Третий не лишний

Глава 36

Филипп.

Набираю Бурковского и включаю громкую связь. Пока идут гудки, просовываю голову в горловину футболки и залезаю в джинсы. Потом, надев часы, вынимаю из шкафа толстовку.

– Говори, – раздается в динамике его недовольный голос.

– И тебе доброе утро. Встретиться надо. Ты где?

– В зал еду.

– Неожиданно, – не удерживаюсь от сарказма.

Мы с ним, собственно говоря, в зале и познакомились. Только последний год он дорогу туда забыл, предпочитая тусоваться в своем баре, курить кальян, бухать и светить писюшкой Крис налево и направо.

– Что хотел?

– Поп*здеть надо.

– Передумал на счет бара? – отзывается насмешливо, – посчитал возможную выгоду? Я ж тебе говорил…

– В течение часа там будешь? Я подъеду.

– Подъезжай, – отвечает повеселевшим голосом.

Скидываю спортивную сумку и спускаюсь в подземный гараж. До клуба доезжаю за сорок минут, что для Москвы сказочное везение. Наверное, бл*дь, сегодня мой день.

Засекаю на стоянке его тачку и, облегченно выдохнув, быстро переодеваюсь и иду в зал единоборств. Наверняка, там прыгает вокруг груши.

Так и есть. Только не скачет, а, обняв снаряд одной рукой, скалится местной фитоняшке.

Та, выкатив сиськи вперед со смехом ему что-то щебечет, но замечает меня и, буркнув приветствие, мгновенно ретируется.

– Здорово, – протягивает Бурковский руку, – о чем пи*деть будем?

– Да, успеем… Пойдем, разомнемся, – киваю в сторону ринга, – если не ссышь.

Едко хмыкнув, он снимает с плеча перчатки и разворачивается ко мне спиной. Я иду следом, на ходу пакуя свои руки тоже.

Здороваюсь с парнями, поднимаюсь вслед за Тёмычем на ринг и встаю в стойку.

– Сто лет не махались, – смеется он, – вспомним старые добрые времена?

– Ага.

Замахиваюсь левой и наношу удар тыльной стороной перчатки прямо по ухмыляющейся роже. Бурковский, не ожидавший такого, отлетает на канаты, но быстро собравшись, возвращается в стойку.

Веселье и пренебрежительная насмешка моментально трансформируются в ярость. В глазах мелькает догадка.

Удерживая мой взгляд, медленно движется назад и, упираясь в канаты, использует их пружинящий эффект и бросается на меня, целясь правой в живот.

Отбиваю легко, встречая его хуком в челюсть. Тот валится на спину, переворачивается на бок и скручивается в ракушку.

– Фил… подожди, – обращается кто-то со стороны, но на ринг залезть не рискует.

Кровь бьет в виски и застилает глаза. В венах бешеная дурь кипит. В данный момент я убить его готов.

– Вставай, бля…

Поворачивает ко мне голову, изо рта кровь бежит. В глазах жгучая ненависть и осознание.

– Вставай!

– Ты че?.. Из-за нее, что ли?.. Долбо*б…

Опираясь на одну руку, поднимается и, не распрямляясь до конца, кидается на меня. Схватываемся налету, но перевес явно не в его сторону. Я тащу его к канатам и, впечатав в них, бью лбом в переносицу.

Темыч взвывает от боли, чем только подстегивает мою злость. Наношу удар под ребра и правой еще раз в челюсть. Тот сгибается пополам, а я опускаюсь перед ним на корточки.

– Еще раз к ней приблизишься, урою, бл*дь!..

Хрипит, плюется вязкой кровью.

– Еще раз пальцем тронешь – переломаю, понял?!

– Трахаешь, значит?..

– Трахаю, – проговариваю в разбитую харю, – и делиться я не люблю.

– Сука!..

Выкидывает левую руку и попадает по шее. Удар слабый, смазанный, почти неощутимый. Потерял сноровку за год. Пробухал.

