Тень ветра

Глава VIII "Битва в ночи"

Твари некоторое время сидели неподвижно, наблюдая за появившимися людьми. Они, судя по всему, размышляли о том, кто же теперь, собственно говоря, их враг. После чего они длинными, стремительными прыжками бросились к трем мужчинам.

Быстро сумел среагировать только Конан, выставивший перед собой меч. Йиршанна и его учитель остолбенели, разглядывая несущихся на них зверей.

— Кром побери, — восхищенно выдохнул Конан, — вот это скорость.

Первый зверь хотел напасть на Конана еще в прыжке, но киммериец мгновенно нагнулся и дал ему пролететь над собой. Он только приподнял клинок выставленного вперед меча. Раздался неприятный звук распарываемого тела и ужасное завывание. Однако уже мертвый зверь продолжил свой полет и в тот момент, когда его длинные задние лапы пролетали мимо Конана, они судорожно ударили по воздуху. Одна лапа задела киммерийца. Это был удар такой силы, что согнувшийся Конан не по своей воле сделал несколько кувырков, от которых меч выпал у пего из рук.

Как только его движение прекратилось, он вскочил на ноги, ища глазами потерянное оружие. К счастью, оно лежало в двух шагах от него. Он прыгнул к нему, как раненый тигр.

Возглас за спиной заставил его молниеносно обернуться. Принц и старик мужественно сопротивлялись атаке второго зверя. Он не повторил ошибки первого, и теперь было ясно, насколько это опасный противник.

У старика из разорванного плеча текла кровь. Хотя он мужественно махал мечом, но это были скорее хаотичные, а не целенаправленные движения. Йиршанна достиг больших успехов.

В полосатом боку зверя зияла широкая рана, однако незаметно было, чтобы из-за нее тот уменьшил ярость и скорость. Его круглые уши были прижаты к черепу, он издавал свистящие звуки.

Потрясенный, Конан бросился на помощь принцу. Зверь слегка отступил, но при этом движении еще успел лапой отбросить меч принца и укусить его в плечо.

Его атака была направлена на шею, но принц в последнее мгновение успел отвернуться, так что огромные зубы зверя вонзились в менее опасное место. Из разорванного плеча рекой хлынула кровь.

Принц уронил меч, и тот упал на землю со звонким бряцанием. Конан успел заметить, что старик между тем упал и неподвижно лежит прямо между передними лапами зверя, который наступил на него. Раздался звук ломающихся костей, и зверь покачнулся. Конан, воспользовавшись этим, напал на него сбоку, и попытался проткнуть его в том месте, где, по его предположению, могло быть сердце. Тарбен заревел и повернулся к новому противнику. Он протянул к киммерийцу лапы, как будто хотел обнять его. Конан взмахнул мечом, и одна лапа зверя отлетела.

Поток крови, хлынувший из раны, ударил Конана прямо в грудь. Брызги разлетелись в разные стороны и несколько капель попало ему в глаза. Киммериец мгновенно стряхнул их и это было как раз вовремя.

Зубастая пасть надвигалась прямо на него. Он попробовал повторить свой трюк и пригнулся к полу. Пасть миновала его, но зверь налетел на него полной грудью. Конан упал на спину, но продолжал вонзать меч в зверя, который даже сейчас пытался занять позицию сверху, чтобы закончить бой.

— Йиршанна! — пронесся по комнате яростный рев.

Тарбен на мгновение застыл на месте, и этого Конану хватило, чтобы змеей выскользнуть из досягаемости его лап.

На затылок; 3веря опустился меч принца. Однако либо сила yдapa была слишком слабой, либо меч тупой, либо шейные мускулы зверя слишком твердыми, но только меч застрял в шее тарбена, поднявшегося на задние лапы. Вид окровавленного зверя с одной передней лапой и мечом, вонзившимся в шею, был ужасен. Оскаленные зубы говорили о том, что он не собирается сдаваться.

В этот момент Конан наконец занял нужную позицию и попьггался повторить движение принца Йиршанны. Его высокая фигура и гораздо большая сила позволили сделать почти невозможное.

