Том 2. Охотница из Аккана

Глава V. Решение найдено

В ДВЕРЯХ СТОЯЛ Халар Халонес. Держа в руках мыслешлемы, он вопросительно глядел на Джима.

— Давай, — махнул рукой Джим. — Если у тебя есть какие-то идеи, самое время выложить их.

Халар прошел по комнате и протянул ему шлем. Джим схватил его. Он не совсем забыл о Халаре, который непонятно чем занимался на Базе все эти два месяца, у него просто не было времени отвлекаться.

Быстро надев на голову шлем, Джим тут же почувствовал мысли Халара. И мгновенно понял их значение. Он резко сорвал с себя шлем и вскочил на ноги.

— Мы все идиоты! — закричал он. — Все это время мы искали, какие еще факты внести в интегратор. Мы уже отчаялись, потому что нам не хватало информации даже для того, чтобы подойти к проблеме. А здесь, прямо у нас перед глазами, был Халар, который мог дать нам все, что знает наука его цивилизации!

Это была невероятная истина. Два месяца наука цивилизации из далекого уголка Вселенной, была буквально у них в руках, а они даже не подумали о ней!

Толкая перед собой Халара, Джим выскочил из комнаты. Четыре координатора бежали за ним.

Техникам потребовалось лишь краткое объяснение, чтобы они поняли идею. По каким-то неизвестным причинам Джозеф Брент распорядился продолжать работы группе, приспосабливающей мыслешлем для прямой связи с интегратором. И вот теперь в нем появилась такая нужда, какую невозможно было предвидеть. Техники быстро подсоединили шлем к интегратору.

Все столпились вокруг Халара, затаив дыхание. На лице чужака появилось сосредоточенное выражение. Фасеточные глаза его затуманились.

В тишине комнаты Джим услышал, как защелкал интегратор, начав работать. Интегратор загудел, потому что мысли переводились в электрические импульсы. Шевельнулись рычаги, повернулись головки. Щелчки становились все громче по мере того, как оживали бесчисленные реле.

Ко всему массиву знаний, полученному учеными Солнечной системы, Халар добавлял информацию, известную на Халонесе. Большая часть ее копировала уже известные данные. Но затем послышался тихий гул — это пошли данные, неизвестные науке соляриан. Реле щелкали все быстрее. Гул становился все громче. Никакой гений не мог решить все проблемы, которыми занимались науки. Никакая цивилизация не могла знать все. Даже совокупного знания трех рас Солнечной системы оказалось недостаточно. Но теперь к ним добавлялись знания далекой цивилизации Халонеса...

Джим Дорн, не отрываясь, глядел на странное существо, которое бежало по Вселенной в поисках убежища. Потом Халар узнал, что бегство бесполезно. Он сообщил об этом своему народу. Но он тоже был бойцом. И решил внести свой вклад, пока еще была надежда. Пока билось его сердце!

Двое коричневых карликов думали о миллионах своих соотечественников, живущих на красной планете. Зеленокожий Старм думал об обитающих под вечными облаками жителях Венеры. Ирли тоже выглядел задумавшимся. Догорающая сигарета обжигала ему пальцы, но он этого даже не замечал.

Потом щелчок реле стали реже, еще реже... Минуты превращались в часы. Затем реле последний раз щелкнули, словно устало вздохнули, и замерли. Халар стал возиться со шлемом. Он поднялся, но чуть не упал. Люди подхватили его и повели отдыхать.

Разрыв в миллионы световых лет был заполнен данными и знаниями! Прежде интегратор содержал в себе знания, накопленные одной Системой. Теперь к этим обширным знаниям добавились другие, еще более обширные.

Джим Дорн, как безумный, принялся раздавать распоряжения техникам. Четверо остальных координаторов распоряжались математиками.

Интегратор, пользуясь научными данными двух звездных систем, стал выдавать поток уравнений. Математики тут же взялись за работу, переводя вычисления в физические величины. Медленно, невыносимо медленно, из разрозненных кусочков возникала целая картина. Какие-то теории соответствовали фактам. Какие-то старые теории противоречили новым данным. Порой новые данные давали начало совершенно новым теориям.

Джим не знал, сколько времени он провел в той комнате. Он лишь временами оглядывался и мельком замечал, что работает в настоящем бедламе среди десятков потных людей. Несмотря на усталость, он не отдыхал сам и не давал отдыхать другим, заставляя всех работать в нечеловеческом темпе.

Работали все силы Базы Плутона. Временами кто-то вспоминал поесть, но зачастую об еде забывали. Галлонами поглощалось горячий кофе с коньяком. Люди ели и пили, не отрываясь от работы. Отдых маячил где-то в туманной дали, сон казался невозможной роскошью.

Но теперь у них было с чем работать. Они вконец загнали вычислительную машину, пока та не сломалась. Потные инженеры в спешном порядке починили ее. Еще не раз гудел и шумел интегратор, щелкали реле. И математики принимались за работу над новыми уравнениями, пока, наконец, не принесли Джиму Дорну окончательный результат.

Джим глядел на их вычисления, слышал пояснения. И внезапно он понял, что до смерти устал.

— Но это же означает сдвиг измерений, — сказал он, наконец.

— Да. Это вытекает из уравнений ультра-Лоренца-Фицджеральда, исправленного учеными Халонеса, — согласились математики и физики. — Да, сдвиг измерений возможен.

— Нет, это невозможно, — помотал головой Джим. — Да, мы могли бы спастись, переместив Солнечную систему при помощи сдвига измерений в новую Вселенную! Но это неосуществимо на практике!

Однако, его собеседниками были математики и физики, специалисты и эксперты в своей области. Они настаивали, что, согласно результатам интегратора, это можно сделать. И новые уравнения показывают, как это может быть сделано.

Нельзя переместить целые планеты. Зато можно переместить космические корабли. А корабли можно использовать для того, чтобы переправить пассажиров. Поэтому...

Джим широко зевнул, даже не прикрыв ладонью рот. Он взглянул на Читора, и темнокожий карлик кивнул. Рудо тоже кивнул, и даже Старм сочувственно взглянул на него в ответ, а Ирили взмахнул сигаретой в знак согласия.

— Черт побери, — сказал Джим ученым, — я не собираюсь спорить с вами в вашей же области. Вы утверждаете, что это может быть сделано. Я же хочу услышать от вас, что это будет сделано.

Его голос пролетел по всей комнате. В нем слышалось ликование смертельно измученного человека. Но ответ тут же придал Джиму силы. Затем раздался хор слабых, таких же усталых, но радостных возгласов.

Еще никто не знал, будет ли решена эта проблема. Никто не знал, возможен ли сдвиг измерений на практике. Тем более, никто не знал, с чем могут встретиться они в той, другой Вселенной. Но это никого не заботило.

Их родная Вселенная наступала на них, грозя смести со своего лица все формы жизни. Так что найденное решение было их единственной надеждой нанести поражение непреодолимым, казалось, силам природы. Короче говоря, это был последний шанс, гарантирующий бессмертие их цивилизациям.

ДЖИМ ДОРН, карлик по имени Читор, еще один карлик Рудо, зеленокожий венерианин, иногда откликавшийся на имя Старм, и бородатый землянин, который вообще никогда не откликался, как его ни зови, а также чужак, которого звали Халар Халонес, наблюдали, как экспериментальный корабль задрожал, заколебался, затем вдруг превратился в мерцающие волны движущегося света.

Так команда добровольцев отправилась в первое путешествие в абсолютную неизвестность. Корабль стоял на земле неподалеку от ангара Базы Плутона. Он задрожал, когда включилась его экспериментальная установка, затем превратился в волны света и исчез. Там, где он только что стоял, снова была лишь фантастически безжизненная, ледяная равнина.

— Он... исчез, — услышал Джим чей-то шепот.

И был удивлен, когда остальные координаторы повернулись к нему, но тут же сообразил, что прошептал это он сам.

