Твоя родословная

ГЛАВА ПЯТАЯ

(Луна)

Остаток недели я провожу на удивление расслабленно. Рен постоянно сверлит меня взглядом, и я вижу, как ее мозг работает сверхурочно, обдумывая план мести.

Даже ребята уважали мое личное пространство, хотя я вижу, какие усилия они прилагают.

Труди удивила меня, судя по словам Рыжей, у нее есть какой-то чертовски большой авторитет в этом кампусе. Вечеринки Бирн кажутся довольно эпичными, и именно поэтому они так популярны. Я удивлена, потому что, во-первых, она не "Туз" и даже не "Бубна". Мне не терпится узнать, каковы ее навыки. Никто не пытался приблизиться ко мне, они не глупые. Контроль, который Рен обычно держит над всеми, ускользает.

Когда я сказала Рыжей, что Труди упомянула вечеринку в пятницу вечером, она была полностью согласна. Практически визжала от восторга и была непреклонна в том, что нам нужно распустить волосы и на минутку побыть подростками. Почему-то я с ней согласилась. Взглянув на свой телефон, я вижу еще одно сообщение от нее.

Рыжая: Осталось всего 8 часов!!! Я буду у тебя через 4 часа, так что у нас достаточно времени, чтобы поесть и собраться. Никаких споров, капитан! Я принесу фраппучино!

Поскольку была пятница, я рано закончила, пока у нее снова был О.М.А. Итак, у меня есть четыре часа, чтобы покончить с дерьмом и расслабиться, прежде чем она ворвется сюда как ураган. Сначала мне просто нужно пережить поездку на машине с Романом.

Мой последний урок по пятницам — В.П.К.Р. (Взяточничество, проникновение, коррупция и растрата), которым занимаемся только мы с Романом. Это будет первый раз после Вашингтона, когда я останусь с ним наедине, и я достаточно сильна, чтобы признать, что это меня немного беспокоит.

Джули, наш преподаватель В.П.К.Р., все еще рассказывает нам о своих примерах взяточничества. Это все, что она сделала, бормоча о своих собственных примерах. На самом деле я хотела бы, чтобы у нас были учебники для чтения или что-то в этом роде, потому что ее истории не так круты, как она о них думает. Я ловлю себя на том, что мой взгляд постоянно прикован к окну, загипнотизированная деревьями, колышущимися на ветру.

Мои планы на сегодняшний день повторяются в моей голове. Здесь нет права на ошибку.

Нас здесь около тридцати, все сидят парами, и, конечно же, Роман рядом со мной. Я чувствую на себе его пристальный взгляд, и мое тело продолжает пытаться прижаться к нему, желая ощутить его тепло. Его древесный аромат лосьона после бритья опьяняет мои чувства, заставляя меня воевать с самой собой.

Мой мозг продолжает повторять "он солгал" снова и снова, пытаясь держать меня в узде, но я не знаю, как долго это еще будет работать.

Джули все еще что-то бубнит, когда раздается звонок. Я ничего не распаковала, поэтому хватаю свою сумку и бросаюсь к двери. Мне нужно время, чтобы восстановить свои стены, прежде чем мы останемся одни. Он не сказал мне ни слова на уроке, но я знаю, что это скоро изменится. Он никогда не будет молчать, когда мы одни.

Садясь в "Rolls-Royce" первой, я не оглядываюсь. Я чувствую на себе его взгляд и знаю, что он близко. В ту секунду, когда за ним закрывается дверь, атмосфера, окружающая нас, усиливается, и я чувствую, что не могу дышать. Его запах здесь еще сильнее. У меня почти кружится голова.

Я пытаюсь сфокусировать взгляд на окне, но его вздохи говорят мне, что он пытается завязать разговор. Наконец-то у него отрастают яйца.

— Луна, мы можем поговорить? — бормочет он неуверенно, поворачиваясь ко мне лицом.

— Нет. — моя внутренняя сучка, как всегда, любит вставлять букву "Е".

