Телохранитель для Снежной Королевы

8

Снизу раздался жалостливый скулёж, и они оба уставились на кане-корсо.

– Чёрт… Пушок.

– Что с ним?

– Я бы не стал впускать его к тебе. Есть риск обувных потерь и взломанной двери в спальню в самый ответственный момент.

– Он такой ревнивый? – Юля присела рядом с псом и ласково почесала его за ухом.

– Любопытный, – хмыкнул Костров и достал сигарету. – Придётся сначала отвезти его домой и отдать на растерзание старые кроссовки.

– Пушочек, не обижайся, пожалуйста. Нам с Пашей очень нужно пару-тройку часиков побыть наедине, – Наумова продолжала гладить огромного пса, который, по её ощущениям, весил больше неё. – А я завтра тебе ещё сосисочек передам. Самых вкусных. Хорошо?

«Пушочек» продолжал печально смотреть на Снежную Королеву, но скулить перестал и даже прицельно потянулся длиннющим языком к её лицу, но Юля успела дёрнуться, и собачий поцелуй коснулся только кончика её носа.

– Вот и договорились! – она рассмеялась и чмокнула его в макушку. – Будь хорошим мальчиком.

– Надо было его как-нибудь взять с собой на смену. Глядишь, ты бы давно растаяла… – выпустив густой дым, хрипло хохотнул Скай.

Юля выпрямилась и с иронией стрельнула по нему смешливым взглядом. Павел ткнул бычок в ближайшую урну и повёл её обратно к машине.

– А Пушок умеет охранять людей?

– О, ещё как. Если ему не нравится тот, кто пытается ко мне подойти, я иногда сам с трудом удерживаю поводок. В нём шестьдесят с хреном кило, и всё сплошь мышцы.

Глядя на забавно свёрнутый кольцом хвост Пушка, Юля с трудом верила, что он может быть очень агрессивным.

– А кошки? Мелкие собаки? На них он тоже бросается?

– На всякую тявкающую мелочь типа шпицев он не обращает внимания. Но кошки, белки, ежи… Это моя боль. От дерева с жертвой не оттащишь. А сколько раз мы ему нос лечили после встречи с ёжиками…

– Бедненький.

– Тупенький.

– Ну нет!

– Уже заступаешься.

Рассмеявшись, Юля прижалась щекой к мужскому плечу и полной грудью вдохнула морозный воздух. Счастье продолжало по капельке наполнять её опустевшее нутро, а предвкушение горячего вечера заставляло все нервные окончания волнительно вибрировать.

– Давай я не буду таскать тебя туда-сюда? Высажу у дома, а сам быстро метнусь к себе и обратно, – Костров, конечно, был не против спонтанного бурного начала их интимной жизни, но зрелым умом понимал: им обоим нужно немного времени на подготовку, чтобы первая близость навсегда отпечаталась в памяти тонким кружевом, пламенем свечей, вкусом дорогого вина и сладкой клубникой в середине декабря. К тому же, у него не было с собой презервативов, и как Наумова относилась к незащищённому сексу, он понятия не имел.

– Как скажешь. Только обязательно вернись.

Скай мельком глянул на Юлю: она задумчиво смотрела на заснеженную дорогу и неосознанно покусывала нижнюю губу.

За полтора часа своего отсутствия Павел успел завести Пушка домой, отсыпать ему щедрую порцию корма и распотрошить последнюю упаковку свиных ушей в надежде на сохранность оставшейся обуви. На обратном пути он заехал в неприлично дорогой гастромаркет, где, стараясь не опускать взгляд на ценники, схватил бутылку розового десертного вина, большую упаковку тёмно-красной клубники и пачку презервативов.

«Набор джентльмена, твою мать…» – смеясь над собой, он сунул покупки в бумажный пакет и вернулся к машине. От предвкушения близости кожу словно покалывало мелкими иголками. Костров шумно выдохнул, тряхнул головой и нажал на газ.

Оказавшись дома, Юля осмотрела гостиную и кухню на предмет бардака, но возникнуть ему в новой полупустой квартире было особо неоткуда. В спальне идиллию нарушали не застеленная с утра кровать и скомканная атласная пижама.

Спустя пять минут Наумова уже стояла под тёплым душем, расплывшись в глупой улыбке и не позволяя никаким сомнениям и запоздалому страху сбить её с приятного фокуса. В памяти всплывали давние эротические сновидения с Костровым в главной роли, и Юле пришлось силой вернуть себя в реальность, чтобы не начать получать удовольствие до его приезда.

