Тень ветра

Глава XIX "Остров Тысячи Ветров"

Ведь я же говорил, что надо было нанять корабль еще в Даити, — жалобно ныл настоятель и, привставая на стременах, пытался сберечь стертый седлом зад. — Конечно, — проворчал Конан, — только потом все воробьи на крышах Даити чирикали бы, что мы отправились на Ахаггир. Сунт-Аграм не должен знать, что мы впереди него.

— Я не уверена, что мы на самом деле впереди него, — возразила Соланна. — Мы ехали не слишком быстро.

— Конечно, куда уж быстрее. Я же не воин. Обычно я езжу в повозке, и то лишь пару раз в году, — махнул рукой Ханнаор и, потеряв равновесие, упал в седло. Изо рта его вырвался болезненный стон и в тот же момент он снова привстал в стременах.

— Недалеко отсюда находятся священные пирамиды, — размышляла вслух Соланна, — значит, где-то поблизости должны быть рыбаки, которые снабжают провизией жрецов.

— Раньше, когда Кхоран'дан был могучим богом, здесь стояли целые деревни, — грустно сказал жрец Ханнаор.

— Если наше путешествие закончится успешно, он снова сможет им стать, — заметил Конан и погнал своего коня.

Они ехали по песчаному пляжу. Морское побережье здесь образовывало заливы, ограниченные с обеих сторон высокими скалистыми утесами. Дюны, поросшие высокими пальмами и хвойными деревьями, обрывались на пляжи крутыми откосами. Море казалось гладким и неподвижным. Ветер, обычно свистящий в ветвях деревьев, сейчас молчал как убитый.

Жрец и Соланна въезжали в лес с опаской. Лес не только был густым, но кроме того просто кишел всевозможными несимпатичными тварями, которые обладали неприятной особенностью падать на всех, проезжающих под деревьями.

Они проехали мимо очередного скалистого мыса и, когда перед ними открылся длинный залив, остановились, придержав коней. На дальнем краю залива глубоко в море выдавался мол, возле которого покачивались несколько лодок.

Жилых строений с пляжа не было видно, они были скрыты в прибрежной поросли, резко отличающейся от той, через которую все это время приходилось ехать. Здесь произрастали овощные деревья, декоративные кипарисы и густой кустарник.

Конан пустил коня в галоп. Соланна подождала жреца и не спеша поехала рядом с ним. Дома, разбросанные по всей длине пляжа, выглядели тихими и безжизненными.

Конан остановил коня на утоптанной дороге, которая вела через деревню к молу, и огляделся. Вокруг было пусто и безлюдно. Дорога была полузасыпана песком, и на ней не было видно ни одного человеческого следа. Только следы звериных лап тут и там нарушали ровную поверхность песка.

Киммериец соскочил с коня, вытащил меч из ножен, висящих на спине, и осторожно двинулся к деревне. Стук копыт напомнил ему, что приближаются его спутники, и он прибавил шагу.

И тут было тихо и деревенская площадь, которая представляла из себя мелкую ямку между хижинами, заросла высокой травой, уже слегка завядшей и пожелтевшей. Конан проскочил открытое пространство, стараясь подобраться к неплохо сохранившемуся камышовому домику. Сорванные двери, повисшие на одной петле, свободно раскачивались от порывов ветра.

Он заглянул внутрь.

Встретившая его тьма была почти непроглядной. Он прикрыл глаза, чтобы привыкнуть к темноте, и внимательно прислушался. Тишину нарушали только пара сверчков, которых осеннее солнце сумело выманить из укрытия. Конан впрыгнул внутрь и замер. Посреди комнаты лежали сложенные кружком камни, образуя достаточно вместительный очаг. На треножнике нал ним висел поцарапанный и закопченный латунный котел.

В дальнем углу киммериец заметил груду сваленных меховых шкур. Он осторожно подошел к ней и тронул кончиком меча. Верхняя шкура с шелестом сползла на пол, открыв скелет могучего мужчины. Рядом с ним лежал слегка заржавевший меч.

Конан хорошенько огляделся и только теперь заметил еще два, значительно меньших по размерам скелета, прижавшихся друг к другу, недалеко от сундука, который стоял в дальнем углу.

