Трудовые будни Тёмных Властелинов

13

— Н-да, — разрушил густую тишину Чёрный, продолжив рассматривать невесть что на потолке. — А я-то наивно думал, что уже видал её в ярости… Ошибался.

Гун от этих слов сжала губы ещё плотнее.

— Спасибо за ценное мнение, — хмыкнул Ижен. — А теперь — не оставишь нас с парой наедине? Нам есть, о чём поговорить.

— Почему бы и нет? — усмехнулся Эт. — Но для начала позволь дать пару советов, коль уж мы с твоей подачи теперь друзья.

— Я весь — вниманье, — Ижен нацепил на лицо самую холодную и равнодушную из своих масок.

— Отлично. Всего лишь хотел напомнить тебе, что Ири с недавних пор — полноправный Властелин Чу, одобренный моим отцом. Устроишь здесь проблемы — мы вернём их тебе сторицей. И вообще, не знаю, почему твой папочка не изволил тебя даже упомянуть в свой прошлый визит. Но это, будучи откровенным, даже меня наталкивает на странные мысли о его нечестности. И это я молчу о том, что ты, не будучи хоть как-то кому-то представленным, порхаешь тут на нашей территории, аки бабочка над цветочками. Отцу такой расклад понравится ещё меньше, сам понимаешь.

Грёбаное дерьмо. И что ему ответить-то? Ещё и Гун напряглась, вслушиваясь. Ну да, пора привыкать, что у него теперь под боком маленькая персональная шпионка — радость привалила. Но сейчас первостепенна отнюдь не эта проблема.

— Отец не знает, что я здесь, — сказал Ижен мягко. — Я вырвался сюда ради пары. Без его позволения. И, боюсь, он убьёт меня, если узнает об этом.

— Да ладно, — фыркнул Эт. — Выражаешься как подросток: "отец убьёт". Но да, повидав твоего папочку, могу предположить, что у него тяжёлый характер.

Ижен промолчал.

Он не знал, как объяснить стоящему напротив наивному дракончику, с которым они, кажется, были почти ровесниками, что отец действительно его убьёт. Медленно, мучительно, со вкусом. И никакой метафоры тут не кроется — всего лишь констатация факта.

В конечном итоге, когда-то у Ижена было на одного брата больше.

— Хорошо, — сказал Эт между тем. — Я понял тебя. Точнее, я передам твою просьбу отцу, но расскажу ему всё. Согласится ли он оставить в секрете твои обстоятельства, не мне решать.

— Принято, — сказал Ижен, пряча навалившуюся свинцовую усталость. Волосок, на котором висела его жизнь, всё истончался.

На самом деле, он мог бы убить Чёрного, тут сомнений нет. Мальчишка был беспечен и расслаблен, он явно не привык к угрозе со стороны других драконов. Но тут была проблема: клятва души связала его по рукам и ногам. Даже если магия стихии не посчитает убийство Эта "причинением вреда Чу", можно не сомневаться, что на шум драки двух драконов подтянется подтанцовка. Тогда надеяться будет не на что.

Не на что… На миг ему захотелось плюнуть на всё. Прикончить угрозу в лице Эта, сравнять с землёй всё, до чего дотянется, выпустить призрачное пламя. Почему нет?

В конечном итоге его душа сама сунула голову в эту петлю, не удосужившись ни поговорить с ним, ни даже посоветоваться с Ири, которая, кажется, ей покровительствовала. Она не могла не догадывается, что подписывает одному из них приговор. С чего он должен умирать за неё? Ижен знал её всего два дня; он не говорил тех таинственных слов, которые сделали бы их настоящей парой. Вывод — драконы не умирают от потери души при таких обстоятельствах.

И да, он хотел жить.

Только вот снова пережить то чувство потери, что обрушилось на него от разрыва связи, он хотел ещё меньше.

— Ладно, — сказал Эт. — Полечу, пожалуй. А ты… не срывайся. Понимаю, что злишься, но она вряд ли так уж виновата.

— Спасибо, — сухо сказал Ижен и задумчиво посмотрел вслед уходящему Эту.

Они с Ири были… приятными существами. Они могли бы быть союзниками. Или даже приятелями.

В другой жизни.

Дверь за Чёрным негромко затворилась, и они остались одни.

