Уральский следопыт, 1982-01

СОВЕСТЬ ЛЮДСКАЯ

РАЗГОВОР О СОВЕСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ВЕДУТ КОЛХОЗНИКИ КОЛХОЗА ИМЕНИ КИРОВА. УЧИТЕЛЯ И УЧЕНИКИ ДЕДУРОВСКОЙ СРЕДНЕЙ ШКОЛЫ.

К середине июля стало ясно: на большой урожай с оренбургских нив рассчитывать не приходится. Неожиданные майские холода прихватили всходы, и без того редкие дожди были теперь бесполезны низкорослым хлебам, а заплывшая в степи жара довершала дело.

А вот травы, устояв в заморозки, вымахивали, вымахивали…

7.15 утра. Правление колхоза имени Кирова.

Закончена разнарядка. Решено: основные силы направить в степь на травы.

Василий Степанович ШИНКАРЕВ, Герой Социалистического Труда, делегат XXV съезда КПСС:

– Двести человек встретят знойное утро на рабочих местах. Кто в степи, кто в летних лагерях, кто у комбайнов. Один на один с работой, а значит – со своей совестью. Земля отзывчива не просто на труд, но на труд человека, влюбленного в хлеборобское дело.

Это – аксиома сельского хозяйства. В чем же она выражается? Прежде всего в чувстве крестьянской солидарности. И чувство это всегда конкретно. Мы, дедуровцы, всегда помним, чувствуем, как наше сравнительно небольшое хлебное поле в семь тысяч гектаров входит в огромное оренбургское, где хлеба шумят уже на пяти миллионах гектаров.

Чувство это конкретно и тем, что в земледелии один человек абсолютно в поле не воин. Хлеборобская совесть каждого вырастает из ответственности друг перед другом, а всех вместе – перед Колосом…

Символично: герб нашей страны обвит именно хлебными колосьями. Он, хлеб, как бы определяет и чаяния наши, и этапы движения.

И каким оно было стремительным! Кончилась война, победили мы в ней, вернулись на родные нивы и видим: вот еще непочатые поля сражения. Экономику надо поднимать? Надо. Но не сильно ее поднимешь на нескольких парах быков. Народу дать вздохнуть надо? Надо! Но не сильно свободно подышишь в квартирках четыре на пять метров… Строить надо? Непременно! А мужики дедуровские там, на войне, остались.

И будь дедуровцы хоть самыми совестливыми в мире, что сделаешь тремя десятками мужских рук?

Страна помогала! Вот где выковалось чувство взаимовыручки в национальном масштабе, вот где обнаруживались истоки истинного гуманизма нашего строя, вот где не молчала совесть людская.

Хорошо помню, как радовались, когда бухгалтер объявил после продажи зерна, что пришел в кассу первый рубль прибыли. Хлеб его принес!

Богаче и богаче колхоз становился. Я вот тридцать лет пробыл председателем и могу ответственно сказать: чем зажиточнее живет хлебороб, тем, если собственным трудом благополучие нажито, совестливее он. Нет у него чванства от достатка. Лишен этого русский крестьянин.

Николай Васильевич БАЖЕНОВ, председатель колхоза имени Кирова:

– Слушая Василия Степановича, думаю, что сущность совести человеческой словами одними невыразима, сколько бы точными они ни были. И у меня веская причина так думать.

Председателем колхоза я всего четыре дня. Сменил на посту уважаемого в Дедуровке Василия Степановича. Понимаю, как нелегко было ему оставлять руководство мне, человеку не столь уж опытному во всех тонкостях сельскохозяйственного производства. По образованию я инженер. Наверное, и некоторое ревнивое чувство осталось у Василия Степановича, это закономерно.

Но в первый же мой рабочий день, как обычно в 7 утра, в кабинете был и он. Именно Василий Степанович дал в эти сложные дни верную идею: срочно бросить технику на заготовку трав. Сама по себе идея очевидна, но нужна смелость, которой в первые дни у меня могло не оказаться. А каждый день размышлений оборачивался сотней тонн потерянного корма…

Приглядитесь: ни экономика, ни быт, ни общение невозможны у нас в стране, если мы не можем рассчитывать на человеческую совесть. У Ленина есть мысль, что, пока мъ\ не достигли отношений коммунистических, контроль со стороны общества и государства за мерой труда и потребления должен быть строгим.

Так вот, одна из мер общественного контроля – это молчаливый суд «по совести».

Что греха таить, нас, руководящих работников, тянет иногда на общие фразы, когда народу надо отвечать конкретно. Каким холодом молчания обдает в такие минуты зал. Как сказал поэт: «народ безмолвствует…»

Учитель. Николай Климентьевич Калугин, директор Дедуровской средней школы

Тут Совесть трудно убаюкать. И начинаешь говорить по существу. А существо в том, что мь\ быстро, четко должны взять 21 тысячу центнеров кормов, чтобы 3 тысячи голов скота были зимой сытыми.

Что такое – взять? Это значит – работать очень напряженно. Очень!

