Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг. - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Н. С. Черушев (ч. 10)

После Гражданской войны занимал должности командно-начальствующего состава. В 1921—1924 гг. — командир учебно-кадрового полка, командир 31-й бригады и 33-го стрелкового полка 11-й стрелковой дивизии. В декабре 1924 г. командируется в Китай, где работает в качестве военного советника Кантонской армии. По возвращении из Китая командует (с ноября 1925 г.) 58-м стрелковым полком, а затем работает помощником командира 20-й стрелковой дивизии. С января 1930 г. — командир и комиссар 4-й стрел

ковой дивизии. В 1927 г. окончил курсы «Выстрел», а в 1929 г. — КУВНАС при Военной академии имени М.В. Фрунзе.

С января 1931 г. по декабрь 1934 г. — начальник Инженерного управления РККА, заместитель начальника инженеров Красной Армии. С января 1935 г. — комендант и комиссар Мозырского укрепленного района. С мая 1936 г. — заместитель, а с мая 1937 г. — начальник (после ареста коринженера Я.М. Фишмана) Химического управления РККА. В ноябре 1938 г. уволен в запас. Награжден двумя орденами Красного Знамени (1920 г., 1922 г.).

Комкора Степанова арестовали в самом конце 1938 г. К тому времени стало казаться, что репрессии против высшего комначсостава уже пошли на убыль и что вскоре они совсем прекратятся. Ему было известно, что из начальников центральных управлений РККА и руководящего состава военных округов за последние три месяца аресту подвергся только один человек — начальник УВВУЗ комкор А.И. Тодорский.

Однако надежды Максима Осиповича не оправдались— пришли и за ним. Пришли 9 декабря 1938 г., хотя с одинаковым успехом могли прийти и на два, и на три месяца раньше. Дело в том, что показаний на него к декабрю 1938 г. было предостаточно. А раз так, то Степанову приходилось много раз объясняться по этому вопросу в партийном порядке, писать массу объяснительных записок в самые различные инстанции.

В частности, на него как на заговорщика показали арестованные органами НКВД: первый заместитель наркома обороны командарм 1-го ранга И.Ф. Федько, его бывший заместитель в Химическом управлении РККА дивизионный комиссар А.И. Минчук, заместитель председателя СНК СССР В.Я. Чубарь (по своей должности курировавший химическую промышленность страны и военно-химическое дело в частности), начальник научно-исследовательского химического института РККА комбриг Г.И. Брынков. А также ряд свидетелей из числа сотрудников Химического управления Красной Армии — как военнослужащих, так и гражданских лиц. Еще до его ареста с некоторыми из них Степанову делали очные ставки — чтобы снять с себя подозрения и обвинения, Максим Осипович сам просил провести такие следственные действия. Как правило, подобные рискованные шаги не приносили ему положительных результатов, так как арестованного на очную ставку приводили уже подготовленным и говорил он те слова, которые нужны были следователю. Об этом будет сказано чуть ниже, при цитировании фрагментов обвинительного заключения.

Историк О.Ф. Сувениров в своей широко известной монографии «Трагедия РККА», перечисляя в соответствующем разделе лиц командно-начальствующего состава, не сломленных в ходе следствия, называет среди них и бывшего начальника Химического управления РККА комкора М.О. Степанова. При этом особо отметим, что Сувениров в научном мире известен крайней скрупулезностью в подборе научных фактов при публикации своих трудов. Однако в данном случае уважаемый доктор исторических наук допустил серьезную осечку — арестованный комкор Степанов признал себя виновным уже через неделю после ареста, а именно 16 декабря

1938 г. Почему у Сувенирова, ныне уже покойного, так получилось, сейчас трудно объяснить, но попытку такую все же сделаем.

Обвиняемый со всех сторон во вредительстве, Степанов в ходе следствия пытался лавировать и делал это зачастую на грани дозволенного. Еще до своего ареста, отбиваясь от наветов и в то же время стремясь ублаготворить вездесущие «органы», он написал

7 октября 1937 г. письмо недавно назначенному наркому внутренних дел СССР Лаврентию Берии. Основным аргументом его рассуждений было то, что он был окружен врагами народа и поэтому невольно им помогал. Но вербовке в заговор он не подвергался.

В этом письме Степанов заявлял, что «...прямо я завербован не был и не был я шпионом, но я еще раз повторяю, что по существу меня и вербовать прямо им не было необходимости, т.к. они на меня и так рассчитывали. Я это им позволил сам, общаясь с ними»⁷³.

Вот в том-то и состоит парадокс — считать ли это заявление Максима Степанова признанием им своей вины и принадлежности к заговору в Красной Армии? Или все-таки не считать, полагая, что по-другому в тех сложившихся обстоятельствах он сказать не мог, если хотел сохранить свою свободу и жизнь? Как тут поступить— причислять ли М.О. Степанова к людям, не покоренным следственным аппаратом НКВД, или же исключить его из числа таковых?

В обвинительном заключении по его делу, подготовленном в конце апреля 1939 г., говорится: «Привлеченный в качестве обвиняемого Степанов М.О. виновным себя в предъявленном ему обвинении (обвинение было предъявлено 8 января 1939 г. — Н.Ч.) признал полностью и показал:

«...В дополнение к ранее данным показаниям, сообщаю, что я подтверждаю выводы экспертизы о задержке мною ввода на вооружение новых образцов химзащиты и нападения. Эту задержку я осуществлял сознательно как вредительство, направленное к ослаблению мощи РККА...

Хочу отметить, что я особенно задерживал ввод на вооружение образцов 1937 года...

Из-за моего вредительства произойдет позднее освоение промышленностью объектов ввода, страна будет подготовлена к ветре-че с интервентами на много месяцев позднее, чем она могла быть подготовлена...»⁷⁴

Все эти слова, если они действительно сказаны и подписаны (написаны) Степановым, однозначно говорят за то, что он — враг советской власти и ее Красной Армии. Где же здесь усмотреть сопротивление насилию, противодействие следствию?

Степанов упоминает о выводах экспертизы его деятельности на посту начальника Химического управления РККА. Оказывается, в его деле есть материалы даже не одной, а двух таких экспертиз. И обе они проведены на предмет оценки деятельности подчиненных Степанову людей и учреждений — комбрига Г.И. Брынкова и возглавляемого им Научно-исследовательского химического института РККА. Например, в одном из актов эксперт — представитель Генерального штаба РККА, констатирует: «...Степанов, как бывший руководитель ХИМУ (Химического управления. — Н. Ч.) РККА, на обязанности которого лежала ответственность перед родиной в обороне страны по химзащите, руководстве и снабжении РККА химвооружением — не мог не злать, к чему могут привести изложенные факты...»⁷⁵

«Изложенные факты», о которых упоминает эксперт, — это в первую очередь задержка с постановкой на вооружение армии химического изделия МТ-4.

Следствие по делу М.О. Степанова продолжалось не так уж и долго — всего полгода (с декабря 1938 г. по май 1939 г.). А в качестве следователей выступали сотрудники Особого отдела ГУГБ НКВД СССР: помощник начальника отдела капитан госбезопасности Машленко, начальник отделения майор госбезопасности И.Я. Бабич, помощник начальника следственной части старший лейтенант госбезопасности В.И. Бударев, а также старший следователь лейтенант госбезопасности Гинзбург, который и подготовил обвинительное заключение. Приведем фрагменты из этого документа, типично стандартного по своей форме, составленного 28 апреля

1939 г.

«Произведенным расследованием по делу установлено: Степанов М.О., являясь резко-антисоветски настроенным, еще в мае месяце 1921 года (запись от 10 мая. — Н.Ч.) писал в своем дневнике:

«Давно не писал, да и что писать, всюду ложь, те же старорежимные уловки, подлизывание, кумовство и проч. Лишь одно обременяет — выйти из партии, если так, то привлечешь на себя внимание, но все же тяжело носить партбилет, когда видишь всюду партийные противоречия, слышишь то же самое из уст партийных руководителей. Плохая постановка дела, если ты не можешь говорить кому-либо не в угоду. Это старое, уже изжитое и теперь повернуто наизнанку, но ведь принцип идей не залить человеческой кровью. Когда-то я спорил до упада, да и было спорить о чем — за дело рабочих и крестьян, а теперь, когда они попраны, то лицемерить слишком трудно. Кругом неравенство и если это нужно доказать, то можно привести тысячи примеров...»

Эта запись в дневнике Степанова, безусловно, являлась сильнодействующим оружием в руках органов дознания по формированию очередного «врага народа». И эту линию они гнули в течение всего разбирательства по делу, вынуждая его говорить о себе то, о чем он в другое время предпочел бы промолчать. Здесь даже не требовалось постановки пресловутого вопроса: «Ты что, против Советской власти?» — Степанов сам, своей дневниковой записью отвечал на него. Но до настоящего заговора тут еще так далеко!.. Хотя несогласие и есть одна из форм сопротивления. В одном из протоколов его допроса записано следующее:

«Давно у меня стали появляться и недовольства, особенно резкими они у меня были в связи с тем, что я долго сидел командиром полка, в 1928 году не был послан на учебу в академию и в 1933 году был снижен по должности. Все эти факты я принимал за личную обиду и расценивал с антисоветских позиций»⁷⁷.

Здесь, однако, не все надо принимать за чистую монету. Поясним некоторые моменты прохождения службы комкором Степановым. Например, упоминание о непосылке его в академию в 1928 г. Конечно, каждый военный в свое время мечтает получить высшее военное образование по окончании соответствующего профиля академии. В этом смысле Степанов не был исключением из правил — он неоднократно обращался по данному вопросу к своим начальникам. Но в 1928 г. (как и ранее, так и позднее) слушателем Военной академии он не стал. Видимо, оно (начальство), оценивая его служебную деятельность, а также личную подготовку, посчитало их достаточно высокими и соответствующими занимаемой должности (в 1928 г. он был заместителем командира дивизии). К тому же год тому назад Степанов успешно окончил курсы «Выстрел», пробыв там десять месяцев.

А в 1929 г. он был снова направлен на учебу — на сей раз на Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава (КУВНАС) при Военной академии имени М.В. Фрунзе. Так что обижаться Максиму Осиповичу на невнимание к себе совсем, казалось бы, не стоило, тем более что после окончания КУВНАС он получил под свое начало стрелковую дивизию. Что же касается учебы в названной выше академии в качестве слушателя ее основного факультета, то, по-видимому, соответствующие начальники справедливо посчитали, что готовить из Степанова командира полка и дивизии (таков был профиль академии) — это лишняя трата времени и народных средств, что для него это уже пройденный этап.

