадрованного состава? Разумно ли такое направление реформ, если "хозяйство тыла" ВС по объему равно коммунхозу Санкт-Петербурга с численностью занятых в нем как минимум 250-300 тысяч человек и уже поэтому не может быть сокращено "в интересах сохранения боевых войск"?

Это пример ложного понимания направлений преобразования военной системы за счет якобы "раздутой сферы обеспечения". Можно понять пояснения бывшего генерал-лейтенанта ФСБ, который понятия не имеет о работе скроенного "на живую нитку" войскового тыла, не только в боевой обстановке, но и на учениях. Но почему примерно то же звучит из уст самых высоких начальников в Вооруженных силах?

Не будем указывать пальцем на личности, но что можно ответить на вопрос о финансировании и перспективах благоденствия офицеров, если "мировые стандарты" предусматривают обеспечение в среднем одного военнослужащего развитых стран мира в объеме от 70 до 120 тысяч долларов в год. И это в то время, как на одного среднестатистического военнослужащего российской армии предполагается израсходовать 5,5 тысяч "баксов". Это с учетом всех статей военного бюджета, включая "содержание личного состава, закупки и ремонт вооружения, капитальное строительство" и даже ведение чеченской войны практически "за свой счет", на одном лишь энтузиазме "золотого фонда общества" - офицеров?

Вразумительных ответов от инициаторов, продолжателей реформ и почитателей первого президента нет.

В связи с этим спрашивается: о каких "мировых стандартах" идет речь при сокращении численности ВС к 2005 году на 30%? Какими параметрами и стандартами руководствуются деятели Совбеза и правых фракций Госдумы, заявляя, что "деньги в нужных для достойного содержания военнослужащих объемах имеются", если страна в руинах, а ее законопослушные налогоплательщики и защитники сплошная нищета? Какие налоги со средней зарплаты в 1250 рублей могут обеспечить России безопасность или, что либо похожее на военный бюджет хотя бы Турции? Неужели в расчете на 13% от зарплаты Е. Киселева в 28 тысяч долларов в месяц строятся планы реформ и развития России?

Очевидно, что говорить о финансировании бедным как церковная крыса заказчиком, т.е. министерством обороны, военно-промышленного комплекса, науки, селхозпроизводителей" и энерго монополии Чубайса, нет никаких оснований. Перспективы "инвестиций в ВС и ВПК" остаются призрачными, если не сказать больше. Если из года в год на "содержание личного состава и боевую подготовку ВС" выделяется не более 70% от установленных законом средств, то их не будет по статье "закупки вооружения" и в ближайшие 2-3 года. Даже при сокращении численности в попытке достичь желаемого соотношения "50 на 50", поскольку эфемерную "дельту" немедленно съест инфляция, а меры соцзащиты уволенных и оставшихся в рядах ВС военнослужащих останутся только благими пожеланиями 200 тысяч уволенных офицеров получить "бумажную лошадь", суетой "специалистов СМИ" и дешевым правительственным популизмом в преддверии выборов.

Очевидно, что "реформы дело дорогостоящее" и затратное.

Опыт показывает, что в разграбленном государстве, за счет скудного бюджета реформировать Вооруженные Силы, так же как "развивать экономику" государства за счет Армии просто невозможно. Проблема создания качественно-новых Вооруженных сил без усилий всего общества в сфере материального производства, в отсутствии желания правительства и концентрации средств решена быть не может.

В недалеком будущем остается только одно: "содержать чужую армию" или безыдейных наемников-профессионалов, а легкое вооружение для охранных контор собственных олигархов и картошку для населения придется покупать за границей.

В связи с этим рассуждения о патриотизме и национальной безопасности всего лишь манипуляция словами в рамках новых политических технологи. Даже если они употребляются в модных концепциях и президентских посланиях, все же это слова. И ничего они не стоят.

Между тем, если говорить серьезно, то действительно происходит "адаптация военной организации" путем ее полной переориентация на внутренние нужды существующего режима власти в его интересах и в соответствии с "социально-экономическим курсом". Разумеется, вопреки требованиям национальной безопасности России и подавляющего большинства населения. Пока планы преобразований в военной сфере имеют преимущественно социально-популистский и даже антиобщественный характер.

Тезис весьма сильный, не требует особых доказательств, но нуждается в некоторых пояснениях.

"Военно-технические" и прочие государственные проблемы

Никто в здравом уме не будет возражать, что в сравнении с прочими мировыми державами даже в урезанном виде Россия имеет ряд как видно не понятых географических и экономических "особенностей". Нет нужды напоминать, что в течение столетий ее военная система и народное хозяйство, не зависимо от политического строя, формировались особенным образом, в качестве единого оборонного комплекса. Даже после десяти лет "преобразований" на горе реформаторам параметры России существенно отличаются от показателей других стран мира и пока к счастью для 140 миллионов простых россиян не могут соответствовать "мировым стандартам". Вот уж действительно "не повезло: много территории при плохом народе".

Если говорить о частностях, то этими особенностями России и народа в прошлом определялось своеобразие "пяти-видовой структуры" ВС, полных аналогов которой в мире действительно не было (как не было и полных профанов в правительстве СССР). Экономией средств и трудовых ресурсов определялись всеобщая воинская повинность, параметры система комплектования ВС, содержание войск в сокращенном составе, сложная схема мобилизационного развертывания и перевода множества ведомств, включая МПС, Аэрофлот, министерства речного и морского транспорта, на военное положение. Военно-экономическими особенностями России объяснялось существование схемы взаимосвязанных мероприятий войсковой и общегосударственной мобилизации, а так же - системы развертывания стратегических группировок войск военного времени, многократно превышающих по численности Вооруженные силы мирного штата. На беспрецедентной по масштабам и разнообразию территории в двадцать два миллиона кв. километров, при относительно невысоком общем людском и производственном ресурсе иного просто не могло быть.

Нет сомнения, что какое-то подобие безопасности можно было временно обеспечить безмерным напряжением военнизированной сверх всякой меры экономики или резким повышением военно-экономического потенциала на основе НТП.

Не имеет смысла пояснять, что с окончанием войны имела место успешная попытка обеспечить безопасность именно умеренной милитаризацией с учетом овладения ядерными технологиями и прогрессом в экономической сфере. В результате при наличии дефицита средств, правительство нашло возможность оснастить ВС ядерным оружием и было поддержано народом. Это собственно и обеспечило военный паритет в 70-е годы практически со всем миром. И народ в своих чаяньях не был забыт. Благосостояние неуклонно росло.

Прочие, фантастические и немыслимые для любого здравомыслящего русского политика "схемы обеспечения безопасности" могли быть реализованы, например, при полной денационализации территории России и превращении ее в ряд колониальных владений нескольких "империалистических держав" мира. Напряженность снималась естественным образом за счет распада империи в интересах мирового сообщества. Проблемы национальной и военной безопасности в этом случае решались как бы автоматически, предмет для разговора в этом случае как бы переставал существовать. С резким изменением курса России в 1985 году, в умах политиков, этих граждан мира, преобладают именно такого рода соображения. В умы сограждан вкладывается мысль, что жертвы войны были напрасными, и лучше пить баварское пиво в Москве, чем отражать немецкие танки на разъезде Дубосеково.

А что собственно изменилось на рубеже столетий для национальной России? Предположим, что она таковой пока остается.

По существу ничего, если не считать, что людской ресурс и производственные возможности Российской Федерации соответственно снизились в 2-3 раза. Если иметь в вид не мировые проблемы, а собственные интересы России, то проблема обеспечения военной безопасности территории в 17 миллионов кв. километров и 145 миллионов населения еще более усложняется.

Кто с уверенностью будет утверждать, что военной опасности нет и на пути в мировое сообщество "цивилизованных народов" нас ждет мир и спокойствие? Кто с уверенностью будет утверждать, что нас с радостью ожидают в свои ряды народы и страны, принадлежащие к "золотому миллиарду"? Пожалуй, только неисправимые "голуби" в космополитических организациях, типа лоббистских партий в российской Думе будут отрицать возможность обострения противоречий между Россией, обладающей бесподобными богатствами, и мировым сообществом в лице "ведущих Западных и развивающихся восточных стран, практически исчерпавших собственные естественные ресурсы.

А поскольку есть неисправимые и хитроумные "голуби", то "ястребы" должны напомнить обществу давно известное: именно безмыслие и российская слабость будут причиной развала России. Как и агрессивности "миролюбивых соседей", сегодня пребывающих в блоке НАТО или пробивающих дорогу в разного рода антироссийские союзы. Подумать только, "миротворцы из НАТО" уже готовы выйти на рубеж Мелитополь, Харьков, Чернигов.

Как бы не развивались события в будущем, при сохранении всего лишь остатков национальной политики России в противовес нарастающей денационализации экономики "развитых стран", будет неизбежно углубление не только экономических, но и военных противоречий по линии "Россия - мировое сообщество", "Россия - Запад", "Россия - Восток".

Об этом предупреждает "сам Бжезинский", идеолог "фантастического" замысла обеспечения безопасности за счет уничтожения конкурента США, пророк и творец развала СССР.

Уже сегодня с достаточной долей уверенности можно говорить о проявлении на пост советском пространстве новой формы эксплуатации - суперколониализма. Естественное следствие общественно-социального эгоизма и экономической слабости - появление национального и регионального сепаратизма, расширение очагов религиозной, социальной и военной напряженности. Нет сомнения в том, что характерными для современного "колониализма" на российской почве признаками является не только вывоз капиталов в виде инвестиций в чужую экономику и на содержание чужих ВС, эмиграция конкурентоспособной рабочей силы и вымирание "коренного населения" с темпом 1,5-2,0 миллиона в год. Не за горами война за овладение русским ресурсным полем на просторах индустриальной пустыни, разделенной на множество зависимых от чужой воли государств, со всеми вытекающими последствиями в части безопасности многомиллионного населения.

Нет сомнения в том, что для современной ситуации на всей пост советской территории с одной стороны характерна беспрецедентная степень эксплуатации относительно развитых в прошлом республик СССР с мощным научно-техническим потенциалом, с другой - налицо исторический и социально-политический парадокс, порождение уродливых реформ последних полутора десятилетий. Именно они причина "необъяснимой экономической слабости" России, при наличии весьма значительного научного потенциала и более чем развитой национальной культуры. Но вполне ясно было десять лет назад, что кардинальные реформы, внедрение идеологии собственника и приоритета личности не могли и не могут принести ничего кроме разгрома государства, построенного усилиями народа в двадцатом столетии.

В этих условиях дальнейшее экономическое и военное ослабление России, представляется неизбежным. В случае продолжения реформ ближайшие десять лет будут характеризоваться искусственным поддержанием на ее территории и вблизи границ "управляемого социально-политического и экономического хаоса" на грани гражданской войны. Это действительно может вызвать ничем не спровоцированную военную агрессию извне. Например, под видом миротворческой операции для восстановления прав человека или "гуманитарной интервенции" для ограничения суверенитета над территорией по типу операции НАТО на Балканах. "Справедливость" войны против России будет немедленно обоснована, а военные действия в любой форме будут оправданы "кризисным состоянием, угрозой миру и необходимостью контроля" миротворческими силами ООН или некого сообщества мировых хищников, обладающих главным аргументом - подавляющим военным превосходством.

На этом уже базируется современная антироссийская стратегия США и НАТО. Именно в ней просматриваются признаки не только военной опасности для российской государственности, но и контуры национальной катастрофы для русских как нации. Проблема как видим не в "особенностях России" и не в "плохом народе", а в тех, кто от его имени строит "российскую политику" и военную стратегию.

Но если это так, то через призму проблем безопасности одновременно видится существо контрмер со стороны России по реализации собственных интересов в первой половине следующего столетия.

Национальная сосредоточенность, расчетливость и организованность

Пожалуй, трудно возразить на то, что существование "российской государственности", как минимум в границах современной Российской Федерации, будет определяться достижением полной самодостаточности экономики, утраченной за годы реформ, и жестким осуществлением российских интересов в военной области. Но реализация безопасного курса будет обусловлена осознанием в обществе грядущей опасности и возможности ее перерастания в прямую военную угрозу, а также недопустимости дальнейшего ослабления России. В связи с этим формирование "оборонного сознания" и будет наиболее сложной задачей национального правительства.

Сомнительно, что это будет возможным при существующем режиме.

Действительно, не менее важная задача - восстановление научно-производственного потенциала не только в целях повышения жизненного уровня большей части населения, но и восстановления военного потенциала России до необходимого уровня безопасности.

Нет сомнения в том, что при наличии оборонного сознания, население будет вынуждено отказаться от социального эгоизма и ряда навязанных за десятилетие ценностей. И даже ценой ограничения некоторых прав и свобод. Состоянию "управляемого военно-экономического хаоса", потворству социально разрушительной идеологии и внедрению "суперколониализма" на территории России должны быть противопоставлены сосредоточенность, расчетливость и организованность действительно национального, российского, а не космополитического правительства.

В основе его деятельности могут быть только спокойная сила правого в своей борьбе за существование народа, опора на собственные силы и безусловное обеспечение безопасности России, самыми крутыми мерами, вплоть до самоизоляции от мирового поветрия разложения.

Декларированный реформаторами, не вполне ясный для большинства и к несчастью ставший реалиями "социально-экономический курс" должен быть изменен.

Следует немедленно отказаться от кабальных внешних заимствований предлагаемых под видом "инвестиций", по крайней мере, до полного вывода страны из "зоны экономического дефолта". Но это в буквальном смысле потребует от российского общества невероятные усилия в насаждении "оборонного сознания", идей патриотизма, государственности и полной национальной самоидентификации в первую очередь русского населения на всем пост советском пространстве.

***

Насколько правильными являются эти "посильные размышления"?

Вопрос представляется "риторическим" только в схоластических спорах о преимуществах демократии перед тоталитаризмом, рынка - перед плановой экономикой, или при обсуждении в Думе "государственного бюджета" страны, разрушенной за полтора десятилетия ускорения и реформ.

