Тень поражения (СИ)

Глава 28

Тишина. Абсолютная и безбрежная тишина. Надменная. Холодная. Тысячи людей готовились к тому, чтобы убивать друг друга с дикой, безумной решимостью.

Ради победы.

Ради выживания.

А космосу всё так же было наплевать...

***

Дредноут РВКФ «Фон дер Танн»

Они не успели.

Ретто Фридхолд глубоко и медленно вздохнул. И точно так же медленно выпустил наполняющий его лёгкие сухой воздух, в попытке скрыть клокочущее внутри него раздражение. С каждой минутой это становилось всё труднее и труднее.

Как бы они не спешили, как бы не насиловали механизмы и двигатели своих кораблей, они не могли догнать ускользающую цель. Даже снятые с инерционных компенсаторов ограничители позволили лишь чуть-чуть сократить этот отрыв. Резкий манёвр верденцев вывел их прямо на курс перехвата второго соединения Фридхолда. Противник сделал свой ход, решив прорываться к спасению с боем.

В тоже время, смена курса их противника позволила дредноутам самого Фридхолда немного сократить отрыв. Но, лишь немного. Ретто надеялся, что верди продолжат эту безумную гонку к гипрегранице, тем самым дав возможность силам под его командованием постепенно сокращать расстояние, пока не стало бы слишком поздно.

Увы, но вместо того, чтобы играть по их правилам, противник решил рискнуть. Разбить одного врага, пока подконтрольные Ретто силы были разделены расстоянием и космической пустотой.

Что же, никто не говорил, что всё будет так легко. Не правда ли?

— Эверт, передайте Столтенбергу. Пусть действует по плану «Д-23». Нужно, как можно сильнее задержать верди. Пусть задействует «Габены».

— Будет исполнено, адмирал.

***

Сообщение с «Фон дер Танна» долетело до дредноута РВКФ «Разящий» за какие-то четыре с половиной минуты.

У коммодора Яниса Столтенберга, командующего второй ударной группой Фридхолда, ушло всего несколько секунд на то, чтобы пробежаться глазами по строчкам приказа и одобрительно хмыкнуть. Сложно признать, но в тайне от своих подчинённых и самого себя, он боялся, что ему прикажут броситься на приближающиеся корабли верди. Столтенберг никогда не был трусом и готов выполнить свой долг. Но, в тоже время, он очень хорошо запомнил ту бойню, что устроили его кораблям верденцы в Нормандии. В тот раз «Разящий» и его капитан и экипаж пережили сражение. Но три собрата по эскадре, которой командовал Столтенберг — нет.

Как и любой другой здравомыслящий человек, он всеми силами хотел бы избежать повторения подобного. И план «Д-23» хотя бы давал ему шансы на это.

***

Тяжёлый крейсер ВКФ «Гавриил»

«Гавриил» едва ощутимо вздрогнул, когда пусковые барабаны сбросили в космос очередную шестёрку противокорабельных ракет. Механизмы сброса провернулись и через восемь секунд в космос вылетели ещё шесть. И вновь, проходит восемь секунд, и новые ракеты покидали крейсер.

Том сидел в кресле на вспомогательном мостике, молчаливо наблюдая за ходом боя и прислушиваясь к разговорам окружающих его людей. Приказы, рапорты и доклады сыпались со всех сторон спокойным и непрерывным потоком. Так свою работу делали высококлассные и хорошо обученные профессионалы. Без паники, суеты и торопливости.

Седьмой флот вступил в бой с «Бандитом-1» прорываясь к своему спасению.

— Фиксируем новые многочисленные запуски, — спокойным голосом доложил Сорено. — Противник открыл ответный огонь.

Том не ответил. Не было нужды. Он всё это видел и так. «Бандит-1». Соединение рейнского флота, укрывавшееся за орбитой Третьей планеты, сейчас находилось в шести миллионах километров от Седьмого флота. Райну хотелось бы верить в то, что неожиданный манёвр и плавный поворот, который вывел на близкие параллельные курсы корабли верденского и рейнского флотов — удивил их противника. Но уже сейчас, просто смотря на тактическую развёртку начинающегося боя, он понимал. Если враг и удивился, то упрямо отказывался это показывать.

Оправдывая свою репутацию, корабли рейнского флота подстроились под траекторию движения и тоже начали менять свой курс по кривой траектории. Все эти движения привели к тому, что верденские планы на быстрое и решительное сражение пошли прахом. Вместо короткой стычки рейнцы делали всё, чтобы избежать критического сближения со своим противником.

