Тупой Амур

8 Хэт тщетно пытается заручиться помощью Миш

– Миш, Миш… Мишель! – громко прокричала Хэт, открыв дверь квартиры.

Миш, продолжавшая держаться с ней холодно, высунула наконец голову из кухни.

– Что? – ледяным тоном спросила она.

– Ты должна помочь мне подумать кое о чем. Мне крайне важно вернуть Джимми Мэка.

– Это, Хэт, мы уже проходили. Я не одобряю то, что ты делаешь, и не думаю, что…

– Да ладно тебе! Свадьба – не самое главное для меня. Мне нужно вернуть его до свадьбы! Забудь ты о свадьбе, – говорила Хэт, снимая пальто. – Впрочем, нет, не забывай, вместе потом о ней подумаем. Мне нужно вернуть его к этому чертову обеду у моей сестры! Сама знаешь, как бывает: познакомился с родственниками – а потом след простыл. Совершенно об этом забыла!

– Вот ты о чем! – протяжно произнесла Миш. – В таком случае надо не забыть и о репетиции.

– О какой еще репетиции? – нетерпеливо воскликнула Хэт.

Ей совсем не хотелось отвлекаться от подготовки к жуткому обеду.

– Звонила священнослужительница. Хочет знать: суббота, тридцатого сентября, – это удобный день для репетиции свадьбы? Я сказала, что ты перезвонишь. Да, чуть не забыла. Она сказала, что завтра с нетерпением ждет вас обоих в церкви.

– В церкви? – простонала Хэт. – Черт, я и забыла, что я… что мы должны быть на службе. И о репетиции совсем забыла.

Она рухнула на кухонный стул и постаралась осмыслить услышанное. Ее голова буквально распухла от обилия информации. Хэт места себе не могла найти и вела себя как человек, которому надо дать успокоительное.

– Ты, наверное, рада услышать, что я не сказала ей, что в данный момент ты тщетно пытаешься вернуть своего жениха и поэтому назначать сейчас день репетиции – несколько опрометчиво, – продолжала Миш.

– Спасибо тебе за это. – Хэт не заметила в голосе подруги иронии. – Ладно, я все поняла. Пойду завтра на службу одна и скажу, что Джимми нездоровится. А потом подумаю о репетиции. А как же быть с обедом?

– С обедом?! – воскликнула Миш, и в голосе ее угадывалось сомнение. – По-моему, Хэт, ты совсем не о том думаешь. Обед должен волновать тебя меньше всего. Бойфренда у тебя больше нет. Джимми покинул тебя! Как ты выйдешь замуж без жениха? Да, если ты забыла, в гостиной полно подарков, которые тебе не нужны. Подумала бы лучше о том, что ты тратишь тысячи фунтов на еду, выпивку, банкетный зал, цветы и все прочее ради события, которого не будет! Да проснись ты наконец и оглянись вокруг, умоляю тебя!

Хэт непонимающе уставилась на нее. Было очевидно, что слов Миш она не услышала.

– Свадьба состоится. Должна состояться. Не забывай, как неуверенно чувствовал себя Джимми Мэк в последний раз. Он растерялся, вот и все. Ему нужно прийти в себя. А пока мне надо придумать, как быть с обедом.

Хэт поднялась, вышла в коридор, повесила свое пальто на крючок, а потом направилась в гостиную. Все их пальто и прочая одежда висели на крючках, и крючки давно уже разогнулись. Когда-нибудь они сломаются, и все, что на них висит, рухнет на того, кому случится проходить мимо, и груда искусственного меха погребет его. До тех пор пока катастрофа не случилась, ни одна из девушек и не собиралась что-либо предпринять. И если она произойдет, несчастное тело обнаружат разве что через несколько недель – так беспечно Хэт и Миш занимались домашним хозяйством.

Миш вернулась на кухню, где вовсю готовился ужин. Она ничего не могла понять. В обычных обстоятельствах настойчивость очень бы Хэт пригодилась – например, если бы ей пришлось работать на холоде, в тяжелых условиях, но в данном случае она свою настойчивость, к сожалению, применяла неправильно. Миш даже захотелось взять «Желтые страницы» и поискать на букву «с» сумасшедшие дома, но она передумала. Миш не была уверена, что невесту можно отправить в сумасшедший дом только за то, что она хочет играть свадьбу без жениха. И все-таки она на всякий случай позвонила Джерри, чтобы договориться о срочной встрече в верхах. Одной со всем этим не справиться.

