Тень

Глава 23 Обратный ход

Люди, выстроившиеся в линии первого капитана Товина, долго еще слышали шаги сбежавшего каменного великана после того, как он исчез из их поля зрения, скрывшись за алой туманной занавесью. Затем грохочущий топот стих, и на какое-то время воцарилась тишина.

Однако незадолго до наступления сумерек что-то довольно странным образом разозлило гиганта. Его ноги вновь обрушились на землю, но теперь уже гораздо тяжелее, чем раньше, словно он целенаправленно наносил мощные удары по чужой земле. Грохот стоял такой, словно сами горы в любой момент могут обрушиться, однако земля по эту сторону границы даже не дрогнула.

— Держать строй! — прозвучал приказ, переданный по всей линии.

Некоторые нервно переступили с ноги на ногу, выдвинувшись вперед.

Они слышали, что происходит — под ударами каменного гиганта треснула земля Южного Левааля. Под ногами великана разверзлась глубокая пропасть, вскрывшая многие сотни подземных пещер. Люди об этом не знали — они даже не подозревали, что переходы, долгое время стоявшие нетронутыми, запечатанными наглухо, теперь открылись.

До них донеслось негромкое шипение, с которым яд наполнил воздух, а затем невидимая сила выбросила его в Северный Левааль огромным алым облаком.

— Ну, Блейн, что посоветуешь? — поинтересовался Зоркий Глаз, выглянув в окно.

Раздался странный рокот, похожий на гром. Он доносился с юга.

Стратег, хромая, отошел от карты и тяжело оперся на свой посох.

— А тебе не приходило в голову, что я, возможно, пришел просить совета у вас?

— Приходило, разумеется, — отозвался Зоркий Глаз, не отводя напряженного взгляда от пейзажа за окном. — Любопытное замечание. Тебя, скорее всего, придется пытать до тех пор, пока мы не узнаем все секреты, которыми ты пока не жаждешь с нами делиться.

— Значит, мне ничего не грозит, — пожал плечами Блейн. — Я не боюсь боли. Я наслаждаюсь ею.

— Подозреваю, что в таком случае ты будешь полностью удовлетворен нашим гостеприимством. Заметь, это не мое решение.

Блейн снова пожал плечами:

— Вот тебе мое мнение, если оно чего-то стоит: у нас нет никакой надежды, если не считать того, что может оказаться за Концом Света. И надежда может оказаться там лишь потому, что мы знаем: ее нет здесь. Что же до этого мира… Нам нужно убить Авридиса, Архимага. By, думаю, следует оставить на милость богам. Вероятно, скоро он присоединится к ним. Держитесь подальше от него и радуйтесь, что ваши дороги не пересекаются. Но его создателя уничтожить необходимо.

Зоркий Глаз повернулся к Стратегу:

— И предоставить тебе замечательную возможность предъявить свои права на власть, которой обладал Архимаг. С нашей помощью.

Блейн вздрогнул, очевидно не в силах сдержать гнев:

— Да! Неужели ты до такой степени отупел? Это просто игра! Серьезная, но все же игра! Я отдал вам свою свободу! Это был гамбит, я сознательно пошел на риск! Я сделал это, чтобы использовать вас, принимая то, что вы, в свою очередь, используете меня. Разумеется! Со временем эта партия будет разыграна. Но пока наши интересы совпадают. Если у нас вообще будет будущее, противостояние продолжится. Но к тому моменту вы будете куда больше знать обо мне, следовательно, сможете бороться куда эффективнее. Вас-то я знаю, и превосходно. В любом случае этот союз выгоднее для вас.

— Да, но ты ничего не знаешь о Тени, — с улыбкой произнес Зоркий Глаз. — Однако сможешь это обстоятельство исправить под прикрытием дружбы. Ты слишком привык иметь дело с людьми, чей разум полностью контролируешь, Блейн, или с теми, кто готов целовать тебе задницу. Снимай свою мантию.

Блейн был искренне потрясен этим требованием.

— Нет!

— Ты же сам сказал, что теперь ты наш пленник, — напомнил Эрик. — У тебя странные представления о том, что это означает.

— Мантию, — повторил оборотень. — Я сражался с тем самым драконом, чье присутствие ты почувствовал в лесах. Я сражался с ним много дней. Я знаком со многими фокусами и иллюзиями. Ты сумел скрыться от Незнакомки, но не от меня.

— Ты же не победил этого дракона. — Блейн издевательски рассмеялся.

— Зато он пережил схватку с ним, — заметил Эрик.

— Не учитывать такую угрозу? Ха! Мы занимаемся глупостями. — Блейн раздраженно взмахнул рукой, словно вся эта ситуация начала изрядно его раздражать. — Мне нужно отправить весточку Товину.

— Кому?

— Первому капитану, которого я похитил. Он сейчас у Конца Света. Если каменный гигант пересек границу, нужно как можно быстрее убрать оттуда людей. Я уйду ненадолго, но вскоре вернусь.

