Убить или быть убитым

Глава 18 Пятьдесят на пятьдесят

Она улыбнулась, помахала ему рукой, проехала вперед и замедлила ход, прижимаясь к обочине. Доулиш постучал по стеклу, и водитель затормозил.

— Я сойду здесь, остановитесь, пожалуйста.

Верх машины был спущен. Солнце освещало Кейт, и выглядела она умопомрачительно. Он подошел к ней. Она показала рукой на место около себя.

Доулиш обошел машину сзади и сел рядом с Кейт.

— Хочешь прокатить меня?

— А разве ты нас уже не прокатил?

— Я тебя не понимаю.

— Никто из нас даже и не подумал о ключах, — сказала она. — Где настоящие ключи?

— Ждут, пока я захочу воспользоваться ими.

Кейт нажала на сцепление, и машина тронулась. Она проследовала по Пиккадилли-стрит, свернула на широкий проезд к Конститушн-Хилл, напротив госпиталя Святого Георга, проехала через ворота и встала на обочине.

— Мы должны действовать сообща, — сказала она. — Все еще пополам?

— Да.

— Мартсон тебя тоже теперь ненавидит, но, я думаю, он согласится. Мы должны добраться до комнаты-сейфа Колдера. Это необходимо.

— Теперь это очень легко сделать, — сухо заметил Доулиш. — После вашей попытки он удвоит личную охрану, может заменить замки и, по-видимому, будет просить защиты у полиции.

— О нет, — заверила Кейт, — ему не нужна полиция. И он не будет менять замки. Вчерашняя попытка оказалась неудачной, и нет оснований думать, что он знает, где настоящие ключи. Молодой Райан был умным человеком. Он сделал еще один комплект ключей и подменил настоящие. А что касается полиции, то они посуетятся некоторое время, а потом он их быстро отошлет. Ты, надеюсь, не боишься личной охраны?

— Не знаю.

— Если хочешь получить пятьдесят процентов, надо заработать их, — сказала Кейт. — Мы должны попасть в комнату-сейф Колдера на этой неделе. Думаю, тебе не придет в голову доверить ключи кому-нибудь еще, не так ли? Ты должен сделать это сам. Ты можешь сделать это сегодня ночью?

— Нет. Сегодня среда. Я мог бы попробовать в пятницу. Но прежде чем я отправлюсь на дело, я должен знать, что мне там искать.

— Не узнаешь. Мы тебе доверяем в некоторых вопросах, но только не в этом, дорогой. Мартсон не захочет пойти сам, а я… я уже сказала ему, что не доверяю ни одному из наших. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Значит, только ты и я, — сказал Доулиш.

— Ты быстро соображаешь. Да, только ты и я. Знаешь, Пат, мы с тобой могли бы далеко пойти.

— Да, например, в дом Колдера в пятницу вечером.

— Действительно далеко.

— Мне кажется, из нас получилась бы неплохая пара, — согласился Доулиш.

— Я действительно не знаю, что в этой комнате. Мартсон скрывает это от меня и, уж конечно, не скажет тебе.

— Просто великолепно. Мы идем рука об руку в дом Колдера, пробиваемся через охрану, с помощью ключей, за которые умер по крайней мере один человек, попадаем в комнату-сейф и… потом… вероятно, звоним по телефону Мартсону, чтобы узнать, что ему там нужно…

— Он скажет нам, как это выглядит.

— Я, например, не могу отличить одно ювелирное изделие от другого.

— Да это не ювелирное изделие, — сказала Кейт и засмеялась, — это что-то такое, что можно легко опознать. Какие-то документы, но я не знаю, о чем в них идет речь. Они стоят… Мартсон сказал, что они стоят больше, чем все состояние Колдера. Говорят, он занимает седьмое место в списке самых богатых людей Англии, ты знаешь об этом?

— Может быть. Итак, мы должны достать документы. Хорошо, мы входим и берем их. Потом вручаем их Мартсону, который говорит нам «спасибо» и захлопывает дверь перед нашим носом.