Естественно, полностью избежать огневого контакта они не могли. С учётом скоростей обеих групп кораблей и того факта, что рейнцы преследовали Седьмой флот, то через семьдесят шесть минут верденские дредноуты выйдет на дистанцию поражения энергетическим оружием.

Целая вечность, если смотреть на это со стороны убивающих друг друга людей.

Вот только, как это обычно бывает, существовал один неприятный нюанс.

Не перестающий гнаться за кораблями Седьмого флота «Бандит-2» выйдет на дистанцию ракетного огня уже через двести пятьдесят две минуты. На самом деле, это произойдёт даже раньше. Если им так захочется, а Том нисколько не сомневался, что они этой возможностью обязательно воспользуются, «Бандит-2» откроет огонь ещё раньше. Всего через три часа они уже смогут начать запускать ракеты, включив в их полёт баллистическую фазу. Отчеты аналитиков и компьютерного моделирования ясно говорили о том, что если это произойдет, то шансы на уклонения от ракетного удара будет составлять порядка восьмидесяти процентов и будут снижаться по экспоненте с каждой минутой, пока оба соединения будут становится всё ближе и ближе друг к другу.

Но, это станет их проблемой только в том случае, если они до неё доживут.

Четырнадцать дредноутов Седьмого флота — восемь «Монархов» и шесть типа «Ришелье» — одновременно дали залп. Более полутысячи противокорабельных ракет покинули свои пусковые установки, выброшенные в космос мощными магнитными ускорителями, и унеслись в сторону рейнских кораблей.

А вместе с ними открыли огонь все корабли Седьмого флота, наполняя космос противокорабельными ракетами, платформами постановки помех и прорыва систем ПРО. После более чем четырёх суток игры в кошки-мышки, крупнейшее сражение этой войны наконец началось.

«Гавриил» снова вздрогнул, когда барабаны прошли сквозь цикл перезарядки и начали новый процесс сброса ракет. Сорок Четвёртая эскадра заняла позицию на левом фланге в построении Седьмого флота. И сейчас, вместе с остальными кораблями приступила к ракетному обстрелу.

Если абстрагироваться от общей ситуации, спокойно размышлял Том, глядя на приближающуюся к верденским кораблям кроваво-алую волну противокорабельных ракет, то шансы явно были на стороне верденцев.

Силы «Бандита-1» насчитывали всего одну эскадру дредноутов и двенадцать линейных кораблей. Плюс силы прикрытия и эскорта. Естественно, не обошлось без этих проклятых корветов. Маленькие мерзавцы уже сидели в печенках у верденских офицеров, беспокоя Седьмой флот своими жалящими атаками на протяжении последних двадцати часов и заставляя впустую расходовать ценные боезапас. Вот и сейчас, немногим больше пятидесяти небольших точек отделились от построения противника и стали стремительно сближаться с кораблями Седьмого.

И, всё же противник уступал им в количестве корпусов почти в два раза. И вес залпа прекрасно это показывал. Против почти двух тысяч ракет, запущенных с кораблей ВКФ, рейнцы ответили лишь почти что вдвое слабее. Девятьсот шестьдесят две отметки. Более чем значительный перевес, который обязательно скажет своё слово в этом сражении.

Вот две волны сближающихся ракет сходятся вместе, на короткое мгновение встречаются в пространстве, а затем расходятся, несясь каждая к своей цели. Из-за перспективы и масштабов иконок на тактической проекции могло показаться, что они прошли едва ли не в считанных сантиметрах друг рядом с другом. Кто-то даже мог бы подумать о том, что некоторые их них непременно столкнутся друг с другом.

Вот только на самом же деле расстояние между ними даже в самой ближайшей точке исчислялось десятками, если не сотнями тысяч километров.

Вдруг, совершенно неожиданно, отметки рейнских ракет начали исчезать с датчиков частиц Черенкова. Это сработали противоракетные кассеты, запущенные с дредноутов Седьмого флота вместе с обычными ракетами.

Они чуть отстали от общего «полотна» залпа, чтобы иметь больше времени для наведения и распределения целей. Сто двенадцать единиц, по размерам напоминающие обычные ПРК дредноутного калибра, они расходились широким фронтом, объединённые в общую сеть управления. Каждая кассета анализировала информацию и передавала её другим, сопоставляя карты целей.

