Твоя родословная

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

(Оскар)

— Оскар, почему ты играешь в свои видеоигры в моей комнате? Что не так с твоей? — Роман ворчит на меня, но это не мешает ему наблюдать. Я не знаю, почему он до сих пор утруждает себя вопросом об этом каждый раз, я думаю, ему просто нравится притворяться, что он раздражен.

— Ром, вот куда придет Луна, когда вернется с Паркером. Она будет ожидать, что мы будем здесь, так что смирись с этим, — отвечаю я, не отрывая взгляда от экрана. Он тяжело вздыхает, как будто знает, что это нечто большее, но он также знает, что я расскажу об этом только тогда, когда решу, что готов.

— Ты же знаешь, что он перестанет ворчать, когда они вернутся, у тебя есть всего час или два, чтобы разобраться с ним, — поддразнивает Кай с другого дивана, где он барабанит по своему ноутбуку… профессионально, как обычно.

— Отвали, Кай, — рявкает Роман, только подтверждая то, что только что сказал Кай. — Мы позанимались, я поел и принял душ. Их не было целую вечность, — говорит он, снова подходя к окну во всю стену.

— Ты присматриваешь за ними или позволяешь всем девчонкам глазеть на твое тело, чувак? — спрашиваю я в шутку, но он только хмуро смотрит на меня через плечо. — Я просто говорю, что до того, как Луна показала весь этот трюк с мячом и цепями, я проводил много времени, позируя обнаженным у окна, чтобы подбодрить девочек, понимаешь? — я шевелю бровями, но он хмурится только сильнее. Портит спорт.

— Зачем мне, блядь, это делать, идиот?

Он продолжает стоять там, в одних свободных серых джоггерах, наблюдая за проплывающим мимо миром. Я снова начинаю игнорировать его, когда моя игра запускается, и я могу начать стрелять в дерьмо, но едва я приземляюсь, как Кай отвлекает меня.

— Твою мать. Твою мать.

— Что? — говорит Роман, подходя к нему. Должно быть, в этом что-то есть, потому что Кай — тот, кто меньше всего склонен ругаться. Я бросаю свой контроллер на кофейный столик, наблюдая за выражением недоверия на лице Кая.

— Я уловил некоторое движение в кабинете Дитрихсон, — бормочет он и поворачивает экран так, чтобы мы могли видеть.

— Срань господня, — бормочу я одновременно с Романом. — Я имею в виду, я бы назвал это немного большим, чем просто какое-то движение, но я понимаю, что тебе не хватает знаний, Кай, — продолжаю я с усмешкой. — Это то, что ты называешь траханием моего друга, и, более конкретно, это то, что ты бы назвал траханием сучки Дитрихсон с придурковатым папашей Паркера.

Склонившись над своим столом, когда Рико врезается в нее сзади, Дитрихсон выглядит так, будто хорошо проводит время или, по крайней мере, притворяется. Мы все так удивлены этим откровением, что Роман даже не ударил меня по голове за попытку вывести Кая из себя.

— Теперь можешь отвернуться, Кай, ее отвисшие сиськи обожгут тебе сетчатку, — говорю я, притворяясь, что меня тошнит, и Роман на самом деле хихикает.

— Попробуй еще послушать звук, — отвечает Кай, морщась, указывая на беспроводной наушник у себя в ухе, и я не могу удержаться от смеха.

Выключив Xbox, я встаю, вытягивая руки над головой, когда замечаю знакомый красный спортивный автомобиль. Я до сих пор не могу поверить, что Паркер каким-то образом убедил ее сесть в эту штуку.

— Эй, Ром, они здесь, — говорю я, указывая в окно, и Роман спешит к нам.

— Почему они уже вернулись? Им еще слишком рано быть здесь, — выбегает он, на его лице написано замешательство.

— Я не знаю, прекрати ныть. Ты должен быть доволен, что натворил зря столько хандры, но нам нужно быть осторожными. Рико в кампусе, и мы не знаем, зачем. Ну, кроме очевидного, — добавляет Кай, указывая рукой на свой ноутбук с гримасой и легким рвотным позывом.

Я смотрю на Романа, но он уже направляется к двери. — Я встречу их там, внизу, что-то не так, — бормочет он и захлопывает за собой дверь.

— Должны ли мы были упомянуть, что он без рубашки и кричит ‘посмотри на меня’, что является полной противоположностью осторожности? — бормочет Кай, но я в ответ пожимаю плечами.

— Я думаю, что хлопок дверью — это "нет", Кай.

— Странно, что Рико здесь, а они вернулись домой рано, но не переживай, мы разберемся с этим, Оскар. Мы всегда так делаем, — говорит Кай, пытаясь успокоить меня, но я в порядке. Абсолютно в порядке.

Хотя мое сердце бьется немного быстрее, а на лбу выступает пот, это совершенно не связано со всем этим здесь. Потирая затылок, я направляюсь на кухню, чтобы взять бутылку воды. Залпом выпив ее, я ставлю пустую бутылку на столешницу и ищу что-нибудь потяжелее.

— Беспокоиться о других — это нормально, Оскар, — бормочет Кай с порога, застав меня врасплох. Я даже не слышал, как он подошел.

— Я не волнуюсь, Кай, — говорю я со вздохом, поскольку терплю неудачу на алкогольном фронте. Даже гребаного пива нет, абсолютно бесполезно.

— Эй, мы же команда, помнишь? — говорит он, подходя ко мне и сжимая мое плечо. — Однажды ты отбросишь свою маску, за которой прячешься, достаточно надолго, чтобы кто-нибудь действительно увидел тебя, Оскар. Надеюсь, это Луна, — мягко говорит он, прежде чем похлопать меня по плечу и вернуться в гостиную, когда я слышу, как открывается входная дверь.

— Где Оскар? — я слышу, как Луна спрашивает, и ее голос звучит почти безумно. Опершись ладонями о кухонную стойку, я опускаю взгляд на свои ноги и делаю глубокий вдох.

— Оскар, иди сюда сейчас же, это срочно, — кричит Паркер. Я качаю головой, направляясь к двери, я чувствую, что все летит к чертям собачьим.

Войдя в гостиную, Луна поворачивает голову ко мне, и ее плечи расслабляются, когда она видит меня. Черт, почему, видя, как она успокаивается при виде меня, я в свою очередь расслабляюсь?

— Привет, — бормочет она, делая шаг ко мне. — Ты в порядке, болтун?

Сейчас это так.

— Конечно, детка. Из-за чего все эти крики? — спрашиваю я, обнимая ее, кладя ладони ей на поясницу, в то время как ее ладони гладят мою грудь.

Я опускаю взгляд на ее руки на мне, и мое сердце учащенно бьется в груди. Я знаю, что теперь между нами все по-настоящему. Она наша, а мы принадлежим ей, несмотря ни на что. Я выпрямляю спину, отбрасывая свое беспокойство в сторону. Я хочу быть здесь, присутствовать и быть в курсе событий. Что бы ей ни понадобилось, я согласен.

— Оскар, они перенесли Игры на новый уровень, — шепчет она. У меня нет возможности ответить ей, потому что Роман перебивает.

— Мы знаем это принцесса, это то, что мы пытались… — покачивание ее и Паркера головы прерывает его, когда она снова смотрит мне в глаза.

— Игры начнутся через восемь дней.

Ну и трахни меня.

*****

(Луна)

Руки Оскара сжимаются вокруг меня, когда я на мгновение прижимаюсь лбом к его груди. Как только Мария сказала нам, что мы ушли оттуда. Я не хотела говорить им об этом по телефону, мне нужно было, чтобы мы разобрались с этим вместе, лично.

Откидываясь назад, чтобы посмотреть на Оскара, я поднимаю руки к его шее, хватаясь за него, как за спасательный круг. Паркер отвез нас домой, всю дорогу держа меня за руку. Прямо сейчас мне нужно чувствовать связь с ними. Знать, что мы та команда, за которую они себя выдают.

Я чувствую, как кто-то прижимается ко мне сзади, а руки обвиваются вокруг моих плеч. Это приводит к тому, что мы оказываемся зажатыми со всех сторон в лучшем групповом объятии, КОТОРОЕ КОГДА-ЛИБО было. Я чувствую Кая позади себя, его нежные руки успокаивающе поглаживают мой живот. В то время как Паркер и Роман сжимают нас с боков. Я не могу сдержать мягкой улыбки, которая появляется на моих губах, когда одно их присутствие успокаивает меня. Поцелуй в мой затылок, по одному в каждую щеку, а Оскара — в губы, снимает напряжение с моего тела.

Отстраняясь, Оскар заглядывает мне в глаза с нежностью, которой я раньше не видела. Я больше ничего не скажу об этом, не желая раскачивать его лодку. Я позволю ему еще больше вылезти из своей скорлупы, когда он будет готов.

— Мы справимся с этим, детка, но сначала, я думаю, будет лучше, если мы перенесем это в твою комнату. У нас тоже есть новости, и в твоей квартире лучшая охрана, — говорит он, и я слышу, как Кай и Роман соглашаются с ним. Оскар серьезен? Что-то определенно не так, в любом случае, мне нравится эта его новая сторона.

Остальные отступают назад, когда Оскар берет меня за левую руку и выводит из комнаты. Его большой палец поглаживает мои пальцы расслабляющим движением, когда он улыбается мне сверху вниз. Другой рукой он выхватывает ключи от моей комнаты из моей хватки и впускает нас внутрь, бросая ключи на блюдо у двери, как будто для него это совершенно естественно.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — спрашивает он, подводя меня к дивану.

— Я бы сейчас не отказалась от кофе, — отвечаю я, прижимая кончики пальцев к виску.

— Я сделаю это, — кричит Паркер из-за моей спины, заставляя Оскара на мгновение взглянуть на него и кивнуть в ответ. Что это было? Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что он делал, но он стоит ко мне спиной, когда заходит на кухню.

Оскар садится и сажает меня к себе на колени, и я не собираюсь ему отказывать. Я немного беспокоюсь о том, как он сейчас себя ведет, но это только заставляет меня прижимать его ближе.

— Итак, что у тебя за новости? — спрашиваю я, желая обсудить что-нибудь еще, прежде чем мы вплотную займемся Играми.

— Э-э-э, принцесса, будет лучше подождать и Паркера тоже, — говорит Роман, занимая место рядом с нами.

Не отрывая от меня взгляда, он поднимает мои ноги к себе на колени и начинает расстегивать каблуки. Да, пожалуйста. С меня хватит этих демонов. Подушечки его больших пальцев медленно начинают воздействовать на подушечки моих ступней, и прямо сейчас я на седьмом небе от счастья.

Кай кладет свой ноутбук на кофейный столик и садится рядом с ним, ожидая Паркера, который входит с дымящимся черным кофе в руках. Прежде чем я протягиваю к нему руку, Кай блокирует мои руки и забирает его у Паркера. Я не могу сдержать всхлипа, срывающегося с моих губ, когда я протягиваю руки за чашкой.

— Вам захочется услышать наши новости без обжигающе горячего напитка в руке, — бормочет он в ответ на растерянные взгляды на моем и Паркера лицах.

Роман придвигается ближе к Оскару подо мной, закидывая мои ноги себе на бедра, и усаживает Паркера на сиденье рядом с собой. Глядя на них троих, можно сказать, что они явно знают что-то, чего не знаем мы, но никто из них не хочет говорить, что происходит. Прежде чем я успеваю сказать им, чтобы они заканчивали с этим, Кай вздыхает.

— Сегодня у нас было несколько прямых трансляций из офиса Дитрихсон. — кивнув ему, чтобы тот продолжал, он кладет руки на колени и нервно постукивает пальцами. — У нее была компания, — бормочет он. Почему это так важно? Ради этого уж точно не стоит отказываться от моего кофе.

— Хорошо, но какие новости? — спрашиваю я, расстроенная тем, что им требуется так много времени, чтобы выложить это.

— Рико трахнул ее сзади, — выпаливает Оскар, выговаривая слова как можно быстрее. Я чуть не получаю удар хлыстом, когда поворачиваюсь, чтобы увидеть его лицо. Он не лжет.

— Срань господня, — бормочу я себе под нос, но явно недостаточно тихо.

— Мы так же сказали, — шепчет Оскар мне на ухо, поворачивая мое лицо к Паркеру.

Он смотрит на Романа, который кивает в знак подтверждения и успокаивающе сжимает мое бедро. Это многое объясняет, например, как Академия смогла убедиться, что Паркер не узнает о своей родословной. Ублюдки. Ну и пошли они к черту, ему больше не нужно ничего из этого дерьма.

— Он здесь, в кампусе? — наконец говорит Паркер, слегка бледнея. Он заметно сглатывает несколько раз, нервно потирая руками коленные чашечки.

— Да, — отвечает Кай, — Но Оскар был прав, находиться в комнате Луны — лучшая идея. Мы все останемся здесь на ночь, притащим матрасы и все такое. — я улыбаюсь его попыткам поднять Паркеру настроение. Может, я и та, с кем у них отношения, но ясно, что они заботятся друг о друге, и именно это заставляет нас чувствовать себя намного лучше.

— Мы команда, Паркер. Он не пройдет через эту дверь, — рычит Роман, и Паркер расслабляется. На его щеки возвращается легкий румянец. Вау, доверие, которое он испытывает к Роману, и эффект, который это оказывает на него, поражает меня.

— Рыжая, — бормочу я, моя спина напрягается, но Оскар проводит ладонью по моей руке, успокаивая меня.

— Не волнуйся, детка. Я уже говорил с ней по телефону, и она была непреклонна, что с ней все в порядке. Я могу пойти и забрать ее, если хочешь? — я обдумываю его слова, и, как бы тяжело это ни было, я должна верить, что она скажет мне, если с ней что-то не так. Она явно хочет иметь собственное пространство, и я должна неохотно это уважать.

— Нет, все в порядке, — тихо говорю я, мое внимание возвращается к Паркеру.

— Тогда давай поговорим об Играх, отвлеките меня. — говорит Паркер, в его глазах видна решимость. Перегнувшись через Романа, я сжимаю его руку.

