Том 12

Ф. ЭНГЕЛЬС НОВАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ АНГЛИЧАН В КИТАЙ

ПЕРВАЯ И ВТОРАЯ „ОПИУМНЫЕ* ВОЙНЫ ПРОТИВ КИТАЯ 1839–1342 И 1856–1858 ГГ.

Если конфликт с китайцами, для которого англичанам удалось найти повод, достигнет крайнего обострения, то можно ожидать, что он кончится новой военно-морской экспедицией, вроде той, которая была предпринята в 1841–1842 гг. в связи с конфликтом из-за опиума[166]. Вполне вероятно, что легкость, с какой англичанам удалось тогда вырвать огромную сумму серебра у китайцев, может вновь соблазнить на подобный эксперимент народ, который, при всем своем отвращении к нашим пиратским наклонностям, до сих пор сохраняет — не в меньшей степени, чем мы сами, — изрядную долю того хищнического пиратского духа, который отличал наших общих предков в XVI и XVII столетиях. Однако значительные изменения в положении вещей в Китае, происшедшие со времени этого первого успешного грабительского набега англичан в интересах торговли опиумом, заставляют сильно сомневаться в том, даст ли подобная экспедиция в настоящее время сколько-нибудь похожий результат. Новая экспедиция, как и экспедиция в 1841–1842 гг., несомненно, должна будет иметь своим исходным пунктом остров Гонконг. Прежняя экспедиция была предпринята эскадрой из двух семидесятичетырехпушечных кораблей, восьми фрегатов, большого числа корветов и бригов, двенадцати пароходов и сорока транспортов; экспедиция насчитывала до пятнадцати тысяч войск, включая морскую пехоту. Новая экспедиция едва ли будет предпринята с меньшими силами; в самом деле, ряд соображений, которые мы намерены изложить, указывают на то, что ее собираются предпринять с гораздо более крупными силами.

Экспедиция 1841–1842 гг., отплыв из Гонконга 21 августа 1841 г., сначала завладела Амоем, а затем, 1 октября, островом Чжоушанем, который она превратила в базу для своих дальнейших операций. Целью этих операций было проникнуть в великую центральную реку Янцзы и подняться по ней до города Нанкина, расположенного приблизительно в двухстах милях от устья реки. Река Янцзы делит Китай на две резко отличающиеся друг от друга части — северную и южную. Милях в сорока ниже Нанкина в великую реку входит, пересекая ее, Императорский канал, являющийся путем, по которому осуществляются торговые сношения между северными и южными провинциями. Кампания была построена на том расчете, что захват этой важной коммуникации будет для Пекина роковым и принудит императора немедленно заключить мир. 13 июня 1842 г. английские военные силы под командой сэра Генри Поттингера появились под Усуном, у входа в небольшую реку того же названия. Эта река течет с юга и вливается в широкое устье Янцзы близ ее впадения в Желтое море. Устье реки Усун служит гаванью для Шанхая, расположенного несколько выше по реке. На берегах У су на было установлено много батарей; все они без труда были взяты приступом. Затем одна из колонн вторгшихся войск направилась к Шанхаю, который сдался без всякого сопротивления. Но хотя со стороны мирных и робких обитателей берегов Янцзы, вовлеченных теперь в военные действия впервые после длительного, почти двухсотлетнего мира, нападавшие пока еще не встретили большого сопротивления, зато само устье реки и подступы к нему с моря, как оказалось, представляли огромные трудности. Река Янцзы при своем впадении в море образует очень широкое устье; берега ее в этом месте наполовину покрыты илом и едва различимы, так как море на протяжении многих лиг [Морская лига равна 5,56 км. Ред.] от берега имеет мутно-желтый цвет, откуда и происходит его название. Кораблям, намеревающимся войти в Янцзы, приходится осторожно продвигаться вдоль южного берега, все время измеряя глубину лотом, чтобы миновать подвижные песчаные отмели, преграждающие подступы к реке. Эти отмели тянутся вдоль устья вверх по течению до верхней оконечности большого острова Чунминдао, лежащего посреди устья и разделяющего его на два русла. Выше этого острова, имеющего около тридцати миль в длину, берега начинают подниматься над водой, но русло реки становится очень извилистым. Прилив достигает Чжэньцзяна, приблизительно на полпути от Нанкина, и то, что до сих пор представляло собой фактически широкое устье или морской рукав, здесь впервые для поднимающихся вверх по течению судов принимает очертания реки. Прежде чем достигнуть этого пункта, английскому флоту пришлось столкнуться с рядом серьезных препятствий. Ему потребовалось пятнадцать дней, чтобы пройти расстояние в восемьдесят миль от своей якорной стоянки у Чжоушаня. Близ острова Чунминдао несколько больших кораблей сели на мель, но начавшийся прилив помог им сняться с нее. Преодолев эти препятствия и приблизившись к городу Чжэньцзяну, англичане получили достаточно доказательств тому, что как бы несовершенны ни были в военном искусстве монголо-китайские солдаты, у них не было недостатка в храбрости и отваге. Эти монгольские солдаты, численность которых достигала лишь тысячи пятисот человек, дрались с отчаянной храбростью и были перебиты все до одного. Перед тем как идти в битву, они, словно предчувствуя ее исход, передушили или утопили всех своих женщин и детей; множество женских и детских трупов было впоследствии извлечено из колодцев, куда они были брошены. Командующий, видя, что битва проиграна, поджег свой дом и сам погиб в пламени. Англичане потеряли в атаке сто восемьдесят пять человек и отомстили за эту потерю ужасающими зверствами при разграблении города, так как эта война с начала до конца велась англичанами в духе лютой жестокости, полностью соответствующей духу контрабандистской алчности, из-за которой она и была начата. Если бы завоеватели встретили подобное сопротивление повсюду, они никогда не добрались бы до Нанкина. Но этого не случилось. Город Гуачжоу, на другом берегу реки, сдался и уплатил выкуп в сумме трех миллионов долларов, которые английские пираты прикарманили, конечно, с огромным удовлетворением.