Ижен внимательно посмотрел на свою душу. Та стояла спокойная, даже равнодушная, и разглядывала нечто неведомое на противоположной стене. Он не мог понять, что она чувствует, поскольку там, где ранее была их связь, зияла холодная, колкая пустота. Тем не менее, даже со стороны было очевидно, что на Гун накатила апатия — возможно, куда более сильная, чем та, что владела его сердцем.

У Ижена в груди зародилось недовольное рычание. Ему вспомнились слова Лаари: "Когда будешь развлекаться с по-настоящему интересными тебе игрушками, всегда помни о пределе прочности. Он есть у любого разума. За этим пределом от существа остаётся лишь оболочка, оно теряет весь свой неповторимый вкус. Суть искусства погонщика — в способности сломать, но не до конца. Всегда помни об этом, потому что самые лучшие куклы, сколь бы ни казались сильными, по сути своей очень хрупки — как и всё истинно прекрасное".

Интересно, насколько далека Гун от этого самого предела? Так ли легко даётся ей роль безвольной куклы в этой игре? Ижену не нравилась её отстранённость. Казалось, что бы он сейчас ни сделал с ней — она примет это спокойно и равнодушно.

Признаться, в его арсенале было несколько способов вывести девушку из ступора, но только один из них не включал в себя членовредительства. И соответствовал его желаниям, коль уж на то пошло.

Он поцеловал её. Жестко и страстно, вкладывая в этот жест волнение, и злость, и… нечто иное, что, кажется, начинал чувствовать по отношению к ней. Она ответила не сразу, но в итоге всё же потянулась навстречу, тихонько простонав. Ижен с облегчением почувствовал, как их связь бьётся между ними, понемногу возвращаясь.

Вот так… так правильно.

Ижен планировал отстраниться сразу, правда. Проблема в том, что она на него действовала, как идеальный афродизиак — и, кажется, это было взаимно. Потому он позволил себе немного увлечься, наслаждаясь вкусом, запахом и какими-то отчаянными — как в последний раз — поцелуями.

Это самое увлечение едва не переросло в весёлые акробатические этюды на низеньком удобном диванчике. При других обстоятельствах (не имей местные слуги раздражающую привычку входить невовремя, например) тем бы дело и кончилось. Однако, раздавшиеся в коридоре незнакомые шаги отрезвили Ижена, и он нехотя отстранился, с удовольствием рассматривая раскрасневшуюся, тяжело дышащую душу. Она была прекрасна, если честно: чуть вьющиеся волосы, рыжие, как огонь в камине, разметались по тёмно-синей обивке; высокая грудь судорожно вздымалась; следы его поцелуев ещё не успели истаять на белоснежной, похожей на молоко коже; тёмно-оранжевые глаза смотрели прямо на него. В её взгляде теперь было много всего, но не равнодушие.

Вот и хорошо.

— Я думала, предполагалось, что мы поговорим, — сказала она с придыханием.

— Признай, — усмехнулся Ижен. — У нас как-то не складывается с разговорами.

Она сдавленно фыркнула.

— Это точно, — пробормотала Гун.

Они умолкли, когда служанка заглянула в зал. Моргнула. Охнула. Скрылась.

Ну, хоть на это ума хватило.

— Думаю, нам имеет смысл найти место потише, — сказал Ижен. — И… поговорить.

Ну да, потом можно будет и поговорить.

— У меня, — тут же предложила душа, понимающе усмехнувшись.

Больше они не не сказали ни слова — по крайней мере, до тех пор, пока не откинулись на подушки в её кровати.

— Знаешь, — протянула она. — В свете всего, что между нами произошло, у меня есть вопрос. Обычно, конечно, его задают раньше, но…

— Спрашивай уже, — усмехнулся он.

— Может, познакомимся? Моё имя — Гун. Данное родителями имя — Чигунири.

Н-да… Если подумать, обычно с этого действительно начинают.

— Моё имя — Ижен.

— Ижэ? — переспросила она неуверенно.

— Ну да, — согласился он покладисто. До Ижена уже дошло, что его имя слегка длинновато по местным драконьим стандартам. Повезло ещё, что ему хватило ума не представиться полным именованием, дарованным Лаари. Пожалуй, от "Ижеени" местные и вовсе впали бы в долговременный ступор.

Вообще, странно получается. Он и раньше замечал, что имена знатных драконов состоят из двух-трёх звуков, но никогда не думал, что это настолько важное правило. Интересно, почему отец не дал никому из них короткого имени? Было ли это попыткой пойти против правил Предгорья — или ещё одним способом подчеркнуть их неполноценность? Как ни неприятно, Ижен поставил бы на второе.