Он подносит мою руку к своим губам, сжимая мои пальцы в своих. Паркер кладет наши соединенные руки на колени Романа, который кладет свои сверху.

— Игры перенесены на второе ноября, что дает нам следующие семь полных дней, чтобы тренироваться как можно усерднее. Хотя я все еще хочу схватить Рен на вечеринку в честь Хэллоуина. По дороге я отправила сообщение Труди, и у нас по-прежнему все хорошо на этом фронте. — обдумывая ту небольшую информацию, которую Мария смогла нам сообщить, я продолжаю. — Мария сказала, что завтра это станет достоянием общественности, поэтому я рада, что вчера мы захватили оружие.

Остальные вокруг меня кивают, мои ладони снова потеют. Не от страха, а от неизвестности. Я не контролирую ситуацию, когда эти ублюдки устанавливают правила.

— Она также упомянула, что для того, чтобы это произошло, было нарушено множество правил, но у нее не было времени объяснить, что именно, — добавляет Паркер, и я киваю в знак согласия.

— Теперь мне нужно надеяться, что агент Доминик Бридж сдержит свое слово, потому что, когда мы переживем Игры, у меня буквально будет день, максимум два, чтобы разыскать его. Если нет, то Физерстоун получит огромное удовольствие, убив меня за это. — я хмурюсь, глядя на это дерьмо.

Кто-то в Академии Физерстоуна явно хочет моей смерти, в то время как Вероника хочет, чтобы я присоединилась к какому-то новому движению. Все, что я хочу делать, это проводить время с Рыжей и моими «Тузовыми задницами», пока я рисую чернилами на коже людей.

Оскар удивляет меня поцелуем в щеку: — Я доволен твоей уверенностью, детка. Мы разнесем этих ублюдков в пух и прах, — рычит он мне в ухо.

Более правдивые слова никогда не слетали с его губ.

Игра начинается, ублюдки. Игра начинается.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

(Луна)

Во вторник утром на улице льет проливной дождь, когда мы направляемся к ожидающим нас "Rolls-Royces", припаркованным в "Туз". Йен стоит у дверей с поднятым над головой зонтиком. Не говоря ни слова, он идет рядом со мной, прикрывая меня зонтиком и тихо что-то бормоча.

— Мисс Стил, они собираются официально объявить, что Игры начнутся на следующей неделе. — он смотрит на меня сверху вниз, и испытующий взгляд в его глазах говорит мне, что ему есть что сказать. Хотя, кажется, он не удивлен, что я не ошеломлена этой информацией. Я киваю, и он продолжает. — Могу я высказать вам свое честное мнение, мисс Стил?

— Всегда, — отвечаю я, когда мы останавливаемся у машины.

— Я работаю здесь много лет, и здесь все по-другому. Я не могу понять, почему. Я знаю, что они переносят Игры на более ранний срок, что достаточно странно, но я чувствую, что происходит нечто большее. — я мягко улыбаюсь ему, ценя тот факт, что он приходит ко мне с этой информацией, даже если я уже знаю.

— Спасибо тебе, Йен. Я всегда ценю твою проницательность, я буду иметь это в виду. — он вздыхает с облегчением и придерживает для меня дверь.

— Я также просто хотел отметить действительно приятную поездку, когда вы в следующий раз поедете на своем мотоцикле, мисс Стил. Это примерно в часе езды на север, называется Бичвуд-Холл, вам там понравится. — я киваю в знак благодарности, прежде чем оглянуться через плечо, где Кай терпеливо стоит позади нас, промокая под дождем.

— Мне очень жаль, мистер Фьюз, я…

— Не нужно беспокоиться, Йен, пока о моей Сакуре заботятся, это все, что имеет значение, — говорит он с улыбкой, похлопывая его по плечу.

Паркер и Роман сегодня едут вместе. Оставляя Рыжую и Оскара добираться вместе, что, я уверена, будет весело для них обоих.

Мы оба быстро забираемся внутрь, и Йен внезапно оказывается у открытой двери с полотенцем для Кая, который принимает его, кивнув в знак благодарности. Он быстро вытирает лицо, разрушая мое представление о том, как капли дождя стекают по его шее под рубашку. Прямо сейчас я могла бы стать для него дождевой каплей.

Он откашливается, и я поднимаю на него глаза, усмешка на его губах говорит мне, что он уловил то, что привлекло мое внимание. Отличная идея.

Убрав мою руку с колен, он кладет ее на подлокотник между нами, лаская мои пальцы и ладони. Боже, как я по этому скучала. Нам действительно нужно взять все это дерьмо под контроль, чтобы мы могли проводить больше времени, лаская друг друга.

Сделав глубокий вдох, я набираюсь смелости спросить его, о чем я была слишком отвлечена, чтобы думать.

— Эй, красавчик? — говорю я, привлекая его внимание, и от улыбки, которая играет на его губах при моем прозвище, у меня все затуманивается внутри. — Мы можем поговорить о твоей татуировке? — тихо спрашиваю я.

— Я готов к этому, Сакура. Ко всему, о чем ты захочешь поговорить, — спокойно бормочет он, но я вижу беспокойство на его лице.

— Просто из-за всего, что случилось с Вероникой, и того дерьма, которое последовало за этим, я действительно не осознавала тот факт, что моя луна тоже там.

Его пальцы сжимают мои, когда он заглядывает мне в глаза. — Тебе это не устраивает? — шепчет он, и я качаю головой.

— Если бы это было так, Кай, я бы этого не спрашивала. Я просто хочу понять немного больше, вот и все.

Должно быть, он доволен этим, потому что я заметно вижу, как расслабляются его плечи.

— Ты важна для меня, Сакура. Я не знаю, что это значит прямо сейчас, но ты все изменила. У меня есть надежда на будущее и на мою сестру, и у меня есть счастье. Я очень давно не был счастлив, и это все из-за тебя. — эмоции, плавающие в его темных глазах, поражают меня.

Мой пульс бьется так сильно, что я слышу, как он отдается эхом в моих ушах. Из-за меня? Как я могла все это сделать? Мой рот отвисает, когда я смотрю на него, он лишил меня дара речи, и я даже не знаю, что сказать.

Мне кажется, мое сердце остановилось. Я дышу?

Он, должно быть, видит мой внутренний надлом и подносит другую руку к моему лицу.

— Мне кажется, у тебя в мозгу короткое замыкание, — бормочет он, глядя глубоко в мои глаза. Хихиканье вырывается у меня из ниоткуда, удивляя нас обоих.

— Я просто… я не думала, что могу оказывать на кого-то такой эффект, — бормочу я, высказывая именно то, что у меня на уме. Он нежно целует уголок моего рта, его мягкие губы дразнят мои.

— Ты для меня все, Сакура.

Что-то привлекает его внимание, когда он смотрит в мое окно, и я слежу за направлением его взгляда. Снаружи, между двумя учебными корпусами, установлена гигантская беседка. — Я не знаю, что происходит, — говорит он, отвечая на невысказанный вопрос в моих глазах, и я вспоминаю, что упоминал Йен.

— Йен сказал, что официальное объявление о том, что Игры начнутся в понедельник, состоится сегодня. Возможно, это для того, чтобы другие зарегистрировались, для тех, кто не обязан участвовать, но хочет. Почему, я никогда не пойму, но некоторые люди просто жаждут власти. — Кай понимающе кивает, когда Йен открывает нам дверь.

Выйдя из машины, Йен протягивает свой зонтик Каю, который берет его, прикрывая нас обоих, пока мы направляемся к остальным. Когда мы подходим к беседке, я с удивлением вижу небольшой подиум, на котором Барбетт Дитрихсон стоит в центре, готовая обратиться к толпе. Пока все остальные студенты стоят и в замешательстве сплетничают, ожидая, когда она начнет.

Ее глаза мгновенно находят меня в толпе, и она открыто насмехается надо мной, разрушая всю привлекательность, которая у нее была. Я не скрываю отвращения на своем лице при виде нее. Я знала, что мы слишком долго не видели ее лично и не слышали ее бубнения. Ее волосы зачесаны назад в классическом образе с применением ботокса, когда она стоит в ярко-красном брючном костюме. Ничто и никогда не возбуждало кугуар больше, чем она сейчас. По крайней мере, Рико с ней нет.

Рыжая встает рядом со мной, остальные мои «Тузовые задницы» следуют за ней, каждый со своими зонтиками. Звук микрофона привлекает всеобщее внимание, заставляя нас сосредоточиться на Дитрихсон.

— Доброе утро, мои ученики из Физерстоун, — приветствует она толпу с фальшивой улыбкой на лице. — Я очень разочарована пасмурной погодой, особенно в такой праздничный день. — конечно, она думает, что это праздник.

Мне уже надоело слушать ее фальшивую любезность. Я знаю настоящую женщину, которую встретила в первый день, когда появилась здесь, помешанную на власти сучку, которая кипела от того, что у меня была третья родословная. Та, которой, по-видимому, нравится трахаться с Рико, королем дилдо. Они действительно созданы друг для друга.

Бросаю взгляд на Рыжую справа от меня, она хмуро смотрит на Дитрихсон, и это говорит мне о том что: "Я рада, что это касается не только меня". По крайней мере, я смогла предупредить Рыжую, что это произойдет, иначе у нее сейчас был бы приступ паники.

— Я хотела быть тем, кто объявит всем вам, что Игры в Фезерстоуне перенесены на следующую неделю. Понедельник, 2 ноября, если быть точнее, и я так рада за тех из вас, кто примет участие.

Широко раскинув руки, она привлекает всеобщее внимание к столам, расставленным по краю защищенного пространства. Четыре белых стола оформлены в полном стиле Академии Фезерстоун, за каждым сидит преподаватель со стопками брошюр и блокнотов. Я не вижу Уэста, но замечаю Пенни, нашего бизнес-наставника, и Маверика. Двое других мне незнакомы. Они явно относятся к этому очень серьезно.

— Как вам всем хорошо известно, любой представитель родословной Круга будет автоматически допущен к Играм. Любой другой желающий принять участие может сделать это на свой страх и риск. Выживание в Играх повысит вашу репутацию и родословную в фонде Физерстоунов, если вы не являетесь "Туз".

Оглядывая толпу, я вижу, что на самом деле некоторые из них жаждут, чтобы она дала слово, чтобы они могли зарегистрироваться. Я чувствую, как рука Кая ложится мне на спину, и смотрю на него снизу вверх. Он закатывает глаза, как будто все это ему наскучило, но я нахожу совершенно очаровательным то, что люди решили это сделать.

— Слышать ее речь — это как будто кто-то проводит теркой для сыра по моим ушам, — шепчет Рыжая, и я ухмыляюсь сравнению. Дитрихсон хмуро смотрит на меня, видя ухмылку на моем лице, но я не уклоняюсь. Я убеждаюсь, что она видит мои жемчужно-белые зубы, когда широко улыбаюсь, даже слегка подбадривающе киваю ей, чтобы она продолжала.

Кай щиплет меня за бок: — Ты сведешь меня в могилу, Сакура, — шепчет он мне на ухо, и я поворачиваю к нему свою мегаваттную улыбку. Он просто качает головой, как будто я Оскар или что-то в этом роде. Я не веду себя настолько безумно.

— У вас есть время до конца дня, чтобы заполнить формы для участия в Играх. Любые заявки, отправленные после полуночи сегодня вечером, учитываться не будут. Первые уроки сегодня утром отменены, чтобы у вас было достаточно времени для заполнения необходимых форм. — бросив последний взгляд на толпу, она хлопает в ладоши. — Я буду отсутствовать по делам до конца недели, поэтому я хотела пожелать вам удачи. — в ее глазах появляется блеск, когда она говорит: — Постарайтесь не умереть. — бросив на меня еще один взгляд через переполненное пространство, ее провожают к ее машине.

— Блок "Туз", не могли бы вы подойти к моему столику, пожалуйста. Все, кто еще хочет поучаствовать, идите к кому-нибудь из других преподавателей, — громко кричит Маверик, перекрывая шум вокруг нас.

Идеально. Сейчас самое подходящее время поговорить с Мавериком об одолжении, которое у меня есть. Я выхожу из пространства Кая, не глядя на остальных, и направляюсь к нему. Как только ребята замечают, куда я направляюсь, они бегут в противоположном направлении, стараясь убраться как можно дальше от Рыжей. Они знают план и не захотят находиться рядом, когда она разозлится.

— Что ты делаешь, Луна? — спрашивает Рыжая, стараясь не отставать от меня. Я не отвечаю ей, потому что она просто скажет "нет", а это не вариант.

Обходя стол сбоку от Маверика, он смотрит на меня, приподняв бровь, его зеленые глаза полны любопытства. Глядя на его темные растрепанные волосы и постоянные тени на лице, я задаюсь вопросом, смотрится ли он вообще в зеркало перед уходом на целый день, но каким-то образом это ему помогает.

— Эй, у тебя есть минутка? Я хочу попросить тебя об одолжении.

Он переводит взгляд с нас двоих на меня и кивает, чтобы я продолжала.

— Я хотела спросить, не могла бы Рыжая приехать и побыть с тобой, пока я на Играх? — вот тут я и сказала это. Я не хочу, я хочу, чтобы она была со мной все время, но участие в Играх на самом деле было бы хуже, чем это.

— Что? — они оба говорят одновременно, как будто я сумасшедшая. Я вздыхаю, глядя на Рыжую.

— Мне нужно, чтобы ты была в безопасном месте, Джесс. Мы обе знаем, какое дерьмо они любят вытворять. Маверик помог после Пирамиды, я доверяю ему твою безопасность. — ее глаза лихорадочно ищут мои, желая поспорить со мной. Она, должно быть, видит решимость в моих глазах, когда откидывает голову назад, тяжело вздыхая.

— Мне очень жаль, Луна. Я не думаю, что это хорошая идея, — наконец говорит Маверик, и я перевожу на него взгляд.