— Пожалуйста, Луна, мне просто нужен шанс объяснить тебе… — говорит он, пытаясь дотянуться до моей руки. Я не могу позволить ему сделать это, я слишком легко поддамся его прикосновениям.

— Тебе ничего не нужно, Роман. Ты хочешь придумать какое-нибудь дерьмовое оправдание, но это только для того, чтобы оправдать себя. Я не хочу это слышать. Так что я бы предпочла, чтобы ты больше не открывал рот, чтобы заговорить, — говорю я, наконец поворачиваясь, чтобы встретиться с ним взглядом. Чувство вины, написанное у него на лице, никак не помогает его делу.

Он откидывается на спинку сиденья, в отчаянии проводя рукой по лицу.

— Раф сказал, что ты пытаешься запустить свои воспоминания…

— Вау. Просто вау. — я смеюсь, но радости в этом нет. — Роман, я не хочу вести с тобой никаких разговоров, не говоря уже о том, что ты сплетничаешь обо мне с Рафом. Это тема, которая не имеет к тебе никакого отношения, — рычу я в ответ, мои руки сжимают края подлокотников.

Мои ладони становятся потными, я представляю собой полную смесь гнева и желания. Все, о чем я могу думать, это упоминание Рыжей о секса, и это только злит меня еще больше. Мысль о обнаженном Романе прямо сейчас, горячем и потном, мои пальцы впиваются в татуировку черепа у него на спине. Черт.

Я вижу напряжение на его лице, и он тяжело дышит, явно расстроенный тем, что я не поддаюсь ему.

— Могу я тебе кое-что дать? — шепчет он, не реагируя на мои возражения. Пошел он нахуй. Я хочу, чтобы он кричал, может быть, немного сошел с ума, но вместо этого он шепчет.

Что могло заставить его так замолчать? Обычно он такой же вспыльчивый, как и я.

Его голова опущена, подбородок прижат к груди, но он поднимает свои глаза цвета океана, чтобы посмотреть на меня, когда замечает мое молчание, ожидая ответа. Я снова перевариваю сказанные им шепотом слова.

— Я не хочу, чтобы ты мне что-нибудь давал, Роман. — выражение поражения на его лице усиливается.

— Ты захочешь этого, я просто не хочу давать тебе это, если ты не готова.

Должно быть, это что-то связанное с моим прошлым, о котором он знал, но ничего не сказал. Когда его нет рядом, я скучаю по нему и почти могу забыть всю эту чушь. Затем, в ту секунду, когда я вижу вину в его глазах, я хочу заставить его страдать.

Часть меня хочет сказать ему, чтобы он засунул это себе в задницу, но самая маленькая часть меня заинтригована тем, что я узнаю кое-что из того времени. Тогда, в Нью-Йорке, я пообещала себе, что заставлю себя вспомнить и выучить то, что мой разум заставил меня забыть.

Я продолжаю вглядываться в его лицо, и легкая искорка надежды в его глазах заставляет меня подсознательно кивнуть, мое сердце учащенно бьется в груди. Теперь уже слишком поздно брать свои слова обратно, и я не думаю, что хочу этого, особенно когда его глаза загораются облегчением.

— Я просто хочу сначала объяснить тебе, почему она у меня, потому что она не моя. Я не буду объяснять, что это или что-то еще, просто почему.

Я не хочу слышать ничего из того дерьма, которое, вероятно, выйдет из его уст, но моя душа хочет, чтобы это было, больше, чем я хочу послать его нахуй.

— Тогда продолжай.

— Не здесь, а когда мы вернемся к "Тузам", — говорит он, нервно проводя руками по штанам.

— Оно сейчас при тебе? — спрашиваю я, хмурясь на него за то, что он пытается затянуть это, и он едва заметно кивает мне в ответ. — Тогда ты можешь отдать это мне здесь. У меня планы на вечер, и я не могу тратить на это время.