— Ты никуда не пойдешь, — возразил оборотень, бросаясь к лестнице и отрезая путь Стратегу. — Отдай мне мантию.

Блейн помедлил, пальцы, стискивающие посох, побелели, и маг задрожал от гнева.

— Я не отдам вам свою мантию! — прорычал он. — Нужно было все-таки дождаться мэра, а не связываться с тупоумным псом-кашеваром!

Блейн содрогался всем телом, по которому поползли трещины, словно оно было сделано из гипса. Комната внезапно погрузилась во тьму. Эрик увидел, как землистые потоки магии быстро зазмеились по ступеням, складываясь вокруг тела мага многослойными темными крыльями. Внезапно его тело разлетелось на куски, покрытые трещинами.

Кружащаяся белая дымка наполнила комнату, которая, казалось, тоже медленно завертелась, но в обратную сторону. Через нее медленно пролетела огромная птица с морщинистым сердитым лицом Блейна. Затем пробежал пес с головой Стратега, с такой скоростью, что можно было подумать, будто он просто парит. Появились самые разные твари, но у всех было одно и то же бородатое лицо, в то время как его безрадостный издевательский смех звенел у них в ушах, словно раздаваясь со всех сторон одновременно.

— Ну, ты когда-нибудь видел такие иллюзии? — спросило странное существо с головой Блейна и темными крыльями летучей мыши, зависнув перед Зорким Глазом.

— Этот ваш дракон мог сделать это? — поинтересовалось нечто, отдаленно напоминавшее оленя.

Дюжины странных тварей летали, ходили, гарцевали по комнате с одинаковой скоростью, словно воздух вокруг них превратился в кисель. Горький смех Блейна наполнил комнату, эхом отражаясь от стен. Белая дымка то и дело прорезалась всполохами света, многоцветными, как и мантия Стратега.

Зоркий Глаз согнулся у окна в три погибели, напряженно пытаясь рассмотреть в дымке что-то еще. Наконец он бросился вперед, вогнав кулак в шею четвероногой твари со светло-бежевой шкурой. Плоть разлетелась, как стекло.

— Отвечай мне, тупоголовый оборотень! — издевательски произнесла половина головы твари, валявшаяся на полу. — Этот твой дракон проделывал такие фокусы?

— Держать строй! — рявкнул офицер. Возможно даже, сам первый капитан.

И они держались, переговариваясь о странной мерзости, которая наполнила воздух. Было поздно, они уже поужинали и теперь должны были рассказывать друг другу байки у костров или улучить пару часов и поспать немного. Небо за их спинами было багровым, куда ярче обычного.

Раздалось шипение. Странный свет вспыхнул алым над ними. А затем солдат окутало облако, затуманив зрение и слух.

Какое-то время в строю царила тишина, нарушаемая редким кашлем. Затем воздух наполнился криками.

У окна в тумане, наполнившем комнату, Зоркий Глаз хищно пригнулся, как настоящий охотник. То и дело он срывался с места, чтобы обрушиться на проплывающую мимо иллюзию. Вот и теперь его кулак разбил какую-то тварь с крыльями и головой Блейна. Она рухнула на пол осколками плоти, которые, по мнению Эрика, здорово походили на пластик.

Эрик отрабатывал прицел «Глока» на тварях, кружащих по комнате, пытаясь отыскать ту, которая действительно была Блейном, если Стратег вообще находился среди них. Стрелять ему не хотелось. Каждая пуля была на счету, а потому драгоценна.

Наверху винтовой лестницы появился Луп.

— Куда подевалась Незнакомка? — спросил он.

Его голос едва был слышен в горьком смехе Блейна.

— Здесь, внизу. Она без сознания! — крикнул Эрик в ответ. — Она пыталась убить Блейна.

— Я ее не виню! — выкрикнул Луп. — Но кто-то тут от души наколдовал, а мы вроде договорились этого не делать. Кто это был? — Луп спустился вниз по лестнице, и его взору предстал сюрреалистичный парад мутантов. — Что это еще такое, во имя пламени Инферно?!

Луп поспешно отступил, давая дорогу существу в два раза больше его, с шестью тонкими ножками, заканчивающимися копытами. Лицо Блейна смотрело на него с длинной шеи. Тварь задержалась и покинула круг, обнюхивая народного мага, пока он не дернул его за свисающую бороду и не хлопнул по крупу. Тогда тварь вновь влилась в медленное кружение. Полубезумный смех Блейна грянул с новой силой.

Луп произнес:

— Глупый иллюзионист! Что он наделал? Нужно быть очень осторожным с такими вещами! Можно затеряться в собственном обмане, если хоть на мгновение утратишь контроль над колдовством, мальчик мой. Ну и что теперь?! — Луп шагнул вперед и заорал, перекрикивая смех Стратега: — А теперь постарайся-ка вспомнить, кто ты такой! Старый дурак в куда более плачевном состоянии, чем я! Валяй, возвращайся! Нет нужды в этом маскараде, мы не собираемся с тобой драться. Нам нужно всего лишь поговорить.