– Джерри, это я.

– А почему шепчешь?

– Потому что Хэт в соседней комнате, а я не хочу, чтобы она меня слышала. Слушай, она вроде бы с ума сошла – ведет себя так, словно ничего не случилось. Будто Джимми вернется. Сегодня на примерку ходила. Платье почти готово!

– Черт возьми! Ты пробовала с ней поговорить?

– Что ты, Джерри, – прошипела Миш. – Разумеется, нет, и не подумала! С ней невозможно говорить. Она решила, что если будет держаться своей линии, то все образуется.

– Надо, надо гнуть свою линию, – пропел Джерри на мелодию песни Джорджа Майкла, одного из своих многочисленных кумиров.

– Джерри, прошу тебя, это серьезно! Мы должны что-то сделать.

Наступила пауза, после которой Джерри сказал:

– Слушай, давай-ка завтра вместе поужинаем. Я постараюсь, чтобы и Присцилла была. Мы вправим Хэт мозги, и все будет в порядке.

Миш почувствовала облегчение оттого, что двое близких друзей придут ей на помощь. Конечно, ни одного из них нельзя назвать практичным и способным убеждать, но то, что они ее поддержат, это точно. Потом она вспомнила, что первой реакцией Присциллы было сделать так, чтобы Хэт сама за все несла ответственность. Что-то надо предпринять, пока Хэт совсем не свихнулась. Миш решила, что будет теперь обращаться с Хэт поосторожнее, чтобы не потерпеть еще одну неудачу. Общаться с ней надо открыто, это обязательно: таким образом можно скрытно добиться желаемого.

– Это Джерри, – как бы между прочим объявила Миш, внося в гостиную поднос с едой.

– Что Джерри?

– Звонил.

Она протянула Хэт тарелку и опустилась в единственное кресло. Они приобрели его где-то по случаю, что было для них необычно, – их редкая совместная покупка. Ни одна из девушек не была расположена тратиться на мебель или на что-то еще для дома.

– А я и не слышала, как звонил телефон, – сказала Хэт, не поднимая глаз.

Миш неловко заерзала в кресле.

– Я быстро сняла трубку. Он успел только пи…

Она попыталась изобразить звук, который издал телефон, но у нее ничего не вышло.

– Как бы там ни было, Джерри хотел узнать, как ты… как мы смотрим на ужин завтра вечером. Возможно, и Присцилла будет.

В ожидании ответа Миш скрестила пальцы. Она ждала, что Хэт откажется на том основании, что ей есть чем заняться: приковать себя цепями к перилам возле квартиры Джимми или поджечь себя перед его конторой.

– Ладно, – рассеянно проговорила Хэт. Она была погружена в свои размышления.

Миш с облегчением вздохнула и включила телевизор. Быть может, скоро все снова войдет в обычную колею.

Минут через десять Хэт вновь заговорила:

– Смертельная болезнь или дюжина красных роз?

– Что?

– Что, по-твоему, произведет больший эффект – смертельная болезнь или цветы?

Миш догадалась, о чем говорит ее подруга, но ей не хотелось быть с ней заодно.

– Больший эффект для чего? – наивно спросила она. Если сделать вид, что не понимаешь, может, Хэт и не захочется продолжать. Однако Миш сильно ошибалась.

– Больший эффект в смысле вернуть Джимми. Видишь ли, когда он узнает, что я смертельно заболела, он почувствует вину и, как мне кажется, вернется. А потом чудесным образом обнаружится, что никакой болезни у меня нет, или нашлось лекарство, или еще что-нибудь. С другой стороны, эту находку лучше бы попридержать на самый крайний случай, если все прочее не сработает. А вот цветы говорят о том, что человек действительно любит. И потом, цветы – это мое, ему это может понравиться. Парням ведь не часто дарят цветы, правда?

– Не знаю, на похороны вроде бы приносят, – пробормотала Миш. Надо бы все-таки раздобыть номер телефона психушки, подумала она.

– Да, цветы, пожалуй, лучше. Не собираюсь лезть из кожи вон, а то он еще подумает, что я с ума сошла.

– Ну конечно, зачем тебе это? – Миш закатила глаза.

Она с нетерпением ждала завтрашнего вечера, когда подойдет тяжелая артиллерия.