Я не хочу быть жестокой, просто мне тоже наплевать на его чувства. Должно быть, он может сказать, что не переубедит меня, потому что вздыхает, прежде чем полностью повернуться ко мне лицом.

— Итак, когда умер твой отец, всех заставили поверить, что ты тоже умерла. Наши семьи были безумно связаны, практически одна большая счастливая семья, они делили летние дома и держали вещи друг у друга дома. — он прочищает горло, нервы берут верх, и продолжает. — Я помню, что мне пришлось поехать в наш летний дом, чтобы помочь все это убрать. Я думаю, что после всего случившегося никто больше не хотел погружаться в эти воспоминания, и пока я был там, я нашел ее. Боже, она всегда привлекала мое внимание, и несмотря ни на что, ты всегда дарила мне что-то подобное.

Печаль, на мгновение отразившаяся на его лице, заставляет меня поверить его словам.

Залезая в карман блейзера, он протягивает это между нами.

Осторожно я подставляю свою руку под его, мой пульс звенит в ушах, когда он медленно разжимает кулак, чтобы вложить что-то в мою ладонь. Его пальцы скользят по моей раскрытой ладони, посылая дрожь по позвоночнику. Я чувствую вес предмета, который он вложил мне в руку, и медленно подношу его ближе к себе.

О боже мой.

Брошь в виде павлина.

Видение, которое было у меня по дороге в Физерстоун, касалось кражи этого павлина. Мои пальцы крепко сжимают его в ладони, и мне нравится ощущение, как он впивается в мою кожу, как моя рука сжимает его.

Воспоминание снова заполняет мой разум, только на этот раз я вижу направление, в котором бежала.

Я мчусь по заросшему травой берегу, сижу над пляжем внизу, без обуви, наслаждаясь ощущением травы между пальцами ног.

Маленький мальчик высовывает голову из-за большого платана. Я замечаю его взъерошенные каштановые волосы и ярко-голубые глаза, его лицо озаряется самой широкой улыбкой, которую я когда-либо видела. Меня переполняет желание подарить ему эту маленькую брошь. Чтобы сделать его счастливым, как он делает меня.

Я медленно открываю глаза и вижу, что он нервно смотрит на меня, ожидая моей реакции.

Я не знаю, как реагировать. Я хочу накричать на него за ложь, заплакать из-за воспоминаний, которые я только что вспомнила, и напиться до бесчувствия, чтобы все это забыть. Вместо этого я прочищаю горло и полностью встречаю его взгляд.

— Спасибо тебе, — бормочу я.

Я вижу, что он хочет спросить, помню ли я, и это первый раз, когда я действительно могу сказать "да". Я позволяю себе слегка кивнуть в ответ.

Его глаза светятся, как на Рождество, а руки дрожат, как будто он хочет дотянуться до меня.

"Rolls-Royce" останавливается возле "Тузов". Я чувствую облегчение, я готова покинуть этот напряженный пузырь вокруг нас. Я выхожу из машины прежде, чем передо мной успевают открыть дверцу.

— Боже, Луна. Ты серьезно? — его глаза отчаянно ищут мои, когда он останавливает меня на входе в здание. Я не могу сдержать вздоха.

— Можно не прямо сейчас, Роман? Это первый раз, когда я что-то вспомнила, но я так чертовски разочарована тобой. Мне нужно расслабиться и подготовиться к сегодняшнему вечеру. То, что ты подарил мне эту брошь, — я делаю паузу, крепче сжимая павлина в руках, — И пробудил во мне воспоминания, ничего этого не меняет, — говорю я, обходя его.

Когда я иду к лестнице, он тянет меня к лифту. Прежде чем я успеваю поднять шум, двери открываются, и он заталкивает меня внутрь. Он застал меня врасплох, и я немного медлю с защитой. Не успеваю я опомниться, как он нажимает кнопку нашего этажа и прижимает меня к стенке лифта. Руки покоятся на золотых перилах по обе стороны от меня.