— О. - ну, я ожидала, что он будет полезен, но, видимо, я ошибалась. — Ладно, тогда не беспокойся. Вместо этого я поговорю с Уэстом. — оука Рыжей все еще в моей, когда я поворачиваюсь, чтобы отправиться на поиски Уэста.

Я удивляюсь, когда чья-то рука хватает меня за руку, останавливая мое движение.

Рыжая выглядит взволнованной, розовые пятна медленно расползаются по ее шее. Упс, очевидно, мне следовало упомянуть об этом раньше, но между всеми тренировками было не так уж много времени.

Глядя на владельца руки, я встречаюсь взглядом с Мавериком.

— Уэст? Почему, Уэст? — спрашивает он, и на его лице появляется хмурое выражение, когда он подходит ближе, чтобы встать рядом с нами у края стола.

— Почему бы и нет? Мне нужен кто-то, кому я могу доверять настолько, чтобы обеспечить ее безопасность. Моим первым выбором был ты, но ты сказал "нет". - его глаза прожигают дыры в моих, когда он смотрит на меня сверху вниз. Я чувствую, как рука Рыжая сжимает мою от дискомфорта, и он, наконец, отпускает мою руку.

— Я стою прямо здесь, Луна, — наконец говорит Рыжая, но никто из нас не обращает на нее внимания.

— То есть, ты хочешь сказать, что доверяешь мне Джесс больше всего? — улыбка медленно начинает появляться на его лице, когда он смотрит на Рыжую, стоящую рядом со мной. Я слежу за его взглядом, но она опустила голову, сильно покраснев. Он начинает действовать мне на нервы, и это смущает ее.

— Ты поможешь или нет? — я ворчу, мне надоело тратить время впустую.

— Да. Да, я так и сделаю, — говорит он, выпрямляясь и несколько раз кивая головой.

— Хорошо. Я бы предпочла, чтобы она приехала погостить в воскресенье после вечеринки в честь Хэллоуина. Я не знаю, когда они собираются делать все возможное для игр, поэтому я хотела бы быть готовой. Я смотрю на Рыжую, чье лицо прямо сейчас соответствует ее прозвищу. Она, должно быть, смущена, но безопасность превыше всего. — Рыжая, как насчет того, чтобы ты дала Маверику свой номер телефона, так будет легче разобраться во всем более конкретно, и мы сможем разобраться с доставкой некоторых твоих вещей.

Она сердито смотрит на меня, а Маверик хихикает.

— Не волнуйтесь, у меня есть ее номер… В файле. В файле, конечно. У нас есть номера телефонов всех студентов в ваших профилях. Я возьму его там. Хорошо? — он тоже выглядит взволнованным. Я знаю, что технически оказываю ему услугу, но это не такая уж безумная просьба.

— Правильно. Спасибо тебе, Маверик. А теперь покажи мне, что мне нужно делать со всем этим дерьмом здесь, — стону я, указывая рукой на брошюры и бланки на столе.

Еще одна вещь вычеркнута из моего списка, осталось сделать всего сотню.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

(Кай)

К утру субботы у нас наконец-то выдался сухой день. Учитывая сегодняшнюю вечеринку и неопределенность относительно того, когда нас повезут на Игры, мы решили устроить сегодня наш еженедельный обеденный завтрак.

Когда мы сидим за столиком, нам почти кажется, что смерть не ждет нас меньше чем через сорок восемь часов. Оскар и Джесс сидят справа от меня, препираясь из-за какой-то телевизионной программы, в то время как Луна зажата между Романом и Паркером напротив меня.

Она выглядит расслабленной, с удовольствием слушая то, что говорит Паркер. Ее волосы собраны в небрежный пучок на макушке, джинсовые шорты и бледно-розовый топ с открытыми плечами облегают фигуру. На ней нет ни грамма макияжа, и моя Сакура выглядит сногсшибательно.

Я вижу, как пальцы Романа вырисовывают узоры на ее затылке, пока он тоже слушает Паркера, чья рука покоится на верхней части ее бедра. Они смотрят на нее так, словно она затмила луну, и я совершенно уверен, что так оно и есть. Она поглотила их всех, нас всех.

— Итак, все наши костюмы на Хэллоуин у меня в комнате. Вы сможете забрать их, когда мы вернемся, — говорит Джесс, и мы все уставляемся на нее, сбитые с толку тем, что она говорит.

— Я не соглашался ни на какой костюм, — ворчит Роман, не впечатленный этой идеей.

— Роман, это Хэллоуин! — Джесс восклицает, закатывая глаза. — Кроме того, костюмы лучше всего подойдут для того, чтобы вести себя круто и сливаться с толпой. Верно, Луна? — спрашивает она, глядя прямо на нее и отчаянно кивая головой.

— Верно? — отвечает Луна, но я думаю, что это был скорее вопрос, к Джесс. Довольная, что смогла добиться своего, она радостно потирает руки. Остальные из нас не особо волнуются. Обычно мы поливали наши рубашки фальшивой кровью и на этом заканчивали, но я готов посмотреть, что у нее на уме.

— Вы хотите знать, какие у вас наряды, или хотите, чтобы это был сюрприз? — оглядываясь на остальных из нас, она не впечатлена тем, что никто не ухватился за шанс узнать больше. — Прекрасно. Делайте что хотите, это сюрприз. — она показывает нам язык и возвращается к доеданию блинчиков, стоящих перед ней.

Я чувствую, как чья-то рука ложится поверх моей на стол, отводя мой взгляд влево. Повернув голову, я мгновенно встречаюсь взглядом с Луной и на мгновение позволяю себе потеряться в них. Я провожу каждую минуту дня, наблюдая за тем, что происходит вокруг меня, но все это не имеет значения, когда я вижу блеск ее глубоких зеленых глаз и то, как приподнимается левая сторона ее губы, когда она впервые смотрит на меня.

— Ты в порядке, красавчик? Я знаю, что ты мистер Тихий и наблюдательный, но сегодня мне кажется, что это нечто большее, — говорит она, ее глаза полны беспокойства. Я кладу другую руку поверх ее руки и нежно улыбаюсь ей.

— Я абсолютно в порядке, Сакура. Я просто прокручиваю в голове все сценарии, с которыми мы сталкнемся, вот и все.

Ее красивые зеленые глаза немного тускнеют, она полностью понимает, что все вот-вот перевернется с ног на голову. Иногда трудно вспомнить, что нам всего восемнадцать, а сейчас мне девятнадцать. Как бы сильно я ни хотел присоединиться ко всем веселящимся, наслаждаться моментом и не беспокоиться о будущем, я ничего не могу с этим поделать. Мой мозг работает не так, но я знаю, что она это понимает.

Ее телефон вибрирует на столе перед нами, и прежде чем она успевает протянуть руку, чтобы ответить, Оскар опережает ее.

— Привет, сексуальная линия Луны. Говорит Оззи, здоровенная Выдра, чем я могу вам помочь?

В кабинке воцаряется ошеломленное молчание при виде его невозмутимого лица. Он сказал все это с самым серьезным выражением, которое, мне кажется, я когда-либо видел на его лице. Все остальные разразились приступом смеха, включая Луну.

— Да. Да. Хорошо. Дайте нам один час, мы почти закончили снимать сцену с наездницей наоборот. Чау-чау.

Луна пытается протянуть руку через стол за телефоном, но Оскар слишком быстр. Она смотрит на Джесс в поисках помощи, которая согнулась пополам в приступе хихиканья. Даже Паркер и Роман вытирают руки о лица, потому что от смеха у них на глазах наворачиваются слезы. Она сердито смотрит на меня, ожидая, что я буду серьезен, но я не могу как следует прочистить горло, не рассмеявшись снова.

— Оскар, кто это был? — она кричит, все еще пытаясь дотянуться до телефона.

— Успокойся, детка. Это была Труди, она приготовила для тебя место. — она качает головой, глядя на него, сердито ожидая, чтобы ей вернули телефон. Когда Оскар, наконец, протягивает ей трубку, телефон звонит снова. Ухмылка на его лице точно говорит нам, что он собирается сделать.

— Болтун! Нет, Оскар! — Луна кричит, пока мы все продолжаем смеяться.

— Привет, сексуальная линия Луны. Говорит Роман-Необузданный Кролик, чем я могу вас обслужить?

О боже. Я чувствую, что не могу дышать, я так сильно смеюсь, в то время как голова Романа запрокинута назад, и его глубокий смех наполняет всю закусочную. Другие люди в закусочной теперь действительно пялятся на нас, но нам все равно, мы не в состоянии контролировать свою реакцию на его глупость.

— Да. Конечно. Я передам сообщение дальше. — голос Оскара становится серьезным, когда он оглядывает сидящих за столом. — Да, сэр. Пять минут. А теперь до свидания.

Сейчас никто не смеется, обеспокоенный резкой переменой в Оскаре.

— Оскар, кто это был? — бормочет Луна, начиная беспокоиться. Он потирает затылок, глядя на нее.

— О, не о чем беспокоиться, детка. Это был Раф. Он сказал, чтобы ты перезвонила ему, когда Роман, Необузданный Кролик, уберет свой микро-пенис, — кричит он. Его голос становится громче ближе к концу, когда он снова и снова хлопает ладонью по столу. Никто из нас никогда по-настоящему не узнает, действительно ли это сказал Раф…

— Отвали, Оскар, — ворчит Роман, но на его лице все еще играет улыбка. В конце концов Оскар передает телефон обратно Луне, и мы все достаточно успокаиваемся, чтобы оплатить счет. Направляясь туда, где припаркованы грузовик и байки, Луна берет меня под руку. Нежно сжимает руку, прежде чем поднять на меня взгляд.

— Когда мы вернемся, ты не мог бы помочь мне обустроить место на вечеринке? — я киваю в ответ, довольный тем, что могу провести с ней столько времени, сколько смогу.

— Конечно, Сакура. Я тоже возьму с собой несколько камер для остальной части вечеринки, — предлагаю я, и она улыбается мне.

Я бы согласился на что угодно, лишь бы увидеть эту улыбку.

*****

После того, как мы оставляем остальных в "Туз", мы забираем чемодан, который Луна приготовила для сегодняшнего вечера, в мою спортивную сумку, и Йен отвозит нас к беседкам, которые установили Бирны.

Цветовая маркировка палаток всегда одинакова, поэтому я знаю, что нужно идти к красной палатке. Луна каким-то образом убедила ребят, что нам не всем нужно идти. Вероятно, потому, что она не хотела иметь дело с Романом и Эйденом, вцепившимися друг другу в глотки в течение следующего часа. Я должен был бы согласиться.

Переплетая свои пальцы с пальцами Луны, я перекидываю свою спортивную сумку через плечо, а другой рукой перекидываю чемодан за спину. Служба безопасности уже осматривает место и дежурит в зонах ограниченного доступа, хотя вечеринка начнется только через шесть часов.

Должно быть, кто-то подал сигнал, потому что, когда мы подходим к входной занавеске, парень отодвигает ее в сторону, чтобы впустить нас, не говоря ни слова. Странно находиться здесь без включенной музыки и без гигантской оргии, занимающей основное пространство, как это обычно бывает.

— Я понятия не имею, куда нам теперь идти, красавчик, — бормочет Луна рядом со мной, тоже осматривая пространство вокруг нас.

— Эй, Луна, сюда, — зовет Труди с дальней левой стороны, где есть еще один комплект штор, заставая меня врасплох. Когда мы приближаемся, она дружелюбно улыбается Луне, и мое чутье подсказывает мне, что мы можем ей доверять. Сегодня вечером мы сможем подтвердить это подробнее, а также то, предупредила ли она не ту цель.

— Спасибо, что сделала это, Труди, — благодарит Луна, и Труди восхищенно хлопает в ладоши.

— Совсем не проблема. Ребята, вы готовы к сегодняшней вечеринке? Я люблю наряжаться на Хэллоуин. — Луна закатывает глаза, что она замечает, но это только заставляет ее хихикать еще сильнее.

— Честно говоря, мы понятия не имеем, что на нас будет. Рыжая все это запланировала, так что я уверена, это будет сюрприз. — Труди качает головой, глядя на нас, как будто не может понять, почему нам это не нравится так, как ей.

Идя по узкой дорожке с красными шелковыми занавесками и приглушенным освещением, она останавливается в конце и открывает еще один вход. Насколько, черт возьми, велико это заведение? Снаружи оно не выглядит таким уж большим. Она установила несколько столов и стульев в дальнем углу и даже приготовила шнур питания. На бетонном полу больше ничего нет. Слава богу, стены толстые, как и снаружи беседки, в отличие от шелкового интерьера. Эта комната осталась пустой по сравнению с тем, как, я полагаю, выглядят другие.

— Тебе этого будет достаточно? — спрашивает Труди, наблюдая за реакцией Луны.

— Это прекрасно, Труди. Спасибо. — говорит Луна с улыбкой, обходя помещение, чтобы лучше почувствовать его размеры. Это определенно удержит нас всех, если понадобится, но мы не все будем здесь.

— Тогда я оставлю тебя. Просто позвони, если я тебе понадоблюсь, — говорит Труди, кивает и уходит.

Ставя чемодан на стол, я сначала достаю свой сканер "жучков", чтобы убедиться, что за нами никто не следит. Луна молча наблюдает за мной, ожидая сигнала о том, что ее разыграли. Нет ничего, кроме тишины. Довольная улыбка появляется на ее лице, зная, что пока она может доверять Бирнам.

— Тогда давай приступим к работе, красавчик, — шепчет она, подходя ко мне, приподнимаясь на цыпочки и нежно целуя меня в губы. Черт, я готов утонуть в ней, особенно когда она прикасается ко мне. Прежде чем я успеваю догнать и обнять ее, она отступает назад и открывает футляр.

Работая бок о бок, мы в мгновение ока устанавливаем две микрокамеры Луны, готовые к работе. Одна установлена в углу помещения, там, где находится облицовка беседки. Другая камера находится в ручке чемодана, который останется здесь. По крайней мере, если кто-нибудь возьмет ее, мы будем знать, кто.

