Москва, 27 декабря 1973 г.
Дорогой Борис Николаевич!
Традиционно поздравляю Вас с Новым годом и шлю лучшие мои приветы. Генерал де Голль в нашем с Вами возрасте выступил с большой «итоговой» речью, где перечислил свои заслуги перед Францией.
История доказала, что в 67 лет у Де Голля еще все было впереди. Я — не политик и не могу рассчитывать на такого рода метаморфозы. Но я хотел бы довести до конца при Вашей доброжелательной и энергичной, активной поддержке публикации своих коротких рассказов, первым из которых является находящийся в «Юности» — «Джалиль»[449]. Этот рассказ имеет сто преимуществ, но, конечно, один любит короткий рассказ, а другой конституцию с хреном, как нам объяснял Щедрин. Однако у «Джалиля» есть первое преимущество. И это не только в том, что рассказ — документ из документов, а в том, что он заполняет брешь в биографии Джалиля (во всех его жизнеописаниях мустафиновых[450] также, за которым Вы лично следили).
Это — 1927 год, Москва. Время обучения героя на литературном отделении этнологического факультета МГУ. Эти пять страниц на машинке и заполняют эту пятилетнюю брешь биографии Мусы. Я прошу Вашей помощи. Не может быть, чтобы пять страниц самого документа не нашли себе места в «Юности»[451].
В этой странной истории блокирования рассказа, который все одобряют и никто не печатает, есть психологические черты — не бюрократизма — это было бы с полгоря, а то, что Маркс назвал бы «идиотизмом издательской жизни». Черты эти были в «Советском писателе», в Гослитиздате, но в «Юности» при горячей поддержке главного редактора? Не хочу верить...
Еще раз — поздравляю с Новым годом, жму руку.