Козел с головой Блейна произнес:

— Убери свою игрушку, пилигрим. Расскажи мне о Тени. И я тогда тоже расскажу вам о ней.

— Так рассказывай! — гаркнул Луп.

— Ее создал By, — ответила пролетающая мимо тварь с крыльями летучей мыши. — Она — худший страх By, воплощенный в жизнь. By создал ее своей верой в то, что Тень может его уничтожить. Поэтому такая возможность у него есть. Лишь Тень, вероятно, способна справиться с задачей, которую необходимо выполнить.

— Какой еще задачей? — уточнил Эрик.

По другую сторону комнаты Зоркий Глаз оторвал голову козлу, с которым они говорили раньше. Тот рассыпался на куски. Снова зазвенел горький смех Блейна.

Небольшое создание, похожее на чайку, с головой Стратега, вылетело из круга и село на перила лестницы. Маленькие глазки Блейна сердито сверкнули.

— Когда By и Авридиса не станет, орудия, с помощью которых можно создать бога, останутся в замке. — Чайка влетела в заколдованный туманный круг. В ту же секунду оттуда выбежала огромная потрепанная псина, тяжело дыша и облизывая длинным мокрым языком бороду Блейна. — Знание записано в книгах и журналах. Артефакты по-прежнему на месте. На пергаментах остались заклинания. Вы попытаетесь создать бога, если обнаружите все это?

— А ты? — спросил в ответ Эрик. Гончая расхохоталась и присоединилась к карусели иллюзий. — Как уничтожить By? Лучше расскажи нам об этом!

Что-то в тумане произнесло:

— Я знаю о Тени гораздо меньше вас. Вы не желаете делиться со мной сведениями. Меч ли это, который необходимо извлечь из ножен? Великий волшебник? Игрушка драконов или Духов или же не принадлежащая ни тем ни другим? Явился ли он из мира за Концом Света? Вы знаете все это, не я. Я же говорю одно: By боится его! By создал его! By изменил прошлое, чтобы включить его в историю. Отведите Тень к By! Отведите ее туда! Отведите!

Зоркий Глаз по-прежнему делал короткие вылазки, разбивая иллюзии в прах, однако в тумане тут же появлялись новые существа, заменявшие их.

— Его невозможно обнаружить! — крикнул оборотень.

— Могу поспорить, он сейчас уже и сам не может себя обнаружить, — отозвался Луп. — Возвращайся, Блейн, старый дурак, возвращайся! Ты сам потерялся среди них. Ты доказал, что способен на многое и можешь создать превосходное заклинание. Но теперь оно заклинает тебя! Возвращайся, Блейн. Следуй за голосом. Глаз! Оставь иллюзии в покое. Придется подождать, пока заклятие не выгорит само по себе.

Эрику показалось, что за ними он увидел человека, потихоньку направившегося к лестнице. В следующее мгновение он вспомнил неизвестного, которого увидел стоящим по пояс в воде под башней, возвращаясь туда с Незнакомкой.

Воспользовавшись тем, что Луп отвлекся на Стратега и его заклинание, иномирец бросился вниз по ступенькам.

— Подожди! — крикнул он.

Мужчина обернулся. Его голова уже почти погрузилась под воду. Виднелся ворот темно-коричневой поношенной мантии. Он медленно поднес указательный палец к губам:

— Тсс.

Эрик не сразу понял, почему неизвестный тип велит ему не шуметь, но это относилось к бормотанию воды и голосу ветра, которые сразу затихли.

— Блейн — настоящий мастер иллюзий, — задумчиво протянул человек. — Но лучшие иллюзионисты всегда скрыты от посторонних глаз. Я много, очень много раз видел Блейна. Он же не видел меня ни разу.

— Так это ты тот странный волшебник, о котором судачили жители деревни… Это ты скрыл их дома и эту башню заклинанием. Я прав?

— А это имеет значение? — поинтересовался человек, словно размышляя вслух.

— Это ты сделал это с Блейном, не так ли? Заставил его заклинание выйти из-под контроля.

— Это было несложно, — медленно произнес волшебник. — Потребовался лишь маленький толчок. Он вскоре оправится. Это было необходимо. Но я слышал сказанное Блейном, когда вы просили его совета. Теперь ты прибежал ко мне, надеясь услышать что-то еще. Это действительно так?

— Да.

Тело мужчины поднялось из водоворота. Казалось, его мантия ничуть не намокла.

— В словах Блейна была доля истины. Ты должен добраться до того, что они называют замком. Все еще можно вернуть на место. Возможно, ты потерпишь неудачу. Возьми с собой Азиель. И дрейка. Он твой друг. Он отнесет тебя куда угодно, стоит только попросить.

— Когда? Когда мы должны сделать это?

