Том 6

‹Реальный комментарий к роману›
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

С. 5.* В Гороховой улице… – Речь идет об одной из центральных улиц Петербурга (первоначальное название – 2-я Адмиралтейская перспектива; Гороховой стала называться в 1756 г. по имени купца Горохова, поставившего здесь первый каменный дом). Берет начало у Адмиралтейства и пересекает четыре административные части города (о частях см. также ниже, с. 568, примеч. к с. 297): 1-ю, 2-ю, 3-ю Адмиралтейские и Московскую. При этом 1-я и 2-я Адмиралтейские части, по свидетельству «Путеводителя» 1843 г., были «предназначены для жительства высшего класса общества, сановников, богатейших купеческих фамилий и иностранцев». «Присутственные места, канцелярии гражданского и военного управления, обширные магазины, лавки и лучшие кондитерские сосредоточены в двух Адмиралтейских частях, оттого и квартиры здесь гораздо дороже, чем в других частях». 3-я Адмиралтейская часть, включающая Никольский и Сенной

485

рынки, «отличается большею населенностью и может назваться главным пунктом промышленной деятельности Петербурга ‹…›. Жители ее принадлежат к среднему и низшему классу общества…». Кварталы же Гороховой ул. в Московской части (от Фонтанки до Звенигородской ул.) «представляют будто отдельный мир гражданских чиновников, отставных военных, искателей мест, ходатаев по делам и мелочных спекулянтов. Квартиры здесь дешевле и просторнее, хозяйки менее бранчивы и добрее, чем в центре города, оттого-то бессемейные люди преимущественно стараются приискивать себе здесь помещения на хлебах» (Пушкарев. С. 73-75).

Гороховая ул. упоминается у А. С. Пушкина («Барышня-крестьянка»), М. Ю. Лермонтова («Княгиня Лиговская»), Н. В. Гоголя («Невский проспект» и др.), Ф. М. Достоевского («Бедные люди»); выразительное описание одного из домов на Гороховой оставил А. И. Герцен (письмо к Ю. Ф. Курута от 11 июня 1840 г. – Герцен. Т. XXII. С. 81). В 1840-х гг. И. С. Тургенев «задумал серию очерков о жизни „петербургских углов”, о сумрачном городе, о пестром люде, населяющем его центральные улицы и отдаленные кварталы». Среди записанных им «сюжетов» под третьим номером значилось: «Один из больших домов на Гороховой и т. д.» (Тургенев. Соч. Т. I. С. 415). На Гороховой же «поселил» Н. Г. Чернышевский героиню романа «Что делать?» Веру Павловну («в многоэтажном доме ‹…› между Садовой и Семеновским мостом»), сделав это, как предположил Ю. М. Лощиц, в полемических по отношению к гончаровскому роману целях: «Этой героине романа-утопии Чернышевского тоже будут сниться сны-мечты. Но обращенные не в прошлое, не к идиллической обстановке помещичьего быта, а в совершенно противоположную сторону…» (Лощиц. С. 190). На Гороховой проживали и Зуровы, герои ранней повести Гончарова «Лихая болесть» (1838) (см.: наст. изд., т. 1, с. 37, 640). О месте жительства Обломова Н. И. Соловьев писал: «Странно только, что автор поместил своего героя в Петербурге, да еще на самой многолюдной улице, на Гороховой; самое настоящее место его – в Москве, на какой-нибудь Спиридоновке; все, что идет на покой, отправляется в Москву» («Обломов» в критике. С. 169).

С. 5. …даже в складки шлафрока. – Шлафрок (нем. Schlafrock) – просторная домашняя одежда без пуговиц

486

(халат), в которой не считалось предосудительным принимать гостей. Ср.: «У него была полная коллекция разных модных шлафроков ~ нарядившись в красивый парижский шлафрок…» (наст. изд., т. 5, с. 97). О шлафроке см.: Щурова И. В. Белый шлафрок и пунцовый фуляр // Рус. речь. 2000. № 4. С. 117-119.

С. 12. …к Святой неделе… – Святая (Светлая) неделя (седмица) – первая неделя по Пасхе.

С. 17. …вдохнул ароматы Востока… – Гончаров использует один из штампов так называемого светского романа. Ср. в романе В. С. Филимонова «Непостижимая» (СПб., 1841. Т. 1 . С. 119): «…для нее не нужны ни волшебные звуки, ни аромат Востока…», по поводу которого иронизировал В. Г. Белинский (см.: Белинский. Т. IV. С. 487-493).

С. 17. Рейт-фрак – фрак для верховой езды (от нем. reiten – ездить верхом).

С. 17. Ведь сегодня первое мая ~ едем в Екатерингоф. – «Первомайский праздник у городских жителей есть первое весеннее гулянье за городом в роще, где более катаются в экипажах, чем гуляют пешие ‹…›. Это гулянье, неизвестное в сельском быту на Руси, есть иностранное и новое…» (Снегирев. Вып. 3. С. 81). По свидетельству другого этнографа, «майское гулянье заведено жителями в позднее время; наши поселяне не знают и не ведают об нем. ‹…› Наши старые школьные майские праздники перешли к нам из Польши и Литвы. Тамошние maiówki, recreacie maiowe поселились в прежней Киевской академии и оттуда распространились по духовным и светским училищам в XVIII столетии» (Сахаров. С. 266). В Петербурге ежегодное гулянье на 1 мая, ставшее традиционным при Петре I, проходило в Екатерингофе – парке на западной окраине города, заложенном в 1711 г. Пришедший к началу XIX в. в совершенное запустение, Екатерингоф был возрожден в 1823 г.: «Красивейшие постройки, павильон, беседки и вокзал были возведены молодым архитектором Монферраном ‹…›. В одно лето вырыт канал, по сторонам его сделана насыпь, отделяющая два пруда ‹…›. Против лежащий Гутуевский остров был тоже расчищен, и самые рыбачьи дома на нем возведены в стиле сельских строений окрестностей Рима» (Пыляев М. И. Старый Петербург. СПб., 1889. С. 86 (Репринт: М., 1991); ср. также упоминание Екатерингофского гулянья во «Фрегате „Паллада”» -

487

наст. изд., т. 2, с. 541; т. 3, с. 720-721). «Екатерингофское гулянье 1 мая любил и неизменно посещал император Николай I со всею царскою фамилиею. ‹…› За двором тянулась вся знать в Екатерингоф на гулянье, а за нею и вся остальная имущая масса. Цена коляски в этот день доходила до 25 рублей…» (Божерянов И. Н. Встреча лета в Екатерингофе / Божерянов И. Н., Никольский В. А. Петербургская старина: Очерки и рассказы. СПб., 1909. С. 34). «По старому, еще в давнее время установившемуся обычаю, – вспоминал А. Я. Алексеев-Яковлев, – в Екатерининском парке в день 1 мая происходило большое весеннее гулянье, сюда съезжались из города, приезжали также представители двора и дипломатического корпуса. Этот обычай сохранялся до конца восьмидесятых годов, когда прилегающие районы стали все больше застраиваться новыми заводами и фабриками ‹…›. Многотысячная толпа, направлявшаяся в Екатерингоф с чадами и домочадцами, переполняла прилегающие к нему улицы и бульвар по набережной Обводного канала. Вереница экипажей, собственных и наемных, с одетыми по-весеннему седоками тянулась по набережной Екатерининского канала, по Старо-Петергофскому проспекту, по шоссе вдоль Обводного канала, иначе говоря, вдоль всего Екатерингофского парка и по его центральным аллеям. Целая флотилия яликов, шлюпок, гичек и разных лодок плыла по Екатерининскому каналу и Фонтанке, направляясь к Екатерингофу. ‹…› „Лодочная публика” приставала к берегу Екатерингофа у так называемого Петровского домика, то есть у Летнего дворца Петра I, где и располагалась на начинавшей зеленеть травке, принимаясь за привезенные с со бой закуски. ‹…› На двух главных аллеях парка в разных концах гремели назначенные по наряду полковые оркестры в парадной форме и хоры военных песенников, тоже в ярких мундирах. В этот день открывался „Екатерингофский воксал”. На лужайках вертелись карусели, раздавались присказки „панорамщиков”, кричали, нарочито гнусавя, „петрушечники”, щелкали выстрелы у стрельбищ, шла бойкая торговля разнообразной мелочью ‹…›. Катались с деревянных гор, захаживали „в рогожные балаганы”…» (Русские народные гулянья по рассказам А. Я. Алексеева-Яковлева в записи и обработке Евг. Кузнецова. Л.; М., 1948. С. 37-38). Отчеты о гулянье ежегодно помещались в газетах и журналах; см., например: Цмнъ ‹Циммерман В.›

488

Первое мая в Петербурге // СПбВед. 1843. № 95. 1 мая.

С. 18. Сегодня мы с ним в балете; он бросит букет. ~ Ах! ведь нужно ехать камелий достать… – Цветочные венки и букеты «впервые появились в Петербурге в сезон итальянской оперы 1843/1844 годов, ими осыпали Виардо, Рубини и Тамбурини наши знатные меломаны. Впоследствии букеты, войдя в моду, утратили свое лестное значение для артистов, и мания „цветобесия” была осмеяна графом В. А. Соллогубом в водевиле „Букеты” (в 1846 г.)» (РВ. 1881. Кн. 4. С. 605). Водевиль В. А. Соллогуба «Букеты, или Петербургское цветобесие. Шутка в одном действии» (СПб., 1845) содержал, в частности, такие куплеты:

(Там же. С. 16).

Свидетельница «цветобесия» в первый сезон итальянской оперы, Евг. П. Майкова, писала в Париж В. Андр. Солоницыну 30 декабря 1843 г.: «Здесь Италианский театр производит такой фурор, о котором не имеют понятия за границею, и решительно все журналы говорят, что наша опера лучше всех европейских опер в мире. Viardo Garcia, говорят, выше и Гризи и Персиани; а Петров, Петров, говорят, на удивление поет, он один из русских участвует. Эти знаменитости бывают закиданы венками; на днях будет бенефис примадонны, и ей готовится венок из каменьев и бриллиантов в 30 тысяч р‹ублей›: в этом участвует царская фамилия и публика. Я не имею надежды услышать оперу, все абонировано; но наши дамы решаются ходить в кресла, а я готова отправиться в раек, только бы услышать Гарцию» (цит. по: Лица: Биогр. альм. СПб., 2001. Т. 8. С. 68). Ср.: «Ныне ввелся обычай в Италиянском театре бросать на сцену букеты цветов и цветочные гирлянды несравненной нашей Виардо-Гарции» (СПч. 1843. № 268. 27 нояб.). О том же увлечении (не прекращавшемся и позднее) писал «Современник»: «Итальянские певцы ввели у нас в большую моду цветы, венки и бриллианты. Со времени Рубини и Гарции в Петербурге

489

истреблено великое множество камелий, садовники начинают наживаться, наживаются и ювелиры. В итальянской опере и балете не проходит ни одного представления без цветов, а к концу театрального года лучший петербургский ювелир Вальян готовит обыкновенно венки, диадемы и браслеты, подносимые аристократической публикою. ‹…› Воспитание камелий сделалось ремеслом, и в газетных объявлениях появлялись целые трактаты об искусстве составлять букеты» (‹Без подписи›. Цветобесие // С. 1850. № 4. Отд. VI. С. 193-194). О «цветобесии» см. также: Яхонтов А. Н. Петербургская итальянская опера в 1840-х годах // Рус. старина. 1886. № 12. С. 743-744.

С. 18. А дача! Утонула в цветах! Галерею пристроили, gothique. Летом, говорят, будут танцы, живые картины. – Как отметила Л. С. Гейро (см.: ЛП «Обломов». С. 651), Волков здесь и ниже (см.: наст. изд., т. 4, с. 19) перечисляет, насколько можно судить по роману К. К. Павловой «Двойная жизнь» (между 1844 и 1847 гг.), наимоднейшие увлечения высшего света: «Прошло уже несколько дней с тех пор, как Вера Владимировна переселилась в одно из тех милых готическо-фантастическо-китайских зданий, какими усеян Петровский парк. Тут также все соответствовало требованиям и условиям света. ‹…› Приближался день, который Вера Владимировна всегда праздновала, – день рождения Цецилии. И в этот раз она делала разные приготовления, чтобы его провести как можно веселее: обед, концерт, bal champetre ‹сельский бал – фр.›, ужин, – все только возможное учреждалось с большим старанием и с большими издержками. Веселие людей высшего круга неимоверно дорого» (Павлова К. Полн. собр. стихотворений. М.; Л., 1964. С. 252, 268. («Б-ка поэта»; Большая сер.)) По свидетельству М. И. Пыляева, в аристократических домах Петербурга «в Николаевское время славились домашние театры с балетами, живыми картинами ‹…› которые обставлялись иногда с царскою пышностью» (Пыляев М. И. Старое житье: Очерки и рассказы. СПб., 1897. С. 187. (Репринт: М., 1990. 2-е изд.)). На масленице живые картины ставились и в Михайловском театре (см. объявление об этом: СПч. 1843. № 73. 1 апр.).

С. 19. Напрасно я забыть ее стараюсь / И страсть хочу рассудком победить… – Первые строки романса Д. Т. Ленского (впервые: Репертуар русских театров. СПб.,

490

1840. Т. 2. Отд. «Смесь». С. 27), известного в музыкальной обработке Вл. Арсеньева (1842), Н. Новикова (1843), Н. Ф. Вителяро (1851), К. А. Тарновского (1862). Другое название – «Я не могу ее забыть».

С. 19. …только и слышишь: венецианская школа… – Венецианская – одна из основных художественных школ Италии, которую во время ее расцвета в середине XV-XVI вв. представляли семья Беллини, В. Карпаччо, Джорджоне, Тициан, П. Веронезе, Тинторетто, а в XVIII в. – Д. Б. Тьеполо, А. Каналетто, П. Лонги, Ф. Гварди.

С. 19. …посижу да пообедаю у генерала…; см. также с. 440: …курьер от генерала… – В обиходе (не на службе) вместо гражданских наименований чинов часто использовались равные им по классу наименования военных чинов, например «майор» вместо «коллежский асессор» или «генерал» для тех, кто имел чины V класса и выше по Табели о рангах.