Он вышел из хижины и заметил Соланну, выходящую из противоположной хижины.

— Похоже на какую-то болезнь, — сказала она, откашлявшись, — но все это случилось давно.

— Кром побери, — проворчал Конан, — что же тут произошло?

— Позапрошлым летом неподалеку отсюда прошла чума, — Ханнаора его слова оставили спокойным, он стоял рядом со своим конем, опираясь о него. — По крайней мере об этом говорили в Прандаре. Но мне и в голову не приходило, что могли вымереть целые деревни.

— И об этом ты нам говоришь только сейчас? — Конан, забыв, что в руке у него меч, замахнулся на жреца.

Тот не шевельнулся и киммериец сразу успокоился.

— Это было так давно, что болезни здесь уже не осталось, так что нам ничто не угрожает. Но все же я бы посоветовал взять одну из лодок и побыстрее отправиться на остров, — сказал Ханнаор, сделав каменное лицо.

— Заглянем еще вон в то строение, — решил Конан и указал рукой на большой дом, стоявший на пути к молу. — Выглядит так, как будто в нем живут.

— Почему ты так решил? — вопросительно взглянула на него Соланна.

— Посмотри, — могучий киммериец обвел вокруг рукой, — все дома обветшали, двери выломаны, окна выбиты… А этот выглядит сохранившимся.

— Ну, это потому что этот дом единственный, сложенный из камня. Все остальные — это хижины из камыша, веток и глины.

— Если тут кто-нибудь выжил, он конечно же перебрался в лучший лом, — согласился с мнением Конана жрец Ханнаор.

Дом был пуст, но в нем видны были явные следы недавнего проживания. В кладовой нашлись свежие продукты. На крюках висело вяленое мясо. Все овощи были тщательно разложены по деревянным ящичкам. Еще что-то непонятное было засолено в больших глиняных горшках.

— Кто-то здесь готовился к долгой зиме, — подвел итог Конан.

Он уже повернулся, чтобы выйти из кладовой, когда заметил, как откуда-то сверху прямо на голову Соланне медленно падают несколько соломинок.

Конан, выхватив меч, выскочил в коридор, бегом поднялся по лестнице на второй этаж и ударил плечом в дверь комнаты, расположенной над кладовой.

Дверь была заперта.

Одного удара его мощной руки оказалось достаточно, чтобы ветхая дверь слетела с петель. В углу комнаты, сжавшись в комочек, дрожал от страха крохотный старичок. На полу рядом с ним лежал выпавший из трясущихся рук тонкий длинный меч.

— Не убивайте меня, — невнятно бормотал он, закрываясь руками. — Я вам ничего плохого не сделал. Возьмите все, что хотите, только оставьте меня живым.

— Никто тебя, отец, не собирается убивать, — с презрением проворчал Конан. — Пошли вниз, там и поговорим.

Он спускался но лестнице, подталкивая перед собой тщедушную фигурку, которая, оборачиваясь на каждом шагу, испуганными глазами следила за мощным киммерийским воином. Неудачно повернувшись, старик споткнулся, потерял равновесие и покатился по ступенькам. Скатившись вниз, как большая тряпичная кукла, он остался неподвижно лежать.

На шум из большой комнаты напротив кладовой выскочила Соланна и помогла старику встать. Ее ласковый вид и доброжелательное отношение придало старику смелости.

— Не убивайте меня, прошу вас, — он поднял руки ладонями от себя к глазам.

— Что тут у вас произошло? — прогремел Конан, спустившись по лестнице.

— Болезнь разразилась, как гром среди ясного неба. Наверное, мы обидели кого-то из богов. Люди умирали каждый день. Мы даже не успевали их хоронить. Погребальные костры пылали днем и ночью, но их не хватало, — вспоминал старик, прикрыв глаза.

— Как выглядела эта болезнь? — спросила Соланна.

— На лице и руках появлялись лиловые полосы, — слегка выпученные глаза старика жалобно смотрели на Соланну. — Вы меня не убьете?

— Что ты все бормочешь об убийствах? — Соланна тоже начала терять терпение.

