Тернии и звёзды

12. ЧУДЕСНО РУХНУТЬ НА ОПУШКУ

10 сентября по радио объявили, что скончался Мао. Если все остальные события, о которых Рогов-младший рассказывал, ещё казались мне случайными совпадениями, то это уже разрушило последние сомнения. Парень действительно знает будущее. Я позвонил ему в тот же день, и он ожиданий не обманул, подкинул идею – съездить в гости к старому фронтовому другу Мусаибу.

- Тогда всё и обсудим, - говорит…

Идея провести недельку в Новосибирске очень понравилась и Тоне.

- Какой всё-таки Боря умный мальчик, откуда он мог узнать, что мы сто лет, никуда не ездили. – Сказала она, когда услышала про наш с Григорием разговор. – И время самое подходящее, уже не жара, ещё не мороз.

Уже 30 сентября ранним утром Григорий встречал нас в Толмачёво. Так странно называется местный аэропорт.

Уже при заходе на посадку было заметно, что время выбрали мы действительно самое удачное. Как раз в права вступила золотая осень. Как там говаривал Фёдор Иванович[40]: –

Я стоял на балконе и декламировал командным голосом стихотворение великого русского поэта Тютчева. Внизу яростная желтизна берез, багряные кудри рябин и клёнов, многоцветье астр, георгин, крокусов. Всё это на фоне пронзительно голубого неба. Свежий, с серебристой искрой летящих паутинок, воздух немного пьянит, тем более что мы успели пропустить уже по стописят «Столичной» за встречу, за друзей, за авиацию…

После ночного перелёта, когда четыре часа внезапно превращаются в восемь, после ледяной водочки под сибирские пельмешки, глаза сами закрываются. Не помогает даже декламация прекрасной пейзажной лирики на весь двор. Поэтому нам срочно устраивают лежанку… и это правильно!

Хозяева в субботу решили устроить экскурсию в своё «поместье». Подумали, что ничего лучше, чем жарить шашлыки под золотом берез придумать невозможно. Благо, погода выдалась хоть и прохладная, но солнечная. Всю неделю перед нашим приездом было сухо, поэтому мероприятие удалось.

Дачка, конечно, очень скромная. Шесть соток и домик из одной крошечной комнатки и веранды. Наша «усадьба» в Лесном Городке – просто неприлично богатая вилла. Всё-таки два этажа и камин при бане. Однако убогость строений никак не отразилась на красоте местной природы. На мангале из кирпичей был зажарен отличный шашлык и под водочку успешно употреблён. После пикника Григорий потащил нас в какой-то ботанический сад. Хорошо, что рядом с его дачкой. Оттуда по каким-то тайным тропам, по заросшим логам мы вышли к главной Новосибирской достопримечательности – знаменитому Академгородку. Здесь мои силы закончились, да и Спиридоновна уже еле шла.

- Григорий! Ты решил, наверное, нас уморить в этих чащобах? Пора остановиться, а то ты вместо добрых гостей получишь два истощённых трупа. Наша очередь вас угощать. Есть в этом очаге научной культуры какой-нибудь ресторан? – я остановился и выдал эту обличительную речь.

- Николай! Об этом не может быть и речи! – Григорий пытался мне возражать. – Вы наши гости, поэтому милости прошу в «Дом Учёных», там есть ресторан и говорят, даже весьма неплохой.

- Лейтенант Рогов, что за препирательства со старшим по званию! – я принимаю на себя командование нашей компанией. – Приказываю. Оправиться, привести себя в порядок и с песней, строем, дистанция через одного линейного… Шагом… Арш!

Борька уже успел где-то потеряться, поэтому мы заняли один столик и просидели в этом действительно неплохом заведении до самого вечера. День прошёл совершенно бесполезно для дела, ради которого я собственно из Москвы приехал. Зато все были довольны проведённым временем.

Беседу с полковником я решил отложить на время, когда у него немного выветрятся алкогольные пары. По моим прикидкам это должно было случиться на третий день по приезду. Промахнулся! Оказалось, что отец не придумал ничего лучшего, чем везти их на свою историческую родину. Алтай это прекрасно, но тогда мне остаётся на беседу только вечер перед вылетом, а это точно будет обязательный банкет на посошок.

Пока же взял на себя приготовление шашлыка, а после того как ветераны слиняли в леса, пошёл к своему братцу, узнать, что новенького у местных подростков. Молодёжная тусовка Городка[41] всегда отличалась насыщенной культурной жизнью. Иван встретил меня чересчур эмоционально.

- Борька, слушай, тут какой-то нездоровый шухер идёт, похоже, по твоей прошлогодней теме. Дочка Аганбегяна проболталась, что её папаша собирается в Америку читать курс лекций по экономике социализма. Что она дура – это понятно, но ведь, сам знаешь, дыма без огня не бывает. Тебе этот хрен с бугра не звонил случайно?