Мужчина долго обдумывал этот вопрос, а затем осторожно произнес:

— Вы все равно уже опоздали. Это не имеет значения. Возвращайся, прежде чем ветра вновь заговорят. Они поведают такое, чего твое юное сознание попросту не способно выдержать, и ты лишишься рассудка. Здешние воды любят подобные шутки.

Волшебник склонил голову набок, прислушиваясь, а затем его лицо исказилось гримасой боли.

— Они идут, — произнес он, и вода неожиданно поглотила его.

Эрик еще несколько секунд наблюдал за крутящимся потоком, а затем помчался наверх. На нижнем этаже по-прежнему бесчинствовало заклинание Блейна. Обломки сокрушенных оборотнем иллюзий усыпали пол.

Сверху раздались крики. Звон стекла. Казалось, вся башня содрогнулась, то ли от боли, то ли от страха. Луп поднял палец:

— Поднимайся, Эрик! От тебя здесь толку мало, поскольку ты можешь только видеть потоки воздуха, но так и не удосужился научиться их использовать!

Не было времени спорить с народным магом. Крик повторился — а затем воздух неожиданно наполнился нечеловеческими воплями. Эрик хорошо знал этот звук. Он услышал его впервые, едва придя в себя после перехода из своего старого мира в этот. Молодой человек понесся вверх по ступенькам, сжимая в руках револьвер.

Два окна были разбиты, осколки устилали пол. Внутрь просунулись растрепанные бородатые головы с дико блестящими безумными глазами, с жадным пыхтением вбиравшие в себя потоки магии, на которые была щедра башня. Азиель сидела под кроватью, крича от ужаса. Дрейк по имени Кейс сжался в комок рядом с ее укрытием, словно намереваясь защищать девушку до последнего, но на деле он дрожал от ужаса.

Сиель выпустила стрелу, пронзившую грудь боевого мага. Он упал, но тут же сменился другим. Гобб промчался по комнате одним быстрым движением, вытолкнув из окон трех боевых магов одновременно. Они полетели в ночь с переломанными костями. Из очистившихся на мгновение окон открылся ужасный вид — небо, заполненное летающими телами, окружившими башню. Небо на юге обрело багрово-алый цвет.

Два боевых мага пролезли в окно, выходящее на запад. Гобб в ту же секунду оказался там, стоило им присесть и начать колдовать. Он плечом вдавил их в стену. Рогатые упали, безжизненные, неподвижные; на стене остались жуткие кровавые потеки.

В окне, от которого только что убрался полувеликан, вновь появился очередной боевой маг, засунув внутрь косматую голову. Эрик потратил драгоценную пулю, чтобы убить его. Звук выстрела заставил всех тварей повернуться к нему.

— Эрик! Освободи меня! Я буду сражаться вместе с вами! — заорал Киоун, пытаясь освободиться от пут.

Эрик помедлил, а затем бросился к нему:

— Я тебя пристрелю при первой же попытке…

— Да, да, разумеется, — произнес Киоун, разминая запястья. — Мой меч. Где мой меч?

Эрик указал на рабочую лавку, отданную в распоряжение Инженеру. Киоун бросился к ней и схватил оружие. Раздался глухой стук, когда Гобб впечатал еще двух магов в стену, а затем неуловимым для глаза движением пронесся по комнате, сокрушив еще одного. Полувеликан начал уставать и теперь тяжело дышал, хватая ртом воздух. Боевой маг вспрыгнул ему на плечи и вцепился в них своими когтистыми лапами. Гобб схватил его за ноги, развернул в воздухе и ударил об пол. Рогатый больше не шевелился.

Эрик потратил еще одну драгоценную пулю. Он уже не мог вспомнить, сколько их осталось.

— Киоун, помоги нам!

Но рыжий бросился по лестнице вниз. Эрик навел было на него револьвер, но тут же передумал, проклиная свою глупость.

Слишком много тварей теперь оказалось внутри. Волна жара прокатилась по воздуху к Сиель. Девушка поспешно прижалась к полу, и заклятие прошло над ней.

— Перестать! — заорал Эрик. — Я — Тень!

Хриплые, каркающие голоса боевых магов тут же стихли. Воцарилась гробовая тишина, в которой раздавались только редкие всхлипы Азиель и тяжелое дыхание Гобба.

— Среди нас враги, Тень, — прокаркал один из боевых магов, поклонившись. Его голос был низким и раскатистым, напомнив Эрику гудение машины.

— Твое слово, Тень? — по-птичьи склонив голову, поинтересовался другой.

— Оставьте это место! — приказал Эрик, с трудом преодолев шок. Он не верил, что это сработает. — Прекратить нападение.

— Среди нас враги, Тень, — повторил первый боевой маг, указывая когтистыми пальцами на Гобба и Сиель.

В окнах появлялись все новые твари, поспешно забиравшиеся внутрь. Стоило им бросить взгляд на иномирца, как они тут же умолкали и начинали по-птичьи скрести пол когтями.