— Нет, он не сделает этого, —проговорила Кейт. — Я тоже хочу получить свою долю. Думаю, что у меня больше шансов получить ее от тебя, чем от Мартсона! — Она снова засмеялась, и хотя смех ее звучал приятно, все же в нем было что-то неприятное; в ней было так много противоречивого. — Дорогой, мы достаем документы и, прежде чем отдать их Мартсону, узнаем, что они из себя представляют. И уж потом займемся им.

— Я не доверяю ни тебе, ни Мартсону, — заявил Доулиш. — Но… как ни печально, я могу работать, только когда у меня есть деньги. Много денег. Итак, в пятницу ночью, около часу. К завтрашнему дню мне нужен подробный план дома Колдера, во всех деталях, чтобы мы могли легко войти в него и не заблудиться.

Кейт сказала:

— Мы проведем вечер в пятницу вместе, Пат. Повеселимся! У меня дома, если хочешь. Это недалеко от дома Колдера. И в час…

— В час мы встретимся у тебя. Я не хочу видеться с тобой до этого. Встретимся на улице и будем думать только о бизнесе, прелесть моя. Где ты живешь?

Она назвала ему адрес и быстро уехала.

Доулиш направился в клуб, чтобы там спокойно составить послание Тривету. Он сообщил о прослушивании его телефона и об условленной встрече в пятницу ночью; попросил Тривета подготовить ему комнату на первом этаже, на углу Викин-лейн, где жила Кейт. Он отправил сообщение со швейцаром клуба.

Потом снова вернулся к Тиму.

План дома Колдера был доставлен специальным нарочным на следующий день утром. Три места были отмечены точками там, где вход и дом мог охраняться. План привезли раньше, чем пришел Тим, и Доулиш ничего ему не сказал. Пришла весточка и от Тривета: он получил послание Доулиша и собирается действовать в соответствии с приведенными в нем сведениями. В его распоряжении была прихожая дома на углу Викин-лейн; дверь будет открыта.

В пятницу днем неожиданно вошел Тим, когда Доулиш изучал план, который теперь он уже мог видеть с закрытыми глазами. Надо было или быстро спрятать его, или показать Тиму. Тим заметил план.

— Занят? — спросил Тим.

— Да, немного. Это план, — улыбнулся Доулиш, — прости, что мне пришлось кое-что долго скрывать, но я думаю, что долгожданное событие скоро произойдет. Ты занят сегодня вечером?

— Нет.

— Нужно, чтобы без четверти час ты находился около дома лорда Колдера. Ты знаешь, где это?

— Да, Мильтон-сквер.

— Спрячься в дверях дома номер двенадцать, который находится через несколько домов от угла, почти напротив дома Колдера. Перед там как уйти, я дам тебе связку ключей. Около часа я приеду на Милтон-сквер. Я буду не один. Ты передашь мне эти ключи и пару пакетов с аммиаком, ты знаешь эти взрыв-пакеты. Достань полдюжины.

— Хорошо, — ответил Тим.

— Может быть, ты пойдешь со мной. Если нет, то жди часа два. А если я и тогда не вернусь, расскажи Тривету обо всем, что мы делали.

Тим медленно проговорил:

— Значит, в этом замешан и Тривет.

— Ему придется вмешаться, если сегодня ночью дела пойдут плохо. Я не очень-то доверяю моей прелестнице.

Ночь была идеальной: луны не было, но сияли звезды, дул слабый ветерок.

Ровно в полночь Доулиш вышел из квартиры дома на улице Джермин-стрит и сел за руль машины. Тим должен был выйти через пять минут. Доулиш ехал медленно по почти безлюдным улицам.

За ним явно следили: на небольшом расстоянии по пятам за ним двигалась маленькая машина.

Мысль о возможном внезапном нападении и смерти преследовала его, как тень. Кейт жаждала только одного — ключей. Ей нужны были только ключи, а поскольку он ехал на условленную встречу, значит, они были у него в кошельке.