Теперь относительно обиды на длительность пребывания в должности командира полка. Восемь лет — срок, безусловно, большой и вполне достаточный для овладения всеми тайнами и премудростями командирского мастерства, в управлении полком и его хозяйством. Однако не следует забывать и того, что в этом качестве Максим Осипович был не одинок — десятки подобных ему, также ворча и чертыхаясь, многие годы тянули тяжелый полковой воз. К тому же следует помнить, что первая половина 20-х годов как раз ознаменована резким сокращением численности армии, реформированием ее структуры, в результате чего многие из командиров, в том числе и категории командиров полков, оказались уволенными за ненадобностью. Так что если говорить по большому счету, Степанову еще повезло и ему особенно-то обижаться здесь не следовало.

Ну, а что касается его понижения в должности в мае 1933 г., то тут есть ряд важных обстоятельств. Дело в том, что специального инженерного образования Степанов не имел, хотя и накопил определенный запас знаний и навыков в вопросах инженерного обеспечения войск в период командования полками и дивизией. Поэтому в 1933 г., после двух с половиной лет руководства Инженерным управлением РККА, ему все равно пришлось потесниться и опуститься на одну ступень по служебной лестнице, когда туда пришел признанный специалист инженерного дела Николай Николаевич Петин. К тому же у Петина и опыта руководящей работы было намного больше, нежели у Степанова, — в годы Гражданской войны он исполнял обязанности начальника штаба фронта, а после нее командовал рядом военных округов, возглавлял Главное управление РККА. Так что и здесь Степанову совсем не резон сердиться и вставать в позу.

Приведем еще одну выдержку из обвинительного заключения по делу М.О. Степанова: «Об антисоветских настроениях Степанова М.О. было известно участникам военного заговора Халепскому и Грязнову, которые, в целях вовлечения Степанова в заговор, пригласили его на вечер проводов Грязнова, состоявшийся в 1933 году в квартире заговорщика Германовича, где Степанов и был завербовал Грязновым и Германовичем в антисоветский военный заговор.

Участие Степанова М.О. в антисоветском военном заговоре подтверждает арестованный Федько И.Ф., показавший на очной ставке с ним: «...Мне известно, что Степанов является участником антисоветского военного заговора. Об участии в заговоре Степанова мне стало известно в 1933 году от Тухачевского...», и арестованный Минчук А.И., показавший: «...Прямую связь со Степановым, как с

участником заговора, я установил не сразу после моего прихода в ХИМУ, а через некоторый промежуток времени.

Нашему сближению способствовало то, что я от Гамарника знал о роли Степанова в ХИМУ и во всем его поддерживал.

Я прямо заявил Степанову, что не считаю возможным скрывать дальше перед ним свое участие в заговоре. Я рассказал ему о своих отношениях с Гамарником и полученных мною заданиях...»⁷⁸

В январе 1935 года Степанов.был направлен на работу в БВО, где с ним установил связь по заговору Уборевич. Уборевич привлек Степанова к подготовке готовящегося вооруженного восстания, поручив ему связаться с заговорщиком Казанским и проведение ряда вредительских актов в области складского хозяйства и боеспособности частей.

Когда Степанов рассказал Уборевичу о том, что ему уже давно известно о сплочении заговорщических кадров, Уборевич сказал: «...Тем лучше, теперь я на Вас буду твердо рассчитывать», при этом спросил — «могу ли я в Вас быть уверен». Я ответил — да...»

По возвращении в Москву в 1936 году Степанов установил связь по заговору с бывшим начальником Управления по вооружению РККА Халепским, от которого в дальнейшем получил установки по проводимому вредительству в Химическом управлении РККА, где работал сначала заместителем начальника управления, а затем начальником управления.

Арестованный Минчук А.И. показал:

«...Осенью 1936 года ХИМУ была дана директива, быв. нач. вооружений РККА Халепским по проведению переучета технического и боевого имущества. Эта директива была явно вредительская.

Рассматривая эту директиву вместе со Степановым и понимая ее вредительский смысл, Степанов заявил: — «Как начальство требует, так и нужно делать»⁷⁹.

Степанов привлек для вредительской работы Никитина, Токорина, Ельшина, Потапова и установил связи по заговору с Брынковым и Веневцевым.

Арестованный заговорщик Веневцев В.И. показал:

«...Степанов побывал на полигоне (химическом. — Н.Ч.) под предлогом дачи на месте указаний о ликвидации последствий вредительства, а на самом деле для того, чтобы поднять наш дух и помочь нам продолжать нашу подрывную деятельность...»⁸⁰

Начальник Научно-исследовательского химического института РККА комбриг Г.И. Брынков, не выдержав истязаний на предварительном следствии, признался во вредительской деятельности. Но вскоре он от этих своих показаний отказался. Что было дальше с ним, можно узнать из текста обвинительного заключения по делу М.О. Степанова.

«Брынков Г.И., давший показания об установлении прямой связи со Степановым, как с участником антисоветского военного заговора, от своих показаний отказавшийся, но изобличенный на очной ставке Степановым, показал:

«...Степанов вредитель, он задержал ввод МТ-4, создавая различные комиссии, оттягивал развитие промышленности по МТ-4, снижая требования на проскок и т.д.; выдвигал предложение закрыть институт, перенести его на ЦВХП (Центральный военно-химический полигон. — Н. Ч.); тормозил работу института, давая массу проблемных заданий, не концентрируя внимания на центральных вопросах, проводя заведомо нерентабельную экспедицию...»

Если подвести некоторые итоги, то можно сказать, что М.О. Степанов в советской жизни отнюдь не являлся ортодоксом, рьяным сторонником социализма. Но, будучи честным военным специалистом, давшим присягу на верность советскому строю, он добросовестно исполнял возложенные на него обязанности. А что касается поведения Степанова в ходе следствия, то безусловно одно — он лавировал, правда не всегда удачно, между плохим и очень плохим, стараясь с наименьшими потерями выйти из этой смертельной схватки, ставка которой была его жизнь.

На суде М.О. Степанов свою виновность отрицал, заявив о применении к нему незаконных методов следствия. Он признал себя виновным только в халатности, а именно — в задержке ввода на вооружение армии нескольких новых образцов химической защиты. Несмотря на все это Военная коллегия 31 мая 1939 г. приговорила его к двадцати годам лишения свободы в ИТЛ, конфискации принадлежащего ему имущества и лишению воинского звания «комкор». Наказание Максим Осипович отбывал в лагерях, расположенных в Коми АССР. Оттуда он писал жалобы и заявления в различные партийные, государственные и судебные инстанции. Одно из таких заявлений он направил в адрес 18-й Всесоюзной партийной конференции (февраль 1941 г.). Письмо было в Москве получено и направлено... Куда бы вы думали?.. Конечно же в Главную военную прокуратуру, откуда вскоре пришел неутешительный для Степанова ответ. Через администрацию лагеря ему сообщили: «Жалобу осужденного Военной коллегией Степанова М.О., адресованную Президиуму XVIII Всесоюзной конференции ВКП(б), оставить без удовлетворения»⁸¹.

Оба сына М.О. Степанова— Владимир и Борис— в годы Великой Отечественной войны сражались на фронте. Сам Максим Осипович неоднократно через руководство лагеря подавал заявления с просьбой отправить его в действующую армию, пусть даже в качестве рядового. С такой же просьбой обращались в высшие инстанции его сыновья. В частности, лейтенант Владимир Степанов, будучи на передовой, обратился к Председателю СНК СССР с просьбой о пересмотре дела своего отца и отправке его на фронт, поручаясь за его честность. В свою очередь, отец писал сыну письма из лагеря в часть, где тот служил. В них Максим Осипович говорил о происках врагов народа, которые намеренно сфабриковали на него дело, говорил, что они (враги) губят честных коммунистов. Вместе с тем М.О. Степанов выражал уверенность в том, что в конце концов его «дело» будет пересмотрено и он возвратится в строй Красной Армии.

Однако пересмотра своего дела М.О. Степанов так и не дождался — он умер в Интинском лагере 25 сентября 1945 г.

Определением Военной коллегии от 30 июня 1956 г. комкор Степанов Максим Осипович посмертно реабилитирован.

ОТТЕПЕЛЬ ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТОГО ГОДА

В народе говорят: подсчитали — прослезились... Репрессии против командно-политических, инженерно-технических и иных кадров Красной Армии привели к тому, что образовался большой их некомплект во всех структурных звеньях армейского организма. Чтобы не быть голословным, приведем некоторые статистические выкладки, основанные на данных Главного управления кадров РККА. При этом надо иметь в виду, что основными составляющими репрессий были увольнение из армии по политическим мотивам и арест органами НКВД по тем же основаниям.

СПРАВКА

об уволенном комначсоставе в 1937 и 1938 годах (без политсостава и восстановленных) ¹

Таблица 1

Воинское

звание

Уволено 1937 г.

Из

них

Уволено 1938 г.

Из

них

Всего

уволено

Из

арест.

Советского

Союза

Командарм 1-го ранга

Командарм 2-го ранга

Комкор

Ему

соответству

ющие

Воинское

звание

Уволено 1937 г.

Из

них

арест.

Уволено 1938 г.

Из

них

арест.

Всего

уволено

Из

них

арест.

Комдив

133

117

Ему

соответству

ющие

Комбриг

124

142

101

266

172

Ему

соответству

ющие

163

Полковник

331

136

534

351

865

487

Ему

соответству

ющие

312

499

238

811

330

Майор

788

196

1467

667

2255

863

Ему

соответству

ющие

604

930

381

1534

479

Капитан

1814

289

1982

671

3796

960

Ему

соответству

ющие

1631

250

1852

580

3483

830

Старший

лейтенант

2380

296

1966

539

4346

835

Ему

соответству

ющие

1945

140

1317

343

3262

483

Лейтенант

2574

247

1819

364

4393

611

Ему

соответству

ющие

3035

230

1616

332

4651

562

Младший

лейтенант

—

Ему

—

соответству

ющие

Не имеющие

1972

но

1290

228

3262

338

звания

Итого

17 754

232»

15 706

4952

33 460

7280

Из содержания приведенной выше справки можно сделать несколько важных выводов. Во-первых, это то, что не все уволенные из армии подвергались аресту. Ведь не секрет, что некоторые исследователи, причем весьма именитые, но мало знакомые со спецификой работы с военными кадрами, стали однозначно толковать слова К.Е. Ворошилова о сороках, «вычищенных из армии», переводя их всех в разряд арестованных. Как видно из справки, это далеко не так. Во-вторых, это то, что в 1938 г. репрессии против комначсостава Красной Армии не пошли на убыль по сравнению с

1937 г. Наоборот, по некоторым позициям (воинским званиям, за которыми стояли и соответствующие должности) они усилились, и это видно в отношении комбригов, полковников, майоров. Чтобы данная статистика стала более понятной и доступной, скажем, что комбриг в 1938 г. мог командовать бригадой, дивизией и корпусом, полковник — полком, бригадой и дивизией, майор — батальоном и полком. Уяснив все это, можно делать заключение: продолжалось избиение основных, ключевых фигур — организаторов обучения и воспитания в звене батальон—полк—дивизия (бригада). Причем, если общее количество комначсостава, уволенного из армии в

1938 г., несколько уменьшилось, то число арестованных за тот же период возросло более чем в два раза. Наконец, третий вывод — репрессии затронули все должностные категории — от командира взвода до заместителя наркома обороны, все воинские звания среднего, старшего и высшего комначсостава — от младшего лейтенанта до Маршала Советского Союза.