— Я… мы так и будем молчать? — душа повернулась и внимательно посмотрела на него.

— Сначала убила меня своими словами, а теперь хочешь поболтать? — уточнил Ижен с насмешкой и довольно отметил, как дёрнулись от боли её губы, а по лицу пробежала тень.

— Я сделала, что должна была, — сказала она спокойно. — Но ты ещё можешь… выбирать.

— Между твоими и своими клятвами? Между нашими жизнями? Спасибо сердечное. Всю жизнь мечтал, — злость всё же прорвалась в его голос.

— Таковы обстоятельства, — сказала она спокойно. — С тем, кто мы, с тем, на чьей мы стороне, другое невозможно. Но… ты ещё можешь отказаться от меня.

— Спасибо за совет, — отбрил он насмешливо. — Как только решу воспользоваться им, ты узнаешь первой.

Они помолчали.

— Ты не шутил, так ведь? — вдруг сказала душа. — Что твой отец убьёт тебя, если узнает?

Ижен не стал отвечать, но она, конечно, и так всё поняла.

— Кто он? Как его зовут? Почему…

— Ты ведь не рассчитываешь, что я отвечу, правда? — уточнил он.

— Но…

— Хватит, — он перекатился и навис над ней, жёстко глядя в глаза. — Слушай меня сейчас очень внимательно, девочка: ты достаточно натворила, и мне теперь придётся разгребать последствия. Не лезь в это больше. Я серьёзно. Не используй парность как оружие, не предавай меня. Если ещё ты будешь интриговать у меня за спиной, мне не выплыть — это раз. Второе… чем глубже ты увязнешь, тем больше шанс, что станешь случайной жертвой. Предоставь эту игру мне, хорошо?

Она опустила глаза.

— Моя семья, служение и родина…

— Не думаешь, что уже умерла за них? — уточнил он холодно. — Клятва сказана, и твоя жизнь принадлежит теперь не им, а мне. Скажешь, это не так?

Она поджала губы, но не стала возражать. Хороший знак.

— Послушай, — продолжил он спокойно. — Я свяжусь с этим вашим Исом Ледяным. Я попытаюсь спасти тебе жизнь. Но взамен ты поможешь мне и ответишь на мои вопросы.

Она дёрнулась.

— Я не стану предавать…

— Никто не просит у тебя предательства. Я хочу, чтобы ты ответила на очень простые вопросы о том, что знают все драконы. И никому не рассказала о моей неосведомлённости.

Гун, помедлив, кивнула.

— Я должна поклясться стихией…

— Ты — моя душа. Достаточно обещания.

Пару мгновений они смотрели друг другу в глаза. Потом Гун медленно кивнула, и её эмоции обволокли его, доказывая: она искренне собирается выполнить своё обещание.

— Спасибо. И… постарайся не удивляться, а просто отвечать.

— Хорошо, — отозвалась она тихо. — Я так и сделаю.

— Итак… как представляются драконы, если хотят предложить дружбу?

Ири сидела за столом в кабинете и смотрела, сцепив зубы, на оставленные Гун свитки. Один из них следовало срочно переправить в Предгорье, второй — отправить Старейшине. Третье послание, сложенное в форме аккуратного бумажного журавля, было явно для неё: такими записками они обменивались в пору ученичества. Это радовало и казалось милым… обычно.

Она смотрела в стену, глотая слёзы. Она дала себе десять минут на слабость. Потом ей надо будет стать сильной, мыслить рационально, реагировать взвешенно. Сейчас она позволила себе просто погоревать.

Истории повторяются. Они ходят по кругу, как шестерёнки в самоходных машинах, как стрелки в иномирных часах. Истории повторяются. Мы становимся похожи на тех, кого ненавидели. Мы повторяем ошибки, которые божились не повторять. Мы сталкиваемся лицом к лицу с тем, чего больше всего боимся.

Ири позволила слезам течь по щекам. Она слышала, как обеспокоенный её состоянием Ихор пытается пробиться к ней ментально, но она сейчас не была способна говорить конструктивно. Ей не хотелось огорчать пару своей дурацкой истерикой, но едва ли она была способна на большее.

Что она должна была делать теперь, когда история Доры повторяется снова? Что? Как ей поступать, когда одно из самых близких ей существ зависит от выбора одного из врагов Предгорья? И скольких ещё её близких собираются принести в жертву бывшая семья и бывшая страна?