С. 19. …ну а там… новая актриса, то на русском, то на французском театре. – Русским назывался Александринский театр (ныне пл. Островского, 2). В репертуаре театра в 1840-е гг. преобладали русские и переводные комедии и водевили, также историческая драма (Н. В. Кукольник, Н. А. Полевой, Р. М. Зотов и др.). Французский театр – Михайловский (ныне Театр оперы и балета им. М. П. Мусоргского; пл. Искусств, 1). Со времени открытия театра в ноябре 1833 г. в нем шли спектакли французской и немецкой драматических трупп. В течение длительного времени на Михайловской сцене играли выдающиеся французские актеры; французская труппа театра считалась одной из лучших в Европе. Репертуар определялся модными новинками парижской сцены, здесь шли «все лучшие и новейшие произведения театров Водевиля, Гимназии, Varietés, Пале-Рояльского и больших бульварных (Porte St. Martin, Ambigu, Gaite) ‹…›. Французский театр отличался от других своею публикою: ложи бельэтажа заняты особами высшего круга, дипломатического корпуса и т. п.; в первом и во втором видим семейства образованного среднего класса; в креслах сидят знатные особы, военные и гражданские, офицеры гвардии, юные дипломаты и вообще раззолоченная молодежь; места за креслами наполнены публикою собственно французскою: артистами, конторщиками, ремесленниками, модными торговками…» (Театрал: Карманная книжка для любителей

491

театра. СПб., 1853. С. 55). Гончаров позднее в романе «Обрыв» (часть четвертая, глава V) с иронией отзывался о понятиях и философии, добытых «с досок Михайловского театра».

С. 19. Вот опера будет, я абонируюсь. – Главной оперной сценой Петербурга был Большой (Каменный) театр (находился на Театральной пл., на месте нынешнего здания Консерватории). Абонемент в театр покупался на сезон, т. е. с октября до февраля-марта: театральные представления как в опере, так и в драме заканчивались на масленице, с началом Великого поста. Здесь речь идет об абонементах на спектакли итальянской оперной труппы, впервые выступавшей в Каменном театре в сезон 1843/1844 гг. (о времени действия в части первой романа см. ниже, с. 499-500, примеч. к с. 33). По свидетельству А. Н. Вольфа, «два абонемента, один на 30 представлений по понедельникам и пятницам, а другой на 15 по средам, были мгновенно расхватаны. На представления, в которых участвовали Виардо и Рубини, забирались в верхние ярусы и раек лица, никогда не бывавшие выше бельэтажа» (Вольф. Ч. 1. С. 107). О первом итальянском сезоне см. цикл рецензий Р. М. Зотова «Большой театр: Италиянские спектакли» (СПч. 1843. № 246, 247, 261, 262, 292, 293; 1844. № 18, 20), а также: Яхонтов А. Н. Петербургская итальянская опера в 1840-х годах. С. 735-748; Михайлов Н. Из прошлого итальянской оперы: (Воспоминания театрала) // Колосья. 1885. № 3. С. 301-310; Иванов М. М. Первое десятилетие постоянного итальянского театра в Петербурге в XIX веке (1843-1853 гг.) // Ежегодник императорских театров. Сезон 1893-1894 гг. Прил. Кн. 2. СПб., 1895. С. 55-95; Fisher. P. 105-106, 114-115. Ср. также в «Обыкновенной истории» обращенные к жене слова Петра Ивановича Адуева: «…говорят, на нынешнюю зиму ангажирован сюда Рубини; у нас будет постоянная итальянская опера; я просил оставить для нас ложу…» (наст. изд., т. 1, с. 459).

С. 20. А не хотите ли со мной есть устриц?; см. также с. 183: …определяя весну привозом устриц и омаров… – Свежие устрицы доставлялись в Петербург весной, когда открывалась навигация и прибывали первые иностранные суда, т. е. как раз в то время, о котором здесь идет речь. Противопоставляя Петербург Москве (где свежие устрицы были недоступны), фельетонист «Северной пчелы»

492

писал: «Со времени заведения в Петербурге пароходства мы имеем устрицы и омары столь же свежие, как в Гавре и Фленсбурге…» (СПч. 1843. № 12. 16 янв.).

С. 21. Это был господин в темно-зеленом фраке с гербовыми пуговицами, гладко выбритый… – В соответствии с «Положением о гражданских мундирах» (1834) мундир, вицмундир, мундирный фрак и сюртук гражданских чиновников почти всех ведомств (за несколькими исключениями) были темно-зеленого сукна; на «желтых» мундирных пуговицах изображался государственный герб. Мундирный фрак, двубортный, с отложным воротником, приравнивался к «вседневному» вицмундиру; в отличие от него парадный мундир имел стоячий воротник и шитье (см.: Шепелёв. С. 227-230). Об указе 1837 г. «О воспрещении гражданским чиновникам носить усы и бороду» см. ниже, с. 496-497, примеч. к с. 25.

С. 21. Начальник отделения! – Речь идет о должности чиновника гражданской службы в подразделениях департаментов министерств (отделениях), которая, как правило, соответствовала чину VI класса (коллежского советника) по Табели о рангах.

С. 21. …на будущий год в статские махнешь. – Статский советник – чин V класса по Табели о рангах.

С. 21. Еще нынешний год корону надо получить; думал, за отличие представят, а теперь новую должность занял: нельзя два года сряду… – Речь может идти об орденах Св. Анны и Св. Станислава: знаком «возвышенного достоинства» для первой и второй степеней этих орденов служила императорская корона. Чиновник VI класса мог претендовать на получение ордена Св. Анны или Св. Станислава первой степени. Как производство в следующий классный чин (с занятием новой должности), так и получение следующего «в порядке постепенности» ордена осуществлялись либо по истечении положенного срока (обычно три года), либо до срока – «за отличия» (см.: Шепелёв. С. 333, 338, 346-347).

С. 21. Вице-директор – министерский чиновник, наряду с директором возглавлявший департамент министерства (как правило, не ниже V класса по Табели о рангах, статский советник).

С. 22. …в письмах отменили писать «покорнейший слуга», пишут «примите уверение»… – В труде Н. В. Варадинова «Делопроизводство, или Теоретическое и практическое

493

руководство к гражданскому и уголовному, коллегиальному и одноличному письмоводству, к составлению всех правительственных и частных деловых бумаг и к ведению самых дел с приложением к оным образцов и форм» (СПб., 1857), цензором которого был Гончаров и который был ему подарен автором 28 марта 1857 г. (см.: Летопись. С. 71; Библиотека. С. 25. № 28), обе формулировки существуют на равных правах. Лишь во втором издании книги Варадинова (СПб., 1873) примеры первой («покорнейший слуга») в количественном отношении значительно уступают примерам второй (см.: ЛП «Обломов». С. 652). Ср. также в более раннем издании: «Письма оканчиваются различно; впрочем, больше и чаще всего пишут: с истинным почтением имею честь быть, ваш покорный слуга, имя и прозвание; иногда прибавляют к истинному почтению и совершенную преданность» (Руководство к сочинению писем и деловых бумаг. С образцами, примерами и формами. М., 1847. Ч. 1. С. 65).

С. 22. …формулярных списков по два экземпляра не велено представлять. – Формулярный список – послужной список (введен в 1798 г.), в который вносились сведения о рождении, происхождении, образовании, семейном положении, прохождении службы, наградах, отличиях, нахождении под судом и проч. Сенатским указом от 17 ноября 1841 г. была введена норма представления в Герольдию полного и краткого формулярных списков: «…губернские правления, прочие присутственные места и все вообще начальства, обязанные, на основании существующих узаконений, представлять в Герольдию послужные списки о состоящих в ведомстве их классных чиновниках, должны, сверх того, к 1 марта и к 1 сентября каждого года присылать туда же о службе означенных лиц и особые краткие списки» (ПСЗ. Т. 17. Отд. I. С. 836-837). Законодательные акты, упраздняющие данную норму, не издавались.

С. 22. У нас прибавляют три стола и двух чиновников особых поручений. – Столом назывался особый разряд дел внутри отделений департаментов. Чиновник особых поручений – должность при директорах департаментов министерств (а также при губернаторах), предоставлявшая особые полномочия; исполнитель разовых поручений.

С. 23. …тысяча двести рублей жалованья, особо столовых семьсот пятьдесят, квартирных шестьсот, пособия

494

девятьсот, на разъезды пятьсот да награды рублей до тысячи. – Жалованье чиновника VI класса обычно составляло 225 рублей серебром или около 800 рублей ассигнациями в год (о соотношении серебра и ассигнаций см. ниже, с. 504-505, примеч. к с. 44). Столовые же и квартирные деньги не являлись «общей принадлежностью содержания гражданских чинов» и определялись «не по чинам, но штатами и положениями для некоторых только должностей» или назначались какому-либо лицу «особыми высочайшими повелениями». Денежная награда не должна была превышать годового жалованья. Удостоенный этой награды мог быть представлен к чину или к ордену, но только «за особенное отличие» и «по действительным заслугам» (см.: ЛП «Обломов». С. 652). О жалованье чиновников, от высших до низших, см. также: Раскин. С. 609.

С. 23. Голос, что ли, у тебя хорош? Точно итальянский певец! – Эта подробность важна в контексте многочисленных упоминаний на страницах романа об итальянской опере в Петербурге; см. выше, с. 488-489, 491, примеч. к с. 18, 19; ниже, с. 550-552, 576-577, примеч. к с. 179, 399. Отмечено: Fisher. P. 107.

С. 23. Вон Пересветов прибавочные получает… – «Прибавочное за отличную службу жалование лично чиновникам назначается, соответственно ходатайству начальства и заслугам чиновников, с условием, пока удостоившийся сей награды будет находиться в настоящей должности или в том же ведомстве» (Свод законов Российской империи. СПб., 1842. Т. 3. С. 201).

С. 23. …получу прогоны на пять лошадей, суточных рубля по три в сутки… – В соответствии с пунктом 1 «Правил для проезжающих на почтовых лошадях» таковые «должны иметь непременно подорожные, по установленной форме, на то число лошадей, какое им следует по званию». Как начальник отделения, т. е. чиновник VI класса, Судьбинский должен был получить прогоны на трех лошадей; пять лошадей, видимо, служили знаком благоволения начальства. Суточные его вместе с квартирными должны были составить 0.9 рублей серебром, что по официальному курсу равнялось примерно 3 рублям ассигнациями (см.: ЛП «Обломов». С. 652).

С. 24. …отец действительный статский советник… – Речь идет о чине IV класса по Табели о рангах.

495

С. 24. …дали Владимира… – Орден Св. Владимира (четырех степеней) был третьим в «порядке постепенности» российских орденов (старше орденов Св. Станислава и Св. Анны); «кавалеры ордена Св. Владимира двух старших степеней „имели вход с особами IV класса”, а младших степеней – „с особами VI класса”. ‹…› Вместе с тем награждение орденом обычно сокращало срок выслуги следующего чина» (Шепелёв. С. 347). Орден Св. Владимира 4-й (низшей) степени давал право потомственного дворянства (Там же. С. 348).

С. 24. Олешкин – его превосходительство. – «Ваше (его) превосходительство» – официальная форма титулования (так называемый общий титул) лиц в чинах III-IV классов по Табели о рангах. Пользование общим титулом по чину было обязательно во всех случаях обращения к вышестоящему по службе или по общественному положению. В XIX в. в России существовало пять общих титулов: I-II классы – ваше высокопревосходительство; III-IV классы – ваше превосходительство; V класс – ваше высокородие; VI-VIII классы – ваше высокоблагородие; IX-XIV классы – ваше благородие (см.: Шепелёв. С. 142-143). Здесь речь идет о чине IV класса (действительный статский советник), соответствовавшем, как правило, должности директора департамента в министерстве.

С. 24. Такой обязательный… – Обязательный – здесь: предупредительный, внимательный (см.: наст. изд., т. 1, с. 210; т. 3, с. 31).

С. 24. …не то мнение или законы подведешь в записке…; см. также с. 56: …писать тетради в два пальца толщиной, которые, точно на смех, называли записками… – «Записками» официально именовались представления из министерств в высшие органы власти (Государственный совет, Комитет министров). Формуляр записок (и даже формат бумаги) был строго регламентирован и включал обязательные разделы, в том числе раздел «Законы». В «Заключении» «подводилось» (т. е. давалось, определялось) «мнение» – официальное (на уровне главы ведомства) заключение по данному вопросу. Министерским «запискам» «принадлежала важнейшая роль в системе делопроизводства», они «являлись инициативными документами и содержали основные фактические сведения по затрагивавшимся ими проблемам» (Шепелёв. С. 51-52).

496

С. 25. …у постели его стоял ~ господин, заросший весь бакенбардами, усами и эспаньолкой. – Эспаньолка (фр. espagnol) – короткая остроконечная бородка. В изображении Гончарова, как отметила Л. С. Гейро (см.: ЛП «Обломов». С. 652-653), Пенкин – фрондер не только в своих речах. И во внешнем облике он, как человек свободной профессии, подчеркивает свою партикулярность, независимость от таких установлений, как сенатский указ от 2 апреля 1837 г. «О воспрещении гражданским чиновникам носить усы и бороду». В указе, в частности, говорилось: «…Государь император ‹…› сам изволил заметить, что многие гражданские чиновники, в особенности вне столицы, дозволяют себе носить усы и не брить бороды по образцу жидов или подражая французским модам. Его императорское величество изволит находить сие совершенно неприличным…» (ПСЗ. Т. 12. Отд. I. С. 206). В благонамеренном обществе ношение бороды и усов считалось проявлением вольнодумства. Ср.: «…Осипов казался мне вольнодумцем, потому что, как вольный художник, носил усы и эспаньолку. При Николае Павловиче усы и борода были большою редкостью. Никто из служащих в гражданской службе не имел права отпускать их, а военные носили только усы, но не бороду» (Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки. (1854-1886) / Ред., статья и коммент. И. Н. Розанова. М.; Л., 1934. С. 35-36). Случаи нарушения сенатского указа 1837 г. привлекали внимание самых разных авторов. Об этом писал в романе «Меж двух огней» М. В. Авдеев: «Справедливо или нет, но у нас ращение волос сверх известной меры и на недозволенных по штату местах всегда считалось признаком и своего рода мундиром вольнодумства и наравне с ним подвергалось преследованию» (Авдеев М. В. Меж двух огней. СПб., 1869. С. 48). В романе Ф. М. Достоевского «Идиот» об Иване Петровиче Птицыне, жившем ростовщичеством, замечено: «Темно-русая бородка обозначала в нем человека не с служебными занятиями» (Достоевский. Т. VIII. С. 77). О ношении бороды как «признаке вольнодумства» см. также: Нарышкина Е. А. Мои воспоминания. СПб., 1906. С. 144, 145; Лорер Н. И. Записки. М., 1931. С. 218; и др. Ср. также многочисленные свидетельства о преследовании славянофилов за ношение бороды в 1840-1850-х гг.: Мазур Н. Н. Дело о бороде: (Из архива Хомякова: письмо о запрещении носить бороду и

497

русское платье) // Новое лит. обозрение. 1994. № 6. С. 127-138. Среди гражданских служащих, как отмечает современный исследователь, указ 1837 г. «особенно задевал пожилых чиновников, которым в случае утраты зубов бриться было затруднительно» (Шепелёв. С. 231).

С. 27. …автор велик! в нем слышится то Дант, то Шекспир… – Возможный отголосок журнальной ситуации середины 1830-х гг., а именно широко известной и многократно осмеянной современниками манеры О. И. Сенковского «производить» в гении авторов «Библиотеки для чтения». Так, Н. В. Кукольника Сенковский сравнивал и с Гете, и с Байроном («Я так же громко восклицаю: „великий Кукольник!” ‹…› как восклицаю: „великий Байрон!”» – БдЧ. 1834. Т. 1. Отд. V. С. 37), а в более поздней рецензии заявлял, что Кукольник «обнаруживает уже исполинский, ужасающий своей огромностью талант как писателя» (БдЧ. 1841. № 3. Отд. VI. С. 3). Явление «производства в гении» не утратило актуальности и в журналистике 1840-х гг. (см. об этом: Белинский. Т. I. С. 48; Т. III. С. 81, 198, 545; Т. IV. С. 325, 586; Дружинин. С. 143; Панаев И. И. Литературные воспоминания. М., 1950. С. 101). Ср. суждение В. Г. Белинского в статье «Стихотворения Лермонтова» (1841): «Пока еще мы не назовем его ни Байроном, ни Гете, ни Пушкиным и не скажем, чтоб из него со временем вышел Байрон, Гете или Пушкин: ибо мы убеждены, что из него выйдет ни тот, ни другой, ни третий, а выйдет – Лермонтов…» (Белинский. Т. III. С. 276).

С. 27. …нет того, что там у вас называется гуманитетом. ~ В их рассказе слышны не «невидимые слезы», а один только видимый, грубый смех, злость… – Германизм «гуманитет» (нем. Humanitat) характерен для гончаровского словаря; ср. рассуждения о светском воспитании, которое «придает обществу чрезвычайно много по крайней мере наружного гуманитета», в главе первой «Фрегата „Паллада”» (наст. изд., т. 2, с. 57). Общеупотребительным в середине прошлого века был латинизм «гуманность» (см.: Сорокин Ю. С. Развитие словарного состава русского литературного языка: 30-е – 90-е годы XIX века. М.; Л., 1965. С. 90-92; Бельчиков Ю. А. Из истории слова «гуманность» // Сб. статей по языкознанию, посвященный проф. Моск. ун-та акад. В. В. Виноградову. М., 1958. С. 54-66). В. Г. Белинский, например, в статье «Взгляд на русскую

498

литературу 1847 года» (с разбором «Обыкновенной истории» и романа «Кто виноват?») так определял главную мысль в произведениях А. И. Герцена: «Это – страдание, болезнь при виде непризнанного человеческого достоинства, оскорбляемого с умыслом и еще больше без умысла, это то, что немцы называют гуманностью (Humanität). Те, кому покажется непонятною мысль, заключающаяся в этом слове, в сочинениях Искандера найдут самое лучшее ее объяснение. О самом же слове скажем, что немцы сделали его из латинского слова humanus, что значит человеческий. Здесь оно берется в противоположность слову животный. ‹…› Гуманность есть человеколюбие, но развитое сознанием и образованием» (Белинский. Т. VIII. С. 378; слова «гуманность» и «человечность» с поясняющим нем. Humanitat встречаются и в других статьях Белинского – Белинский. Т. III. С. 53; Т. IV. С. 100).

«Невидимые слезы» – реминисценция из главы VII тома первого «Мертвых душ»; ср. у Н. В. Гоголя: «…озирать всю громадно несущуюся жизнь, озирать ее сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы!» (Гоголь. Т. VI. С. 134).

Рассуждениям о «грубом смехе, злости» в литературе близко высказывание Л. Н. Толстого (в его письме к Н. А. Некрасову от 2 июля 1856 г.): «У нас не только в критике, но в литературе, даже просто в обществе, утвердилось мнение, что быть возмущенным, желчным, злым очень мило. А я нахожу, что очень скверно. Гоголя любят больше Пушкина. Критика Белинского – верх совершенства, ваши стихи любимы из всех теперешних поэтов. А я нахожу, что скверно, потому что человек желчный, злой не в нормальном положении. Человек любящий – напротив, и только в нормальном положении можно сделать добро и ясно видеть вещи» (Толстой. Т. 60. С. 74-75).

С. 28. Это значит забыть, что в этом негодном сосуде присутствовало высшее начало; что он испорченный человек, но всё человек же, то есть вы сами. – По наблюдению Л. С. Гейро (см.: ЛП «Обломов». С. 653), слова Обломова напоминают авторское рассуждение Н. В. Гоголя в томе втором «Мертвых душ» по поводу чичиковского «анекдота» о «черненьких и беленьких»: «В самом деле, необыкновенно странны были своею противуположностью те чувства, которые родились в сердцах троих беседовавших людей. ‹…› Что значит, однако же, что и в паденьи своем

499

гибнущий грязный человек требует любви к себе? Животный ли инстинкт это? Или слабый крик души, заглушенной тяжелым гнетом подлых страстей, еще пробивающийся сквозь деревянеющую кору мерзостей, еще вопиющий: „Брат, спаси”. Не было четвертого, которому бы тяжелей всего была погибающая душа его брата» (Гоголь. Т. VII. С. 167-168). Согласно другому мнению, «литературно-критические воззрения Обломова» сформированы статьями Вал. Майкова (см.: Сахаров В. И. «Добиваться своей художественной правды…»: Путь И. А. Гончарова к реализму // Контекст 1991: Литературно-теоретические исследования / Отв. ред. А. В. Михайлов. М., 1991. С. 129-130); ср.: «Гоголь ни на одно мгновение не упускал из вида общечеловеческих условий характера каждого из своих героев, и потому все действующие лица его поэмы прежде всего являются людьми, как бы малы и ничтожны ни были они по положению своему в обществе, до какого бы нравственного уничтожения ни были доведены воспитанием и неизбежным течением дел. ‹…› Из этого великого достоинства „Мертвых душ” прямо вытекает необходимое условие для живописца: ни под каким видом не делать из действующих лиц поэмы немощных уродов, односторонних карикатур… Это будет вопиющая ошибка против идеи, положенной в основание каждого характера, созданного Гоголем» (Майков. С. 313). По мысли М. В. Отрадина, ратуя за истинное отношение к человеку, Обломов «пересказывает» выводы К. С. Аксакова о «Мертвых душах» Гоголя (см.: Отрадин. С. 121).

С. 29. …наша редакция вся у Сен-Жоржа сегодня… – Ресторан Сен-Жоржа находился на набережной Мойки, близ Полицейского моста (ныне Народный), «в особом на дворе домике, со вкусом убранном. При доме хороший тенистый сад. Каждый посетитель, с знакомыми, может занять особую комнату. Сервизы превосходные; вино отличное. Обыкновенные обеды за 3 и 5 руб‹лей› ассиг‹нациями›. Летом нигде нельзя отобедать с бо́льшим удовольствием, как у Жоржа» (Пушкарев. С. 452).

С. 33. Тарантьев обедать придет: сегодня суббота. – Первое мая приходилось на субботу в 1843 г. Это дало повод А. Г. Цейтлину отнести начало действия в романе к 1843 г. (подробнее о хронологии «Обломова» см.: Цейтлин. С. 162-164). Ср. также о реалиях 1840-х гг. выше,

500

с. 488-489, 491, примеч. к с. 18, 19, и ниже, с. 542-544, 576-577, примеч. к с. 174, 399.

С. 35. А под Иванов день еще три мужика ушли…; см. также с. 160: Он на Ивана Купала по ночам в лесу один шатается… – Иванов день (24 июня) по церковному календарю – Рождество Иоанна Крестителя (Предтечи). Совпадает с праздником Ивана Купала, называемым в народе «веселым», «любовным» и сопровождаемым «купальскими» (языческими) обрядами. Накануне Иванова дня в деревнях проходят гулянья, ярмарки. В ночь на Ивана Купала, по народным поверьям, цветет папоротник, «и, кто успеет сорвать его, невзирая на все ужасы, какие будут ему представляться, тот сыщет клад» (Снегирев. Вып. 4. С. 38). «Сбором трав в этот день занимались преимущественно люди, промышляющие знахарством и колдовством, бабы, слывущие за ведьм» (Пропп В. Я. Русские аграрные праздники. СПб., 1995. С. 73).

С. 35. …исправнику кланялся… – Исправник – начальник уездной полиции, председатель земского суда (см. подробнее ниже, с. 501-502, примеч. к с. 39).

С. 35. Обломов взглянул на конец письма. ~ Он задумался. – Л. С. Гейро (см.: ЛП «Обломов». С. 653-654) отметила, что в рукописи и первом отдельном издании романа этого фрагмента, уточняющего дату письма, не было. Он мог быть введен Гончаровым под влиянием критической рецензии Г. А. Кушелева-Безбородко «О значении романа нравов в наше время. (По поводу нового романа г. Гончарова «Обломов»)» в журнале «Русское слово» (1859. № 7; подпись: «К. Б.»). По-видимому, Гончаров обратил внимание на одно замечание рецензента: «В этом письме нас несколько удивила жалоба старосты, которая вовсе невероятна: во-первых, пятую неделю дождей нет – эдакой засухи старики не запомнят. Обломов получил письмо это за несколько дней до 1-го мая – полагая, что на почте оно осталось по крайней мере одну или полторы недели. За пять недель до отсылки письма из именья еще было начало марта месяца, в это время, как кажется, дождей нельзя ждать, только бы морозы покончились, да реки все прошли, и то ладно. Потом староста толкует о побеге в Иванов день, т. е. 24-го июня, некоторых крестьян и пишет об этом еще в апреле месяце. Стало быть, он предугадывает побег? он не только мошенник, но даже колдун!» (Там же. С. 9).

501

С. 38. …определился в какую-то канцелярию писцом… – Речь идет о низшей должности «канцелярских служителей», не имевших классных чинов; ср. в первоначальной редакции части первой сказанное о начальнике Обломова: «…говорит с последним писцом ласково и вежливо…» (наст. изд., т. 5, с. 86).

С. 38. Отец его, провинциальный подьячий старого времени… – Подьячий – изначально (в XVI-XVII вв.) младший служащий в приказах, подчинявшийся приказным дьякам; в XIX в. – мелкий чиновник при земских судах, писец, ходатай по делам (см. ниже).

С. 38. …искусство и опытность хождения по чужим делам ~ поучить чему-нибудь, кроме мудреной науки хождения по делам. – Речь идет о должности ходатая, или поверенного, по делам, которая существовала при губернских палатах уголовного и гражданского суда и имела крайне низкую общественную репутацию. Выразительную характеристику представителей этой профессии находим в очерках нравов Ф. В. Булгарина «Ходатай на ловле», в которых рассказывается о плутнях ходатаев (Булгарин Ф. В. Полн. собр. соч. СПб., 1844. Т. VII. С. 1-10).

С. 38. …в присутственном месте… – Присутственные места – учреждения (по всем отраслям административной, судебной и иной деятельности), где собирались должностные лица для производства дел.

С. 38. …и начал было разбирать Корнелия Непота…; см. также с. 153: Отец спросил: готов ли у него перевод из Корнелия Непота на немецкий язык. – Корнелий Непот (ок. 100-после 32 г. до н. э.) – римский историк; его основной труд – сборник биографий «О знаменитых людях» («De illustribus virus», 16 книг), полностью не сохранился. Благодаря ясности изложения и простоте языка написанные Непотом биографии исторических деятелей Греции и Рима в школьной практике считались образцовыми. Вспоминая время подготовки к экзамену в Московский университет, Гончаров писал: «Я переводил a livre ouvert Корнелия + Непота, по которому все учились, как по „Телемаку” Фенелона во французском языке» («В университете», 1887).

С. 39. …в земском или уездном суде… – «Уездный суд – низшая судебная инстанция в дореформенной России, первая инстанция для мелких уголовных и гражданских дел всех сословий уезда (кроме городских). Во главе уездного суда стоял уездный судья, избиравшийся дворянами

502

независимо от образовательного ценза и юридических познаний. Решение дел в таком суде зависело от секретаря, знавшего, в отличие от судьи, законы, вникавшего во все дела канцелярии; секретарь подготавливал все справки по делам, докладывал их общему присутствию суда, состоявшему из судьи и выборных от дворянства заседателей. Земский суд – уездный административно-по лицейский орган, ведавший охраной порядка; участвовал в предварительном следствии и исполнял судебные приговоры. Земский суд состоял из заседателей: дворянских (4-5) и с 1837 г. – от государственных крестьян (2), а также возглавлявшего суд исправника (капитана-исправника, земского исправника), стоявшего и во главе уездной полиции. Должность исправника была не слишком уважаемой, на нее выбирали не самых родовитых и не самых богатых дворян. Еще меньшим уважением пользовались другие должности в земском суде: занимавшие их чиновники не упускали всевозможных способов для обогащения» (Раскин. С. 606).

С. 39. …перейти служить по винным откупам. – Откуп – приобретавшееся за определенный денежный взнос в государственную казну монопольное право торговли какими-либо товарами или право взыскания налогов от подобной торговли. В России широкое распространение (особенно с 1827 г.) получил винный откуп (отмененный только в 1860 г.), дававший откупщикам, а через них и казне миллионные доходы. В 1858 г. на страницах печати разгорелась полемика об откупной системе. В 1859 г. развернулось широкое движение против откупов, сопровождавшееся, особенно в Поволжье, разгромом питейных заведений. «Откупная система, – по словам современника, – ‹…› существует многие десятки лет, и все и вся пили всякую бурду, какую угодно было, по какой угодно цене давать откупщикам, созидавшим себе на этой бурде великолепные палаты, зимние сады и мильоны» (ОЗ. 1859. № 2. Отд. «Современная хроника России». С. 73). Гончаров выскажется об этом в письме к С. А. Никитенко от 15 (27) мая 1869 г.: «Нам в России, кстати замечу при этом, предстоит решить свою особенную экономическую задачу, какой на Западе нет: это – изобрести или создать другую большую отрасль дохода государственного, которая заменила бы питейный доход, а затем уже начать великое дело – отучать народ от пьянства. Это будет вместе

503

и нравственная задача. Авось Бог даст нам какого-нибудь финансиста и моралиста с светлой головой и великим сердцем между министрами, который примирит выгоды государства с нравственностью. Вино морально убивает бо́льшую часть, что есть лучшего в народном духе, в силах и дарованиях. Это не ново, но требует непрестанного повторения, чтобы народ проникся идеею воздержания, как одиннадцатою заповедью».

С. 40. …два русские пролетария… – Слова «пролетарий», «пролетариат» появляются в русской публицистике со второй половины XIX в. в связи с ее интересом к положению рабочего класса на Западе и событиям июня 1848 г. в Париже – в статьях В. Г. Белинского и Вал. Майкова, в «Письмах из Франции и Италии» (1847-1855) и «С того берега» (1847-1850) А. И. Герцена, в статье «Пролетарии и пауперизм в Англии и во Франции» (1847) В. А. Милютина и др., однако «в условиях домарксистской мысли семантическое наполнение этих слов оказывалось в течение всех 40-70-х гг. очень неустойчивым. ‹…› в языке представителей различных социальных и литературных направлений они становились неопределенными синонимами русских слов неимущий, бедняк…» (подробнее см.: Сорокин Ю. С. Развитие словарного состава русского литературного языка: 30-е – 90-е годы XIX века. С. 100-103). «Пролетариями» в России называли обыкновенно и многочисленных мелких чиновников. Так, например, в поданной Николаю I в 1847 г. записке С. С. Уваров рассуждал о чиновничестве как «многочисленном сословии людей без прошедшего и будущего, имеющих свое особое направление и совершенно похожих на класс пролетариев», а П. А. Валуев в записке Александру II (1861 г.) отмечал: «В рядах чиновного сословия, к сожалению столь многочисленного, ежедневно более и более переполняющегося и породившего у нас особый класс пролетариев, обнаруживаются самые противоправительственные стремления…» (цит. по: Шепелёв. С. 175, 123). О «многочисленном и поистине несчастном классе приказных, или канцелярских служителей», о «нищих во фраке» писал императору в 1864 г. и М. А. Корф (см.: Евреинов В. А. Гражданское чинопроизводство в России: Исторический очерк. СПб., 1887. С. 54).

С. 40. …без рук для производительности и только с желудком для потребления…; см. также с. 64: …как бы

504

там открыть какие-нибудь новые источники производительности земель…; с. 127: Вообще они глухи были к политико-экономическим истинам о необходимости быстрого и живого обращения капиталов, об усиленной производительности и мене продуктов. – В романе неоднократно звучат отголоски политико-экономических теорий, широко обсуждавшихся в научной литературе и на страницах журналов (см. об этом выше, с. 176-178). В условиях России 1830-1850-х гг. особый интерес вызывали теории производительности, связанные с именами А. Смита (1723-1790), Ж. Б. Сея (см. о нем подробнее ниже, с. 553-554, примеч. к с. 181), Ж. Сисмонди (1773-1842). Передовое направление в отечественной политической экономии было представлено запиской А. П. Заблоцкого «О крепостном состоянии в России» (1841) и его же работой «Причины колебания цен на хлеб в России» (ОЗ. 1847. № 5, 6), рукописью В. Н. Майкова «Об отношении производительности к распределению богатства» (1842) и его же статьей «Общественные науки в России» (Финский вестн. 1845. № 1), работами В. С. Порошина «О земледелии в политико-экономическом отношении» (СПб., 1846), Д. П. Журавского «Об источниках и употреблении статистических сведений» (Киев, 1846), В. А. Милютина «Мальтус и его противники: Обзор различных мнений об отношении производительности к развитию населения» (С. 1847. № 8, 9) и др. (см. также: ЛП «Обломов». С. 655).

С. 44. …изволь в английском магазине купить; см. также с. 392: …и чернила из английского магазина… – Английский магазин Никольса и Плинке, торговавший разнообразными товарами, от тканей и канцелярских принадлежностей до ювелирных изделий и заграничных вин, находился на Большой Морской улице, недалеко от Невского пр. (см.: Пушкарев. С. 447, 451; Михневич. С. 483).

С. 44. …вынул тогдашнюю красненькую десятирублевую бумажку. – Десятирублевая купюра называлась так по ее цвету.

С. 44. Он выхватил из рук Обломова ассигнацию… – Ассигнация – бумажная купюра (достоинством в 200, 100, 50, 25, 10 и 5 руб.), введенная в обращение при Екатерине II. Манифест от 1 июня 1843 г. «О замене ассигнаций и других денежных представителей кредитными билетами» положил начало изъятию ассигнаций из обращения (см.: ПСЗ. Т. 18. Отд. I. С. 360-369, а также: Печорин

505

Я. Наши государственные ассигнации (до замены их кредитными билетами) // ВЕ. 1876. № 8. С. 607-648). Обмен ассигнаций на кредитные билеты был начат 15 января 1844 г. и завершен 1 января 1848 г. (см.: ПСЗ. Т. 22. Отд. I. С. 519-520). Курс ассигнаций в 1840-х гг. составлял 3.5 рубля ассигнациями за один серебряный рубль. Упоминание ассигнаций в «Обломове» – одно из указаний на время действия в романе (см. выше, с. 499-500, примеч. к с. 33).

С. 44. …в питейной конторе… – Так назывались государственные учреждения, осуществлявшие надзор за розничной питейной торговлей.

С. 45. …на Выборгскую сторону… ~ Да туда, говорят, зимой волки забегают. – Выборгская сторона – северная, заречная часть Петербурга; «пустынная зимой, она оживает лишь летом, когда жители из центра города переезжают на дачи. В образе жизни, даже в самых нравах, привычках обитатели Выборгской части сохранили провинциальную незатейливость, добродушие, простоту в наружном обхождении…» (Пушкарев. С. 77). Дом Пшеницыной, в котором поселится Обломов, находился на Бочарной улице (в 1858 г. она была переименована в Симбирскую, ныне ул. Комсомола). На это определенно указывал А. Ф. Кони: «От академии мы сворачиваем вправо и по длинной Симбирской улице, совершенно провинциального типа, очень хорошо описанной Гончаровым в „Обломове”, приходим, миновав Новый Арсенал, в пригородную местность, носящую название Полюстрово…» (Кони А. Ф. Петербург: Воспоминания старожила // Кони А. Ф. Собр. соч.: В 8 т. М., 1969. Т. VII. С. 36).

С. 47. Там Безбородкин сад, Охта под боком, Нева в двух шагах… – Безбородкин сад (Безбородкина дача) – обширный парк и дворец на правом берегу Невы, на Большой Охте, с 1790 г. принадлежавший графской семье Кушелевых-Безбородко, в 1868 г. уничтожен пожаром (остатки сада сохранились вокруг дома № 40 по Свердловской наб.). Сад арендовал владелец ресторанов и завода искусственных минеральных вод И. И. Излер, устроивший здесь увеселительное заведение «Тиволи», которое пользовалось большой популярностью у петербуржцев. Безбородкина дача, где Гончаров бывал неоднократно, часто упоминается им в письмах 1858-1859 гг. (Ю. Д. Ефремовой, П. В. Анненкову и др.). Большая и

506

Малая Охта – окраинные районы Петербурга на правом берегу Невы, в первой половине прошлого века заселенные крестьянами.

С. 48. Целковый – серебряный рубль.

С. 50. …разумеется со вложением… – Описанию «системы чиновничьих доходов» 1840-х гг. Гончаров посвятил несколько страниц в очерке «На родине» (1887), где, в частности, упомянул и о «вложениях» как о норме того времени.

С. 52. …и в службе за надворного перевалился… – Надворный советник – чин VII класса по Табели о рангах; обычно соответствовал должности старшего столоначальника в департаментах министерств.

С. 52. Акции какие-то… Ох эти мне акции, так душу и мутят!; см. также с. 393: …он его еще акциями допечет. – Акционерные компании появляются в России в 1820-1830-х гг. (Российско-Американская компания, упоминаемая в сибирских главах «Фрегата „Паллада”», была учреждена в 1799 г. – см. о ней, с. 555-556, примеч. к с. 184). Первыми в Петербурге возникли страховые акционерные общества: Общество первоначального страхового заведения транспортов (1822), Первое страховое от огня общество (1827) и Второе страховое от огня общество (1835); затем в 1830-1850-х гг. – несколько «обществ на акциях» для освещения газом Петербурга, для строительства железных дорог и развития пароходства (см. ниже, с. 546, примеч. к с. 176), наконец, ряд обществ в провинции – Крымское для виноделия, Тифлисское для шелководства, Керченское для хлебной торговли и т. д. (см. подробнее: Семенов. С. 266-271; Шепелёв Л. Е. 1) Акционерное учредительство в России: (Историко-статистический очерк) // Из истории империализма в России. М.; Л., 1959. С. 134-182; 2) Из истории русского акционерного законодательства: (Закон 1836 г.) // Внутренняя политика царизма (середина XVI – начало XX в.). Л., 1967. С. 168-174). После исключительных успехов первых обществ на акциях «стремление к созданию акционерных компаний вскоре усилилось до такой степени, что лишь только замышлялось какое-нибудь предприятие, акции его были с жадностью разбираемы и число желающих участвовать в нем своими капиталами нередко превышало определенный для них размер» (С. 1847. № 5. Отд. IV. С. 1). Характерно, что в число первых акционеров вошли

507

видные представители российской бюрократии: члены Государственного совета, министры (Д. Н. Блудов, М. М. Сперанский и др.). Начиная с 1830-х гг. возникают и фабрики на паях; так, в 1832 г. Царскосельская обойная фабрика «поставлена на торговом основании, с тем чтобы, не требуя от кабинета денег ‹…› покрывать расходы собственными оборотами» (Семенов. С. 341). Среди первых акционированных заводов был Царскосельский стекольный и фарфоровый, что заставляет вспомнить о «промышленнике» Петре Ивановиче Адуеве в «Обыкновенной истории». Однако известный словарь петрашевцев указывал: «…как проявление промышленности новейшего времени акции нигде еще не получили полного развития; не везде вселяют доверенность, часто рушатся и разоряют предприимчивых антрепренеров и доверчивых акционеров, почему и существует весьма много суждений pro и contra об этом предмете» (Словарь 1845-1846. Вып. 1. С. 6). В середине 1830-х гг. в Министерстве внутренних дел и Министерстве финансов, где служил Гончаров, шла подготовка акционерного законодательства, закончившаяся изданием 6 декабря 1836 г. «Положения о компаниях на акциях» (см.: Шепелёв Л. Е. Из истории русского акционерного законодательства: (Закон 1836 г.). С. 168-196). В 1851 г., согласно городскому справочнику, на петербургской бирже «имели ход» акции пятнадцати компаний (см.: Греч. С. 8-9).

С. 53. …в смирительный дом не отправишь? – Смирительным домом в XVIII-XIX вв. называлась тюрьма для осужденных за нетяжкие преступления.

С. 54. …коллежский секретарь чином…; см. также с. 57: Обломов прослужил кое-как года два; может быть, он дотянул бы и третий, до получения чина… – Коллежский секретарь – чин X класса по Табели о рангах; ему обычно соответствовала должность младшего помощника столоначальника в департаментах министерств. В данном случае чин свидетельствует либо о том, что Обломов вышел из университета с ученой степенью кандидата (именно эта степень давала право на получение чина X класса при вступлении в государственную службу), либо о соответствующей выслуге лет. Упоминание о чине Ильи Ильича вступает в противоречие как с тем, что сообщается в главе VI о его нерадивом учении, так и с тем, что говорится о характере и продолжительности его службы «канцелярским

508

чиновником» («…прослужил кое-как года два…»). По тем данным, которые имеются в тексте романа, определить происхождение чина Обломова невозможно. Ср. текст утвержденного 25 июля 1834 г. «Положения о порядке производства в чины по гражданской службе»: «Имеющие ученые аттестаты высших учебных заведений производятся, при доброй нравственности и похвальной службе, за выслугу лет: из 14 в 12 класс чрез 3 года. Из 12 в 10 класс чрез 3 года. ‹…› Имеющие вышеозначенные аттестаты могут быть представляемы за особые отличия: из 14 в 12 класс чрез 2 года. Из 12 в 10 класс чрез 2 года» (ПСЗ. Т. 9. Отд. I. С. 659). Согласно университетскому уставу, утвержденному в 1835 г., «удостоенные ученых степеней утверждаются, при вступлении в гражданскую службу, в следующих классах: доктор в 8, магистр в 9, кандидат в 10. Студенты, с успехом окончившие университетский курс, получают, на том же основании, 12 класс» (Там же. Т. 10. Отд. I. С. 851). Родовые дворяне, вступавшие в службу без всякого чина – «канцелярскими служителями», первый чин (14 класс) получали по истечении двух лет службы (Там же. Т. 2. С. 896). См., кроме того, сенатский указ от 25 января 1837 г. «О поступлении в гражданскую службу молодых людей из дворян»: «Отныне впредь поступающих вновь на службу молодых людей дворянского происхождения или имеющих по учебным их аттестатам право на классные чины, так как они пользуются в службе значительными пред другими преимуществами, не определять прямо в департаменты и канцелярии министерств и отдельных управлений, прежде чем они прослужат по крайней мере три года в местах губернских или им равных, в столицах или вне оных, дабы доставить означенным местам возможность открывшиеся в оных вакансии замещать людьми, получившими хорошее образование, а молодым людям тем случай приобрести навык к делам». В Дополнении к указу уточнялось: «Молодых дворян ‹…› которые определяются на службу в губернии, распределяют, по усмотрению губернаторов, в их канцелярии, в губернские правления, в палаты гражданского и уголовного суда или казенную в звании писцов, или чиновников для письма» (Там же. Т. 12. Отд. I. С. 58, 59). Характерно, что в первоначальной редакции части первой было: «губернский секретарь чином» (наст. изд., т. 5, с. 79), т. е. имелся в виду чин XII класса по Табели о рангах.

509

Сам Гончаров окончил Московский университет со степенью действительного студента, дававшей право на получение именно этого чина (см. об этом подробнее: наст. изд., т. 1, с. 762, 764, примеч. к с. 219, 235).

С. 55. Но он всё сбирался и готовился начать жизнь… – Как отметила Л. С. Гейро (см.: ЛП «Обломов» . С. 692), это возможное заимствование из поэмы В. С. Филимонова «Дурацкий колпак» (1828); ср.: «Я все откладывал, все медлил наслаждаться. / Я все сбирался жить…» (Поэты 1820-1830-х годов. Л., 1972. Т. 1. С. 145 («Б-ка поэта»; Большая сер.).

С. 56. …писать тетради в два пальца толщиной, которые, точно на смех, называли записками… – См. выше, с. 495, примеч. к с. 24.

С. 57. Обломов прослужил кое-как года два; может быть, он дотянул бы и третий, до получения чина… – См. выше, с. 507-509, примеч. к с. 54.

С. 57-58. «В этом свидетельстве сказано было ~ и всякой деятельности» . – По мнению Л. С. Гейро (см.: ЛП «Обломов». С. 656-657), выданный Обломову документ является своеобразной пародией Гончарова на стиль и характер медицинских рекомендаций и документов того времени. На это указывает, в частности, полученная самим Гончаровым справка врача Д. Ф. Обломиевского, необходимая для предоставления писателю «заграничного отпуска для лечения». Вот ее текст, датированный 6 марта 1859 г.: «Сим свидетельствую, что г-н статский советник Иван Александрович Гончаров давно страдает от брюшного полнокровия приливами крови к голове, бессонницею, трудным пищеварением, головными болями, ипохондрическим раздражением ‹1 нрзб›, что употребленные им на месте в 1857-м году мариенбадские воды доставили ему большое облегчение, которым он пользовался около году, но потом, от сидячего рода жизни и усиленных занятий, снова оказались те же припадки и достигли прежнего развития. Почему полагаю для его необходимым снова употребление у источника той же мариенбадской воды, а чтоб упрочить ее действие, после вод для развлечения путешествие в течение полутора месяца и, наконец, купанье в Средиземном море» (РГИА, ф. 772, оп. 1, № 4807, л. 3-3 об.).

С. 58. …два-три непривилегированные поцелуя… – Непривилегированный – здесь: официально не разрешенный,

510

не узаконенный (ср.: наст.изд., т. 1, с. 527; т. 2, с. 332). Ср. также выражение «омут непривилегированных поборов» (о поборах, которые «и не назывались взятками») в очерке «На родине».

С. 59. …«мучительные дни и неправедные ночи»… – Слова из романса Н. Ф. Павлова «Не называй ее небесной» (первая половина 1834) на музыку М. И. Глинки. Впервые: Романсы и песни М. Глинки. СПб., 1834. Ср.:

(Павлов Н. Ф. Соч. М., 1985. С. 232).

Позднее стихотворение (под назв. «Романс») было положено на музыку А. С. Даргомыжским, Ю. Э. Нагелем, Б. А. Фитингоф-Шеллем; в песенники включалось с 1860-х гг. Строку из этого романса («…гаснет вера в лучший край») Гончаров вспоминает и в «Обрыве» (глава XIII части первой); указано: Гейро Л. С. О проблемах научного издания Гончарова // РЛ. 1982. № 3. С. 131; ЛП «Обломов». С. 657.

С. 61. – И ты, Брут, против меня!.. – Перефразировка (в трагедии Шекспира «Юлий Цезарь» (1599; д. 3, явл. 1)) легендарных слов Гая Юлия Цезаря (102 или 100-44 до н. э.), обращенных к Марку Юнию Бруту (85-42 до н. э.).

С. 62. …под ферулой мысли и науки. – Ферула (лат. ferula) – розга; здесь в значении: строгие правила.

С. 63. Начальник заведения, подписью своею на аттестате ~ Он учился всем существующим и давно не существующим правам, прошел курс и практического судопроизводства…; см. также с. 360: …я проходил и высшую алгебру, и политическую экономию, и права… – В окончательном тексте романа нет прямых указаний на то, что Обломов окончил университет. В первоначальной редакции части первой «заведение», куда Обломова определили шестнадцати лет, называлось то «школой», то «пансионом», то «училищем» (см.: наст. изд., т. 5, с. 102, 103, 108, 109). Однако из перечня пройденных им предметов все же следует, что Обломов учился на юридическом факультете университета, как Александр Адуев в «Обыкновенной истории» (ср. пройденные последним «богословие, гражданское, уголовное, естественное и народное права, дипломацию,

511

политическую экономию» – наст. изд., т. 1, с. 215 и примеч. к ней) и Борис Райский в «Обрыве». На этом факультете учился старший брат писателя (см. о нем: Макеев А. Г. Н. Потанин о Николае Александровиче Гончарове // Материалы юбилейной гончаровской конференции. Ульяновск, 1963. С. 278-284).

С. 64. …как бы там открыть какие-нибудь новые источники производительности земель… – См. выше, с. 503-504, примеч. к с. 40.

С. 65. …Обломов любил уходить в себя и жить в созданном им мире. – Как отметила Е. И. Ляпушкина, «сама ситуация, когда герой живет в мире, созданном его воображением, есть своего рода цитата из поэзии начала века» (Ляпушкина. С. 110). Эта ситуация характерна и для романтической прозы 1830-х гг., особенно эпигонской (например, ранние повести И. И. Панаева). Ср. пародирующие этот мотив замечания об Александре Адуеве в «Обыкновенной истории»: «Он называл это творить особый мир и, сидя в своем уединении, точно сотворил себе из ничего какой-то мир и обретался больше в нем, а на службу ходил редко…»; «…а ночью он уходил в свой особенный, сотворенный им мир и продолжал творить» (наст. изд., т. 1, с. 265, 268). Ирония Гончарова направлена на важнейшую в романтической эстетике идею ухода от низкой «существенности» в «идеальный» мир мечты. В 1840-е гг. мотив «ухода» стал общим местом расхожего, «бытового» романтизма (см. подробнее: наст. изд., т. 1, с. 768-769).

С. 65. …испытывал безвестные, безыменные страдания, и тоску, и стремление куда-то вдаль, туда… – «Тоска», «стремление куда-то вдаль, туда» – поданные в ироническом освещении романтическое «Sehnsucht» (нем. тоска, томление) и «Dahin!» (нем. «Туда!»). «Dahin, dahin…» – рефрен в песне Миньоны из романа И.-В. Гете «Годы учения Вильгельма Мейстера» (1795-1796; кн. III, гл. 1), утвердившийся в русской поэзии как «традиционная формула романтического томления» (Жирмунский В. М. Гете в русской литературе. Л., 1981. С. 112). В статье «Русская литература в 1845 году» (1845) о мечтательности «романтических ленивцев» В. Г. Белинский отзывался с едкой иронией: «…небрежно, в сладкой задумчивости, опустив руки в пустые карманы, прогуливаются они по дороге жизни, глядя все вперед, туда, в туманную даль ‹…›. Их призвание – страдать, и они горды своим

512

призванием. Не спрашивайте их, по чем, отчего они страдают: они презирают страдание, которое можно объяснить какою-нибудь причиною. Они любят страдание для страдания» (Белинский. Т. VIII. С. 8-9).

С. 66. Он любит вообразить себя иногда каким-нибудь непобедимым полководцем, перед которым не только Наполеон, но и Еруслан Лазаревич ничего не значит… – Наполеон I (Наполеон Бонапарт) – французский император в 1804-1814 и в марте – июне 1815 гг. («сто дней»), в результате победоносных войн значительно расширивший территорию империи. Еруслан Лазаревич – былинно-сказочный и лубочный герой, близкий образу Ильи Муромца, символ богатырства и рыцарства. Сюжет сказки о Еруслане, восходящий к поэме Фирдоуси «Шахнаме» и другим эпическим поэмам Востока (сказания об Арслане-льве, Уруслане, Рустеме и др.), был перенесен на Русь предположительно в XIII-XV вв. и впервые зафиксирован в рукописных списках середины XVII в. Повествование о Еруслане в XVIII-XIX вв. широко бытовало как в устной (сказка и былина), так и в рукописной и печатной традициях – в сказочных сборниках, многочисленных лубочных изданиях; в последних сказка приобрела черты волшебно-рыцарского романа и повсеместно читалась наряду с лубочными романами о Бове-королевиче (см. ниже, с. 522, примеч. к с. 116), Францыле Венецияне, Английском милорде, Петре Златых Ключей и проч. Среди литературных обработок сюжета – использование мотива боя с головой в «Руслане и Людмиле» (1816) А. С. Пушкина. Свидетельства о популярности сказки о Еруслане оставили В. Л. Пушкин, В. К. Кюхельбекер, Н. В. Гоголь, В. Г. Белинский и многие другие авторы (см. подробнее: Пушкарев Л. Н. Сказка о Еруслане Лазаревиче. М., 1980). Характерна запись М. Ю. Лермонтова в альбоме В. Ф. Одоевского: «У России нет прошедшего: она вся в настоящем и будущем. Сказывается сказка: Еруслан Лазаревич сидел сиднем 20 лет и спал крепко, но на 21 году проснулся от тяжкого сна – и встал и пошел… и встретил он тридцать семь королей и 70 богатырей и побил их и сел над ними царствовать… Такова Россия» (Лермонтов М. Ю. Соч.: В 6 т. М.; Л., 1957. Т. VI. С. 384-385). В «Автобиографии» (1858) Гончаров писал о том, что в детстве, «находя в лакейской в доме у себя сказки о Еруслане Лазаревиче, Бове-королевиче и другие, читал и их».

513

С. 66. …или устроит он новые крестовые походы… – Восемь крестовых походов на Ближний Восток (в Сирию, Палестину, Северную Африку) под лозунгом борьбы против «неверных» и освобождения «гроба Господня» были предприняты в 1096-1270 гг. В результате 1-го похода (1096-1099) крестоносцами был захвачен Иерусалим, в результате 4-го (1202-1204) – Константинополь.

С. 67. Он был уже не прямой потомок тех русских Калебов… – Имеется в виду Калеб Бальдерстон – дворецкий графа Равенсвуда в романе Вальтера Скотта «Ламмермурская невеста» (1819; рус. пер. – 1827). «Русским Калебом» В. Г. Белинский назвал Савельича в «Капитанской дочке» (см.: Белинский. Т. VI. С. 490, 647). Это сопоставление повторил И. С. Тургенев в повести «Бригадир» (1867) (см.: Алексеев М. П. «Бригадир» // Тургеневский сб. М.; Л., 1964. Т. 1. С. 256-257).

С. 67. …рыцарей лакейской, без страха и упрека… – Рыцарем без страха и упрека был прозван французский воин Пьер дю Террайль Баярд (1476-1524). Источник выражения – книга «La tres-joyeuse et tres-plaisante histoire ‹…› des faits et gestes du bon chevalier sans peur et sans reproche, le chevalier Bayart…», написанная слугой Баярда и изданная в 1527 г.

С. 67. …норовит усчитать ~ гривенник и непременно присвоит ~ медную гривну… – Гривенник – 10 копеек серебром; гривна 10 копеек медью.

С. 70. Транспарант (фр. transparent – прозрачный) – рамка с прозрачной тканью или бумагой с рисунком, рассеивающая свет.

С. 75. Приходили показывать и зверя морского… – «Зверь морской» – это, по свидетельству Д. В. Григоровича в очерке «Петербургские шарманщики» (1845), «тюлень, заключенный в ящике и показываемый толпе с обычным присловием: „Посмотрите, господа, на зверя морского”…» (Физиология Петербурга / Изд. подгот. В. И. Кулешов. М., 1991. С. 53. («Лит. памятники»)). Сцена со «зверем морским» есть и в водевиле Ф. А. Кони «Петербургские квартиры» («Квартира четвертая. Журналиста на Козьем болоте»); во дворе дома журналиста Задарина (Ф. В. Булгарина) раздается пение: «Выходите, господа, / Посмотрите, господа, / На зверя морского, / На зверя морского!» (Пантеон. 1840. № 10. С. 43).

514

С. 75. …несколько серьезных, коренных статей об оброке, о запашке…; см. также с. 266: говорит о запашке… – Запашка – общая площадь вспаханных земель.

С. 84. – Поезжайте в Киссинген или в Эмс ~ или в Тироль… – Киссинген в Баварии, на юге Германии, и Эмс на западе – знаменитые курорты с минеральными источниками. Гончаров был в Киссингене в 1868 и 1869 гг. Тироль – альпийская область Австрии.

С. 85. …сядьте в Англии на пароход да прокатитесь до Америки… – В начале 1850-х гг. плавание из Европы в Америку занимало около двух недель. Ср. замечание во «Фрегате „Паллада”»: «…из Европы в Америку – рукой подать; поговаривают, что будут ездить туда в сорок восемь часов, – пуф, шутка, конечно, но современный пуф, намекающий на будущие гигантские успехи мореплавания» (наст. изд., т. 2, с. 13; т. 3, с. 543).

С. 90. …ведь нехотя заплачешь, как он станет этак-то пропекать. – На то, что сцены «пропекания» Захара сближают роман Гончарова с «Выбранными местами из переписки с друзьями» Н. В. Гоголя, впервые обратил внимание Д. Н. Овсянико-Куликовский (см.: Овсянико-Куликовский 1989. Т. 2. С. 240). Ср. у Н. В. Гоголя: «…а который посмел бы оказать ему какое-нибудь неуваженье или не послушаться умных слов его, то распеки тут же при всех…» – и далее: «Мужика не бей. Съездить его в рожу еще не большое искусство. Это сумеет сделать и становой, и заседатель, и даже староста; мужик к этому уже привык и только что почешет слегка у себя в затылке. Но умей пронять его хорошенько словом; ты же на меткие слова мастер…» (Гоголь. Т. VIII. С. 324).

С. 91. Наконец он отвечал барину известной песней, только в прозе. – Чем же я огорчил вас, Илья Ильич? – Имеется в виду народная «любовная» песня XVIII в. «Чем тебя я огорчила…» или же совпадающая с ней первым стихом песня А. П. Сумарокова «Чем тебя я оскорбила…» ( 1770; в песенниках варианты: «огорчила», «досадила»); см.: Новикова А. М. Русская поэзия XVIII – первой половины XIX века и народная песня. М., 1982. С. 35; Песни русских поэтов: В 2 т. Л., 1988. Т. 1. С. 79-80, 575. («Б-ка поэта»; Большая сер.). В первоначальной редакции части первой романа песня названа точно: «…он отвечал барину известной песней чем тебя я огорчила, только в прозе» (наст. изд., т. 5, с. 157).

515

С. 92. …не поработает, так и не поест. – Отсылка к новозаветной заповеди (2 Фес. 3: 10).

С. 93. …определил ему ~ отсыпной хлеб… – Отсыпной хлеб (или отсыпное) – мера хлеба, зерна, выделяемая как паек.

С. 95. «А может быть, еще Захар постарается так уладить ~ авось обойдутся ~ ну, как-нибудь да сделают! ~ и, наконец, в этих примирительных и успокоительных словах авось, может быть и как-нибуд… – Слово «авось», входящее в состав многих пословиц и поговорок, начиная с XVIIII в. стало своеобразным языковым мифом, отразившим особенности русского национального характера и мировосприятия и соотносимым с понятием «русский Бог». Ср., например: «Авось, небось да как-нибудь первые супостаты наши»; «Русский Бог – авось, небось да как-нибудь», а также очерк В. И. Даля «Три супостата»: «…русский-де человек на трех сваях стоит: авось, небось да как-нибудь» (Полн. собр. соч. Владимира Даля (Казака Луганского): [В 10 т.] М., 1897. Т. VI. С. 324). Широкое хождение в списках имело стихотворение И. М. Долгорукова «Авось» (1798); в стихотворении П. А. Вяземского «Сравнение Петербурга с Москвой» (‹1810›) есть строки: «У вас авось – / России ось – / Крутит, вертит, / А кучер спит»; ср. также в главе десятой «Евгения Онегина»: «Авось, о Шиболет народный, / Тебе б я оду посвятил…». И далее: «Авось, аренды забывая, / Ханжа запрется в монастырь, / Авось по манью Николая / Семействам возвратит Сибирь ‹…› / Авось дороги нам исправят…». См. подробнее: Рейсер С. А. «Русский бог» // Изв. АН СССР. Отд-ние лит. и яз. 1961. Т. 20. Вып. 1. С. 69; Лотман. Комментарий. С. 402-404; Отин Е. С. А во се, авось и авоськать // Рус. речь. 1983. № 4. С. 121-122; Попова Е. А. «Авось, о Шиболет народный…» // Там же. 2000. № 6. С. 96-101. Гончаров заметил во «Фрегате „Паллада”»: «…говорят, что беспечность в характере русского человека: полноте, она в характере – просто человека» (наст. изд., т. 2, с. 551).

С. 95. …как в ковчеге завета отцов наших… – Изначально ковчег завета – ларец, в котором хранились скрижали со священным древнеиудейским текстом («Законы Моисея»); ср.: «И отправились они от горы Господней на три дня пути, и ковчег завета Господня шел пред ними…» (Чис. 10:33). Упоминается во Второзаконии, книгахИисуса

516

Навина, Судей, 1-й, 2-й, 3-й Книгах Царств, Иеремии, Ездры и др.

С. 98. …нет ничего грандиозного, дикого и угрюмого; см. также с. 99: Горы и пропасти созданы тоже не для увеселения человека ~ когти и зубы дикого зверя… – Здесь, как позднее во «Фрегате „Паллада”» (глава «Плавание в Атлантических тропиках»), подчеркиваются и декларируются антиромантические мотивы. Об Обломовке как «мире, чуждом романтическому сознанию», как «явно неромантическом» см. подробнее: Отрадин. С. 76-78; Бёмиг М. «Сон Обломова»: Апология горизонтальности // Гончаров. Материалы 1994. С. 31-32; Ляпушкина Е. И. Миф в художественной структуре «Сна Обломова» // Имя – сюжет – миф: Межвуз. сб. / Под ред. Н. М. Герасимовой. СПб., 1996. С. 112-113; и др. «Очень может быть, – пишет М. В. Отрадин, – что, подчеркивая неэкзотичность обломовского уголка, где протекало детство героя романа ‹…› Гончаров спорит с Карамзиным, который писал „в Рыцаре нашего времени”: „Назовем младенчество прекрасным лужком, на который хорошо взглянуть, который хорошо похвалить двумя-тремя словами, но который описывать подробно не советую никакому стихотворцу. Страшные дикие скалы, шумные реки, черные леса, африканские пустыни действуют на воображение сильнее долин Темпейских”» (Отрадин. С. 77; приведенная цитата: Карамзин. Т. 1. С. 587).

С. 100. …воздуха, напоенного – не лимоном и не лавром… – Реминисценция из «Каменного гостя» (1830); ср. у Пушкина: «Недвижим теплый воздух, ночь лимоном / И лавром пахнет…» (сцена II). В 1840-х гг., когда была написана и опубликована глава «Сон Обломова», Испания оставалась модной темой в русской поэзии и драматургии; см.: Алексеев М. П. Очерки истории испано-русских литературных отношений XVI-XIX вв. Л., 1964. С. 171-206; Алексеев М. П. «Письма об Испании» В. П. Боткина и русская поэзия // Алексеев М. П. Русская культура и романский мир. Л., 1985. С. 190; Егоров Б. Ф. В. П. Боткин – автор «Писем об Испании» // Боткин В. П. Письма об Испании / Изд. подгот. Б. Ф. Егоров, А. Звигильский. Л., 1976. С. 265. («Лит. памятники»). Ср. также отзыв В. Г. Белинского о «Каменном госте» в статье одиннадцатой о Пушкине (1846): «…какие роскошные картины волшебной страны, где ночь лимоном и

517

лавром пахнет!..» (Белинский. Т. VI. С. 483). Увлечение испанским колоритом в 1850-х гг. стало предметом пародий; ср. стихотворение Козьмы Пруткова «Желание быть испанцем» (С. 1854. № 2. Отд. «Литературный ералаш». С. 15-16). Та же реминисценция возникает во «Фрегате „Паллада”» (наст. изд., т. 2, с. 83).

С. 101. …и вечер тепел там, и ночь душна. – Возможная шутливая реминисценция из песни второй пушкинской «Полтавы» (1828-1829): «Тиха украинская ночь. ~ И летней, теплой ночи тьма / Душна, как черная тюрьма».

С. 101. Грозы не страшны, а только благотворны там ~ не забывая почти никогда Ильина дня, как будто для того, чтоб поддержать известное предание в народе. – Ильин день (пророка Илии) – 20 июля. По народным преданиям, «Илья пророк управляет громом и молниею, и в то время, когда слышны раскаты грома в воздухе, народ набожно крестится и верит, что это едет Илья пророк в своей огненной колеснице» (Забылин. С. 96). «Повсюду на Руси он именуется „грозным”, и повсюду день, посвященный его памяти (20 июля), считается одним из самых опасных. Во многих местах крестьяне даже постятся всю ильинскую неделю, чтобы предотвратить гнев пророка и спасти от его стрел свои поля, свои села и скотину. Самый же день 20-го июля крестьяне называют „сердитым” и проводят его в полнейшей праздности, так как даже пустая работа считается великим грехом и может навлечь гнев Ильи. Если в этот день на небе появятся тучки, народ с боязнью следит за ними глазами; если дело доходит до грозы, то боязнь эта переходит в панический страх: все население забивается в дома, затворяет наглухо двери, занавешивает окна и, зажигая перед образом четверговые свечи, молит пророка сложить гнев на милость» (Максимов. С. 395).

С. 101. Не наказывал Господь той стороны ни египетскими, ни простыми язвами. – Египетские язвы – одно из десяти бедствий, ниспосланных на Египет (Исх. 7:12-25); ср.: «и наведет на тебя все язвы Египетские, которых ты боялся, и они прилипнут к тебе» (Втор. 28:60); «Тогда они воззвали к Богу своему, – и Он поразил всю землю Египетскую неисцельными язвами» (Юд. 5:12); «Посещу живущих в земле Египетской, как Я посетил Иерусалим, мечом, голодом и моровою язвою» (Иер. 44:13).

518

С. 101. …ни шаров огненных, ни внезапной темноты… – Об огненных шарах см. ниже, с. 524-525, примеч. к с. 117. «Всякое затемнение, лунное и солнечное, по уверению грубых невежд, значит неотменно общественное несчастие, то есть или мор, или войну, наводнения, пожары и прочая, и даже доныне никто уверить не может сей сожалительный человеческий род, что то неотменное действие натуры…» (Чулков. С. 197-198). Мотив внезапной темноты может восходить и к Библии; ср.: «Воздайте славу Господу Богу вашему, доколе Он еще не навел темноты, и доколе еще ноги ваши не спотыкаются на горах мрака: тогда вы будете ожидать света, а Он обратит его в тень смерти и сделает тьмою»; «За то путь их будет для них, как скользкие места в темноте: их толкнут, и они упадут там; ибо Я наведу на них бедствие…» (Иер. 13:16; 23:12).

C. 101. …не водится там ядовитых гадов… – Один из библейских мотивов; ср., например: «И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ, и умерло множество народа из [сынов] Израилевых» (Чис. 21:6); «А сынов Твоих не одолели и зубы ядовитых змиев, ибо милость Твоя пришла на помощь и исцелила их» (Прем. 16:10).

C. 101. …саранча не залетает туда… – Развитие библейского сюжета «египетских язв» (см. выше); ср.: «Тогда Господь сказал Моисею: простри руку твою на землю Египетскую, и пусть нападет саранча на землю Египетскую и поест всю траву земную [и все плоды древесные], все, что уцелело от града. И простер Моисей жезл свой на землю Египетскую, и Господь навел на сию землю восточный ветер, продолжавшийся весь тот день и всю ночь. Настало утро, и восточный ветер нанес саранчу. И напала саранча на всю землю Египетскую и легла по всей стране Египетской в великом множестве: прежде не бывало такой саранчи и после сего не будет такой; она покрыла лице всей земли, так что земли не было видно, и поела всю траву земную и все плоды древесные, уцелевшие от града, и не осталось никакой зелени ни на деревах, ни на траве полевой во всей земле Египетской» (Исх. 10:12-15). Также в Апокалипсисе: «И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы»; «По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней

519

как бы венцы, похожие на золотые, лица же ее – как лица человеческие» (Откр. 9:3, 7).

C. 101. …нет ни львов рыкающих, ни тигров ревущих… – Выражение «львы рыкающие» восходит к Библии; ср., например: «раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий»; «львы рыкают о добыче и просят у Бога пищу себе» (Пс. 21:14; 103:21); «Как рыкающий лев и голодный медведь, так нечестивый властелин над бедным народом» (Пс. 28:15); «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Пет. 5:8).

C. 102. …никто и не знал, что за луна такая, – все называли ее месяцем. – Луна упомянута здесь (наряду с розой, соловьем) как один из банальных литературных «поэтизмов» и именно в этом качестве противопоставлена «фольклорному» месяцу. В славянской мифологии «Солнце и Месяц были представляемы в родственной связи – или как сестра и брат, или как супруги ‹…› по славянским преданиям, от божественной четы Солнца и Месяца родились звезды». Вместе с тем «названия, придаваемые месяцу и звездам, так же колебались между мужским и женским родом, как и названия солнца… Как месяц представляется мужем богини солнца, так луна, согласно с женскою формою этого слова, есть солнцева супруга…» (Афанасьев А. Н. Древо жизни: Избр. статьи. М., 1983. С. 42-43). О солярной стихии в романе и антитезе «солнце – луна» см.: Бёмиг М. «Сон Обломова»: Апология горизонтальности. С. 32; Фаустов А. А. Роман И. А. Гончарова «Обломов»: Художественная структура и концепция человека. Тарту, 1990. С. 8, 12.

C. 102. …эпизод о войне двух роз… – Война алой и белой розы (1455-1485) – междоусобная война за английский престол между двумя ветвями династии Плантагенетов – Ланкастерами (алая роза в гербе) и Йорками (белая роза в гербе). Гибель в войне главных представителей обеих династий облегчила установление абсолютизма Тюдоров. Династия Плантагенетов упоминается Гончаровым во «Фрегате „Паллада”» (наст. изд., т. 2, с. 215).

C. 102. …картины, которыми так богато населило наше воображение перо Вальтера Скотта. – Исключительная популярность в России исторических романов Вальтера Скотта (Scott, 1771-1832) относится к 1820-1830-м гг.; именно тогда, по словам А. А. Григорьева,

520

«шотландский бард» возбуждал «восторг до поклонения, обожание до нетерпимости»; в 1840-е гг. он «отошел уже для нас в прошедшее, – не возбуждает уже в нас прежних восторгов – тем менее может возбуждать уже фанатизм» (Григорьев. Воспоминания. С. 77). См. подробнее об увлечении «картинами» В. Скотта: Левин Ю. Д. Прижизненная слава Вальтера Скотта в России // Эпоха романтизма: Из истории международных связей русской литературы. Л., 1975. С. 5-67; Долинин А. А. История, одетая в роман: Вальтер Скотт и его читатели. М., 1988; Манн Ю. В. В. Скотт в русском эстетическом сознании // Проблема автора в художественной литературе: Сб. трудов. Ижевск, 1993. С. 196-206.

По признанию Гончарова в Автобиографии (1858), он еще в юношеские годы обратился «к новейшей эпопее Вальтера Скотта и изучил его пристально». На опыт Скотта Гончаров так или иначе ориентировался в работе над несохранившимся романом «Старики» (1843-1844), по поводу которого В. Андр. Солоницын писал его автору 25 апреля 1844 г.: «Вы хвалите Скотта. Но потрудитесь взглянуть, исполнил ли он хоть в одном из своих романов то, чего Вы от себя требуете. Нет, не исполнил. Он шел совсем по другой дороге: он хотел только занимать, возбуждать любопытство и ничего более. Между тем романы его считаются образцовыми. Картинами и эффектами презирать также не должно: ими не презирал ни один романист; Скотт ими питался. Разумеется, впрочем, что эффекты должны быть умеренные, естественные…» (Груздев А. И. В. А. Солоницын о неизвестном романе И. А. Гончарова // Учен. зап. Ленингр. гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена. 1948. Т. 67. С. 112; см. об этом подробнее: наст. изд., т. 1, с. 623-624).

Ирония писателя в «Обломове» по поводу поэтического инвентаря Скотта, в целом характерная для постромантической эпохи 1840-х гг., не отразилась на его позднейших оценках. Так, в статье «Непраздничные заметки» (1875) английский романист назван «лучшим истолкователем истинного смысла исторических событий» (ср., кроме того, «‹Материалы, заготовляемые для критической статьи об Островском›» (1874), «Намерения, задачи и идеи романа „Обрыв”» (1876)). Скотта Гончаров упоминает также в «Обыкновенной истории» (наст. изд., т. 1, с. 403), в «Обрыве» (среди «тысяч двух томов» домашней

521

библиотеки – глава X части первой). Об отражении творчества Скотта в прозе Гончарова см.: наст. изд., т. 1, с. 704-705; Mazon. P. 316, 326; Жилякова И. М. И. А. Гончаров и Вальтер Скотт // Проблемы метода и жанра. Томск, 1986. Вып. 13. С. 197-214; Краснощекова. С. 446-448; и др.

C. 104. Подать – взнос в казну с так называемых податных (т. е. не избавленных от этого взноса) сословий – крестьян, мещан, купечества.

C. 104. …чуть было собственноручно не запарился до смерти в землянке… – Землянка – «баня в земле ‹…›. Черная баня в огороде» (Словарь русских народных говоров. Л., 1976. Вып. 11. С. 258). Слово «землянка» в значении «баня» было распространено на родине Гончарова, в Поволжье (на территории бывших Уфимской и Казанской губерний).

C. 105. Сажень – 2.134 м.

C. 105. …сельцо Верхлёво… – Л. С. Гейро отметила различие между «селом» и «сельцом» (см.: ЛП «Обломов» . С. 660): «сельцом» называлась деревня, где располагалась усадьба владельца (без церкви); «селом» – деревня с церковью (ср.: Даль. Т. 4. С. 172; Забылин. С. 452). Далее в тексте романа Верхлёво называется селом (наст. изд., т. 4, с. 152).

C. 106. …беспрерывно ворчавшую на свою девчонку, которая, тряся от старости головой, прислуживала ей… – Девчонка (или девка) – название крепостной женской прислуги независимо от возраста.

C. 109. …да тихий, тоненький голос бабы: трудно было распознать, плачет ли она или импровизирует заунывную песню без слов. – Ю. М. Лотман, комментируя «Евгения Онегина» (строка «Унывным голосом поют…»), отмечает, что «мысль об „унылом” характере русских песен высказывалась Пушкиным несколько раз», и приводит также слова В. Г. Белинского: «Грусть есть мотив нашей поэзии – и народной и художественной» (Лотман. Комментарий. С. 384).

C. 110. Какие телята утучнялись там к годовым праздникам!; см. также с. 386: …всё это достойно ознаменовало годичный праздник. – «Годинный, годовинный – до годины, до известной поры или времени относящийся» (Даль. Т. 1. С. 365). Здесь: годовой (годичный) праздник – именины.

522

C. 111. …подле своей пешни… – Пешня – тяжелый лом на деревянной рукоятке.

C. 116. …а потом женится на какой-нибудь неслыханной красавице Милитрисе Кирбитьевне. – Речь идет о героине лубочной повести (сказки) о Бове-королевиче. Авантюрно-рыцарский сюжет повести, возникший в средневековой Франции, приобрел популярность во многих странах Европы; на Руси известен с середины XVI в.: «…на русской почве это произведение ‹…› постепенно теряло облик переводного рыцарского романа, превращалось в любовную авантюрную „гисторию” с элементами богатырства» (Кузьмина В. Д. Рыцарский роман на Руси: Бова, Петр Златых Ключей. М., 1964. С. 48). Во всех известных вариантах повести (рукописных, лубочных, сказочных) «прекрасная Милитриса» – «злодейка», устойчивый отрицательный персонаж: влюбленная в королевича Дадона, она по воле своего отца Кирбита выходит замуж за старика Гвидона, которого убивает в сговоре с Дадоном, чтобы затем соединиться с возлюбленным. Сын Милитрисы от Гвидона – королевич Бова, вынужденный из-за жестоких преследований матери покинуть королевство, мстит ей за прелюбодеяние и убийство отца (см. о вариантах сюжета подробнее: Там же. С. 17-132).

Ср. использование того же образа в фарсе В. К. Кюхельбекера «Нашла коса на камень» (1839), представляющем собой переделку шекспировской пьесы «Укрощение строптивой». У Кюхельбекера хан Кирбит имеет «двух красавиц-дочерей: старшую, строптивую и злую Меликтрису, и младшую, кроткую, послушную Роксану». Сюжет фарса выстраивается как «укрощение» Меликтрисы (см.: Левин Ю. Д. Шекспир и русская литература XIX века. Л., 1988. С. 68). Ср. также слова барыни Плодомасовой о женской прислуге в «Соборянах» Н. С. Лескова: «Все эти Милитрисы Кирбитьевны квохчут, да в гостиницах по коридорам расхаживают, да знакомятся…» (Лесков Н. С. Собр. соч.: В 11 т. М., 1957. Т. IV. С. 140).

C. 116. …о подвигах наших Ахиллов и Улиссов… – Ахилл – один из героев, осаждавших Трою; Улисс (Одиссей) – герой троянского цикла мифов, царь Итаки. Об античных мотивах в «Сне Обломова» см.: Мельник В. И. Античность в романе И. А. Гончарова «Обломов»: (К вопросу о своеобразии типизации) // Структура литературного

523

произведения: Межвуз. сб. Владивосток, 1983. С. 86-96; Мельник 1995. С. 32-39, 43-48.

C. 116. …об удали Ильи Муромца, Добрыни Никитича, Алеши Поповича… – Упомянуты «старшие» богатыри русского былинного эпоса (киевский цикл).

C. 116. …о Полкане-богатыре… – Полкан-богатырь – персонаж сказки о Бове-королевиче (см. выше), противник Бовы, полуконь-получеловек (кентавр).

C. 116. …о Колечище прохожем… – «„Калеки перехожие” – древнейшее, общее и более употребительное в народе название для странников, убогих и им подобных; они же отчасти слагатели, а еще более носители и певцы стихов, народных произведений, в которых творчество устремлено к предметам веры, к содержанию преимущественно духовному» (Калики перехожие: Сборник стихов и исследование П. Бессонова. М., 1861. Вып. 1. С. 1). В собрании П. А. Бессонова под рубрикой «Каковы были калеки перехожие в старину на Руси» приводится духовный стих «Сорок калик со каликою» с вариантами (Там же. С. 7-20). Стих бытовал и в качестве былины: странники имеют богатырский облик, совершают богатырские подвиги, «стих» сказывается на былинный лад. «Ради паломничества к религиозным местам калики могли создавать сплоченные, хорошо организованные группы, которые подчинялись строгим правилам и имели во главе атамана» (Путилов Б. Н. Примечания // Былины. Л., 1986. С. 532. («Б-ка поэта». Большая сер.). Калечища, калика – «паломник, странник, богатырь в смирении, в убожестве и богоугодных делах ‹…›. Ныне – нищий, распевающий стихи, псалмы, духовные песни»; «нищенствующий, милосердный богатырь; калики перехожие, в виде смирения, искали подаяния, гостеприимства и в то же время богатырских похождений» (Даль. Т. 2. С. 78, 80). Калики перехожие действуют в былине «Исцеление Ильи Муромца», а также в сказке «История о славном и храбром богатыре Илье Муромце и о Соловье-разбойнике». Написание «колека» («колика») встречается редко (ср.: Общий церковно-славяно-российский словарь… СПб., 1834. Стб. 1173).

C. 117. Она с простотою и добродушием Гомера ~ влагала в детскую память и воображение илиаду русской жизни, созданную нашими гомеридами… – Первоначально гомериды – корпорация древнегреческих эпических певцов

524

(рапсодов) на о. Хиос, исполнявших поэмы Гомера и создававших подражания ему; впоследствии гомеридами назывались авторы, занимавшиеся созданием гимнов в стиле гомеровского эпоса. Ср. определение в словаре петрашевцев: «Значение этого слова до сих пор не решено филологами. Можно полагать, что так назывались древние греческие народные песни, которые переходили из рода в род, от отца к сыну, как бы по наследству. Возникает вопрос: не означает ли и слово Гомер – сборник таких гомерид, только олицетворенный греками» (Словарь 1845-1846. Вып. 1. С. 43).

C. 117. …и у Алеши Поповича искал защиты от окружавших его бед… – Алешу Поповича отличает от других былинных богатырей не сила (иногда даже подчеркивается его слабость, хромота), но находчивость, сметливость, хитроумие и лукавство.

C. 117. А то вдруг явятся знамения небесные, огненные столпы да шары… – Характерное смешение христианской и языческой символики. Образ огненного столпа восходит к библейским текстам; ср.: «Господь же шел пред ними днем в столпе облачном, показывая им путь, а ночью в столпе огненном, светя им, дабы идти им и днем и ночью» (Исх. 13:21; также: Исх. 13:22; 14:24; Чис. 14:14; Неем. 9:12, 19). Кроме того: «И видел я другого Ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком; над головою его была радуга, и лице его как солнце, и ноги его как столпы огненные…» (Откр. 10:1). Огненные шары в народных поверьях – летающие змеи, демоны: «О грозовых демонах (великанах и чертях) рассказывают, что они, убегая от преследований громовника, скатываются с облачных гор в виде пламенеющего клубка или шара; по свидетельству русских сказок, змеиные города и дворцы (громовые тучи) свертываются в медное, серебряное и золотое яйца или шары и катятся вслед за сказочными героями»; «Змей, говорят крестьяне, летит по поднебесью в виде огненного шара и рассыпается искрами, словно горячее железо, когда его куют молотом…» (Афанасьев А. Н. Древо жизни. С. 131, 255); «Известно всем и каждому на Руси, что такое за диво огненный змей. Все знают, зачем он и куда летает; но вслух об этом никто не решается говорить. Огненный змей не свой брат; у него нет пощады: верная смерть от одного удара» (Сахаров. С. 233). Ср.: «Огненные змеи. Воздушный метеор, который часто видим

525

несущимся по воздуху в виде длиной и широкой ленты из красноватых искр, летящей или наклонно, или горизонтально. Русские люди считают его злым духом или огненным змеем, посещающим в вечернее или ночное время вдову или девицу, скучающих одинокой жизнью…» (Забылин. С. 266). См. также: Пузырев Н. Летучие, огненные змеи // Этногр. обозрение. 1897. № 4. С. 126-127.

C. 117. …и допрашивались причин у немых, неясных иероглифов природы. – Ср. определение поэзии в статье «Стихотворения М. Лермонтова» (1841) В. Г. Белинского: «Поэзия – ‹…› тот божественный пафос, в котором земное сияет небесным, а небесное сочетается с земным, и вся природа является в брачном блеске, разгаданным иероглифом помирившегося с нею духа…» (Белинский. Т. III. С. 229-230).

C. 119. …что великанов, как только они заведутся, тотчас сажают в балаган… – Обычай показывать в балаганных представлениях всевозможных уродцев (карликов, великанов и проч.) сохранялся до середины XIX в. Балаганы устраивались в Петербурге на масленой и Святой неделе; главным местом «гульбищ» городской публики была Адмиралтейская площадь (см. ниже, с. 584, примеч. к с. 475).

C. 120. …в плисовых панталонах, в коричневой суконной ваточной куртке; см. также с. 329: Этакой холод, а я только в ваточной шинели… – Я тоже в ваточном платье. – Плис (швед. plys) – хлопчатая ткань с ворсом; ваточный – стеганый, на вате.

C. 121. Они сносили труд как наказание, наложенное еще на праотцев наших… – Имеется в виду кара за грехопадение Адама: «…в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят» (Быт. 3:19).

C. 122. …с заветом блюсти ее целость и неприкосновенность, как огонь Весты. – Веста в римской мифологии – богиня священного очага городской общины, курии, дома. Жрицы Весты, весталки, поддерживали в очаге храма Весты постоянный огонь как символ надежности и устойчивости. Ср. обращение к тому же образу в «Обыкновенной истории» и «Пепиньерке» (наст. изд., т. 1, с. 267, 518). Выражение «священный огонь» (фр. feu sacre) неоднократно используется Гончаровым в публицистике, мемуарах, письмах.

526

C. 122. …заговенья, розговенья… – Заговенье – последний день, когда можно употреблять мясную пищу, канун поста; розговенье – первый день после поста.

C. 122. Они отступятся от весны ~ если не испекут в начале ее жаворонка; см. также с. 375: В марте напекли жаворонков… – Речь идет о народном обычае встречать («кликать») весну. В разных областях России встреча весны совпадала с днем Св. Евдокии (1 марта), днем сорока мучеников (9 марта, по-народному «со́роки») или Благовещеньем (25 марта). «Сороки, с полным основанием, можно назвать детским праздником: еще накануне женщины месят из ржаной муки тесто и пекут „жаворонков” (в большинстве случаев с распростертыми крылышками, как бы летящих, и с хохолками), а утром, в день праздника, раздают их детям ‹…› Когда жаворонки поспеют, дети берут их и громадной гурьбой, с криками и звонким детским смехом, несут куда-нибудь в сарай или под ригу – закликать жаворонков. Там они сажают своих птиц, всех вместе, на возвышенное место и, сбившись в кучу, начинают что есть мочи кричать: „Жаворонки, прилетите, студену зиму унесите, теплу весну принесите: зима нам надоела, весь хлеб у нас поела”. ‹…› Так продолжается до самого обеда: деревня полна детских песен, детского крика, детского смеха. Набегавшись вволю, ребятишки опять собираются в одно место и начинают есть своих ржаных птиц» (Максимов. С. 293-294; также: Сахаров. С. 250; Пропп В. Я. Русские аграрные праздники. С. 41-44). Кроме жаворонков в день встречи весны пекли и куликов (отсюда одно из названий праздника – «кулики»).

C. 123. …которая уселась было под галереей с донцом ~ пошла за мочками. – Донце – «дощечка, на которую садится у нас пряха, втыкая в нее же гребень или кудель» (Даль. Т. 1. С. 441); мочка – вычесанный и свернутый пучок льна для прядения, кудель.

C. 124. …у предводителя в дому! – Имеется в виду предводитель дворянства, избиравшийся на трехлетие губернским или уездным дворянским собранием.

C. 125. …жестким диваном, обитым полинялым голубым бараканом… – Баракан (баркан) – «плотная шерстяная ткань для обивки мёбели, в коей нити основы вдвое толще и круче нитей утока» (Толль. Т. 1. С. 211).

C. 127. Вообще они глухи были к политико-экономическим истинам о необходимости быстрого и живого обращения

527

капиталов, об усиленной производительности и мене продуктов. – См. выше, с. 503-504, примеч. к с. 40.

C. 128. Она и семика не дождалась… – Семик – четверг на седьмой неделе по Пасхе; «любимый народный или, лучше сказать, девичий праздник, когда гуляют в рощах, завивают венки, кумятся (целуются сквозь венки), гадают, пуская венки по воде» (см.: Снегирев. Вып. 3. С. 99-126). В семик также принято поминать усопших.

C. 128. …в петровки здесь была… – Петровки – время народных праздничных гуляний, хороводов, катаний на качелях, продолжавшееся в разных областях России с первого воскресенья после Петрова дня (29 июня, апостолов Петра и Павла; по земледельческому календарю – середина лета) и до первого Спаса (1 августа, медовый Спас); см. подробнее: Снегирев. Вып. 4. С. 62-68; Забылин. С. 85-86.

С. 128. …а до Прохора и Никанора гостила. – Память 70 апостолов (в их числе апостолы Прохор и Никанор) отмечается дважды в году – 28 июля и 4 января (день, предшествующий крещенскому сочельнику и Крещению).

С. 129. …как дождемся святок ~ ужо будет повеселее ~ И олово лить, и воск топить, и за ворота бегать… – Речь идет об обычае святочных гаданий девушек (святки – время от кануна Рождества (24 декабря) до кануна Крещения (6 января)): «Льют олово или свинец, воск и золото в воду, загадывая прежде, и какое изображение выльется, то и верят крепко, что то в жизни с ними случится. ‹…› Выходят за ворота с первым куском во рту и спрашивают у мимоидущего об имени, веря, что тем именем муж ее будущий называться будет» ‹Чулков. С. 150-151).

С. 130. …все хохочут долго, дружно, несказанно, как олимпийские боги. – Ср. в «Илиаде» Гомера: «Смех несказанный воздвигли блаженные жители неба…» (песнь 1, ст. 599; пер. Н. И. Гнедича).