Как только управляющие ими программы искусственного интеллекта захватили приближающиеся угрозы и распределили цели, сработали пиропатроны, сбрасывая панели корпусов. Каждая кассета несла в себе десять стандартных противоракет и каждая из этих малышек уже знала свою цель и траекторию удара.

Прошло не больше одиннадцати секунд и ровное до этого момента полотно рейнского залпа оказалось жестоко изорвано в клочья. Дезориентированные этим ударом и работой корабельных систем РЭБ, они заметались, пытаясь вновь обнаружить предназначенные им цели. Программы управления пытались заново распределить оставшиеся ракеты, но их оставалось слишком мало для того, чтобы нанести хоть какой-то серьёзный урон.

Не то, чтобы у них был хоть какой-то шанс.

Последняя рейнская противокорабельная ракета оказалась уничтожена, когда до своей цели ей оставалось ещё более полутора миллионов километров.

— Том, — позвал его Сорено. — Приказ с флагмана флота. Нам приказано перевести огонь на корветы, пока тяжёлые корабли занимаются «Бандитом-1».

— Понял, Майк. Карен, передай по эскадре. Смена целей. Ведём огонь по корветам. Распределение целей — индивидуальное. Работаем одиночными залпами и экономим ракеты.

— Поняла, — тут же отозвалась Ламберг. — Будет исполнено.

Из двух тысяч ракет, запущенных верденским флотом, через внешний рубеж противоракетной обороны пробилось больше половины. Одна тысяча сто шесть штук, если быть точным. Двигаясь со скоростью в девяносто шесть тысяч километров в секунду, они продолжали наращивать ускорение, пока их двигатели жадно пожирали запасы энергии оставшиеся в накопителях.

Тяговый показатель в двадцать тысяч g, давал им прирост скорости в сто девяносто шесть километров в секунду в квадрате. В тот момент, когда флагман Яниса Столтенберга, «Разящий» и окружающие его корабли задействовали кластеры точечной обороны и бортовую артиллерию, более тысячи ракет прорвались сквозь внешний рубеж и вошли во внутренний.

Они прошли сквозь него всего за четыре с половиной секунды.

Четыре с половиной секунды они прорывались сквозь кажущийся бесконечным огненный лес лазерных и гразерных импульсов. И бесчестные вспышки гибнущих собратьев были им свидетелями.

Дредноуты, линкоры и другие корабли «Бандита-1» смогли сбить более семи сотен ракет, не смотря на все ухищрения, манёвры, работы систем РЭБ и электронных платформ прорыва. Более чем впечатляющий результат.

Но это нисколько не сглаживало того факта, что более четырёх сотен ракет выжили в этом пылающем аду и ринулись к своим целям. Четыреста двадцать одна ракета. Семьдесят две из них были платформами РЭБ, сделавшими всё для того, чтобы ПКР смогли добраться до своих жертв. Их лазерные боеголовки взорвались практически одновременно, на крошечное мгновение создав в космосе новое убийственное созвездие и обрушив на корабли рейнского флота почти полтысячи импульсов рентгеновских лазеров с ядерной накачкой.

Один из дредноутов, собрат «Разящего» по дивизиону, взорвался, получив более пяти сотен попаданий. Ему просто не повезло, что большая часть ракет выбрала его своей целью.

И не считая двух тяжёлых крейсеров и одного линкора, получившего крайне серьёзные повреждения систем управления огнём, это оказалось всё, чего смогли добиться верденцы.

***

Дредноут РВКФ «Разящий»

Столтенберг сжал пальцы на подлокотниках своего кресла, вцепившись в них мёртвой хваткой.

«Разящий» дрожал и трясся от попаданий. Вокруг Яниса слышались приглушённые голоса вахты мостика. Люди передавали приказания, контролировали работу корабельных систем и боролись за живучесть корабля.

Выполняли свой долг.

Янис был горд ими, как никогда раньше. Единственным чувством, порочащим ощущение этой безграничной и чистой гордости было сожаление. «Барнайт» погиб так внезапно, что Столтенберг до сих пор с трудом мог поверить в то, что его не стало. Его сердце сжималось от боли, когда он думал о всех тех людях, что находились под его командованием и о том, что они умирали. Прямо сейчас. Выполняя отданные им же приказы.

И вместе с этим, его покрытое потом под скафандром тело дрожало от злости.

Но, ничего. Они ещё смогут отплатить этим мерзавцам. Янис прекрасно понимал, что его соединение никогда не сможет выиграть эту схватку. Верди уже показали, что их новые носители противоракет могли сделать с его ракетными залпами.