— Ненавижу, — сказала она в пустоту своего, весьма роскошного, кабинета. — Я ненавижу вас!

Комната ответила ей тишиной.

Драконица прикрыла лицо руками. Гун, во имя Неба… ну как же так?!

Она просидела ещё несколько минут, спрятав лицо в ладонях. После, тихо выдохнув, Ири сжала зубы и вернула на лицо маску холодного равнодушия. Несколько десятков равномерных вдохов и выдохов привели её самочувствие к относительному порядку, а пальцы осторожно огладили бумажного журавля.

"Говорят, что журавли-оборотни могли залетать на туманные тропы умерших, — совсем юная Гун говорила так в их первую встречу. — Вам не стоит грустить о сестре, прекрасная госпожа. Напишите ей письмо, сложите журавлём, и она узнает о ваших мыслях и чувствах там, где все равны под Небесами."

Ири покачала головой. Прошло столько лет, а письма-журавли стали их маленьким секретом — одним из множества. Сглотнув, Ири развернула бумагу и вчиталась в вертикальную вязь символов.

"Моя госпожа, когда вы читаете эти строки, я уже сделала, что было должно. Прошу, не огорчайтесь и не печальтесь, чем бы это ни обернулось.

Если моя пара убил меня, то, наверняка, вы справились с ним, пока он был дезориентирован моей потерей. Если же я жива, то знайте, что приказом Старейшины я приставлена к потенциальному врагу Предгорья, дабы использовать его, так или иначе, в наших целях.

Полагаю, я должна объясниться касаемо происхождения своей пары и причин, по которым ваш дедушка отправился в путешествие.

Начнём с первого. Знаете ли вы, моя госпожа, сказочку о человеческом мальчике, которого вырастили волки? Я поведаю вам похожую…"

— Напомните ещё раз: почему мы должны сидеть в этих подвалах?

Его коллеги отвели глаза.

— Приказ Властелина, — сказал один из них. — Мы должны за сегодня зачаровать эти браслеты…

— Я вернусь и просижу до ночи, — сказал Игорь. — Но сейчас мне надо уйти.

— Властелин не велела покидать подвалы…

Ему окончательно перестало это нравиться.

— Я сам договорюсь с Властелином.

Коллеги переглянулись.

— Мы не можем вас отпустить.

— Ерунда, — хмыкнул Игорь. — Можете и отпустите.

Он чувствовал, как разгорается тревога где-то напротив сердца; он знал, что нечто случилось с Ири. То, что его запихнули в этот подвал и не отпускают…

— Вы останетесь, — прозвучал голос от двери.

Игорь прищурился, разглядывая одного из местных военных, спустившихся сюда якобы в поисках нужного артефакта.

Не особенно убедительно они изображали поиски, если честно.

— Правда? — улыбнулся Игорь ласково.

— Да, — ощерился военный в ответ, демонстрируя не менее острые зубы. — У меня есть полномочия задержать вас, если попытаетесь покинуть охраняемые подвалы.

— Полномочия, — кивнул Игорь. — Ясно. Бывает, что уж там. А могу я знать, кто дал вам их? Так, для общего развития и из врождённого любопытства.

— Приказ Тёмного Жреца.

Игорь зло прищурился. Что задумал моральный урод Евгеша? Почему его не пускают к Ири? Вдруг этот Жрец организовал покушение на Властелина или что-то вроде того?

Игорь прищурился, прислушиваясь к своим ощущениям. Не было похоже, что Ири умирает, но наверняка не понять: она отгородилась от него.

Всё его звериное существо взбунтовалось, требуя быть с ней рядом. Человеческий разум руками и ногами поддержал идею.

— Ладно, — сказал он. — Договорились. Но вы неправильно выбрали место, ребята.

— Что?

— Вы зря решили закрыть меня в подвалах с артефактами.

И, прежде чем они осмыслили сказанное, он мысленно потянулся к сотням окружавших его плетений.

Вообще, Игорь отдавал себе отчёт, что в артефакторике пока по большому счёту лыка не вяжет. И справедливо, что починить большую часть из присутствующего тут стаффа (не говоря уж о том, чтобы склепать подобное) ему было банально не по зубам.

Но одно дело — писать код, а другое — нажать на кнопку пуска и открыть простейшую программу. Это он мог… И проделал.

Вокруг тут же разверзлась вариация на тему магического Ада — куда уж там покойному Данте!