Особое место в предвоенном периоде занимает 1939 г. Такое значение обусловлено следующими обстоятельствами: 1) значительным спадом репрессий против различных категорий личного состава Красной Армии, в том числе и высшего; 2) началом «оттепели», т.е. освобождения части подследственных и осужденных по причине пересмотра и прекращения их дел за недоказанностью вины; 3) участием войск РККА в боевых действиях в районе реки Халхин-Гол в Монголии и в войне СССР с Финляндией в 1939—1940 гг. Рассмотрим каждый из этих факторов в отдельности.

Относительно спада репрессий в 1939 г. надо сказать следующее. Обратившись к таблице 2, видим такую картину: если в 1938 г. всего было уволено из рядов РККА 16 362 чел., из них арестованные (это мотив увольнения) составляли 5032 чел., то в 1939 г. эти цифры соответственно составляли: уволенных —1878 чел., из них арестованных — 73 челЯЕсли же перевести эти цифры в проценты, то в 1938 г. уволенные составили 9,2%, а в 1939 г. — всего лишь 0,7% к списочной численности комначсостава РККА. К тому же заметим, что в связи с формированием новых частей и соединений, военно-учебных заведений общая численность командно-начальствующего состава Красной Армии в 1939 г. по сравнению с 1938 г. существенно увеличилась.

К сказанному выше необходимо сделать одно очень важное уточнение. Дело в том, что в сводках Главного управления кадров РККА, касающихся вопросов увольнения из армии, неизменно проходит пункт о количестве арестованных, т.е. командиров, уволенных из РККА соответствующими приказами НКО после их ареста органами НКВД. Эти цифры фигурируют, как правило, в первой графе таких сводок. На самом же деле количество арестованных командиров было значительно больше, так как аресту зачастую, особенно в 1937—1938 гг., подвергались и те, кто некоторое время назад по другим мотивам (за ненадобностью, по болезни, политическому недоверию, служебному несоответствию, моральному разложению и др.) был уволен из армии в запас. А вот они в подобные сводки не попадали, потому что считались уже гражданскими людьми.

Огульное обвинение огромной массы командиров и политработников в принадлежности к военному заговору, исключение их из рядов ВКП(б) за «связь с заговорщиками» и последующее увольнение из армии породило много жалоб в различные высокие инстанции на допущенную несправедливость. Заместитель Наркома обороны по кадрам армейский комиссар 2-го ранга Е.А. Щаденко по этому поводу был вынужден признать, что «в общем числе уволенных как за 1936—1937 гг., так и за 1938—1939 гг. было большое количество арестовано и уволено несправедливо. Поэтому много поступало жалоб в наркомат обороны, в ЦК ВКП(б) и на имя И.В. Сталина. Мною в августе 1938 г. была создана специальная комиссия для разбора жалоб уволенных командиров, которая тщательно проверяла материалы уволенных путем личного вызова их, выезда на места работников управления, запросов парторганизаций, отдельных коммунистов и командиров, знающих уволенных, через органы НКВД и т.д.

Комиссией было рассмотрено около 30 ООО жалоб, ходатайств и заявлений³.

В результате работы комиссии было восстановлено в армии:

— из уволенных в 1937 г. — 4661 чел.

— из уволенных в 1938 г. — 6333 чел.

— из уволенных в 1939 г. — 184 чел.

Кроме того, была изменена статья увольнения из армии (на более мягкую, не связанную с политическим доверием) — 2416 чел. По состоянию на апрель 1940 г. было отказано в возвращении в ряды Красной Армии — 1889 чел.⁴.

Недаром 1937 г. называют пиком репрессий по политическим мотивам против командно-начальствующего состава Красной Армии. В последующие годы гонения по этим мотивам начинают постепенно уменьшаться. Опять-таки чтобы не быть голословным, подтвердим эти слова конкретными цифрами:

а) в 1937 г. по политическим мотивам (арестованные, исключенные из ВКП(б) за связь с заговорщиками) составляли 15 578 чел., или 85% к общему числу уволенных в 1937 г.;

б) в 1938 г. по тем же мотивам — 8612 чел., или 52% к общему числу уволенных в 1938 г., т.е. почти в два раза меньше по отношению к 1937 г.;

в) в 1939 г. по тем же мотивам — 357 чел. или 10,9% к общему числу уволенных в 1939 г., т.е. в 24 раза меньше по отношению к 1938 г.⁵.

Соответственно уменьшились в 1939 г. масштабы репрессий (увольнение из РККА) и по другим мотивам. Это хорошо видно из сравнения двух таблиц, по своему содержанию относящихся соответственно к 1938 и 1939 гг.⁶.

В 1938 г. уволено 16 362 чел., или 9,2% к списочной численности комначсостава РККА. Из них политсостава 3282 чел.

Из общего числа уволенных:

Мотивы

увольнения

Всего было уволено в 1938 г.

Из числа уволенных восстановлено

Фактически осталось уволенных

а) арестованные

5032

1225

3807

б) уволены во исполн. решения ЦК ВКП(б)

3580

2864

716

№ П47/102 от 29 3 37 г

(исключение из

заговорщиками)

в) уволены по директиве

4138

1919

2219

Наркома обороны от 24.6.38 г.

№ 299/Ш (поляки, немцы, латыши, литовцы, финны, эстонцы, корейцы и др. уроженцы заграницы и

г) уволены во исполнение приказа НКО №0219—38 г. (пьяницы, морально разложившиеся, расхитители народного достояния)

2671

321

2350

д) исключено за смертью, по

941

937

болезни

Всего

16 362

6333

10 029

% к списочной численности

9,2

5,6

В 1939 г. уволено 1878 чел. или 0,7% к списочной численности. Из них политсостава 477 чел.

Из общего числа уволенных:

а) арестованные

б)уволены во исполнение решения ЦК

284

126

158

ВКП(б)

№ П47/102 от

в) уволены во исполнение приказа НКО

238

215

№ 0219—38 г.

г) исключено за

1283

1274

смертью, по инвалидности и по болезни

Всего

1878

184

1694

% к списочной численности

0,7

0,6

Профессиональным военным, специалистам-историкам и научной общественности давно известно, что накануне Великой Отечественной войны из тюрем и лагерей было освобождено довольно значительное число командно-начальствующего состава Красной Армии, арестованного в 1937—1938 гг. и обвиняемого по 58-й статье Уголовного кодекса РСФСР и аналогичной статье УК союзных республик. Широко распространено мнение и о том, что эти командиры внесли большой вклад в дело победы над немецко-фашистскими захватчиками. И здесь в числе первых называют фамилию Маршала Советского Союза, дважды Героя Советского Союза К.К. Рокоссовского.

Все это правильно. Однако если попросить собеседника продолжить дальше список освобожденных и их последующую судьбу, то здесь нередко сразу же возникают затруднения. Называется еще две-три фамилии и все!.. Список, как говорится, исчерпался... А между тем как эти командиры, получив в конце 20-х и начале 30-х годов достаточную практику командования соединениями Красной Армии, имея в подавляющей массе своей довольно приличные теоретические знания, в годы Великой Отечественной войны успешно руководили общевойсковыми и танковыми армиями, стрелковыми, танковыми и кавалерийскими корпусами и дивизиями! Многие из них за умелое руководство войсками в годы войны были удостоены звания Героя Советского Союза. Все они достойны того, чтобы назвать их поименно, — этих верных патриотов своей Родины, не изменивших своих убеждений и принципов в застенках Лубянки и ее филиалах на территории огромного Советского Союза.

Краткие сведения на этот счет таковы. Из числа освобожденных в 1939—1941 гг. в годы Великой Отечественной войны командовали: фронтами — комдив К.К. Рокоссовский и генерал армии К.А. Мерецков, общевойсковыми армиями — комдивы К.П. Подлас, В.Д. Цветаев, В.А. Юшкевич, комбриги К.Н. Галийкий, А.В. Горбатов, Ф.Ф. Жмаченко, А.И. Зыгин, В.В. Корчиц, К.П. Трубников, танковыми армиями— комбриг М.Д. Соломатин, полковник С.И. Богданов, А.И. Лизюков, стрелковыми корпусами — комбриги А.В. Благодатов, Е.С. Алехин, В.А. Зайцев, М.И. Запорожченко, С.П. Зыбин, П.М. Козлов, Э.Я. Магон, комдивы М.И. Глухов, А.Д. Кулешов, Я.Д. Чанышев, полковники С.Ф. Данильченко, А.М. Максимов, Н.Н. Шкодунович, танковыми корпусами — комбриг И.П. Сухов, полковники В.Г. Бурков, И.П. Корчагин, В.Б. Лавринович, кавалерийскими корпусами — полковник Ф.А. Пархоменко, стрелковыми и кавалерийскими дивизиями — комбриги Н.М. Гловацкий. В.А. Малинников, А.А. Неборак, Н.И. Григорьев, К.Р. Белошниченко и др.

Из них впоследствии стали: Маршалами Советского Союза — К.А. Мерецков и К.К. Рокоссовский, маршалом бронетанковых войск— С.И. Богданов, генералами армии— К.Н. Галицкий,

А.В. Горбатов, генерал-полковниками — Г.Е. Дегтярев, Н.Н. Жданов, Ф.Ф. Жмаченко, В.В. Корчиц, М.Д. Соломатин, И.А. Рубанюк, К.П. Трубников, В.Д. Цветаев, В.А. Юшкевич, генерал-лейтенантами— А.В. Благодатов, М.И. Глумов, В.Г. Бурков, В.А. Зайцев, М.И. Запорожченко, Я.П. Дзенит, А.И. Зыгин, И.П. Корчагин, В.В. Корчиц, П.Д. Мирошников, В.А. Мозолевский, К.П. Подлас, Ф.А. Пархоменко, С.А. Спильниченко, И.С. Сгрельбицкий, Я.Д. Чанышев, В.Н. Чернышев, Н.Н. Шкодунович, П.Г. Ярчевский и другие.

