Ты об этом еще пожалеешь...

Глава 3

— Теперь пусть родители усопшего бросят первую горсть земли...

Эйлин Снейп бросает, и гроб начинают зарывать.

Я так и не увидела его лица. Его хоронят в закрытом гробу и в закрытом же гробу его держали с той минуты, как привезли домой. Я порывалась навестить Снейпов, проститься с мертвым с тех пор как приехала, и меня все отговаривали. Отговорили.

Во-первых, идти к Снейпам было бессмысленно, потому что они никого не пускали. Они не отвечали на письма и на телефонные звонки, они не открывали соседям, которые за эти дни почти все, как я, приходили с соболезнованиями к ним под дверь. Собственно, если бы Тобиас Снейп не напился в первый вечер и не рассказал всем и каждому, в каком виде его сын вернулся из школы домой, город бы никогда и ничего не узнал.

Они не хотели пускать даже шерифа и доктора, но без этого не разрешили бы похорон. Так что этих двоих в виде исключения пустили.

И когда шериф и доктор вышли из дома покойного, они огласили вторую причину, по которой мне отсоветовали идти к телу: шериф и доктор горячо одобрили решение Снейпов. Они сочли, что это зрелище не для слабонервных — и нечего добрым людям смотреть на такое, а то им ночью еще приснятся ужасы.

Сами же опытные люди поспешили в красках расписать, что они увидели, и описание их отпугнуло бы любого.

Признаюсь, что мне его передали и я была рада, что не видела тела. Хотя, если бы понадобилось, я готова была настоять на своем и увидеть его...

В конце концов, за пять лет в Хогвартсе я приучила себя к мысли, что идет война, что я должна и буду воевать и я навидаюсь при этом трупов. В том числе трупов от нападения оборотней.

Но зачем торопиться...

Я не торопилась. Наверное, потому что медленно соображала. Я плохо спала в ту ночь.

Я повторяла раз за разом слова Макгонагалл : «мистер Снейп не вернется в школу. Он покинул нас в связи с важными семейными обстоятельствами», «вчера днем приезжали его родители и забрали его домой» — и пыталась понять, почему она так сказала.

На похоронах же народу было мало — снова потому, что так просили Снейпы.

Моя семья, их семья, шериф, доктор и погребальные служащие... Слагхорн и Регулус Блэк. Причем, Блэк старался не попадаться на глаза родителям Снейпа.

Слагхорн казался очень расстроенным, постоянно утешал миссис Снейп — он был еще ее учителем, он был деканом Слизерина, когда она училась. Перед погребением Слагхорн сказал короткую речь, которую все слушали с видом: «а это кто такой? Он из той самой школы, где оборотни?»

Миссис Снейп его, пожалуй, вообще не слышала.

Больше из Хогвартса никого не было. Потому что никто не знал или потому что никому не было дела?

Регулус возложил на могилу волшебные цветы и смылся так быстро, что я не успела с ним поговорить.

Слагхорн смылся еще быстрее.

Потом надо мной пролетела большая сова-тяжеловес и уронила на гроб венок — судя по надписи, от Люпина.

Шериф громко сказал:

— Всё у них не как у людей.

На чем церемония успешно закончилась.

А назавтра я вернулась в Хогвартс.

Крайне недовольная собой. Я ничего не успела из того, что планировала.

Я очень хотела хотя бы после похорон поговорить с мистером и миссис Снейп, но они снова заперлись у себя дома и не стали отвечать.

А я имела к ним сотню вопросов. Оставшихся без ответа.

Правда, теперь у меня была ниточка — Регулус Блэк. Я собиралась основательно ее раскрутить, как только дойдут руки.

Потому что возвращение в школу не удовлетворило меня.

В школе было всё, как обычно, и этого я не могла понять.

Я стала осторожно расспрашивать своих одноклассников — чтобы получить в ответ их недоуменные взгляды. Что-то случилось? Разве? А когда?

Я узнала, правда, что декан Слагхорн собрал свой факультет в гостиной и сделал объявление, что пятикурсник Северус Снейп погиб в понедельник от несчастного случая.

Реакция остальных учеников на мои осторожные заявления, что эти два дня я была дома, и я только что вернулась с похорон Северуса Снейпа, — реакция их была самая равнодушная. Вернее, никакой особой реакции не было. С похорон? Ах, как жаль, как мы тебе сочувствуем. Вы же дружили. Как нехорошо получилось, надо же...

А в глазах их было написано: Снейп, ну понятно. Доигрался со своими зельями. Или, ради разнообразия: доигрался со своими Темными заклятиями.

Я хотела возразить, что всё случилось совсем не так, и зелья-заклятия тут ни при чем, а на самом деле... И молчала. Потому что поняла: я так и не знаю, что было на самом деле.

Но я решила узнать.

Я подкараулила Регулуса Блэка, когда он шел с тренировки по квиддичу, и прижала в пустом коридоре.

— Спасибо, что был на похоронах.

— Что? П-п-пожалуйста...

Он даже стал заикаться.

— Ты, как и я, считаешь, что с похоронами ничего не закончено?

— Всё з-з-закончено! Папе твердо обещали, что д-д-дела возбуждаться не будет, — он снова побелел, как тогда, когда я уезжала.

— А я думаю, что будет.

— Т-т-ы что-то з-з-знаешь?

— Ты думаешь, они спустят дело о нападении оборотня?

— Ах, об-б-боротня? На об-б-боротня мне плевать, — он почему-то успокоился.

— Ты не прав.

— С-с-сириуса обещали не трогать, а об-б-боротня пусть хоть усыпляют, туда ему и дорога.

— Сириус не позволит обидеть Ремуса! — сказала я. — Он не останется в стороне!

— Да не тронут твоего оборотня, папа за него договорился, — тоскливо ответил Регулус.

— Добрый у тебя папа. Это Сириус нажал?

Брат Сириуса побледнел.

— А разве Сириусу что-то угрожает?

— Так з-з-за убийство?

— За убийство? — тупо спросила я. — Так это твой брат загрыз Северуса, а не Люпин?

Зря я спросила. Регулус стал зеленым.

Так ты ничего не знала? — сказал он. — Загрыз Л-л-люпин. Потому что Сириус его туда заманил. Люпин сидит по полнолуниям в Визжащей Хижине, и Сириус дождался трансформации, пошел и нашел Снейпа. И отвел его в Хижину. Сказал, что там есть нечто интересное. И запер там с Люпиным. Он сам признался.

— Зачем он это сделал? — тихо спросила я.

— Он сам не знает. Он сказал: «потому что было прикольно». А потом он сказал П-п-поттеру, они побежали в Хижину, а там уже труп.

— Это он тебе признавался?

— Папе. И Дамблдору. Папа с Дамблдором вместе с ним разговаривали.

«Разговаривали». Я бы его ... просто посадила в тюрьму.

Когда я отдышалась от «разговора» с Регулусом, встал вопрос, что делать дальше.

Раньше я хотела пойти к Слагхорну, он же был на похоронах и всегда хорошо относился ко мне, но сейчас решила переждать. Успеется. Кто знает, о чем Дамблдор и Блэк с деканами «договорились». Как они договорились с Макгонагалл, я узнала на себе...

И вместо Слагхорна я выбрала Визжащую Хижину.

Не знаю, зачем.

Просто захотелось пойти и посмотреть на то место.

Осмотреть его... Все горе-сыщики надеются, когда у них нет идей, что место происшествия натолкнет их на гениальную мысль. Придут, посмотрят — и их озарит.

Я вспомнила треп Мародеров о том, как легко зайти в Хижину, если знать потайной сучок. Нажала на него и зашла.

Наверное, я зашла напрасно.

Тоннель и Хижина были стерильно чисты — или их отмыли. От всех улик.

Но я медлила выйти обратно. Чего я ждала — его призрака?

— Не верится, что здесь побоище было, да?

Я вздрогнула и чуть не выронила палочку.

Я хотела привидение? Пожалуйста. Но это был не Северус. Это была чертова Плакса Миртл.

— Чисто здесь, да? А ночью в понедельник такое было!!! Всё в кровище. Весь пол в кровище! Стены измазаны, даже потолок. Помфри, когда она зашла, чуть не стошнило!

Плакса Миртл лучилась от счастья. Она наслаждалась ужасом слушателей и добросовестно выкладывала самые страшные подробности — так, как в свое время шериф Парсонс и доктор смаковали в своих рассказах детали осмотра трупа.

Зверски убитый ребенок — что может быть лучше... для некоторых любителей порассказать.

Плакса Миртл, наверное, надеялась, что меня стошнит? Зря надеялась.

— А я ждала, что ты придешь. Ты же его девушка, да? Пожениться, небось, собирались? А вот не судьба! Такая жизнь: задумываешь что-то на будущее, строишь планы, свадьбу там, ребятишек — а кончается в каком-нибудь жутком старом сарае с перерезанным горлом... или в туалете, как я... Кругом кровь рекой хлещет, куски мяса вырваны, оборотень ходит и воет — и тоже весь в крови... Он никого к трупу не пускал, обезумел от крови! Дамблдору пришлось оглушить его, иначе он тело не отдавал... а в середине твой Северус валяется — и горло перегрызено. Жуть!

В этом я была с Плаксой абсолютно согласна.

— А ты зачем пришла? Ты думала, он сюда вернется? А я тоже так думала, — радостно продолжала Миртл. — Я тут с понедельника дежурю. Думала: как здорово, что в школе кого-то убили, я не одна теперь буду! У мня тоже будет парень! А он нет, не вернулся. Если бы он вернулся, то сюда, все убитые сначала на место смерти приходят. Но раз он не пришел... Теперь, наверное, перестану ждать. Раз он не пришел до сих пор, значит, что не придет вовсе...

— А ты видела, что здесь случилось, Миртл? — прервала я.

Но Миртл не так-то легко сбить с темы.

— А ведь здорово было бы, если бы он поселился здесь навсегда? Привидение Воющей Хижины! И по полнолуниям летал бы здесь, пугал Люпина. Так ему и надо, убийце! И в школу заходил бы, к Люпинским дружкам — вот бы их тоже довести до кондиции! Чтобы знали, что нельзя людей убивать!

— Миртл, а кто его убил?

Миртл чуть не захлебнулась подробностями:

— А они все! Это был заговор. Они же каждое полнолуние здесь сидят! Они тут каждый сучок знают. И знаешь, — она понизила голос до пикантного шепота, — они с самого начала напрашивались! Я давно ждала, что они убьют кого-нибудь. Я сказала, что они тут сидели? Нет, что самое интересное. Они по полнолуниям гуляли! Вместе с оборотнем! Прямо здесь, в Хогвартсе и в Хогсмиде! Всю ночь, и возвращались под утро. И при этом ржали, я сама слышала: «Шикарно сгуляли! А ведь чудом не задрали ту бабу в Хогсмиде, мы еле удержали Лунатика!» — а второй отвечает: «Сама виновата! Какого тролля ее понесло в полнолуние по улицам гулять!» — и опять ржут.

Я невольно провела рукой по лбу.

— Но как же они не перебили друг друга? Значит, они все-таки умели укрощать оборотня?

— Да разве можно оборотня укротить? Он же оборотень! — возмутилась Миртл. — Никто его не удержит, если он захочет. Твой Северус-то не удержал. А ведь как старался — и молодец, он столько заклятий знает. Он здорово защищался! До последнего вздоха. Даже Дамблдор потом сказал: молодец парень, из него бы вышел великий специалист по Защите от Темных Искусств... Чудо, что он столько продержался против оборотня, оборотень и взрослого за секунду разрывает! А мальчик продержался почти полчаса... Да всё равно он бы не выжил. По-любому. Все заклятия от шкуры оборотня отлетают — куда ему! У оборотня шкура толстая. Непробиваемая.