С. 132. …играют ~ в свои козыри… – Свои козыри – одна из несложных карточных игр, в которой еще до сдачи карт каждый называет козырную масть по выбору; упоминается в «Обыкновенной истории», во «Фрегате „Паллада”» (см.: наст. изд., т. 1, с. 393; т. 2, с. 112), также в очерке «Май месяц в Петербурге» (опубл. 1892) (ср.: «Квартира опустела. Только оставленные беречь ее лакеи

528

расселись на барских диванах и играли в носки и в свои козыри»).

С. 132. Марьяж (фр. mariage – свадьба, брак) – соединение дамы и короля в карточной игре и гадании на картах.

С. 133. Пришли последние дни: восстанет язык на язык, царство на царство… – Выражение «последние времена» используется в целом ряде библейских текстов (книги Ездры, пророка Даниила; послания апостолов Петра, Иоанна, Иуды и др.); ср. его использование во «Фрегате „Паллада”» (наст. изд., т. 1, с. 212). «Восстанет язык на язык, царство на царство…» – евангельская цитата (Мф. 24:7; Мк. 13:8; Лк. 21:10).

С. 133. …даже кометы в тот год не было… – Появление кометы считалось предвестием бед: «…явившаяся и проходящая комета, а особливо с хвостом, значит в простом народе общественное несчастие, то есть мор, голод или войну и прочая» (Чулков. С. 225). Любопытно, что именно в 1843 г. (предположительное время действия в части первой романа; см. об этом с. 499-500, примеч. к с. 33) наблюдали очередную комету; см. очерки Р. Зотова: «Комета 1843 года», «Еще некоторые сведения о комете»; «Еще несколько подробностей о комете» (СПч. 1843. № 73, 74, 91. 2, 5, 27 апр.); ср. также статьи «О новой комете» (СПбВед. 1843. № 76. 4 апр.), «Комета 1843 года» (БдЧ. 1843. № 5. Отд. VIII. С. 1-6).

С. 133. …ушибленное место потрут бодягой или зарей… – Бадяга (бодяга) – водяное, заря (или зоря) – травянистое растения, оба применяются в народной медицине при ушибах.

С. 133. …закрывали печи, когда в них бегали еще такие огоньки, как в «Роберте-дьяволе». – Имеется в виду сцена на кладбище (д. 3, явл. 2) в романтической опере Джакомо Мейербера (1791-1864) «Роберт-дьявол» (1831; либретто Э. Скриба и К. Делавиня). Впервые прозвучавшая на петербургской сцене 2 декабря 1834 г. опера пользовалась исключительной популярностью и к началу 1840-х гг. выдержала более ста представлений (см.: Вольф. Ч. 1. С. 41, 48, 54 и др.). По настоянию митрополита Филарета и с одобрения Николая I опера шла в России под усеченным названием «Роберт» (см.: Гозенпуд А. Музыкальный театр в России. Л., 1959. С. 713-714). Оперой увлекались молодые В. Г. Белинский, В. П. Боткин, А. А. Григорьев; последний передал свое сильнейшее

529

впечатление в рецензии «Роберт-дьявол» (1846), где не обошел вниманием и сцену на кладбище: «Вот блудящие огни засверкали на гробах, вот под однообразные звуки начали лопаться крыши… ‹…› Вот льются какие-то прыгающие, беснующиеся, адские звуки ужасающей, могильной, богохульной радости…» (Григорьев. Воспоминания. С. 186). Гончаров упоминает «Роберта» в «Лихой болести», «Иване Савиче Поджабрине», во «Фрегате „Паллада”» (см.: наст. изд., т. 1, с. 48, 118; т. 2, с. 329). О Мейербере см. также ниже, с. 557, примеч. к с. 195.

С. 136. – С почтой надо ~ – А что туда сто́ит? Обломов достал старый календарь. – В старых календарях содержались сведения по астрономии, географии, истории, роспись церковных праздников, известия о прибытии и отбытии почты и т. п.

С. 136. Голиков ли попадется ему, новейший ли Сонник, Хераскова Россияда, или трагедии Сумарокова, или, наконец, третьегодичные ведомости… – Иван Иванович Голиков (1735-1801) – историк, автор обширного сочинения «Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России» (СПб., 1788-1789), составляющего вместе с «Дополнениями к Деяниям Петра Великого» (СПб., 1790) 30 томов. «Россиада» (1779) – эпическая поэма писателя-классициста Михаила Матвеевича Хераскова (1733-1807). Александр Петрович Сумароков (1717-1777) – автор басен, лирических песен, комедий; его трагедии – «Хорев» (1747), «Гамлет» (1748), «Синав и Трувор» (1750), «Артистона» (1750), «Семира» (1751), «Вышеслав» (1768), «Мстислав» (1774), «Димитрий Самозванец» (1770). Сочинения Сумарокова (в 10-ти томах) были изданы в Петербурге в 1787 г. Обломов-старший, скорее всего, читал «Московские ведомости» (издавались с 1756 г.).

С. 136. Эти восклицания относились к авторам – звание, которое в глазах его не пользовалось никаким уважением; он даже усвоил себе и то полупрезрение к писателям, которое питали к ним люди старого времени. ~ почитал сочинителя не иначе как ~ пьяницей и потешником, вроде плясуна. – Гончаров писал С. А. Никитенко 8 (20) июня 1860 г.: «У нас литератор не был растением, рождающимся на общественной почве, из общественных потребностей; это было какое-то одинокое, отдельное, случайное растение, роскошь, а отнюдь не потребность, и притом роскошь,

530

признававшаяся долго вредной, как табак в старину. Его топтали, давили, истребляли – и он почти всегда был контрабандой. Только ведь со времени Гоголя начали видеть в писателе-художнике что-то серьезное, нужное и важное». Ср. также запись в «Дневнике» А. В. Никитенко от 8 августа 1840 г.: «Один мне знакомый действительный статский советник отзывает меня в сторону и говорит:

– Это Брюллов с вами? Рад, что вижу его, я еще никогда не видал его. Замечательный, замечательный человек! А скажите, пожалуйста, ведь он, верно, пьяница: они все таковы, эти артисты и художники!

Вот какое сложилось у нас мнение о „замечательных людях”» (Никитенко А. В. Дневник: В 3 т. [Л.], 1955. Т. 1. С. 224). В XVIII в., как пишет Ю. М. Лотман, «быть актером, живописцем ‹…› музыкантом, архитектором, с одной стороны, и профессором, академиком, врачом, переводчиком, с другой, представляется унизительным. ‹…› Драма Островского „Лес” демонстрирует, что подобное отношение к призванию актера сохранялось еще во второй половине XIX в.» (Лотман Ю. М. О русской литературе: Статьи и исследования (1958-1993). СПб., 1997. С. 118-119). См. также: Степанов В. П. К вопросу о репутации литературы в середине XVIII в. // Русская культура XVIII – начала XIX века в общественно-культурном контексте. Л., 1983. С. 105-120 (XVIII век; Сб. 14).

С. 137. …из Гаги пишут… – Т. е. из Гааги, столицы Нидерландов.

С. 137. …сочинения госпожи Жанлис перевели на российский язык. – См. ниже, с. 554-555, примеч. к с. 183.

С. 137. …морген фри – нос утри. – Вероятно, искаж. нем.: morgen fruh – завтра утром.

С. 137-138. «Сегодня родительская неделя ~ блины будем печь» . ~ что ученье и родительская суббота никак не должны совпадать вместе… – Поминание блинами совершается во все поминальные дни церковного годового круга. Родительская неделя (весенняя) – последняя (мясопустная) неделя перед масленицей, суббота этой недели – вселенская родительская суббота, день поминовения всех усопших христиан. Родительская неделя (осенняя) – неделя между празднованием Казанской иконы Божией Матери (22 октября) и днем Св. Димитрия Солунского (26 октября); Димитриевская суббота (накануне 26 октября) называется родительской, как и другие поминальные

531

субботы – Троицкая родительская (перед Троицей), суббота перед Петровым днем (29 июня), перед Успеньем (15 августа).

С. 138. …на Фоминой неделе не учатся… – Фомина неделя (апостола Фомы, или Антипасха) – первая неделя по пасхальной. Фомино воскресенье (первое после Пасхи), в народе называемое Красной горкой, – день хороводов, игр, гуляний, деревенских свадеб. Вторник Фоминой недели, Радоница (Радуница) – день поминовения усопших. «Еще загодя крестьянские женщины пекут пироги, блины пшеничные, оладьи, кокурки, приготовляют пшенники и лапшевики, варят мясо, студень и жарят яичницу. Со всеми этими яствами они отправляются на погост…» (Максимов. С. 352).

С. 139. …не щадил ~ доннерветтеров… – Доннерветтер – гром и молния! черт возьми! (нем. Donnerwetter!).

С. 139. Времена Простаковых и Скотининых миновались давно. – Намек на героев комедии Д. И. Фонвизина «Недоросль» (1782).

С. 139. …вместе с книгами, развозимыми букинистами. – Представление о букинистах того времени дает очерк П. Ефебовского «Петербургские разносчики». Мешки букиниста, по словам автора очерка, «набиты вздорными романами и дурными путешествиями ‹…›. Дельных книг он не носит с собой вовсе ‹…›. Что весьма важно также для небогатых любителей книг, имеющих дело с букинистом: этот промышленник берет за книги не только деньгами, но всем, чем угодно. У него все идет в счет: сапоги, халат, оборванные книги, изломанные стулья и столы, наконец, даже старые афишки, банки, бутылки, огарки, веревочки, тряпки. Он ничем не пренебрегает, потому что всему находит сбыт. Спрашивается, не удивительный ли, не преполезный ли человек букинист? Представляя вам ежемесячный рапорт о ходе книжного дела, он еще очищает дом ваш от всякого хлама и, взамен того, доставляет средства наполнять вашу голову – другим хламом…» (Вчера и сегодня: Литературный сборник, составленный гр. В. А. Соллогубом. СПб., 1846. Кн. 2. С. 107-114).

С. 139. …что старым подьячим ~ состаревшимся в давнишних привычках, кавычках и крючках… – О «подьячем старого времени» см. выше, с. 501, примеч. к с. 38. «Крючок» в деле – «придирка, кривое, проискливое направленье»; «ковыка», «кавычка» – помеха, заминка, препятствие

532

(Даль. Т. 2. С. 208, 71). Ср.: наст. изд., т. 1, с. 161, 672 («Иван Савич Поджабрин»).

С. 139. Между титулярным советником и коллежским асессором разверзалась бездна, мостом через которую служил какой-то диплом. – По указу Александра I от 6 августа 1809 г., инициатором которого был М. М. Сперанский, для производства чиновников, не имевших высшего образования, из IX класса (титулярный советник) в VIII (коллежский асессор) требовалось прохождение специального экзамена по установленной программе (см. подробнее: Шепелёв. С. 114-115, 167-171). И до указа 1809 г. для производства в VIII класс (чиновники VIII класса становились потомственными дворянами; так было до 1845 г., когда это право стали давать произведенным в V класс) требовалось не три года, как обычно, а 12 лет выслуги. Для подготовки к экзамену при университетах были созданы специальные вечерние курсы, а для его сдачи – особые комитеты. Этот указ вызвал неудовольствие не только чиновников, но и ряда видных деятелей. Так, Н. М. Карамзин в записке «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» замечал, что «несчастный указ» об экзаменах «был осыпан везде язвительными насмешками». «Доселе, – писал он, – в самых просвещенных государствах требовалось от чиновников только необходимое для их звания: науки инженерной – от инженера, законоведения – от судьи и проч. У нас же председатель гражданской палаты обязан знать Гомера и Феокрита, секретарь сенатский – свойства оксигена и всех газов, вице-губернатор – пифагорову фигуру, надзиратель в доме сумасшедших – римское право ‹…›. Ни сорокалетняя деятельность государственная, ни важные заслуги не освобождают от долга узнать вещи, совсем для нас чуждые и бесполезные. Никогда любовь к наукам не производила действия, столь несогласного с их целью ‹…› вместо всеобщих знаний должно от каждого человека требовать единственно нужных для той службы, коей он желает посвятить себя ‹…›. Хотеть лишнего или не хотеть должного равно предосудительно» (Карамзин Н. М. О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях // Рус. арх. 1870. Стб. 2297-2298; см. также: Евреинов В. А. Гражданское чинопроизводство в России: Исторический очерк. С. 44-45). Впечатление от указа передают и распространявшиеся в списках

533

произведения, например «язвительная» «Элегия» (1809) А. Н. Нахимова и анонимное стихотворение «На экзамен коллежских асессоров» (между 1809 и 1812?) (см.: Вольная русская поэзия второй половины XVIII – первой половины XIX века. Л., 1970. С. 242-243, 451-452. («Б-ка поэта». Большая сер.)). Уже в 1812 г., после ссылки Сперанского, в указе произведены некоторые изменения, а в 1834 г. он был отменен. Характерно, что экзамены упоминались, например, и Ф. М. Достоевским в «Господине Прохарчине» (1846), Л. Н. Толстым в «Войне и мире» (1863-1869) и др.

С. 139. Они мечтали и о шитом мундире для него… – Т. е. мечтали о карьере чиновника. В соответствии с «Общим положением о разделении шитья по разрядам для различия должностей» богатство шитья на парадном мундире зависело от классного чина и должности чиновника. О разновидностях мундирного шитья см. подробнее: Шепелёв. С. 211-326.

С. 139. …воображали его советником в палате… – Имеется в виду, скорее всего, должность советника в казенной палате – губернском хозяйственно-финансовом учреждении (местный орган Министерства финансов), ведавшем ревизиями податного населения, казенными сборами, питейными откупами (о них см. выше, с. 502-503, примеч. к с. 39), делами по подрядам и проч. Положение советника казенной палаты было весьма выгодным в силу возможности получения «безгрешных доходов», прежде всего по питейным сборам и подрядам. Должность советника существовала и в других учреждениях губернского уровня – палатах уголовного и гражданского суда (см.: Раскин. С. 606; Шепелёв. С. 85, а также ниже, с. 565, примеч. к с. 266).

С. 144. – Неугодлив, видно? – «Неугода – брюзга, человек, на которого не угодишь» (Даль. Т. 2. С. 540).

С. 144. …не дает повадки!» – Т. е. поблажки, потачки (см.: Даль. Т. 3. С. 139).

С. 148. Дедушка-то, я знаю, кто у вас был: приказчик с толкучего. ~ Мать тоже на толкучем торговала крадеными да изношенными платьями. – Толкучий рынок в Петербурге находился на Садовой улице, внутри Апраксина двора, и представлял собою «центр лоскутного торга, разумея под сим продажу и покупку всевозможного старья и хлама» (Михневич. С. 459).

С. 148. Полпивная – заведение, торгующее полпивом (брагой).

534