Тело и душа

Глава 18 Алона

Как только мы заехали в Граундсборо, я рассказала Уиллу, как добраться до дома Бена, хотя ему, кажется, это было не нужно. Думаю, это имело смысл. Маленький город, относительно маленькая школа, а вечеринки Бена провоцировали такие сплетни, что не надо быть приглашенным — ты и так знаешь, как их найти.

Не стоит упоминать то, что примерно за милю до дома Бена мы проехали то дерево, то самое, что Уилл знал слишком хорошо, похожее на то, что вовлекло нас в эту заварушку. Ну, может быть, я преувеличиваю.

Нынешняя ситуация с телом Лили произошла скорее по моей вине, чем по вине дерева. Ладно, хватит.

Я уставилась на дерево, когда мы ехали мимо. Все выглядело так, что здесь должен был быть какой—то знак — если не сверхъестественный блеск или гигантская стрелка на верхушке, то возможно от удара остались повреждения — знак, что здесь случилось что—то трагическое и очень важное.

Но здесь не было ни сияния, ни стрелки, а если и были повреждения, то я не смогла их разглядеть в темноте. Кора блеснула белым, отразив свет фар, и мы проехали тот поворот, в который Лили не вписалась.

— Ты в порядке? — спросил Уилл. — Ты притихла. Эта вроде как пугает меня.

Я показала ему язык, даже не смотря на то что, скорее всего он не мог увидеть этого в тусклом свете от приборной панели. Я слишком устала, чтобы усилить эффект. Казалось у меня уходили все силы на то, чтобы не развалиться на части... в буквальном смысле слова. — Просто думаю.

— Почему начала именно сейчас?

Я слегка ударила его по плечу.

— Все будет хорошо. — Он протянул мне свою руку.

Конечно, мы не настолько по—разному понимали это слово, но в тот момент я не была в этом так уверена.

Но все равно я взяла его руку, пропуская свои пальцы между его и наслаждаясь неожиданным чувством защищенности и тепла, пока могла.

Чем ближе мы подъезжали к дому Бена, тем больше становилось машин, припаркованных по обеим сторонам дороги в дерьмовой имитации параллельной парковки, а я могла услышать грохот музыки даже сквозь шум двигателя.

Несмотря на все, и я действительно подразумеваю все, некая часть меня реагировала на знакомые раздражители, и мое сердце подпрыгнуло в тревоге и ожидании. Будто это было каким—то образом закодировано, как часть моей личности. И должно быть это не такая уж и неправда. Вечеринки Бена были такой же частью моей жизни как чирлидинг или уроки. Я ходила на них с седьмого класса, хотя раньше это были больше "семь минут в раю" и Спрайт, а сейчас это сексуальные домогательства и баллоны с пивом.

Я ждала их с равной степенью желания и страха. В смысле, эй, кто не любит вечеринки? Кроме того факта, что мне в течение пары часов приходилось быть начеку с тем, чтобы не разрушить легенду об идеальной жизни, сказав или сделав что-то не так, показав слабость, поговорив с кем—то, кого следует игнорировать, или выпить слишком много или слишком мало.

Вообще—то, я вообще не пила. Что только добавило сложностей, это не казалось нормальным. Это то, чего я не скрывала, но вопросов никто не задавал. Думая обо всем этом, я понимаю, как мало в моей жизни было чего—то реального.

Как бы то ни было, это выматывало.

А еще я вспомнила, как мы с Мисти смеялись на кухне над найденным чипсом в форме более—чем—щедрой иллюстрации мужской анатомии — тупой, глупый момент, но веселый — и недолгое чувство безопасности в окружении друзей и последователей, которые, как я думала, заботятся обо мне.

Хорошо, горький опыт научил меня, но не избавил меня от памяти — просто отравил ее желанием и ностальгией по времени, которого никогда не было.

— Ты должен покрутиться и поискать место для парковки, — сказала я, — Здесь до самого дома полно машин, и никто не собирается уезжать.

— У самого дома пусто, — высказался он, кивая головой на кирпичную дорожку. Здесь вполне могло поместиться три машины и могла бы втиснуться четвертая, а в конце дорожки был круговой выезд. Отец Бена торговал тачками, что я могу сказать...

— Ага, правила Бена. Чтобы вечеринка была менее заметной, — как будто соседи о ней заранее не знали. Думаю, его отец им приплачивал. Сколько для торгаша вроде него это было в тачковом эквиваленте?

Уилл прикусил губу и резко выкрутил руль вправо, заезжая на дорожку. Затем он проехал до самого 4-х местного гаража и дурацкого каменного фонтана в центре разворота.

— Да, это хорошо, — сказала я, — Весьма умно.

Он угрюмо пожал плечами. Уиллу не нравится Бен. Я не виню его, но сейчас у нас нет времени.

— Ты можешь сейчас не быть настолько парнем и сконцентрироваться? — я выпустила его руку — это заставило меня вздрогнуть и ощутить себя беспомощной — и отправилась к двери.

