Трилистники

В белом поле был пепельный бал,

Тени были там нежно-желанны,

Упоительный танец сливал,

И клубил, я дымил их воланы.

Чередой, застилая мне даль,

Проносились плясуньи мятежной,

И была вековая печаль

В нежном танце без музыки нежной.

А внизу содроганье и стук

Говорили, что ужас не прожит;

Громыхая цепями, Недуг

Там сковал бы воздушных — не может.

И была ль так постыла им степь,

Или мука капризно-желанна,

То и дело железную цепь

Задевала оборка волана.

Если больше не плачешь, то слезы сотри:

Зажигаясь, бегут по столбам фонари,

Стали дымы в огнях веселее

И следы золотыми в аллее…

Только веток еще безнадежнее сеть,

Только небу, чернея, над ними висеть…

Если можешь не плакать, то слезы сотри:

Забелелись далеко во мгле фонари.

На лице твоем, ласково-зыбкий,

Белый луч притворился улыбкой…

Лишь теней все темнее за ним череда,

Только сердцу от дум не уйти никуда.

Я думал, что сердце из камня;

Что пусто оно и мертво:

Пусть в сердце огонь языками

Походит — ему ничего.

И точно: мне было не больно,

А больно, так разве чуть-чуть.

И все-таки лучше довольно,

Задуй, пока можно задуть…

На сердце темно, как в могиле,

Я знал, что пожар, я уйму…

Ну вот… и огонь потушили,

А я умираю в дыму.