Твоя родословная

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

(Роман)

Наконец-то наступило субботнее утро, и, осматривая себя в зеркале в ванной, я быстро смываю немного лосьона после бритья и готов идти. В своих обтягивающих черных джинсах, простой черной футболке и армейских ботинках я выгляжу как телохранитель или вышибала, в зависимости от того, кого вы спросите. Я каким-то образом убедил Луну, что мы все должны пойти с ней и понаблюдать из машины, когда она встретится с агентом, но сначала мы отправимся в хранилище.

Агент всегда ходит в одну и ту же кофейню по субботам днем, и мы согласились, что это лучшее место, чтобы застать его врасплох. Проводя пальцами по волосам, я убираю их в сторону, не нанося гель на сегодня, потому что позже я надену шапку.

Войдя в гостиную, Паркер расслабленно откидывается на спинку дивана в одних боксерских трусах. Его волосы растрепаны, в руках чашка кофе, он смотрит какую-то передачу о дьяволе. Он слышит мои приближающиеся шаги и смотрит на меня с улыбкой.

— Вам не следовало бы так хорошо выглядеть в черном, мистер Ривера, — говорит он, и я закатываю глаза. — Что? Ты знаешь, что это правда, даже Луна согласна. — Правда? Приятно знать.

— Я готов отправиться в путь. Я не знаю, как долго мы там пробудем, но мы доставим оружие и распределим его по комнатам, как мы упоминали. Затем мы сможем отправиться на встречу с агентом. — он кивает в знак согласия и прогоняет меня прочь.

— Иди, мысль о тебе и Луне возвращает мне утреннюю бодрость, и мне нужно облегчиться в тишине, — говорит он с усмешкой, и я хихикаю над ним. Он никогда не был так уверен в себе до приезда Луны, и еще менее уверен в себе, когда мы впервые встретились.

— Можешь представить, как я высасываю тебя досуха, когда Луна кататься по твоему лицу, — кричу я с ухмылкой, открывая входную дверь. Стон, который я слышу в ответ, — это то, к чему я стремился, и я закрываю за собой дверь.

Мне требуется секунда, чтобы привести себя в порядок, картинка тоже проносится в моем сознании. Как бы сильно мы с Паркером ни возились время от времени вместе, наше стремление к Луне заполнило эту пустоту. Она — наше главное внимание, но мне нравится тот факт, что ей нравится наблюдать за нами. Не боится позволить нам быть теми, кем мы хотим быть, и исследовать нашу сексуальность вместе, включая, очевидно, и Оскара. Я вижу любопытство в его глазах с тех пор, как его член потерся о член Паркера, когда они оба трахали нашу девушку одновременно.

Стучу в ее дверь, ей требуется мгновение, чтобы ответить, и когда она это делает, я теряю дар речи, как всегда, уставившись на ее красоту. Ее волосы собраны в небрежный пучок на макушке, свободные пряди обрамляют лицо. На ней зауженные джинсы, свободная футболка «Rolling Stones» и армейские ботинки. Ее макияж потрясен, вокруг глаз нанесена черная подводка, а губы накрашены красным.

Чертовски горячо.

— Привет, детка. Ты готов отправиться прямо сейчас? — спрашивает она, выкатывая два маленьких чемодана. Они должны быть пустыми, чтобы мы могли использовать их для доставки оружия обратно. Я киваю в ответ, и она поднимает брови, глядя на меня.

Я прочищаю горло и качаю головой. — Эй, принцесса, ты выглядишь великолепно, как всегда, — бормочу я, наконец обретая дар речи. Я хватаюсь за ручки чемоданов, подтягивая их к себе в знак того, что я готов идти, и она запирает дверь.

Собирая чемоданы в одну руку, я протягиваю ей другую, чтобы она ее взяла, что она и делает. Меня всегда согревает, когда я чувствую ее нежные пальцы в своих. Она делает меня дерьмово сентиментальным.

