Твой навсегда

ГЛАВА 13

Саймон облегченно вздохнул и поплыл к берегу, размышляя о вчерашней ночи. О той ужасной минуте, когда он так жестко обошелся с Эллен. И о том, как потом уходил с поджатым хвостом, точно побитый пес, обреченный на одиночество.

Его плоть никогда не простила бы ему этого.

Вылезая на сушу, он понудил себя действовать медленно. Эллен хоть и была уже на взводе, но оставалась еще настороже, после того как он учинил вчера то безобразие. Саймон слишком хорошо сознавал, как она была уязвима и беззащитна тогда, и потому чувствовал себя отвратительно. Мерзко, почти до невообразимости. Проклятие!

Сейчас он должен был чем-нибудь отвлечься. Сделать что-то, пока не утихнет этот рев в ушах.

Он подобрал арбуз, вытащил из ботинка свой нож и сел на клетчатое шерстяное одеяло, желая перевести свою восставшую плоть в приспущенное состояние.

– Будешь арбуз?

Эллен посмотрела на него сверху в недоумении.

– Я думала, ты собираешься…

– Ты правильно думала, но это не к спеху. – Саймон воткнул нож в арбуз и провел лезвием по кругу, вырезая шляпку. Затем вырвал ее вместе с мякотью. – Ах, хорош! Сочный. Малиновый. Ты должна попробовать, Эл. Иди сюда. Садись. Лично я умираю с голода.

Эллен опустилась на одеяло, изящно подобрав под себя ноги.

– Ты не ел? – спросила она с встревоженным видом. – Почему ты ничего не сказал?

– Так ли уж важно? Я могу поесть этот арбуз. Потом оближу твой восхитительный девственный сок – и я в объятиях небес!

– О Боже… – Эллен закрыла лицо руками.

– Что с тобой? Ты плохо себя чувствуешь? – Саймон притворился удивленным. – Тебе, похоже, здорово досталось прошлой ночью.

Она глянула на него сквозь пальцы.

– Не дразни меня, Саймон.

– А ты не подгоняй меня. – Он отрезал большой малиновый кусок и, быстро выковырнув семечки кончиком ножа, поднес арбуз к ее губам. – Первый кусочек тебе, мой ангел.

Эллен отняла руки от своего ярко-розового лица. Она была такая мягкая и очаровательно влажная. Ее ресницы с золотистыми кончиками были еще темные от воды, и на одеяло с волос по-прежнему падали капли. Она попробовала арбуз, потом взмахнула ресницами и, зажмурив глаза, издала низкий хриплый звук.

– Восхитительный, – одобрительно сказала она, проглатывая кусочек.

Саймон вырезал себе длинный клин.

– То, что надо, – сказал он. – Именно такой мне нравится. Не из холодильника, ледяной. Арбуз должен быть теплый с одной стороны – от солнца и холодный – со стороны земли. Я люблю эту неровную, зазубренную мякоть. Эти красные горы и розовые озера сладкого сока. Эту влажную, липкую сексуальную мешанину. Вкуснотища!

Эллен засмеялась, глядя на него, пока он жадно ел свой ломоть.

– У тебя все замыкается на секс?

Саймон улыбнулся и в ответ на ее вопрос поднес ей другой кусок.

– Открой рот.

Она наклонилась вперед и стала есть арбуз из его рук. Обхват ее мягких губ, сомкнувшихся вокруг его пальца, заставил его мужскую плоть дернуться и налиться силой.

– Теперь ты скорми кусочек мне, – приказал он.

– Передай мне твой нож. – Эллен протянула руку.

– Просто вырви своими пальцами, – подгонял ее Саймон. – Пусть сок капает тебе на руки. Я вылижу их дочиста, когда они станут липкими. Не беспокойся.

Глаза ее были яркие от возбуждения. Ее неровное дыхание прорывалось между мягкими полураскрытыми губами, сделавшимися красными, как малина. Сияние страсти на ее щеках подстегнуло жадную пульсацию его плоти.