Звание Героя Советского Союза было присвоено следующим бывшим «арестантам»: К.Н. Галицкому, А.В. Горбатову, Ф.Ф. Жмаченко, И.П. Корчагину, П.Н. Козлову, И.П. Сухову, Н.М. Хлебникову, В.Д. Цветаеву. Этого звания будут также удостоены выпущенные уже в ходе войны комбриги А.М. Кущев и Я.Я. Фогель, из них первый станет генерал-полковником, а второй — генерал-майором. Константин Константинович Рокоссовский и Семен Ильич Богданов звания Героя Советского Союза будут удостоены дважды.

Количество освобожденных по основным должностным категориям высшего командно-начальствующего состава на конец января 1940 г. выглядит следующим образом (см. таблицу 2).

Таблица 2

СВЕДЕНИЯ

о количестве лиц высшего комначсостава, освобожденных и восстановленных в кадрах РККА (по основным должностям на 27 января 1940 г.)⁷

Название

должностей

Время восстановления

Всего

Командиров

—

корпусов

командиров

корпусов

Нач. штабов и

—

зам.

командиров

корпусов

Командиров

—

дивизии,

бригад

Нач. штабов

—

дивизии и

бригад

Нач. курсов

—

усовершенство

вания

Начальников

—

училищ

нач. отделов

—

центр, и

окружн.

Аппарата

Итого

Автор по имеющимся в его распоряжении материалам составил таблицу, показывающую динамику освобождения в 1939—1941 гг. из тюрем и лагерей различных категорий высшего командно-начальствующего состава Красной Армии и Военно-Морского Флота. В ее основу легли документальные данные из Российского государственного военного архива (РГВА), а также из личных и пенсионных дел, хранящихся в Центральном архиве Министерства обороны (ЦАМО), в пенсионных отделах городских, областных и краевых военных комиссариатов. Степень учета персоналий достаточно высока, особенно в дивизионном звене (комдивы, дивизионные комиссары, дивинженеры), в бригадном же звене могут быть дополнения и уточнения. Автор будет искренне благодарен тем читателям, которые смогут дать дополнительную информацию в этом направлении. Она, безусловно, будет учтена при последующей доработке данного раздела книги. В частности, нужны — даты ареста и освобождения комбригов

А.С. Зайцева, Ф.Ф. Жмаченко, М.И. Запорожченко, С.П. Зыбина,

А.И. Зыгина, П.М. Козлова, В.А. Малинникова, П.М. Подосека, И.П. Сухова, Л.Н. Чернозатонского, М.П. Якимова; бригадных комиссаров Е.Я. Володарского, А.Н. Ильинского, А.М. Подзюского, Д.И. Перфилова; бригинженера Ю.А. Степанова, бригврачей

А.Я. Адельсона, И.Н. Матусевича, С.А. Тер-Григорьянца.

ПРИЛОЖЕНИЕ

СПИСОК

лиц высшего командно-начальствующего состава, освобожденных из-под ареста в 1939—1941 гг., восстановленных в кадрах РККА и назначенных на должности:

Воинское

звание

Фамилия, имя, отчество

Должность при аресте

Дата

ареста/

На какую должность

Дата

осво-

божд.

назначен

1939 г.

Корпусной

комиссар

Ястребов

Григорий

Герасимович

Комиссар штаба СКВО

20.9.38

22.12.39

В запасе. Умер в 1957 г.

Корпусной

комиссар

Петухов Иван Павлович

Для особых поручений при наркоме обороны

4.7.38

14.2.39

Вновь

арестован

12.03.1939 г. Умер в ИТЛ

30.05.1942 г.

Комдив

Глухов Михаил Иванович

Командир 26-го стрелкового корпуса

21.3.38

29.11.39

Старший преподаватель Военной академии имени

М.В. Фрунзе

Комдив

Кулешов

Александр

Демьянович

Командир Особого корпуса железнодорожных войск

1938 г. ноябрь

1939 г.

Старший

преподава

тель

Академии

Генерального

штаба

Комдив

Подлас Кузьма Петрович

Командующий 1-й ОКА

декабрь

1938 апрель

1939

Инспектор пехоты РККА

Комдив

Спильниченко

Семен

Аввакумович

Начальник Управления по комначсоставу РККА

4.3.38

15.12.39

Старший преподаватель Академии Г енерального штаба

Комдив

Цветаев

Вячеслав

Дмитриевич

Командир 57-й стрелковой дивизии

5.7.38

9.9.39

Старший преподаватель Военной академии имени М.В. Фрунзе

Комдив

Чанышев Якуб Джангирович

Кмандир 68-й стрелковой дивизии

17.5.37

4.12.39

Старший преподаватель Военной академии

имени

М.В. Фрунзе

Комдив

Чернышев

Виктор

Николаевич

Начальник 1-го отдела Администра-

2.3.38

2.12.39

Старший

преподава

тель

тивно-

Академии

Мобилизацион-

ного

Управления

Г енерального штаба

РККА

Комдив

Юшкевич

Василий

Командир 13-го стрелкового

8.8.38

29.11.39

Начальник 1-го отдела

Александрович

корпуса .... ..

Управления

боевой

подготовки

РККА

Дивизионный

комиссар

Руденко Кирилл Георгиевич

Нач. политотдела 40-й стрелковой дивизии

февраль 1938 1939 г.

Комиссар 66-го стрелкового корпуса (с мапта 1941 г.1

Дивизионный

комиссар

Жуков Иван Алексеевич

Комиссар 26-го стрелкового корпуса

28.3.38

29.11.39

Дивизионный

комиссар

Болтрушко

Павел

Семенович

30 6 38

командира 1-го стрелкового корпуса по политической части

11.3.39

Дивизионный

комиссар

Жуков Иван Иванович

Комиссар 3-й дивизии ПВО

16.9.38

1.10.39

Комиссар квартирно-эксплуатацио иного отдела ХВО

Дивинженер

Гельвих Петр Августович

Преподаватель Артиллерийской академии РККА

1938 г. март

1939 г.

Профессор

кафедры

Артиллерий

ской

академии

РККА

Дивинженер

Граве Иван Платонович

Преподаватель Артиллерийской академии РККА

июнь 1938 г. 18.1.39

Профессор

кафедры

Артиллерий

ской

академии

РККА

Диввоен-

юрист

Антонов Борис Петрович

Председатель

военного

трибунала

ОКДВА

июль

1938

25.8.39

Заместитель

председателя

военного

трибунала

Архангельско

го военного округа

Комбриг

Благодартов

Алексей

Васильевич

Начальник штаба 33-го стрелкового

31.7.38

11.12.39

Старший

преподава-

корпуса

Академии

Генерального

штаба

Комбриг

Галицкий

Кузьма

Командир 70-й стрелковой

июнь

1938

Командир

24-й

Никитович

дивизии

май

1939

стрелковой

дивизии

Комбриг

Гловацкий

Николай

Михайлович

Командир 26-й стрелковой дивизии

март

1938 октябрь

1939

Пом.

командира

43-го

стрелкового

корпуса

Комбриг

Зайцев

Владимир

Александрович

Командир 69-й стрелковой дивизии

6.6.38

29.11.39

Командир

78-й

стрелковой

дивизии

Комбриг

Ищенко Яков Андреевич

Командир 15-й стрелковой дивизии

27.2.38

8.12.39

Нач.

Сухумского

стрелково

пулеметного

училища

Комбриг

Малышкин

Василий

Федорович

Начальник штаба 57-го особого стрелкового корпуса

лето

1938

1939

Старший

преподава

тель

Академии

Генерального

штаба

Комбриг

Мухин

Владимир

Михайлович

Комендант укрепленного района № 111

октябрь

1937

октябрь

1939

Преподаватель Военной академии имени М.В. Фрунзе

Комбриг

Неборак

Александр

Андреевич

Старший преподаватель Военной академии имени М.В. Фрунзе

12.3.38

1.12.39

Старший преподаватель Военной академии имени М.В. Фрунзе

Комбриг

Соломатин

Михаил

Дмитриевич

Начальник автобронетанковых войск ОКДВА

июль

1938 май

1939

Пом.

командира

25-го

танкового

корпуса

Комбриг

Яновский

Николай

Нач. 10-го отдела

1937

1939

Нач.

Харьковских

Митрофанович

Управления по комначсоставу РККА

КУКС запаса

Бригадный

комиссар

Михеев Петр Андреевич

Нач. политотдела спец. войск

16.9.38

13.9.39

—

Киевского

гарнизона

Бригадный

комиссар

Пугачевский

Борис

Старший инспектор 1-го

13.4.38

Инспектор

политотдела

Исаакович

отдела ПУРККА

9-й армии

Бригинтен

дант

Чибарь Яков Акимович

Нач. Управления Новосибирского мобилизационного округа

20.6.38

29.12.39

Военком Клинцовского района Орловской области

Бригинтен

дант

Чумаков

Михаил

Нач.

Управления

7.1.38

27.11.39

Иванович

военно-конных

заводов

1940 г.

Комдив

Васенцович

Владислав

Константинович

Нач. штаба ОКДВА

28.2.38

18.2.40

Старший преподаватель Военной академии имени М.В. Фрунзе

Комдив

Ворожейкин

Григорий

Зам.

командующего

14.5.38

21.4.40

Нач. 3-го отдела

Алексеевич

ВВС ОКДВА

Управления боевой подготовки ВВС РККА

Комдив

Кауфельдт Федор Петрович

Нач. пункта ПВО г. Баку

4.1.38

15.6.40

Старший преподаватель Военной академии имени М.В. Фрунзе

Комдив

Магон Эрман Яковлевич

Зам.начальника штаба ОКДВА

24.2.38

1940

Старший

преподава

тель

Академии

Генерального

штаба

Комдив

Покус Яков Захарович

Зам.

командующего

войсками

ОКДВА

22.2.38

18.2.40

Старший преподаватель Академии Г енерального штаба

Комдив

Рокоссовский

Константин

Константинович

Командир 5-го кавалер, корпуса

17.8.37

22.3.40

Командир 5-го кавалер, корпуса

Комдив

Тальковский

Александр

Александрович

Командир 3-й Крымской стрелковой дивизии

23.12.37

25.5.40

Старший преподаватель Военной академии

имени М.В. Фрунзе

Комдив

Туржанский

Александр

Александрович

Командир 2-го тяжелобомбардировочного авиакорпуса

23.7.38

29.2.40

Пом.