— Ты в порядке? — спрашивает она, когда мы заходим в лифт и двери закрываются.

— Да, а ты? — я смотрю на нее сверху вниз, а она сжимает мою руку, глядя на меня в ответ.

— Да, мне станет лучше, как только я разберусь с агентом, но пока я в порядке. — мне нравится, что она отвечает честно, позволяя мне заглянуть за маску, которую она всегда носит.

— Все будет хорошо, принцесса, не волнуйся.

Звякает лифт, и мы выходим в вестибюль, Томас мимоходом слегка улыбается, когда мы выходим на улицу к ожидающему нас "Rollsy". Это Йен. Мне нравится, как Луна сблизилась с этим парнем. Он готов помочь ей, в чем бы она ни нуждалась, и является единственным парнем за пределами нашей группы, которому я не завидую из-за близости с ней.

Я бросаю пустые чемоданы в запертые отделения багажника, пока Луна забирается внутрь. Когда я присоединяюсь к ней, она стучит по своему телефону.

— Извини, моя бабушка только что подтвердила встречу на завтра, — говорит она, убирая телефон в карман и улыбаясь мне.

— Ты не обязана мне ничего объяснять, — отвечаю я, качая головой. Переплетая свои пальцы с ее, я подношу костяшки ее пальцев к своим губам, ее глаза отслеживают каждое мое движение. Когда они находятся всего в нескольких дюймах от меня, я показываю зубы и кусаю их, вместо того чтобы целовать, как она ожидала.

Вздох, слетающий с ее губ, заставляет меня усмехнуться, а ее глаза темнеют, когда она оглядывает меня.

— Нам нужно что-то сделать с этим сексуальным напряжением, принцесса. Пока мой член не отвалился от тяжелой формы синих шаров. — она улыбается мне в ответ, соблазнительный блеск на ее губах становится естественным.

— Я согласна. Я бы не хотела, чтобы из-за меня что-нибудь случилось с твоим большим членом, — хрипло бормочет она в ответ, пока ее взгляд скользит вниз, туда, где мой член упирается во внутреннюю часть джинсов. Другая ее рука медленно начинает двигаться к тому месту, на которое она смотрит, когда "Rolls-Royce" останавливается у входа в хранилище, останавливая ее руку и портя момент.

Черт возьми, Йен. Неужели он не знает, с чем я здесь имею дело? Луна понимающе улыбается мне, выходя из "Rolls-Royce". Следуя за ней, я беру чемоданы, пока первый охранник проверяет ее.

— Подними свои руки еще выше по внутренней стороне ее ноги, и я, блядь, отрублю их, — яростно рычу на ублюдка, который быстро отходит от нее.

— Детка, он просто пытается выполнять свою работу, — бормочет Луна, оглядываясь на меня через плечо, когда охранник входит в здание.

— Его гребаная работа — не прикасаться к моей девушке, — ворчу я, заходя внутрь, а Луна следует за мной. Здесь есть еще один охранник с членом снаружи, который быстро подходит ко мне.

— Я приношу извинения за путаницу, мистер Ривера. Этого больше не повторится, — говорит он с легкой дрожью в голосе.

— Тебе лучше надеяться, что этого не произойдет. — я свирепо смотрю на идиотов, обнимаю Луну за плечи и веду ее к хранилищу.

— Вам нужна какая-нибудь помощь…

— Разве я выгляжу так, будто нуждаюсь в какой-то гребаной помощи? — я теряю самообладание, и он нервно переминается с ноги на ногу, не уверенный, что делать.

Дверь лифта открывается, и мы заходим внутрь. Я нажимаю кнопку первого этажа, и дверь перед нами закрывается.

— Теперь вы успокоились, мистер Альфа? — спрашивает Луна, ухмыляясь мне уголком глаза.