Подсушив волосы небрежными локонами, она открыла шкаф и взяла с полки тёмно-бордовое кружевное бельё. Глядя на себя в зеркало, Юля иронично наморщила нос: шикарный комплект она покупала к годовщине свадьбы и в итоге ни разу не надевала.

Трусики напоминали микроскопический треугольник с тремя ниточками. Лиф эффектно поддерживал небольшую грудь, а тонкая золотистая цепочка, тянувшаяся от места соединения чашек вверх, заканчивалась широким бархатным чокером. Всё вместе создавало максимально соблазнительный образ.

– Паше понравится, – она улыбнулась своему отражению и сверху надела бархатную тунику такого же цвета, доходившую ей до середины бедра.

Долгожданный сигнал домофона как по команде ускорил пульс Юли минимум на десять ударов в минуту. И как только в дверном проёме показался Скай, такой же взволнованный, как и она, Наумова затаила дыхание.

– Я не мог прийти с пустыми руками, – хрипло рассмеялся Костров, разуваясь и стаскивая с себя куртку.

– Клубника? В декабре? Ты подпольный миллионер? – Юля хихикнула.

– И я надеюсь, она не хрустит как яблоко.

– Маловероятно… – Снежная Королева продолжала улыбаться и не сводила с него взгляд.

– С чего начнём? – подойдя к ней вплотную, Скай запустил пальцы в шёлк волос и мягко прикоснулся губами к её губам. – С вина или…

– Или, – прошептала Юля. – Я хочу помнить этот вечер во всех подробностях…

Его зрачки расширились, а ладони скользнули вниз, вдоль её спины, задержались на тонкой талии и остановились на ягодицах, требовательно прижав податливое женское тело к паху.

– Я за… – бескомпромиссный язык атаковал беззащитные губы Снежной Королевы, сплетаясь с её языком в пламенном танце.

Тонкие пальцы взметнулись к его плечам и шее. Юля прижалась к мощному мужскому торсу, подрагивая от бушевавшего в венах возбуждения. Пульс бил по вискам, по коже носились бесконечные мурашки. Тоскующее по горячим ласкам тело жаждало смелых прикосновений…

Кое-как стащив с себя свитер вместе с футболкой, Скай продолжал безостановочно целовать Юлю в губы и шею, мягко покусывать за скулы и куда-то слепо двигаться прочь из прихожей. Он словно дышал своей Снежной Королевой, жадно, задыхаясь, желая завладеть ею, её запахом, телом, всеми чувствами.

В спальне рядом с широкой кроватью приглушённо горел небольшой ночник, создававший тёплый интимный полумрак. Костров, быстро оценив обстановку, сел на край высокого матраса, затянутого тёмной шелковистой простынёй, и усадил на себя покорную каждому его движению Юлю.

– Малышка… – еле слышно выдохнув, он снова терзал её губы, сжимал в кулаках тяжёлые пряди волос, ощущая жар в паху. Бешеная жажда слиться с любимой женщиной воедино лишала остатков разума.

Голова Юли кружилась даже без вина: превосходство мужской силы, напористые смелые прикосновения и жадные поцелуи били без промаха. В полной боеготовности она стремительно сдавалась под натиском своего бывшего телохранителя, а теперь – хранителя её души и… тела. Он больше ни о чём не спрашивал, шёл напролом, и запах его мужской силы был для неё лучшим афродизиаком.

Туника упала на пол. В полутьме спальни раздалось довольное увиденным мужское рычание. И Снежная Королева внезапно приземлилась спиной на подушки. Костров возвышался над ней, нетерпеливо натягивая презерватив, а мягкий свет ночника загадочно играл полутенями на его напряжённой мускулатуре.

– Паша…

– Сейчас… – он невыносимо возбуждающе облизнул свои пальцы и, сдвинув невесомое влажное кружево, коснулся подушечками её чувствительной промежности. – Чёрт…

От резко нахлынувшего наслаждения Юля запрокинула голову и подалась вперёд. Всё её сознание ярко пульсировало, подчиняясь мужчине с драконом на плече. Чувствуя его тёплые пальцы в себе и на болезненно зудящем бугорке клитора, Снежная Королева таяла, словно льдинка на апрельском солнце.