И почему только таких нет у нас, в ярости думал он, со злостью глядя на дисплей. Почему никто не додумался до чего-то настолько простого?!

На экране перед Столтенбергом появилось короткое сообщение. Быстро прочитав его, Янис отдал новый приказ и всё же не смог сдержать торжествующей улыбки.

Тесная формация рейнских кораблей, выстроенная вокруг пятёрки уродливых, но удивительно быстроходных и бронированных миноносец типа «Габен», обладала значительным потенциалом для обороны. Это было сделано специально для того, чтобы прикрыть эти корабли от взоров сенсорных систем и радаров, а также дополнительно обеспечить им защиту, пока экипажи миноносцев готовились к развёртыванию.

И этот момент наконец настал.

Всего, с учётом последней прибывшей партии, в руках Ретто Фридхолда находилось почти тысяча автономных РПП. Половину он разместил в точках Лагранжа вокруг третьей планеты. А оставшиеся были разделены на пять групп по сто платформ и погружены в трюмы «Габенов». Именно они сейчас находились в самом центре построения кораблей Столтенберга.

И пусть размещенные рядом с планетой модули были потрачены впустую, тем, что рейнский флот забрал с собой ещё только предстояло сказать своё слово.

И сейчас для этого наконец настали все условия.

Траектории движения верденских кораблей и сил под командованием Столтенберга наконец выровнялись, став практически параллельными. Верденцы замедлились достаточно для того, чтобы подпустить его к себе ближе. Вероятно, надеялись порвать на части до того, как подойдут остальные корабли адмирала, отстраненно промелькнула мысль в голове Яниса и по его лицу вновь скользнула улыбка.

Они просто не знают, что он для них приготовил.

Эта битва не будет такой односторонней, как они наверное рассчитывали.

Переключив изображение одного из дисплеев, Янис мог своими глазами увидеть происходящее. Всё соединение одновременно отключило свои двигатели, потеряв тем самым возможность для наращивания ускорения. Теперь они летели по баллистической траектории, неподвижно зависнув в космической пустоте.

Внешние камеры «Разящего», наведенные на нужную точку в пространстве, показали, как люки грузовых отсеков «Габенов» открылись и из них начали появляться первые РПП. Уродливые на его взгляд пусковые контейнеры с установленными на них системами управления и двигателями пространственной ориентации.

Миноносцам потребовалось всего шесть минут для того, чтобы всё подготовить и сбросить первую партию. По десять автономных платформ с каждого.

Цели уже были обозначены и распределены. Каналы управления освобождены и готовы. Янису оставалось лишь отдать приказ на запуск и пятьсот ракет вырвались на свободу, устремившись к верденским дредноутам.

Столтенберг не питал иллюзий. Вряд ли даже с такой поддержкой, он сможет уничтожить полностью противника. Но, сейчас это было не так важно, ведь так?

Главное заставить их потратить свой боезапас.

И в тоже самое время, пятьдесят два корвета типа «Энецелада» готовились пусть кровь своему врагу.

***

Ещё никто не успел заметить действий «Бандита-1».

Не из-за глупости или же какой-то халатности. Нет. Просто в этот момент Седьмой флот оказался занят куда более насущными проблемами, и никто не обратил внимания на резкое увеличение количества ракет в залпах противника.

Рейнские корветы бесстрашно прорывались сквозь заградительный огонь верденских крейсеров, заплатив за это кровавую дань. Почти треть «Энцелад» оказались уничтожены ракетным огнём.

Их было просто слишком мало для того, чтобы эффективно противостоять тому ракетному валу, что обрушили на них крейсера Седьмого флота.

Кто-то мог назвать это успехом, если бы не тот факт, что тридцать восемь «Энцелад» смогли прорваться к своим жертвам. Крошечные, практически лишённые какой-либо серьёзной брони, эти кораблики гибли на всём протяжении своего пути. Даже замена блоков ПКР с внешней подвески на пакеты с противоракетами не спасло их товарищей.

И, когда они наконец вышли к цели, запертые внутри этих хрупких скорлупок экипажи горели яростным пламенем и жаждали отмщения.

«Энцелады» опустошили внутренние боекомплекты, выпуская свои лёгкие ракеты практически в упор с дистанции в семьсот пятьдесят тысяч километров. По десять ракет с каждого, они устремились верденским крейсерам, исчезая под опустошительным огнём систем точечной обороны. Импульсы лазерных кластеров пронизывали черноту космоса, озаряя его вспышками и превращая в жуткую сюрреалистическую картину из крошечных искр.