— Со мной было бы все в полном порядке, если бы люди не прикасались к тому, что принадлежит мне, — ворчу я, проводя рукой по лицу, но ее улыбка становится еще шире. Притягиваю ее к себе, быстро обнимаю за плечи, она хихикает у меня на груди. — Ты такая дрянь, принцесса. — я улыбаюсь ей в макушку, и дверь открывается.

Поднырнув под мою руку, она ведет меня к Хранилищу Гиббса. Стоя позади нее, когда она щелкает своей картой-ключом и дверь открывается, я ошеломлен, когда вижу все оружие.

— Какого хрена? — шепчу я, пытаясь охватить взглядом все это сразу. Пройдя дальше в комнату, я вижу, что стена тоже увешана клинками. — Черт возьми, это влажная мечта наемного убийцы, принцесса. — наконец, встретившись с ней взглядом, я обнаруживаю, что она выжидающе смотрит на меня.

— Откуда ты это знаешь, детка? — спрашивает она с любопытством в голосе, но, на удивление, без страха. Оглядывая хранилище, я пытаюсь подобрать нужные слова. Когда я не могу придумать ничего, что могло бы смягчить удар, я выпаливаю это.

— Потому что это мой семейный навык. Ну, это и бизнес, но мой отец… мой отец — наемный убийца. — мои руки разводятся в стороны, когда я говорю это ей вслух, готовый к ответной реакции, но все, что я получаю, — это тишину. Она стоит, глядя на меня с новой мягкостью в глазах и едва заметным изгибом губ.

— Мне кажется, ты ждешь, что у меня случится срыв, что я буду кричать на тебя, — бормочет она, не двигаясь с места.

— Да, так и есть.

— Ты этого от меня хочешь, Роман?

Тяжело вздыхая, я качаю головой: — Нет. Нет, я не хочу, Луна.

— Детка, тебе нужно, чтобы я напомнила тебе, что я сделала с Тайлером? Это самая настоящая игра на выживание. Я никогда не собираюсь судить тебя за навыки, которые от тебя ожидают, точно так же, как я надеюсь, что ты не основываешь свое мнение обо мне на моих, — выдыхает она, медленно подходя ко мне.

Когда она подходит достаточно близко, она скользит руками вверх по моей груди, прижимаясь своим телом к моему.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовал, что не можешь рассказать мне об этих вещах, Роман. — я киваю в ответ и решаю сорвать пластырь, вспоминая, что сказал Кай на днях.

— Мы должны выжить в Играх, чтобы выиграть, но результатом выживания является место в Кольце. Если нет старшего брата или сестры, тогда все происходит немного по-другому. — обнимая ее, я наблюдаю за ее реакцией, но опять же она не удивлена.

— Джулиана сказала мне об этом еще в Нью-Йорке, когда Раф отказался. Я понимаю это и могу с этим смириться, потому что Роман, я собираюсь уничтожить этих ублюдков, каждого из них, кто процветает во тьме. Для этого лучше всего, если я буду сидеть наверху. — решимость ярко светится в ее глазах и пульсирует в каждом произносимом ею слове.

— Все, что тебе потребуется, принцесса. Ты знаешь, что у тебя есть я, мы. - она кивает и улыбается мне, слегка сжимая мои плечи, прежде чем отступить.

— Хорошо, теперь давайте покончим с этим дерьмом, — говорит она, подмигивая и вытаскивая список из кармана. Кладя его на стол посреди комнаты, она читает его и начинает осматривать стеллаж.

Присоединяясь к ней, я тоже ставлю чемоданы на стол, открытые и готовые к наполнению. Мы спокойно и комфортно работаем над списком, заполняя ящики несколькими видами каждого из перечисленных видов оружия. От коротких клинков до пистолетов и штурмовых винтовок, этот список точно нельзя перепутать с продуктами. Мы недалеки от завершения, осталось поискать еще немного, когда Луна нарушает тишину.

— Посмотри, какая у нас хорошая команда, мы справляемся быстрее, чем я думала. — я улыбаюсь ее словам.