– Да… Да…

– Какая же ты… – Скай, окончательно проиграв собственному возбуждению, с треском стащил с неё трусики и улёгся сверху, наслаждаясь объятиями стройных ножек, крепко сжавших его торс.

Намеренно обрекая их обоих на сладостное мучение, он ещё с минуту продолжал тереться членом по истекавшим от желания нежным складкам, потом упёрся ладонями в мягкое изголовье кровати и на медленном выдохе вошёл в тихо стонавшую от наслаждения Юлю.

– Паша…

– Любимая… – переждав пару секунд, Скай плавно двинул бёдрами и улыбнулся ей в полумраке.

Зеленоватые глаза Юли впивались в его лицо, буквально крича об ответных чувствах. Её длинные ресницы дрожали, а губы пересохли от частого дыхания. И вся она полыхала, безропотно подчиняясь его ритму.

Юля задыхалась от наслаждения, окутанная терпким ароматом мужской кожи и мужской мощи. Никогда прежде ей не хотелось так безрассудно и безоглядно оказаться в чьей-то власти… Но сегодня… Она без остатка отдавала себя, уносясь в огненное небытие. Её кожа полыхала, мышцы плавились, и острый экстаз с каждой секундой всё острее отзывался в каждой клетке разгорячённого тела, пока не вырвался диким зверем, оглушив её утробным стоном.

Под натиском женского оргазма Скай запустил руку под спину Юли и освободил её грудь от лифа. Неосторожно дёрнув его, он с запозданием заметил бархатный чокер и сорванную с атласной ткани искрящуюся цепочку.

– Упс… – безо всякого сожаления он склонил голову и сомкнул губы на затвердевшем соске, нежно прикусив его зубами.

Юля сладостно застонала и выгнулась ему навстречу в надежде на ещё больший натиск, и Костров безошибочно понял тонкий намёк. Властно сжимая в кулаках её волосы и покусывая возбуждённые ареолы, он снова ускорился, наполняя собой бившуюся в оргазме Снежную Королеву, пока не кончил сам с хриплым оглушающим рыком:

– Юля…

– Паш, можно нескромный вопрос?.. – Юля расслабленно полулежала рядом с Костровым и задумчиво водила ногтем по чешуе дракона на его руке.

– Задавай, – после бурного секса Скай умирал от желания покурить, но держал себя в руках как мог.

– Тогда, на пруду… Я ведь была готова пойти до конца. Почему ты не воспользовался моментом? Если уже любил…

Костров вздохнул: он и сам десятки раз вспоминал тот день.

– Замужние женщины для меня табу.

– Но тогда ведь было уже понятно, что мой брак уничтожен.

– Да. А ещё ты была моей клиенткой. И это табу в квадрате. Плюс ко всему, я понимал, что, даже если мы перейдём черту, утром ты протрезвеешь, опомнишься, пожалеешь о случившемся и тут же заменишь меня. А я хотел быть рядом. Чувствовал, что в твоей жизни грядёт чёрная полоса, а в окружении – уж прости за откровенность – не было никого, кто мог бы тебя поддерживать.

Юля согласно кивнула:

– Пожалуй, да… Все друзья постепенно отдалились от меня. Ведь заводилой и всеобщим любимцем всегда был Глеб. Не я. Но подожди, – она озадаченно нахмурилась и села, слегка прикрыв грудь и бёдра простынёй. – Ведь, если бы я тебя поменяла, ты мог бы просто приехать и признаться мне. Как сегодня.

– И как бы ты отреагировала?

– Не знаю…

– Если даже мы представим, что ты, как и сегодня, ответила мне взаимностью, с чего бы начались наши отношения? С твоих судов? Нервы, разборки, ты разрывалась между юристами и офисом. Мне места в твоём графике на тот момент не было. Но в качестве охраны я постоянно был рядом, не претендуя на твоё время и не требуя к себе внимания.

– И ты опять прав… – Наумова зажмурилась.

Костров взял её тонкие пальцы в свои и бездумно перебирал их, мягко поглаживая:

– Мне не было смысла торопиться и врываться в твою жизнь, вынося дверь с ноги. Конечно, иногда хотелось забить на здравый смысл и зацеловать тебя до звёздочек в глазах…

Юля расхохоталась и повалилась на его широкую мускулистую грудь:

– Это было бы… Наверное, я бы сразу сдалась!