Реальность вокруг обезумела, всё заискрило и засияло, и Игорь ничтоже сумняшеся воспользовался возможностью — шустро "окотел" и тихой сапой рванул к выходу. Врёте, не поймаете!

И да, таки не поймали. Его кошачье альтер эго, которое всё это время просилось погулять, было счастливо вырваться на свободу. Весёлая беготня наперегонки по Дому Артефакторики? Ха, да сегодня мой день!

Он вылетел из здания, отделавшись несколькими царапинами и подпаленной шерстью, и, повинуясь инстинктам, юркнул в ближайший тёмный переулок, дабы потом вскарабкаться на крышу. Внизу царило оживление (его ищут, наивные), но Игорь уже шустро перебирал лапами в ту сторону, где, исходя из его ощущений, была Ири.

Бежать было непросто: на крышах тут было многолюдно. Ну, и много-ещё-кто-то-там. Причём большая часть этих личностей были в уже знакомой тёмно-серой с бордовыми вставками форме, вроде той, что носил беловолосый Фьорд. В городе что-то творится, верно? Но почему ему об этом не сказали? Игорь отдал себя на откуп кошачьим инстинктам, кое-где проскочил, заставив артефакты стражи барахлить. Ири… нужно её найти.

Остановили его уже у самого здания местной администрации. И кто бы вы думали? Тот самый Фьорд, не поминать бы его ни к ночи, ни ко дню.

— О, какие коты, и без охраны! Ты что тут делаешь вообще?

Игорь слегка оскалился, пригнувшись к земле и прикидывая, как проскочить мимо этой туши.

— Эй, слушай, — Фьорд скривился. — Я тебя щас оглушу чем нехорошим, влетит потом нам обоим, причём от двоих баб, одна из которых — Властелин, а вторая — опупенно сильный менталист. Вот и подумай своей кошачьей башкой: оно нам надо?

Игорь принюхался. Великан пах раздражением, немного — агрессией, сильно — усталостью. Не было похоже, чтобы он нервничал или планировал ударить в спину; скорее казалось, что ему следовало бы отдохнуть и нормально выспаться. Ещё эдак неделю назад.

Считав всё это, Игорь решился и превратился обратно в человека, мысленно поблагодарив Ири за специальную оборотническую одежду. Она хоть и выглядела, как японский национальный костюм, зато не разрывалась в клочья при превращении, а просто временно пряталась в специальный амулет. Ири объясняла, что самым высоким классом было бы обходиться вовсе без артефакта, переправляя вещи в личный пространственный карман. Однако, создавать таковые в Чу не умел никто.

Или пока не умел. На этот счёт, если честно, Игорь был полон надежд.

— Ну? — поинтересовался Фьорд устало. — Что ты делаешь здесь, если должен тихо-мирно клепать артефакты под присмотров братков?

— Под чьим присмотром?

На Игоря посмотрели, как на полного придурка.

— Братков… ну, братьев при Храме Тьмы.

— А, — ну, Евгеша! — Я хочу увидеть Властелина.

Фьорд скривился.

— Парень, без обид, но ей сейчас не до тебя.

— Что происходит? — хмуро уточнил Игорь. — Меня закрыли в подвале, потому что…

— Потому что у нас тут весёлые гости, — холодно сказал великан. — Мы все попрятали свои семьи на случай, если тварь… в смысле, уважаемый гость разбушуется.

— Ладно, — сказал Игорь. — Я встречусь с Ири, узнаю точно, что она в порядке, и потом спрячусь в подвале. Если и правда надо.

— Как мне это всё дорого, — пробормотал Фьорд. — Слушай, я должен отвести тебя…

— Ты сам бы ушёл вот так вот просто? На моём месте?

Великан устало вздохнул и помассировал переносицу.

— Если честно, то не хотел бы я оказаться на твоём месте… Ладно, правда твоя. Хватит шариться по крышам: спрыгивай и иди. О том, что тебя закрыли, знают только приближенные, а вот о том, что у тебя специальный допуск, знают все.

— Специальный допуск?..

— Приказ пускать без доклада ко Властелину, Жрецу или их подчинённым в любое время дня и ночи. Так что — иди. Надеюсь, меня за это не уволят.

— Спасибо, — тихо сказал Игорь.

Может, не так уж Маллани и ошиблась, выбрав этого белобрысого?..