— Послушай сюда, принцесса. Я знаю, что облажался. Я знаю, но я не собираюсь просто позволить тебе бросить меня. Я попробовал мягкий подход, дал тебе пространство, и теперь я превысил свой лимит.

Трахни меня. Напряжение волнами исходит от него, но я не могу удержаться от смеха. Что заставляет его наклониться еще ближе, нахмурившись.

— Вот и он. Мне было интересно, когда наконец появится альфа Роман. Ты был тихим и послушным на этой неделе. Я почти начала волноваться, — говорю я с большим нахальством, медленно и намеренно протягивая руку, чтобы поправить его блейзер. Пытаясь притвориться невозмутимой из-за его близости, я на самом деле в огне. Его глаза отслеживают каждое мое движение, заставляя мою кожу гореть от ощущения его.

Я быстро убираю от него руки, мое намеренное поддразнивание действует на меня так же сильно, как и на него.

— Что ж, я устал отступать и позволять тебе лидировать, потому что ты делаешь дерьмовую работу.

— Нет, я просто веду дело не в том направлении, в котором ты от меня хочешь. Ты хочешь, чтобы все вернулось к тому, что было, а я нет. — он просто чертовски смеется надо мной, когда приближает свое лицо прямо к моему. Его губы так близко, что я чувствую их жар.

— Принцесса, ты думаешь, я не вижу похоти в твоих красивых зеленых глазах? Не чувствую, чего хочет твое тело прямо сейчас? Мое тело так же настроено на твое, Луна. Я, блядь, знаю.

Мой пульс учащается, когда я теряюсь в его взгляде. Если он прикоснется ко мне сейчас, я не смогу стоять на своем, я уступлю желаниям своего тела.

Он, должно быть, способен это почувствовать, потому что подходит ближе, его тело прижимается ко мне вплотную. Мои руки начинают подниматься, чтобы обвить его шею, когда лифт подает звуковой сигнал и двери открываются.

Шум удивляет меня, и я отталкиваю его назад. Он двигается только потому, что это тоже застало его врасплох.

Слегка спотыкаясь, я проношусь мимо него прямо в свою комнату. Я изо всех сил пытаюсь подобрать нужный ключ и шарю у двери. Оглядываясь на Романа, он, наконец, понимает и выходит из лифта как раз в тот момент, когда я слышу щелчок открывающейся двери.

— Луна, богом клянусь. Не убегай, блядь…

Я не слышу продолжения, так как захлопываю за собой дверь.

БАХ! БАХ!

— Луна, открой эту чертову дверь! — орет он. Моя рука все еще лежит на двери, и я не могу заставить себя пошевелиться. — Открой дверь, принцесса. Я знаю, что ты все еще там.

Мои ноги сами собой приближаются к двери, моя сумка падает на пол рядом со мной, когда я прислоняюсь лбом к дереву. Прохладное прикосновение никак не может успокоить мое бешено колотящееся сердце. Сделав глубокий вдох, я поворачиваюсь и прислоняюсь спиной к двери, мой взгляд поднимается к потолку, а ладони упираются в дверь позади меня. Я стараюсь говорить достаточно громко, чтобы он меня услышал.

— Все это не имеет значения, Роман. Мое прошлое, настоящее, мое будущее — все это не имеет значения, потому что я не твоя проблема. — не знаю, как мне удается сдержать дрожь в голосе, тем более что ноги у меня как желе.

— Я хочу, чтобы ты была моей гребаной проблемой, Луна.

Я чувствую, как он в отчаянии хлопает ладонью по другой стороне доски, и у меня болит в груди. Когда тишина — это все, что его приветствует, я слышу, как он вздыхает. Я чувствую его присутствие, как будто нас ничто не разделяет. Мое тело представляет ощущение его дыхания на моей шее, желает, чтобы я открыла дверь.

— Мы еще не закончили, Луна. Ни в коем случае. — я слышу решимость в его голосе, и мне нужно уйти отсюда, пока я не сдалась.