– Она вернется, понял?.. – шипит вздутыми губами.

– Зачем? Чтобы ты ее под Ника засунул?

– Мы пережрали тогда…

– Ты всем растрепал, что мы ее вдвоем е*али? – наклонившись, спрашиваю шепотом и, вызывая его скулеж, добавляю лобовухой, – я же просил…

– Су-у-ука…

Закрывается от меня руками, а я поднимаюсь на ноги. Трясет от ярости, желание крови не утолено, и я срываюсь на груше. Вижу, как, пошатываясь, Бурковский мимо идет, а через пять минут на ринг уборщица с ведром и тряпкой залезает.

Потом выбрасываю перчатки в урну, отмываюсь от брызг крови Тёмыча в душе и еду в ресторан.

У Кристины сегодня и завтра выходные. Спокойно все должно быть, без скачков напряжения в голове и паху, но я все равно не люблю эти дни. Всегда серые, монотонные и длинные.

К тому же знаю, что не позвонит и не напишет. Я тоже. Потому что и мне, и ей нужно время. Мне – еще и для того, чтобы решить вопрос с Соней и нашими матерями.

Ближе к вечеру она звонит сама.

– Я уже закончила, – отчитывается бодрым голосом, – мне домой ехать или к тебе?

– Езжай домой, Сонь…

– Ммм… А ты приедешь сегодня?

– Приеду, – вздыхаю тяжело, – я пораньше сегодня освобожусь. Поговорить надо.

В трубке повисает тишина, и я с досады морщусь, заранее предвидя весь масштаб свершившегося пздца.

– О чем?.. – смеемся неестественно, – что-то случилось?

– Позже поговорим, Сонь.

– Как скажешь.

Сворачиваю все дела и еду к ней. По пути посещает мысль за подарком заехать, но, немного подумав, я от нее отказываюсь. В прошлый раз при расставании кольцо подарил, так она его с тех пор ни разу с пальца не сняла. Носит, как немой упрек мне и напоминание о моей якобы ошибке.

– Что-то серьезное? – улыбается печально, кутаясь в собственные руки.

Я молча разуваюсь, прохожу мимо нее в комнату и сажусь на диван.

– Филипп, – окликает, оборачиваясь через плечо, – снова пауза?

– Да… прости…

Закрыв лицо руками, она роняет голову на грудь и начинает плакать.

Бл*дь…

– Сонь, ну не расстраивайся ты… квартиру я продолжу оплачивать, и за помощью ты можешь обращаться в любой момент.

– При чем тут квартира, Фил? Помощь… – всхлипывает она, – я думала, у нас все серьезно!..

В моем понимании «серьезно» это нечто другое. Я думал, Соня приняла это, когда ей другую квартиру снял. Хотел обозначить границы и дать понять, что не готов еще к серьезным отношениям.

– Я пытаюсь быть с тобой честным, Сонь, – открыто смотрю в глаза, – мне нужна пауза.

– Какая пауза? Неделя, месяц или снова несколько лет, Филипп?! Сколько мне еще ждать, когда ты определишься?

– Я не знаю, – качаю головой, – не надо, ждать… не жди…

– Не ждать? То есть я могу начать с кем-то встречаться? Спать с ним?.. И потом, если ты решишь, что хочешь вернуться, тебя это не смутит?

Меня, бл*дь, уже ничем не смутить.

– Нет.

– Боже!.. восклицает со слезами и, развернувшись, исчезает в дверном проеме.

Слышу, как гремит стеклянной посудой на кухне, как бежит вода из крана и как негромко она плачет.

Возвращается минут через десять и садится рядом на диване.

– Это из-за девушки, да?..

– Да.

– Кристина?.. – спрашивает после непродолжительной паузы.

– Кристина.

Не берусь гадать, как она поняла, но чувствую, что эта Кристина перевернет мою жизнь с ног на голову.