Я вспомнила, что Миртл не права. Северус всё-таки задел оборотня — не зря Ремус до сих пор лежит в Больничном крыле... Но Миртл правильно сказала: оборотни живучие. Их задеть не так легко. Поправится Ремус, в этом я не сомневаюсь.

— Почему он напал на Северуса? Он узнал его?

— Он же оборотень, он никого после превращения не узнает! — терпеливо, как болвану, объясняла мне Миртл. — Конечно, он не узнал! Он даже своих дружков не узнал, а они всю ночь тут шныряли, всё надеялись забрать тело... Зарыть в неизвестном месте, и концы в воду, наверное, — с удовольствием добавила Миртл. — Но не тут-то было. Оборотень свою добычу никому не отдаст! Он их так отгонял, так рычал! Повезло твоему Северусу, что тело охранял оборотень, а иначе поминай как звали. Нету тела — нету дела.

— Они всю ночь ходили сюда? — переспросила я.

— Еще бы! Они и оборотня хотели увести. Спрятать, наверное. Да он их не пускал. Он и Дамблдора не пускал — сразу понял, что труп хотят забрать...

— Разве они не боялись оборотня?

— Сначала не боялись, но он так рявкнул! Их сразу за милю отнесло! — заржала Миртл. — Они его не боятся, они уже давно штуку придумали, чтобы с ним справляться. Они сами превращаются в животных! В оленя, собаку и крысу! И спорю, что они об этом не заявляли властям. Незарегистрированные анимаги, да? За это тюрьма светит.

— Как можно защититься от волка, превращаясь в оленя или в крысу? — спросила я. Я уже давно отказалась что-либо понимать.

— Крыса из них самая умная. Она редко здесь показывается, — признала Миртл. — А олень, что ты... Там такие рога и копыта, с ним-то понятно. И собака огромная, ростом с теленка! Зубищи — во! Нет, они знали, что делают. И когда они превращаются, то открывают Хижину и выходят до утра гулять. Каково?

— Но в ту ночь их не было?

— В ту ночь был только Сириус Блэк, — кивнула Миртл. — Он посидел с оборотнем, тот превратился и Блэк ушел. А потом, как говорят, он встретил твоего Снейпа и заманил сюда. А сам пошел в замок. Во дает!

— И Поттер с Блэком прибежали сюда, но поздно.

— Не очень-то они торопились прибежать, — ухмыльнулась Миртл. — А крыса не пришла вообще. Они вдвоем всю ночь здесь бегали. А утром смирились и пошли виниться Дамблдору.

— Но почему они мне ничего не сказали?

Миртл посмотрела на меня как на умалишенную:

— Дамблдор им запретил.

— А что было дальше, Миртл?

— Дальше? Ничего. Ну, мы, призраки, собрались здесь, отпели умершего как полагается. Потом Дамблдор и Помфри пришли и всё здесь почистили. Всё.

— А авроры?

— Какие авроры?

— А следователи, люди из Министерства — кто-то же должен был прийти? Ведь произошло убийство?

— Какие следователи? С тех пор как директором стал Дамблдор, в Хогвартс никаких следователей не пускают. За версту! — пожала плечами Миртл. —Вот когда директором был мой Диппет... Я при нем училась... Да, тогда их звали, бывало. Когда меня убили, тут целая комиссия разбиралась! Сам Министр приезжал! Вот было время... А теперь ни-ни. Дамблдор сам председатель Визенгамота, он считает, что сам справится. Никого не зовет. Ему никого не нужно.

— Даже если случилось убийство?

Миртл захихикала.

Той ночью я долго думала, прежде чем заснуть.

Что мне сказать — я очень люблю Хогвартс... Я привыкла считать его лучшим местом на земле. Я считала свой факультет самым благородным и храбрым, своего декана — самой справедливой и строгой, своих друзей — самыми порядочными и светлыми людьми, а своего директора — самым добрым и правильным волшебником в мире.

Я лежала и пыталась понять, каким образом в лучшей в мире школе, на самом благородном факультете, при самом справедливом директоре оказалось возможным безнаказанно убить человека?