Ему и правда не задали никаких дополнительных вопросов. Достаточно было напустить на себя вид деловой колбасы, топающей по мегаважным делам, чтобы стража пропускала его, лишь мазнув взглядом. Ориентируясь на запах и собственные ощущения, Игорь уверенно продвигался по явно старинному зданию, весь вид которого буквально кричал об официозе.

Признаться, от этого было немного не по себе. Впервые в жизни ему пришло в голову, что встречается он… как бы перевести её должность со стандартов его родины на местные реалии? Министр обороны? Премьер-министр? Наверное, нечто среднее.

Чутьё привело его к подножию лестницы из модного в этих краях чёрного дерева. По бокам от прохода стояли стражи, серьёзные и важные, в вычурных камзолах.

— Господин? — окликнул его один из них.

Игорь приготовился оправдываться, но парень доверительно продолжил:

— Госпожа не в духе. Просила не беспокоить. Если у вас нечто важное, конечно…

Игорь на миг задумался. Тревога грызла изнутри, не давала покоя. И да, он сам не фанат вмешательства в свою жизнь, но…

— Я ненадолго, — сказал он и поднялся по ступеням.

Дверь, за которой притаился его персональный дракон, была высокой, роскошной и резной — очевидно, чтобы посетители сразу прониклись уважением. Игорь намёк оценил и ломиться не стал. Вместо этого осторожно постучал несколько раз.

Пару мгновений за дверью было тихо, а после она распахнулась так резко и с такой силой, что, если бы не кошачесть, то отскребала бы его от стеночки дружная команда строителей с местным аналогом стамесок.

— Вам следует молиться, чтобы я сочла повод побеспокоить меня достаточно веским! — от голоса, полного ледяной ярости, Игоря аж передёрнуло. Впрочем, он тут же сменился мягким и чуть усталым:

— Ихор? Любовь моя, что ты делаешь здесь?

Он не ответил: склонил голову набок, изумлённо рассматривая открывшийся ему вид. Никогда раньше ему не доводилось застать свою новую девушку в модусе Властелина — а посмотреть на это определённо стоило.

Ири сидела за столом, со спиной столь прямой, будто была не женщиной, а статуей. Её одежда, обычно лёгкая и выгодно подчёркивающая шею, грудь и ключицы, на сей раз была закрытой, вычурной и тяжёлой даже на вид. Многослойное платье в восточном стиле, за которое передрались бы костюмеры всех сериалов, скрывало её от шеи и до кончиков пальцев, как броня. Волосы, обычно лишь слегка сколотые, были собраны в высоченную сложную причёску, увенчанную переплетением необычного вида украшений. Пальцы были унизаны кольцами, некоторые из которых прикрывали всю фалангу, были остры на концах и вполне сошли бы за кастеты.

Всё это… внушало. Весь её вид буквально кричал о родовитости и власти. Честно говоря, предстань она такой перед ним в первую встречу, он не рискнул бы и помыслить о том, что у них может что-то быть. Она казалось жестокой и воинственной королевой, сошедшей со страниц эпического фэнтези.

— Прости, что прервал, — сказал он. — Можно войти?

— О, разумеется, — она тряхнула головой, вставая и делая шаг к нему. Верхнее платье потянулась за ней по полу кроваво-красной рекой. — Могу я предложить тебе что-либо?

— Нет, я… — Игорь слегка растерялся. Теперь собственное поведение казалось ему немного…

— Что это? Ожоги?! — в её голосе послышалось рычание. — Кто посмел?!

— Я сам виноват, — сказал он честно. — Ну и немного ты. Не думаешь, что закрыть меня в подвале без единого слова объяснений — это как-то слегка неправильно?

Она поджала свои алые губы.

— Случись так, это были бы очень длинные объяснения, — сказала она. — Я должна защищать тебя. Но скажи: это стражи тебя ранили?

Вообще-то за ожоги действительно следовало поблагодарить одного из тех, кто пытался его остановить. Но Игорь здраво рассудил, что втягивать в их разборки третьих лиц — неправильно как минимум.

— Нет, — сказал он. — Это от взбесившихся артефактов. И вообще, моя очередь спрашивать! Я чувствовал, как тебе больно было только что — куда уж там ожогам. У нас эта чуйка, знаешь ли, одна на двоих. Не объяснишь, что с тобой случилось?

Ири вздохнула и, стремительно повернувшись, вновь села в высокое кресло, небрежно указав ему на место напротив, явно предназначенное для посетителей. Это ощущалось немного странно, если честно, но он плюхнул свой зад, куда попросили: если уж припёрся к девушке на работу без приглашения, будь добр вести себя соответствующе. Для тех, чьи девушки — драконы-Властелины, эта истина особенно актуальна.

