Твоя родословная

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

(Кай)

Тропинка перед ней расчищается, когда она уходит. Я даю ей минуту, наблюдая, куда она может направиться. Как только она поворачивает налево, вместо того чтобы направиться к ближайшим внедорожникам, я знаю, куда идти.

— Я разберусь с этим, ребята, — говорю я, оглядывая всех. Все они кивают в ответ, в то время как Джесс пытается сурово взглянуть на меня, уперев руки в бедра.

— Не изображайте Романа, ладно? Я не могу помочь вам, идиоты, когда вы так себя ведете. — она сердито смотрит на меня, и я соглашаюсь. Большую часть времени Роман слишком вспыльчив, и тем более, когда дело касается Луны.

— Гордись нами, братан, — кричит Оскар, когда я следую за ней, не желая выпускать ее из виду.

Я предоставляю ей пространство и покой, в которых она нуждается, и она ни разу не оглядывается назад. Она либо знает, что я иду следом, либо ей все равно, что она здесь одна в темноте. Скорее всего, и то, и другое. Моя Сакура бесстрашна и полна силы.

В тот момент, когда она сворачивает с тропинки в траву, она снимает каблуки. Она входит в наш маленький секретный сад, и я с удивлением обнаруживаю, что он освещен чем-то похожим на светильники на солнечных батареях. На внутренней стороне живой изгороди есть маленькие волшебные огоньки, которых я не заметил, когда мы были здесь в прошлый раз. Большие лампы разбросаны по всему пространству, придавая ему идеальное свечение.

Я наблюдаю, как она на мгновение останавливается, наслаждаясь ощущением идеально подстриженной травы под ногами. Медленно направляясь к беседке, она щелкает выключателем, и там загорается свет. Именно тогда я понимаю, что в прошлый раз, когда мы были здесь, я не заметил огней, потому что их там не было.

Когда она все это сделала? Я не уверен, но мне не нравится тот факт, что она явно приходила сюда ночью одна.

— Ты заходишь, Кай, или собираешься стоять там всю ночь? — зовет она.

Кто я такой, чтобы отказываться?

Следуя по ее пути, я потрясен, когда добираюсь до беседки и вижу, как сильно она на самом деле изменилась.

Когда мы были здесь в последний раз, это была простая беседка со скамейкой для пикника в центре. Теперь стол перенесен на правую сторону, а слева установлена кушетка в стиле ротанга. Я удивлен, что здесь не тесно, наоборот, это идеальная обстановка.

Из ниоткуда она вытаскивает кулер и поднимает в воздух бутылку воды.

Да, идеальная установка.

— Хочешь выпить? — спрашивает она, наклоняя ко мне лицо. Ее задница остается в воздухе, когда она наклоняется над коробкой, и здесь жарко, как в аду.

— Что бы ты ни предлагала, пожалуйста.

— Ну, у меня есть вода, содовая или мы можем выпить по рюмочке водки. Что ты предпочитаешь? — она встряхивает бутылку водки так, чтобы я понял, что это то, что она хочет, чтобы я выбрал.

Если она позволит мне остаться здесь и проводить с ней время, тогда я приму все, что она мне предложит. Особенно, если она собирается ослабить бдительность.

— Тогда стопку водки, — говорю я с непринужденной улыбкой, подходя ближе.

Я могу сказать, что у нее стресс, но спрашивать, все ли с ней в порядке, будет только хуже. Поэтому я перестраховываюсь.

— Не могу поверить, что это тот же самый секретный сад, что и две недели назад. — она оглядывает все это с легкой улыбкой на губах.

— Да, я выхожу сюда, когда мне нужно подышать свежим воздухом. Мне нравится гулять на свежем воздухе, но я не хочу сидеть без дела со всеми остальными. Итак, мне доставили несколько посылок, и Йен все устроил для меня.

— Йен, то есть Йен-водитель? — спрашиваю я, когда она садится на кушетку. Она держит бутылку водки в руке и кивает в ответ. Я рад, что у нее тоже есть союзники среди персонала. Мне придется провести небольшую проверку его биографии.

Садясь рядом с ней, она, естественно, придвигается ко мне поближе, но я не думаю, что она осознает это. Она так одержима тем, что это не работает, но ее тело всегда тянется к одному из нас.

Когда она держит бутылку водки, я рад видеть, что она еще не открыта. Она самостоятельный человек, но я не хочу, чтобы она сидела здесь и пила в одиночестве. Она должно быть видит что-то в моих глазах, когда встречается со мной взглядом.