- За что ты академика так ласково? – удивляюсь я Ванькиной экспрессии, - нет, мне не звонил, хотя я дома бываю сейчас редко, но и предки мне ничего не передавали. Да и не должен был он мне звонить. Я ему напел, что буду в журналисты поступать, а сам пошёл в архитекторы. Так что несколько лет, мне можно не беспокоиться. Что до чтения лекций, не такая уж это редкость для вашего кампуса[42]. Твой батя в прошлом году тоже ездил в Чикаго.

- Так то, оно так! Но одно дело точные и естественные науки, а другое – экономика. Половина естественников её и за науку то не считают. Сам же мне в прошлом году втирал. Скажи, зачем штатовцам экономика социализма?

- Действительно, немного странно. Хотя… Во-первых, врага надо знать. Это старое мудрое правило любого успешного полководца. – Я изображаю глубокую задумчивость. - Интересно, от кого исходила инициатива? От заокеанских партнеров или от самого Абеля Гезевича? Это важно, но узнать об этом можно только от него самого, а он не скажет, а скажет – соврет.

- Что толку болтать о том, что мы все равно не сможем узнать? Пошли лучше послушаем новый музон.

- А что у тебя новенького? Ты, к слову, «Машину» слышал?

- «Машину», если ты про «Машину времени», то не слышал. А из нового - тухмановский диск, новьё, еще двух недель нет, как «Мелодия» выпустила первую партию в продажу. Народ на второй день прочухал и всё в ТЦ с прилавков смёл.

- Да, не гони, я вот спокойно в первый день купил. И себе и друзьям. Даже есть один для подарка, если хочешь, можешь приехать забрать.

- Нафига мне диск, я уже себе переписал. Но, ты ловкий чувак! – Ванька переводит разговор на другую тему. - Тут у нас прикольную кассету принесли. Квинтет физфака МГУ. Исполнение, так себе, музыка никакая, зато слова очень даже. Руководитель, некий Никитин, придумал интересную форму. Берет стихи серьёзных поэтов от Шекспира и Вальтера Скотта до Окуджавы и Сухарева, придумывает к ним простенькую музыку, которую любой, знающий три аккорда сможет сбацать.

- Здорово! Возвращаясь к «Машинистам», они делают что-то подобное, но наоборот. Макаревич пишет угарные тексты, а музыку они воруют у западных групп. Получается очень даже недурно. Я зимой кассету прикупил на Горбушке. Если соберешься к нам, дам послушать. Переписывать там бесполезно, - запись просто никакущая. Писали в зале. Шумы, голоса, всякая хренотень.

Ты мне Никитинский квартет не перепишешь? Чистая кассетка найдётся?

- Тебе везёт, я как раз басфовских[43] прикупил, так что сейчас и перекинем. С тебя пятёра.

На автобусную остановку идти не хочется. Вспомнив свой летний опыт автостопа, выхожу на Бердское шоссе и практически сразу стоплю ЗИЛ с разговорчивым водилой. Он делится со мной последней новостью. Оказывается, по радио только что объявили о «вынужденной» посадке капитана Беленко в Японском Нагата. Вова, как назвался водитель, уверен, что лётчик просто слинял за бугор, прихватив самолёт, чтобы было, за что ништяки просить. Говорю, что поступок вообще-то свинский, а Беленко хуже Власова. Того-то хоть в плен захватили, а этот сам дезертировал. Полчаса до Речного пролетели за обсуждением этой новости совершенно незаметно.

Как я и предполагал, предки с гостями вернулись поздно и под мухой. Матери, как самой трезвой, пришлось заниматься раскладыванием всей компании по лежанкам. Так что обсудить ближайшие планы никакой возможности не представилось. Через полчаса квартира дрожала от мощного храпа. Спать было вообще невозможно. Мы с сестрёнкой заснуть так и не смогли, поэтому около часу ночи поднялись и при свете настольной лампы дулись в подкидного, пока глаза не стали закрываться сами по себе.

Почти чернильно-черная, синь холодного октябрьского неба висела над уже заметно облетевшими деревьями во дворе. Словно в ожидании первых ударов зимней непогоды, дрожали на ветру ветви берез и тополей. Зато сирень ещё радовала сочной зеленью. Порывы пронизывающего северного ветра не оставляли никаких сомнений – зима на носу. После пёстрых желто-красных гор Алтая, Новосибирск казался суровым северным городом.

Завтра утром улетаем. Мы с Григорием, изрядно приняли на грудь, когда я вспомнил, что за всей этой туристической мишурой, чуть не забыл о главном. Мне же надо было с Борькой поговорить. Дальше тянуть некуда, поэтому я иду искать, а кто не спрятался, я не виноват:

- Борис, мне нужно с тобой поговорить! Крикнул я с балкона в гостиную.