Более того, перед лицом грозящей национальной катастрофы вопрос о правильности рекомендаций становится провокационным и ненужным.

Население можно обманывать, как сегодня принято говорить к месту и не к месту, "достаточно" долго. Мыслящую часть народа обмануть невозможно, даже при наличии претендующих на независимость средств массовой информации в руках антинародных сил. Не стоит заблуждаться, при явных признаках национальной катастрофы большая часть российского общества давно не питает никаких иллюзий и не имеет "позитивных ожиданий", а референдумы и "всенародное обсуждение государственных проблем" - действительно не выход из положения и не способ решения военно-стратегических проблем.

Очевидно, что черта милосердия и блужданий на пути к призрачному благоденствию в семье "цивилизованных народов" уже пройдена. Сегодня не место пустым теледебатам сомнительных экспертов там, где требуется принятие без обсуждения государственных решений, стратегическая мудрость, политическая воля, реализм оценок намерений "мирового сообщества" "и пятой колонны" в отношении России

Глава девятая: Двадцать семь вопросов Начальнику Генерального штаба ВС РФ генералу армии А.В. Квашнину

"Перед лицом начальствующим подчиненный должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы своим разумением, а паче трусостью не смущать сих чинов начальствующих"

Петр I

Не является секретом перечень и содержание более чем двадцати вопросов, официально переданных за подписью главного редактора "Независимой газеты" и "Независимого военного обозрения" В.Т. Третьякова 10 января начальнику Генерального штаба ВС РФ генералу армии А.В. Квашнину.

В силу неординарности вопросов, а также не безызвестности упомянутых изданий и генерала армии А. Квашнина, ему, как ответчику, следовало бы дать на них ответ, "не откладывая в долгий ящик". По примеру недавнего интервью В. Путина тому же В.Третьякову по вопросам не менее сложным. И обязательно "без бумажки".

Однако ожидать скорого ответа НГШ не приходится.

По всей видимости, проработка вопросов большим коллективом с последующим обобщением" будет закончена не ранее чем в конце текущего месяца. Собственно и необходимость ответа более чем сомнительна. Каждое слово НГШ, в ответ на тенденциозные по существу вопросы, будет "лыком в стоку", а сказанное с горяча в последствии "не вырубишь топором".

Лишен такого недостатка, как начальственная осмотрительность.

Предвосхищая уважаемого А. Квашнина с большим коллективом референтов из подчиненного ему ГШ ВС (в самом деле, не сам же он будет писать ответы на весьма специфические вопросы главного редактора популярной в военных кругах газеты) воспользуемся оперативной паузой в обмене мнениями, и с позиций пока еще здраво мыслящих гражданин России с опытом военной и государственной деятельности внесем ясность по существу заданных вопросов.

Поскольку они касаются нас и нашей чести в первую очередь.

Итак...

Первый ВОПРОС. В советские времена военную стратегию и военную политику определял ЦК КПСС. Конечно, в этой сфере он опирался на военных и на руководителей ВПК, однако окончательное решение всегда принималось на Старой площади. Зато военные получали исчерпывающие указания по узловым вопросам. Считаете ли вы, что в последние годы военные получали четкие и выполнимые политические установки в сфере военного строительства, в военной политике и в стратегии?

Ответ: Мы так не считаем, хотя бы потому, что сегодня с "военными" мало кто считается, в силу отсутствия опасности извне для тех, кто курирует военную сферу. Как и для тех, кто озабочен проблемами выживания, при постоянной угрозе со стороны "государства в лице первых". Тем более никому не нужно "просвещенное мнение" военных, при почти полном отсутствии какой либо стратегии, в том числе в принятии решений.

Причины порочности современной системы принятия решений, в отсутствии какой бы то ни было ответственности и государственной политики, главенствующей над военной стратегией. В обществе, где "элита" и дно живут по принципу удовлетворения трех "Б" (бабки, бани и бабы) и одного "В" (водка), ожидать "четких и выполнимых указаний" не приходится. Тем более в военной сфере, где должны присутствовать несколько иные жизненно важные цели и способы их достижения, основанные на незыблемых законах обеспечения национальной безопасности России, в том числе военными средствами. Достижения, не зависимо от "умонастроений вечно дессидентствующей элиты", а так же степени отупения народных масс, люмпенизированных за время демократических преобразований.

Никто не будет отрицать, что с разрушением "стержня власти - КПСС" была разрушена стройная система принятия и реализации ответственных государственных решений. Каждый из нас почувствовал на собственном опыте, пагубность злой волей принятых решений и не меньшее зло политического безволия, одинаково безответственных на этом свете "власть имущих".

Вопрос ВТОРОЙ. По мнению ряда экспертов (к их числу, по всей видимости, относятся в подавляющем большинстве ни дня не служившие в ВС и не командовавшие войсками представители правящей элиты, - замечание ответчиков), характерными чертами российской стратегии за последние годы стали противоречивость, пассивность и непоследовательность. Почему это происходит? Не утрачивает ли наша страна свою самостоятельность в определении военной стратегии?

Ответ. Было бы странно ожидать другое. Незнание элементарных вещей и отсутствие всякого опыта у современных "стратегов" с неизбежностью может породить только противоречивость "суждений", не желание найти средства, к тому же - пассивность, а политическое безволие - непоследовательность и спародические действия. В самом деле, в здравом уме никому не придет в голову сравнивать "маневры роты ВДВ на Балканах" в прошлом году с "беспримерным переходом фельдмаршала Суворова с войсками России через Альпы", а шестилетнюю суету ОГВ в Чечне, в условиях кризисного состояния России в настоящем, с сильными решениями советских политиков и стратегов на Кавказе в военном 1944 году.

"В определении линии военной стратегии" России давно, начиная с середины 80-х лет, нет ничего собственного. Есть только плохое применение уроков американской (европейской) "демократии", двоечниками по определению, тех, кто сегодня мнит себя выдающимися политиками, стратегами и хозяйственниками, в то время как для них необходим, по меньшей мере, политический и военно-стратегический "ликбез".

Можно ли при полном безмыслии и пассивности быть последовательным и самостоятельным?

Ответ очевиден.

Третий вопрос. За последние пятьдесят и даже более лет ни одна из разработок отечественной военной науки не приобрела мирового статуса. Подчас складывается впечатление, что российская теория глубокой операции - это последнее, чем может гордиться российская военная наука. Мы с трудом, благодаря усилиям нескольких энтузиастов, осваиваем наследие русской эмиграции.

В чем причина такой теоретической нищеты? Как ее преодолеть?

Ответ. Практика критерий теоретической и научной истины, которая сама по себе относительна. Поэтому ваше утверждение, прозвучавшее в вопросе, не вполне соответствует реалиям. И, пожалуй, самое главное в части оценки военной науки, состоит в том, что ВС СССР никогда в послевоенные годы всерьез не применялись.

И, слава Богу.

Но теория действительно застыла и "зациклилась" на изучении абсолютизированного опыта прошлой войны. В то же время остается незыблемым принцип "важнее не кто больше убьет, а кто кого передумает" перед решающим шагом к массовому убийству в мировой войне. 50 лет мира в этом смысле дорого стоят, и в немалой степени они были обеспечены стратегией сдерживания, присутствием ВС, высокой выучкой офицеров и подготовкой войск (сил) СА и ВМФ.