Уткнувшись носом в её прохладные светлые волосы, Скай с наслаждением вдохнул их запах:

– Нет, моей целью было дождаться, когда ты закроешь все свои вопросы и окажешься максимально готова для новой главы.

– Ещё скажи, что рад гибели моей компании.

– Ты чего? – от внезапной перемены тона Снежной Королевы Костров аж поперхнулся.

– Сам же сказал – максимально свободна…

– Юль, ты бредишь? – он упёрся ладонями в матрас и сел, выпрямившись.

Наумова непонимающе, но с долей обиды в глазах моргнула:

– Ну…

– Я, по-твоему, кто? Подобие Глеба или Гаврилова?

– Нет… – Юля опомнилась и растерянно качнула головой. Длинные гладкие волосы водопадом скользнули по плечам и груди.

Костров поднялся с кровати, нашарил в лежавших на полу джинсах пачку сигарет, приоткрыл окно и, даже не прикрывшись простынёй, упёрся бедром в подоконник, выдыхая дым в тонкую щель между створками:

– Я же тебя люблю. И не то чтобы я прыгал от счастья, когда мы оба поймали твоего мужа на измене. Мне было тяжело видеть, как ты страдала. Максимум, чему я был рад, что ты наконец-то поняла: он никогда не был достоин тебя. А то, как эти мудаки разрушили твой бизнес… У меня до сих пор слов приличных нет. Так что нет, Юль, я не был рад. Я не могу радоваться, если моей любимой женщине больно. А тебе было больно. Больно. Обидно. Тоскливо. Я всё это видел. Но ещё я видел, как ты выгорела в пепел. И всего несколько часов назад ты сама сказала про гору с плеч.

– Прости, Паш. Я ляпнула чушь… – Наумова виновато опустила глаза и, потуже затянув на себе простыню, подошла к нему. – Не знаю, кто меня укусил.

Хмыкнув и швырнув окурок в окно, Костров крепко прижал её к себе:

– Проехали. Хотя, может, и правда стоило признаться пораньше… Если бы я знал, что всё сложится так быстро и гладко.

– Ты думал, я отвечу отказом?

– Ну… Может, не отказом… Утром я вышел из дома с мыслью, будто рискую вообще всем. И не предполагал, что уже вечером мы дойдём до точки кипения.

– Я слишком быстро сдалась?

Они так и продолжали стоять у окна, всматриваясь в огни ночной столицы, заметаемые серьёзно разыгравшимся снегопадом.

– А ты об этом жалеешь? – Скай ответил вопросом на вопрос, путаясь пальцами в густых светлых локонах.

– Ты мне снился, – голос Юли прозвучал глухо. – Три или четыре раза. После пруда и потом… В самые сложные дни, когда я была готова сдаться и подписать что угодно, лишь бы всё это поскорее закончилось.

– Снился? И что я делал в твоих снах?

Наумова неловко зажмурилась и уткнулась носом в его грудь:

– Что ты только ни делал… Точнее – мы. Я в жизни такое ни с одним мужчиной не делала…

– Отсюда поподробнее.

– Паша, мне наш с тобой секс снился. И там было очень… Очень-очень. Мне даже рассказывать неловко.

– Грязно-пошло-порнушно?.. – Костров еле сдерживал смех.

– Да, – шепнула Юля и залилась румянцем. – И мне нравилось… Я просыпалась от оргазмов.

– Это показатель доверия.

– Серьёзно?

– Абсолютно. Самый пошлый секс – у тех, кто безоговорочно доверяет друг другу. Так что… – он опустил голову и голодно прорвал слабую оборону Наумовой терпким от вишнёвых сигарет языком, грубо сминая её губы и ещё крепче прижимая к себе подрагивающее от волн возбуждения тело.

– Что?.. – задыхаясь, она уставилась на него в полутьме спальни.

– Могу реализовать все твои сны. И просыпаться ты будешь от настоящих оргазмов. Каждое утро… – его хриплый шёпот запустил по телу Юли тысячи мурашек. – Конечно, если ты сама готова пойти со мной до конца.

Скай провёл подушечками пальцев вверх по её спине к тонкой шее и замер, всматриваясь в Юлины глаза с расширенными зрачками. Она точно так же смотрела на него, покусывая нижнюю губу, и будто искала внутри себя верный ответ.

– Бокал вина, и я готова продолжать…