— Не волнуйтесь, мистер Наблюдательный. Это было здесь на всякий случай, и посмотри на это, вот мы и здесь. — она улыбается мне, подносит бутылку к губам, делает глоток и передает ее мне.

Я следую ее примеру, наслаждаясь жжением в горле. Она все это время смотрит на меня сверху вниз.

— Я бы хотела, чтобы вы, ребята, вернулись к тому, чем занимались до моего прихода сюда, — бормочет она, заставая меня врасплох. Она смотрит вниз на свои руки, сложенные на коленях. Она не имеет в виду свои слова, но хочет.

Я беру ее рукой за подбородок и поднимаю ее лицо, чтобы она посмотрела мне в глаза.

— Сакура, почему ты хочешь, чтобы мы все это сделали? Почему ты пытаешься заставить всех поверить, что ты этого не хочешь? Включая тебя саму? — спрашиваю я, слегка перемещаясь, чтобы лучше видеть ее лицо. Она закрывает глаза и тяжело вздыхает.

— Это к лучшему, Кай, — шепчет она, забирая бутылку водки из другой моей руки и делая еще один глоток.

Я отказываюсь двигать рукой, даже если ей это неудобно, и она не отстраняется. Я забираю бутылку обратно и сам делаю большой глоток, прежде чем поставить ее на пол.

— Почему только ты решаешь, что лучше для всех? — ворчу я, проводя рукой по ее шее. Мои пальцы обхватывают ее шею спереди, когда я позволяю своей доминирующей стороне взять контроль в свои руки.

Ее зрачки расширяются. Даже сейчас, когда она говорит мне повернуться к ней спиной, она все еще не может скрыть свою реакцию на меня.

Она видела тихого и наблюдательного Кая, но мне явно нужно показать ей другую свою сторону.

— Я провел достаточно времени в своей жизни, заставляя других принимать решения за меня, Сакура. Я отказываюсь позволять тебе делать то же самое, даже если ты думаешь, что делаешь это ради нашего же блага, — шепчу я, приближая свои губы к ее. — Ты не защитишь меня или кого-либо еще от неизбежного. Это жизнь, в которой мы выросли, мы знаем, чего ожидать, Сакура. Так что, как насчет того, чтобы обуздать свою гордость, послушать Романа, и мы все сможем двигаться дальше. Вместе.

Она закатывает глаза, и я сильнее надавливаю на ее шею. Ее глаза расширяются, но не от страха. Похоть в ее взгляде ни с чем не спутаешь, она не может отвести взгляд от моих губ.

— Кай, — выдыхает она, желая произнести это единственное слово.

Я дам ей то, что ей нужно, когда она даст мне то, что хочу я.

— Что тебе нужно, Сакура? Скажи мне.

Держа руку у нее на шее, я перемещаю ее дальше по подушкам, вместо того чтобы сесть на край. Глядя на меня снизу вверх, она подыскивает нужные слова.

— Мне нужна разрядка, — умоляет она, и я улыбаюсь ей. Я на шаг ближе.

— И что я получу взамен, Сакура?

— Ты тоже получишь свое освобождение.

Качая головой, я приподнимаюсь и ставлю ноги по обе стороны от нее. Оседлав ее, я стараюсь удерживать свой вес. Сочетание моего веса над ней и моей хватки вокруг ее шеи заставляет ее тяжело дышать. Ее грудь быстро поднимается и опускается, когда она извивается, пытаясь добиться любого трения.

Она прекрасна, когда я мельком вижу ее покорную сторону. Она готова кричать о том, что у нее ее нет, но в данный момент она позволяет мне обращаться с ней так, как обычно никогда бы не позволила.

— Это не все, чего я хочу, Сакура, — бормочу я, наклоняясь, чтобы провести носом по ее щеке. Ее аромат опьяняет, и тихий стон, который она издает, проникает прямо в мой пульсирующий член.

— Черт возьми, Кай. Чего бы ты ни захотел, просто прикоснись ко мне. — ее руки забираются мне под футболку, пальцы дразнят мою кожу, но я пока не могу сдаться.

— Я хочу, чтобы снова были мы. Все мы. — я провожу пальцем вниз по ее груди, обводя шрам, в то время как другой рукой сжимаю ее горло.

— Что? Кай, сейчас речь не об этом, — говорит она, хмуро глядя на меня.