начальника

Таганрогской

школы

летчиков

по летной подготовке

Дивизионный

комиссар

Бычков Илья Васильевич

Слушатель

курсов

19.7.38

7.3.40

партийных организаторов при ЦК ВЕП(б)

Дивизионный

комиссар

Вейнерович Исай Моисеевич

Пом. Нач. Артиллерийских курсов усовершенствов ания комсостава РККА

27.12.37

15.1.40

Комиссар Ленинградско го военного госпиталя №442

по политической части

Дивизионный

комиссар

Князев Степан Ильич

Пом. Нач. Курсов усовершенствов ания старшего

25.11.37

10.4.40

—

и среднего технического состава автобронетанковых войск РККА

Дивизионный

комиссар

Любимов

Владимир

Николаевич

Комиссар пункта ПВО г. Баку

17.8.38

15.6.40

Дивизионный

комиссар

Мальцев Иван Семенович

Комиссар 12-й стрелковой дивизии

4.7.38

12.7.40

Дивизионный

комиссар

Сафронов Иван Васильевич

Пом. командира 17-го стрелкового корпуса по политической части

16.9.38

29.5.40

Зам.

интенданта

Харьковского

военного

округа

Дивизионный

комиссар

Усатенко

Александр

Васильевич

Пом. командира 14-го стрелкового

15.4.38

13.3.40

Зам.

начальника

12-го

корпуса по политческой части

бронетанко

вого

ремонтного

завода

Диввоеню-

рист

Кузнецов

Николай

Михайлович

Военный прокурор Ленинградского военного округа

4.8.37

15.2.40

Умер 10 января 1941 г.

Диввоен-

Оганджанян

Военный

4.8.38

Секретарь

Военного

совета

Московского

военного

Иванович

прокурор Закавказского военного округа

22.2.40

Диввоен-

юрист

Субоцкий Лев Матвеевич

Пом. Главного военного прокурора РККА

26.9.37

март

1940

Зам.военного прокурора Южного фронта(в 1941 г.)

Командир 2-й бригады военностроительного корпуса

1938

Заместитель

командира

112-й

стрелковой

дивизии

Симинович

1940

Комбриг

Белошниченко

Кузьма

Командир 12-й

1938

1940

Командир

Романович

дивизии

кавалерийской дивизии (с июля 1941 г.). До этого был в запасе.

Комбриг

Григорьев

Николай

Иванович

Начальник 4-го отдела штаба ОКДВА

12.3.38

11.2.40

Преподаватель Военной академии имени

М.В. Фрунзе

Комбриг

Грудяев Павел Иосифович

Начальник ПВО Киевского военного округа

5.6.38

1940

Преподаватель Артиллерийс кой академии РККА

Комбриг

Дзенит Ян

Командир 86-й

28.12.37

Старший

Петрович

стрелковой

дивизии

14.1.40

преподаватель Академии Г енерального штаба

Комбриг

Жабин Николай

Начальник

1.10.38

Старший

Иванович

отдела военной подготовки учащихся Харьковского военного округа

15.2.40

преподава

тель

Академии

Генерального

штаба

Комбриг

Корчиц

Владислав

Викентьевич

Начальник штаба 14-го стрелкового

9.5.38

12.1.40

Преподаватель Высшей школы штабной службы

Комбриг

Медянский

Михаил

Сергеевич

Командир 4-й тяжелобомбардировочной авиабригады

15.8.37

15.3.40

Преподава

тель

авиационного

училища

Комбриг

Мозолевский

Витольд

Александрович

Преподаватель Военной академии имени М.В. Фрунзе

октябрь

1937

1940

Старший преподаватель Военной академии имени

М.В. Фрунзе

Комбриг

Подшивалов

Владимир

Иванович

Начальник автобронетанковых войск Среднеазиатско

24.2.38

1940

Преподаватель Военной академии имени

го военного округа

М.В. Фрунзе

Комбриг

Стельмах

Григорий

Давыдович

Командир 12-й стрелковой дивизии

12.3.38

16.2.40

Старший преподаватель Академии Г енерального штаба

Комбриг

Трубников

Кузьма

Петрович

Командир 25-й стрелковой дивизии

22.6.38

15.2.40

Старший преподаватель курсов «Выстрел»

Комбриг

Фесенко Павел Григорьевич

Начальник 4-й военной школы авиатехников

30.7.38

19.4.40

Помощник командира отдельного авиаполка по материальному

обеспечению

Комбриг

Штоль Юлиус Мартынович

Командир 35-й стрелковой дивизии

24.2.38

февраль

1940

Старший преподаватель Военной академии

М.В. Фрунзе

Бригадный

комиссар

Бирюков

Николай

Федорович

Начальник политотдела 86-й стрелковой дивизии

28.12.37

14.1.40

Бригадный

комиссар

Гурковский

Анатолий

Николаевич

Нач. политотдела Г орьковской бронетанковой

1938

1940

Зам.

начальника

2-го

Орджоникид-

школы

зевского

пехотного

училища

Бригадный

комиссар

Черный Г ригорий

Нач.

политотдела

февраль

1938

—

Семенович

военной школы морских летчиков

1940

Бригинтен-

Александров

Начальник

18.11.37

Интендант

дант

Григорий

Васильевич

Управления

военно-конных

заводов

10.10.40

28-й резервной армии (1941 г.)

1941 г.

Корпусный

комиссар

Березкин Марк Федорович

Командующий ВВС Северо-

15.12.37

15.2.41

Находился в запасе до

Кавказского военного округа

декабря 1943 г.

Комбриг

Алехин Евгений Степанович

Нач.

Объединенной

1938

июнь

Заместитель

командира

Белорусской военной школы

1941

33-го

стрелкового

корпуса

Комбриг

Борисов

(Шистер)

Аркадий

Борисович

Нач. штаба 1-го кавалерийского корпуса

10.2.38

23.1.41

Нач. штаба 6-го кавалерийско го корпуса

Комбриг

Г орбатов Александр Васильевич

Зам. командира 6-го кавалерийского корпуса

22.10.38

5.3.41

Зам.

командира

25-го

стрелкового

корпуса

Военно-Морской Флот

Флагман 1-го ранга

Векман

Александр

Карлович

Председатель постоянной комиссии по приему вновь построенных кораблей

июль 1938 г. 29.2.40

Старший редактор редакции Гидрографического управления ВМФ

Инженер-флагман 2-го ранга

Берг Аксель Иванович

Нач. научноисследовательского института связи

декабрь 1937 г.

май 1940 г.

Преподаватель Военно-морской академии

Комдив

Елисеев

Алексей

Борисович

Комендант

Владивостокс

кого

апрель 1938 г. 28.10.39

Комендант

Северного

укрепленного

района

Комбриг

Григорьев

Григорий

Тимофеевич

Комендант

Сучанского

укрепленного

района

май 1938 г. 17.9.39

распоряжени и Управления кадров ВМФ

Комбриг

Куманин

Михаил

Федорович

Комендант

укрепленного

района

«Советская

май

1938 г. август

1939 г.

Нач. штаба Северо-Западного укрепленного

Г авань»

района

Комбриг

Лаковников Павел Иванович

Комендант

Мурманского

укрепленного

района

июнь

1938 г.

1939 г.

Комендант

Западного

укрепленного

района

Комбриг

Миронов

Алексей

Командующий

ВВС

август 1938 г.

Слушатель

высших

Матвеевич

Черноморского

флота

1940 г.

курсов ВВС и ПВО

Комбриг

Столярский

Станислав

Эдуардович

Начальник кафедры ВВС и ПВО Военно-морской академии

август

1938 г. ноябрь

1939 г.

Нач.

командно-

авиационного

факультета

Военно-

морской

академии

сенцович. К тому же и Покус, и Васенцович недолго побыли на воле — их вскоре по второму разу арестовали и отправили на новый круг испытаний физических и моральных сил, выдержать которые дано было не каждому подследственному.

Более широко в таблице представлены командиры корпусов. Таковых там пять человек— комдивы М.И. Глухов, А.Д. Кулешов, К.К. Рокоссовский, А.А. Туржянский, В.А. Юшкевич. Из начальников главных и центральных управлений Наркомата обороны из-под стражи был освобожден, получив возможность продолжать службу в РККА, только один комдив Спильниченко С.А., о котором полковник И.В. Дубинский не очень хорошо отозвался в книге мемуаров «Особый счет».

Политработников в данной таблице представляют полтора десятка дивизионных и бригадных комиссаров. В основном это начальники политотделов дивизий и военных школ, за исключением нескольких помполитов стрелковых корпусов. В бригадном звене освобожденных наибольший процент приходится на командиров дивизий. Далее по нисходящей идут командиры бригад (механизированных, танковых, авиационных, железнодорожных), начальники военных школ и училищ, коменданты укрепленных районов, начальники штабов корпусов.

Если взять за аспект анализа воинские звания высшего комначсостава, то видим такую картину. В числе освобожденных в 1939—

1941 гг. совсем нет командиров в звании «комкор», а корпусных комиссаров всего лишь три — М.Ф. Березкин, И.П. Петухов и Г.Г. Ястребов. К тому же Ивана Павловича Петухова через месяц после выхода из тюрьмы снова подвергли аресту и последующему суду. Командиров в воинском звании «комдив» среди освобожденных накануне войны насчитывалось (с учетом А.Б. Елисеева. — представителя Военно-Морского Флота) всего лишь семнадцать человек. В эти годы получили свободу и возможность возвратиться в строй Красной Армии считанные единицы «дивинженеров» и «диввоенюристов», а также дивизионных комиссаров.

Командиры в воинском звании «комбриг» представлены в таблице в более крупном объеме, нежели другие звания бригадного звена. Относительно комбригов, повторяю, составленный перечень не является полным и он нуждается в дальнейшей разработке.

Второй вывод касается количества освобожденных по годам. Из таблицы видно, что наибольшее их число вышло на свободу из застенков НКВД в 1940 г. Несколько меньше эта цифра в 1939 г., и совсем немного бывших узников тюрем и лагерей приходится на

1941 г., а точнее — на его первую половину. Дело в том, что в связи с началом войны в лагерях задержали тех заключенных, по чьим делам пленум Верховного суда СССР отменил приговоры Военной

коллегии. Как это было с дивизионным комиссаром П.И. Колосовым (Заикой), когда его из Норильска в начале июня 1941 г. установленным порядком отправили в Москву для пересмотра дела, По всем признакам этот пересмотр должен был окончиться освобождением заключенного. Однако до Москвы Павел Иосифович не доехал — его задержали в Красноярске с мотивировкой «нецелесообразности» пересмотра дела в условиях войны. А вскоре Особое Совещание при НКВД СССР «впаяло» ему пять лет заключения в ИТЛ, срок которого он отбывал в Канске.