Уилл схватил меня за руку,

— Подожди. Куда это ты собралась?

— Эй. Кто—то должен убедиться, что Эрин действительно там до того, как мы войдем туда.

— Но если она тебя увидит...

Я вопросительно подняла брови.

— В отличие от десятков тех, кто действительно увидит тебя?

Уилл отпустил мою руку и откинулся на сидение.

— Просто... будь осторожна.

Он выглядел таким удрученным и взволнованным, что я не смогла устоят. Я отпустила дверь и скользнула на сидение. Я наклонилась к нему, одна рука на подлокотнике и другая на его двери. Я была всего в пару дюймов от его лица, когда сообразила что творю.

Он резко вздохнул, и у меня внутри разлилась теплота. Приятно знать, что я могу вызвать такую реакцию.

Я слегла коснулась его рта, сосредоточившись на деталях. Его знакомом запахе и мягкости его губ.

Уилл удивил меня, подавшись навстречу поцелую и подняв свою руку к моему затылку, чтобы прижать меня ближе. Его губы двигались решительно и, в этот самый момент, он как будто изливал все то, что не мог выразить словами, все сложности, которые мы не могли распутать, все свое разочарование и страх.

И все мысли вылетели из моей головы, окутанная его вкусом, ощущением его тепла в дюймах от меня, но я не могла прикоснуться к нему, не упав... и я очень, очень хотела этого. И прикосновения и падения.

Мои руки стали дрожать... Хотя, нет, я дрожала с головы до ног. Но мне было все равно. Здесь я хотела остаться навсегда.

Затем Эд кашлянул и пробормотал что—то во сне с заднего сидения, напугав нас обоих. Я забыла что он был там.

Я отстранилась от Уилла, дыхание сбилось и сердце колотилось, я медленно вернулась на свое сидение. Я поймала себя на том, что гадаю какого это быть Элли во время поцелуя. Поцелуй был жарким, но ощущался еще горячее, когда я была ею. Я вздрогнула.

Уилл с теплотой во взгляде наблюдал за моим отступлением, который говорил о том, что я была не единственной кто потерял счет времени, месту и обстоятельствам.

Я закусила губу, которая опухла и покалывала; я хотела остаться.

Но на сколько? Этой мысли хватило, чтобы опрокинуть воображаемое ведро холодной воды на мои зашкалившие эмоции.

Я отвела взгляд от Уилла и нащупала дверь.

— Я скоро вернусь.

— Обещаешь? — спросил он, когда я выбралась из машины.

Я не знала, что сказать, застряв между тем, что я хотела и тем, что поддавалось моему контролю. Так что промолчала.

* *

Всем известная фишка о вечеринках Бена, заключалась в том, что это не вечеринка, ели кого—то не стошнило в кустах. В частности, в рододендронах миссис Роджерс. К счастью, эту роль Кэти выполняла превосходно, когда я вышла из-за угла.

Типичная второкурсница. Я покачала головой и направилась в ее сторону, но затем внезапно застыла.

Сейчас Кэти была ученицей предпоследнего курса средней школы. Занятия в школе начнутся через пару недель. Для всех остальных жизнь шла своим чередом, они взрослели. Все, кроме меня.

Я посмотрела на ее блондинистой затылок — ясно видимой в ярком лунном свете — подпрыгивающей над зеленью и ощутила острый укол зависти. В теории, Кэти проведет следующие два года в Граундсборо и отправиться в колледж, а затем

будет жить дальше, где этот момент станет далеким воспоминанием. У нее впереди целая жизнь, в отличие от меня.

Я почувствовала, как ногти впились в ладони, когда я сжала их в кулаки. Я — человек, никогда никому не завидовавший, кроме разве что Лили из-за ее семьи, сейчас завидовала девушке, блюющей в кустах? Вот уж нетушки.

Жалкое зрелище.

Любой, кто достаточно туп, чтобы прийти сюда и нажраться, особенно в одиночестве, не заслуживает, чтобы ему завидовали.

Вроде как. А может и нет. Но это не изменило моего мнения.

Я вздохнула и пошла дальше.

Задний двор Бена выглядел так же, как и в прошлые вечеринки, когда я была здесь. Еда — чипсы всех видов в пластиковых мисках и пицца, которую почти растащили — была разложена на нескольких складных столиках.

Бочонок, скорее всего стоял в деревьях на задах участка, учитывая течение участников вечеринки с красными чашками в руках в том направление и обратно.

Большинство людей собралось на газоне, между верандой и лесом, танцуя, разговаривая в маленьких группках и бродя вокруг. Уличные прожектора были включены и кто-то, скорее всего Бен, воткнул в землю обшарпанные бамбуковые факела по всему заднему двору. Мерцающее пламя отбрасывало дикие тени на лица стоящих рядом. Из больших динамиков, рядом с верандой билась музыка — был подключен чей-то айпод, наполняя вечеринку смесью сильных басов и чем-то неузнаваемым, на такой громкости.