Эллен выбрала кусок и приблизила ладонь к его губам. Саймон повис на кормившей его хрупкой руке.

Он облизывал каждый изящный палец, каждый розовый ручеек, тянущийся вниз по нежной, бледной коже на внутренней стороне предплечья. Игра, подобно распускающемуся цветку, перерастала в чувственный языческий ритуал, становившийся все неистовее, перемежаясь смехом и поцелуями.

Эллен была испачкана соком, его струйки стекали с подбородка вниз. Саймон слизывал языком и убирал поцелуями капли с ее груди, упиваясь ее сочной красотой, исследуя прелесть ее тонкой, как лепестки, кожи.

Наконец он поднял вверх полую арбузную корку, похожую на чашу, и толкнул Эллен на спину. Теплые сладкие капли падали вниз, дробясь об ее грудь, ее живот, ее шелковистые завитки, пока он держал на кончиках пальцев накрененную чашу.

Эллен хихикала и сопротивлялась, но он удерживал ее снизу свободной рукой.

– Я так голоден, Эл, – уговаривал ее Саймон. – Я умираю с голоду. Позволь мне облизать тебя всю. Я так в этом нуждаюсь. Ну пожалуйста.

Она повалилась назад с всхлипывающим стоном, полностью освобождая путь. И Саймон воспользовался им вовсю, исступленно слизывая с нее весь разлитый им сок сильным горячим языком. Настойчиво разводя ей ноги, зарывая лицо между ними.

Эллен вплела пальцы в его влажные волосы и придвинулась лоном к его рту, когда он проник языком внутрь, к тайному средоточию ее удовольствия.

Обуреваемый внутренним голодом, близким к безумию, Саймон хотел, чтобы она кидалась на него. Ему хотелось ощутить прямо на лице яркий сгусток ее энергии. Он упорно продолжал вталкиваться языком глубоко внутрь. Эллен вскрикнула, когда ею овладели восхитительные ощущения, и ее пульсирующая плоть замерла против его рта.

Саймон поднялся и, утерши с лица теплый секрет, посмотрел вниз. Эллен тяжело дышала, глаза ее были закрыты. Слезы стекали по бокам ее ярко-красных щек прямо в ее влажные спутанные волосы. Она лежала перед ним такая открытая, доверчивая и ужасно ранимая. Ему даже стало страшно за нее.

Вместе с тем он взъярился на себя за то, что искусственно усложняет простые вещи. Она почувствовала его внутренний конфликт и открыла глаза.

– Саймон?

Он замотал головой. Когда Эллен тронула его за руку, он уклонился.

– Ты меня больше не хочешь? – мягко спросила она.

Неуверенность в ее голосе взбесила его еще больше.

– Конечно же, я зверски хочу тебя! – резко сказал Саймон. – Просто посмотри на меня.

Эллен с усилием поднялась на локтях и обернула холодные пальцы вокруг его фаллоса.

– Я тоже хочу тебя. Так чем же ты расстроен?

– Не знаю, – беспомощно сказал он. – Просто со мной иногда это случается. Клянусь, обычно я без причуд в сексе, но сейчас я обескуражен. Ты лежишь здесь с таким выражением лица, и глаза твои полны слез. Ну прямо самопожертвование прекрасной девственницы! Я от этого делаюсь совсем чокнутым.

– Мне жаль, но тут я ничем не могу помочь, – сказала Эллен, торопливо вытирая слезы. Я не думала, что тебе все это так быстро надоест.

– Мне не надоело, – огрызнулся Саймон. – Как раз наоборот.

Эллен притянула ноги к груди, пряча лицо в коленях.

– Я в полной растерянности, – прошептала она. – Я не знаю, что ты хочешь. Я упорно стараюсь не разрушить то, что есть между нами. Но все мои потуги просто поддерживают хепенинг.[7]

Саймон чувствовал себя подонком и кретином. Он придвинулся погладить ее волосы.

– Малыш, – сказал он ласково, – да ничего ты не разрушаешь. Прошлая ночь была изумительна. У меня за всю жизнь не было ничего подобного.