Луна поставила под стол запертую черную коробку с секретным оружием, которое она хотела иметь под рукой, на всякий случай. Хотя, на самом деле она не выросла в этой жизни, но вписалась в нее как чертова королева.

— Я думаю, что теперь у нас все готово, Сакура. Не разместить ли нам еще несколько камер по всему пространству? — спрашиваю я, убедившись, что стул идеально расположен посередине, там, где нам нужно.

— Да, тогда, я думаю, у нас все в порядке. Рыжая уже отправила сообщение по поводу этих чертовых костюмов. — она вздыхает, но мы оба знаем, что если бы она действительно не хотела его надевать, она бы этого не сделала.

Схватив мою спортивную сумку, Луна кладет свою руку в мою. Мне нравится чувствовать, как ее нежные пальцы переплетаются с моими, пока мы наслаждаемся обществом друг друга. Замедляя шаг, мы расслабляемся, следуя по тропинке, по которой пришли. Точно так же, как когда мы вошли, охранник кивком открывает нам выход в беседку, чтобы мы могли выйти.

Осматривая местность вокруг нас, мы пытаемся решить, где лучше всего разместить две другие камеры, которые будут наблюдать за всем пространством.

— Как насчет того, чтобы разместить одну вон на том дереве? — говорю я, указывая направо. — Отсюда хорошо видно три открытые палатки. Мы можем использовать другую, более конкретно освещающую танцпол, как мы и договаривались.

Глаза Луны следят за моими руками, указывающими, о чем я говорю, и она кивает в знак согласия.

— У тебя есть идеи как забраться на дерево? — спрашивает она. Место, которое я рассматриваю, немного недосягаемо, но мне не нужна никакая помощь.

— Сакура, я могу взобраться на это, не волнуйся. — она смотрит на меня, широко открыв рот, когда рассматривает меня.

— Кай, тебе не кажется, что это немного опасно? — я смотрю на нее с отвисшей челюстью.

— Ты забыла, где мы находимся? Ты буквально только что приготовила чемодан с лезвиями и пистолет, чтобы потенциально пытать кого-то, и ты ставишь под сомнение мою безопасность, забираясь на дерево? — я не могу удержаться от иронии, когда она показывает мне язык.

— Ну, это же не тебя я собираюсь мучить сейчас, не так ли? — она фыркает, но это слишком мило, что она так сильно заботится. Обнимая ее за плечи, я целую в макушку.

— Ты слишком очаровательна, Сакура. Кто бы мог подумать?

Она снова прижимает руки к моей груди, пытаясь сохранить невозмутимость на лице, но это не помогает.

— Дай мне одну из камер, придурок. Я установлю одну на танцполе, пока ты будешь искушать судьбу, свисая с дерева.

Она протягивает руку между нами, и я отпускаю ее, чтобы достать одно маленькое устройство из своего рюкзака. Они немного больше, чем микрокамеры Луны, потому что в мои встроен звук, в то время как у нее есть отдельные системы для захвата видеозаписи и аудио.

Она уходит, еще больше покачивая бедрами. Я не упускаю случая, чтобы она оглянулась через плечо и увидела, что я смотрю на нее, как она и намеревалась, с самодовольной ухмылкой. Такая горячая. Я тоже умею играть в эту игру. Проводя по лицу подолом футболки, я демонстрирую свой пресс в ее направлении. Это производит тот эффект, которого я хотел, когда я слышу, как она называет меня «Тузовой задницей».

Качая головой, я достаю камеру и бросаю свою спортивную сумку на землю, проверяя, откуда удобнее всего взобраться на дерево.

Впиваясь пальцами во все еще влажную кору, я подтягиваюсь достаточно высоко, чтобы другой рукой ухватиться за ближайшую ветку. Словно инстинктивно, мои ноги отталкиваются от дерева, помогая мне подняться выше. Схватив нужную мне ветку, я могу обхватить ее руками и подтянуться. Там есть идеальное место, где ветви расходятся в разные стороны, и я закрепляю устройство там.

Использую телефон, чтобы убедиться, что у меня есть нужный обзор, и все готово. Она фиксирует вид на танцпол, бар и столики именно так, как мы хотим.

Готовясь спрыгнуть вниз, я бросаю взгляд туда, где Луна готовит вторую камеру, и она не одна. Эйден Бирнс, прислонившись к кабинке диджея, что-то говорит, и Луна запрокидывает голову от смеха.

Ему повезло, что здесь я, а не Роман, иначе он бы уже потерял голову. Шанс на это еще есть. Приземлившись на землю, я вытираю руки о джинсы, прежде чем поправить футболку и, схватив сумку, подойти к ним. Она разместила камеру прямо над системой освещения прямо перед кабинкой, откуда открывается идеальный вид на танцпол.

Когда я подхожу к ним, над их разговором нависает тишина, они оба смотрят, как я приближаюсь. Я не могу сказать, у кого больше похоти в их глазах, у Луны или Эйдена. Я никогда не забуду, как в старших классах школы он попытался проверить мое барахло в туалете, он сумасшедший. Его уровень уверенности точно сравним с Оскаром.

— Сакура, — бормочу я, когда она улыбается мне с понимающим выражением в глазах. — Что я упускаю? — спрашиваю я, и они оба начинают хихикать. Я поднимаю бровь, глядя на нее, и она пытается успокоиться, заставляя выражение своего лица быть серьезным.

Держа руки параллельно друг другу, она начинает приближать их друг к другу, прежде чем развести еще дальше.

— Ничего, красавчик. Просто Эйден хотел узнать, насколько ты увлечен, и я пыталась оценить это для него. — они оба начинают смеяться, когда она преувеличенно широко разводит руки, заставляя меня закатить глаза. Я чувствую, что мне становится неловко из-за темы, которую мы обсуждаем, но я отказываюсь отводить взгляд.

— Кай Фьюз так великолепен. Жаль, что кто-то привлек твое внимание. Иначе я бы пытался убедить тебя позволить мне перевернуть твой мир, — говорит Эйден, посмеиваясь про себя.

— Это не смешно. — Луна вскакивает, слегка толкая его назад, и он смеется еще громче. Даже при том, что она знает, что он шутит, она не может не встать на защиту, и мне это определенно нравится.

Ее телефон звонит у нее в кармане, и она сердито смотрит на него, прежде чем достать его. Взглянув на экран, она поворачивает свой телефон ко мне, чтобы прочитать сообщение.

Раф: Привет, дорогая. Мне все еще нужно, чтобы ты позвонила мне. Убедись, что твои вещи готовы к отправке, включая запасную одежду. Храни их возле входной двери или в одном из машин "Туз". Я думаю, это может произойти завтра.

Черт. Я киваю и беру ее за руку в свою.

— Пойдем, Сакура, — бормочу я, и мы возвращаемся к ожидающему нас "Rolls-Royces". Может быть, нам стоит попросить Йена придержать некоторые запасы, тогда они были бы в безопасности.

Я не знаю, как все это будет происходить, но сначала нам нужно пережить сегодняшний вечер. Вместе, как команда, мы сделаем все, что потребуется.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

(Луна)

— Луна Мун Стил, ты не пошевелишься? — Рыжая зовет меня из моей раздевалки, но я слишком напугана, чтобы войти туда. Она уже сделала мне макияж, и я понятия не имею, что меня там ждет. Мои губы синие, как неоновое свечение в темно-синем. Она оттенила мои веки зеленым, в тон глазам, и добавила гигантские веснушки на переносице. Я понятия не имею, кем я должна быть, и я немного обеспокоена.

Переступив порог, она застает меня врасплох. Она уже одета и, черт возьми, хорошо выглядит. На ней джинсовые шорты и заправленная в них блестящая рубашка на молнии, но что больше всего привлекает мое внимание, так это розовый парик на ее голове. Увенчанный ободком с инопланетной антенной. Я думаю, что могу согласиться с этим, хотя мысль о том, чтобы надеть парик, уже вызывает у меня зуд.

— Не волнуйтесь, капитан. Парика тебе не дам. Я хочу собрать твои волосы в два пучка на макушке. А теперь поторопись, — говорит она, закатывая на меня глаза.

Следуя ее примеру, я нахожу одежду, которую она хочет, чтобы я надела, на табурете возле моего комода. Черные кожаные леггинсы, черный спортивный бюстгальтер и укороченный черный сетчатый верх. О, что ж, тогда я смогу с этим справиться.

— Рыжая, мы инопланетяне? — спрашиваю я, и она кивает в ответ. Снимая шорты, я натягиваю леггинсы. — Я ожидала чего-то сверхъестественного, например, облегающего костюма или скудного наряда медсестры, заляпанного кровью.

— Подожди, пока не увидишь парней, — усмехается она, и я даже знать не хочу. Она поворачивается ко мне спиной, пока я надеваю оставшуюся часть наряда, разглядывая себя в зеркале.

— Я подумала, что ты сможешь надеть свои армейские ботинки с этим нарядом. Даже я могу согласиться с тем, что каблуки неуместны для сегодняшнего вечера, — говорит она, поворачиваясь ко мне с улыбкой.

— Что ж, я ценю твой мысленный процесс, — отвечаю я, когда она приглашает меня сесть, ныряя прямо, чтобы провести расческой по моим волосам.

Меня удивляет, как сильно мне нравится, когда она причесывает меня. Я не помню, чтобы кто-нибудь делал это раньше, и это так приятно. Откинувшись на спинку стула, я закрываю глаза и позволяю ей делать свое дело.

— С тобой все в порядке, Рыжая? Я знаю, что отчасти вынудила тебя уехать и остаться с Мавериком, пока меня не будет, но я надеюсь, ты понимаешь, что это для твоей безопасности, — бормочу я. В последнее время я переживаю за нее, в ней все еще есть все ее нахальство, но иногда она просто кажется той супер тихой девушкой, которую я впервые встретила.

— Дело не в том, Луна, честно говоря, я не возражаю. Просто… — она на мгновение замолкает, подбирая слова. — Я окаменела. Я знаю, ты сильная Луна, самый сильный человек из всех, кого я знаю, но я так боюсь, что ты не вернешься домой с этих Игр. Вы, ребята, теперь моя семья, и я не хочу, чтобы что-нибудь случилось, — выдыхает она, когда я вижу в зеркале, как слезы наполняют ее глаза.

Черт. Я не думала, что это будет так ее тяготить. Встав со стула, я поворачиваюсь к ней.

— Рыжая, будь я проклята, если позволю этим ублюдкам взять надо мной верх, — говорю я, держа ее за плечи на расстоянии вытянутой руки и глядя ей в глаза, когда говорю правду. — Могу ли я пообещать, что ничего не случится? Нет, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуться целой и невредимой. Кроме того, мы до сих пор не съездили в совместное путешествие, а это одно из первых мест в моем списке дел, хорошо? А теперь перестань плакать, пока не испортила макияж и не обвинила меня.

Я не знаю, что еще сказать. Действия сейчас значат больше, чем слова. Она кивает вместе со мной, обнимает меня за шею и крепко сжимает. Я обхватываю ее руками за спину и держу так же крепко.

— Эй, дамы, с вами все в порядке? — Паркер зовет из гостиной. Рыжая заставила их собраться в комнате Романа, чтобы мы могли немного побыть только девочками, но они, должно быть, перестали ждать.

— Да, мы выйдем через минуту, — кричу я в ответ. Рыжая слегка обмахивает лицо, но расправляет плечи, делая глубокий вдох.

— Притворяйся, пока у тебя не получится, верно? — говорит она с улыбкой. Я киваю в знак согласия, радуясь, что она все еще помнит мантру, которой я научила ее, когда мы впервые встретились.

Она быстро заканчивает укладку моих волос с помощью подходящей инопланетной повязки на голову, и я закрепляю свое ожерелье под сеткой, прежде чем мы идем в гостиную. Открывшееся передо мной зрелище заставляет меня растечься лужей у моих ног.

Ковбои. Блядь.

В моей гостиной стоят четверо ковбоев топлесс, парни в джинсах поверх них, а на головах у них стетсоны. Все выставленные напоказ мышцы пресса морочат мне голову. Когда я, наконец, поднимаю глаза выше их грудей, Роман хмурится, в то время как Оскар разбрасывает свое лассо по комнате. Кай и Паркер не смущены, вероятно, потому, что им нравится жар в моем взгляде, когда я разглядываю их.

— Рыжая, это чертовски гениально. Мои глаза уже довольны твоим выбором. — мне наконец удается сказать, за что я получаю подмигивание от Оскара.

— Ты самая горячая инопланетянка, которую я когда-либо видел, Сакура, — говорит Кай, подходя и целуя меня в макушку. Я краснею от комплимента, как всегда, но я слишком занята, разглядывая его точеный пресс вблизи. Его татуировка в виде луны выставлена на всеобщее обозрение. Мне это нравится еще больше, потому что часть этого представляет меня, но не в том смысле, что "вытатуируй на мне имя моей подруги".

Я нежно целую его в серединку и чувствую, как от моего прикосновения колотится его сердце.

— Я чувствую, что вам, ребята, нужно немного детского масла, знаете, для полного эффекта, — говорю я хрипло, давая понять, насколько это меня возбуждает.

— Забудь об этом, — ворчит Роман. — Тебе повезло, что я и так подыгрываю. — его обычно задумчивый настрой заставляет меня улыбнуться, когда он неловко ерзает, натягивая плотный материал вокруг паха, когда Оскар прерывает его.

— Не обращай на него внимания, детка. Он просто желеет, потому что выглядит не так хорошо, как я. — он расхаживает перед всеми нами у окон длиной до пола, раскручивая перед собой веревку.

— Помоги нам Боже сегодня вечером иметь дело с тобой, — драматично вздыхает Рыжая, хватая свою сумочку с дивана и передавая мою.

— Это твоих рук дело, Джессикинс, — отвечает Оскар, подмигивая и толкая меня бедрами, заставляя всех хихикать.

— Ты передал запасы Йену? — спрашиваю я, нарушая атмосферу веселья, но это важно. Когда мы вернулись после установки палатки, я наконец позвонила Рафу.