— Ах, ну, может, для тебя это и не имеет значения, но я определенно не буду трахать тебя просто так ради забавы, Сакура. Так что, соглашайся попробовать с нами еще раз, и я дам тебе именно то, что ты хочешь. — я целую ее чуть ниже уха, нежное прикосновение поверх твердости моей хватки, и она стонет.

— Со мной небезопасно, Кай. Я не подвергну вас всех такой опасности.

— Чушь собачья. Когда ты поймешь, что мы сами выбираем, где нам стоять? Прекрати пытаться лишить нас выбора, Луна, — рычу я, что застает ее врасплох.

— Луна? Ты никогда меня так не называл. Мы ссоримся или флиртуем?

— Мои руки сомкнулись на твоем горле, что ты думаешь?

— Это не ответ на мой вопрос, — говорит она с усмешкой.

— Дай мне то, что я хочу, и ты получишь свой ответ, Сакура. — я толкаю ее на спину, наклоняясь вместе с ней. Загоняю ее в клетку, заставляя ее зрачки расширяться при упоминании ее прозвища. Чертовски сексуально.

— Кай, пожалуйста. — она обхватывает рукой мое запястье, сильнее прижимая меня к своему горлу, и ее глаза закатываются от удовольствия. Я еще даже не коснулся ее сути, а она уже так взвинчена.

— Хм, мне действительно нравится, когда ты умоляешь меня, но это не то, о чем я просил сейчас, не так ли? — свободной рукой я вытаскиваю телефон из кармана и нажимаю на него, чтобы набрать номер.

Кладу телефон рядом с ее головой, когда он начинает звонить, я медленно провожу пальцами по выпуклостям ее груди, дразня очертания ее чертовски горячего топика бикини. Она издает стон, когда телефон отвечает, грубый голос Романа доносится из динамика телефона.

— Да? — он отвечает, но затем наступает тишина, когда он слышит ее стон.

— Скажи ему, что ты послушаешь, и мы снова команда, Сакура, и я дам тебе именно то, что ты хочешь. — мой рот заменяет пальцы, и я высовываю язык, чтобы провести по ткани.

Она снова всхлипывает, когда в трубке слышно тяжелое дыхание. Она по-прежнему ничего не говорит.

— Чем скорее ты согласишься, Сакура, тем скорее достигнешь кульминации.

Я немного опускаюсь и провожу пальцами по внутренней стороне ее бедра, но останавливаюсь прямо перед тем, как коснуться ее сердцевины. Я уже чувствую жар и изо всех сил пытаюсь держать себя в руках.

Она хмурится из-за моего замешкавшегося движения и пытается передвинуться, чтобы заставить мои пальцы коснуться ее сладкой киски. Я переношу еще немного своего веса на ее ноги, ограничивая ее, и она, наконец, встречается со мной взглядом.

— Хорошо, я выслушаю его. А теперь, блядь, прикоснись ко мне, Кай, — кричит она, крошечные капельки пота усеивают ее лоб. Я продвигаю пальцы немного дальше, останавливаясь на краю ее входа. Я чувствую, какая она влажная, и мой член еще больше набухает в джинсах.

— Почти Сакура и все остальное. Ты так близка к тому, чтобы доставить удовольствие всем, включая свою горячую маленькую киску. Ты можешь это сделать.

— Я не буду… я не буду принимать решения за тебя, и я послушаю Романа. Я хочу быть с вами, со всеми вами, но я просто боюсь, ясно? — в конце она в отчаянии кричит. Я вижу, что она ненавидит признавать свои слабости и страхи, но она только что это сделала. Для меня. Для нас.

Я улыбаюсь ей сверху вниз, проникая двумя пальцами в ее лоно, мой большой палец мгновенно находит ее клитор и надавливает вниз. Стон, срывающийся с ее губ, — это экстаз, и я хочу большего.

Сжимая ее горло в последний раз, я отрываюсь от нее, стаскиваю юбку и беззаботно отбрасываю ее в сторону. Это тот самый момент. Я не удерживаю ее, я не подвешиваю удовольствие в воздухе, она может уйти, если захочет.

Встречаюсь с ней взглядом, и она, должно быть, видит в моих глазах страх, что она снова собирается отстраниться, и черты ее лица смягчаются.

— Кай Фьюз, не изображай из себя мистера Альфу, и спроси меня… Хотела ли я признаться тебе в своих страхах вслух? Нет, но ты и так это знаешь, — бормочет она, поднимаясь на колени. — Чувствую ли я себя в миллион раз лучше оттого, что честна с тобой и позволяю себе быть с тобой? Чертовски верно. А теперь, черт возьми, поцелуй меня.