— Вы должны оставить это место! — выкрикнул Эрик, надеясь, что ему удалось изобразить приказной тон.

— Слуга, — одновременно произнесли дюжины глоток.

Те, которые были у окон, поспешно вылетели в ночное небо.

— Оставить это место! — повторил Эрик. — Прочь!

— Слуга.

— Твое слово…

Остальные тоже стали выбираться в разбитые окна и вскоре ушли все до единого. Они периодически подлетали к башне, порой один или другой приближался к окну, испуская ужасные крики.

— Почему они слушаются тебя? — спросил Гобб, перевязывая плечо, разодранное когтями боевого мага.

— На этот вопрос я ответить не могу, — признался Эрик.

Башня горестно скрипела, словно стонала от боли. Раздался звонкий звук, словно металлом ударили о металл. Сиель выхватила стрелу из колчана и помчалась вниз. Эрик последовал за ней.

На нижнем этаже боевых магов не было. Очевидно, они предпочли верхний, потому что там темной лентой вилась мощная магия. Заклятие Блейна и не собиралось стихать. Луп разговаривал с несколькими существами у лестницы. Зоркий Глаз, заметив боевых магов снаружи, начал превращение в волка. Он извивался на полу, издавая хрипящие, грудные вопли.

Киоун же крался в тумане, навеянном заклятием Блейна. Эрик увидел, как взметнулся и тут же упал меч, обрушившись на одну из извивающихся черных штуковин на полу, словно полных жидкого металла. Башня застонала, явно охваченная болью. Киоун отрубил одно из шевелящихся щупалец.

— Прекрати! — заорал Эрик.

Киоун тут же помчался к окнам, срезав по дороге еще несколько штук, которые Блейн назвал «органами» башни. А затем выпрыгнул в окно, ухватился за ветвь дерева и быстро скользнул вниз.

С каждым ударом меча Киоуна от строения отваливались огромные куски. Темная жидкость, воспламеняясь, брызнула в воздух, как кровь из ран. Башня словно закашлялась, пытаясь прочистить легкие, а затем снизу вверх пронесся мощный поток воздуха. Дымка, поднятая заклятием, вылетела в окна, заставив боевых магов беспокойно закружиться. Твари с лицом Блейна промчались по небу, иллюзия угасла. Воздушная волна сшибла остальных с ног.

Волк встал, встряхнулся и рванулся по ступенькам вверх, однако бой там уже давно закончился.

Пока вокруг царила суматоха, Болд, ни на что больше не обращая внимания, занимался своим оружием, что-то бормоча и периодически с яростью оглядываясь, словно ему очень мешал шум. Теперь же он подошел к окну, опустил на подоконник дуло одного из своих странных агрегатов, прицелился и нажал на маленький рычаг рядом с рукоятью. Ш-ш-ш-фурх! С воплем один из боевых магов упал. Болд удовлетворенно хрюкнул, поставил ружье и взял следующее. Снова нажал на рычаг, но ничего не произошло. Третье выстрелило как положено. Боевой маг завопил от боли и удивления, падая вниз.

Эрик подбежал к Инженеру.

— Чтоб меня… — прошептал он, рассматривая заостренные камни, которые заменяли Болду пули. — Ты это сделал!

Зоркий Глаз в своем зверином облике подошел к окну, поставил лапы на подоконник, принюхался и коротко завыл с явным беспокойством. Боевые маги ответили ему чередой длинных хриплых криков. Некоторые подлетели поближе. Эрик высунулся в другое окно и заорал:

— Убирайтесь! Я — Тень! Оставьте это место!

Волк заскулил и тут же начал превращаться в человека.

— Что с ним такое? — спросила Сиель.

Луп подбежал к ним:

— Он что-то почуял. И превращается, чтобы рассказать нам о своем открытии, так что, видимо, дело серьезное. С воздухом что-то не так, или я разучился соображать! Эй, вы, двое, хватит палить из своих штуковин! Оставьте боевых магов в покое, и, возможно, они сами уйдут.

На нижнем этаже Незнакомка медленно поднялась на ноги. С минуту или около того в глазах двоилось, причем она даже не могла вспомнить, почему вдруг потеряла сознание. Она моргала до тех пор, пока зрение не вернулось в норму, пытаясь восстановить последние события.

Одно из странных приспособлений из жидкого черного металла явно было повреждено. Женщина направилась к нему, ощутив внезапный порыв залечить его, как будто нашла дикое израненное животное в лесу. Она быстро поняла, что это желание навеяно чужеродной магией, стоило ей лишь прикоснуться к нему, — башня стремилась воспользоваться гостьей, чтобы вылечиться. Она не стала противиться чужому желанию, омыла рану водой, прижала отрубленное щупальце к основанию и удерживала его, пока оно не приросло на место.

