Ты любила мою тьму

18 ГЛАВА А вот и ты

Оставаться в темноте не так просто, как мне бы того хотелось, потому что в нее постепенно начинают просачиваться боль и воспоминания. Все мои попытки задвинуть их подальше проваливаются, потому что я слышу чей-то голос, ощущаю запах еды и чувствую нужду воспользоваться уборной. Я не хочу делать обыденные вещи. Если Саша не может, то и я не могу.

Иногда мне кажется, что я слышу ее голос, говорящий мне подняться и продолжить бороться за свою жизнь, и звучит этот голос так, как в те моменты, когда Саша злится. Но это не может быть правдой: стоит мне только вспомнить о ее лишенном жизни теле в моих руках, я сразу же карабкаюсь обратно в свой темный уголок, умоляя агонию покинуть меня. Так не может продолжаться дальше. Мое сердце просто не выдержит. Я всегда знала, что мои родители умрут с разбитыми сердцами, если им придется жить друг без друга, но я и не догадывалась, что то же самое произойдет со мной, если моя милая сестричка покинет меня.

Снова слышу его голос. Черт, как же я хочу, чтобы он просто заткнулся. Он продолжает вытягивать меня из темноты, но я не хочу из нее выходить. Я хочу остаться здесь навсегда; хочу превратиться в пустоту, а потом встретиться с семьей. Мне больше незачем жить. Что в моей жизни может стоить того, чтобы бороться за это? Темнота — единственное место, в котором я хочу находиться.

— Лили, теперь остались только мы с тобой.

Мы сидим на передних скамьях церкви, плечом к плечу, прислонившись друг к другу, после того как попрощались с родителями. Все остальные, к счастью, уже покинули церковь, предоставив нам возможность побыть вдвоем.

— Ага, Саш. Я почти слышу, как мама пытается давать нам указания сверху, типа: «Не пользуйтесь дорогим китайским сервизом! Не нажимайте кнопку «вкл» на посудомоечной машине слишком много раз — сломаете!». — Мы обе смеемся, вспоминая слова нашей матери.

— Я надеюсь, что мы умрем вместе. Я бы не хотела остаться в одиночестве, — говорит Саша мягко.

— Саш, этого не произойдет еще долгое время, а потом у нас будут собственные семьи. Мы не будем одиноки, — убеждаю я ее.

— Ну, если это всё-таки случится, Лил, я хочу, чтобы ты жила счастливо. Мама с папой хотели бы этого для нас, и я хочу того же для тебя, — настаивает она.

— Мне бы тоже этого хотелось для тебя, Саш, но хватит говорить об этом. Мы будем вместе даже тогда, когда полностью поседеем, а ферма будет населена сотней наших правнуков, носящихся по зеленым полям и раскачивающихся на нашем любимом дереве. — Мы тихо смеемся вместе.

— Пошли. — Мы поднимаемся и выходим из церкви, держась за руки. Внезапно, я чувствую что-то мокрое, и, опустив глаза к нашим переплетенным пальцам, вижу, что они покрыты кровью.

Взметнув взгляд к Сашиному лицу, я понимаю, что оно опухло и покрыто синяками.

— Лили, — шокировано шепчет она, падая мне в руки, отчего я кричу.

Я просыпаюсь от крика, понимая, что мои глаза жжет, и ко мне прикасаются чьи-то руки.

Подняв веки, я ощущаю боль в горле, и тут же понимаю, что крик, из-за которого я проснулась, принадлежал мне. Джейк рядом, и он обнимает меня, поглаживая рукой по спине.

— Шш, детка, всё хорошо, — пытается он меня успокоить.

Я нахожусь в растерянности, и мой сон постоянно проигрывается у меня в голове: Саша, умирающая на моих руках. От этих воспоминаний мое сердце раскалывается заново: оно раскалывается каждый раз, когда я просыпаюсь с этой болью, и его острые осколки разлетаются в моей грудной клетке, разрывая ее. Я так устала. Я просто хочу, чтобы это всё закончилось.

Руки Джейка, обернутые вокруг меня, заставляют меня ощутить себя в тепле и безопасности, хотя одновременно с этим я чувствую ненависть к нему: он пробуждает меня к жизни, но в ней слишком много боли, с которой мое слабое тело справиться не в состояние. Однако в этот раз мне нужно, чтобы он подарил мне покой. Я слишком устала от боли и хочу, чтобы он заставил меня о ней забыть.

Прекращаю кричать и приникаю к Джейку с такой силой, какой даже Супермен позавидует. Никто не отберет у меня долгожданный момент спокойствия. Мне просто нужно поверить на минуту, что всё будет хорошо.

Джейк сильнее прижимает меня к себе, и некоторое время мы лежим в тишине, прежде чем он слегка отодвигается и изучает меня с измученным выражением лица. Волна вины и тоски накрывает меня от боли, которую он, очевидно, испытывает.