Эллен посмотрела ему в глаза:

– Тогда почему ты убежал? Он заколебался.

– От переизбытка всего. Прошлой ночью я благоговел перед тобой, как перед святыней. Ты даровала мне свое доверие, свою красоту, подобно венчанию лучистой короной. Саймон Райли в постели с прекрасной богиней! Я должен был срочно сматываться, пока ты не увидела, что ты со мною сделала, черт побери!

– Будь ты неладен, Саймон! Это нечестно! – Эллен шлепком отпихнула его руку от своих волос и набросилась на него с кулаками.

Саймон поймал в воздухе ее руки.

– Я никогда не говорил, что я честный. Это еще один из моих многочисленных недостатков.

Эллен пыталась вырваться из его хватки.

– Я устала от твоих самоуничижительных причитаний! Если ты не хочешь меня, так и скажи! Я больше никогда не буду тебе надоедать!

Саймон рванул ее к себе в объятия и так держал, приблизив к ней свое лицо.

– Я хочу тебя, – грубо сказал он. – Но я не хочу возвышенную богиню. Я хочу трахать тебя, хочу заставить тебя кричать и просить пощады. Я хочу заниматься сексом всеми способами, какие только есть.

Эллен моргала и тряслась в приступе беззвучного смеха.

– Уф-ф, звучит великолепно! – хрипло проговорила она. – Я не вижу, в чем проблема. Я не просила тебя обращаться со мной как с божеством.

Сзади них грохотал водопад. Какое-то время они с Саймоном только молча смотрели друг на друга.

Потом Эллен наклонилась и стала покрывать его лицо короткими жаркими, влажными поцелуями.

– Мне нравится, когда ты так говоришь о сексе, – прошептала она. – Когда ты объясняешь мне, что ты хочешь, я сразу делаюсь такой мокрой. Я не прекрасная богиня. Отпусти мои руки. Я хочу тебя трогать.

Саймон пошел ей навстречу и ослабил пальцы. Она тотчас схватила обеими руками его горячий ноющий фаллос.

Авангардистское драматическое представление, состоящее из серии не связанных между собой эпизодов.

Я не какая-то пластмассовая кукла. Я сделаю все, что ты хочешь, Саймон.

– Все? – пробормотал он, содрогаясь в ее хватке. – Это звучит многообещающе, малыш. Повременила бы со своими широковещательными заявлениями.

Эллен улыбнулась и выдаивающим движением смело сжала вокруг него пальцы.

– Такой большой, – насмехалась она, – а такой бяка! Перестань пугать меня, Саймон. Это просто смешно.

– Я очень рад, что я тебя забавляю, Эл, – выговорил он надтреснуто.

Она подарила ему напоследок еще один шутливый поцелуй в кончик носа и, наклонившись, взяла в рот его фаллос.

Это был дерзкий вызов. В этом было много того, что она не вполне себе представляла. Она просто не знала, что ей делать со всем этим. Но приятное возбуждение было так велико, что она более чем жаждала придумать что-то. И в конце концов решила лизать его тем же голодным, экстравагантным способом, как он ее. Но Саймон мягко оттолкнул ее лицо прочь.

Она отерла рот и подняла глаза.

– Тебе не нравится? – спросила она тревожно. – Я думала, ты хочешь…

– Мне нравится, – резко сказал Саймон. – Это потрясающе. И я, несомненно, этого хочу. Но в данный момент я хочу тебя трахнуть. Игры можно будет продолжить позже.

Ну что ж, по крайней мере, он произнес «позже». Саймон вытащил из своих джинсов пакет и, вскрыв его, протянул ей презерватив.

– Надень его на меня.

Несколько секунд Эллен пыталась развернуть его своими липкими пальцами. Наконец она справилась со скользким латексом. Саймон наклонил лоб к ее лбу, тяжело дыша. Его тело дергалось и дрожало при каждом ее неловком движении, пока она раскатывала кондом поверх напрягшейся мужской плоти.