Мчась в ванную, я включаю душ, заглушая все остальные звуки.

Это сложнее, чем я думала, и во всем виноват он.

Отличная идея.

*****

После леденящего душу душа я одеваюсь и тихо открываю дверь. Я дважды проверяю, чтобы убедиться, что там никого нет. Под "никто" я в основном имею в виду Романа, но судя по тому, как они, блядь, сплетничают обо мне, остальные, вероятно, знают, что он был близок к тому, чтобы разрушить мои стены.

Я не могу сосредоточиться на этом прямо сейчас. Мне нужно убраться отсюда без помех. Радуясь, что рядом никого нет, я поднимаюсь по лестнице. В кроссовках для бега я справляюсь с ними гораздо лучше, чем на обычных каблуках. Я также надела черные леггинсы и свободный облегающий черный топ. Кепка идеально сидит на моей голове, скрывая лицо от любых камер. Вполне вероятно, что при необходимости они могли бы предположить, что это я, но у них не было бы веских доказательств.

Захожу в вестибюль, а вокруг никого, кроме Томаса, который буквально сидит и приветствует нас весь день. Я не уверена, что еще он на самом деле делает.

Я замечаю Йена рядом с "Тузом" и направляюсь к нему. Он не припарковал "Rolls-Royce" ближе всех и не первый, что является обычным протоколом, но все же он открывает дверцу машины, готовый встретить меня.

— Мисс Луна, все в порядке? — спрашивает он, когда я подхожу.

— Да, я была бы признательна, если бы ты отвез меня в сад, пожалуйста. — я улыбаюсь, не поднимая лицо слишком высоко.

— Конечно.

Он открывает дверцу машины, и я проскальзываю внутрь. Я вижу, как он смотрит на меня в зеркало заднего вида, но я не вступаю в разговор, он достаточно счастлив, чтобы вести машину молча.

Проходит всего несколько минут, прежде чем мы снова выезжаем на тропинку, рядом с моим маленьким убежищем. Я даже не подозревала о его существовании, пока чуть не задушила Рен до смерти, и Йен привез меня сюда с Каем. Теперь я здесь почти каждый день.

— Не хватайся за дверь, Йен. Я в порядке, и я вернусь трусцой, как всегда.

Я не жду его ответа, я просто выхожу и крадусь между кустами.

Каждый день на этой неделе после занятий я просила Йена привозить меня сюда. Я даже попросила его кое-что сделать, чтобы здесь было удобнее, например, добавить кушетку из ротанга, гирлянды и холодильник с запасом продуктов.

Это пятый день той же рутины, только на этот раз Рыжей со мной нет. Сегодня я не слоняюсь без дела, это мое прикрытие, мое алиби на случай, если что-то пойдет не так.

Присаживаясь на кушетку, я открываю бутылку воды, достаю блокнот для рисования и некоторое время рисую. Скоро у меня здесь будет больше вещей, чем в моей комнате, каждый раз, когда я прихожу сюда, я оставляю что-то еще. Я жду еще немного, убеждаясь, что прошло достаточно времени, прежде чем выскользнуть из своего дзен-сада, направляясь в противоположном от "Туза" направлении.

Академия Фезерстоун настолько бесстрашна, что они свободно размещают копии своих чертежей на внутреннем школьном веб-сайте. Гребаные идиоты. Не то чтобы они мне действительно были нужны, я знаю, куда иду, но это дало мне лучшее представление о том, где находятся охранники. Зная лучшие слепые зоны на этом маршруте, мне требуется около двадцати пяти минут, чтобы добраться до Главного зала.

Я иду прямо с определенной целью, я не слоняюсь без дела и не нервничаю. У меня нет на это времени, и я не хочу выглядеть подозрительной. Раф попросил кого-то взломать запись наблюдения за Главным залом, за которым я следила последние несколько дней.

Заходя сзади, я трачу немного больше времени, чтобы добраться до места назначения, но таким образом я могу избежать большего количества камер. У меня с собой кликер, чтобы уклоняться от каналов безопасности, если мне это понадобится, в качестве резервной копии.

