Аврора
Лежа на своей кровати, я смотрю на лицо спящего Миши.
Может, я тоже сплю?
Он задремал на пару минут, и когда черты его лица расслабились, я смогла хорошенько рассмотреть его. Он не выглядит таким опасным, а жесткие линии вокруг рта исчезли, напоминая мне того мужчину, которого я встретила в клубе.
Я перевожу взгляд на его руки и рассматриваю татуировки. Интересно, что означают крылья, змеи и молящиеся руки.
На его правой руке к звездам добавилось еще больше надписей.
Я изо всех сил пытаюсь прочитать это, но сдаюсь, слегка проведя пальцем по контуру звезды.
— Это имена людей, которых я убил, — признается Миша таким мягким голосом, словно он и не признается в убийствах.
Я перевожу взгляд на его лицо, и вижу, как его глаза открываются. Медленно повернув голову, он смотрит на меня.
— После каждого убийства я добавляю имя.
— Зачем?
Миша пожимает плечами.
— Это вроде знака почета.
Иисус.
Я сажусь, натягивая простыню, чтобы прикрыть грудь. Мой взгляд падает на его руки.
— Верность делает вас семьей, — шепчу я, читая предложения на тыльной стороне его левой ладони.
Реальность действует как горькая пилюля, и когда Миша встает с кровати и начинает одеваться, у меня сводит желудок.
Подойдя к моей стороне кровати, он хватает меня пальцами за подбородок, заставляя запрокинуть голову и посмотреть на него. Мы смотрим друг на друга мгновение, мои глаза умоляют его остаться, а его говорят, как ему жаль.
Он нежно целует меня в губы, и я слышу, как он вдыхает мой запах, затем отпускает и выходит из спальни.
Я слышу, как закрывается дверь комнаты, и закрываю глаза от невыносимой боли в груди.
Это был всего лишь сон.
Желая избавиться от запаха наших занятий любовью, я выбираюсь из кровати и натягиваю шорты и футболку.
Я хватаю свою ключ-карту и, засунув ее в карман, выбегаю из комнаты. Я стучу в дверь Эбби, но когда она не отвечает, я хмурюсь и задаюсь вопросом, где она.
Я иду по коридору и, спустившись по лестнице, проверяю столовую и некоторые классы. Когда я дохожу до комнаты, где проходят уроки по уклонению и побегу от похищения, я слышу крик Эбби:
— Я оторву тебе яйца, блять!
Черт.
Я бросаюсь внутрь и бегу к черному ходу, ведущему на склад.
Увидев Эбби, все еще привязанную к стулу, и злобно ухмыляющегося Алека, я теряю самообладание и бегу к ней.
Взгляд Алека останавливается на мне, и он наблюдает, как я начинаю развязывать Эбби.
— Это не по правилам, — предупреждает он меня.
— Мне все равно, — огрызаюсь я на него.
Алек движется так быстро, что я успеваю сделать лишь шаг назад. Он хватает меня рукой за горло.
Я поднимаю подбородок и, встретившись с ним взглядом, шиплю:
— Убери от меня свою руку.
— Или что? — насмехается он надо мной.
— Или я, блять, сломаю тебе руку, брат, — внезапно говорит Миша, его тон неумолим.
Алек отталкивает меня, но я удерживаю равновесие и быстро заканчиваю развязывать Эбби.
Она вскакивает и бежит к двери.
Пока Алек и Миша соревнуются в гляделки, я бегу за подругой.
Я догоняю ее, когда она взбегает по лестнице.
— Эбби!
— Я сейчас описаюсь, — визжит она.
Я достаю свою ключ-карту и, обогнав ее, мчусь так быстро, как только могу. Добравшись до своей двери, я быстро открываю ее пошире, чтобы Эбби могла забежать. Пару секунд спустя я слышу ее стон:
— О, Иисус. Да. Да. О, Боже. Дааааа. — Она снова стонет, и звучит это так, словно она испытывает долбаный оргазм.
Мои мысли возвращаются к Мише, угрожающему Алеку, и, желая убедиться, что эти два друга не изобьют друг друга из-за меня, я кричу Эбби:
— Я вернусь через пять минут.
— Что? — слышу я ее возглас, когда закрываю дверь и бегу по коридору. Я быстро спускаюсь по лестнице и сворачиваю направо в коридор, где находятся учебные классы.
Добравшись до двери комнаты, я уже собираюсь зайти на склад, как слышу вопрос Алека:
— Теперь чувствуешь себя лучше, когда ты выебал ее из своего организма?
Он сказал Алеку, что мы спали вместе?
Удар поражает меня так сильно, что я делаю шаг назад.
— Заткнись, — бормочет Миша. — Просто держи руки подальше от нее.
— Так ты и враг? — Спрашивает Алек.
Миша вздыхает.
— Мы никак не можем быть вместе.
— Тогда зачем ты ее трахнул?
Я слышу движение и ныряю за стену, ища, за чем бы еще спрятаться на случай, если они выйдут из склада.