— Ихор, — сказала она, помолчав. — Пока мы не являемся признанной парой, я не могу рассказать тебе всего, увы.

— Признанной парой? Но я думал, мы и так…

— Пока ты не признал меня, — пояснила она и добавила быстро, будто оправдываясь: — Не думай, что я тороплю события. Я всё понимаю. Мы знакомы всего-ничего, ты вырос в человеческой культуре, где Предназначения нет и свобода выбора пары остаётся при любых обстоятельствах. С твоей стороны странно было бы принимать такое решение столь быстро. Однако, истина в том, что сейчас ты волен уйти в любой момент — в свой мир, в другую страну, к другой совместимой… особе.

— И ты бы отпустила? — он не знал, что чувствовать по этому поводу.

— Разумеется, не сразу, — Ири криво улыбнулась и спрятала глаза. — Разумеется, сделала бы всё, чтобы удержать. Но в итоге, вздумай ты упрямиться, я всё равно приняла бы твою волю. Случаются среди драконов извращенцы, которым доставляют удовольствие игры с заточением пары в башню и сковыванием цепями, но я — не из их числа. Ну… по крайней мере, когда мы говорим о долгосрочном заточении.

— Спасибо, утешила, — фыркнул Игорь. — И, просто для справки: я бы, пожалуй, и сам обдумал перспективу краткосрочного заточения — при условии, что ты тоже участвуешь. И не против цепей, если они с мягкой обивкой и мы их примеряем по очереди.

Ура, однако — по лицу Ири впервые за разговор скользнула тень улыбки. Молодец, Котиков! Развиваем успех.

— А после признания, значит, мы уже никуда друг от друга не денемся?

— Верно, — кивнула Ири. — Мы признаем друг друга, и тогда тебе придётся провести со мной всё отмеренное судьбой время. Ты не сможешь выбрать другую. То есть… если ты пожелаешь завести общую куклу, я приму это. Но не больше.

— Общую куклу? — переспросил Игорь с нервным смешком.

Ассоциации, пришедшие на ум, доставляли. Неужели тут уже изобрели секс-шопы? Хотя, по сути не так уж удивительно: во многих смыслах менталитет местных был ближе веку к двадцатому, а в некоторых вопросах даже двадцать первому, чем к какому-нибудь Средневековью. Да, магия тут заменяла технологии (с переменным успехом), да, феодализм цвёл махровым цветом, а законы местами были диковаты, но в остальном общество находилось на достаточно высокой ступени развития. Как минимум, сексуальная революция тут либо уже произошла, либо вовсе не понадобилась.

— Верно, куклу, — кивнула его девушка невозмутимо. — Я знаю, у котов принято обычно заводить по несколько пар. У драконов, увы, нет. Однако, у нас допускается, что пара Многоликих заводит себе любовницу или любовника… ну, либо гарем на двоих.

Игорь икнул и временно потерял дар речи.

— А?.. — сказал он.

-..Я позволю тебе выбирать кукол, — безмятежно продолжила Ири.

Интересно, насколько сильно у него задёргался глаз?

— Э… кхм… спасибо, — немного нервно сказал Игорь. — Это очень приятно. Тронут. Но я больше за моногамию. Да.

Она усмехнулась.

— Посмотрим, что ты скажешь лет через пятьсот совместной жизни.

— Вот тогда и вернёмся к этому вопросу, — закивал он быстро. — Не раньше, идёт? И вообще, давай закончим с этим прямо сейчас. В смысле, я согласен тебя признать. И всё такое прочее. Или это должно быть как-то торжественно?

Её брови приподнялись, а в глазах замерцал радостный огонёк.

— Обойдёмся без торжеств. Просто… Мне казалось, ты сомневался.

Он пожал плечами. Тема была явно не из самых светлых.

— Ты лучшая пара на свете — даже не считая того, что твой запах для меня, как наркота, без которой не прожить. И мне не нужна другая. Тут дело в том, что я хотел вернуться домой, — признался честно. — Разобраться с делами, сказать всем и всё, попрощаться. Но хорошо подумал, поболтал с умными не-вполне-людьми и теперь подозреваю, что дома меня ждёт смерть.

Ири опустила глаза.

— Это так, — сказала она тихо. — Увы.