Бросается в глаза еще одна особенность — соотношение числа освобожденных из-под ареста высших командиров и новых арестантов среди них. Налицо такая связь — в 1939 г. увеличивается количество освобожденных и уменьшается (по сравнению с предыдущим 1938 г.) число арестованных из состава элиты РККА. В 1941 г. все наоборот — количество освобожденных уменьшается, зато начинается новая волна арестов, о чем более подробно будет сказано в главе «Охота на генералов». Несколько особняком в этом плане стоит 1940 г., когда аресты среди высшего комначсостава были сведены к минимуму, а число освобожденных было наибольшим.

Третий вывод касается вопросов назначения на должности освобожденных из заключения командиров и политработников, военных инженеров и юристов. Из таблицы видно, что и после освобождения бывшие подследственные и зэки, формально восстановленные в кадрах РККА, все же продолжали вызывать недоверие у политического и военного руководства страны. Иначе чем объяснить тот факт, когда заслуженных, боевых командиров, неоднократно отмеченных за свои подвиги государственными наградами, имеющих огромный опыт руководства соединениями, тем не менее не допускали к командованию дивизией и корпусами в то время, когда была острая необходимость в руководителях именно такого звена.

Например, какой такой нуждой было вызвано назначение бывшего командира авиационного корпуса (корпуса!) комдива А. А. Туржанского помощником начальника Таганрогской школы летчиков. Это того самого Александра Туржанского, которого по праву называли в Красной Армии пионером штурмовой авиации. Или бывшего помполита стрелкового корпуса дивизионного комиссара

А.В. Усатенко —заместителем начальника ремонтного завода. Другому опытному политработнику — помполиту стрелкового корпуса дивизионному комиссару И.В. Сазонову — дали только должность заместителя интенданта харьковского военного округа. Должность, которую в нормальных условиях должен был занимать тыловой командир в воинском звании не выше интенданта 1-го ранга.

А бывшего начальника авиационной школы комбрига П.Г. Фесенко назначили всего-навсего начальником тыла авиаполка.

И совсем немного освобожденных командиров соединений (корпусов, дивизий, бригад) вернулись к своим привычным доарестным обязанностям. Так, снова пошел на корпус комдив К.К. Рокоссовский, на дивизии — комбриги К.Н. Галицкий, В.А. Зайцев, К.Р. Белошниченко. Значительная же часть освобожденных была направлена на преподавательскую работу в военные академии и на курсы усовершенствования. Хотя стезя преподавателя многим строевым командирам была не по душе, но в данном случае выбора особого не предлагали и скрепя сердце приходилось соглашаться с предложением кадровых органов, — ведь надо же было добывать средства к существованию своей семьи, которая неимоверно намучилась за те полтора-два года, которые глава семьи провел в тюрьме под следствием или в лагере.

Очень ошибаются те, кто считает — освобожденных в 1939 —

1941 гг. из тюрем и лагерей командиров РККА встречали на местах под фанфары и с цветами, т.е. как победителей. На практике всего этого не существовало. Налицо была такая реальность— больная жена или дети (нередко то и другое одновременно), нет работы (а значит, нет и средств к существованию), нет нормального жилья (из ранее занимаемой квартиры членов семьи «изменника Родины», как правило, выселяли), нет членства в партии, а без этого в рядах армии не восстанавливали. В личных делах таких командиров нередко встречаются документы, характеризующие степень их нужды и отчаяния. Ведь испытав, испив всю чашу унижения в тюрьме, освобожденному командиру РККА пришлось столкнуться и на воле с этим явлением. Везде нужно было униженно просить, доказывать свою лояльность к советской власти, давать клятву верности партии, правительству и лично товарищу Сталину, убеждать в своей полезности для армии. Один из таких документов приводим ниже.

«Заместителю Народного Комиссара Обороны СССР Армейскому комиссару 1-го ранга

т. Щаденко

РАПОРТ

Товарищ армейский комиссар 1-го ранга. Я бывший командир 57 сд комдив Цветаев В.Д. был арестован 5.7.38 органами особого отдела, ЗабВО и 9-го сентября 39 г. освобожден вследствие прекращения моего дела. Будучи в течении своей двадцатилетней службы в РККА честным и преданным командиром-гражданином своей Родины и Армии, я остаюсь им и поныне и прошу Вашего ходатайства перед Народным Комиссаром обороны — маршалом т. Ворошиловым о принятии меня в мою родную семью РККА.

Настоящим рапортом я заявляю, что сумею доказать свою беззаветную преданность партии и правительству и выполню свой долг как подобает командиру РККА.

Тов. Армейский комиссар 1-го ранга! Освобожденный на свободу, я очутился в тяжелом положении, не знаю где моя семья, потерял все что имел из вещей и нахожусь совершенно без средств, платья и крова. Прошу Вас помочь мне материально и ходатайствовать о возвращении в РККА.

б. комдив Цветаев В.Д.

10.9.39 г.»⁹.

Не имея возможности рассказать о каждом из освобожденных в 1939—1941гг. командиров высшего звена (это тема для отдельной книги), покажем деятельность после освобождения и восстановления в кадрах РККА тех из них, кто в годы Великой Отечественной войны командовал фронтами и армиями, был там в качестве заместителя и начальника штаба, возглавлял роды войск, кто командовал корпусами и руководил военно-учебными заведениями. Учитывая, что среди бывших заключенных до должности командующего войсками фронта выросли только К.А. Мерецков и К.К. Рокоссовский, а также то, что о них имеются сведения во всех энциклопедиях и словарях, здесь на их биографиях, очевидно, останавливаться нецелесообразно. Поэтому перейдем к армейскому звену, начав с упомянутого выше комдива В.Д. Цветаева.

ЦВЕТАЕВ Вячеслав Дмитриевич в сентябре 1939 г. был назначен старшим преподавателем, а в январе 1941 г. — начальником кафедры Военной академии имени М.В. Фрунзе. С началом Великой Отечественной войны на фронте— командующий оперативной группой войск 7-й армии, заместитель командующего 4-й резервной армией, командующий 10-й резервной армией. С декабря

1942 г.— командующий 5-й ударной армией. В мае—сентябре

1944 г. — заместитель командующего 1-м Белорусским фронтом. Затем командовал 6-й и 33-й армиями. Войска под командованием

В.Д. Цветаева успешно действовали в Ростовской, Мелитопольской, Никопольско-Криворожской, Березнеговато-Снигиревской, Одесской, Висло-Одерской и Берлинской операциях. За умелое руководство войсками В.Д. Цветаеву 6 апреля 1945 г. было присвоено звание Героя Советского Союза.

После войны — заместитель главнокомандующего и главнокомандующий Южной группой войск, командующий отдельной механизированной армией. С января 1948 г. — начальник Военной академии имени М.В. Фрунзе. Доцент. Награжден орденами: Ленина (двумя), Красного Знамени (четырьмя), Суворова 1-й степени (тремя), Кутузова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й степени.

Умер генерал-полковник В.Д. Цветаев в Москве 11 августа

1950 г.

Комбриг ГАЛИЦКИЙ Кузьма Никитович после освобождения был назначен командиром 24-й стрелковой дивизии, с которой участвовал в войне с Финляндией в конце 1939 г. — начале 1940 г. В годы Великой Отечественной войны командовал той же дивизией, а затем 67-м стрелковым корпусом на Западном фронте, был заместителем командующего 1-й ударной армией. С сентября 1942 г. — командующий 3-й ударной армией. С ноября 1943 г. и до конца войны— командующий 11-й гвардейской армией. Войска под его командованием участвовали в приграничных сражениях 1941 г., в битве под Москвой, в операциях по разгрому немецко-фашистских войск в Белоруссии и Восточной Пруссии. За умелое руководство армиями К.Н. Галицкому 19 апреля 1945 г. было присвоено звание Героя Советского Союза. В боях был дважды ранен.

После войны командовал войсками Особого (1945—1946 гг.), Прикарпатского (1946—1951 гг.) и Одесского (1951—1954 гг.) военных округов, Северной группой войск (1955—1958 гг.), войсками Закавказского военного округа (1958—1961 гг.). С 1961 г. в отставке. Депутат Верховного Совета СССР 2—5 созывов. Награжден орденами: Ленина (четырьмя), Красного Знамени (четырьмя), Суворова 1-й степени, Кутузова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й степени.

Умер генерал армии К.Н. Галицкий в Москве 14 марта 1973 г.

О Герое Советского Союза генерале армии А.В. Горбатове достаточно подробно шел разговор в главе «Непокоренные», поэтому нет необходимости повторять изложенное. Добавим только один эпизод, касающийся его взаимоотношений с «грозой» командиров и политработников, ярым охотником за «врагами народа» — Львом Захаровичем Мехлисом, который подозрительно относился ко всем освобожденным, в том числе и к Горбатову. Об этом эпизоде Александр Васильевич упоминает в своих мемуарах, описывая события и действия лета 1943 г. (тогда Горбатов командовал 3-й армией Брянского фронта, а Мехлис был членом Военного совета этого фронта):

«Л.З. Мехлис, по-видимому, принадлежал к числу тех, кто имеют слишком цепкую память и с великим трудом меняют свое мнение о людях. Я не сомневался, что он хорошо помнил грубый разговор со мной у него в кабинете в Москве (в 1941 г. — Н.Ч.)...

При каждой встрече со мной вплоть до освобождения Орла Мехлис не пропускал случая задать мне какой-нибудь вопрос, от которого можно было бы стать в тупик, я отвечал просто и, вероятно, не всегда так, как ему хотелось. Однако заметно было, что он, хотя и с трудом, изменяет к лучшему свое прежнее отношение ко мне. Когда мы уже были за Орлом, он вдруг сказал:

— Я долго присматривался к вам и должен сказать, что вы мне нравитесь как командарм и как коммунист. Я следил за каждым вашим шагом после вашего отъезда из Москвы и тому, что слышал

о вас хорошего, не совсем верил. Теперь вижу, что был не прав»¹⁰.

Комбриг ЖМАЧЕНКО Филипп Федосеевич после освобождения был назначен начальником отдела боевой подготовки штаба Харьковского военного округа. С марта 1941 г. — командир 67-го стрелкового корпуса, которым руководил до октября 1941 г. Затем был заместителем командующего 61-й и 40-й армий. В феврале— мае 1942 г. — командующий 3-й армией. После этого до сентября

1943 г., работал-в должности заместителя командующего 40-й армией. В сентябре—октябре 1943 г. — командующий 47-й армией. С октября 1943 г. и до конца войны — командующий 40-й армией. За умелое руководство войсками при форсировании Днепра ему было присвоено 25 октября 1943 г. звание Героя Советского Союза.