Исчез! Улетел сквозь небытие! Куда? В новую Вселенную, где по-прежнему тек первоначальный поток пространства-времени?

Или в НИЧТО, откуда нет возврата? Никто этого не знал. Никто даже предположить не мог, поскольку никто еще никогда не проникал в иные измерения.

Но все знали, что это последняя надежда. На создание этого корабля потребовалось несколько месяцев, в нем был объединен Ганстетторский двигатель деформации пространства и двигатель, подобный тому, что стоял на кораблях Халонеса.

Две науки объединились, и результат такого объединения был непредсказуемым. Расчеты? Ну, да, в них крылся ответ. Но в расчеты могли вкрасться ошибки. Лишь люди, живые создания из плоти и крови могли, рискуя своими жизнями, проверить эти расчеты на ошибки.

Люди из плоти и крови в свое время построили корабли, которые стали плавать по земным морям. Немного позже такие же люди создали неуклюжие крылатые аппараты, больше похожие на лестницы, которые положили начало покорению небесного пространства. И вот теперь хрупкие человеческие существа должны на себе проверить, насколько безопасна дорога из Вселенной, где вскоре станет невозможной любая жизнь.

Джим Дорн чувствовал, как сердце его колотится с мощью пульсации ракетных двигателей. Он глядел в окно на бесплодные, ледяные поля Плутона. Раньше ему казалось, что он уже привык к различным потрясениям. Но... внезапно он понял, что не прошло и года с тех пор, как он глядел в это же окно на эту же равнину, в ожидании встречи с координатором.

Теперь он казался себе стариком. Сердце его, как, вероятно, и сердце Джозефа Брента, было, вероятно, сожжено и билось из последних сил.

Но это не имело никакого значения. Единственное, что имело значение... Тут у Джима снова перехватило дыхание.

На вечно застывшей земле медленно возникал, проявляясь, как на фотопленке, корабль. Это был корабль, который улетел сквозь Небытие в иную Вселенную. И он вернулся! Да, он вернулся!

Только это и имело значение.

Не ожидая распоряжений, распахнулись двери ангара. Пульсация корабля прекратилась, он стоял, неподвижный и материальный. Открылся люк и из него вышел экипаж.

— Мистер Дорн! — прокричал в радии голос капитана. — Мы были в иной Вселенной! Там можно жить. Там звезды, много звезд, планет и всего прочего!..

Джим не знал, как сумел отвернуться от окна и пройти к своему креслу. Он даже не слышал свой голос, отдававший какие-то распоряжения. Но по всем обитаемым планетам Солнечной системы было послано известие, которое зажгло радостную надежду в душах миллиардов их обитателей.

Пробный полет в иную Вселенную завершился успешно. И там есть миры, где можно жить!

На все три планеты обреченной Солнечной системы были разосланы подробные чертежи и планы постройки кораблей с двигателями деформации пространства. Больше от Джима ничего не зависело. Он просто знал, как все заводы срочно перестраиваются на новую продукцию — гигантские пассажирские корабли, которые будут курсировать между Вселенными.

Джим снова подошел к окну и стал глядеть наружу. Рядом с ним стояли четверо его товарищей.

Чуть позже к ним присоединился высоченный Халар Халонес, который уже связался со своей расой, все еще летящей на кораблях, и послал им план спасения.

— Мы улетим тогда, когда будет переправлен последний обитатель последней планеты нашей Системы, — сказал Джим. — Но только тогда.

А за окном на него глядел ледяной космос. Где-то летела к Системе возвращающаяся волна пространства-времени, сокращающая Вселенную, стягивающая ее в одну точку, невидимая, непреодолимая и смертоносная.

И Джим очень серьезно показал ей «нос». Тут же четыре остальных координатора повторили его нелепый, по-детски наивный жест. То же самое сделал и Халар. Он не знал, что значит этот жест, но раз его сделали эти маленькие существа, которых он уже полюбил всей душой, то сделал и он.

У Халара было четыре руки, поэтому «нос» получился у него самым внушительным.

The tides of time, (ThrillingWonder, 1940 № 4)