В мирные годы СА показала удивительные образцы стратегических действий. Достаточно напомнить ввод войск в ЧССР и ДРА.

Но одновременно с этим для Армии "ужасы мирной жизни" оказались так же губительны как для военной науки снобизм, казенщина, пустословие, штампы и засилье дутых авторитетов. Военная наука оказалась пораженной авторитарностью и верхоглядством.

В последнее время это подтверждается словесной тарабарщиной, терминологической эквилибристикой, усугубляется применением американизмов и обкатанных штампов. Не исключение и публикации в НВО, не только на аналитические, сугубо специальные, но и, например, исторические темы. Главный и, пожалуй, преобладающий принцип при публикации в большинстве изданий звание, должность, имя "на слуху" или откровенный заказ.

Можно ли рассчитывать на появление свежей мысли, "если мнение генерала (даже если по уровню мышления он более похож на ефрейтора), всегда вернее мнения полковника, а мнение последнего всегда правильнее мнения капитана". Это в то время, когда именно неординарные мысли капитанов следовало бы выслушать в первую очередь для принятия решений в крититческой ситуации.

При всем том, в прошлом все же была "разборчивость", - в газетах не печаталась чушь и глупость. Сегодня можно увидеть откровенную ересь, выданную за "глас божий".

Преодоление этих процессов в науке и в военной публицистике - и есть путь к выздоровлению. Но только вместе с "больным обществом", для которого присущи те же пороки и недостатки.

Четвертый вопрос. Соответствует ли нынешняя система принятия решений по вопросам военного строительства требованиям времени? Не требуют ли серьезные решения в оборонной сфере более детального обсуждения в Федеральном собрании? Иными словами, не считаете ли Вы, что затормозилось внедрение в жизнь принципа гражданского контроля над военной сферой?

Ответ. Оставим в стороне оценку системы, об этом уже было сказано. Поставим вопрос несколько иначе, стоит ли решение сложных проблем военного строительства выносить на всенародный референдум с участием населения или на обсуждение его представителей? (Что по сути одно и то же, хотя опыт учит, что во втором варианте существует еще большая вероятность получить заведомо более худшие результаты) Прибавили что-либо положительного "абсолютная прозрачность решений и гражданский контроль" в весьма деликатной военной сфере, в разрешении проблем военного строительства в условиях полной безответственности за принятие решений, не только в ГД, но и в прочих государственных органах? Включая, в известной мере, и органы военного управления.

Не кажется ли Вам, что превращение порочной идеи, например, "прозрачности и контроля" в фетиш, в отсутствии главного: знаний и ответственности, привело к противоположным, чем ожидалось результатам? Если это так, то как, вы выразились, "заторможенность тенденций" в военно-государственной сфере вполне закономерна, и объяснима. Она не может не поощряться обществом не только с точки зрения осознанного российского военного опыта, здравого смысла, государственных интересов и безопасности общества, но и на уровне осознания опасности и ответственности каждым из здравомыслящих граждан. Большинства, а не отдельных озабоченных иными проблемами личностей, даже временно пребывающих в должностях президентов, сенаторов и депутатов.

Более всего это касается офицеров и генералов, которые служат не церкви, не капиталу и, даже, не президенту. Не "идеалам демократии", а только Отечеству-России и народу.

Вопрос пятый. Со сменой первых лиц в МО зачастую начинается процесс переназначения практически всех начальников главных и центральных управлений МО и ГШ. Все предыдущие наработки в области военного строительства, как правило, объявляются ересью, и процесс начинается с нуля. Вы не опасаетесь, что Ваше наследство постигнет аналогичная учесть? Что надо сделать, чтобы процесс смены элит в военном ведомстве носил управляемый характер?

Ответ. Начнем с того, что элитой и носителями идей все же являются офицеры полковники и подполковники, в известной мере генералы (последних не так много в ГШ и ЦОВУ МО), которые "погоды без подчиненных не делают". Именно они полковники (естественно не все) генерируют и внедряют продуктивные идеи. Генералы, вследствие своей близости к начальственному мнению, как правило, (с позиций собственного самомнения) более всего склонны объявлять ересью то, что рождается помимо и вопреки их воле, то, что часто не укладывается в их понятия о долге, чести, войсковом товариществе и совести. На сегодня в условиях, когда разбегаются самые умные полковники ("служить бы рад, прислуживаться тошно") страшна не смена генеральской "элиты", а вымывание мозгов из ВС и ГШ.

Позволим себе задать вопрос: где "лучший министр обороны" и его наследие, где перспективный начальник ФПС (к стати внезапно прозревший), где министр внутренних дел, доктор наук и генерал армии, неоднократно выступавшие на страницах НВО со своими рекомендациями. Где, они и все те, кто должен был по должности проводить военную политику в интересах России? В чем заключается их наследие и вклад в военную науку России на рубеже столетий, в наиболее сложный период ее развития?

Объяснить такого рода феномен "отсутствия личностей и достойных внимания мира идей", достаточно просто: всякая иерархическая система, брошенная в море либерализма и бюрократии в конечном счете, полностью деградирует, поскольку все управляющие ячейки в ней постепенно будут заняты абсолютно некомпетентными личностями. Процесс деградации жесткой иерархической системы - ВС, действительно может приобрести неуправляемый характер движения к полной катастрофе.

Но так же верно и то, что при соответствующей кадровой политике, направленной на бережное отношение к офицерам, по истине "золотому фонду" общества, можно от части исправить положение в ВС и в обществе.

Можно с уверенностью утверждать, что наличие 250 полковников в Госдуме ничем не повредило бы российской демократии. Напротив, при здоровом консервативизме, при здравом смысле большинства, без всякого "ликбеза" можно было бы вполне рассчитывать на конструктивную и слаженную работу хотя бы одной, законодательной ветви власти в интересах народа, а не в интересах кучки "денежных мешков".

Кто возьмется оспорить эту мысль о ценности установления военного контроля над несостоявшимся гражданским обществом именно таким способом?

Вопрос десятый (действительно десятый!). Ваши радикальные предложения о сокращении РВСН представленные президенту весной и летом 2000 г. (через голову ракетчика МО, - зам. ответчиков) поразили многих. Хватит ли у России ресурсов для консервации ядерной триады и совершенствования наземной, морской и авиационной компонент СЯС? Не получится ли в результате реализации Ваших предложений то, что к 2015 году Россия будет иметь одну ПЛАБР, одну неукомплектованную дивизию МБР и несколько нелетающих самолетов?

Ответ. "Кому суждено быть повешенным тот не утонет". И о чем идет речь, если все обоснованно в широких дискуссиях (с вашей НГ помощью) и все согласились на уничтожение главного в "триаде" СЯС - МБР "СС-18", опоры и надёжи России. Согласились и дружно проголосовали "одобрямс" в Думе под смехотворным предлогом "исчерпания гарантийных сроков", при робких возражениях на первом этапе ГШ ВС, и при согласии на все "летом и весной 2000 года".

Все взяли под козырек перед американским империализмом: "нам ничто не угрожает", "Клинтон и Ельцын дружбаны на века", а китайцы с японцами "наши братья на вечные времена".

Между тем, Россия уже имеет грозное предупреждение о грозящей опасности в лице НАТО и США с их стратегией и новыми способами ведения войны на Западе, в лице исламского фундаментализма на на Юго-западе и талибов в ЦАСР с потенциальными союзниками на территории СНГ, которым просто некуда деваться, кроме как пойти в объятия единоверцев. Не лучше положение на Востоке, и двумя островами, обещанными уже новым президентом не отделаться от Японии, - тем более от 1200 миллионного Китая.

Какая тут стратегия?

О чем речь, если Вооруженные силы к 2015 году рискуют остаться не только с одной лодкой (при ресурсе дойти до Кильдинского плеса и утонуть от толчка рыболовного сейнера), одной неукомплектованной дивизии МБР с полузатопленными ШПУ и обесточенным веерными отключениями КП, с одним нелетающим самолетом ракетоносцем, выкупленным (без всякой надежды на восстановление) у киевского панства, и вдобавок с парком металлолома, бывших танков Т-55Б, Гаубиц Д-1, самоходных орудий "Гвоздика", ЗРК "Стрела" и С-300, которые, между прочим, стоили немалых денег, но сгнили. За что и ради чего горбатился народ 50 упомянутых вами лет "научного безмыслия"?

Допустим, что эту экономическую напасть можно пережить, трудом всего общества "в поте лица, на народные пятаки" можно восстановить к 2025 году все разрушенное за годы научнообоснованных и объективно созревших реформ.

Хуже всего то, что к 2010 году ВС останутся без личного состава и подготовленных офицеров, с неохраняемыми складами ржавых и готовых взорваться боеприпасов. Мало того, перед лицом сепаратистских и уголовных банд, вооруженных как раз за счет разграбления арсеналов и вооружения некогда могучей и непобедимой Армии.

Нам, что опыта приватизации складов Центра и вооружения двух общевойсковых дивизий в ЧИАССР оказалось мало?

В случае чего закоперщики этих "безобразий" улизнут за границу к "дружбанам", а нам "серым" что делать? Создавать ополчение для взятия Москвы и освобождения Отечества от иноземного отребъя?

Вопрос одиннадцатый. Внесла ли катастрофа АПЛ "Курск" коррективы в проекты реформирования ВС? Если да , то какие?

Ответ. А какие коррективы собственно Вами ожидаются? Запрет на выход в море, на полет и на выезд танков из парка? Сиеминутного восстановления СВС ВМФ в условиях разворованной страны, разграбленной системы ЭПРОН. Немедленного перехода на "профессиональную армию"?

По вашей логике, следовало бы запретить всякое движение на дорогах, а нетрезвых владельцев "мерседесов" виновников гибели ежедневно в среднем только в Москве 3-4 человек пересадить указом президента на велосипеды. Наверное, следует расширить запреты на все опасные производства, где ежегодно погибает и калечится около 30 тысяч человек. Заодно, следовало бы выявить и отправить в психбольницы 2 миллиона наркоманов, 5 миллионов алкоголиков и запретить рожать не вполне здоровым родителям ненормальных детей.

Не обижайтесь уважаемые наши всезнающие поводыри по газетным дебрям кардинальных реформ. Каков вопрос таков и ответ. Тем более, что с точки зрения гражданского контроля, мягко говоря, вопросы задавать проще, чем давать на них ответы, тем более делать реальные и всеми осязаемые дела во благо, а не ради рапорта о принятии мер и разработке проектов, концепций, доктрин и предложений. Их разработано и утверждено немало, а "воз и ныне там".

Сделайте анализ содержания материалов НВО за последние годы, и вы обнаружите много любопытного в части пропаганды разного рода бредней за подписью академиков, докторов и генералов. "Идей", которые вами с упорством выдаются за стратегические проекты с мировым статусом, за всесторонние оценки, достойные внимания, по меньшей мере, на российском уровне.

Думаем и здесь примеры просто не уместны.

Но чтобы не заниматься голословщиной, наверное, стоит напомнить, что именно вами будировалось сокращение во благо экономики, обосновывались меры по перестройке видовой структуры в части объединения, не объединяемого для получения экономического эффекта во спасение, наконец, Вы мучили и будоражили генштаб "семейной идеей" создания пресловутых ССС и "профессиональных ВС", чистейшего "американизма", непригодного в условиях России. На это вам указали сами американцы, в феврале 1998 года на семинаре по проблемам перехода к добровольному принципу комплектования РВ РФ. Вы с упорством достойным другого применения продолжали "прогнозировать" и публиковать с привлечением экспертов, которые готовы обсуждать все что угодно.

Действительно, если долго и нудно повторять о необходимости (в ее фактическом отсутствии), то непременно наступит время, когда "идея овладеет массами" и свершится долгожданное с самыми непредсказуемыми последствиями.

Оно, это "долгожданное", свершилось. Мы самые одаренные счастьем люди, не только стали свидетелями, но и участниками катастрофы мирового значения.

В условиях спланированных от Владивостока до Мурманска катастроф, вопрос внесла ли катастрофа АПЛ "Курск" коррективы в проекты реформирования ВС, и "если да, то какие? - не только не уместен, но, пожалуй, звучат как издевательство.

Вопрос четырнадцатый и пятнадцатый. Президент России В. В. Путин отметил, что в настоящее время большая часть руководящего состава ВС (и ГШ, в том числе) сформирована из офицеров и генералов никогда не имевших опыта командования дивизиями, корпусами и армиями. Это не мешает Генштабу планировать применение сил и средств, руководить войсками?

Насколько велик при принятии кадровых решений фактор "московской прописки"?

Ответ. А где их собственно взять дивизии, корпуса и армии, чтобы набраться опыта планирования и применения сил и средств, если, как вы говорите, численность военных округов не превышает численности дивизии, добавим, и дивизий осталось только семь на всю великую Россию.

И в самом деле, на три дивизии не нужно такого количества генералов и офицеров, если напрочь забыть, о том, что существуют прочие войска, задачи которых не укладываются в привычные рамки представлений об Армии и Флоте как постоянно марширующих, метко стреляющих и планирующих. Есть еще тяжелый труд солдата и офицера миллиона забытых на периферии в замерзающих гарнизонах людей, выполняющих привычную для них работу по поддержанию войск в установленной степени боевой и мобилизационной готовности.

Странный вопрос - мешает или нет?

Мешает а принцип "московской прописки не оставляет никаких шансов на пополнение ГШ дельными офицерами, как впрочем и самих ВС, вследствие повального бегства молодежи. Только в ЦОВУ МО в течение полугода от реформаторских конвульсий подало рапорта об увольнении 600 офицеров, в ВС на одного офицера приходится 1,5 солдата из тех, кто реально служит и на ком держится караульная и внутренняя служба.

Планировать в отсутствии войск не проблема, бумага все выдержит, а начальство утвердит любую ересь.

Но в гарнизоне без опыта борьбы за выживание сложнее добиться желаемой устойчивости, в том числе кадров.

Не в Генштабе проблема, а в упомянутой бедности "разворованного государства".

Вопрос шестнадцатый. Говорят, что функции секретаря - референта с образованием АГШ самый верный путь продвижения по служебной лестнице, в том числе в ГШ. Нормальна ли такая ситуация?

Ответ. Вопрос неуместный, но традиционный для России, где продвижение по службе на основе связей и знакомств стало привычным делом. Семейственность и кумовство, не говоря о взятках и подношениях за "решение кадровых проблем" не новость в Армии, которая не более, чем "сколок общества", пораженного теми же "традициями". "Любезные сердцу" всегда имели преимущество перед умными, поскольку последние смущали начальство своим "излишним разумением".

Ситуация конечно ненормальная, но нельзя от офицеров требовать "святости папы", а папы у нас ого-го какие, "еще те паханы".

Что касается образования, то оно ума не дает, но на плаву держит, и успех продвижения обеспечивает исправно.

Вместе с тем, известно, что среднестатистический генерал-майор около 10-12 лет из 25-28 календарных лет службы "проводит за партой". Среди слушателей и преподавателей АГШ еще с времен СА бытует такая поговорка - "спасибо партии родной за двухлетний (бесконечный) выходной". Часть из них отдыхает по полной программе. В волейбол проиграл два года лучший министр, а бывший вице президент и бывший лучший губернатор прозаседал в Верховном Совете и между тем рисовал картины, вместо постижения стратегии.

Не приходится удивляться тому, что сии деятели не имели ни одного выигранного сражения. Их руководство - сплошные поражения. Предвосхищая вопрос о Северном Кавказе можно добавить, что именно все перечисленное выше является причиной поражений стратегов, которые не раз высказывали весьма странные мысли о характере войны и методах борьбы с армией Дудаева. Исключение, конечно, составляет участие первых лиц и замов в переворотах на стороне безответственной власти, со стрельбой из танков в центре Москвы.

После этого никто не удивится когда генерал в ответ на приветствие о награждении ничуть не смутившись на глазах у всей Академии произносит - "Служу Отечеству и Церкви".

Да уж... ума не дает...

Вопросы шестой, седьмой, восьмой, девятый, десятый и двенадцатый, тринадцатый, семнадцатый остались как бы без ответа.

Они касаются весьма специфических (технического свойства) проблем изменения структуры и подчиненности ГШ, МО и Управлений ВО. Публично обсуждать эти проблемы действительно не имеет смысла. Однако следует отметить упорное непонимание главными редакторами НГ и НВО сути проблемы и роли, например ГШ, который по своим функциям должен исполнять роль органа стратегического управления Россией, в то время как МО - орган администрирования и ненаучного проведения линии правящего режима с его "шараханьем" из тоталитаризма к разгулу либерализма. В настоящее время ГШ подчинен Министру обороны прямым образом, в то время как у него есть второй хозяин Верховный ГК, заботы которого простираются на множество других сфер деятельности, а под рукой созданный им СБ ("неконституционный орган" и Касьянов с правительством, где преобладают специалисты ни дня не носившие погоны и всю жизнь безвыездно жившие без забот о тепле и хлебе пределах кольцевой дороги или на берегах Невы).

ГШ ВС остался без российского покровителя (даже ЦК КПСС с его указаниями нет), зато есть СовБез и ракетный министр обороны, который если откровенно говорить в континентальной стратегии понимает не более, чем министр финансов Кудрин в финансах современной РФ.

Однако начальственное положение обязывает.

И поэтому маршал с генералом армии договориться не могут, а "третейский судья" еще сам не много смыслит, что бы поправить тарабарщину СБ, что напишут генералы от безопасности, то и утвердит.

Именно поэтому, сначала объединяем, затем разъединяем. С одинаковым успехом обосновываем "мудрые мысли", а затем так же успешно опровергаем тех, кто в прошлом бездумно подписывал взаимопротивоположные решения.

Приводить примеры из жизни наших самых больших "шишек" просто бессмысленно. Как, впрочем, и задавать вопросы: "Почему и доколе?

Ответ "у всех на устах" - ПОКА У ВЛАСТИ БЕЗМЫСЛИЕ, НЕВЕЖЕСТВО, ЧВАНСТВО, ПРЕДАТЕЛЬСТВО, ГЛУПОСТЬ и НАЖИВА "Независимая газета" будет задавать странные вопросы, а тысяча мудрецов в ГШ будет искать ответ и отвечать на них так чтобы упаси бог не обидеть общественность и тем паче не смутить начальство.

Отвечать на остальные вопросы, имеющие отношение к стратегии на Западе и на Юге не имеет смысла, поскольку это проблемы действительно стратегического смысла, более того конфиденциальных оценок и замыслов.

Правда здесь может повредить, а врать общественности в лице читателей или делать придурковатый вид перед компетентными органами нет никакого желания. Тем более, что по выражению одного из высоко поставленных генералов, идет "война мракобесов и профессионалов" в самом военном ведомстве, где затруднительно провести грань между теми и другими.

Поскольку вопросы адресованы НГШ ВС России, то для прояснения ситуации предлагаю современным офицерам ГШ ВС России перечитать не лишенные патетики и поучительности "Воспоминания солдата"x Г. Гудериана, или хотя бы ознакомиться с последней, приведенной здесь в сокращении главой его книги.

Нисколько не сомневаюсь, что внимательное ознакомление с "Воспоминаниями", без особой идеализации автора и прочитанного, подвигнет многих увидеть известные аналогии в описании германского генерального штаба с тем, что мы видим сегодня в ВС России.

Вместо заключения

Проблема войны и мира для России существовала всегда, остается актуальной в настоящем и будет важнейшей в будущем.

В связи с этим в ближайшие 15-25 лет для обеспечения безопасности России жизненно важно повышение ее военно-экономического потенциала. Прежде всего, путем формирования ее "геополитического пространства" в безопасной "конфигурации", а также за счет восстановления в полном объеме национальной экономики и коммуникационных связей в границах суверенного национального государства с ответственной перед народом властью.

После избрания Думы и Президента проблема безопасности России это уже не проблема времени, а проблема ее осознания и появления тех, кто в ближайшие 2-3 года с полной ответственностью возьмется за осуществление спасительного для русского народа в "мятеж-войне" политического проекта консолидации сил не на словах, разлагающих народную душу и сознание, а на деле способствующем созиданию. Это имеет прямое отношение к неясной пока еще "большой стратегии" В. Путина. Но судя по всему ее разработкой занимается "коллектив", не вполне ясно сознающий особенности народа и сущности развязанной против него всемирной войны.

Глобальная опасность войны "вблизи границ и на территории России" действительно существует. Но доктринально и стратегически она остается неопределенной, что уже в ближайшие 2-3 года может превратить опасности в прямую угрозу для народа и России.