Она жила в доме на Викин-лейн, которая была чуть больше переулка и находилась недалеко от Оксфорд-стрит, в десяти минутах ходьбы от Милтон-сквер. У преследовавшей его машины горел только боковой свет, поэтому он не мог видеть, кто сидел за рулем и даже сколько человек в ней было. Он проехал дом Кейт. Она сказала ему, что живет на втором этаже; там горел свет.

Машина не последовала за ним в переулок. Он проехал мимо дома, добрался до конюшен, расположенных немного дальше, и завел туда машину. Затем выключил свет и несколько минут тихо посидел в темноте.

Потом вышел из машины и проверил карманы. У него были пистолет, пистолет Кена, несколько инструментов, которыми пользуются взломщики, и виток прочной веревки.

Тихая звездная ночь была прекрасна. Виднелось несколько освещенных окон, во дворе слышались звуки музыки; мягкий свет освещал вывеску: «Клуб голубой луны».

Он дошел до угла и осмотрел узкую улицу. Горели два фонаря, один — около дома Кейт. В свете фонаря он увидел человека, идущего ему навстречу. Доулишу удалось проскользнуть незамеченным в угловой дом. Дверь была открыта, в передней никого не было.

Еще одна машина въехала во двор, где находились конюшни; видимо, это была та, которая преследовала его. Она заехала в дальний угол двора, и из нее вышли два человека. Он прижался к стеклу. Люди подошли к его машине и заглянули в нее.

Да, они планировали нападение. Какой-то человек, шедший в его сторону, остановился на противоположном углу, и один из тех, кто вышел из машины, подошел к нему. Доулиш смог расслышать несколько тихо сказанных слов:

— Видел его?

— Нет. Он где-то здесь. Может, он ушел, чтобы встретиться с ней?

— Нет. Хитрый мерзавец. Все равно мы его достанем.

В комнате было два окна. Это давало ему возможность видеть и двор, и Викин-лейн, Лучшее место было трудно найти. Один из парней снова пошел по улице, двое других совещались на расстоянии не больше десяти ярдов от Доулиша, ко он ничего не мог расслышать. Человек, который шел по улице, остановился около одного из фонарей.

Доулиш видел его силуэт и движение руки, бросающей что-то вверх. Раздался звон разбитого стекла, и фонарь погас. Он видел также человека, стоящего около дома Кейт.

Кто-то сказал:

— Уверен, что это был Доулиш.

— Конечно.

— Бродит где-то здесь. — Это был голос Кена. — Может быть, он ушел в «Голубую луну». Хорошее местечко, чтобы затеряться на часок.

— Пойти посмотреть?

— Конечно.

Шагов почти не было слышно, несмотря на то что двор был вымощен булыжником. Теперь лишь Кен стоял на углу. Скоро выйдет Кейт, чтобы встретить его.

Только свет из окна ее комнаты освещал улицу.

Человек вернулся из «Голубой луны» ни с чем.

Они снова пришли во двор и осмотрели его машину. Теперь их голоса доносились более явственно.

— Он не мог пройти в квартиру.

— Может, Моби видел его.

— Мне бы хотелось знать, что у него на уме, — сказал Кен, — я никогда не доверял этой свинье. Если бы я мог…

— Посмотри! — воскликнул другой.

Свет в окне Кейт погас; теперь можно было видеть только на расстоянии нескольких ярдов.

Кен сказал:

— Смотри внимательно.

Он пошел по улице по направлению к Моби. Приглушенный звук его шагов скоро совсем замер. Другой парень, находящийся в пяти ярдах от Доулиша, стоял, пристально глядя то направо, то налево.

Доулиш открыл входную дверь. Он увидел на углу темную фигуру человека, который смотрел в другую сторону.

Доулиш бесшумно сделал три больших шага, затем, выбросив вперед правую руку, схватил человека за горло. Послышался слабый хриплый звук. Человек откинулся назад, навалившись на грудь Доулиша. Он был слишком испуган.