Они вспыхивали и гасли столь же быстро, как испарялись запустившие эти ракеты люди.

Но, даже так, выпущенные практически в упор, они вряд ли смогли бы нанести хоть какой-то существенный вред. Их просто было слишком мало, а боеголовки лёгких ракет оказались слишком слабыми для таких задач.

И, всё же, этого оказалось достаточно для того, чтобы хотя бы на несколько секунд отвлечь внимание от «Энцелад» и позволить им воспользоваться своим главным оружием.

Корветы вошли в зону действия энергетической артиллерии подобно рою обозлённых и смертоносных ос. Каждый корвет имел на своём вооружении четыре орудийные платформы, расположенные в носовой части корвета. По две в верхней и нижней плоскостях. И каждая была оснащена двумя лазерными излучателями.

Три сотни лазерных орудий крейсерского калибра открыли огонь практически одновременно. Столтенберг мог бы гордится своими людьми. Ни один выстрел не пропал даром. Ни один лазерный импульс не прошёл мимо цели.

Командующий «Энцеладами» коммандер рейнского флота Дитмар Фольк изначально выбрал жертвами своих ударов лишь лёгкие корабли. Он и не надеялся пробить броню и щиты дредноутов или линкоров, так что хотел нанести максимальный урон, прекрасно понимая, что верди не дадут ему шанса на повторную атаку.

Первым взорвался лёгкий крейсер «Деметра». Практически разорванный на части слаженным огнём пяти корветов. За ним последовали эсминцы «Кабестан» и «Рафаль Менд». Тяжёлый крейсера «Серафим» и «Вирту» оказались буквально изрешечены этими жалящими и смертоносными уколами и превратились в едва управляемые развалины.

Верденские корабли получали повреждения и погибали, яростно отбиваясь от этой сумасшедшей атаки. Прошло всего три с половиной секунды с момента первого выстрела и сдвоенный импульс сразу двух башен с верденского дредноута «Амальгам» стёр с лица вселенной корвет коммандера Фолька ещё до того, как конденсаторы орудий его «Энцелады» успели перезарядится для нового выстрела.

Корвет РВКФ «Кинжал» и двадцать восемь членов его экипажа просто испарились, вместе с командиром подразделения.

Через четыре секунды «Энцелады» дали второй залп, уничтожив два тяжёлых крейсера и тяжело повредив ещё несколько кораблей. Крейсер «Гамлет» разваливается на части. «Корнуэл», практически лишившийся своих двигателей, выпадает из строя, беспорядочно вращаясь в пространстве. Из рваных пробоин в его корпусе хлещет огонь и остававшийся в отсеках кислород вместе с обломками и крошечными фигурками человеческих тел. Четыре секунды спустя новый залп и импульсы лазерных излучателей вспарывают броню линейного крейсера «Верный».

А затем набранная скорость пронесла корветы насквозь через построение верденского флота.

Из более чем пятидесяти «Энцелад» начавших эту атаку, пережить её смогли лишь двенадцать. Четыреста восемьдесят членов их экипажей погибли вместе со своими кораблями, но урон, нанесенный ими, в десятки раз превосходил потери. Когда военные аналитики проведут повторный анализ и восстановят ход боя, они придут к выводу, что это была более чем удовлетворительная плата за тот тяжёлый урон, что они смогли нанести своему врагу.

Коммандер Дитмар Фольк будет посмертно награждён Рейнским крестом, как и ещё тридцать девять командиров корветов.

Слабое утешение для их родных и близких.

И в особенности для крошечной Марины Фольк, по злой насмешке судьбы появившейся на свет всего за шесть дней до смерти своего отца.

***

Тяжёлый крейсер «Гавриил»

— Грёбаные ублюдки!

Том сжал зубы от злости. Прямо на его глазах «Король Лир», один из первых дредноутов типа «Монарх», погибал в агонии под ударами рейнских ракет.

Атаковавшие Седьмой Флот корветы только что пронеслись мимо крейсеров Сорок Четвёртой эскадры, с огромной скоростью начав отрыв от своего противника. Едва это произошло, как верденские корабли мгновенно потеряли к ним какой-либо интерес. Больше они всё равно не смогут причинить им вред. По крайней мере больше того, какой уже нанесли.

Тому даже не нужно было смотреть на дисплеи. Он и так понимал, что пройдёт по меньшей мере пять или шесть часов, прежде чем они полностью погасят уже набранную скорость и смогут броситься обратно в погоню. Учитывая, какую трёпку им только что задали, вряд ли это вообще произойдет.