Очевидно, что задавшись целью подавить мятеж и обеспечить приемлемые для народа условия мира, придется бороться не только на "оккупированной", но и на своей собственной территории. Бороться всерьез, - не только против армий явного противника, но и против вездесущего, невидимого и по тому особенно опасного врага - разложения духа. Поветрие всеобщего разложения рождает в душах людей равнодушие к собственной судьбе, отвращение к военным обязанностям и даже намеренное стремление вредить воюющей армии. Армию в буквальном смысле нужно беречь не только от "малярийных комаров пацифизма", но и от "паразитов" политиканов, проповедующих и упорно продвигающих чуждые народу России идеи либерализации.

Не только воинская дисциплина армии, но и мужественное поведение населения побуждает войска стойко переносить тяготы военных действий и временные неудачи в ожидании победы. Примером подобного рода мужественности перед лицом действительной, а не мнимой опасности. остается история "советского народа". Но если эта "мужественность воюющего народа" сегодня подорвана пацифизмом и "демократией", снижением авторитета власти и офицера, а идея защиты отечества задавлена прагматизмом призывников и родителей, профанирована нервозностью политиков, апатией бедных и эгоизмом богатых начисто смазана женоподобной истеричностью мужчин и распущенностью женщин, то можно с уверенностью предсказать поражение России не только в информационных, но и в настоящих военных сражениях третьей всемирной войны.

Другого при существующей ныне безответственной перед народом власти, и быть не может.

В заключение приведу слова участника тех событий, генерал-полковника Фриснера сказанные им в 1947 году: "... жертвы войны обязывают нас сегодня преодолеть былые заблуждения, ошибки и упущения прошлого... Свобода и политическая самостоятельность являются ... не только проблемой военной готовности, наличия новейшего вооружения, верных и решительных союзников, но и в не меньшей степени - проблемой поиска стратегических идей, укрепления общественного сознания и государственного строя. В этом смысле традиции военной службы, чести, долга и войскового товарищества смогли бы принести самые неожиданные и богатые плоды".

Здесь уместно было бы вспомнить слова полковника ГШ России Е. Месснера, который в 1946 году выразился примерно так: "пушки большой войны умолкли, но всеобщая война против России уже принимает новые формы... в условиях ведения против России мятеж-войны и битвы за душу народа, каждый умный политик должен так направлять свой политический воз, чтобы не опрокинуть его неосторожным обращением с психикой воюющего всю свою историю русского народа и его Армии".

Наверное, это касается не только политиков, каждого из нас, так или иначе причастных к стратегии.

Краткая справка об авторе. Анчуков Сергей Валентинович 1949 года рождения. Профессиональный военный. Академию им. М.В. Фрунзе окончил в 1982 году. Проходил службу в войсках ЛенВО, МВО, ДВО. Более восьми лет работал в Генштабе ВС СССР и РФ. Уволен в звании полковник из Центра стратегических исследований ГШ ВС весной 1999 года по выслуге. Кандидат военных наук (1991 год). Имеет более сотни публикаций самой широкой тематики в газетах и журналах.

Предложения: E-mail:- asw-949@mаil.ru

1 мятеж - вооруженное выступление, результат заговора, беззаконная попытка свержения (свержение) исторически сложившейся в интересах народа или установленной от его имени власти, в том числе с применением военной силы. В соответствии с этим прямая агрессия в виде мировой войны, интервенция в форме локальной войны или "братоубийственная гражданская война" с целью ликвидации легитимной власти может рассматриваться как мятеж-война против народа.

Именно таким образом могут быть квалифицированы не только события 1917 года, инспирированные извне и поддержанные большей частью населения, но и антиконституционный переворот, организованный "демократами" при прямом участии Запада в 1985-1993 гг. с целью свержения конституционно установленной власти в России. Нет сомнения в том, что "приговор, вынесенный холодной войне" на Мальте на самом деле означал только переход к более эффективным способам ведения всеобщей террор-войны, главным образом в сфере идеологии.

2 Примером такого рода прогнозов является статья доктора наук, генерал-майора В. Слипченко "В третьем тысячелетии (!) мир ожидают совсем другие войны" (НВО No8 за 2000 год). Название действительно впечатляет сроками. Но статья не дает ответа на прямо поставленный вопрос: к каким войнам следует готовить Вооруженные силы России в первой четверти 21 столетия? Нет ответа на этот вопрос и в Совете безопасности. Естественно, принятые в 1999 году Концепция национальной безопасности и военная доктрина России превращаются в словесную эквилибристику.

3 Стоит пояснить, что К. Пауэл (афроамериканец, "герой" Иракской войны, и бывший председатель Комитета начальников штабов) участвовал в формировании предвыборной программы Д.Буша в области военной политики и обеспечения национальной безопасности.

Программа сводится в основном к четырем пунктам:

1.Осуществление неизбежной после исчезновения СССР необходима модернизации ВС США, в том числе при условии их сокращение.

2.Обеспечение подавляющего превосходства над любым "потенциальным противником".

3.Сохранение группировки передового базирования в Европе и в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

4.Обеспечение одновременного участия ВС США в двух военных конфликтах на двух ТВД.

В программе Д. Буша открыто назывались в качестве "потенциального противника" государства изгои (например, Ирак, Северная Корея). В реалии подразумевается, что военная политика базируется на сохранении военной мощи, достаточной для ведения широкомасштабной войны с Россией и КНР.

4 Если всерьез рассматривать противостояние по линии НАТО - Россия, то мобилизация для Североатлантического союза уже сегодня не имеет значения и рассчитана, например, в ФРГ, на срок 2-3 года. Общая численность войск альянса в Европе уже в мирное время многократно превосходит группировку ВС России. Двадцать процентов войск НАТО уже сегодня находится в 800 км от экономического центра России, а для создания боеспособной стратегической группировки "первого броска" достаточно многочисленных партнеров без всякого отмобилизования.

5 При тактически грамотном распределении ударов по времени и объектам на территории России дело может просто не дойти до применения ядерного оружия и сухопутных войск. Цели войны могут быть достигнуты нанесения эффективных точечных ударов в ходе операции информационно-психологического характера и в результате последующих переговоров на условиях "агрессора". Если вспомнить две последних более или менее масштабные войны в Персидском заливе и на Балканах, то такого рода соображения не покажутся беспочвенными фантазиями. Но при этом следует отметить, что политика кнута и пряника (сначала ракеты потом ящики с тушенкой) вполне оправдала себя только в отношении СРЮ. Сначала американцы потратили на бомбежки 20 миллиардов долларов, а затем за 1 миллиард обещаний практически достигли политических целей - свергли режим Милошевича. В Ираке 60 миллиардов долларов оказались выброшенными на ветер, так же как не прошел номер в Косово, где власть оказалась в руках албанских террористов. Если обратиться к истории, то вьетнамцы с одинаковой ненавистью обстреливали Б-52 и "гуманитарные посылки на парашютах". Какие же основания имеются для ожидания иного результата в случае бомбардировки Афганистана? Поддержка мирового сообщества? Справедливое дело Америки или ее подавляющая мощь? Ничего подобного нет и в помине.

Можно ли думать, что подобная стратегия окажется эффективной против России?

Весьма сомнительно, но возможно, пока мы имеем дело с упивающейся своей мощью Америкой.