После войны до 1946 г. командовал армией. После окончания в 1947 г. Высших академических курсов при Высшей военной академии был назначен помощником главнокомандующего Центральной группой войск (в Австрии), где служил до 1952 г. В 1952—1955 гг. — заместитель командующего войсками Белорусского и первый заместитель командующего войсками Прикарпатского военных округов. В 1955—1960 гг.— председатель республиканского комитета ДОСААФ Украинской ССР. С 1960 г. в отставке. Депутат Верховного Совета СССР 2-го созыва. Награжден орденами: Ленина (двумя), Красного Знамени (четырьмя), Суворова 1-й степени, Кутузова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й и 2-й степеней, Красной Звезды, «Знак Почета».

Умер генерал-полковник Ф.Ф. Жмаченко в Киеве 19 июня

1966 г.

Комбриг ЗЫГИН Алексей Иванович после освобождения был назначен начальником 2-х Слуцких курсов усовершенствования командного состава запаса. С июля 1940 г. — командир 174-й стрелковой дивизии. В начале Великой Отечественной войны командовал 186-й и 158-й стрелковыми дивизиями. С июля 1942 г. — командующий 58-й армией. Затем последовательно командовал войсками 39,20 и 4-й гвардейской армий на Западном, Калининском и Воронежском фронтах. Принимал участие в битве под Москвой, в Сычевско-Вяземской, Ржевской и Ржевско-Сычевской операциях. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (двумя). Кутузова

1-й степени, Красной Звезды.

Погиб генерал-лейтенант А.И. Зыгин в битве за Днепр 27 сентября 1943 г. Похоронен в г. Полтаве.

На примере комбрига В.В. КОРЧИЦА покажем, как нелегко, с большими затруднениями, шло освобождение из неволи. Но сначала несколько штрихов из его биографии. Поляк по национальности, уроженец Гродненской губернии, В.В. Корчиц накануне Октябрьской революции 1917 г. служил в старой армии в чине прапорщика. В Красной Армии с августа 1919 г. Службу проходил на командных и штабных должностях. С 1930 г. состоял кандидатом в члены ВКП(б), исключен из партии в марте 1938 г. с формулировкой — «за потерю политической бдительности, сокрытие своего социального происхождения и как не внушающий политического доверия». Накануне ареста (9 мая 1938 г.) — начальник штаба 14-го стрелкового корпуса.

Учитывая его национальность, В.В. Корчица пустили по линии «ПОВ» — Польской организации войсковой. Усиленное давление на него в этом направлении началось сразу же после ареста. Уже

20 мая ему предъявили обвинение в том, что он по заданию «ПОВ» проводил шпионскую и диверсионную деятельность. Первый допрос продолжался трое суток без перерыва (27—30 мая). Владислав Викентьевич обвинялся в том, что он с 1921 г. якобы состоял в организации «ПОВ», существовавшей в частях РККА, готовил диверсионные акты, проводил вредительство в области планирования боевой подготовки подчиненных войск, а также передавал польской разведке секретные сведения о частях Красной Армии.

Не выдержав физических и моральных истязаний, Корчиц признал себя виновным в инкриминируемых ему преступлениях. По его первоначальным признательным показаниям, в «ПОВ» он был завербован в 1921 г. Ф.А. Клышейко (в 30-х годах комдив Ф.А. Клышейко был помощником командующего войсками Приволжского военного округа по авиации). Корчиц также показал, что по контрреволюционной работе он был якобы связан с комдивом К.Ф. Квятеком (тоже поляком) — заместителем командующего войсками Харьковского военного округа.

На допросе 24 декабря 1938 г. Колчиц отказался от всех ранее данных им показаний, заявив, что все они являются вымышленными и ложными. И далее на этой позиции он уже стоял до конца. К тому же обнаружилось, что в показаниях Клышейко вербовщиком

В.В. Корчица выступал не он, а некий Рыхлевской, обнаружить которого не удалось. Вдобавок к этому, по показаниям арестованного комдива Квятека Владислав Корчиц совсем не проходил. И еще один момент — перечисляя якобы завербованных им в заговор лиц, Корчиц, наряду с реально живущими, назвал и ряд вымышленных.

При такой хилой доказательной базе дело В.В. Корчица разваливалось на глазах. О шпионской и диверсионной его деятельности в деле также никаких серьезных материалов не было, кроме собственных показаний, от которых он, как было сказано, отказался в конце декабря 1938 г. Стремясь как-то подкрепить первоначальные

обвинения в адрес Корчица, следователи «организовали» составление акта некой комиссии о его антисоветской, вредительской деятельности. Однако в этом документе, состоящем из голословных фраз о вредительстве, проводимом Корчицем, ничего серьезного по обвинительной части, с привлечением документов и свидетельских показаний, нет. Нельзя же, например, всерьез принимать за преступление, за деятельность антисоветского характера такой эпизод, вошедший в названный выше акт комиссии: «В мае 1937 года Корчиц, враг народа Виссарионов и Лойф¹ ехали на автомашине в гор. Чугуев, где Корчиц выразил явно антисоветское мнение по вопросу о быте и жизни командного состава РККА и о ценах на продукты питания. Корчиц заявил, что «нашему командиру материально живется значительно хуже, чем старому офицерству»¹¹.

Учитывая все приведенные выше обстоятельства, заместитель военного прокурора Харьковского военного округа бригадный комиссар Николаев своим постановлением от 12 января 1940 г. дело

В.В. Корчица прекратил за недоказанностью обвинения. Копии этого постановления были направлены начальнику особого отдела ХВО для исполнения и начальнику Харьковской тюрьмы —для освобождения Корчица из-под стражи. Этого же потребовал заместитель Главного военного прокурора диввоенюрист Н.П. Афанасьев в своей телеграмме от 14 января 1940 г. на имя начальника особого отдела ХВО майора госбезопасности Ростомашвили.

Но не тут-то было!.. Особисты просто так не собирались выпускать из своих рук добычу, т.е. комбрига В.В. Корчица. 15 января 1940 г., на следующий день после получения телеграммы от П.П. Афанасьева, за подписью Ростомашвили в Москву, в адрес Прокурора СССР М.И. Панкратьева, ушла телеграмма следующего содержания:

«Постановлением зам. прокурора ХВО 14/1—40 г. (так в оригинале телеграммы. — Н. Ч.) порядке статьи 197 ч.2 УК УССР прекращено дело обвинению Корчица Владислава Викентьевича. Корчиц

В.В., 1893 г. рождения, урож. Гродненской губ. (быв. Польша), где имеет родственников, бывших офицеров царской армии. Братья Витольд расстрелян Советской властью в 1920 г., Вацлав в 1921 г. из РККА выбыл в Польшу. До ареста Корчиц за скрытие соцпроисхождения, связи с братом в Польше, как не внушающий политического доверия исключен из кандидатов ВКП(б), уволен из РККА. Арестован в мае 1938 года. С 1921 года является участником контрреволюционной организации «ПОВ». На следствии дал развернутые показания, изобличается двумя показаниями.

15 октября 1938 г. лично допрашивался прокурором ХВО — бригвоенюристом тов. Грезовым, свои показания подтвердил полностью. На последующих допросах от своих показаний отказался. По агентурным данным Корчиц антисоветски разложившийся человек. Показания Корчица считаем правдивыми.

Просим санкции на дальнейшее содержание под стражей Корчила Владислава Викентьевича.

НР 00935

Нач. ОО НКВД ХВО майор госбезопасности Ростомашвили»¹².

Прокурор СССР М.И. Панкратьев отреагировал в пользу

В.В. Корчица, и в Харьков 21 января 1940 г. была отбита правительственная телеграмма.

«Харьков

Начальнику Особого отдела ХВО Ростомашвили Копия военному прокурору ХВО Грезову Прокурор Союза Панкратьев приказал немедленно выполнить постановление Прокуратуры делу Корчица.

НР 14172

Главвоенпрокурор Афанасьев»¹³.

Однако особистам и Прокурор Союза ССР должным авторитетом не являлся— в Харькове «закусили удила». 1 февраля 1940 г. там подготовили протест на постановление прокуратуры ХВО по делу Корчица. В нем повторялись все прежние аргументы по обвинению арестованного комбрига-поляка. Этот протест майор госбезопасности Ростомашвили направил врид Главного военного прокурора диввоенюристу П.Ф. Гаврилову с ходатайством о пересмотре постановления заместителя военного прокурора ХВО Николаева о прекращении дела В.В. Корчица.

Диввоенюрист П.Ф. Гаврилов тоже болел за честь своего ведомства — он не стал давать обратного хода и отменять решения подчиненного.

«Сов секретно Экз. №

Начальнику Особого отдела НКВД ХВО майору государственной безопасности тов. Ростомашвили г. Харьков

Направляю Вам следственное дело по обвинению Корчица Владислава Викентьевича вместе с Вашим отношением, в котором Вы просите об отмене постановления зам. военного прокурора ХВО от 12.1.1940 г.

Считаю, что это постановление соответствует материалам дела, так как в предъявленном обвинении Корчица собрано доказательств недостаточно, несмотря на То, что в следствии дело наводилось почти 1,5 года. Те материалы, которые имеются в деле, не дают оснований направить его в суд.

Дополнительное же расследование по данному конкретному делу ничего нового не даст, что видно из Вашего же постановления от 16.8.1939 года.

Поэтому военный прокурор ХВО правильно вынес постановление о прекращении уголовного преследования в отношении Корчица. Ваша просьба мною оставлена без удовлетворения.

Приложение: дело.

И.Д. Главного военного прокурора

диввоенюрист (Гаврилов)»¹⁴.

И только после этого В.В. Корчиц вышел на свободу. После восстановления в кадрах РККА он был назначен старшим преподавателем Высшей школы штабной службы, а затем Военной академии имени М.В. Фрунзе. С началом Великой Отечественной войны — командир 245-й, а с января 1942 г. — 182-й стрелковых дивизий. Несколько месяцев был заместителем командующего 34-й армией. С декабря 1942 г. по апрель 1944 г. — начальник штаба 1-й ударной армии. С мая 1944 г. — начальник штаба, а затем командующий 1-й Польской армией.

