Тёмное солнце

Марионетка Тьмы

Морстен почувствовал, как надвигается холод, и успел отложить в сторону перо и бумагу, на которой делал подсчёты запасов Замка. Баланс сходился, но рацион улучшить не получалось — львиную долю давали грибные фермы тхади в кальдере вулкана и уккуньи пастбища в ледяных долинах, но, кроме грибов и мяса, живые нуждались во многом. И список рос с каждым годом. Вино, ткани, пряности, фрукты и овощи, зерно и дерево — все это приходилось выменивать, красть или покупать втридорога у степняков или жителей северных провинций Империи, не гнушавшихся заработать немного тяжёлого золота. Но золото нужно было еще добыть…

Подёрнувшееся дымкой пространство пронесло его в знакомый тронный зал времён смерти предыдущего повелителя Тьмы. Чёрный скелет на троне отсутствовал, и Морстен ощутил, как сжавшиеся тиски головной боли немного ослабевают. Зачем Замок все время возвращался к этому моменту, Гравейн сказать не мог, а сам бессмертный дух твердыни — не хотел.

Сегодня мрачный зал был залит слабым серебристым светом, сочившимся через отверстия в потолке. Перемещавшиеся по полу пятна серебряного сияния выхватывали залитые кровью тела в темных доспехах, среди которых Морстен ожидал заметить и своё. Но не увидел, и мрачно порадовался тому.

— Замок… — проговорил он. Дыхание вылетало изо рта холодными даже на первый взгляд пушистыми облачками, медленно рассеивавшимися в промёрзшем воздухе. Пусть даже это все было иллюзией, но ощущения оставляло полностью реальные.

— Да, Морстен, — устало прозвучал голос сверху. Каменная горгулья из тёмного гранита беззвучно слетела откуда-то из-под потолка. Весившая, как два уккуна, туша аккуратно примостилась на зубчатую спинку трона, который даже не скрипнул от этого. — Надеюсь, ты сейчас не стоишь где-нибудь на прогулочной галерее?

Вопрос вызвал у Гравейна раздражение. Замок знал любое его движение, и уж точно был осведомлён о том, где пребывает тело Морстена, и чем занимается. Но он спокойно ответил, принимая правила игры. Спорить с духом Твердыни не стоило, потому как выходило себе же дороже.

— Я рассчитывал припасы и необходимые поставки на зиму, — Тёмный Властелин дёрнул уголком рта, испытав лёгкую досаду. Он не любил оставлять дела незаконченными, а Замок наверняка выдернул его сюда не для того, чтобы поинтересоваться здоровьем или настроением. — Ничего особенного.

— Хорошо, — горгулья улыбнулась, обнажив ярко-белые зубы из хорашанского мрамора. — Не хотелось бы, чтобы перед большим путешествием на запад ты, например, вывихнул ноготь или сломал каблук.

«На Запад? — Морстен по старой привычке растянул губы в улыбке, склонив голову немного на бок. — Так и знал, что этот неугомонный собирается устроить какую-то хитрость. Что я там забыл, на этом западе, хотел бы я знать? Соли достаточно и в Империи, и там есть, кому ее добывать. Горькая океанская никому не нужна, от неё даже уккуны дохнут. Или Замок имеет в виду совсем не торговлю? Может, это связано с приходом Тьмы?»

— Связано, — мраморные зубы блеснули в упавшем сверху луче света. — Очень даже связано. К сожалению, тебе придётся рассчитывать силы, и не полагаться на большие армии. Они понадобятся в другом месте.

— И когда мне выезжать? — Морстен подышал на замёрзшие ладони, и потёр их друг о друга, внимательно смотря на осыпающиеся вниз льдинки. — К Океану дорога неблизкая, если ехать через Империю. А другого пути, насколько я знаю, нет.

— Не торопись, — Замок хлопнул крыльями, с которых посыпались небольшие камушки. — Я сокращу твой путь втрое, но для этого нужно подготовиться. Жертвы принести, круг разметить.

— Тёмный Путь, — улыбнулся Морстен, теперь уже не из вежливости. Ему всегда был интересен этот способ перемещения, к которому прибегали очень и очень редко — слишком долгая подготовка, сложный ритуал, непредсказуемый итог. Но, если Замок поможет, все получится быстро и почти без проблем. Тьма заберёт свою долю без процентов. — Впервые за… подожди, тысячу лет?

— Семьсот, — проворчал Замок. — Но ты не беспокойся, кого-нибудь обязательно вывернет наизнанку, или тебе на спину. Я позабочусь об этом.

Морстен засмеялся. Милые угрозы Замка оставались вполне осязаемыми, но почему-то не пугали.

— Зачем тебе нужны мои тхади? — спросил он. — Набег? Или что-то иное?

— Это, в первую очередь, мои тхади, — гаденько хихикнул его оппонент и одновременно партнёр, перебирая лапами своего аватара по спинке трона. Под ним на мгновение нарисовался призрачный контур предыдущего Властелина, и рассыпался тонкой серебряной пылью. — Тебе они тоже принадлежат, но я был раньше. Можешь забрать с собой сотню Друмога и своих телохранителей.

— Может, мне и шамана взять с запасом грибов? — поддел его Морстен. Ему было немного обидно от того, что большая часть армий Замка будет занята где-то, а Властелин в это время станет месить грязь весенних дорог. Но он чувствовал и необходимость подобного расклада дел. Планы Замка всегда отличались разнообразием и какой-то искривлённой хитростью.

— А и возьми, — прищёлкнула когтистыми каменными пальцами горгулья. — И лекарств побольше. Знаю я тебя, опять полезешь в самую гущу битвы.

— Если она будет, — протянул Морстен, и кашлянул, вдохнув ледяной воздух. — Битва означает наличие двух противоборствующих сторон.

— Этого там в достатке, — Замок разинул пасть, и дохнул вверх белым потоком снежинок. — А теперь, извини, мне нужно кое-что сделать. Не забудь проявить свойственную тебе расчётливость и справедливость, ты же Властелин Тьмы, а не солевар.

Морстен с трудом оторвал голову от стола, и прищурился на трепещущее пламя свечей в канделябре. Даже его улучшенные глаза не могли сразу перестроиться от резкого перехода из темноты, пусть и несуществующей, к свету.

— На Запад… — проговори он слегка заплетающимся языком, и рывком встал со скрипнувшего кресла. Подойдя к занимавшей всю середину комнаты рельефной карте мира, Морстен уставился на западный её край, блестевший осколками хрусталя на месте побережья великого Соленморья. Отца-Океана, как называли его в Империи. Но никто не уточнял, почему вдруг Океан стал всеобщим отцом. Жрецы почитали солнца, но на вопросы об Отце отмалчивались. По крайней мере, пять столетий назад. — К Отцу. Но это означает, что наступает время Тьмы и Холода. Конец эпох. Да, не повезло мне. Или все же повезло?

Владыка Тьмы подошёл к окну, из которого открывался вид на потоки лавы, переливающиеся внизу, в жерле вулкана, оседланного Замком, как огромным пауком.

— Есть старое проклятие, — улыбнулся он, поглаживая деревянный наличник. — Кажется, оно звучит так: «Да живи ты в эпоху перемен!» Что же, у меня есть шанс выяснить, каково это. Жить в эпоху перемен.