чтобы оказать сопротивление. Доулиш еще сильнее сдавил его горло; он чувствовал, как поднималась грудь человека, ощущал мускулы на его шее, когда тот пытался глотнуть воздух. Он начал бить Доулиша ногой. Удары причиняли нестерпимую боль еще не зажившим ногам. Но скоро жертва стала слабеть и наконец совсем обмякла. Доулиш продолжал сдавливать горло еще некоторое время, чтобы убедиться, что тот не притворяется. Когда он разжал руки, человек рухнул на землю. Связав ему веревкой руки и ноги, он отнес его, щадя свою левую руку, в машину, уложил на заднее сиденье, убедился, что его не видно из окна, и тихо закрыл дверцу.

Потом быстро вернулся на угол.

В тусклом свете можно было различить длинную тень не то мужчины, не то женщины. Он ускорил шаги и, как ему показалось, увидел Кена, идущего впереди.

Появилась Кейт. Дверь за ней закрылась.

Доулиш был достаточно близко, чтобы увидеть, как она посмотрела сначала налево, потом направо. Вдруг из темноты на нее налетел человек. Она тяжело упала, попыталась закричать, но крик замер, так как человек схватил ее за горло.

Доулиш мгновенно отреагировал. Сокрушительный удар правой рукой свалил одного из нападавших на землю. Другой резко повернулся и отбежал в сторону. Кейт лежала, широко раскинув руки, задыхаясь от удушья. Человек, которого он ударил, подняв вверх руку, бросился на Доулиша, но натолкнулся на его ногу. Пронзительно завизжав, он отпрянул назад.

Кейт попыталась подняться.

Второй, это был Кен, готовился к прыжку. Доулиш позволил ему приблизиться, сделал шаг в сторону, обманув его, и схватил правой рукой за воротник пальто. Он приподнял его и левой рукой вытащил пистолет из его кармана.

— Подними руки! — приказал Доулиш, ткнув пистолетом в спину Кена.

Кейт, покачиваясь, уже стояла на ногах, другой человек тоже начинал приходить в себя.

Доулиш сказал:

— Подними руки, парень! Иди сюда!

Человек сделал вид, что подчиняется, потом вдруг резко повернулся и бросился бежать по улице. Кен стоял с высоко поднятыми над головой руками.

— Останови его! — закричала Кейт.

— Не стоит, — ответил Доулиш. — Мы неплохо поработали.

Он еще сильнее прижал пистолет к спине Кена.

— Открой дверь, Кейт, мы отведем его наверх.

В свете прихожей Доулиш увидел незнакомую Кейт. Волосы ее были растрепаны, шляпа съехала набок, на лбу — царапина, одежда измята.

— Веди нас, — сказал он.

К входной двери вела узкая лестница. Кейт поднималась медленно, прижимаясь к перилам. Чулки ее были порваны, вся юбка в пыли. Доулиш подтолкнул Кена вперед. Они дошли до лестничной площадки.

— У тебя есть комната без окон? — спросил Доулиш.

— Ва… ванная.

— Подойдет, —решил Доулиш.

Она показала дорогу. Стены ванной комнаты были выложены светло-серой плиткой, ванна встроена в пол.

Достав из кармана веревку, Доулиш приказал Кену:

— Влезай в ванну и повернись спиной.

Кен повиновался. Кейт наблюдала, как Доулиш связал ему руки, заставил лечь на живот, а потом связал ноги. На это ушло много времени. У Доулиша начала побаливать левая рука.

Наконец Доулиш к Кейт вышли из ванной. Она шла впереди уже более уверенной походкой. Они оказались в длинной узкой комнате, в прекрасной комнате в светло-серых и темно-бордовых тонах, обставленной изысканной мебелью в стиле Людовика X V. Она подошла к изящному шкафчику и открыла дверцу. Бутылка дрожала в ее руке. Доулиш взял у нее бутылку, потом достал бокалы и налил виски.

Она с жадностью выпила.

— Бедняжка Кейт, — сказал Доулиш, — кто придумал эту маленькую игру? Ты или Мартсон?