— Нас осталось пятеро, — объяснял старик. — Но потом появились три воина и всех убили. Я тогда был болен и лежал почти без сознания, они приняли меня за мертвого и не тронули.

— Остались лодки, годные для плавания? — вмешался в разговор Конан, которого не интересовало ничего, кроме того, как попасть на остров.

— Да, господин, — сжался старик, которого видимо пугала огромная фигура киммерийского воина. — Правда, они не годятся для длительного плавания, но для поездок по окрестностям вполне пригодны.

— Отвезешь нас на остров Ахаггир!

— На остров бога Кхоран'дана? — испуганно вскрикнул старик и отступил на шаг. — Вы ищете смерти?

— Наоборот! — засмеялся Конан. — Мы ищем смерти для совсем другого существа.

В этот момент в дверь вошел жрец Ханнаор. Он все еще держался за свой растертый от верховой езды зад, но все же выглядел величественно.

— Монашек! — вскрикнул радостно старик. — Ты вернулся, монашек? Уж не хочешь ли ты снова на остров? Ведь для вас, жрецов, это означает смерть!

Конан сердито бросил взгляд на жреца Ханнаора:

— Что он там бормочет?

— Он нрав. Пока кифара не найдется, каждое появление жреца на острове заканчивается его смертью. Бог не прощает нам оплошности.

— А убивают вас сразу или чуть погодя, — заинтересовалась Соланна.

— Не знаю, — пожал плечами Ханнаор. — Но если вы не добьетесь успеха с моей помощью, то успеха не добьется никто.

— Он тебя знает? — Конан указал на старика.

— Да, — кивнул жрец и улыбнулся. — Думаю, что ты, Седрак, не потерял свою матросскую сноровку.

— Сноровку не потерял, но тело уже далеко не так меня слушается, как раньше, — грустно сказал старик. — Правда, все утесы и скалы помню до сих пор. И течения тоже.

— Неважно, — поднялся Конан со стула, — мы тебе поможем. Я тоже неплохо разбираюсь в корабельном ремесле. Недаром же я когда-то был… Впрочем, это сейчас не имеет значения, — он махнул рукой. — Нужно выплыть как можно раньше.

— Ты прав, — присоединилась к нему Соланна, хотя и успела заметить печальное выражение иа лице жреца Ханнаора.

Старик ловко отвязал лодку от мола, и Конан несколькими мощными движениями кормового весла направил ее в сторону открытого моря. Как только лодка выплыла из-под защиты высокого мола, свежий ветер подхватил ее и наполнил треугольный парус. Соланна и Ханнаор плотнее закутались в свои зимние плащи из толстой овечьей шерсти. Немного погодя Соланна съехала с сиденья и уселась на дно, где она была лучше защищена от холодного ветра, который подгонял их лодку так, что вода, расступаясь под ее носом, шипела.

Старик осторожно пробрался вдоль борта лодки к корме и сменил Конана на руле. Он устроился на кормовом сиденье, с довольным видом прижмурив глаза. Лодка легко резала волны, становящиеся все выше, время от времени внутрь попадали и тут же таяли нежные клочки пены. Конан качающейся матросской походкой перешел к мачте и остановился перед ней. Опершись об нее покрепче спиной, он огляделся.

На верхушках волн появились белые барашки, небо затянулось тяжелыми темно-серыми облаками, которые тянулись к берегу со стороны моря. Ветер гудел в снастях и старик что-то жужжал себе под нос.

Конан должен был признать, что старый моряк хорошо знает свое дело. Вдали от берега волнение стало меньше, по крайней мере, так казалось. Белые барашки исчезли.

Кудрявая бородка жреца Ханнаора намокла и в ней засветились белые кристаллики соли.

Жрец опустился на колени на дне лодки и, не пытаясь даже смотреть по сторонам, со склоненной головой что-то бормотал себе под нос тихим голосом.

Соланна сидела на дне лодки с противоположной стороны мачты от Ханнаора и насмешливо поглядывала на жреца.

Видно было, что она не осознает опасности, которой они подвергаются, отправившись на остров Кхоран'дана. Предосторожности жреца ее только развлекали.

Уже начинало темнеть, когда Конан воскликнул:

— Остров!