— Чертовски верно, из нас получилась хорошая команда, принцесса. Не знаю, чего ты ожидала, — говорю я, поднимая брови, отчего ее улыбка становится еще шире.

— Ну да, я знаю. Я просто рада, что у меня будет достаточно времени, чтобы переодеться в другой наряд и освежить макияж, прежде чем мы отправимся на встречу с агентом.

Я стою и смотрю на нее, пока в моем мозгу происходит короткое замыкание от ее слов.

— Что? — спрашиваю я, сморщив лицо в замешательстве.

— Эээ, я сказала, что у меня будет достаточно времени, чтобы переодеться и освежить макияж. Что случилось? — она так же смущена мной, как и я ею. Она стоит по другую сторону стола, ближе к лезвиям, в то время как я рядом с пистолетами. Я кладу руки на стол, пристально глядя на нее, и пытаюсь взять себя в руки.

— Какого хрена тебе нужно переодеваться и подправлять макияж, чтобы встретиться с агентом, Луна? — я пытаюсь говорить спокойно, но у меня вырывается рычание. Она мгновенно выпрямляет спину, защищаясь, ее челюсть сжимается, когда она хмурится из-за моего тона.

— Роман, мне нужно быть готовой обратиться к агенту любым возможным способом. Если это зависит от одежды, которую я ношу, и макияжа на моем лице, тогда мне нужно быть готовой к этому. — ей так же, как и мне, не удается сохранять спокойствие, ее голос повышается с каждым словом.

— Ни за что, черт возьми, принцесса, — ворчу я, хлопая рукой по столу, отчего оружие гремит с такой силой. Она, блядь, фыркает на меня, раздраженно качая головой. Как будто я не прав.

— Я сделаю все, что должна, Роман, это не тебе решать, — выплевывает она в ответ, поворачиваясь, чтобы взять следующий клинок из списка, и бросается убирать его в футляр. Обегая стол, я тяну ее за руку назад, когда она идет за следующим оружием. К черту это. Это нужно обсудить.

То, что я держу ее между собой и столом, только злит ее еще больше, ну и трахни ее.

— Что именно значит "чего бы это ни стоило", Луна? Хм? — я ухмыляюсь, чувствуя напряжение в глазах, пытаясь не оскалить на нее зубы.

— Отвали, Роман, если мне нужно будет показать маленькую грудь сбоку и накрасить губы красным, я это сделаю. Я не позволю им убить меня из-за того, что я не выполнила свое задание, — шипит она мне сквозь зубы. Бледно-розовый румянец поднимается вверх по ее шее.

Черт. Небольшая часть меня понимает, и, как бы сильно я ни контролировал ситуацию, есть определенные вещи, в которые я не могу вмешиваться. Это не значит, что она может предложить себя любому парню, чтобы выжить.

— Поэтому, когда этот агент мельком видит тебя в откровенной одежде и с красными губами, он соглашается на твои условия, только попробовав твою киску. Что ты собираешься делать потом? — я рычу ей на ухо, и она усмехается в ответ. — Ты бы использовала свое милое маленькое тело, чтобы заставить агента сделать то, что ты хочешь?

— Это не то, что я сказала, Роман, — она пытается прижаться к моей груди и посмотреть мне в лицо, но я не двигаюсь с места.

— Нет, принцесса. Считай, что я заинтригован. Пожалуйста, скажи мне, что бы вы сделала, если бы специальный агент Доминик Бридж сказал: Да, мисс Стил, все, что вы пожелаете, при условии, что я попробую ваш "сладкий мед"? — просовывая руку между нами, я обхватываю ее сердцевину, не упуская из виду легкий стон, который она издает.

— До этого не дойдет, — хнычет она, пытаясь откинуться назад, но я обнимаю ее другой рукой за спину.

— Но откуда ты это знаешь? Что, если он бросит на тебя один взгляд и откажется принимать "нет" в качестве ответа? — оторвав руку от ее обтянутого джинсами жара, я запускаю ее под футболку и обхватываю ее ребра, чуть ниже обнаженной груди. Черт.