Смотря на меня остекленевшими глазами, Джейк говорит:

— А вот и ты. Знаешь, когда я впервые увидел тебя, то подумал, что у тебя самые ошеломительные зеленые глаза во всем мире. Как же я ошибался в тот момент. Именно сейчас, когда в них снова горит искра жизни, после того, как в течение трех дней не отражалось ничего, кроме пустоты, я смотрю в самые прекрасные глаза, которые когда-либо видел.

Я действую, не раздумывая, и целую его, отчего он на секунду замирает, прежде чем целует меня в ответ, крепко и страстно. Боже, так хорошо, и теперь, когда я знаю, на что похож Ад, я с уверенностью могу сказать, что губы и руки Джейка на мне подобны Раю.

Начинаю стягивать с него футболку голову, но он отодвигается, пристально смотря мне в глаза.

— Лили, тебе сейчас больно. Мы не можем сделать это, — его голос отчетливый и уверенный, но увеличенные зрачки показывают мне, как сильно он на самом деле этого хочет.

Обхватываю его лицо руками.

— Пожалуйста, Джейк, — умоляю я. — Я хочу почувствовать что-нибудь, что угодно, кроме боли.

Джейк тяжело выдыхает.

— Бл*дь, Лил, я хочу этого, чертовски сильно хочу, но… — на его лице отражаются тревога за состояние моего здоровья и нерешительность, поэтому я обрываю его.

— Джейк, — говорю я твердо и уверенно. — Я не пожалею потом. Я хочу этого. — И это правда. Я хочу испытать хоть что-нибудь помимо боли, которая вернется сразу же, как только у меня появится время на размышления. Также я по-настоящему хочу Джейка, но эти мысли я заталкиваю подальше, потому что просто не способна сейчас думать о том, что же это означает, и какова на самом деле его роль в этом доме ужасов.

Джейк удивляет меня, когда уступает и наклоняется, целуя меня жестко и страстно. Я снова поднимаю его футболку, и в этот раз он помогает мне, отрываясь от моих губ и стягивая ее со своего тела, отчего перед моим взором предстают его загорелые и идеально очерченные руки и грудь, являющиеся невероятным произведением искусства. Он просто великолепен.

Когда Джейк протягивает руки к моей майке, я понимаю, что одета в свою шелковую пижаму, и на мгновение мне становится интересно, когда я успела переодеться, но это тут же перестает меня волновать, потому что я отчаянно хочу, чтобы Джейк оказался внутри меня. Расправившись с моей майкой, он медленно стягивает с меня трусики, покрывая поцелуями мои бедра, колени, голени и лодыжки и вызывая во мне дрожь, которая на мгновение заглушает боль в моем сердце. Эта боль вернется с удвоенной силой, но на данный момент Джейк является всем тем, что я хочу чувствовать.

Избавившись от моей одежды, Джек садится на кровати, поднимаясь медленным и жадным взглядом по моему телу, пока не достигает глаз.

— Ты так чертовски прекрасна, — выдыхает он.

Его взгляд опускается на мою грудь, и Джейк наклоняется, беря мой сосок в рот, отчего я выгибаю спину от удовольствия, в то время как от вызывающих привыкание прикосновений языка и посасываний, в моей киске распространяется жар. Я хватаю Джейка руками за волосы и прижимаю его к груди, чтобы он покусывал мои соски и сосал сильнее, и он со стоном исполняет мое желание. С каждым дразнящим облизыванием и с каждой возбуждающей волной, направляющейся прямиком к моей киске, когда Джейк прикусывает мою грудь сбоку, мое дыхание ускоряется, и я стону, с силой сжимая простыни.

Джейк прокладывает дорожку из поцелуев к моей шее и челюсти и отталкивается, оказываясь стоящим передо мной на коленях, после чего расстегивает штаны и обхватывает свой член рукой, медленно проводя головкой, на которой уже выступила капля предсеменной жидкости, по моему клитору. Эти движения вызывают у меня очередной стон, и мои ноги уже начинают дрожать от надвигающегося интенсивного оргазма.

Свободной рукой Джейк обхватывает мою щеку и проводит большим пальцем по губам, и от этого прекрасного и интимного прикосновения мои веки медленно опускаются. Когда я снова поднимаю их, то встречаюсь взглядом с Джейком.

— Последний шанс прекратить это, Лил. Если мы зайдем дальше, я не смогу остановиться. — Он опускает взгляд на мое тело и облизывает губы. — Так что скажи мне сейчас, малышка, ты уверена, что хочешь этого? Потому что после того, как я возьму тебя, ты станешь моей. — На мгновение Джейк замолкает, перед тем как продолжить хриплым голосом. — Ты вывернула мой мир наизнанку, детка. Пути назад не будет. — Он продолжает обводить мой клитор круговыми движениями головки своего члена.

Даже если бы я хотела остановить его, то мое тело ни за что на свете не позволило бы мне этого, поэтому я качаю головой и прошу:

— Пожалуйста, Джейк, не останавливайся.

