Тропинкой человека

Глава 28

— Обычный ли? — усомнился я. — А чего тогда такой рацион странный?

— Ничего не попишешь: нехватка гемоглобина.

Дроботецкий сокрушенно развел руками, вроде как это он виноват.

— Пока ты спал, химики подкинули информации — насчет твоей крови. Многое, конечно, непонятно еще, но пару гипотез выдвинуть можно. Только ты учти: это — просто версии.

Я согласно кивнул:

— Хорошо.

— Прежде всего, ты действительно можешь жить очень долго. Дима поделился со мной идеей насчет безотходного производства. Похоже, он прав.

— И что мне, всегда пить кровь?

— А тебя это смущает? Давай по порядку, с самого начала.

Ты — своего рода аномалия. Это верно, если как норму рассматривать простых людей. То есть ты не такой, как большинство. Сам знаешь: спишь в другое время; пищу надо другую; я уже не говорю о физическом состоянии. Но внутренне — ты остался человеком. Ты не убийца-кровосос. Слышишь меня?! А если внутри ты — парень по имени Кеша, значит, причина твоего превращения кроется исключительно на физиологическом уровне. Ты заражен вирусом.

— Что? — я решил, что чего-то недопонял.

— Вирусом, — невозмутимо подтвердил Дроботецкий.

— Типа гриппа, что ли? Переболею и — пройдет?

— Вряд ли все так просто. Вич-инфекция — тоже вирус, а переболеть пока никому не удалось.

Сергей Викторович присел рядом, положил ладонь на мое плечо:

— Ты не переживай так. В твоем случае, болезнь — как бы и не болезнь. Помнишь, я говорил насчет нормы и аномалий? Так вот, в определенном смысле это я, по сравнению с тобой, выбраковка. Вирус сделал твой организм куда более совершенным, чем он был прежде.

— В обмен на питание кровью…

— В обмен на питание кровью, — согласился Дроботецкий. — Ты сам не знаешь, насколько прав. Твои возможности увеличились — и многих из них мы даже не знаем — но этот же вирус перевел тебя на новый режим питания. В первую очередь тебе нужен гемоглобин, который входит в ее состав. Прочие компоненты, конечно, тоже усилят твою энергетику, коли у нас безотходное производство; но гемоглобин — основной материал, поддерживающий твое существование.

Чего? Гемоглобин поддерживает мою жизнь?

— Это, конечно, только предположения, — заторопился Сергей Викторович. — Кое-что может оказаться совсем иначе; я просто излагаю рабочую гипотезу.

— А что со мной делает ультрафиолет?

— Ультрафиолет? Э-э… Мы ж экспериментов пока не ставили, но, судя по твоим словам, ультрафиолет гемоглобин выжигает. Не знаю. Все это надо проверять и перепроверять. Но! Если теория верна, продолжительность твоего пребывания на солнце будет зависеть от количества накопленного в тканях гемоглобина. Правда, будет больно.

— Угу, — глубокомысленно сказал я. — А что будет, когда гемоглобин закончится?

— Скорее всего, ты высохнешь. Превратишься в подобие мумии. Это, конечно, теория, но, если хочешь, можем проверить.

— Нет, спасибо! — Я содрогнулся. — Поверю на слово.

— Организм будет требовать новую порцию крови, — размышлял ученый. — А это означает, что в тебе проснется жажда. Чем больше ты будешь находиться под воздействием ультрафиолета, тем больше она будет усиливаться. Тебе нужно быть осторожным.

Я вспомнил свои первые дни в роли вампира — повтора не хотелось.

— В принципе, то же действие, пусть и более медленное, — продолжал Дроботецкий, — должно оказывать голодание. Ты же, как я понял, способен долгое время обходиться без пищи — будто успел сделать запасы гемоглобина. Но, учитывая, что вампиром ты стал недавно, это маловероятно. Скорее, невозможно. Значит, наша теория ошибочна.

— Теория… верна, — хрипло сказал я. — Я взял кровь… у другого вампира.

— ?

— Я его убил.

Сергей Викторович смерил меня взглядом, потом медленно кивнул:

— Какое непростительное упущение — забыть о прочих вампирах! Но это означает, что вирус действительно передается…. Как тебе удалось победить более опытного?.. Прости, я не знаю, что говорю: мысли путаются.

Я решил поменять тему:

— Сергей Викторович, а что там с моим бессмертием? Я действительно буду жить вечно?