— Тогда я бы убила его, или это сделал бы ты. Я не хочу использовать свое тело подобным образом, Роман, но мы оба знаем, что мне нужно использовать все возможные преимущества. Если мне придется снизить свои стандарты хоть на минуту, чтобы остаться в живых, я это сделаю.

Крепко держа одной рукой ее за ребра, а другой хватаю ее за подбородок. Наконец-то смотрю в ее глаза, и во мне вспыхивает ответный огонь.

— Ты думаешь, я позволю тебе показать ему, то что принадлежит мне?

— Я не только твоя, Роман, но прежде всего я сама по себе. Всегда, — выдавливает она сквозь зубы, ее руки сжимаются в кулаки у меня на груди.

— Тогда тебе явно нужно напоминание. — ее темно-красные губы дразнят меня. Облизывая губы, я отпускаю ее и направляюсь к двери, захлопывая ее и разворачиваясь к ней лицом.

Она не сдвинулась ни на дюйм, все еще стоит там, где я ее оставил, и смотрит мне вслед. Ее глаза сверкают, а грудь вздымается с каждым вздохом, который она делает. Хорошо. Я хочу повлиять на нее так же сильно, как она влияет на меня.

— Раздевайся.

— Роман, я…

— Я сказал, раздевайся.

Она, блядь, не может мне лгать. Я вижу жар в ее глазах, смешанный с огнем, и мне надоело притворяться милым. Мне нужно выплеснуть из себя эту ярость, что обычно происходит с помощью спарринга или секса, и я покончил с отсроченным удовлетворением, так что пусть будет секс.

Снова оглядев комнату, она в конце концов переводит взгляд обратно на меня, она чувствует сексуальное напряжение и мой гнев, и она хочет этого. Ее раздувающиеся ноздри и сжатые по бокам руки показывают мне, как сильно она пытается оспорить мой приказ.

Не сводя с меня глаз, она поворачивается к столу. Поднимая свои армейские ботинки по одному, она развязывает шнурки и отбрасывает их в сторону. Снова поворачиваясь ко мне всем телом, она расстегивает пуговицу на джинсах и медленно спускает их по ногам. Я имею в виду, очень, очень медленно. Мой член, кажется, вот-вот лопнет от того, что я смотрю, как она дразнится в одиночестве.

Снимая джинсы, она сбрасывает их, не глядя и не заботясь о том, куда они деваются. Небольшая полоска трусиков еле прикрывает ее киску. Черт. Мне нравится, когда моя девушка становится коммандос, но это все равно мало успокаивает мой характер.

Она замолкает, глядя на меня, и я стою и жду, пока она закончит.

— Разве ты не собираешься раздеться? — она выпаливает. Очевидно, что я здесь не единственный сумасшедший.

— Принцесса, это не мое наказание, — ухмыляюсь я, и она удивленно поднимает бровь.

— Если ты думаешь, что секс — это наказание, может быть, мне стоит почаще капризничать, — бормочет она, но я не отвечаю ей. Достаточно скоро она поймет разницу.

Вздыхая и закатывая глаза, она скрещивает руки на своем теле, хватаясь за низ футболки и стягивая ее через голову. Вот она. Моя прекрасная, уверенная в себе принцесса. Не боится предстать передо мной без ничего, прикрывающего ее тело.

— На колени, — говорю я, ища стул, который заметил в углу ранее. Не оборачиваясь, я хватаю его и, повернувшись, вижу, что она все еще стоит. Я не могу сдержать раздражение, срывающееся с моих губ, но ничего не говорю, когда несу его туда, где она стоит.

Ее глаза остаются прикованными к моим, пока я упираюсь ногами в спинку стула, расстегивая свои армейские ботинки точно так же, как это делала она. Не возясь со своими джинсами, как это делала она, я просто сбрасываю их с ног. Я чувствую жар от ее взгляда, мы оба получаем удовольствие от этой сумасшедшей прелюдии, которая у нас происходит.