Эллен ожидала, что Саймон толкнет ее на спину. Но вместо этого он притянул ее к себе на колени, прилаживая ее ноги таким образом, чтобы усадить ее верхом на себя.

– Перемещайся вверх и позволь мне… Нет, просто вбирай меня внутрь. Вот так. Теперь опускайся вниз. Не спеши. Боже, как хорошо, Эл! О, дорогая…

Он схватил ее за бедра и с силой потянул на себя. Толстая булава медленно вошла внутрь ее тела.

Эллен с всхлипом втянула воздух. Саймон остановился.

– Я делаю тебе больно, Эл? – спросил он с тревогой на лице.

– Саднит немного. Но это того стоит. – Она осела вниз, заставляя его вклиниться глубже.

– Если тебе больно, мы не должны…

– Даже не думай! – запротестовала Эллен. – Ты хочешь, чтобы я совсем свихнулась. Замолчи же наконец и просто… трахни меня!

Саймон был доволен.

– Bay! – ощерился он.

– Немедленно! Или я… – Эллен замолотила руками, подбирая подходящие слова для угрозы.

– Или что? – сказал Саймон с жаром и восхищением в глазах.

– Или я дам тебе в глаз! – объявила она.

Он откинулся назад, устраиваясь на локтях и вытянув перед собой ноги.

– Слушаюсь, моя высокочтимая госпожа, – сказал он смиренно. – Я весь к вашим услугам. Ездите на мне, трахайте меня, берите меня. Делайте со мной что хотите.

– Не смей подшучивать надо мной, Саймон Райли!

– Никогда, – торопливо сказал он. – Я отвечаю за каждое слово. Клянусь.

Эллен двинулась, то медленно погружаясь, то поднимаясь, увлажняя собой его плоть. Ее тело, вскоре нашедшее свой собственный ритм скольжения, стремительно наращивало темп.

Саймон схватил ее за бедра и бросил ей навстречу свое мощное тело, ввинчиваясь в нее исподнизу, возбуждая ее до самых глубин. Она корчилась и завывала, пока причиняемые им сладкие муки не достигли своего апогея и не стихли внезапно, в блистательном завершении.

Солнце покинуло их, низко роняя лучи на склоны каньона. Эллен пошевелилась и открыла глаза, почувствовав, что Саймон водит кончиком пальца вокруг ее лица.

– Нехорошо, – сказал он. – Это просто поддерживает хепенинг, вне зависимости от того, что бы я ни делал.

Встревоженная его словами, Эллен мгновенно вышла из ступора.

– Что поддерживает хепенинг, Саймон?

Лицо его вновь омрачилось тенями.

– Как бы жестко я ни пытался вернуть тебя ближе к земле, ничто не помогает. Все кончается тем, что я так или иначе тебя боготворю.

Эллен поцеловала его в руку.

– Так это хорошо. Я тоже тебя боготворю.

– О Боже! – Он отпрянул и повернулся к ней спиной. – Прошу тебя, Эл. Не надо.

Саймон стянул кондом и, бросив его в полиэтиленовый пакет, сердито зашагал обратно к омуту.

Эллен старалась не заплакать. Было бы глупо чувствовать себя обиженной и покинутой. Он всегда такой после секса. Нужно просто к этому привыкнуть.

Она пробежала руками по телу, липкому от арбузного сока и секса, и побрела к омуту. Прыгнула в воду и судорожно схватила ртом воздух. Теперь, когда ушло солнце и Саймон стоял, повернув к ней свою напряженную спину, вода казалась намного холоднее. Эллен быстро сполоснулась и поспешила на берег обсохнуть и одеться.

Саймон уже зашнуровывал ботинки, по-прежнему усердно избегая ее пристального взгляда, когда раздался громкий хлопок. Прямо над ними, у дороги послышался грохот разбитого стекла. Саймон вскочил на ноги. Эллен почувствовала, как под ложечкой вырос ледяной узел.