Из того, что он сказал, мы должны оставаться начеку. Все происходящее не было сделано в соответствии с правильными процедурами, Джулиана пытается держать нас в курсе, насколько это возможно. Это определенно Рико и Дитрихсон дергают за ниточки, и в Кольце царит полный хаос. Грядут перемены, и Раф считает, что Тотем должен быть каким-то образом вовлечен. Мы просто не понимаем, что может произойти, и это оставляет нас в неведении.

Он упомянул, что, когда нас заберут, нас все равно будут перевозить в "Rolls-Royces", вот почему он хочет, чтобы наши вещи были там. Если кто-то проявит хитрость и не даст нам забрать наши вещи, мы все равно подготовим их к отъезду. Все участники Кольца будут там, как и требуется, но Раф тоже будет там. Я все еще не понимаю, как это будет работать должным образом, но у нас больше информации, чем у других.

— Мы это сделали, принцесса. Все учтено. Половина наших вещей в машинах, остальные в чемоданах у наших входных дверей, кроме вещей Паркера, — говорит Роман, и я киваю. Мы готовы настолько, насколько собираемся. Теперь мы хотим получить от Рен любую дополнительную информацию, какую сможем, а заодно преподать ей урок за то, что она вломилась в мое общежитие.

— Отлично, спасибо. — я хлопаю в ладоши и сосредотачиваюсь на сегодняшнем вечере. — Тогда давайте отправляться на это шоу? Я наконец-то готова, начать действовать, я терпеливо ждала, и теперь пришло мое время. Я чувствую себя полностью заряженной.

— Показывай дорогу, детка, — говорит Оскар с усмешкой, подхватывая меня на руки и неся к двери. Я чувствую, как он вдыхает воздух у моей шеи, когда шепчет мне: — Ты пахнешь как рай, моя любимая. — я не отвечаю, но комплимент заставляет меня улыбнуться.

Поставив меня на пол, он придерживает для меня дверь открытой и тянет к лифту, пока Паркер запирает за нами дверь, бросая ключи мне. Мой телефон вибрирует в сумке, и я достаю его, чтобы найти неизвестный номер, по которому звонят. Я смотрю на остальных, и Кай кивает, чтобы я ответила.

— Алло? — на линии на мгновение воцаряется тишина, прежде чем в трубке раздается голос.

— Луна? Это Доминик Бридж. — я произношу "агент" одними губами остальным, которые смотрят на меня широко раскрытыми глазами, когда прибывает лифт, и мы заходим внутрь.

— Я надеюсь, что вы звоните с положительным результатом для меня, агент, — бормочу я в трубку, пока все выжидающе смотрят на меня. Я слышу, как он вздыхает в трубку, прежде чем, наконец, отвечает.

— Я подпишу контракт, Луна. — спасибо, черт возьми, за это. Я киваю, и они понимают, что я имею в виду, облегчение видно на лицах у всех. Так на одну вещь меньше поводов для беспокойства.

— Спасибо, Доминик. На следующей неделе я буду занята, но встретимся в закусочной точно так же, как и в прошлый раз, в следующую субботу, хорошо? — когда я также смогу расспросить его о том, почему он знал мое имя, не произнося его вслух.

Двери лифта открываются в вестибюль, и Роман берет меня за руку, выводя наружу вместе с остальными. На мгновение в трубке воцаряется тишина, прежде чем он, наконец, выдыхает свои следующие слова.

— Хорошо, Луна. Мне также велели передать тебе, что пришло время открыть сумку из хранилища. — с этими словами телефонная линия обрывается, но я остаюсь застывшей в пространстве от его слов.

Роман замедляет шаг рядом со мной, сбитый с толку моей внезапной остановкой, но я не могу осознать ничего, кроме того, что только что сказал Доминик. Сумка из хранилища? Единственное, что мне приходит в голову, — это то, на материале которого была вышита "Meu Tesouro". Она все это время пролежала у меня в гардеробной, потому что у меня не хватило духу открыть ее.

Откуда он об этом знает?

— Что случилось, принцесса? — Роман шепчет рядом со мной, когда я все еще не двигаюсь. Он стоит передо мной, и все остальные тоже рядом.

— Он собирается подписать контракт, но он также сказал, что мне пора открыть сумку из хранилища, — бормочу я, все еще ломая голову над тем, что он сказал.

— Какая сумка? — все спрашивают одновременно, включая Рыжую. Наконец, оторвав взгляд от телефона, я оглядываю их всех.

— Именно это я и хочу сказать, я никому не рассказывала об этой сумке. В воскресенье после моего приезда, перед тем как я впервые столкнулась с Романом в спортзале и встретилась с Рыжей за ланчем, я пошла в хранилище, — Роман и Рыжая улыбаются, вспоминая день, о котором я говорю. — Я обошла все три, а Стил оставила напоследок. Когда я, наконец, вошла, на центральном столе стояла спортивная сумка с вшитым в нее «Meu Tesouro». Я принесла ее сюда с собой, но никогда в нее не заглядывала. Я не была к этому готова.

Глаза Романа лихорадочно ищут мои при упоминании отцовского прозвища для меня, но он немного расслабляется, когда видит, что я не сдаюсь. Тряхнув головой, я возвращаю себя в настоящее.

— Давайте пока не будем беспокоиться об этом, нам нужно сосредоточиться на Рен, но когда мы вернемся вечером, вы, ребята, поможете мне? — это едва слышный шепот, но вот он, я официально прошу о помощи на эмоциональном уровне. Мягкие улыбки, которые я получаю от всех, говорят мне, что это не осталось незамеченным, но они кивают и соглашаются, как будто в этом нет ничего особенного.

Йен придерживает дверцу "Rolls-Royces", и я забираюсь внутрь, Роман следует за мной.

— Мы с тобой, принцесса.

Я искренне верю этим словам, и это согревает мою душу, зная, что с каждым днем я чувствую себя все менее одинокой.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

(Луна)

Украшения явно были установлены после того, как мы с Каем ушли ранее. Теперь мы окружены всеми гирляндами на Хэллоуин, которые вы только можете себе представить. Они полностью оформлены в тематике сахарного черепа, и мне это действительно нравится. Внутри палаток нарисованы неоновые черепа, которые ярко сияют при флуоресцентном освещении. С потолка свисают цепочки с черепами, а пол устлан яркими лепестками.

У каждого охранника, которого мы видели, лицо разрисовано в виде сахарного черепа, что только усиливает их напряженность. Они также приготовили классические игры для вечеринки в честь Хэллоуина на улице, но я ни за что не буду нырять за яблоками.

Мы сидим на том же самом месте, где ребята слизывали соль с моего тела перед глотками текилы, когда мы были здесь в последний раз. На том же самом месте. Роман и Паркер сидят по обе стороны от меня, в то время как Оскар и Кай с Рыжей напротив. Мне становится жарко от одной мысли об этом моменте, и быстрый взгляд на мои «Тузовые задницы» говорит мне, что им тоже жарко. Я просто не могу позволить этому отвлечь меня прямо сейчас. Я изо всех сил пытаюсь отодвинуть агента на задний план.

К сожалению, на этот раз никаких дразнений "кожа к коже" или рюмок текилы. Вместо этого мы все пьем воду, но в разных стаканах, которые выглядят так, будто мы пьем алкоголь.

— Давай пробежимся по плану еще раз, я не хочу, чтобы что-то пошло не так, — бормочет Паркер рядом со мной, постукивая пальцами по столу. Мы пытаемся вести себя естественно, но все мы подсознательно немного больше склоняемся к нему, когда он это говорит.

— Мы с Паркером войдем в красную палатку первыми, минут на пятнадцать раньше всех остальных. Кай и Рыжая останутся здесь с включенными экранами на своих телефонах, чтобы убедиться, что за нами нет слежки. Роман и Оскар подойдут к Рен и намекнут, что лучше побыть наедине. Намек — ключевое слово, — говорю я, свирепо глядя на них обоих, но они оба смотрят на меня так, словно я сумасшедшая, раз предлагаю что-то большее. Я не ревную, просто испытываю собственнические чувства.

— Тогда мы отведем ее в комнату, которую вы, ребята, приготовили. Кай будет направлять нас через наушники, которые мы оба будем носить, и микрокамеру на моей ковбойской шляпе, — добавляет Роман, продолжая план. — Затем Луна и Паркер присоединятся к нам в комнате. Где мы с Луной останемся с Рен, а Паркер и Оскар отправятся в главную зону, пока мы не дадим команду.

Все за столом согласно кивают, кроме Рыжей, которая хмурится.

— Я все еще не понимаю, почему у нас нет времени немного потанцевать, — стонет она, опрокидывая свой возбуждающий стакан воды, вероятно, желая, чтобы она была немного покрепче.

— Ладно, давай. Один танец, но, честно говоря, после этого нам нужно начать действовать, хорошо? — я вздыхаю, но улыбка на ее лице делает все это стоящим. Глядя на Паркера, я указываю пальцем: — Приди и спаси меня поскорее, хорошо? — он кивает с удивительно злой ухмылкой на лице. Рыжая, не теряя времени, тащит меня на танцпол.

Она идеально подбирает время для начала более оптимистичной песни, когда из динамиков льется песня Деми Ловато "Confident". Танцпол заполнен другими людьми, и все девушки — либо кролики, либо медсестры, покрытые кровью. У этих сучек нет на стороне Рыжей с умными идеями.

Чувствуя, как музыка начинает наполнять мои вены, мы танцуем так, словно никто не смотрит. Наслаждаюсь пятью минутами беззаботности, прежде чем дерьмо станет серьезным. Черт, чем больше я слушаю эту песню, тем больше мне кажется, что это должно быть лейтмотивом Рыжей, когда она гуляет. По тому, как двигается ее тело, можно подумать, что она знает, что это было написано специально для нее.

Оглядываясь вокруг, я замечаю, что на этот раз здесь действительно несколько преподавателей. Я не знаю, потому ли это, что сегодня Хэллоуин, но они определенно не сопровождают нас, когда делают снимки в углу. Очевидно, что Академия Фезерстоуна не соответствует обычным стандартам для восемнадцатилетних.

Именно тогда я замечаю Бретта. Я никогда не буду так рада видеть его лицо, как в этот момент прямо здесь. Труди действительно начинает показывать свою состоятельность, и я рада, что она меня не подводит. Глядя на Рыжую, чтобы сообщить ей хорошие новости, я с удивлением вижу Эйдена, танцующего позади нее, положив руку ей на живот.

Моя девочка прижимается к нему спиной, положив голову ему на плечо, наслаждаясь лучшим временем в своей жизни. Он что-то шепчет ей на ухо. Хотя я этого не слышу, она улыбается, глядя в потолок, не прекращая своих движений. Я размышляю о том, откуда эти двое могли узнать друг друга, и вспоминаю, как я сбежала с последней вечеринки, когда она помогла ему, когда Роман сошел с ума. Он одет как дьявол, на нем только джинсы и дьявольские рожки. В то время как кто-то профессионально раскрасил свое лицо, чтобы оно выглядело так, как будто его кожа расстегнута, и это выглядит потрясающе.

Мне недолго остается танцевать в одиночестве, когда я чувствую, как чьи-то руки обхватывают меня за талию и прижимают спиной к твердой стене. Я замираю на мгновение, готовая напасть, но меня мгновенно окружает классический древесный аромат Паркера с легким привкусом сладости. Я чувствую, как его твердый член прижимается к моей спине, и я прижимаюсь к нему.

— Ты должна мне танец, ангел, — шепчет он мне на ухо, и я таю в его объятиях.

Двигаясь вместе со мной, его руки опускаются на мои бедра, когда мы танцуем вместе на танцполе. Черт возьми, у него есть несколько движений, о которых я не знала, и меня бесит, что мы не делали этого раньше. Музыка меняется, но я не могу оторваться от него. Люблю чувствовать его рядом со мной, его руки, клеймящие меня своей карающей хваткой на моей обнаженной коже.

— Как бы мне ни хотелось танцевать с тобой всю ночь, ангел, Рен на танцполе. Я думаю, пришло время установить небольшую дистанцию между нами и остальными, — шепчет он мне на ухо. Я чертовски ненавижу Рен прямо сейчас, за то, что она испортила мне момент с моим Паркером Паркером, но потом я вспоминаю, зачем мы здесь.

Понимающе кивая, я смотрю на Рыжую, которая улыбается, признавая, что нам нужно двигаться. Прежде чем я успеваю отвести ее обратно к парням, Эйден останавливает меня.

— Давай потанцуем несколько минут, босси-штанишки. Мы немного развлекаемся, — говорит он с дерзкой улыбкой. Я смотрю на Рыжую в поисках подтверждения, и она кивает с улыбкой на лице, чего мне достаточно. Парни знают, что за ней можно наблюдать без моей просьбы, и я должна помнить, что у нее тоже есть своя жизнь. Приятно видеть, что Рыжая чувствует себя так же уверенно рядом с парнем, как и с нами.

Сжимая ее руку, когда я прохожу мимо, она возвращается к танцам, а мой Ковбой Паркер обнимает меня за плечи и ведет к палатке для оргий. Я достаю наушник из сумки и предполагаю, что Паркер уже надел свой, когда сжимает мое плечо. На этой вечеринке намного больше людей, чем на предыдущей, на которую мы пришли. Дорожки повсюду заполнены студентами, по краям расставлены свечи, усиливающие мрачную атмосферу.

Охранник на входе пропускает нас без вопросов, протискиваясь перед начинающей формироваться снаружи очередью. Я уверена, что люди злятся из-за этого, но я слишком взвинчена, чтобы обращать на это внимание. Кто знал, что это будет так популярно? Насколько я могу судить, здесь по-прежнему только студенты и преподаватели Академии Фезерстоун, просто кажется, что сегодня пришло гораздо больше людей.

Мы направляемся к открытой площадке, когда к нам подходит Труди.