Он замедляет свои движения, перед тем как снова провести членом по моему клитору, и мои бедра дергаются от нужды в нем.

— Малышка, я хочу услышать, как ты это произносишь. Ты понимаешь, что это будет означать? Ты навсегда станешь моей.

К этому моменту мне уже надоело притворяться, что я не хочу принадлежать ему.

— Да-да, я понимаю, — выдыхаю я, приподнимая бедра навстречу его члену.

Джейк прекращает обводить головкой мой клитор, и по моим венам проносится отчаяние, но когда я поднимаю взгляд, чтобы со злостью посмотреть на него, то вижу на его лице ухмылку.

Он протягивает руку к своим штанам, достает из бумажника презерватив, открывает его резким движением, и я облизываю губы, когда презерватив максимально растягивается по его члену.

Опустив взгляд на мою плоть, Джейк стонет.

— Черт, не могу дождаться того момента, когда буду внутри тебя, Лил.

Он накрывает меня своим телом и пропускает одну руку через мои волосы, завладевая моим ртом в агрессивном поцелуе, который я просто обожаю. Обхватив его руками за шею, я также грубо отвечаю на поцелуй, прикусывая его нижнюю губу, в то время как он свободной рукой пощипывает мои соски, начиная возрождать мой оргазм.

Разорвав поцелуй, Джейк касается членом моего лона.

— Господи, Лили, ты такая мокрая, и всё это для меня, — рычит он.

Пригвоздив меня к кровати собственническим взглядом, Джейк медленно вводит в меня головку своего толстого члена, и я стону, когда меня охватывает жар. Джейк выходит из меня и повторяет движение, что подобно настоящей агонии: я просто хочу, чтобы он был глубоко во мне, растягивая меня изнутри.

Он обхватывает руками мою талию и перекатывает нас так, что я оказываюсь сверху.

— Ухватись за изголовье кровати, детка.

Делаю то, что он сказал и обхватываю руками металлические прутья.

— А теперь возьми меня в своем собственном ритме. — Я с удивлением смотрю на него и неожиданно понимаю, что он делает: он предоставляет мне контроль и, несмотря на то, что я ему доверяю, он позволяет мне сделать выбор. Своими действиями он возвращает мне украденную другими часть меня.

Медленно опускаюсь, откидывая голову назад и изгибаясь, и с моих губ срывается стон от великолепного ощущения того, как Джейк заполняет меня.

— Твою мать, Лили, ты просто идеальна для меня. Черт, какая же ты тугая.

Я медленно скольжу по нему вверх и вниз, перед тем как начинаю двигаться быстрее и сильнее, а Джейк не сводит глаз с места, в котором соединяются наши тела, пока я поднимаюсь и резко опускаюсь на него снова и снова.

— Джейк, — стону я, возбужденная его действиями так же сильно, как и ощущением его члена во мне.

— Черт, детка, ты ощущаешься просто охренительно. — Его голос низкий и хриплый.

Мои ноги начинают дрожать, и я нахожусь уже за секунды до экстаза.

— Держись за изголовье крепко, Лил. — Я усиливаю свою хватку, а Джейк обхватывает руками мою талию и начинает резко входить в меня, снова и снова. Вскоре я сжимаюсь вокруг его врезающегося в меня члена и стону, потерявшись в опьяняющем блаженстве, и понимаю, что скоро испытаю самый сильный оргазм в своей жизни.

— Глаза на меня, Лил, — рычит Джейк. — Я хочу смотреть в глаза своей женщине, когда заставляю ее кончить.

Мои глаза встречаются с его, и я кричу:

— Джейк!

Он стонет:

— Вот она, моя пламенная девушка. Огонь в твоих глазах вдыхает в меня жизнь, малышка. — Его голос хриплый и напряженный из-за сильных толчков, которые он совершает.

Я зачарованно смотрю, когда внезапно он зажмуривается и кричит:

— Чеееерт! — его толчки в меня становятся всё сильнее, и, наконец, его тело напрягается, когда он кончает.

Ослабив свою хватку на моей талии, он садится, заключая меня в объятия, и прижимается лицом к моей шее, тяжело дыша.

Восстановив дыхание, Джейк нежно снимает меня с себя и кладет на кровать, после чего направляется в ванную, чтобы избавиться от презерватива, а мои глаза в это время закрываются, и я начинаю засыпать.

Внезапно мои ноги оказываются в воздухе, и я чувствую между ними теплую мочалку. От этого интимного жеста мои глаза широко распахиваются, а сердце на секунду перестает биться.

Закончив, Джейк снова направляется в ванную и, выйдя из нее, обнаженный и великолепный, подходит к кровати, устраивается позади меня и прижимает к своей груди.

Мое тело тяжелеет, и когда я понимаю, что нахожусь в безопасности, то наконец-то расслабляюсь. Когда губы Джейка прикасаются к моей шее, мои глаза закрываются, и в первый раз за несколько дней я погружаюсь в сон без кошмаров.