Стою перед ней в своих боксерских трусах и черной футболке, она поднимает бровь, глядя на меня, желая увидеть мой следующий шаг. Сидя на дешевом металлическом складном стуле, я устраиваюсь поудобнее прямо там, где я есть. Немного откидываюсь назад, мою эрекцию невозможно пропустить, его плотные очертания привлекают ее внимание.

Она в отчаянии сжимает руки по бокам. Она хочет меня, но не хочет делать то, что я говорю. Глубоко внутри, действительно глубоко, часть меня любит эту борьбу за власть между нами.

Она сжимает мой член сквозь тонкую ткань, с ее губ слетает тихий стон, и мне требуется все, что у меня есть, чтобы не показать свою ухмылку.

— Мы попробуем еще раз, принцесса, — ворчу я, — На. Колени.

Она по-прежнему отказывается двигаться, но ее взгляд не отрывается от моих ног. Решив дать ей больше наглядного представления, я просовываю руку в свои боксеры и вытаскиваю свой член наружу. Она смачивает губы, продолжая смотреть на мой пульсирующий член.

Ни с того ни с сего она падает передо мной на колени. Я беспокоюсь, что она ушиблась о бетонный пол, но она даже не морщится. Вместо этого она находит в себе силы посмотреть мне в глаза.

— Я могу дать тебе любой контроль, какой тебе нужен, прямо сейчас. Я могу позволить тебе наказать меня, но предупреждаю тебя, не привыкай к этому. — огонь в ее глазах разгорается ярче с каждым произносимым ею словом, заставляя мой член пульсировать от возбуждения. Я не отвечаю на ее заявление и даже не киваю, я продолжаю с того места, на котором мы остановились.

Протягивая руку, я обхватываю пальцами ее подбородок, поднимая ее голову назад, пока мой большой палец прижимается к красной помаде на ее губах.

— Эта помада для меня, и только для меня. Не стой здесь и не говори мне, что ты носишь ее для другого мужчины, независимо от обстоятельств. Ты понимаешь? — я глухо рычу, мои глаза пылают яростью, которой я наконец-то даю волю.

Она отчаянно трясет головой, готовая сказать мне, что она не это имела в виду, но это не изменит того, что я услышал. Должно быть, она видит по моим глазам, что этого недостаточно, и останавливает свое движение, чтобы вместо этого решительно кивнуть.

Ухмылка, которая появляется на моем лице, дьявольская, я это знаю.

— Хорошо, теперь покрась меня в красный, Луна, — говорю я, поднимаясь на ноги и поднося свой член к ее рту.

Она мгновенно широко раскрывается, желая попробовать меня на вкус. Ее язычок облизывает губы, готовый размазать помаду по всему моему члену. В ту секунду, когда мой кончик касается ее языка, я шиплю от соприкосновения, ее руки ложатся на мои бедра, когда она приглашает меня еще глубже в свой рот.

Сначала я позволяю ей брать меня медленно, проводя губами по каждому дюйму моего тела. В нескольких местах появляется легкий розовый оттенок, но этого недостаточно. Запустив пальцы в ее пучок, я отпускаю резинку для волос, только для того, чтобы под ней оказалась другая, удерживающая ее в конском хвосте. Идеально.

Крепко намотав ее волосы в кулак, я откидываю ее голову назад, чтобы заставить посмотреть на меня. Черт. Ее пухлые губки вокруг моего члена и ее красивые зеленые глаза, широко раскрытые от удовольствия, могли бы заставить меня кончить от одного этого вида. Я удерживаю ее голову на месте, и она, должно быть, видит вопрос в моих глазах, когда отпускает меня, чтобы пробормотать.

— Пожалуйста.