— Эй, ребята, вы оба в порядке? — спрашивает она, но я слишком занята, разглядывая ее сексуальный наряд от «Cruella DeVil». На ней обтягивающие черные укороченные брюки и черный топ, которые кажутся обычными, пока вы не добавите ярко-красные перчатки, и далматинская накидка, ниспадающая на плечи. У нее даже волосы наполовину белые, наполовину черные, они выглядят такими настоящими, что я даже не могу сказать, парик это или нет.

— У нас все хорошо. Мы просто собираемся здесь немного отдохнуть, если ты не против? — я наконец отвечаю, улыбаясь Паркеру.

— Конечно. Хотя, если вы собираетесь находиться в общественном месте, я должна предупредить вас, что это только для участия. Так что, если вы не хотите, вам, вероятно, будет лучше всего в том месте, которое вы обустроили ранее, — говорит она с улыбкой, когда кто-то окликает ею у входа. — Извините, ребята, дела, как всегда. Извините меня.

Я смотрю, как она уходит, прежде чем оглядываюсь на Паркера, чтобы узнать, что он хочет сделать.

— Ни за что на свете, ангел. Я никому здесь не позволю видеть нашу девушку в таком виде, — ворчит он, удивляя меня твердостью в своем голосе. Я, наконец, слышу остальных тоже через наушник. Все они рычат в знак согласия с Паркером, что заставляет меня закатить глаза.

— Я могла бы сделать тебе минет, тогда бы меня никто не увидел, — предлагаю я, но он только хмуро смотрит на меня сверху вниз и сжимает мою щеку.

— Ангел, если ты думаешь, что я позволю всем присутствующим увидеть тебя на коленях, ты ошибаешься. Никто, кроме нас, не видит нашу королеву на коленях. — черт возьми, он не помогает, потому что его слова заводят меня еще больше. — Меняем план, ребята, мы будем ждать в комнате, — говорит Паркер, отводя меня в сторону, заканчивая дискуссию.

Я иду впереди, потому что знаю, куда мы идем. Темно-красные шелковые шторы выглядят намного чувственнее, теперь они темнее и наполнены трущимися друг о друга телами. Здесь нет украшений для Хэллоуина, но теперь на стене висит кое-какой БДСМ реквизит.

— Как обстоят дела с Рен? — тихо спрашиваю я.

— Они сейчас с ней, они отключили наушники, не желая, чтобы ты что-нибудь слышала, — шепчет Кай мне на ухо, и я не знаю, ценю я это или ненавижу больше.

Паркер, должно быть, видит, какое напряжение это у меня вызывает, потому что он крепче сжимает мою руку и целует в макушку.

— Ангел, им нужно попасть сюда. Мы все знаем, что им нужна ты, они просто не хотят, чтобы тебе приходилось это слушать. Они делают это, чтобы доставить ее сюда ради тебя. Все для тебя.

Его слова успокаивают меня и избавляют от ноющих мыслей, и меня удивляет, насколько они правдивы. Забавно, как он может вытащить меня из тьмы, которая питается сомнениями в моем разуме.

Подходя к занавесу в конце зала, я показываю на нее Паркеру.

— Это она. Комната, которую я обустроила, находится за этой занавеской, — бормочу я.

Когда я отдергиваю занавеску, все происходит как в замедленной съемке.

Взгляд в дуло пистолета парализует мой мозг, когда мои защитные инстинкты берут верх, но это совершенно бесполезно. Что-то врезается мне в затылок. Кажется, что я падаю целую вечность, прежде чем мое тело наконец коснется земли. Паркер лежит рядом со мной, наши пальцы все еще переплетены. Единственная боль, которую я чувствую прямо сейчас, — это беспомощность из-за того, что я позволила им наложить лапы на моего Паркера Паркера. Моя душа болит, когда тьма поглощает меня.

Последнее, что я вижу, врезается в память, когда я теряю сознание.

Дитрихсон. Вероника. Рико.

*****

(Оскар)

Мне уже надоело слышать голос этой сучки. Я вытаращиваю глаза на Романа, намекая нам поторапливаться, что он, к счастью, понимает. Он кладет руку ей на плечо, но заметно, как морщится его лицо от прикосновения.

Мы стоим у столика, за которым она сидит со своими маленькими гребаными последователями. Рен прижимается к Роману, в то время как все ее друзья сидят и с восторгом наблюдают. Она буквально одета в нижнее белье, как кролик из Плейбоя. На ее ногах чулки в сеточку, а ягодицы торчат из обтягивающего боди, которое на ней надето. Она даже не стала тратить время на фальшивую кровь, вместо этого сразу приняв распутный вид.

Мне все это уже смертельно надоело, поэтому я снова включаю наушник. Надеясь вместо этого уловить намек на голос моей Луны, но я слышу, как Джесс кричит мне в ухо, а Кай паникует. Они звучат безумно, и я оборачиваюсь, чтобы поискать их в толпе, мое сердце колотится в груди от выброса адреналина. Что, черт возьми, происходит?

— Ром, что-то не так, — пытаюсь я тихо пробормотать, и он хмуро смотрит на меня сверху вниз. Я постукиваю себя по уху, продолжая сканировать толпу в поисках этого чертова розового парика Джесс. Мне не нужно далеко смотреть, я вижу, как она и Кай бегут к нам, на их лицах явный страх.

Джесс, не останавливаясь, бросается на Рен, Роман отходит в сторону как раз вовремя, когда она прижимает Рен к столу. Ее голова с большой силой ударяется о поверхность, когда Джесс кричит на нее сверху. Обхватывая Рен сзади, точно так же, как Луна в тот раз в обеденном зале. Все сидящие за столом от неожиданности отскакивают назад, но никто не вмешивается, чтобы помочь.

— Что ты, блядь, наделала? Где они?

Рен начинает смеяться, уткнувшись лицом в стол, что только еще больше раздражает Джесс. Она поднимает Рен со стола за волосы и снова швыряет ее на спину, глухой удар гремит вокруг нас. Луна и Паркер, с ними что-то происходит. Я поворачиваюсь к Каю, чей взгляд мечется между экраном его телефона и нами, стоящими перед ним.

— Кай, что происходит? — Роман отчаянно рычит, и ему требуется мгновение, чтобы подобрать слова для ответа.

— Их кто-то схватил, — наконец бормочет он в ответ. — Я пытаюсь найти их на камерах, которые мы установили, но я думаю, вам двоим нужно отправиться туда прямо сейчас. Оставь Рен с нами, — говорит Кай, его глаза наполняются тьмой, когда страх поднимается, смешиваясь с уже присутствующим гневом, он плохо справляется с этим.

— Игры? — спрашиваю я, нуждаясь в пояснении, но он качает головой.

— Я не уверен, я так не думаю. Я слышал Рико и Дитрихсон, но там был третий человек.

Я не могу дышать. Я расхаживаю, хочу снять воротник с шеи, но не нахожу его, потому что на мне вообще нет футболки. Гнев проникает в мои кости, овладевает моим разумом и толкает меня броситься к палатке. Я не собираюсь ждать здесь, и какого черта все эти люди стоят у меня на пути? Проталкиваясь сквозь толпу, я надеюсь, что Ром остался позади, потому что я отказываюсь останавливаться, когда меня охватывает страх.

Блядь. Блядь. Блядь.

Охранник у двери идет, чтобы открыть для меня занавеску, но он недостаточно быстр, когда я отодвигаю ее до конца. Войдя в палатку, я лихорадочно ищу, не зная, куда идти. Наконец я оглядываюсь в поисках Романа, который стоит прямо там и оглядывается, как и я. Труди, где Труди? Я нигде ее не вижу, все слишком заняты, наслаждаясь праздником траха, чтобы от этого была какая-то польза.

— Пожалуйста, скажите мне, что кто-то из вас включил наушники, — слышу я, как Кай бормочет мне на ухо, и вздыхаю с облегчением.

— Я, кто знал, что я могу быть умнее. Теперь скажи мне, куда идти, Кай, — рявкаю я, мне нужно добраться до них сейчас. Роман смотрит на меня с растерянным выражением лица, я снова показываю на свое ухо, и он, наконец, понимает, тоже включает свое. Кай направляет нас к занавесу из красного шелка, который ведет в узкий коридор, отодвигая материал, скрывающий комнату, которую они обустроили, оказывается пустой.

— Черт. Черт, Кай. Их здесь нет. Ни одного из них здесь нет, — рычу я в наушник. Не на него, но я не могу сдержать гнев и боль, которые, как я чувствую, проносятся по моему телу. Бросив ковбойскую шляпу на пол, я провожу пальцами по волосам, крепко сжимая их, поскольку не могу остановить нарастающую панику.

Роман присаживается на корточки рядом со мной, в его глазах яд, когда он указывает на лужи крови на земле у наших ног. Кто-то умрет за это, я убью их голыми гребаными руками.

— Нет. Нет, отстань от него. Отстань от него! — кричит Рыжая в наушнике, и я чувствую, что мой мир начинает рушиться. — Роман! Оскар? Оззи, они схватили его. Пожалуйста, они забирают Кая, — ее крики заставляют меня действовать, я бегу обратно туда, где мы их только что оставили.

— Джесс, мне нужно, чтобы ты сосредоточилась, хорошо. Это действительно важно, — ворчит Роман, пока мы пытаемся пробраться сюда сквозь толпу людей.

Как будто все они знают, что мы отчаянно спешим, и все они хотят оттянуть наше время. Все, что я вижу, — это красный туман ярости, когда я протискиваюсь через палатку, чтобы выбраться наружу.

— Хорошо, я сосредотачиваюсь, — шепчет она в трубку, слегка всхлипывая.

— Во что они были одеты? Люди, которые похитили Кая? — он спрашивает, и я благодарен, что она сразу отвечает.

— Черные спортивные костюмы с вышитой спереди эмблемой Физерстоун. На них тоже были солнцезащитные очки. — я вздыхаю с легким облегчением.

На самом деле его забирают на Игры, мы знали, что это произойдет, просто не знали, как скоро. Это все еще оставляет неприятный привкус у меня во рту, потому что я знаю, что если Рико был там, когда похитили Луну и Паркера, они не отправятся в то же место, что и мы. Я это чувствую.

— Хорошая девочка, Джессикинс. Ты справилась блестяще, где ты сейчас? — спрашиваю я, желая убедиться, что она в безопасности, прежде чем кто-нибудь попытается прийти за нами.

— Я рядом с кабинкой ди-джея. Они оттолкнули меня и забрали Рен тоже, а я не хотела оставаться наедине с ее командой, — бормочет она. — Маверик, что ты здесь делаешь? Нет, нет, они забрали Луну и Паркера. Мне нужно помочь им, Маверик. ОТПУСТИ. МЕНЯ. НА ЗЕМЛЮ! — боже, мне кажется, я мог бы слышать ее без наушника на такой громкости.

— Джесс, иди с ним. Это единственный способ обезопасить тебя, если они тоже будут искать нас, — вздыхает Роман, проводя рукой по лицу. Когда мы, наконец, приближаемся к выходу, я вижу четырех мужчин, одетых точно так, как Джесс описала несколько минут назад. Они ищут нас, но я никуда не могу пойти, не найдя сначала Луну.

Схватив Романа за руку, я указываю на них и тяну его в противоположном направлении. Нам нужна минута, чтобы подумать. Рыча на любого, кто находится рядом с нами, они, наконец, расступаются, расчищая путь. Как только телохранители Физерстоуна заходят достаточно далеко в палатку, мы выскальзываем и быстро убегаем за угол, где тихо.

— К черту Ром, я не знаю, что делать. Как мы не учли тот факт, что Рико воспользуется этим как возможностью забрать их? — потирая затылок, я прохаживаюсь по небольшому участку травы, на котором мы стоим.

— Твою мать, — рычит он, дергая себя за волосы точно так же, как я делал раньше.

— У нас есть оружие, Ром, но что мы собираемся делать? — спрашиваю я в панике.

Я не организатор, я выступаю с оружием в руках и надеюсь на лучшее от группы. Когда Джесс подарила нам наши наряды, к ним прилагались два пластиковых пистолета. Роман решил, что было бы неплохо заменить каждый из них на настоящий. Это здорово и все такое, но мы по-прежнему находимся в безвыходной ситуации.

— Черт возьми, Оскар. Телефон, где твой телефон? Позвони ей, — кричит Роман, обыскивая свои карманы, чтобы сделать то же самое.

Я пытаюсь, и пытаюсь снова, разочарование берет верх надо мной, поскольку телефон продолжает звонить без ответа.

— Мистер Ривера? Мистер О'Шей? — шепчет кто-то слева, и мы оба вытаскиваем пистолеты из кобуры и целимся в том направлении. Забавно, как вытаскивание пистолета притупляет мои эмоции, когда практика и точность берут верх. Мое сердце перестает стучать в ушах, когда я натаскиваю пистолет… Йен? Какого черта здесь делает водитель Йен?

Его руки подняты в знак капитуляции, но я лишь слегка опускаю пистолет, Роман делает то же самое. Я подхожу к нему ближе, и именно тогда замечаю панику в его глазах и дрожь в руках.

— Они забрали ее, Паркера тоже. В большом внедорожнике не те люди, что на Играх, но они здесь. Они только что схватили мистера Фьюза и мисс Дитрихсон. Я не знаю… Я не знаю, что я должен сделать, чтобы помочь, они там, внутри, ищут вас.

Я вижу боль в его глазах из-за того, что он стал свидетелем происходящего, и страх, который он испытывает за Луну. Я опускаю пистолет, глядя на Романа, который продолжает стоять, направив пистолет на Йена. Он медленно опускает прицел, глядя на него сверху вниз.

— Луна упомянула, что Раф сказал, что нас увезут на Игры в тех же машинах, что в кампусе. Значит ли это, что ты знаешь, куда ехать? — тихо спрашивает Роман, убирая пистолет в кобуру и в гневе сжимая руки. Йен медленно кивает в ответ, ожидая продолжения. — Значит, ты мог бы отвести нас туда без того, чтобы им пришлось вырубать нас, верно? — уточняет он, и Йен снова кивает.

— Они накачивают наркотиками, но да, я мог бы это сделать. Это поставит на карту мою жизнь, но чего бы это ни стоило, — говорит он, возвышаясь перед нами. Этот парень прямо здесь — именно тот, кого я хочу видеть в "Углу Луны".