Сворачивая в тихий коридор, я останавливаюсь всего на мгновение, чтобы убедиться, что я одна. На мне мои надежные наушники с усилителем, и я делаю вид, что слушаю свою музыку. Вместо этого все, что я слышу, это как какой-то мудак жует чипсы на главном открытом месте.

Я нажимаю кнопку, когда просовываю руку в лифчик, вытаскиваю ключ, быстро справляюсь с замком и вхожу внутрь. Закрываю за собой дверь, и все выглядит так же, как в первый раз, когда я была здесь.

Офис Дитрихсон.

Когда Маверик сунул мне ключ в понедельник утром, среди хаоса с Реном, я была безмерно благодарна. Раф обещал, что я могу доверять ему, и как бы тяжело мне это ни было говорить, я доверяю. Когда он без вопросов помог мне в Пирамиде, я знала, что могу на него положиться. Я почувствовала, что Раф наконец-то помогает мне, дает мне союзников и связи, чтобы сделать это немного легче.

Сосредоточившись на текущих задачах, я провела пальцами по подолу своих леггинсов. Я вырезала крошечные прорези в поясе своих леггинсов и спрятала в них свои микрокамеры. У меня было не так много времени до того, как блокировщик в ленте безопасности станет слишком очевидным, так что мне нужно было двигаться.

Я захватила с собой три камеры, подслушивающее устройство и чип для ее компьютера. Я поместила одну из них в углу книжного шкафа, откуда мне было прекрасно видно всех, кто входит в офис. Две книги, которые лежат под моей микрокамерой, заставляют меня хихикать: "Как стать международным шпионом — пособием для начинающих" и "Как стать лучшим лидером".

Вторую поместила в вентиляционное отверстие в углу комнаты, почти касающееся потолка, позволяя мне обозревать всю комнату. Последняя камера идеально вписалась в центр искусственных цветов, стоящих на подоконнике за ее столом, предоставив мне полный доступ к тому, что она делала на своем компьютере.

Вставив крошечное подслушивающее устройство в ее компьютерную мышь, я эффективно работаю, чтобы получить доступ к ее компьютеру с помощью своего микрочипа.

— Да, дай мне секунду, я буду с тобой. У меня просто проблемы с записью с камеры Дитрихсон, — слышу я в наушниках.

Черт. Мне нужно было двигаться. Это прозвучало так, словно было сказано из комнаты наверху, так что у меня есть шанс выбраться незамеченной. Я быстро возвращаюсь по своим следам, чтобы убедиться, что ничего не оставила не на своем месте. Установка сидит точно так же, как и раньше, микрочип в компьютере совершенно неузнаваем, если не знать, как его искать. Я выпрямляю офисное кресло, бросая взгляд на вентиляционное отверстие. Все чисто, даже на книжном шкафу сохранился легкий слой пыли на полке. Я готова уходить.

Я выключаю кнопку, как только выхожу из офиса и закрываю за собой дверь. Лестница наверх, к счастью, находится в главном помещении, так что я могу выйти тем же путем, каким вошла.

Как только я выхожу на улицу, я начинаю медленную пробежку. Я ни разу не оглядываюсь назад. Мне не нужно привлекать к себе внимание. Я сохраняю свой темп всю дорогу обратно к "Тузам", улыбаясь Йену, когда вхожу.

Направляясь к лестнице, я слышу голос Паркера, доносящийся из спортзала. Не желая быть замеченной, я перепрыгиваю через две ступеньки за раз. Мне удается проскользнуть обратно в свою комнату незамеченной. Слава богу. Теперь нужно проверить записи с камер и отправить ссылки доступа Рафу. Тогда я смогу сосредоточиться на подготовке к вечеринке.

Отлично.

Я могла бы заняться чем-нибудь более веселым, чтобы унять поток адреналина в моих венах, но, думаю, придется обойтись танцами.