Выше этого пункта фарватер реки имеет в глубину 30 морских сажен [Морская сажень равна 1,83 м. Ред.] и, следовательно, с этой стороны не представляет трудностей для судоходства, но течение местами очень быстрое, не менее шести-семи миль в чае. Однако ничто не могло остановить продвижение лилейных кораблей вверх по течению к Нанкину, под стенами которого 9 августа англичане бросили, наконец, якорь. Достигнутый таким образом результат вполне отвечал ожиданиям. Напуганного императора [Дао-гуана. Ред.] заставили подписать 29 августа тот самый договор, который китайцы теперь якобы нарушили[167], что и выставляется как предлог для новых требований, грозящих новой войной.

Если эта война действительно начнется, ее будут вести, вероятно, по образцу первой. Однако по ряду причин англичане не могут ожидать такого же легкого успеха. Опыт прошлой войны не пропал даром для китайцев. В недавних военных операциях на реке Кантон они показали столь большие, по сравнению с прошлым, достижения в артиллерийской стрельбе и в искусстве обороны, что возникает подозрение, нет ли среди них европейцев. Во всех практических делах — а война есть дело сугубо практическое — китайцы намного превосходят все другие восточные народы, и нет сомнения, что в военном деле англичане найдут в них способных учеников. Далее, в случае если англичане вновь попытаются продвигаться вверх по Янцзы, они, по всей вероятности, встретят искусственные заграждения, каких им, по-видимому, не пришлось встретить в прошлый раз. А кроме того — и это самое серьезное соображение — вторичное занятие Нанкина едва ли внушит прежний ужас и тревогу императорскому двору в Пекине. В течение вот уже ряда лет Нанкин, так же как и значительная часть окружающих его областей, находится в руках повстанцев, один или несколько вождей которых сделали этот город своей штаб-квартирой[168]. При таких условиях занятие Нанкина англичанами могло бы быть скорее приятным, чем неугодным императору. Они могли бы оказать ему хорошую услугу, прогнав повстанцев из города, удерживать который после захвата его англичанами могло бы стать для них самих делом трудным, беспокойным и опасным; к тому же, как показал недавний опыт, занятие Нанкина неприятелем не влечет за собой тотчас же каких-либо роковых последствий для Пекина и императорской власти.

Написано Ф. Энгельсом, в начале апреля 1857 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4990, 17 апреля 1857 г. в качестве передовой

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского