Твоя на три года

ГЛАВА ТРИННАДЦАТАЯ

— Я так и знала! — Ира не выдержала и вскочила с места, тут же начав ходить по комнате. После того, как я встретилась с братом, эта женщина сама мне позвонила, попросив о разговоре. Простыми словами — ее съедало любопытство, чисто женское, искреннее, такое, от которого хочется глупо улыбаться и слушать-слушать-слушать что же там у молодых происходит и куда катится, — нет, вот ведь мужики идиоты! Женщины тут страдают, сохнут, а они боятся подойти и сделать первый шаг!

— Ира… ты как-то далеко зашла в своих суждениях, я не уловила логики событий…

Мы сидели у нее в квартире, расположенной в самом центре Питера. Высокие потолки, дорогая лепнина и приглашенная филипинка, гуляющая с ее тремя доберманами — вот то, что я увидела сразу же, как вошла в ее обитель. Кстати, несмотря на не совсем приемлемый бизнес, муж у Иры человек простой, я имею ввиду не связанный с модельным бизнесом.

— Леночка! Ты дурында! — ого, это она так мягко меня дурочкой назвала, да? — да он в тебя влюблен!

— Кто?

— ЛИАМ! ЛИАМ влюблен! — голос Иры аж вздрогнул от возмущения. Она не выдержала и тут же села обратно в кресло, запивая стресс крепким чаем.

— Ира, это вряд ли…

Конечно, я немного лукавила, каким-то шестым чувством надеясь на то, что Ира права, но логика в конечном итоге отнимала бразды правления и окончательно путала в выводах и суждениях.

— Лена, Лиам выбрал тебя из тысячи, потому что знал. Это факт? Факт! Представляю, как он удивился, когда увидел твое фото… Теперь мне понятно, что имел ввиду Дмитрий — просто пальчиком тыркнул и сказал “она”. Ну вот все же мужики меня удивляют… ты ему нравилась, нет чтобы просто познакомиться… подойти к тебе в кафе, пока оно было твоим… Вечно вот так… тянут резину, потом ноют, что жизнь отстой.

— Да я в кафе почти не появлялась, — это действительно было правдой. Застать меня вечером, когда Лиам возвращался с работы, было очень тяжело. К тому же период, когда он меня заметил и когда я продала бизнес был коротким — он просто не успел. — К тому же подумай сама — одно дело симпатия, совсем другое — любовь. Я ему может и понравилась тогда в кафе, но сейчас мы с ним общаемся и не факт, что именно я, такая, какая есть, вызову в нем чувство любви. Так что… между нами пока просто договор.

— Дура, — ляпнула Ира, глядя на меня соответствующе, — он тоже дурак. Рядом с тобой обворожительный, смелый и умный, храбрый и что самое главное — сильный мужчина, а ты…

— А я такая нежная коза, жующая герань, — фыркнула я, уже жалея об этом разговоре, — Ира, подумай сама, он же взрослый человек, который прекрасно понимает, что не знает меня.

— Ага, при этом он в свой огород козу с геранью все же запустил… — женщина смотрела на меня огромными глазами, в которых я видела искреннее удивление, недоумение и ужас, — потом жалел, что обидел ее. Подумал, что ей в его огороде не понравилось, и решил отпустить даже не предполагая, что эта рогатая скотина уже полюбила его герань!

— Хватит о козах и герани, умоляю!

— Да ради Бога! Давай возьмем какое-нибудь другое сравнение, мне-то что… Но если без шуток — Лена, если бы ты ему не нравилась, он бы не предложил тебе остаться с ним рядом. Ты хоть это понимаешь?

Понимаю, но так же я прекрасно осознаю, что он меня изучает, наблюдает за мной и будто бы пытается понять, соответствую я тому образу, который он напридумывал в своей голове или нет.

— Мне просто страшно, — выпалив это, я почувствовала, что наконец сказала правду, — мне страшно из-за тех чувств, что я испытываю, понимаешь? Нет смысла лукавить — он мне нравится. При одном взгляде на Лиама у меня сердце готово из груди выскочить, но я прекрасно понимаю, что он живет в жестоком мире, что я ни черта не понимаю его эмоций, что я боюсь себя обнадежить и окончательно влюбиться, а потом услышать, что все это была просто игра. Хотя слово “игра” тут совсем не подходит… Понимаешь, я боюсь, что влюбившись в него, услышу отказ.

— Лена, это нормально, — Ира больше не шутила и не улыбалась. Она спокойно смотрела на то, как я нервно разрываю салфетку в своих руках, прекрасно понимая, что говорила я совершенно искренне и без утайки, — страх — это логично. И мир его жесток… И ты, как умная девочка, это понимаешь. Но и Лиам это тоже понимает, именно поэтому и отказал тебе в первый раз. Я про случай с разрывом договора. В тот момент он думал не о том, что о нем подумают или как ему будет лучше, а о тебе, моя дорогая. Понимаешь ты это? Он думал о том, что лучше для тебя. И это правильно. У каждого из нас в отношениях есть своя роль. На самом деле их всего три — всего три роли, моя дорогая. Подруга, Мать, Любовница. Другого не дано. Можно сколь угодно раз заворачивать эти понятия в различные упаковки, преподнося разновидности под новым соусом из отношений и того, как выйти из них живым и не покоцанным, но итог один — вы должны совпадать с ним.

— Я вообще ничего не понимаю, — тихо прошептала я, хватаясь за голову. Сейчас подобные разговоры были для меня в какой-то степени бессмысленны просто потому, что за последнее время я испытала на себе слишком много переживаний, стресса и ужаса.

— Лена, — Ира тяжело вздохнула, явно пытаясь подобрать для меня подходящие слова без применения терминов и прочей магии, — Лиам всегда будет главным. И это правильно, потому что он сильный, уверенный в себе мужчина, во многом проявляющий жестокость. Не забывай об этом — он хладнокровен и если честно я пока не понимаю, насколько эта черта глубоко в нем засела. Такие люди, как Берги — опасны, просто потому, что у них у всех изменились понятия человечности и отношения к людям. На мой взгляд Лиам все еще верит в любовь — в ту самую, из книг и романов. Знаешь почему?

— Потому что он читает похожие книги, — прошептала я, вспоминая приключения из фэнтезийной книги, — о магии…

— Он любитель подобных романов? — искренне поразилась женщина, уставившись на меня во всю ширь своих глаз, — неожиданно, и дает большие надежды! Это значит, что я в какой-то степени права — он ищет искренней и чистой любви, но он не понимает, что это такое. Одно дело любовь материнская — ее хоть отбавляй, я все про его матушку разузнала. Сильная и властная женщина с прекрасным актерским талантом. Будь с ней осторожна — они с мужем свою фирму с самых низов поднимали, через многое прошли, но мы сейчас не об этом… Мы сейчас о любви… так вот. Мама-мамой, а жена-женой. Его роль неизменна — он хозяин. Он главный, он принимает решения, и вот на этом моменте хорошенько подумай — а подходишь ли ты ему по характеру? А он тебе подходит? Симпатия — это здорово, но совместная жизнь намного сложнее. Она более трудоемкая и без совместной работы вы отношений не построите. Конечно, деньги многое упрощают, но и усложняют тоже. В любом случае он теперь знает, что ты согласилась на договор из-за брата, что ты не Мадлен и вообще шикарная умная женщина-красавица.

— Ты имеешь ввиду то, что возможно он захочет что-то во мне поменять, но люди не меняются? — догадалась я, встрепенувшись от переизбытка информации, — что если мы не совпадаем в ролях, то ничего не выйдет? Лиам уже сказал мне, что я выбрала мужскую роль…

— Учил, как нужно себя вести? — хмыкнула Ира.

— Да, но мягко…

— И как ощущения?

— Мне было стыдно, что я не оправдываю ожиданий, стыдно, что я не соответствую…

— А что, если он все же прав? — Ира вновь улыбнулась, подливая себе в чашку крепкий черный чай. Она с большим удовольствием уничтожила несколько принесенных с собой пирожных, смакуя каждый кусочек, — ты просто подумай о том, что может хватит все на своих плечах одной нести? Сможешь ты наконец примерить на себя роль любимой женщины и наслаждаться мирной жизнью, позволив сильному и властному мужчине управлять вашей семьей? К тому же не забывай — женщина чаще всего выступает серым кардиналом, регулируя некоторые моменты из тени, ну так как тебе такая идея? Уставший Лиам приходит домой после работы и вместо измученной проблемами Елены видит порхающую Леночку, приготовившею ему любимые вкусняшки. На столе стоит свежезаваренный чай, ты довольная после массажа, маникюра, педикюра и работы в своем собственном кафе встречаешь любимого мужа и…

— Идеально, — шепнула я, — особенно кафе…

— Вот ведь правда коза да герань! — не выдержала Ира, всплеснув руками, — ничему жизнь не учит, Господи прости! Этот разговор будто между мной и стеной происходит! Кто о чем, а Лена все о работе! О Лиаме думай!

Да я о нем все время думаю! Просто стесняюсь говорить об этом…

Опустив голову от усталости, я вновь ощутила на своих щеках румянец. По всему телу прошлась огненная волна, мне тут же захотелось увидеть Лиама, сесть рядом возле панорамных окон и просто смотреть на то, как он работает… как его тонкие пальцы бегло нажимают на клавиши, как он часто поправляет оправу и растирает переносицу. Как хмурит брови и выпивает чашечку кофе, изредка посматривая на то, что и как я делаю…

Разговор с Ирой все же дал почву для размышлений. Одной симпатии мало, но я не могу назвать ту бурю эмоций внутри себя просто мимолетным чувством. Эта волна присутствует даже тогда, когда Лиама нет рядом — стоит подумать о нем, как внутри все трепещет, и хочется как можно скорее его увидеть.

Как же хочется рассказать об этом братику…

Обуреваемая мыслями о мужчине и нелогичности ситуации, я забрала у Иры необходимый костюм для похода на выставку, договорилась с салоном по поводу макияжа (его тоже посоветовала Ира, все же теперь я не могу приглашать к себе незнакомцев и это так здорово, если честно), и с радостью выдохнула, когда личный водитель привез меня к дому Лиама.

— Благодарю, — улыбнулась я личному водителю, чем опять его напугала. Мужчина никак не мог привыкнуть к тому, что я не намерена на него орать, смешивать с грязью и делать еще какие-либо ужасные вещи. Интересно, кого ему доводилось подвозить, что он так ко мне относится? Не мог же сам Лиам вести себя таким образом, — простите, можно вас кое о чем спросить?

— Конечно! — водитель не подпрыгнул от неожиданности, но удивился моей просьбе, — вас что-то не устраивает?

— Нет, все хорошо, просто… Вы так странно на меня реагируете… Неужели до этого приходилось возить странных женщин?

— О, вы себе даже не представляете, каких! — глаза водителя расширились, а потом мужчина понял, что ляпнул лишнего…

И что же за женщины сидели в этом автомобиле… В автомобиле, который принадлежит семье Бергов…

Смекнув, что пора бежать, меня довольно быстро оставили в гордом одиночестве.

— Ладно, Лена, — успокаивала я себя, — он же не твоя собственность… Лиам мог возить кого угодно и куда угодно… Вот ведь… Ревную…

Ревную — не то слово. Внутри кипела ярость с примесью разочарования и тем самым острым чувством несоответствия. Я прекрасно понимала, что Лиам имел свое прошлое, в котором обязательно фигурировали женщины… Но все же чувство некой обиды уже посадило свое ужасное зернышко.

Прикусив нижнюю губу, я спокойно добралась до апартаментов, убрала костюм и мигом выпила зеленый чай…

— Так, надо успокоиться… — вспоминая разговор с Ирой, я осознала, что действительно хочу приготовить для Лиама что-нибудь вкусное. Что-то такое, что принесет ему чуточку удовольствия и это при том, что готовить я терпеть не могу.

Открыв окна, достав все необходимые продукты и сверив время на часах, я впервые за долгое время с удовольствием занималась кухонными делами, включив при этом не громко музыку и, стараясь уйти от негативных мыслей, пыталась напеть незатейливый мотив, хоть и получалось не очень.

Интересно, а за три года готовить поздним вечером у меня войдет в привычку? Лиам все время возвращается поздно, обычно уже за полночь… в принципе, у меня есть еще несколько часов чтобы все было готово, а стол накрыт. Мне так же следовало переодеться, по крайней мере сменить домашние шорты, которые на мой скромный взгляд были коротковаты, и майку, которую я уже успела испачкать во время готовки.