— Ну да, — он улыбнулся, чтобы не показывать, какую боль эта мысль причиняла. — Других причин не признавать тебя у меня нет и быть не может, так что… просто объясни, что я должен сделать. Разберёмся с этим быстрее.

Она изумленно таращилась на него. Чего ждала, спрашивается? Игорь, если уж на то пошло, тоже был, говоря их языком, многоликим. И его коту мысль о том, что Ири может сбежать в любой момент, не нравилась до тихого рычания. К тому же, доступ к местным государственным секретам он хотел иметь. Во-первых, у него есть подопечные, за которых он в ответе. Во-вторых, пусть он и был всегда сторонником равноправия полов, но косплеить жёнушку, в неведении ожидающую благоверного с опасной работы, ему не нравилось.

— Я… — впервые на своей памяти он видел Ири настолько растерянной. — Я не подумала об этом. Как я могла не подумать?..

— Не понял, — признал он честно. — О чём ты не подумала?

— Что ты просто не знаешь слов, — она криво улыбнулась. — У каждого многоликого Дома они свои.

— Так, — ну офигеть теперь! — А где взять эти слова? Есть какие-то специальные базы данных — справочники или инструкции, быть может?

Ири помассировала переносицу, вдруг показавшись усталой и очень хрупкой.

— Для этого нужно связаться с твоим кланом, отыскать семью. И доказать, что ты — один из них. Но… на самом деле, я не думаю, что это потребуется. Полагаю, лучше будет просто подождать.

— Подождать?..

— Рано или поздно Обретение происходит инстинктивно, — сказала она. — Как правило, на это и нужно всего год-два. Я согласна подождать.

Угу. Согласна-согласна, и огорчения в голосе почти совсем не слышно. Только вот Игорь был не очень согласен, но это он уже будет не с Ири обсуждать.

— Угу, — сказал он. — Принято. Но, как я понимаю, без принятия ты мне ничего не сможешь рассказать?

Она в задумчивости постучала ноготками (ну ладно, коготками) по столу.

— Кое-что могу, — сказала она тихо. — То, что более-менее известно если не всем, то многим. Рассказ будет долгим, так что я попрошу принести нам напитков и закусок.

— Хорошо, — Игорь приготовился слушать.

— Это просто… — Игорь запнулся. Ругаться при девушках он не любил, а цензурных слов у него не было.

Он не перебивал Ири, дослушал до конца. Но теперь, когда она замолчала, всё равно не знал, что сказать. Он не мог и вообразить, что драконье общество может быть настолько… жестоким.

Нет, он не был наивным драконофилом. Просто, общаясь с Ири, составил представление о драконах как о мудрых долгоживущих существах, воплощениях стихии. И позабыл, что они, вообще-то, ещё и хищники, весьма склонные цапаться за территорию и, как вишенка на торте, наделённые не только человеческим обликом, но и слабостями. Опять же, истинная пара… Он считал это всё романтичным, глядя с высоты их с Ири отношений. Ни к одной женщине, никогда он не чувствовал того же. Она будто бы была его продолжением, и это грело сердце.

Но… история Ири тонула в крови. Войны и восстания, мёртвые дети (Не считать же всерьёз сестру Ири и того Золотого взрослыми? Если Игорь правильно понял, им в пересчёт на человеческие стандарты было не больше семнадцати-восемнадцати. А то и меньше, примерно как Ромео и Джульетте, историю которых они повторили на свой лад), интриги, компаньонки, которых дарят знатным драконицам, будто кукол, самоубийственные приказы…

Нет, понятно, что политика — дело грязное. Но это всё…

— Ты думаешь, она умрёт? Эта её таинственная пара… он настолько плох?

— Всё не слишком хорошо, — прикрыла Ири глаза. — Он не показался мне безнадёжным или неадекватным, но обстоятельства, которые я не могу тебе открыть… Не думаю, что Гун выживет, так или иначе. И я не смогу помочь. Ничем — или почти ничем.

Игорь вздохнул, обошёл стол и обнял её, прижимая к себе.

— Мне жаль, — сказал он. — И знаешь что? Если у нас когда-нибудь родятся дети, я буду настаивать, чтобы их держали подальше от твоих неадекватных сородичей. Уж извини.

— Да нет, — всхлипнула Ири. — Я и сама постараюсь их от этого оградить. Но судьба… у неё порой бывает весьма жестокое чувство юмора.

Игорь прикрыл глаза. О, да… то ещё чувство юмора. Особенно у их судеб.