Треск и звон стекла повторился. Второй… третий… четвертый раз. Затем последовал взрыв сдавленного мужского хохота.

Они с Саймоном по-прежнему прислушивались, стоя неподвижно как статуи.

– Надевай свои сандалии, Эл, – наконец сказал он. – Быстро, малыш.

Эллен поспешно исполнила приказание и трясущимися руками принялась собирать полотенца, но Саймон замотал головой:

– Оставь тряпки. Мы вернемся за ними в другой раз. Держись ближе ко мне, Эл. Когда я пойду вперед проверить, остановишься и будешь ждать, пока я тебя позову. И ничего не говори.

– Но, Саймон, я…

Он схватил ее за плечи:

– Обещай мне, что будешь вести себя, как я сказал.

Эллен знала, что с ним лучше не спорить, когда он говорит таким тоном. Она молча кивнула и последовала за ним вверх по склону холма через валуны, стараясь копировать его плавные, бесшумные шаги. Она видела нож, блестевший у него в руке, и очень хорошо сознавала степень риска. Ближе к дороге Саймон мягко толкнул ее в пихтовую рощицу и приложил пальцы к губам.

Она сцепила руки и замерла. Казалось, прошла вечность, хотя пауза длилась не больше двух минут.

– Выходи, Эл, – сказал Саймон, протягивая ей руку. Голос его был тихий и мрачный. – Все ясно.

Эллен вскарабкалась на обочину и уставилась на свой пикап.

Все стекла были выбиты. Все четыре шины спущены. На дверце расплывались большие корявые буквы, написанные фломастером. «Поджигатель убирайся!». Она обошла машину. С другой стороны на дверце было написано: «Мы видели чем ты занималась потаскушка!»

Она пробежала глазами пустынную дорогу, вверх-вниз.

– Гм… вот, наверное, почему я предпочитаю не заниматься сексом вне дома.

Напряженное лицо Саймона казалось угрюмой маской.

– Мне очень жаль, Эл.

– Это не твоя вина. Ты меня не принуждал, я сама согласилась. – Эллен внезапно прижала руку ко рту, чтобы подавить нервический смех. – Забавно! С точки зрения статистики это просто невероятно, не правда ли? Раз в жизни раскрепостилась и решила совершить что-то порочное – и бах, меня тут же застукали! А эти грамотеи не слишком сильны в синтаксисе, правда? У них не хватает целых трех запятых.

Саймон смотрел на дорогу, ведущую от каньона.

– Малыш, ты, случайно, не взяла с собой сотовый?

Эллен замотала головой:

– Нет. А что ты хотел?

Саймон задумчиво качал головой.

– Эти подонки действовали не наобум, – сказал он. – Они оказались здесь неспроста. Эта дорога ведет в никуда. Значит, они специально приехали сюда и следили за нами, прежде чем мы вышли. А теперь они знают, что мы вынуждены добираться домой пешком и что в этом узком каньоне нам не от кого ждать помощи. К тому же скоро стемнеет. – Саймон встретился с Эллен глазами. – Как же мне все это ненавистно, – твердым голосом добавил он.

Несмотря на тепло, идущее от земли, ее охватил озноб.

– Может, попробовать добраться домой каким-то другим путем?

Саймон посмотрел вверх, на полосатые базальтовые скалы, потом на ее голые ноги в сандалиях.

– Я уже думал об этом. Но самый короткий путь все равно предполагает подъем на эти скалы. Нам не хватит дневного света, и ноги твои после этого перехода будут исполосованы на ленты. И потом, сейчас сезон гремучих змей.

Эллен содрогнулась. Она хотела, чтобы Саймон обнял ее, но у него был такой угрюмый вид, что ей не хватило смелости попросить. Она сделала глубокий вдох, чтобы собраться с духом.

– Ну что же ты, Саймон? Пошли? Я готова. Любым путем, по дороге или через скалы. Я полагаюсь на тебя. В конце концов, ты же в ладах с кун-фу. Как скажешь, так и будет.

Саймон молчал, глядя в раздумье на дорогу в течение долгой секунды.