Вот только кто мог знать, что некоторым планам не суждено сбыться…

— Ты хорошо выглядишь, — удивленно заметил мужчина, тихо прошептав у меня за спиной как раз в тот момент, когда я тянулась за баночкой с солью на верхней полке. Встав на цыпочки, я почти успела ее достать, но голос мужчины меня напугал, а так же обескуражил. Так рано? Еще даже полночь не наступила! Мамочки, я же не переоделась… хотя… Ну нет, никаких “хотя”… я же … я же… — пахнет вкусно…

Я застыла на месте, смотря на Лиама во всю ширь своих глаз. Ну что за детский сад, ясельная группа… Он смотрел с непониманием, затем осторожно потянулся за солью и медленно вручил мне злополучную баночку.

— Прости, я сейчас переоденусь… — нервно прошептала я, понимая, что никуда от Лиама отодвинуться не могла.

— Зачем? — он немного склонил голову на бок, наблюдая за тем, как я начинаю смущаться, а затем окончательно вогнал в меня гвоздь позора, без шанса на исправление, — мне нравится пятнышко на твоей майке… Лена… я же шучу… Лена!

Я стояла красная, как рак. Пятнышко на майке нравится? Шутит? Да разве с таким лицом шутят? И вообще, почему я так себя веду? Он же не предложение собрался делать, а я волнуюсь, словно уже сейчас готова ответить “да”… Бред какой-то…

— Я раньше хотел завести кота, — устало признался Лиам, глядя на то, как я себя веду, — вроде я уже об этом говорил… мне кажется, это животное смотрело бы на меня так же, если бы нашкодило прямо в тапки. Произошло что-то, о чем я должен знать?

Я просто борюсь со своими чувствами, но тебе об этом знать не обязательно…

И как мне пережить эти несчастные три года? Хотя уже меньше, но все равно!

Лиам не отходил от меня, смотрел пристально, немного с вызовом, но было видно, что мужчина сильно устал.

Напряженное молчание разрушило оповещение духовки о готовности запечённого сибаса, от одного вида которого можно было подавиться слюнями.

— Пахнет рыбкой, — тихо прошептал Лиам и все же сделал шаг в сторону, позволив мне мигом отвернуться.

Я старалась не показывать своего смущения, так же корила себя за уязвимость и за красные щеки, а еще за трясущиеся руки и испачканную одежду.

— Отдохни немного, — шепнула я, — как накрою на стол-позову.

Мужчина ничего не ответил, но послушно вышел с кухни. Я слышала возню в закрытой комнате, так же тихий телефонный разговор, в котором не понимала ни единого слова, но четко улавливала бесконечную зевоту.

Пока я ставила тарелки с салатом на стол возле окна и заваривала крепкий чай, Лиам успел принять душ и…

И вышел ко мне в домашней футболке с рисунком Микки-Мауса…

— Что? Я любил его в детстве, — тихо прошептал мужчина, при чем в голосе его не было даже капли намека на оправдание. Меня просто поставили перед фактом, что Микки — это святое.

— Я вижу, — так же тихо ответила я, внимательно рассматривая футболку — она была старая и потертая, и к моему удивлению зашитая по шву не особо аккуратно. Сам рисунок почти стерся, но персонаж все равно угадывался, так же можно было разглядеть надпись на английском. Возле воротника угадывалось пятно, которое уже давно не отстирывается.

Я молча пригласила Лиама к столу, надеясь, что ему понравится ужин и смотрела на то, как глаза мужчины начинают сиять какой-то странной, не свойственной ему добротой. Он с искренним удовольствием съел приготовленный мною салат, весь гарнир, а вот рыбу почти не тронул, слегка поковыряв ее для приличия.

— Ты привык как-то по-особому готовить рыбу? — осторожно поинтересовалась я.

— Я ее просто не люблю, — так же спокойно ответил мужчина и отложил приборы в сторону, — но все же получилось вкуснее, чем в некоторых ресторанах. Спасибо, что приготовила нам ужин, все было очень вкусно. Ты говорила, что не любишь готовить.

— Не люблю, — честно ответила я, — ты говорил, что никогда не приходишь домой раньше полуночи.