Он повернул голову к старику и увидел его кривую усмешку. Потом он понял, что старик довольно улыбается, а искривляет его улыбку шрам, который тянется от левого угла рта к виску.

Киммериец махнул рукой влево, чтобы указать рулевому направление на остров.

— Я знаю, — охрипший голос старика едва был слышен сквозь шум ветра и отдаленный гул волн, разбивающихся об утесы острова. — Но там пристать не удастся. Нужно плыть к монастырю, курсом в открытое море.

Конан кивнул и перестал обращать внимание на старика. В сгущающемся сумраке он разглядывал высокие бурые утесы, мимо которых проплывала лодка. Волны бились о них с такой силой, что клочья белой пены взлетали на высоту добрых семидесяти футов.

Лодка держалась достаточно далеко от берега острова, оплывая его.

Киммериец быстро взглянул на жреца.

Тот все еще стоял на коленях на дне лодки, но теперь руки его были ритуально переплетены перед глазами, внимательно рассматривавшими приближающийся остров. Он с трудом удерживал равновесие в качающейся лодке, но казалось, что это его нисколько не беспокоит.

Из-за ближайшего мыса показалась длинная изогнутая каменная коса, которая уходила вверх футов на двадцать. Когда они приблизились, Конан понял, что это искусственная насыпь из валунов, позволяющая защитить приплывающее судно от бешеного прибоя. Старик умело увернулся от нескольких торчащих из воды острых камней, и лодка вошла в спокойную воду залива. Конан, не говоря ни слова, приспустил треугольный парус на мачте, уменьшив скорость лодки и та изящным полукругом приблизилась к полуразрушенному молу. Киммериец выпрыгнул на камни и, стараясь не поскользнуться, крепко обмотал канат, прикрепленный к носу лодки вокруг каменного кнехта.

Несколько лодок, очень похожих на их собственную, стояли рядом, но все они были покрыты скользкими водорослями и сильно повреждены. Еще несколько затопленных суденышек временами показывали над поверхностью воды свои мокрые блестящие борта.

— Все, что осталось от тех несчастных, которые хотели найти кифару бога Кхоран'дана, — попытался перекричать шум прибоя старик.

— Может быть и нашли, но Сунт-Аграм оказался сильнее, — возразил Конан и нежно погладил рукоять своего меча.

Ханнаор, сгорбившись как старик, осторожно пробирался вдоль борта на нос лодки. Спрыгнув на берег, он не удержал равновесия. Левая нога его скользнула по сгнившим водорослям, покрывавшим камень, и он свалился на бок, вскрикнув от боли.

Упав, жрец медленно заскользил вниз в щель между бортом лодки и каменным молом. Качающаяся на волнах лодка угрожала сильно искалечить его, и только хладнокровие Соланны помогло ему спастись. Перескочив борт лодки, она успела обогнуть скользкое место и протянуть жрецу руку. Скольжение прекратилось, затем ему удалось ногой нащупать расщелину между камней и с усилием подняться. Все еще держась за руку девушки, жрец хромая карабкался наверх.

— Я не додумался, — ухмыльнулся Конан, — что вы сразу же по прибытии захотите выкупаться.

— Северянин! — ледяным тоном произнесла Соланна, и киммериец замолчал.

Они находились на земле бога Кхоран'дана и жрец все же являлся его главным жрецом. Конан пожал плечами и вылез наверх на мол.

Между камнями насыпи проросла жесткая низкая трава, а кое-где пробилось и маленькое деревце. Ханнаор все еще хромал, но его шаги стали более уверенными. Старик, видимо, сначала не хотел уходить с лодки, но потом понял, что ему не дадут уплыть назад одному, и последовал за ними, отстав шагов на тридцать.

Утоптанная каменная тропинка через пару сотен шагов превратилась в мощеную плитками дорогу. Глазурь, покрывавшая плитки, потрескалась, но все еще можно было различить, что на ней изображены морские волны и среди них фигурка с кифарой в руке.

Дорога вела вверх на холм и, покинув морской берег, тут же затерялась между деревьями. Это не был естественный лес, а посадка лиственных деревьев, высаженных слишком равномерно, чтобы понравиться Конану, привыкшему к дикой природе. Зато Соланна была в восторге.