И вот уже Узбекистан превратился в ближний тыл группировки ВС США в Средней Азии. Так построенная русскими специалистами авиабаза под Ханабадом (три первоклассные полосы способны принимать все типы самолетов) уже приняла два десятка С-130 и две тысячи военнослужащих США. Полным ходом идет сборка вертолетов и проводятся челночные операции над территорией Афганистана. Еще две подобных базы под Термезом и Чирчиком готовы к приему американских союзников. И в самом деле, для кого горбатились русские специалисты в средней Азии, и почему это все не было демонтировано при выводе СА с территории бывших советских республик? Если американцы создадут плацдарм в Средней Азии, то навряд ли они уйдут оттуда, а Россия стоит перед перспективой получить еще одно сегодня ничем не защищенное воздушное операционное направление Южно-Уральское.

6 При средней стоимости 1,5-2 миллиона долларов за один боеприпас такого типа, 100 тыс. "Томогавков" потребуют 150-200 миллиардов долларов инвестиций в процессе накопления, а строительство 50 кораблей для их базирования каждый стоимостью не менее триллиона еще 50 триллионов. Нужно полагать, что создание группировки обеспечения потребует еще не менее 50 триллионов. А содержание кораблей в течение 5-10 лет - потребует еще 100-200 триллионов долларов. Итого - 300-500 триллионов долларов, в среднем за год - 50-60 миллиардов. Возможно, США имеют возможность потратить такие деньги, но стоят ли они 50 тыс. тонн гексогена, доставленного этими средствами на территорию России? Будет ли гибель 2-3 миллионов россиян достаточным основанием для послевоенного мира? Упиваясь своей мощью, Америка забыла вечное - "как аукнется - так и откликнется".

7 Пока представляется невероятным даже в режиме управляемого хаоса "принятие условий капитуляции под угрозой полной дестабилизации политической обстановки".

8 Следует учесть наличие своеобразного "бронежилета" из пояса северных, пока еще русскоязычных областей Казахстана, способных не только принять, но и пополнить войска передовой группировки ВС РФ в стратегическом предполье.

9 Возражения, что "для гражданской войны в России нет социальной базы" не могут быть приняты как основательные. В условиях дальнейшего обнищания и расслоения общества она с неизбежностью появится, а состояние управляемой нестабильности будет подогреваться из-за рубежа на протяжении десятка лет. И в этом случае не исключено локальное применение ВТО или косвенное участие в такой войне "передовых стран мира".

10 Смысл его предложений состоит в создании народных армий, объединяющих лесников, пожарных, экологов и прочих стражей порядка.

11 Это "нелюбимая для романтиков от демократии тема", отдающая патриотической риторикой. Не буду возражать. Действительно, с учетом всех факторов, в том числе наличия или отсутствия оборонной политики и ее устойчивой идеологической основы в населении, изложенное - "наиболее общие соображения". Но эти соображения все же имеют прямое отношение к задачами обеспечения военной безопасности в настоящем и не лишены смысла для формирования нормальной "идеологии" войны будущего.

12 К "прочим шагам" можно отнести состоявшееся в октябре 2001 решение Путина на ликвидацию радиоэлектронного центра в Лурдес на Кубе и ВМБ в Камрани. Оправдание таким шагам нашлось опять-таки соображениями экономии (стоимость содержания центра - 200 миллионов долларов в год). НГШ Квашнин в своих неуклюжих фантазиях на эту тему опередил своих гражданских коллег и присоединился к хору тех, "кто совершенно не понимает роли России в качестве великой державы мира". Вроде бы все логично - союзнический долг и полная поддержка США в антитеррористической операции вроде бы обязывает, но последние подарки Америке дают все основания подозревать режим по меньшей мере в проамериканской деятельности, направленной против интересов России. Военные в растерянности, комментировать новации Президента и выступления Квашнина не имеют желания - "комментировать нечего". Однако, беспокоиться тем, кто еще сознает себя гражданином России есть чего.

Во-первых, руководство явно лукавит, когда говорит о том, что центр в Лурдесе, устарел (в 1997 году проведена его модернизация, стоимость оборудования 100 миллионов долларов) и его отсутствие восполнят военные спутники, которые будут запущены на сэкономленные деньги. Никто не говорит, что для создания орбитальной группировки потребуется время и не малое, а эффективно функционировать такая система может только при условии восстановления управления полностью потерянного в результате пожара на ЦУ под Калугой.

Во-вторых, позорное бегство с Кубы и Вьетнама нельзя объяснить только дороговизной аредны. Обе страны перед нами в долгах, как в шелках и работать должны дипломаты. Кстати, достаточно подленькое отношение России к своему партнеру - Кубе - вряд ли останется без внимания со стороны третьих стран. Неожиданное решение о закрытии базы без согласований с самой Кубой - это, как минимум неуважение к партнеру и очень напоминает поведение Никиты Хрущева во время Карибского кризиса: надавил на Фиделя, чтобы тот дал согласие на ввод ядерных ракет, а потом, без предупреждения, убрал их.

Третье. Статус великой державы, на которую претендует ныне Россия, обязывает сохранять военное присутствие в различных точках земного шара, равно как и участие в региональных конфликтах. Полный уход с ранее занимаемых территорий и ограничение сферы своих геополитических интересов границами собственного государства, в лучшем случае, сводит роль государства к функциям одного из региональных лидеров. С соответствующим отношением к нему. Если еще учесть, что это самое государство наотрез отказывается заниматься вопросами, возникающими непосредственно сразу за чертой его госграниц (как в случае с Абхазией или американскими военными базами в Узбекистане), то и о роли какого-то лидера говорить сложно.

Четвертое. Шаги, предпринятые Путиным "во имя экономии", являются односторонними. Глупо говорить, что Россия, решив уйти с Кубы, сделала это под давлением США. Да, Конгресс принимал резолюцию о неоказании помощи России, пока она не уберет свою разведку из Лурдеса, но это было еще когда! До 11 сентября. Теперь кое-что изменилось.

Решение Путина о закрытии баз на Кубе и во Вьетнаме стало полнейшей неожиданностью даже для США, представители Госдепа просто ничего не могут сказать о том, какие ответные "шаги доброй воли" предпримет Вашингтон. Скорее всего - никаких - считаться с таким "союзником" просто не в природе американских партнеров. В Европе остаются американские разведцентры, подобные тому, что мы теряем в Лурдесе, в небе летают американские спутники, и всего этого добра лишаться в Вашингтоне не собираются. Более того - есть все свидетельства того, что в обмен на любезность Путина, США закрепятся в Узбекистане, обеспечив там себе военное присутствие. Поэтому, когда они говорят о том, что "холодная война" закончилась, они имеют в виду, прежде всего, ее окончание российской стороной.

13 Это доказывает положительный тактический опыт того же В. Шаманова, который строго следует известным законам и правилам ведения боя, и Г. Трошева, который не без успеха занимается миротворчеством (правда в ожидании вооруженных провокаций со стороны "условно мирного населения"). Но кто гарантирует, что назначенные через год-два на "высокие посты" опытные военачальники не будут судить о стратегической проблеме "с чеченской миротворческой или тактической колокольни"?