— В Авроре есть что-то такое, что заставляет меня терять рассудок. Я был захвачен моментом, — отвечает Миша на вопрос Алека. — Это больше не повторится.
— Трахни и свали — всегда было моим девизом, — усмехается Алек, словно это какая-то охренительная шутка.
Мои губы приоткрываются, брови хмурятся, а сердце разбивается вдребезги.
Развернувшись, я выбегаю из комнаты. Я продолжаю идти, пока не выхожу на тропинку, покрытую кроной деревьев.
Это и была конечная цель Миши? Чтобы просто выебать меня из своей системы?
Но… но….
Ненавижу рыдания, зарождающиеся в моей груди, и, прикрывая рот, бегу к водопаду, чтобы шум воды, разбивающейся о бассейн, заглушил мои крики.
Не могу поверить, что он так поступил со мной.
Он сказал мне, что любит меня.
Мне казалось, что он любит меня.
И теперь все просто закончилось. Еще до того, как все началось?
Я сгибаюсь в талии и, положив руки на колени, задыхаюсь от непрекращающейся душевной боли и стыда.
Миша использовал меня.
Господи.
Он лишил меня девственности, а теперь хвастается этим перед Алеком.
Стыд быстро перевешивает душевную боль, и гнев разливается по моим венам.
Я выпрямляюсь и смотрю на водопад.
Никогда еще никто не причинял мне такой боли, как Миша.
А чего ты ожидала от силовика Братвы?
Тебе следовало бы знать лучше.
Это был его план с самого начала? Доказать, что он может обращаться со мной как с дерьмом, а я все равно брошусь ему на шею?
Кажется, будто все рушится вокруг меня, и я опускаюсь на колени; беззвучный крик срывается с моих губ, а тело содрогается от рыданий.
То, что я позволила ему сделать со мной. Секреты, которыми я поделилась с ним.
Неужели они смеются из-за того, что Миша обмазал меня моей девственной кровью после того, как наконец попробовал ее?
В глубине души я знала, что секс с ним волшебным образом не сделает нас парой, но, черт возьми, это заставило меня надеяться вопреки всему.
Я закрываю глаза и кричу так громко, как только могу, звук наполнен опустошением.
Было бы милосерднее, если бы он убил меня.
Только когда стемнело и я полностью потеряла счет времени, я поднимаюсь на ноги.
Возвращаясь в замок, я чувствую себя мертвой внутри, и когда переступаю порог, я поднимаю подбородок и выпрямляю спину.
Когда я подхожу к подножию лестницы, Миша, Алек и Армани выходят из-за угла наверху.
Не показывая на лице никаких эмоций, я поднимаюсь по ступенькам, и они вынуждены выстроиться в ряд. Проходя мимо них, я слышу, как Миша говорит своим друзьям:
— Я вас догоню.
Я ускоряю шаг и несусь по коридору.
— Эй. — Он хватает меня за руку, и когда я разворачиваюсь, моя ладонь врезается ему в челюсть.
— Никогда, блять, больше не прикасайся ко мне. — Я угрожающе делаю шаг вперед. — Не разговаривай со мной. Не смотри на меня. Даже, блять, не дыши рядом со мной.
Его глаза прищуриваются, когда он смотрит на меня.
— Что, блять, происходит?
Я смотрю на него со всей злостью, на которую только способна, и молюсь всему святому, чтобы я выглядела как принцесса мафии, когда говорю:
— Ты получил от меня то, что хотел. Между нами все кончено.
Развернувшись, я бросаюсь к своей двери и провожу по ней ключ-картой.
— Аврора, — рявкает Миша. — Что, блять, произошло?
— Иди смейся со своими друзьями над тем, как тебе удалось трахнуть Аврору Д'Анджело. Это всегда будет самым большим достижением в твоей жалкой жизни, — усмехаюсь я, прежде чем захлопнуть дверь.
Я уже сожалею о словах, которые только что выпалила в его адрес, когда оборачиваюсь и вижу, что Эбби смотрит на меня, совершенно потрясенная:
— Что ты только что сказала?
— Уф. — Я снимаю кроссовки и, подойдя к Эбби, обнимаю ее. — Просто обними меня. Ты сможешь осудить меня позже.
Эбби крепко прижимает меня к себе.
— Ты спала с Мишей? Когда?
— Да, — бормочу я. — Сегодня.
— Пока я была связана?
Я киваю и, чувствуя себя виноватой, говорю:
— Прости.
— За то, что переспала с Мишей или оставила меня привязанной к стулу с полным мочевым пузырем?
— И то, и другое.
У меня перехватывает дыхание, и Эбби обнимает меня крепче.
— Я подарила ему свою девственность, но он все равно не хочет быть со мной, — всхлипываю я, чувствуя себя жалкой из-за того, что не могу быть сильнее. — Он не выберет меня.
— О, Рори, — воркует она. — Мне так чертовски жаль.
— Это больно, — хнычу я.
— Я знаю.
Единственный человек, на которого я могу положиться, обнимает меня, пока я плачу о мечте, которая быстро превратилась в кошмар.