С января 1945 г. по 1953 г. — начальник Г енерального штаба Войска Польского — вице-министр национальной обороны Польской Народной Республики. В 1953 г. окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии и был прикомандирован к Генеральному штабу Вооруженных Сил СССР. С декабря 1954 г. в отставке. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (тремя), Суворова 1-й степени, Красной Звезды, высшими орденами Польши.

Умер генерал-полковник В.В. Корчиц в Москве в октябре 1966 г.

Комдив ПОДЛАС Кузьма Петрович после освобождения был назначен инспектором пехоты РККА. Накануне войны занимал должность заместителя командующего войсками Киевского Особого военного округа. С августа 1941 г. — командующий 40-й армией, а с февраля 1942 г.— 57-й армией. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (двумя).

Погиб генерал-лейтенант К.П. Подлас в мае 1942 г., будучи в окружении под Харьковом.

Комбриг СОЛОМАТИН Михаил Дмитриевич после освобождения был назначен помощником командира 25-го танкового корпуса по строевой части. Затем он командовал 15-й моторизованной дивизией. С марта 1941 г. — командир 45-й танковой дивизии. С первых дней Великой Отечественной войны на фронте. В районе Днепропетровска дивизия в августе 1941 г. с боями выходила из окружения. С апреля по сентябрь 1942 г. — командир 8-го танкового, а с сентября того же года по февраль 1944 г. — 1-го механизированного корпусов. В августе 1944 г. командовал 5-й гвардейской танковой армией. С сентября 1944 г. и до конца войны— начальник штаба бронетанковых и механизированных войск Красной Армии. Участник войны с Японией в должности командующего бронетанковыми и механизированными войсками Дальнего Востока.

После войны вернулся к исполнению своих прежних обязанностей начальника штаба и заместителя командующего бронетанковыми и механизированными войсками Вооруженных Сил СССР. В 1951—1959 гг. — начальник кафедры тактики высших соединений и помощник начальника Военной академии имени М.В. Фрунзе по оперативно-тактической подготовке. В 1959 г. по болезни уволен в отставку. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (тремя), Суворова 2-й степени, Кутузова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 2-й степени.

Умер генерал-полковник танковых войск М.Д. Соломатин в Москве 22 октября 1986 г.

Комбриг ТРУБНИКОВ Кузьма Петрович после освобождения был назначен старшим преподавателем курсов «Выстрел». С июля

1941 г. — командир 258-й, а с ноября того же года — 217-й стрелковых дивизий Западного фронта. В 1942—1943 гг. —заместитель командующего 16-й армией, заместитель командующего Донским и Центральным фронтами. В мае—сентябре 1943 г. — командующий 10-й гвардейской армией. В 1944—1945 гг. — помощник и заместитель командующего 1-м и 2-м Белорусскими фронтами.

После войны в 1945—1949 гг. — заместитель главнокомандующего, а в 1949—1950 гг. командующий. Северной группой войск. С 1951 г. в отставке. Награжден орденами: Ленина (двумя), Красного Знамени (пятью), Суворова 2-й степени, Кутузова 1-й и 2-й степеней, Красной Звезды.

Умер генерал-полковник К.П. Трубников в Москве в январе 1974 г.

Комдив ЮШКЕВИЧ Василий Александрович после освобождения был назначен в Управление боевой подготовки РККА начальником 1-го отдела. С марта 1941 г. — командир 44-го стрелкового корпуса. Затем командовал 22-й (с августа 1941 г.), 31-й (с октября

1941 г.), снова 22-й (с апреля по декабрь 1942 г. и с марта 1943 г. по апрель 1944 г.) армиями. В апреле—августе 1944 г. —командующий 3-й ударной армией. Войска под его руководством участвовали в оборонительных боях под Минском, в битве под Москвой, в Ржевско-Вяземской, Ленинградско-Новгородской и Режецко-Двинской операциях.

С октября 1944 г. по 1946 г. — командующий войсками Одесского военного округа. В 1946—1950 гг. — командующий войсками Приволжского военного округа. Депутат Верховного Совета СССР 2-го и 3-го созывов. Награжден орденами: Ленина (двумя), Красного Знамени (четырьмя), Суворова 1-й степени, Кутузова 1-й степени, Красной Звезды.

Умер генерал-полковник В.А. Юшкевич в Москве 15 марта

1951 г.

Бригинтендант АЛЕКСАНДРОВ Григорий Васильевич после освобождения работал в органах тыла Красной Армии. В 1941 г. занимал должности интенданта 28-й резервной, 20-й и 24-й армий Западного фронта. В 1942—1945 гг. — заместитель командующего 64-й и 7-й гвардейской армий по тылу. После войны руководил службой тыла ряда военных округов. С 1955 г. в отставке. Награжден орденами: Ленина (двумя), Красного Знамени (четырьмя), Кутузова 2-й степени, Богдана Хмельницкого 2-й степени.

Умер генерал-майор интендантской службы Г.В. Александров в Москве 28 сентября 1966 г.

Комбриг БЛАГОДАТОВ Алексей Васильевич после освобождения был назначен старшим преподавателем Академии Генерального штаба. Участник Великой Отечественной войны. Непосредственно на фронте с 1943 г. в должности заместителя командующего армией, а затем командира 68-го стрелкового корпуса. В составе 57-й армии принимал участие в операциях по освобождению Румынии, Болгарии, Югославии. С начала 1945 г. — представитель командования 3-го Украинского фронта при Народной армии Болгарии и в Венгрии. После войны назначен (в 1946 г.) начальником Особого факультета Высшей военной академии. В 1949 г. по болезни уволен в запас. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (тремя), Суворова 2-й степени, Кутузова 2-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й и 2-й степеней.

Умер генерал-лейтенант А.В. Благодатов в Москве.

Комдив ВОРОЖЕЙКИН Григорий Алексеевич после освобождения был назначен начальником 3-го отдела Управления боевой подготовки ВВС РККА. С сентября 1940 г.— начальник Ленинградских авиационно-технических курсов усовершенствования. С января по август 1941 г. — командующий ВВС Приволжского военного округа. В августе 1941 г. исполнял должность командующего ВВС Резервного фронта. С августа 1941 г. по март 1942 г. — начальник штаба ВВС Красной Армии. С мая 1942 г. по июль 1946 г. — первый заместитель командующего и член Военного совета Военно-воздушных Сил РККА. Маршал авиации с 1944 г.

После войны командовал 1-й воздушной армией (июль 1946 г. — февраль 1947 г.). В мае 1947 г. уволен в запас. 11 апреля 1948 г. был арестован по обвинению в антисоветской деятельности, проведении вредительства в войсках ВВС. Военной коллегией Верховного суда СССР 28 апреля 1952 г. приговорен к восьми годам тюремного заключения. Определением Военной коллегии от 28 июля 1953 г. был реабилитирован. С декабря 1953 г. — начальник факультета заочного обучения Военно-воздушной академии. С апреля 1959 г. в отставке. Награжден орденами: Ленина (двумя), Красного Знамени (тремя), Суворова 1-й степени (двумя) и 2-й степени.

Умер маршал авиации Г.А. Ворожейкин в Москве 30 января 1974 г.

Комдив ГЛУХОВ Михаил Иванович после освобождения был назначен старшим преподавателем Военной академии имени М.В. Фрунзе. Затем там же работал начальником курса. Участник Великой Отечественной войны. С ноября 1941 г. по январь 1942 г. — начальник штаба 61-й армии. В марте—апреле 1942 г. — командир 350-й стрелковой дивизии. В 1942—1943 гг. — заместитель командующего 13-й армией. С января 1944 г. по май 1945 г. — командир 76-го стрелкового корпуса. После войны был заместителем командующего 3-й гвардейской танковой армией. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (четырьмя), Суворова 2-й степени, Кутузова 1-й и 2-й степеней, Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды.

Умер генерал-лейтенант М.И. Глухов 13 марта 1947 г. Похоронен в Киеве.

Комбриг ГРИГОРЬЕВ Николай Иванович после освобождения был назначен преподавателем тактики Военной академии имени М.В. Фрунзе, где работал до сентября 1941 г. С сентября 1941 г. по сентябрь 1945 г. воевал на Карельском фронте, занимая должности: начальника отдела укомплектования штаба фронта, помощника командующего фронтом, заместителя начальника штаба фронта. В 1945—1948 гг. — заместитель начальника штаба 1-го Дальневосточного фронта и Приморского военного округа. В 1948— 1956 гг. — помощник начальника штаба Ставки Дальнего Востока и старший военный советник в Китае. Награжден орденами: Ленина (двумя), Красного Знамени (тремя), Суворова 2-й степени, Красной Звезды.

Комбриг ДЗЕНИТ Ян Петрович после освобождения был назначен старшим преподавателем Академии Генерального штаба, где работал до января 1942 г. С января 1942 г. по июнь 1944 г. — заместитель командующего войсками Сибирского военного округа. В 1944—1945 гг. — заместитель командующего 49-й армией. В 1946— 1949 гг.— заместитель командующего войсками Горьковского, Прикарпатского и Южно-Уральского военных округов. В 1950 г. окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии. В 1950—1957 гг. — начальник кафедры общей тактики и оперативного искусства Военно-инженерной академии имени В.В. Куйбышева. В марте 1957 г. уволен в отставку. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (четырьмя), Суворова 2-й степени, Кутузова 2-й степени.

Умер генерал-лейтенант Я.П. Дзенит в Москве 18 июля 1967 г.

Комбриг ИЩЕНКО Яков Андреевич после освобождения был назначен начальником Сухумского стрелково-пулеметного училища, которым руководил до марта 1941 г. Затем командовал 138-й горнострелковой дивизией. В 1942 г. — начальник штаба тыла Закавказского фронта. С августа 1942 г. —заместитель командующего 46-й армией по тылу. Затем был заместителем командующего 2-й гвардейской армией по тылу и заместителем начальника тыла 2-го Украинского фронта (по июнь 1944 г.). После этого находился в распоряжении начальника тыла Красной Армии. После войны до 1947 г. — заместитель командующего войсками Белорусского военного округа и командующего 3-й армией по тылу. В 1947—

1952 гг. — помощник начальника Артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского по материально-техническому обеспечению. В отставке с 1952 г. Награжден орденами Ленина, Красного Знамени (четырьмя), Отечественной войны 1-й степени (двумя), Красной Звезды.

Умер генерал-майор Я.А. Ищенко в Москве 1 апреля 1970 г.

Комдив КУЛЕШОВ Александр Демьянович после освобождения был назначен старшим преподавателем Академии Генерального штаба. С марта 1941 г. — командир 64-го стрелкового корпуса. В конце 1941 г. был начальником тыла 38-й армии. С января

Лойф Лев Аронович — командир 234-го стрелкового полка.