– Я говорю – мы идем по дороге. Бьюсь об заклад, эти подонки удрали. Так как это, – он показал на пикап, – типичная выходка трусов. А если они только свяжутся с нами… – Саймон выхватил свой нож, зажав между кончиками пальцев лезвие. Он тут же наклонился сунуть его назад, в чехол ботинка. – Тогда им сам Бог не поможет.

Они двинулись, согласившись не разговаривать всю эту длинную дорогу. Эллен своими семенящими шагами подлаживалась к его размашистой походке. Восточная половина неба стемнела, и в каньоне пролегли глубокие тени. С западной стороны над холмами скучились розовые облака. Над ними слабо зажглась единственная звезда.

Саймон свернул с колеи под углом в лес, тянущийся вдоль ручья. Перешагивая через грязь, Эллен споткнулась.

– Извини, – прошептала она, когда Саймон схватил ее за руку. – Просто я…

– Тсс, – зашипел он и толкнул ее в сухой кювет у обочины.

В этот момент из ниоткуда возникла чья-то тень. Саймон резко повернулся встретить ее.

Он легко парировал неуклюжий бросок, попутно взвешивая степень угрозы, и тут же сам обрушил несколько ударов. Один из них пришелся нападавшему в солнечное сплетение.

Их было четверо. Четверо здоровенных парней. Их лица, с натянутыми черными нейлоновыми чулками, выглядели гротескно расплющенными масками. Самый рослый подскочил сбоку. Но Саймон отпрыгнул и нокаутировал его сильным ударом, успев отметить резкий запах немытого тела. Парень пролетел несколько шагов и протаранил своего товарища, верзилу с огромными кулаками, поросшими черными волосами. Оба рухнули в грязь.

Тем временем в атаку ринулись двое других. От одного Саймон закрылся ударом снизу и воткнул парню два жестких пальца под потную скользкую челюсть. Слизняк задохнулся и, замахав руками, откатился назад. Саймон с ходу свалил другого коварным боковым ударом ноги под ребра. Парень тяжело шлепнулся на землю. Он был более упитанный, нежели остальные, с большим выпирающим животом.

Слизняк силился подняться на ноги.

– Ну вас к черту, ребята! – шипел он. – Что ж вы не сказали, что парень профи!

Прежде чем кто-то успел ему ответить, Саймон двинул его локтем в нос. Хрипло вскрикнув, Слизняк снова откатился в сторону и заскулил, когда Саймон добавил ему пинок в пах. Теперь надо было заняться Вонючим и Волосатыми Кулаками. Пара робко пятилась назад, платя отступлением выкуп за посрамленную гордость.

Саймон поискал взглядом Эллен и на время ослабил защиту. Никакая борьба не могла повергнуть его в страх, но сейчас у него душа ушла в пятки. Эллен на карачках выползала на обочину. О ужас!

Эти шуты не имели ни оружия, ни подготовки по ведению рукопашного боя. И были, как говорится, без всяких трюков в рукавах. Поэтому Саймон не ждал никаких сюрпризов и не видел никакой нужды пускать в ход свой нож. Угомонить четырех болванов было равносильно забаве, простой разминке. Это была даже в некотором роде разгрузка от агрессивных импульсов. Созидательное управление собственным гневом. Но Саймон совсем не хотел, чтобы Эл наблюдала за всем этим процессом.

– Берегись! – крикнула она. – Беги!

Саймон видел, как она поднимает что-то с земли, но толком не разглядел, потому что на него с ревом набросился тот, кого он окрестил Волосатыми Кулаками. А к нему на помощь уже спешил Вонючий. Не успел Саймон выставить блок и стукнуть Вонючему в шею, как оказался в потных объятиях Волосатых Кулаков. Саймон сделал ему подсечку и, когда тот упал на землю, пнул сбоку в колено. Сухожилия, не выдержав удара, сдались. Волосатые Кулаки пронзительно закричал.