— Тогда вот что мы сделаем, Йен. Давайте двигаться прямо сейчас, пока они не вернулись сюда, — бормочу я, махая ему рукой, чтобы он показывал дорогу.

Он припарковал "Rolls-Royce" за углом. Роман идет вперед, чтобы открыть дверь раньше Йена, не тратя времени на формальности. Я закрываю за собой дверь, когда Йен забирается вперед.

— Единственным человеком, который сел с ними во внедорожник, были мисс Хиндман и двое телохранителей Физерстоуна. Рико и Барбетт забрались в отдельный внедорожник. Я просто надеюсь, что мисс Стил поняла намек, который я дал ей на прошлой неделе, — выдыхает он, заводя машину и нажимая на газ.

— Какой намек? — я спрашиваю, Луна не упоминала ни о каком намеке.

— Я случайно упомянул это место мимоходом, как можно деликатнее, но тот факт, что вы не знаете, беспокоит меня еще больше. — он хлопает рукой по рулю, заставая меня врасплох.

— Все в порядке, Йен. Отвези нас туда. Если Рико не присоединился к ним, он отправился прямо на Игры, чтобы вести себя так, будто он ни в чем не замешан. Это лучшее место для нас, потому что мы понятия не имеем, где они могут быть, — говорит Роман, обхватив голову руками.

Они пожалеют, что тронули мою семью.

Кровь на самом деле не гуще воды, и в месте, где твоя родословная имеет такое большое значение, разрушительна. Мой мир в их руках, и я в бешенстве. Я принесу насилие и уничтожу все это гребаное место, если с ними что-нибудь случится.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

(Луна)

В воздухе витает запах сигарет, мое обоняние возвращается ко мне первым. Я лежу на животе, но я больше не в палатке. Я чувствую грохот внедорожника подо мной. Я пытаюсь разогнать туман в голове, но все еще чувствую пульсацию в задней части черепа, где какой-то ублюдок ударил меня. Одна моя рука зажата подо мной слева, а правая закинута за голову. Мои ноги слегка согнуты в коленях, ступни прислонены к закрытой двери. Я не чувствую вокруг себя никаких оков, гребаные идиоты.

Паркер.

Черт. Мое сердцебиение учащается, когда я начинаю паниковать за его безопасность. Я обещала защищать его, а теперь посмотрите на нас. Делая глубокий вдох, не привлекая к себе внимания, я вдыхаю запах его древесного одеколона. Я молюсь, чтобы это было потому, что он тоже здесь, а не просто мое воображение сыграло со мной злую шутку.

Успокаивая свой пульс, отдающийся в ушах, я пытаюсь прислушаться к тому, что происходит вокруг меня. Я слышу шуршание упаковки чипсов, за которым следует чавканье человека, который ест с открытым ртом. Отвратительно.

Мой телефон вибрирует в сумке, на которой я случайно лежу, но я не шевелю ни единым мускулом, ожидая, когда это закончится. Я слышу женский голос и сразу понимаю, что это Вероника. С этой сукой покончено, клянусь богом.

— Ответь на звонок. Давай, возьми трубку, черт возьми, — бормочет она, явно желая с кем-нибудь поговорить. По тому факту, что ее голос доносится откуда-то сверху справа от меня, я понимаю, что меня положили на пол.

Оценивая остальную часть своего тела, я чувствую небольшой вес в нижней части спины. Как будто на мне лежит рука с сидений слева от меня. Пожалуйста, будь Паркером, пожалуйста.

— Наконец-то, Тыковка. Я целую вечность пыталась дозвониться. Где ты? — требует Вероника. Я предполагаю, что это по телефону, но я отказываюсь открывать глаза, чтобы проверить. — Они у меня. Луна и Паркер оба без сознания. Эта девушка дала им успокоительное, чтобы они были в отключке несколько часов.

Девочка, какая девочка? Труди. Я, блядь, уничтожу ее, когда доберусь до нее.

— Да, мы только что выехали из Академии. Мы будем часа через четыре или около того. Рико и Барб направляются прямо на Игры. Только что ушли? Но она сказала, что их не будет несколько часов? Что сделала Труди?

Именно тогда я чувствую легкое прикосновение к спине от веса, навалившегося на меня. Это Паркер, я знаю это, и он тоже проснулся. Черт, ладно. Пытаясь успокоиться, насколько это возможно, я пытаюсь думать, контролировать эту ситуацию.

Мое лицо повернуто в сторону Вероники, так что я определенно не могу рискнуть оглянуться. Ест не она, кто бы это ни был, он сидит впереди с водителем. Я не чувствую никого рядом с Вероникой, значит, их трое.

— Тони, тебе не о чем беспокоиться. Я скоро буду с тобой, и тогда мы сможем быть вместе, я и ты, как ты и обещал. Хорошо?

Боже мой, она говорит как влюбленный щенок. Подождите, разве Тотема не зовут Тони "Тотем" Лопес?

Я услышала достаточно, мне нужно увести нас отсюда, пока они не завели нас слишком далеко. Помня о том факте, что у всех парней было настоящее оружие, а также пластиковое, нам, возможно, придется использовать это в наших интересах.

Пошевелив пальцами ног в армейских ботинках, я проверяю, есть ли ощущения во всем теле. Единственная часть тела, с которой у меня могут быть проблемы, — это моя левая рука, так что хорошо, что я правша. Сделав последний вдох, я готовлюсь к битве, которая вот-вот начнется.

Поднимая обе руки к плечам, я не останавливаюсь, чтобы проверить, осталось ли это движение незамеченным или нет. Я подтягиваю под себя колени, принимая согнутое положение лицом к Веронике. Эта сучка пялится на меня, как рыба, которую заглатывают, но я, не теряя времени, заношу руку спереди и бью ее локтем в лицо.

Она вскрикивает от удивления со смесью боли, когда телефон вылетает у нее из рук. Я чувствую движение позади себя, когда Паркер садится, целясь из пистолета ей в голову.

Я не могу рисковать, отрывая взгляд от Вероники, чтобы проверить Паркера, я должна заставить себя сначала сосредоточиться на угрозах.

Водитель что-то кричит, не убирая ноги с педали газа, пока пассажир возится со своими чипсами, не ожидая, что ему придется что-то делать прямо сейчас.

Вероника насмехается надо мной, прижимая руку к щеке. — Ты тупая гребаная сука. Какого хрена ты еще не в отключке? — она заикается, на ее лице написано удивление. — Ты должна была отсутствовать как минимум следующие шесть часов. Черт. Садись, у Тони на тебя планы, и я не позволю тебе их разрушить.

Я не могу сдержать смех, срывающийся с моих губ, как будто она думает, что я боюсь ее.

— Кто здесь на кого нацелил оружие? — бормочу я, кивая Паркеру, и она хихикает в ответ.

— Я не боюсь пластикового пистолета из ковбойского костюма, ты, тупая сучка, — хихикает она, и мне еще больше нравится, когда она меня недооценивает.

Протягиваю руку Паркеру, он держит пистолет в одной руке, передавая мне тот, что все еще в кобуре. Сняв пистолет с предохранителя, я целюсь ей прямо между глаз.

— Я предупреждала тебя, что при следующей встрече убью. Ты просто упростила задачу, даже не пытаясь, — говорю я, когда парень-пассажир пытается схватить Паркера сзади удушающим захватом.

Черт, этого небольшого отвлечения внимания достаточно, чтобы Вероника бросилась на меня, пытаясь вырвать пистолет. Краем глаза я вижу, как Паркер отбивается от парня, но мне нужно сосредоточиться на Веронике, обхватывающей рукой ствол.

— Я действительно чертовски хочу, чтобы ты никогда не рождалась, — выплевывает она мне в лицо, когда мы падаем навзничь, и она оказывается на мне сверху. Широко расставив ноги, я обхватываю ими ее бедра, изо всех сил пытаясь удержать пистолет.

Она поднимает ствол пистолета к крыше внедорожника, пытаясь направить его на меня. Загоняя панику поглубже, я позволяю своему защитным инстинктам взять верх. Поднимая наши руки над моей головой, я убираю пистолет между нами, одновременно приближая ее лицо к моему. Не раздумывая, я запрокидываю голову и врезаю ей в лицо, соприкасаясь с ее носом, из которого мгновенно идет кровь. Она вскрикивает от боли, ее глаза лихорадочно следят за кровью, стекающей с ее лица.

Черт, если бы моя голова еще не болела, то болела бы сейчас. Теперь трещина сзади и спереди. Может быть, мне стоит попытаться больше так не делать. Я слышу, как Паркер ворчит рядом со мной, и я знаю, что мне нужно положить этому конец прямо сейчас.

Я не даю ей возможности пошевелиться, бью Веронику стволом пистолета по голове, и она резко падает на сиденья позади себя. Не останавливаясь, я поворачиваюсь и направляю пистолет на парня, обхватившего Паркера за шею, мой палец без колебаний нажимает на спусковой крючок.

Паркер наклоняется вперед, хватая ртом воздух, его голова опущена между колен, пока я ищу глазами, чтобы осмотреть его. Внедорожник с визгом останавливается, и я пытаюсь собраться с духом. Гребаный водитель, это все, о чем я могу думать, пока меня швыряет вокруг внедорожника. Я пытаюсь ухватиться за дверную ручку, мои пальцы едва касаются ее, когда моя голова разбивает окно рядом со мной.

Черт.

Я чувствую себя потерянной, неспособной осознать состояние своего тела, стук в ушах — единственное, в чем я уверена. Паркер, где Паркер? Должно быть, я закрыла глаза при ударе, и требуется больше сил, чем мне хотелось бы, чтобы заставить их открыться. Первое, что я замечаю, это то, что я все еще во внедорожнике. Слава богу. Я прислоняюсь спиной к двери, крошечные осколки стекла разлетаются вокруг меня, когда я быстро моргаю. Мне не нужно искать водителя, потому что он откинулся на спинку своего сиденья, полностью сосредоточившись на мне.

— Луна! — я слышу крик Паркера, но мои глаза отказываются отводить взгляд от пистолета, направленного мне в лицо. Где мой? Этот ублюдок думает, что может наставить на меня пистолет, он что, сумасшедший? Раздается выстрел, и я просто молюсь, чтобы Паркер смог выбраться отсюда целым и невредимым, если этот парень намерен убить меня.

Приставленный к моему лицу пистолет падает на пол, а безжизненное тело парня нависает над сиденьем. Кровь брызжет мне в лицо, и я чувствую ее вкус на губах. Поднося руку к груди, чувствуя пульсацию под грудной клеткой, я медленно перевариваю тот факт, что я жива.

Паркер.

Перевожу взгляд на него: он стоит на коленях на полу внедорожника у моих вытянутых ног, пистолет все еще направлен на мертвое тело у моего лица. Я вижу безумие в его глазах, когда он продолжает убеждаться, что этот парень больше не сдвинется с места.

Он просто… убил кого-то, чтобы спасти мою жизнь.

Внедорожник погружен во тьму, слышно только наше с Паркером тяжелое дыхание.

Паркер включает верхний свет над нами, пока его глаза лихорадочно ищут мои. Медленно поднимая руки к его груди, я чувствую его кожу под кончиками пальцев, убеждаясь, что он действительно здесь, со мной. Неконтролируемый всхлип срывается с моих губ, когда я на дюйм приближаюсь к нему, видя свежие красные отметины на его шее.

— Я в порядке, ангел, — прохрипел он, и мои губы мгновенно впиваються в его.

Самое короткое прикосновение, но оно успокаивает меня, как ничто другое. Он прижимается своим лбом к моему, пока мы оба пытаемся успокоить наши бьющиеся сердца. Это не то, чего мы ожидали сегодня вечером. Паркер проводит пальцами по моим волосам, вытаскивая крошечные осколки стекла, пока осматривает мою голову. Когда он удостоверяется, что я не собираюсь умирать от потери крови, он берет мое лицо в ладони и заглядывает глубоко в глаза.

— Мне жаль, что ты теперь в его крови, — бормочет он, и я не могу не усмехнуться его словам.

Заставляя себя отодвинуться от Паркера, я, наконец, осматриваюсь вокруг нас. Моя мать все еще без сознания рядом с нами, но как долго, я не знаю. Чей-то крик вдалеке заставляет нас с Паркером в замешательстве переглядываться.

Медленно мои глаза находят телефон Вероники, втиснутый между сиденьями с другой стороны внедорожника. Я наклоняюсь над ней, чтобы взять трубку, Паркер хватает меня за другую руку, на его лице написано беспокойство, но я нажимаю кнопку громкой связи.

— Вероника! Вероника! Что, черт возьми, происходит? — мужчина в отчаянии рычит в трубку, и я без тени сомнения знаю, что это Тотем. От резкости в его голосе у меня мурашки бегут по спине.

— Вероника сейчас недоступна, — бормочу я, и он замолкает на другом конце провода. Я не отрываю взгляда от телефона, ожидая его ответа.

— Так, так. Если это не мисс Луна Мун Стил, то тебя трудно заполучить, не так ли? Я люблю небольшие испытания, но ты начинаешь меня раздражать. Твоя мать пообещала мне тебя, когда ты была ребенком. Теперь я терпеливо ждал, и твое время вышло. Делай, как я говорю, или тебе будет только хуже, когда я доберусь до тебя.

Смешки, которые наполняют воздух вокруг нас, меня не удивляют, но его слова удивляют. Что такого в том, что люди обещают меня другим, это действует мне на последние гребаные нервы.

— От меня, Тотем, ты только получишь твердое "нет", извини за неудобства, — говорю я, заставляя его зарычать в трубку.

— Что бы ты ни думала, маленькая леди. Просто помни, я приду за тобой.

Линия обрывается, и снова воцаряется тишина. Я бросаю телефон на заднее сиденье, когда пальцы Паркера переплетаются с моими, предлагая мне комфорт, в котором я нуждаюсь прямо сейчас.