Я заметила своих друзей — вообще—то, бывших друзей, рассыпавшихся по заднему дворику. Мисти и Крис еще не появились — что не удивительно, Мисти всегда и везде опаздывала. Но Эшли и Дженнифер вместе танцевали рядом с верандой, типа очень вызывающе. К сожалению, выходило жутко и неловко, учитывая их одинаковые наряды (как обычно), состоящие из коротких юбок и рубашек в сине-белую полоску, и их очень различное телосложение. Дженнифер ростом была на добрых пять дюймов выше Эшли. К тому же, они выглядели, как распутные морячки из 70-х годов.

Джефф Паркер, на которого был рассчитан так называемый сексуальный танец, не обращал на них внимания, он склонился над гитарой, а милая младшекурсница стояла рядом и спрашивала его об игре на гитаре или чем-то еще. Ха, хорошо ему. Мне всегда нравился Джефф — он почти не участвовал во всех наших проделках. А еще он не предавал меня после смерти. Не то, что некоторые.

Майлз Стивенс стоял в другой стороне и наблюдал. Он как обычно был стильно одет, рубашка с длинным рукавом и военные штаны, несмотря на стоявшую весь август жару. Не могу быть уверена с такого расстояния, но могу поспорить, что благодаря мне, его задротские шмотки сменились на дизайнерские.

А рядом с ним стояла Лиэнн, также пялясь на толпу и шепча ему на ушко соблазнительные комментарии. Но где Эрин/Лили? Я не вижу ее поблизости.

Сердце упало. Может она вообще не здесь. Она должна быть рядом с Лиэнн, единственным человеком, знакомым ей, разве нет?

Я двинулась ближе для лучшего обзора, пробираясь по краю толпы и прокладывая свой путь через множество факелов. Пока не увидела Лиэнн в нескольких футах, которая, как я поняла, смотрит не на всю толпу, а на что—то или кого—то конкретного. Ее глаза были полны злобы и веселья... нельзя не сказать, что выглядела она при этом отвратительно.

И она не была единственной, кто смотрел на что—то или кого—то. Вообще-то, большая часть людей здесь наслаждалась спектаклем, показывая пальцем, хихикая и перешептываясь и...

О Боже. Я замерла, боясь обернуться. Только один человек заставлял Лиэнн светиться такой ненавистью — Бен Роджерс. Бен и Лиэнн встречались в первый год, и, когда он бросил ее, она не смогла справиться с поражением. Любую возможность, что она могла найти, чтобы посеять хаос вокруг него — и посмеяться над этим — она обязательно использовала. Но одного его присутствия не было бы достаточно, чтобы настолько привлечь внимание Лиэнн или других гостей. Это, в конце концов, его вечеринка. Конечно, он был бы здесь. Скорее всего в окружении любых пьяных или глупых девушек, которых он смог найти ...

И я пришла в ужас от того, что знала, кем была одна из них.

Давайте начистоту: я и не ожидала, что на вечеринке Бена с Эрин/Лили будет все чудесно. Я слышала от Эрин достаточно, чтобы знать, что если она попадет сюда, дебош нам обеспечен. Или еще что похуже. Неважно. Сочетание того, что все считали ее Лили, и того, что все помнили, как закончилась ее последняя вечеринка, превзошло все известные понятия о мерзости.

Но должна признаться, когда я, наконец убедила себя обернуться и посмотреть на то, что видит каждый в нескольких метрах от меня, я не ожидала, что это будет настолько плохо. Эрин/Лили обвилась вокруг Бена Роджерса, словно он был шестом для стриптиза. Темная помада — не идущая ей и не выбранная мной для Элли — была размазана по ее лицу; на блузке ее расползлось огромное влажное пятно от пива, которое она видимо пролила, когда пила; и на ее джинсах была трава, наверное она падала. И она где—то потеряла туфлю. Но это еще не худшая часть. Нет. Худшая — Господи Боже — это то, что ее язык был настолько глубоко в глотке Бена, что я думала, он должен тыкаться ему в затылок.

И у всего этого были МОЕ лицо и МОЕ тело. Ну, лицо и тело, которые я считала своими; я целый месяц видела их в зеркале каждый день.

Сначала я зажала рот рукой — ох, сколько же микробов; я даже представить себе не могла что живет во рту у Бена Рождерса, и затем меня захлестнула вспышка гнева, сметая все на своем пути, включая здравый смысл.

Умным поступком было бы покрутиться здесь, пока Эрин меня не заметит, вернуться к машине и придумать план как ее вытащить оттуда... или из тела, по крайней мере.

Правильно.

— Ты тупая сука!— с моих губ сорвался крик, словно я их не контролировала, хотя в тот момент это и правда было так. На умный поступок было потрачено слишком много усилий.

Эрин услышала меня даже сквозь музыку и оглянулась, потрясенная и растерянная. Но я продолжила идти к Бену.

Так не пойдет.

Мое зрение затуманилось от ярости, я обошла Лиэнн и бросилась к Эрин/Лили. Она должна кое-чему научиться. Со мной так нельзя. Ни прошлой, ни нынешней.