Саймон вовремя обернулся, потому что пузатый Слизняк уже приготовился к броску. Но ровно в тот же момент Эллен взмахнула своей большой тяжелой веткой и с потрясающей силой стегнула Слизняка по мясистому плечу. Тот взвыл и, повернувшись кругом, схватил ветку. Но Эллен не отпускала, бросая ему вызов.

Слизняк пошатнулся и сделал шаг назад, когда она стегнула снова.

– Ах ты сука траханая! – зарычал он и опять кинулся к ней.

Его нужно было немедленно остановить, и Саймон сделал нырок вперед. Но тут не вовремя подкатился Вонючий и сбил его наземь.

Тогда Саймона обуял самый настоящий страх, что ему приходится отрывать глаза от Эл и переключаться на противника. Кулак обрушился Вонючему под ребра, палец проткнул нейлоновую маску и вошел в глаз. Грязная операция завершилась быстро. Враг был повержен.

Вскочив на ноги, Саймон увидел, что Эллен со своей веткой в руках балансирует на краю обочины. Слизняк приставил конец к ее груди. Эллен ухватилась за него, чтобы сохранить равновесие. Камни осыпались у нее под ногами. Слизняк внезапно выпустил ветку из рук, и Эллен с резким вскриком соскользнула вниз, скрывшись из вида.

Слизняку достаточно было только взглянуть на Саймона, чтобы тотчас обратиться в бегство. Трое других парней последовали его примеру, хромая, как выпоротые псы.

Но Саймон едва их замечал. Его буддистское спокойствие как ветром сдуло. Сердце его почти разрывалось от панического страха за Эллен. Скользя по неустойчивым валунам, он спрыгнул в стремительные воды ручья туда, где она приземлилась. Она стояла там скорчившись.

– Эл, скажи что-нибудь! – потребовал он. – С тобой все в порядке?

– Да. – Эллен подняла глаза, все еще ошеломленная. – Просто немного ушиблась. – Она попыталась распрямиться и вскрикнула, схватившись за колени.

Саймон опустился рядом с ней в ледяной ручей и подхватил ее.

– О Боже! Ты меня так напугала!

– Они убежали? – спросила она.

За шумом журчащей воды послышался едва различимый гул мотора. Звук быстро затих.

– Уехали, – сказал Саймон, крепче сжимая руки. – Мне очень жаль, Эл. Мой расчет оказался неверным. Надо было пойти…

– О, замолчи! Ты прекрасно справился с этой ситуацией. Ведь они ушли? Поцелуй меня, Саймон.

Он уважил ее просьбу, но через секунду тревожно поднял голову:

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? А твои ноги? Ты ничего не сломала, Эл?

– Давай выберемся из воды – тогда увидим.

Она ухватилась за его руку. Саймон осторожно поставил ее на ноги. Кожа на них была ужасно ободрана, и струйки крови стекали вниз, разбавленные водой.

– Не беспокойся, Саймон, – сказала она, гладя его спутанные волосы, присыпанные пылью. – Просто я легко впадаю в панику и всегда хожу из-за этого в синяках и царапинах. Только и всего.

– Только и всего? – фыркнул он. – Кто из нас двоих сейчас изображает из себя мачо? Пойдем домой. Ты уверена, что можешь идти? Я могу понести тебя…

– Полная чушь! Не смеши меня.

Саймон засуетился вокруг нее, когда они начали взбираться по скалистому склону. Эллен не позволила нести ее, ограничившись его поддержкой. Поэтому он обхватил рукой ее талию, довольствуясь тем, что мог прижимать ее к себе всю дорогу.

Когда они дошли до луга, Саймон остановился.

– Давай свернем в лес, так мы срежем кусок пути, – предложил он. – И если мы пойдем через пихтовую рощу, то с холма сможем увидеть твой дом.

По пояс в траве они брели через луг.

– Слава Богу, что тебе не пришлось использовать свой нож, – сказала Эллен.