Дроботецкий вскочил и зашагал взад-вперед по комнате:

— Это… маловероятно. Вечный двигатель — в принципе — невозможен. Не будем сейчас рассматривать теологические аспекты, переход энергии из одной формы в другую. Я думаю, что… с учетом твоего перестроившегося организма ты действительно будешь жить долго. Очень долго. Но не вечно. Многие внутренние органы работают с гораздо меньшей нагрузкой. Это уменьшает их износ. Остается сердечная мышца. Учитывая насыщенность крови питательными веществами, со временем твое сердце будет биться медленнее. Рискну предположить, что частота сокращений снизится на порядок — скажем, до десяти ударов в минуту. Соответственно, снизится внутреннее давление и температура тела. Давление, хм…. Здесь встает вопрос о разнице давления с внешней средой. Не знаю, Кеша. Точно ничего сказать не могу — все это лишь гипотезы.

— И сколько я буду жить?

— Ориентировочно…. Несколько тысячелетий. Но ты сам понимаешь: я могу ошибаться.

— Несколько тысячелетий, — тихо проговорил я, ошеломленный цифрой.

— При регулярном питании, разумеется, — напомнил Сергей Викторович.

— Угу…

И что я буду делать, когда все мои близкие состарятся и по одному отойдут в мир иной?

Сергей Викторович, как всегда, почувствовал мое состояние.

— Представляешь, какой опыт?! — вдохновенно сказал он, перестав бегать по комнате. — Сколько знаний! Представляешь, каков потенциал! С такими возможностями ты будешь творить историю!

«Нужна мне эта история…»

— Не хочешь? Ну, и не надо, черт с ней! Кешка, ты же классный человек: жизнь будет делаться лучше от одного твоего присутствия! Я как подумаю о тех, других вампирах, истинных кровососах, душа радуется, что есть ты! Кстати, а куда делся тот, кто сделал тебя вампиром?

— Я его убил, — равнодушно сказал я.

— Как??

— Выпил, — меня начало трясти.

— Но как? Если верить легендам, ты бы не справился с таким монстром!

— Я был не один.

— Не один?! С кем? Прости, я, наверное, слишком навязчив. Я должен обезопасить своих сотрудников. Если вампиры узнают, что мы их изучаем, они могут напасть!

— Все в порядке, — устало сказал я и рассказал все с самого начала — от выхода поздним вечером из библиотеки и мук голода до встречи с отцом Василием, наших с ним долгих бесед и, наконец, совместной борьбы против породившего меня создания.

Дроботецкий слушал внимательно, практически не перебивая. Лишь кое-где вставлял уточняющие вопросы.

Когда я закончил свое повествование, его деятельный ум уже захватила другая проблема:

— Тебя, кстати, зарплата в восемь тысяч рублей устроит?

— Согласен и побольше, если можно, — осторожненько так заявил я. А что, родителям-то обещал зарплату в десять тысяч! Может, добавят немного?

— Вряд ли, — ответил Дроботецкий, как мысли читая, и лишь потом я сообразил, что он отвечает на мою реплику. — Мы хоть и под крышей ФСБ, но финансируемся не столь отменно, как тебе хочется. восемь тысяч — это максимум. Во всяком случае, пока.

Я вздохнул:

— Ладно…

Загляну в гости к знакомому наркоторговцу — поди ж, поделится бумажками, не откажет.

— А что, вас контролирует ФСБ?

Сергей Викторович улыбнулся.

— Если ты имеешь в виду наш институт, то — да. А меня лично — никто не контролирует.

Я перевел дыхание:

— Значит, обо мне они не узнают?

— Я же спрашиваю: зарплата в восемь тысяч тебя устроит? Подобную сумму получают начинающие сотрудники. Но, если тебе этих денег мало, можно сообщить наверх, что у нас есть живой вампир, готовый работать. Тебя тут же засыплют бумажным дождем.

«Оно, в принципе, и без денег неплохо»

— Ну, так как? — Дроботецкий выжидательно смотрел в мою сторону. Конечно, он уже знает ответ!

— Нет, спасибо. Восемь тысяч меня устроит.

— Договорились! А твоего священника мы найдем обязательно. Он, наверное, уже беспокоится, куда ты пропал.

— Да, наверное, — вдруг сообразил я.

— Ладно, ты отдыхай пока. Димка что-то запаздывает. Как подойдет — возьмет еще пару анализов. А завтра, если все будет нормально, я устрою тебе встречу с отцом Василием. Говоришь, от того что перекрестит, мышцы немеют?

Я кинул.

Дроботецкий в задумчивости потер переносицу:

— Ну, дела…