— Какая красота, — обернулась она к Ханнаору. — Наверно, нужно было долго трудиться, чтобы…

— Совсем нет, — покачал головой жрец, — нам помогал бог и всего за три года…

Позади прозвучал выкрик. Все трое замерли и оглянулись. Конан уже держал в руке обнаженный меч. Но пока что он не потребовался, так как оказалось, что это старик поскользнулся на опавших листьях и, упав, беспомощно лежал на дороге. Соланна подбежала к нему и стала ощупывать лодыжку, покрытую старческой морщинистой кожей.

— Наверное, перелом, — решила она.

— Вряд ли, — покачал головой Конан, потрогав ногу, — скорее похоже на растяжение.

— Подождите, — Ханнаор остановил Соланну, которая, достав меч, хотела начать изготовление временных носилок. — Я думаю, что найду в храме кое-что для переноски. Через несколько минут я вернусь, до храма совсем недалеко.

Громадный воин склонился над стариком, приподнял его и усадил на кучу листьев, которую Соланна между тем собрала у подножия одного из деревьев. Конан оглядывался вокруг, как будто ожидая какого-то нападения, какой-то опасности.

— Что случилось? — спросила Соланна.

— Не знаю, — нахмурился Конан, — но чувствую что-то странное.

Соланна плотнее завернулась в свой плащ и склонила голову к земле. Потом она начала медленно поворачиваться вокруг своей оси и при этом поднимала взгляд все выше и выше.

— Ты прав, — признала она с уважением. — Тут собрано слишком много магии, и не только безопасной для нас. Здесь есть черные вирусы, которые мне совсем не нравятся.

— Никаких черных вирусов не вижу, — проворчал киммериец, — но все равно мне здесь не нравится.

— Я не хочу здесь умереть, — запричитал старик и закрыл лицо руками.

— Речь не об этом, — улыбнулась Соланна. — Тебе здесь никакая опасность не грозит.

Из леса донеслось тихое жужжание и между деревьев появился зеленый огонек. Ханнаор шел длинными шагами, не хромая. Прямо в воздухе перед ним двигалась какая-то площадка, которая испускала мягкий зеленоватый свет. Площадка была небольшой, но маленький старик на ней умещался довольно удобно. Сначала ему очень не хотелось. Недоверчиво глядя на малахитовую площадку, которая висела на высоте ладони над землей, старик шарил руками вокруг себя и старался уцепиться за что-нибудь крепкое, чтобы его не могли положить на эту пугающую вещь.

— Ничего не бойся, — успокаивающе сказал Ханнаор. — Это бог Кхоран'дан нам одолжил свои носилки, чтобы мы могли отвезти тебя в его обитель.

Услышав сказанное, старик перестал сопротивляться.

Здание храма нависло над ними, подобно утесу, как только они вышли из лесной поросли. Соланна и Конан остановились, с удивлением разглядывая абсолютно черную массу огромной пирамиды, которая перед ними выросла. Оба уже повидали многое, но с чем-то подобным встретились впервые. Наступившая темнота усиливала тревогу, вызываемую этим видом, но в то же время не могла закрыть пугающее изящество круглой гладкой пирамиды, по поверхности которой тянулись тонкие светлые полосы, спиралью окружающие ее, как веревка опоясывает связанного пленника.

Вышел месяц, свет которого временами пробивался сквозь плотный слой темных облаков, правда, уже не таких мрачных, как когда они плыли по морю.

Дорога выделялась на фоне темной массы деревьев и лугов как белая ленточка на коже негритянки.

— Идите скорее, — крикнул им Ханнаор, который со своей площадкой уже прошел половину дороги от леса к храму.

— Такие храмы бывают только у могучих богов, — сказала Соланна.

— И столь могучий бог был побежден обычным хилым чародеем, таким как Сунт-Аграм, — ухмыльнулся Конан.

— Хилым чародеем? — вопросительно подняла бровь Соланна. — Если бы не я, ты до сих пор бродил бы в лабиринте или вообще переваривался бы в желудке какого-нибудь чудовища, которое Сунт-Аграм выдумал для своего развлечения.

Конан в раздумье почесал левую щеку и молча поспешил за жрецом.