Тарбен рухнул на 6рюхо

Но он все еще был жив. Хотя он поднимался медленно, но его налившиеся кровью глаза доказывали, что он будет сражаться до тех пор, пока в нем будет тлеть хотя бы искорка жизни. В этот момент Конан даже почувствовал нечто вроде уважения к зверю. Однако раздумывать об этом не было времени. Он снова бросился к чудовищу, и эта спешка чуть не подвела его. Он не заметил лежащего на полу старика и споткнулся об него. К счастью он не упал, устояв на ногах, но тем самым он дал зверю несколько мгновений для того чтобы прийти в себя и снова пойти в наступление.

Однако поскольку Конан на мгновение исчез из его ноля зрения, животное выбрало беззащитного принца, который опирался о стену тюрьмы, держась за разорванное плечо.

Зверь, качаясь, в немой ярости направился к нему. Тарбен уже хрипел от напряжения и двигался, как пьяный. В его шее все еще торчал вонзившийся меч принца, а из зияющих ран, нанесенных Йиршанной и Конаном, сплошным потоком хлестала кровь. Конан, подбежав к нему сзади, снова резко ударил рядом с застрявшим мечом принца.

Этого удара оказалось достаточно. Меч рассек мышцы и кости, и массивная голова упала к ногам принца.

Однако и после смерти зверь не переставал быть опасным. Его пасть открывалась и закрывалась с такой силой, что была бы способна прокусить ногу Конана. Тело медленно валилось на землю, поливая ее потоками крови.

Конан, качаясь, добрался до принца и хотел осмотреть его рану, но не мог. Ему необходимо было немного передохнуть. Он тяжело оперся о меч. Лезвие меча на ширину ладони погрузилось в пол.

Через пару минут он оставил меч там, где он был, и пошел осмотреть ранение принца. Рана была не легкой, но и не смертельной. Йиршанна смог улыбнуться.

— Я больше не удивляюсь тому, что отец поставил тебя во главе армии. Если ты всегда сражаешься так, то ты, наверное, не можешь проиграть, — сказал он.

— Иногда преимущество противника бывает слишком большим, — проворчал Конан, вспомнив о бое у городской калитки.

Он пошел взглянуть на старика. Тот был мертв.

Киммериец не мог бы определить, умер он от укуса или был затоптан. Но потом он сказал сам себе, что это, собственно, все равно. Жизнь старцу уже никто вернуть не сможет.

— Но он еще может нам послужить, — стиснув зубы, сказал он.

Он разорвал рубашку старика и сделал из нее две повязки. Одну для принца, а вторую для себя. Потом он вырвал из шеи зверя меч принца и подал ему его.

— Спасибо, — кивнул Йиршанна.

— Пойдем дальше, — сказал Конан, — и посмотрим, нет ли здесь где-нибудь выхода.

— Если это работа Сунт-Аграма, то выхода не будет, — покачал головой принц.

— Я знаю, но ждать здесь не буду, — кивнул Конан. — Подождите меня здесь. Я вернусь за вами.

Йиршанна завертел головой:

— Я иду с тобой. Здесь все равно нечего делать.

Они еще долго бродили по тюрьме. Она была большая, но они всю ее обошли, не найдя в ней ничего интересного. Все камеры были пусты.

Они вернулись назад на площадь. Там тоже ничего не изменилось. Конан рассудительно отрезал кусок мяса от ноги тарбена.

— Если мы не получим еды и это может пригодиться, — констатировал он.

— Сырым? — содрогнулся принц.

— Это будет не первый раз, когда сырое мясо спасло мне жизнь, — равнодушно пожал плечами Конан. — Но вас заставлять есть его я не буду.

Когда они приближались к камере Конана, странный свет начал ослабевать. Это выглядело не так, как когда заходит солнце, а скорее, когда кончается масло в лампе.

— Давайте прибавим шагу, — поторапливал Конан принца, — а то потом будем искать камеру вслепую.

— А стоит ли ее вообще искать, если здесь столько свободных? — крутил непонимающе головой Йиршанна, но шел за Конаном, как хорошо прирученный пес.

Киммериец бросил кусок мяса на стол и растянулся прямо на полу. Принц последовал за ним, и они успели как раз вовремя, потому что в этот момент исчезла последняя кроха света, и наступила беспросветная черная тьма.