Да и верденцам было не до того.

«Король Лир» взорвался, превратившись на мгновение в ослепительную вспышку сверхновой.

— Количество ракет в их ударах увеличилось вдвое, — Сорено недоверчиво смотрел на экраны своего поста, пытаясь анализировать ситуацию. — Бред какой-то. Том, они будто каким-то образом увеличили скорострельность.

— Я это и сам уже вижу, нужно...

— Сэр, приказ с флагмана, — вмешалась Карен. — Все кораблям прикрытия выдвинутся на правый фланг и усилить ПРО. Нам уже передали новую позицию в построении.

— Хорошо, Карен. Займись этим. Передай приказ на остальные крейсера и начинайте менять позицию. Майк. Что с боезапасом?

— Пока нормально.

Сорено развернул перед глазами данные с других крейсеров.

— У нас и «Мишки» пятьдесят и пятьдесят два процента по противоракетам. У «Галлифакса», «Вобана» и «Стойкого» немного лучше, но только процентном отношении. И у них скорострельность ниже. Если так продолжится, то...

— Да, я понял. Мы останемся без перехватчиков.

— Может быть они накапливают их в сброшенном состоянии и...

— Нет, здесь что-то другое.

Какого чёрта происходит?! Мозг Тома буквально бился об эту мысль в попытке найти нужный ответ. Почему так резко возросла плотность залпов Рейнских кораблей? Если верить аналитическим программам, то получалось, что рейнцы чуть ли не вдвое сократили цикл перезарядки, но это было невозможно. Или же нет?

Пока Том размышлял над этим, крейсера Сорок Четвёртой начали смену позиции, плавно «переползая» на пострадавший во время удара корветов правый фланг построения Седьмого флота. Требовалось закрыть бреши в противоракетной обороне, образовавшиеся в результате гибели других кораблей.

Тем временем, их противник совсем не собирался останавливаться. Каждые двадцать восемь секунд выпуская в космос почти полторы тысячи ракет...

Вот только у них не могло быть такого количества пусковых. Или же?

Тома внезапно осенило.

Ещё один рейнский дредноут взорвался. За ним последовал один из линкоров. Затем ещё один.

«Бандит-1» терял корабли в этом безнадежном сражении. Сказывалось превосходство Седьмого флота в огневой мощи. Даже с увеличенным весом ракетного залпа, Рейнцы не смогут выиграть это сражение. Противоракетные кассеты и корабельные системы ПРО успешно выкашивали от тридцати до шестидесяти процентов приближающихся ракет, а с большей частью оставшихся расправлялись орудия точечной обороны.

Конечно, даже оставшихся десяти — двадцати процентов ракет, что всё же прорывались к своим целям, оказывалось достаточно для того, чтобы наносить значительный урон. «Король Лир» уже погиб. Один из линкоров Кенворта взорвался, а другой получил такие повреждения, что уже не может не, что продолжать бой, но даже просто оставаться в строю. Другие корабли получили повреждения и пробоины. Теряли вооружение и свои экипажи.

Не нужно было быть гением военной мысли, чтобы понять. Их противник и не собирался побеждать в этом сражении. Лишь нанести максимально возможный урон и замедлить их бегство из системы.

И, как бы Райну не было печально это признать, пока что им это удавалось.

Сорок четвёртая эскадра заняла предписанную ей позицию на правом фланге в тот же момент, когда в шести с половиной миллионов от них взорвался дредноут РВКФ «Разящий», унося в протуберанцах ядерного пламени жизни двух с половиной тысяч человек своего экипажа и коммодора Яниса Столтенберга.

Бой продлился ещё сорок шесть минут, пока избитые, искорёженные и более не способные продолжать сражение корабли рейнского флота не повернулись к своему врагу верхней плоскостью. Они дали на двигатели максимально возможное ускорение, уходя вниз относительно плоскости эклиптики и прерывая тем самым огневой контакт.

Как только это произошло Седьмой флот практически мгновенно прекратил огонь, чтобы более не расходовать драгоценный боезапас. Кто-то сказал бы, что победа однозначно осталась за верденцами, но глядя на списки оставшихся ракет и понесённые потери, Том прекрасно понимал простую истину.

Здесь не было победителей. Им просто пустили кровь. Подобно тореадору, что всаживает копьё в быка, дабы пустить ему кровь. Чтобы ослабить зверя перед тем, как искусный удар рапиры в сердце оборвёт его жизнь.