Ей не нужно просить меня дважды, я кладу руки ей на бедра и притягиваю ее к себе. Наши губы соприкасаются, когда она обнимает меня за шею.

Я теряюсь в ее прикосновениях, в ее запахе, пока она немного не отстраняется, прижимаясь своим лбом к моему.

— Теперь, если ты не доведешь меня до оргазма, я не несу ответственности за свою агрессию. Понял? — я не могу удержаться от улыбки, вот и моя Сакура берет то, что хочет.

Достаю презерватив из заднего кармана, она понимает, о чем я, откидывается назад и снимает топ. Мой взгляд устремляется прямо на ее прелестные маленькие соски, блестящие от ее украшений. Мой рот направляется прямо к ее вершинам, когда она откидывается для меня. Мои пальцы ласкают ее бедра, в то время как мой рот медленно спускается вниз по ее телу.

Когда мой рот нависает над ее клитором, она тянет меня за волосы, привлекая мое внимание.

— Кай, это перекус, ладно? Не делай из этого ебаный обед, ты нужен мне внутри, — говорит она с преувеличенно строгим видом. Я просто усмехаюсь, я могу быть тихим и наблюдательным, но я здесь командую. Она скоро все поймет.

Медленно обводя языком ее чувствительный бугорок, я дразню ее вход, заставляя ее спину выгибаться. Она так отзывчива на такое легкое прикосновение, что я хочу большего. Я просовываю два пальца до упора, ее жар заставляет меня стонать, а мой член пульсировать в штанах.

Я обхватываю ладонями ее киску, чтобы она могла тереться об меня, пока я потираю ее точку g. Ее стоны становятся громче, когда она сжимает руки в кулаки по бокам. Дрожь в ее теле становится неровной, вместе с дыханием, и я знаю, что она близко. Поэтому я прикусываю ее клитор, сохраняя пальцами тот же темп, и моя Сакура взрывается, как фейерверк на четвертое июля, только красивее.

Пока она переводит дыхание, я, наконец, вытаскиваю свой ноющий член из обтягивающих задницу джинсов. Я не собираюсь тратить время на попытки раздеться прямо сейчас, мне просто нужно быть внутри нее, как мы оба хотим.

Как раз перед тем, как я натягиваю презерватив, она выбивает его у меня из рук. От ошеломленного взгляда ее глаз и мягкой улыбки на лице у меня перехватывает дыхание.

— Если ты заявляешь на меня права, я бы предпочла, чтобы между нами ничего не было, — шепчет она, и я жалею, что у меня нет времени запечатлеть ее лицо прямо сейчас. Мое сердце учащенно колотится в груди только от мысли о том, что я впервые войду в свою Сакуру.

Она все еще не совсем оправилась от своего кайфа, но я устал ждать. Схватив ее за лодыжки, я подтягиваю ее к изножью кушетки и ставлю свое колено рядом с ней.

Взглянув еще раз, чтобы убедиться, она кивает мне, и я вонзаюсь в нее до упора.

О боже.

Мне нужна минутка.

Ее киска такая тугая и такая горячая, что мне приходится заставлять себя продержаться дольше, чем пять чертовых секунд. Ее голова откидывается назад от удовольствия, и я не могу удержаться, но крепче сжимаю ее талию. Тяжело дыша, я беру себя в руки и начинаю двигаться. Медленно, растягивая каждое прикосновение. Между нами мы — куча ворчаний и стонов, и я потерян во всем этом.

— Пожалуйста, Кай, еще. Мне нужно еще, — умоляет она подо мной.

Поднимаю ее ноги вверх, ее икры упираются мне в плечи. Я двигаюсь жестче и быстрее, давая моей Сакуре именно то, чего она хочет. Ее стоны усиливаются, когда я протягиваю руку и сжимаю ее левую грудь, захватывая сосок большим пальцем.

Ее руки ищут над головой, за что бы ухватиться. Я толкаюсь так сильно, что мы приподнимаемся на кушетке. Поскольку ничто не мешает нам двигаться, ее голова ударяется о ротанговую спинку сиденья.

Не убирая свой член, я опускаю ее ноги и приподнимаю, чтобы она оседлала меня, пока я стою на коленях. В тот момент, когда она опускается на меня, я достигаю совершенно нового уровня возбуждения. Как это возможно, чтобы она так сильно сжимала мой член?