— Не прихожу, — мягко ответил Лиам, смотря при этом в окно. Он застыл на месте в своем любимом кресле, держа в руках чашку с чаем, и будто бы провалился в собственные мысли. У меня тоже так бывает — теряется нить разговора из-за сильной усталости, ее просто не поймать снова, все мысли разбегаются. В такие моменты лучший помощник собрать себя воедино — тишина и сон, но так как с последним он явно не дружит, то хотя бы первый вариант для него приемлем.

Я не мешала. Не лезла с расспросами. Честно сказать, я боялась спугнуть то странное, но в тоже время приятное ощущение единения, которое возникло сейчас в гостиной.

Лазурь его глаз так пленила… Темные русые волосы слегка вились у самых кончиков… Лицо казалось мягким, хотя раньше я этого не замечала — он словно изменился. Тело мужчины казалось расслабленным, на губах играла еле заметная улыбка и при этом он не мог отвести глаз от огромного диска луны, сияющего в небе.

— Красиво, — шепнула я, наблюдая за тем, как на поверхности озерной глади проплывают какие-то птицы. С такого расстояния я не видела кто именно не спит в такое время. Изредка на дальних тропах можно было увидеть людей, медленно идущих домой. Кто-то поздно вечером выходил гулять с собакой, еле переставляя ноги от усталости. — тут весь дом состоит из трудоголиков?

— Что, прости? — мой голос выдернул Лиама из собственных мыслей.

— Мне кажется, что почти все жители этого дома — трудоголики.

— В этом есть немного смысла, — кивнув в сторону коридора, Лиам молча пригласил прогуляться с ним на улице. Я удивленно пожала плечами, но согласилась.

Быстро переодевшись, мы оба налили себе чай в термокружки и вышли на улицу, замерев возле подъезда.

— Воздух чистый, — шепнула я, — всматриваясь в ночное время, — тут видно звезды…

— Ты права по поводу трудоголиков, — Лиам немного нахмурился, хотел было взять меня за руку, но остановил себя. Я видела этот порыв и не стала вмешиваться, — квартиры тут не дешевые, у многих свой бизнес и не все могут позволить себе разбрасываться деньгами. Да, эти люди принадлежат к другому классу, но при этом несут огромную ответственность за людей. Вот например, видишь мужчину с собакой?

Я посмотрела в сторону старой овчарки, которая с трудом переставляла лапы. Рядом с ней шел мужчина невысокого роста и одет он был в самые простые тренировочные штаны и мятую рубашку.

— Он занимает руководящую должность на одном известном заводе. Под его началом несколько тысяч человек и если что-то произойдет — он несет ответственность за их жизни. Производство у них опасное и сложное, травм, несмотря на оборудование и высокий уровень безопасности, много. Однажды ему пришлось уволить больше трехсот человек из-за сокращения. Ты не представляешь, сколько после этого он не просыхал. Постоянно пил, пока жена его в больницу не положила. Его тогда многие возненавидели, но при этом он ничего не мог изменить. Находясь в постоянном стрессе, его сердце работает далеко не как слаженный механизм, много проблем со здоровьем и, к его ужасу, он не может иметь детей. Но при этом его жизни многие завидуют, подставляют и жаждут уничтожить.

— Многие завидуют результату, — прошептала я, идя рядом с Лиамом, — но не думают о пути, который к этому результату привел. Лиам, а ты? Я имею ввиду твое здоровье и… и вообще…

Я немного смутилась, но честно сказать из-за усталости мой язык начинал заплетаться.

Почти закончив круг вокруг озера, мы развернулись в сторону подъезда. Я видела, что Лиам хотел еще немного пройтись, но честно говоря я уже не могла стоять на ногах.

— Не мучай себя, пойдем домой, — все же мужчина взял меня под руку. Осторожно, аккуратно, словно так и надо — мы просто шли рядом. Мои мысли не были закончены и во многом путались. Предложения так и не были завершены, а вопросы до конца не озвучены. — если хочешь, можем завтра поговорить за завтраком. У меня выходной. Сможешь задать вопросы, а сейчас… Прости, но я так сильно устал, что толком не разбираю слов.

Я согласно кивнула, больше ни о чем не спрашивала и тихонько шла следом.

Стоило войти в квартиру, как мужчина устало побрел в комнату, я так же устало пошла в душ, но стоило мне выйти, как я обнаружила совершенно чистый стол и убранную в посудомоечную машинку посуду.

Лиам все убрал.

Это приятно…