– С этими четырьмя я мог управиться даже руками, связанными за спиной, – сказал Саймон. – Если бы я был один, – добавил он, укоризненно покосившись на нее. – Нужно было сидеть на месте и ждать, пока я дам тебе команду бежать. Я мог бы их взять и оттащить на буксире в полицию.

– Ну конечно! Так бы я и побежала! Оставить тебя одного, когда на тебя нападают четверо бугаев? – Эллен закатила глаза к небу. – Избавь меня, пожалуйста.

– Ты очень смелая и хотела мне помочь, я это ценю. Но своей попыткой ты отвлекала мое внимание, а себя подвергала опасности.

– Все правильно, – согласилась Эллен. – Мне очень жаль, Саймон. Впредь, если мы когда-нибудь попадем в засаду, я постараюсь делать, как ты говоришь. Но я воздержусь от обещаний.

Она остановилась. Напряжение, которое внезапно сковало ее тело, заставило Саймона мгновенно принять боевую стойку.

– Что такое?

– Смотри! – тихо воскликнула Эллен. – Что это там?

Саймон бросил взгляд, куда показывала ее рука. Фонтан воспоминаний вызвал в нем такой всплеск эмоций, что у него на миг закружилась голова. Вся роща была заполнена скульптурами зверей. Величаво выступая сквозь мрак, они навевали своими фигурами жутковатые ощущения.

– Скульптуры моей матери, – прошептал Саймон. – Когда она умерла, все эти вещи остались в ее студии. Потом Гас перенес их сюда, в лес. Устроил для нее мемориальный парк.

– Этот парк просто волшебство, – тихо сказала Эллен.

– Я тоже так его воспринимал. Когда я убегал сюда спать с брезентом и одеялом, у меня было такое ощущение, что ее звери стерегут меня.

Сосны и пихты уходили ввысь, образуя своими кронами неясный сводчатый купол, как в огромном соборе. И звери стояли вокруг, точно молчаливые часовые.

Все эти койоты, орлы, пантеры и олени среди грифонов, сфинксов, кентавров, единорогов и других, более редких мифических персонажей, казалось, сошли с какого-то сюрреалистического полотна. Или даже всплыли из фантастического лихорадочного сна. Скульптуры, покрытые разрозненными пятнами лишайника, сменили свой оригинальный цвет на серый и желтый всех оттенков, вплоть до ярко-оранжевого.

– И вправду, здесь так спокойно, – убаюкивающим голосом сказала Эллен. – Звери охраняют тебя на всем пространстве. У меня тоже это создает ощущение безопасности.

Саймон обнял ее и, порывисто прижав к себе, потянул вперед.

– Это великолепно, дорогая. Но я считаю, что ты будешь в безопасности тогда, когда умытая и со всеми своими временными повязками окажешься под простынями в прекрасной чистой кровати.

– С тобой? – Эллен остановилась.

– Посмотрим, – уклончиво сказал Саймон и снова потянул ее вперед. – Я хочу попытаться раздобыть какие-то сведения об этих мерзавцах…

– А я хочу, чтобы ты был со мной, в моей постели сегодня ночью. – Эллен остановилась и заставила остановиться его. – Ты не должен бродить в темноте невесть где, чтобы попасть бог знает в какие трудности. Это не дело, Саймон.

– Обсудим это позже, – сказал он.

– Мы сообщим обо всем в полицию и предоставим им заниматься этим.

– Угу, – буркнул Саймон. – Этот эксперимент будет тем последним штрихом, который увенчает мои дни здесь, – иронически сказал он. – Ты можешь прибавить шагу, дорогая? Осталось перейти через луг – и мы дома.

Ему здорово подфартило. Когда они заковыляли через лужайку, к дому подтянулся белый «таурус» Мюриэл Кент. Вслед за ней вскоре прибыл джип Чака и Сьюзи. Суета, сопровождавшая возвращение гостей, обеспечивала идеальное прикрытие для отхода. Перед тем как протиснуться через сиреневый барьер, Саймон оглянулся назад. Но лучше бы он этого не делал.

Эллен смотрела прямо на него глазами, полными упрека.