Нам нужно разобраться с этим. Что нам делать дальше? Из моей сумки на полу снова доносится вибрация моего телефона. Торопясь схватить свой телефон, я вытаскиваю его из кармана на молнии и вижу, как на экране высвечивается незнакомый номер.

— Алло? — я отвечаю вопросом на вопрос, и облегчение переполняет меня, когда я слышу голос Маверика.

— О, слава богу, Луна. Где ты? Остальные уже едут на Игры, но Джесс сказала, что тебя похитил Рико?

— Джесс? Где она? — в отчаянии спрашиваю я. Если остальных забрали на Игры, это оставляет ее одну.

— Не волнуйся, она здесь, с нами, в безопасности. Сейчас сосредоточься на себе. Паркер с тобой?

Я смотрю на Паркера, и он мягко улыбается. Даже несмотря на весь этот хаос, окружающий нас, мы все еще можем улыбаться. Я не знаю, делает ли это нас сумасшедшими или блаженно счастливыми, но мне в любом случае все равно.

— Он здесь. Я не знаю, где мы находимся, но нам нужно попасть на Игры, если там есть остальные. Куда нам ехать, Маверик? — спрашиваю я, но он вздыхает в трубку.

— Все, что я знаю, это какое-то поместье примерно в часе езды на север.

Я перевариваю его слова, и я уже слышала это раньше. Думай, Луна, думай. Йен! Это был Йен, что он сказал? В часе езды на север есть большое поместье под названием Бичвуд-Холл, там много дорог для байка. Черт возьми, он говорил мне, куда ехать.

— Я справлюсь, Мэверик. Сбереги ее ради меня, — кричу я, прежде чем положить телефон в карман. — Паркер, я знаю, куда нам нужно ехать.

Он понимающе кивает: — Давай отодвинем их тела назад и сможем двигаться дальше, ангел. Как ты думаешь, у них есть что-нибудь, чем мы можем связать Веронику? Как бы сильно я ни хотел вышвырнуть ее отсюда, я думаю, нам нужно выступить с заявлением, — говорит он, выходя из внедорожника, и я не могу не согласиться. Дорога вокруг нас темная, я понятия не имею, где мы находимся, но я могу найти направление на своем телефоне через минуту.

Не говоря ни слова, мы вытаскиваем мертвые тела спереди и переносим их сзади, бесцеремонно складывая друг на друга. К счастью, в бардачке есть наручники, а Паркер даже находит в багажнике клейкую ленту, так что я на всякий случай заклеиваю рот этой сучке. Немного рыболовной проволоки из коробки со снастями в багажнике также пригодится для ее ног.

Паркер садится за руль, а я забираюсь рядом с ним.

— Поехали за нашей семьей, ангел.

— Да, давай сделаем это.

*****

Медленно подъезжая к поместью перед нами, его было видно за много миль. Земля вокруг — это не что иное, как фермы и посевы, и Бичвуд-Холл наполнит ваше видение, сидя на собственных акрах земли. Большие ворота из кованого железа преграждают нам путь дальше, а справа от нас находится будка охраны из двух человек. Вероника проснулась некоторое время назад, но поскольку она прикована наручниками к ручке над головой, со связанными ногами и заклеенным скотчем ртом, я просто включила музыку погромче, чтобы не обращать внимания на ее всхлипы.

Я наконец опускаю стекло, и охранник поднимает бровь, глядя на меня.

— Могу ли я вам помочь? — спрашивает он. Он окидывает меня оценивающим взглядом, но у меня нет на это времени.

— Меня зовут Луна Стил, и я здесь из-за Игр.

Его глаза удивленно распахиваются, когда он быстро заглядывает в свой планшет, прежде чем снова взглянуть на меня.

— Я приношу свои извинения, мисс Стил. Пожалуйста, езжайте по главной дороге, она приведет вас к поместью. — он что-то бормочет, но я ничего не отвечаю. Вместо этого Паркер заводит внедорожник, ворота открываются, и я закрываю окно.

Проходит еще двадцать минут, прежде чем мы оказываемся перед поместьем, и никто из нас почти не произносит ни слова. Мое обучение подсказывает мне оценивать свое окружение, но мой разум не может видеть дальше ничего, кроме как добраться до своих «Тузовых задниц». Наши руки соединены на подлокотнике между нами, придавая силы друг другу.

Он припарковывает внедорожник, пока мы смотрим на огромный особняк перед нами. По крайней мере, пятиэтажный, с колоннами, создающими величественный средиземноморский вход. Большие арочные окна заполняют первый этаж, с верхних этажей выходят балконы. Это место до смешного большое.

— Ты готова, ангел? — спрашивает Паркер, поглаживая большим пальцем костяшки моих пальцев.

— Такой, какой я когда-либо смогу быть, — бормочу я с мягкой улыбкой.

Я вижу, как его мозг работает сверхурочно, и я чувствую, что он хочет сказать что-то успокоить мою душу, но я отказываюсь позволить ему сказать это сейчас, при таких обстоятельствах.

— Не смей, Паркер. Ты можешь рассказать мне об этом позже, и я тоже не могу это сказать. Вероятность смерти не будет причиной, ты понимаешь? — мое сердце бешено колотится в груди, желая, чтобы я наплевала на свою логику и накричала на него, но я отказываюсь не верить в завтрашний день.

Он понимающе кивает, но в полной тишине указывает на свой глаз, на свое сердце и на меня. Мое сердце тает, руки дрожат, а на глазах выступают слезы, когда я делаю это в ответ.

— Пошел ты, Паркер Паркер, за то, что заставляешь меня чувствовать, — бормочу я, прижимаясь губами к его губам, когда он нежно поднимает руку, чтобы погладить меня по щеке.

Наконец-то оторвавшись друг от друга, мы оба выходим из внедорожника, и Паркер вытаскивает Веронику с заднего сиденья. Он не дает ей шанса сопротивляться, быстро расстегивая наручники и затягивая их у нее за спиной. Разорвав путы на ее ногах, мы поднимаемся по лестнице ко входу. Вероника с трудом передвигает ноги, чтобы не отстать, но Паркер просто тащит ее за собой рядом с нами.

Вокруг никого нет, но шум, доносящийся из-за двери прямо перед нами, подсказывает нам, где находятся люди. Точнее, Роман, Оскар и Кай. Я слышу крики и знаю, что это потому, что они не знают, где мы.

Набирая скорость, я бегу к двойным деревянным дверям, мои ноги стучат по земле, оглушая меня. Я с грохотом открываю двери, они отскакивают от стен с обеих сторон. Комната замирает от шума, эхом разносящегося по всему помещению. Ребята оборачиваются, чтобы посмотреть, что их прервало.

В тот момент, когда их взгляды встречаются с нами, ярость на их лицах тает, когда они видят нас. Убедившись, что с нами все в порядке, они переводят взгляд на Веронику, хнычущую в объятиях Паркера.

— Принцесса, почему ты вся в крови? Паркер? — Что? — шепчет Роман, на его лице появляется гнев, но прежде чем я успеваю ответить, Рико кричит с другого конца комнаты.

— Что, черт возьми, происходит? — он рычит, и я заставляю себя обойти своих парней, таща за собой Паркера, а Вероника спотыкается о собственные ноги, когда он опускает ее перед нами. Я не позволю ему больше прятаться в присутствии его отца, и Вероника может идти к черту.

Бросив взгляд на комнату, в которую мы вошли, я вижу, что каждый участник Кольца сидит за столом, установленным на небольшой платформе. Моя бабушка стоит на ногах, положив руки на стол, вместе с Джулианой, когда они насмехаются над Рико. Зал огромный, и столики поменьше расставлены по всему основному этажу, а вокруг них сидят семьи. Толстая красная веревка образует перегородку между нами и ними, как бы создавая проход к тому месту, где мы стоим.

Замечая Рафа в толпе, я вижу смесь эмоций на его лице: облегчение от того, что я здесь, и замешательство из-за того, что произошло. Обретя дар речи, я делаю еще один шаг к участникам Круга, рука Паркера в моей, а другие мои «Тузовые задницы» позади нас.

— Пожалуйста, Рико. Скажи мне, где, по-твоему, мы были? — спрашиваю я, приподнимая бровь, в то время как он продолжает смотреть на нас сверху вниз. — Это случайно не быть вырубленным на заднем сиденье внедорожника с Вероникой, не так ли? На нашем веселом пути к Тотему?

— Я убью тебя, черт возьми, — рычит Раф, вставая, пытаясь контролировать дыхание, прежде чем упасть в обморок от гнева.

— Все в порядке, папа. Теперь мы здесь, — говорю я тихо, но достаточно громко, чтобы он меня услышал. Я наблюдаю, как его руки сжимаются по бокам, но в конце концов он кивает в знак согласия. В комнате вокруг нас воцаряется тишина, пока они переводят взгляд с Рико на нас. — Все еще нет ответа, Рико? Я разочарована. Я жду, когда ты спросишь, как мы все же здесь оказались, и Барб, где она? Я уверена, что она тоже хотела бы что-то сказать.

Я не говорю ни слова, пока преувеличенно внимательно оглядываю комнату в поисках нее. Паркер сжимает мою руку в своей, предлагая свою поддержку прямо сейчас, когда все смотрят на Рико. Мне надоело ждать и наблюдать, как он рычит, наклоняясь к нам через стол, и я решаю продолжить.

— Ладно, что ж, тебе будет приятно узнать, что внедорожник припаркован снаружи в целости и сохранности. К сожалению, другие пассажиры мертвы. — Рико улыбается мне сверху вниз и смотрит на Веронику, прикованную наручниками к моим ногам.

— Не все, детка, — усмехается он.

Идеально, я ждала, что он подзадорит меня, и он настолько предсказуем, что не разочаровывает.

— Эй, Вероника, — зову я, и она резко поворачивает ко мне голову, в ее глазах страх, она отчаянно пытается выпутаться из ситуации, в которой оказалась. Тушь стекает по ее лицу, а в глазах продолжают собираться слезы. Засохшая кровь окрашивает ее нос и щеки, когда она всхлипывает, уткнувшись в клейкую ленту. Она знает, что за этим последует, и от этого становится еще легче. Отчаянно мотая головой в знак протеста, она пытается отстраниться.

Теперь, когда я привлекла ее внимание, а не ее затылок, я поднимаю пистолет, продолжая смотреть ей в глаза, и нажимаю на спусковой крючок.

В комнате воцаряется тишина, пока они смотрят, как ее безжизненное тело падает на пол.

Рико ударяет кулаком по столу перед собой, рыча от нарастающей в нем ярости, но не двигается с места, заставляя себя оставаться на месте. Движение справа привлекает мое внимание, и это Барбетт Дитрихсон пытается улизнуть через другую дверь справа.

— Барбетт, — зову я, указывая рукой в ее сторону. — Пожалуйста, останься. — натягивая на лицо мегаваттную улыбку, я, наверное, выгляжу маниакально, держа пистолет, особенно учитывая, что я вся забрызгана кровью. Она застыла на месте, как олень, попавший в свет фар, но я отказываюсь отводить от нее огонь.

— Хватит, детка, — рычит Рико, наконец нарушая молчание. — Паркер, иди сюда, сынок. Стояние рядом с ней не поможет тебе унаследовать от меня свою родословную.

Нахуй этого мудака. Я ничего не говорю, это дело Паркера, он должен стоять на своем. Я не паникую, когда тишина затягивается, пока он пытается подобрать слова, но хватка на моей руке говорит мне, что он здесь, преодолевает свои обычные барьеры.

— Мне хорошо там, где я есть, спасибо тебе, Рико, — наконец говорит он, полный сил и решимости. Я готова была заплакать от радости.

— Если ты продолжишь стоять там с ней, ты потеряешь все права на мою родословную, и мне не нужно напоминать тебе, что происходит в Физерстоуне с людьми, которые теряют свою родословную, — угрожает он, и ухмылка на его лице показывает всем, насколько сильно он думает, что у него это есть, но это, блядь, не так.

Я смотрю на Паркера, который мягко улыбается мне сверху вниз. Я крепко сжимаю его руку, прежде чем отпустить и встать перед ним.

— Мне не нужна твоя родословная, чтобы выжить, Рико, — говорит он кристально ясно, когда все открыто смотрят на шоу, которое мы сейчас устраиваем.

— Будь по-твоему, ты только что подписал свое смертное завещание, — со смехом бросает в ответ Рико, по-настоящему смеясь над угрозой жизни своего сына.

— Нет, я не думаю, что он это сделал, — говорю я со своей собственной улыбкой, когда Паркер расстегивает застежку моего ожерелья на шее и вкладывает его мне в руку. — Видишь ли, ему не обязательно быть Манетти, — говорю я, глядя на Паркера, чтобы тот продолжил, и небрежно бросаю бомбу, что мы знаем его дерьмовую родословную.

Кольцо с моего ожерелья падает мне в руку, когда Паркер оглядывает комнату. Он немного приспускает джинсы спереди, чтобы продемонстрировать полный герб семьи Стил. Диана, богиня охоты, перевернутый полумесяц с тремя стрелками, торчащими из вершины. Пока я шевелю пальцами, как нахальная сучка, чтобы все увидели мое кольцо.

Одаривая всех своей сексуальной улыбкой, Паркер произносит слова, слетающие с его губ. Мое сердце колотится с каждым слогом.

— Меня зовут Паркер Стил, а это моя жена Луна.

ЭПИЛОГ

(Паркер)

Моя жена.

Луна Стил — моя жена.

Мне хотелось прокричать эти слова с крыши с тех пор, как мы вышли на улицу и пообедали с Марией.

Эта девушка продолжает спасать мне жизнь снова и снова.

Она — все для меня, наше все.

Ребята знали, что должно было произойти в тот день, и я думаю, что именно Оскар больше всего пялился на это кольцо.

Я позабочусь о том, чтобы это представляло всех нас. Я не позволю этому изменить то, что мы уже разделяем все вместе.

Мы оба поклялись," Пока смерть не разлучит нас", и я отказываюсь, чтобы это закончилось в Играх.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…