Она прижимается ко мне, когда я прижимаюсь своим ртом к ее, пожирая ее губы. Мои руки царапают ее спину, мне нужно чувствовать ее везде. Я вижу момент, когда она достигает экстаза и кончает вокруг моего члена. Напряженность, ее стоны, удовольствие, запечатленное в каждой клеточке ее существа, доводят меня до крайности. Врезаюсь в волну за волной моего собственного освобождения.

Когда мы оба приходим в себя, она обхватывает мое лицо ладонями, заставляя мой взгляд встретиться с ее. Наклонившись, она нежно целует меня в губы. Моя Сакура — крутая сучка, и она только что показала мне свою нежную сторону. У меня такое чувство, что мое сердце вот-вот выскочит из груди.

Зная, как она на меня действует, она дерзко подмигивает, прежде чем медленно встать. Я не могу удержаться от смешка, когда она пытается встать, и ее ноги подгибаются под ней. Фальшивый взгляд, который она бросает в мою сторону, только заставляет меня смеяться громче.

Поймав взгляд друг друга, мы подпрыгиваем от звука какого-то шарканья.

— Что это было? — спрашивает Луна, пытаясь натянуть юбку.

— Что ж, я буду первым, кто скажет, что я полностью за порно в аудио формате. Мне даже не нужна была видеозапись, — доносится голос Оскара из моего телефона, который уютно устроился среди подушек.

Я смотрю на Луну, и на ее лице ясно читается удивление, но она смеется над ситуацией.

— Отвали, Оскар, — бормочет она, поднимая телефонную трубку.

— Привет, детка. Дело не только во мне. У нас только что был перепихон в комнате Романа, и я не стыжусь этого. Скажи ей, Паркер.

Глаза Луны расширились от осознания того, что другие все еще были на другом конце провода, разговаривая с нами, трахающимися.

— Мне очень жаль, что я пропустила это, — говорит она в трубку, стоя у меня между ног. Ее пальцы перебирают мои волосы на затылке. Так хорошо.

— Не так грустно, как мне, детка, — мурлычет он в ответ. — Отвали, Роман, прекрати пытаться меня ударить.

Суматоха на другом конце провода усиливается, прежде чем звонок внезапно обрывается.

— Мы им не перезваниваем, — ворчу я, выбивая телефон из ее рук, отчего он отскакивает от кушетки.

— Как скажешь, мистер «Тайный Альфа», — говорит она с ухмылкой, и я кусаю ее сосок в ответ, заставляя ее взвизгнуть и схватиться за топ, чтобы прикрыться.

— Со всей серьезностью, Луна, ты нужна мне. Ты нужна нам. Мы должны быть командой, хорошо? — поглаживая меня по щеке, она смотрит мне прямо в глаза.

— Я постараюсь, Кай, просто это сложно.

— Я знаю, Сакура, но таково наше предназначение. Так что привыкай к этому. — говорю я, похлопывая ее по упругой заднице, прежде чем тоже встать. — Откровенно говоря, это всегда было нашим планом на игру. Роман должен был вывести тебя из себя, и я всегда собирался быть тем, кто убедит тебя вернуться к нам. Это просто не должно было произойти специально сегодня вечером или быть связано с насилием. Роман просто немного сошел с ума, и я за то, чтобы воспользоваться моментом.

Она изумленно смотрит на меня, пока я наблюдаю, как ее мозг пытается сложить то, что я говорю, но она просто продолжает выдавать неверную цифру. Она прочищает горло и пытается пристально посмотреть на меня, жаль, что легкое подергивание губ выдает ее.

— Когда именно был разработан этот план?

— Раньше, и да, Рыжая была в курсе. Мы отправили ей сообщение перед отъездом из "Туза", — говорю я, одаривая ее своей лучезарной улыбкой.

— Вы, блядь, «Тузовые задницы», — говорит она, качая головой, когда я притягиваю ее к себе.

Как она меня только что назвала?

Я не могу удержаться от легкого смешка над ней.

— Давай отвезем тебя домой, Сакура. — шепчу я ей в губы, и она кивает в ответ.

Убедившись, что ее топ на месте, я обнимаю ее за плечи, а другой рукой поднимаю сброшенные туфли на каблуках. Она смотрит на меня снизу вверх с улыбкой, украшающей ее губы.

Я целую ее в макушку, пока мы возвращаемся на вечеринку, чтобы взять внедорожник. Сегодняшний вечер не мог пройти лучше.

Я вернул свою девушку, мою Сакуру.

Теперь мне просто нужно придумать, как ее удержать.