Некоторые из других странных движущихся приспособлений также пострадали. Ощутив схожий приступ нежности и сострадания, Незнакомка поспешила помочь, чем могла. По телу прокатилась волна удовольствия, словно башня отблагодарила ее за помощь. Женщина почувствовала себя обновленной и полной сил.

Однако в следующее мгновение она ощутила в воздухе нечто неправильное, чужеродное. В сияющие темные нити вплелась тонкая струя алого, Незнакомка бросилась к окну, выглянула — и увидела темный силуэт на фоне неба. В следующее мгновение его заслонили боевые маги, кружащие над башней.

— Дьян! — крикнула она. — Любимый! Приди и забери меня отсюда!

Дракон, судя по всему, услышал ее. Темной молнией он бросился вниз, прорезав облако боевых магов, бестолково мечущихся в воздухе.

В реве дракона открыто звучал вызов, вибрируя в длинной, гневной ноте, — игривая песня, отдающаяся дрожью в телах людей, наблюдавших за ним из окон башни. Когда Дьян пролетел мимо боевых магов, произошла яркая вспышка, оставившая после себя дождь ослепляющих искр. Пятеро рогатых рухнули мертвыми на землю, их тела были причудливо изогнуты, словно чьи-то огромные сильные руки вдоволь позабавились с куклами, пытаясь завязать их узлом. Остальные, замершие в воздухе, обратились в пламя, сгорая с пронзительными воплями, не сильно отличавшимися от их обычных криков.

Дракон поднялся выше, уведя часть стаи магов прочь от башни. Затем он буквально пропел низкую, долгую ноту, от которой люди в башне невольно вздрогнули. В ответ на нее две группы боевых магов бросились друг на друга, используя разные заклятия, повергая соперников в неистовство жара и света. По двое-трое они мертвыми падали на землю, некоторые из них — в воду, оставаясь покачиваться на ней безжизненными телами. Когда действие заклинания прекратилось, Дьян ринулся вниз, грациозно, как пловец, прыгнувший с высокого трамплина. Чешуйки ярко блестели, разливая в воздухе играющие, разноцветные блики. Выжившие боевые маги, которых осталось не больше половины, бросились было в погоню за драконом, даже не понимая, что они обречены. Дьян и их увел прочь от башни.

— Советую вести себя повежливее с Незнакомкой. — Эрик нарушил потрясенное молчание.

Зоркий Глаз поднялся, тяжело дыша после нелегкой смены облика.

— Что ты почуял? — спросил Луп.

— Сюда идет смерть, — ответил оборотень. — И нам некуда бежать от нее.

Луп с трудом оторвался от окна. Для него видеть, как дракон колдует, — редкая честь и источник небывалого наслаждения.

— А от чего нужно бежать-то?

— Идет плохая магия, плохой воздух. Маятник уже качнулся в другую сторону. — Зоркий Глаз сокрушенно опустил голову. — Лучше бы мы послушали Стратега и позволили ему отозвать своих людей от Стены. Но как можно было с легкостью ему поверить?

— Ему бы все равно не хватило времени, — произнес Луп, положив руку на плечо Зоркого Глаза. — Правда, убей не пойму, почему ты так заботишься о солдатах замка.

— Мы должны отправить сообщение Тауку Сильному. Он едет сюда.

— Отравленный воздух не доберется в такую даль, — произнес Луп, озадаченно скребя в затылке.

— Я отправлюсь навстречу вашему мэру, — вызвался Гобб. — Когда именно этот ваш плохой воздух будет здесь?

— Понятия не имею, — признался Зоркий Глаз, раздраженно стукнув кулаком по стене. — Если ты действительно намерен взяться за это дело, уходи сейчас.

Тем временем Азиель пересела на кровать, вцепившись в шею дрейка и дрожа от пережитого ужаса. Эрик склонился над ней. Кейс ткнулся ему в руку мокрым носом.

— Тебя, наверное, уже тошнит от этого места, да? — негромко спросил молодой человек, обращаясь к девушке.

Она посмотрела на пилигрима с таким ужасом, как будто он был чудовищем пострашнее любого дракона.

— Тебе нельзя прикасаться ко мне, не смей! Они обо всем узнают! В любой момент может появиться Призрак, и он расскажет…

— В этом отношении тебе ничего не грозит, — улыбнулся Эрик. — Скажи, ты хотела бы отправиться домой?

— Домой? — Она недоверчиво посмотрела на Эрика и затем оглянулась, словно желая проверить, чем занимаются остальные.

Они не обращали на юношу с девушкой никакого внимания, спешно собирая Гобба в дорогу.

— Но как? — прошептала Азиель.

— А это уже вопрос к нашему дрейку. Что скажешь, Кейс? Можно нам покататься на тебе? Отвезешь нас на север, в замок?

Дрейк фыркнул и распластался на полу рядом с Эриком, опустив шею и подставляя ему спину.

— Азиель, ты идешь?

Она помедлила.

— Ты будешь защищать меня?

— Я твой покорный слуга, — заверил ее пилигрим, поклонившись.