- Да, я думаю, что нам есть что обсудить, тем более что у меня для вас предложение,- возникает откуда-то Борькин голос. То ли он сидел на полу у балконной двери? Впрочем, не до того сейчас!

- Борис, надо нам с тобой поговорить один на один. Папа твой меня за неделю просто умотал. Спасибо ему, конечно, но я ехал в основном для того, чтобы с тобой о грядущем поговорить. Хотя, конечно, интересно познакомиться со столицей Сибири, с Алтайской природой, какая там медову…. стоп! я, кажется, опять отвлёкся… Так, о чём я?

- Ага, Николай Иванович, что-то родитель вас заездил сегодня, - усмехнулся я. – Вы собирались рассказать мне о ваших соображениях после нашей зимней дискуссии.

- Вот-вот! О зимней дискуссии. Точно! Я, признаться, поначалу не поверил, но с каждым совпадением, меня это стало беспокоить всё больше и больше. М-да… После Съезда, - пожал плечами, после выходки Садата задумался, потому что это был явный экспромт египетской обезьяны. Олимпиада еще сильнее поколебнула? поколебала! мой этот, как его? Спексис? Нет! Да! Скепсис. Я решил поговорить со своими друзьями на тему предательства верхов. Мнение однозначное – те верхи, что сейчас вокруг Лёни сплотились, не пойдут на изменение курса ни под каким видом. Брежнев перенес клиническую смерть и очень вероятно, что на его трон скоро сядет кто-то новый или Романов, или Машеров, а может и этот кагебешник, как там его? да, Андропов. Кое-то уверен даже, что Андропов уже сейчас всем заправляет. Никто из них не настроен валить систему, но кто придёт после них при тех тенденциях, что у нас процветают, совершенно не понятно. И кстати – куртку бомбер-реглан я тебе привёз, с тебя 56 рублей…

- За куртку огромное спасибо. Деньги я вам завтра отдам? А на счёт политики, я вам сразу скажу, что всё несколько лучше и времени у нас больше, потому что Брежнев проживёт до ноября 1982 года. По некоторым данным ему помогут отойти в мир иной. На его место встанет Андропов и начнет одной рукой закручивать гайки, а другой проталкивать наверх будущих могильщиков. Его подведут почки, и он загнется через год, но всё, что от него требуется, он сделать успеет.

- А, что там говорить, всё равно никаких рычагов влияния на этих «небожителей» ни у кого нет. Хотя поделился со мной один летун. Он как-то раз перевозил чету Брежневых из Москвы на юга. Подменял заболевшего пилота в постоянном экипаже. Так вот, этот летун рассказал очень интересную вещь. Оказывается, Брежнев очень прислушивается к мнению своей Виктории Петровны. А та, как женщина, пользуется услугами всяких парикмахеров, портных, массажисток, модисток и прочей прислуги. Вот! Вот через кого единственная реальная возможность выйти наверх. Как же это всё не правильно! Получается, что великой страной могут управлять цирюльники и модистки! Думали ли Ленин и Сталин, что получится так смешно?

- Что-то я перебрал… Что же я хотел у тебя спросить? - Б-б-борис, а что-нибудь простое мы можем уже сейчас сделать? Какую-нибудь катастрофу предотвратить, спасти кого-нибудь? Помнишь что-нибудь.

- Николай Иванович, давайте я вам список напишу, что смогу вспомнить, завтра вам прямо в руки вручу. Потом позвоню в Москву, чтобы проверить, не потерялся ли. Главное вы об источнике своей информации никому не рассказывайте.

- Нет, что я не понимаю что ли? Ты меня совсем за дурака то не держи. Ладно, хватит на сегодня, у нас ещё будет время поговорить и подумать. А сейчас пора бы уже и на боковую. Всё-таки утомил нас твой папаня по этим вашим сибирским ебеням таскать. Пойду я...

Я уже собрался идти на вынужденную, но на подлёте внезапно был сбит, атаковавшим меня Григорием.

- Николай! Отходную на посошок! За то, чтобы вы завтра хорошо долетели!

Мы опрокидываем стопки. И Григорий затягивает:

- Лейтенант Рогов, а чего это ты мне подливаешь, а сам не пьешь? Ну и что, что ты хозяин, ты должен гостя уважать и пить вместе с ним. Давай еще по последней тяпнем! И… От винта! Песню мы допели, но проснулся я почему-то уже в такси по дороге в аэропорт.

Дома из кармана куртки выпал тетрадный листок с довольно большим текстом:

Ядрит твою раскудрит! Вот так финал сибирского отпуска. И что мне теперь с этим делать? К тому же голова болит после вчерашней попойки просто ужас… В нашем возрасте так нажираться нельзя! Ладно, приеду домой полечусь, а потом думать будем, что ветераны могут поправить. С пожарами точно ничего не сделаем, а до ближайшей авиакатастрофы время ещё есть.