Возвращаясь в ее рот, я не останавливаюсь, вместо этого вхожу полностью. Она мурлычет по всей моей длине, что только усиливает удовольствие. Выскальзывая, я толкаюсь до упора, заставляя ее глубоко заглотить мой член. Стон, который она издает, только усиливает мое удовольствие. Я вонзаюсь снова и снова, трахая ее рот с долей гнева, который я чувствую. Ее руки скользят вверх по задней поверхности моих бедер, загоняя меня глубже, достаточно, чтобы у нее на глаза навернулись слезы, но она не останавливается.

Царапая зубами мой член, я шиплю от удовольствия. Трахни меня. Моей девушке всегда нравится создавать у меня иллюзию, что я главный, но я не собираюсь спорить, потому что хочу, чтобы она сделала это снова.

Она крепче сжимает мои бедра, на мгновение удерживая меня у своего горла, пытаясь испытать собственные пределы. Моя девочка всегда полна сюрпризов. Сглатывая вокруг меня, я чуть не кончаю на месте. Медленно отрываюсь от ее губ, их больше ничего не покрывает. Вместо этого мой член покрыт темно-красными пятнами, покрывающими его от корня до кончика, заявляющими права на меня.

Задрав футболку сзади, я снимаю ее и бросаю на землю, мои боксерские трусы быстро следуют за ней. Ее глаза прожигают дорожку по всей моей коже, когда она облизывает губы.

— Встань на ноги, — ворчу я, и она делает так, как я прошу в первый раз, для разнообразия. — Руки на стол.

— Хрипотца в твоем голосе, когда ты выкрикиваешь эти приказы, делает меня только влажнее, ты же знаешь, — насмехается она, делая в точности то, что я приказал. Я усмехаюсь ее словам, но не отвечаю, не желая сбиваться с пути.

— Теперь раздвинь ноги, принцесса. Красиво и широко.

Вот так она предстает передо мной во всей красе. Ее пальцы широко растопырены на столе, волосы падают на спину, едва сдерживаемые скрепляющей их резинкой. Изгиб ее позвоночника, ведущий вниз, к округлостям ее задницы, идеально выставленной в воздухе для меня. Напряжение в ее икрах и дрожь бедер только делают это еще слаще.

Стоя прямо у нее за спиной, я устраиваю свой член между ее ягодиц, и она со стоном отталкивается в ответ. Я раздвигаю чемоданы в стороны, давая нам больше пространства, не роняя их. Без предупреждения опускаю руку и ударяю ладонью по ее левой ягодице. Она трясется от этого действия, но не кричит от боли, как я ожидаю. Вместо этого ее руки сжимаются на столе, когда она отталкивается, чтобы получить еще.

Повторяя движение с правой стороны, на этот раз она стонет от удовольствия. Поглаживая розовую плоть, я снова повторяю движение, когда она хнычет подо мной.

— Черт возьми, детка. Пожалуйста, — хнычет она, желая большего. Это моя девочка.

— На этот раз ты не заслуживаешь моих губ на себе, принцесса. Я буду поглощать тебя так только тогда, когда ты это заслужишь. Я не впечатлен тем, что ты пришла к такому решению, потому что лизать твою киску — мое любимое развлечение. — я крепко сжимаю ее бедра, прежде чем отойти, чтобы достать презерватив из своего кошелька.

Она не произносит ни единого слова, но следит за моими движениями через плечо. Глядя на то, что у меня в руке, она качает головой.

— Роман, я брала других без презервативов, думаю, пришло время и тебе заявить на меня свои права по-настоящему, — хрипло бормочет она, и я не могу не зарычать при этой мысли.

Черт, я хочу этого. Я никогда этого не хотел, но хочу прямо сейчас, с моей Луной.

Бросая презерватив на пол, я а обхожу назад, занимая прежнее место, дергаю ее за волосы, чтобы прижать ее тело к своему, чтобы почувствовать вкус ее губ. Она позволяет моему языку исследовать ее рот под неудобным углом, под которым мы находимся, но мои бедра прижимают ее к столу, так что она не может повернуться.