— Столько времени прошло с тех пор, как кто-то в последний раз мне это говорил…

— А Тень по-прежнему внутри этого амулета?

— Да, — отозвалась девушка, прикоснувшись к ожерелью, словно прикипевшему к ее коже. И еще тише добавила: — Он… Ему не нравится там сидеть. Ему очень хотелось оказаться внутри, но я думаю, это просто ожерелье приманивало его. Теперь он мечтает снова вырваться на свободу. Думаю, я смогла бы освободить его…

— Не нужно! — поспешно произнес Эрик. — Лучше пусть пока посидит там. Мы отвезем его в замок.

— Да! Архи наверняка знает, что с ним делать.

— Тогда поспеши, пока остальные не догадались, что мы замышляем. Залезай.

Азиель быстрым прыжком вскочила на спину дрейка, Эрик сел у нее за спиной. Места с лихвой хватило им обоим.

— Во время нашего путешествия тебе, вне всякого сомнения, потребуется прикоснуться ко мне, — чопорно заявила дочь всеобщего Друга и Владетеля. — Когда задует резкий, сильный ветер, или мы попадем в поток воздуха, или просто будем снижаться или подниматься в небо, нас начнет трясти и швырять из стороны в сторону. В такие моменты ты можешь держаться за меня вот здесь и здесь. — Девушка жестом указала на дозволенные области.

— Давай, Кейс, — повелительно произнес Эрик. — Быстрее к окну!

Дрейк послушался и покорно пошлепал к окну, выходящему на север. Первой на странную компанию, явно замыслившую неладное, обратила внимание Сиель.

— Что вы затеяли? — поинтересовалась она, бросившись следом за дрейком.

Кейс поставил передние лапы на подоконник и, высунув голову наружу, глубоко вдохнул пока еще чистый воздух.

— Он, наверное, был пьян той первой ночью, — задумчиво произнесла Азиель. — Тогда дрейк был ужасно неуклюжим. Теперь он куда лучше управляется со своими лапами и крыльями.

— Куда вы направляетесь? — снова спросила Сиель.

Эрик пристально посмотрел на нее:

— Блейн ведь сказал нам, что следует предпринять в первую очередь. Я это сделаю. Мы едем в замок.

— И что, во имя пепельного пламени мертвого бога, ты намерен делать там?! — с ужасом спросил Луп.

— Думаю, можно сказать, что мы отправляемся на свидание с одним известным волшебником, Луп. — Эрик печально улыбнулся Сиель. — Я не Тень, — просто произнес он. — Но мне очень жаль, что я так на нее похож. Вперед, Кейс. Полетели.

— Ну уж нет, никуда вы без меня не полетите!

— Луп, я знаю, куда должен отправиться.

— Еще бы! Мне бы и в голову не пришло тебя переубеждать, о да! Но вы оба будете мертвы через несколько часов, если меня рядом не будет. Дурак набитый, ты даже припасов не прихватил! Что вы есть-то собирались? Камни?

Взвалив на плечи мешок, который он трудолюбиво собирал для Гобба, Луп вскарабкался на спину Кейсу. Места хватило впритык. Дрейк застонал, словно троих ему было нести и тяжело, и лениво.

— Не вздумай жаловаться, тупой крылатый осел! — любовно проворчал Луп, похлопав зверя по упитанному крупу. — Ты и так последние несколько дней жил сыто и лениво, спал и жрал. Пора и полетать немного. Если верить россказням, ты принадлежишь Тени. Почему бы тебе не начать соответствовать своей роли, а? Марш!

Дрейк вывалился из окна в ночное небо, и все трое седоков испуганно завопили, не сразу сообразив, что падение постепенно переходит в полет. Бьющие по воздуху мощные крылья легко преодолевали порывы ледяного ветра.

— Хороший мальчик, — одобрительно кивнул народный маг, снова похлопав Кейса. Наклонившись к Эрику, он спросил: — А куда мы направляемся-то? И чего ради?

— Ну, я, конечно, тебе все расскажу, но… думаю, ответ тебе не понравится.

Первый капитан Товин повторял приказ «Держать строй!» до тех пор, пока горло и легкие не заполнились странным веществом, больше всего похожим на песок. У него не было ни малейшего представления о том, как себя сейчас вели его люди — сбежали ли они или продолжали до последнего стоять у Стены, — потому что он утратил способность видеть. Вдоль всего их строя были расположены ярко пылающие жаровни, однако теперь они не давали света. Странная химическая вонь была невыносима, не походила ни на один известный ему запах. Легкие конвульсивно сжались, отвергая неизвестное вещество. Воздуха не осталось даже на то, чтобы кричать от боли. Первый капитан кашлял и слепо полз вперед, нарушая собственный приказ. Его жизнь, прошлое, все мечты сгорели дотла, и теперь он пытался дышать их пеплом. Ненависть к Блейну и желание убить подлого Стратега заставляли его ползти. Со всех сторон на Товина падали тела.

Затем в одно мгновение окружающая действительность изменилась, и он очутился в месте, где не было ни движения, ни времени, ни тихого сна.

Первый капитан не знал, сколько пролежал там. Царила даже не тишина, а абсолютное безмолвие, в густом тумане невозможно было разглядеть ни зги, единственным звуком здесь было тихое, на грани слышимости шуршание земли, по которой катались чьи-то тела. Товин не понимал, в чем дело, — да, он не мог дышать и толком думать, но при этом определенно был жив. Внезапно он почувствовал, как его тело вытягивают сразу во всех направлениях, но это ощущение ему понравилось. Он понимал, что ломаются кости ног и рук, но это доставляло ему невероятное удовольствие. «Да!» — подумал Товин. Чужие стоны и крики просочились через завесу тумана, нарушив безмолвие и долетая до него странно искаженными, смутными, как будто он сам оказался под водой. Перед глазами стояла красная пелена. «Да!»

Его тело словно оказалось в удивительно сильных руках, и толстые пальцы беззастенчиво мяли его и завязывали узлы. Из горла вырвался непонятный звук. Сначала собственный голос растаял, раскатившись пронзительным, вибрирующим «А-а-а-а!», затем его заменило нечто, что было уже не звуком, а новым чувством, за которое отвечал еще неизвестный и непривычный новый орган. Следом пришло и другое чувство, которое чем-то походило на осязание, позволяя ему ощутить пульсацию и поток времени в воздухе. По большей части это была сплошная река, движущаяся с постоянной скоростью в одном направлении, однако теперь Товин мог пройти против течения, а то и заморозить его в некоторых местах, замедлить до такой степени, что время фактически останавливалось. Кости продолжали ломаться, вытягиваться и снова ломаться… Мускулы сжимались, их сводило судорогами, пока они не стали крепкими и твердыми как камень.

Когда наконец все закончилось, Товин знал твердо лишь одно: он изменился. Он стал изящным, прекрасным, великолепным произведением искусства.

То, что когда-то было первым капитаном Товином, неуклюже поднялось на ноги. В облаке красного тумана со странным деревянным клацаньем в него то и дело врезались какие-то предметы — или же это он сталкивался с ними? Он тряхнул головой — и в воздухе разлился мелодичный перезвон длинных игл, трущихся друг о друга. Раздался его смех, смех, призванный передать всему сущему острое удовольствие просто быть, существовать, хвастаться этим блаженством перед всем миром! «Я чувствую! Я ощущаю! Я есть!» — заявил он на новом языке, и точно такое же чувство разлилось, пульсируя, вокруг него в плотном тумане.

Как ему хотелось взглянуть на себя… Вот! Еще один такой же, как он! Какая красота, какая стать! Тот, другой, посмотрел на него с таким же восторгом и восхищением, и оба одинаково тряхнули гривами игл, говоря: «Как ты прекрасен! Взгляни на себя! Какая стать!»

Голова кружилась от восхищения. Благородные творения одно за другим выдвинулись из тумана в чистый вечерний воздух. Каждое новое движение становилось источником удовольствия; поскрипывание мышц и кожи, раздающееся при каждом грациозном шаге, музыкой звучало в ушах.

Вот какое-то странное хлюпающее существо. Это слабый маленький человек, такой же, как те, которыми чуть раньше были они сами. Существо, недавно еще звавшееся Товином, потянулось к находке. Его красивая, грациозная рука сплела в воздухе странную и очень красивую хрустальную паутину, поймав перепуганного солдата в ловушку и притянув его ближе к себе.

Он играл на теле человека, как на новом музыкальном инструменте, исторгая из него прекрасные звуки, полные драматического накала. Погладишь так — одна нота! Погладишь здесь — другая! Он вытягивал эту музыку из тела, оказавшись во времени, превратившемся в болотную жижу, поэтому она звучала очень, очень долго.

Вокруг звенящие голоса ему подобных выражали восторг и восхищение песней, которую он только что сыграл. Они собрались вокруг, наблюдая за каждым его движением. Если бы только мягкий маленький человечек мог знать о той красоте, которая скрывается внутри его! Существо, бывшее Товином, медленно играло сложную симфонию, проникаясь мелодией, звучавшей в полной гармонии с другой схожей музыкой, которая теперь раздавалась повсюду — его сородичи обнаружили других людей, которые не сумели измениться. Когда по его членам потекла свежая, теплая кровь, он испытал блаженство.

Вскоре они обнаружили, что музыка, вызываемая вторжением длинных шипов на ногах в твердую землю, приносит не меньшее наслаждение — как и ветер, шелестящий в траве и скрипящий в ветвях деревьев. Они полюбили каждое свое движение, с восторгом наблюдая друг за другом, прониклись долгими периодами тишины и неподвижности. Во всем вокруг, изменившемся, открывались новые радости.

И они бросились на север широкими, неуклюжими шагами.