— Сейчас ты почувствуешь мой настоящий гнев, принцесса. Ты готова? — спрашиваю я в ее губы, ее волосы все еще крепко сжаты вокруг моего кулака, и она пытается кивнуть. — Очень хорошо.

Прижимая ее к столу, я хватаю ее сзади за горло, удерживая на месте, и медленно вхожу в нее обнаженный.

Святой. Блять. Черт.

Полностью войдя до упора, я должен дать себе минуту. Неудивительно, что она не жаловалась на отсутствие прелюдии, потому что моя девочка уже вся мокрая. Стон, слетающий с ее губ, растягивается между нами, как мне кажется, целую вечность.

Кладу руки на ее бедра, крепко держу, медленно вынимаю и толкаюсь обратно. Сильно. Ее тело прижимается к столу, а руки пытаются удержать ее на ногах.

— Еще, детка. Мне нужно еще, — стонет она.

Никогда не разочаровывающий, я вырываюсь и вонзаюсь обратно снова и снова, жесткая хватка на ее бедрах уже оставляет отпечатки пальцев. Она снова пытается приподняться, поэтому я отпускаю ее бедра и одной рукой беру ее запястья за спиной. Другой снова шлепаю ее уже по розовой заднице, когда я врезаюсь в нее.

Пот блестит у нее на спине, когда ее кожа нагревается от сексуальной потребности, растекающейся по венам. Я продолжаю вонзаться в ее обжигающую сердцевину, когда ее ноги начинают дрожать.

Я хочу, чтобы она видела мое лицо, когда будет испытывать оргазм.

Поднимая ее вертикально, я поворачиваю ее на руках и поднимаю в воздух, ее ноги обвиваются вокруг моей талии. Я собираюсь придвинуть нас ближе к стене, но ее губы обрушиваются на мои, и я не могу сделать и то, и другое. Пожирая ее рот, сжимая руками ее бедра, я теряюсь в ней. Ощущение ее пальцев, перебирающих мои волосы, и ее сосков, трущихся о мою грудь, только усиливает то освобождение, в котором я нуждаюсь.

Когда мы наконец отстраняемся, чтобы сделать вдох, я подтаскиваю нас к стене, увешанной старыми фотографиями, рядом с дверью, и прижимаю ее к ней. Беру в рот ее сосок, она вскрикивает от удовольствия, когда я еще немного раздвигаю ее ноги и снова нахожу дорогу домой. Ее киска сжимается вокруг моего члена, как тиски.

— Черт возьми, Луна, — ворчу я, по моему телу пробегают мурашки.

Удерживая ее на месте, я несколько раз вонзаюсь в нее, когда мои движения начинают сбиваться, а ее спина выгибается. Ее изумрудно-зеленые глаза ловят мои и удерживают в плену. Я не помню более интимного момента, чем этот прямо здесь. Смотрю в ее душу через ее яркие глаза, когда ее тело прижимается к моему.

Я вижу момент, когда она достигает своего экстаза, ее глаза едва остаются открытыми, но прикованы к моим, пока она плывет по волнам. Ее киска сжимается вокруг моего члена, и это слишком много для меня, чтобы выдержать. Меня накрывает оргазм, начинающийся в пальцах ног и проносящийся по всему телу.

Прижимаясь своим лбом к ее, мы кончаем вместе, медленно вытягивая каждый вздох удовольствия друг из друга. Прижимаю ее к себе, ее руки обхватывают мое лицо, нежные подушечки пальцев поглаживают мои щеки.

— Ты моя, — бормочу я, не шевеля ни единым мускулом, ожидая ее ответа. Она пристально смотрит на меня, прежде чем, наконец, мягко улыбнуться.

— И ты мой, — шепчет она, запечатывая это поцелуем на моих губах.

Я буду считать это гребаной победой.