10.00. Степь. Полевой стан. Палатки, кухня под пологом, печь-времянка. Голубое, до белесого, небо. Солнце быстро уходит в зенит, настаивается жара…

Нина Ивановна ДУДНИЧЕНКО, колхозница с 1942 года:

– Под июнь в Куйбышев, где я гостила у дочери, приходит телеграмма из Дедуровки. Что, думаю, за событие? Читаю: «Выезжай срочно поварить. Травы хорошие», Дочь, конечно, не отпускает. А я не ехать не могу. Люди же на меня положились. И сама поварить люблю, что готовлю – другим нравится. Мне приятно. Я Дедуровке благодарна. Муж погиб в 44-м, а со свекровью до сих пор живу… Как бы я одна с семьей на руках, разве выровнялась бы в жизни? А вот выровнялась, люди помогли, колхоз. Жива буду, пусть зовут, всегда приеду. Да вы подливайте чаек, он у меня цельные сутки горячий…

Иван Ильич ФИРСОВ, помощник бригадира по технике:

– Ни сегодня техническое обеспечение такое: 10 косилок, 8 граблей, 3 движка, 3 стогомета, 4 «Колхиды», 4 трактора К-700… Много? Нам и заготовить надо немало. Рассчитано, что техника должна по 18 – 20 часов работать. А человек – столько же, да еще и поесть надо, отдохнуть…

Не надо удивляться. Легкого хлеба в сельском хозяйстве не бывает. Я вот знаю, Николай Климентьевич Калугин, директор школы, такую мысль проводит: любовь к земле надо прививать через живое, красивое. Человек, мол, никогда не полюбит машину так же, как коня. Так оно, согласен. Только кроме любви терпение и долготерпение нужно. Я бы сказал так: совесть человеческая ближе к долгу стоит, чем к чувству. Чувства, они переменчивы, а совесть, как клинышек стальной, он в характер раз и навсегда вбивается.

Хлеборобы, сыны хлеборобов

Валерий Федосеев, Виктор Дубинин – выпускники.

Остается жить и работать в родном селе.

Бывают у нас еще и совестливые лентяи. Все кается такой: виноват, мол, не получилось. Год кается, второй кается… Значит, совести-то и нет как раз. Ты сначала дело выдай, а потом о совести говори.

Валерий ФЕДОСЕЕВ, Виктор ДУБИНИН, десятиклассники:

– Такую мощную машину К-700 поневоле зауважаешь. Сила! Сначала будем работать после школы прицепщиками, потом трактористами. Жить собираемся с родителями, до свадьбы, естественно. Между прочим, нам Николай Климентьевич, когда ^ъ\ в «Соловьином доле», нашем трудовом лагере, работали, говорил часто: «Смотрите яснее и дальше. Если увидите за степью что-то более вам родное и близкое, сердцу не прикажешь». А мы смотрим, смотрим, а степь, она без конца кажется. Вот сейчас мы в пыли и зное, но ведь и стога растут, дело подвигается, а мы на минутку освежиться на стан забежали. Знаете, как вода ключевая степная освежает? Что ж нам далеко ехать? Нам вот Иван Ильич участок рабочий отведет, а Нина Ивановна чаем горячим угостит… Когда работаешь, то все как бы по праву берешь и получаешь. Еще со школьных бригад это приятное чувство узнали… Трудиться значит правым быть – такой вот вывод мы сделали. А за совесть нас пока еще никто не укорял. И стараемся повода не давать…

11.00. Колхозный малиновый сад, Висит блестящий полукруг от поливной машины. А белые платки там и сям – семиклассники из «Соловьиного дола» собирают в корзинки малину.

Первое в жизни интервью «Уральскому следопыту» выпускниц… 1986 года Светы НАУМОВОЙ и Любы СОЛОВЬЕВОЙ.

– Не трудно, девочки?

– А вы попробуйте, какая вкусная малина!

– Норма посильная?

– Норма? Мы не норму делаем, помогаем. Взрослые все на сенокосе…

– Вот вы закончили, девочки, шесть классов. Впереди еще четыре года. Решили уже, кем станете?

Люба: А как же! Швеей буду. Света: Я – кондитером.

– И мнение бесповоротное?

Люба: У меня мама хорошо шьет. Хочу так же. Света: Вы попробуйте, как в «Соловьином доле» готовят! Буду работать в колхозной столовой.

– Домой не манит из лагеря?

«Соловьиный дол». Предвечерний час.

Люба: Домой? А здесь тот же дом.

Света: Нет, у нас не принято бегать с работы домой.

12.00. Зной почти нестерпим. Трудовой лагерь «Соловьиный дол» Дедуровской средней школы – лауреата премии Ленинского комсомола. Блестит озерная вода. Кажется, на всем свете только здесь, в зеленом оазисе, отрадная прохлада…

Николай Климентьевич КАЛУГИН, директор, заслуженный учитель школы РСФСР, отличник сельского хозяйства:

– У каждого человека в жизни бывает душевный праздник, когда ты однажды ясно увидишь: путь, выбранный тобой в жизни, правилен.

После войны, как многие, с одним только заплечным вещмешком явился в Дедуровку учительствовать. Двадцать три мне было. Как учить наукам, я знал. Какого делать человека, я размышлял. Откуда приходят решения? Не с неба. Их подсказывает жизнь. Видел, как бьется колхоз без людей. Год бьется, два бьется. А мои выпускники преспокойно уезжают в город. И что самое удивительное – с чистой совестью! А как же! Ведь эту установку – нравственную – учиться, чтобы непременно поступить в вуз, я же им и внушаю.

Мне лично стало ясно: учебный процесс в школе однобок. Нельзя поднять колхоз, экономику, страну, в конце концов, если от наших выпускников будут пухнуть вузы, а родные поля – пустовать. И я решил повернуть лицо школы к родному колхозу…

Не буду вводить в подробности – порой драматические, где-то приключенческие, в чем-то теперь вызывающие улыбку, но только через десять лет я праздновал личный душевный праздник – один мой выпускник 1954 года, Кожутков Александр, без всякого понуждения решил остаться работать в колхозе… Но к этому решению я должен был вести его с первого класса.

У Ленина есть мысль: «…нельзя себе представить идеала будущего общества без соединения обучения с производительным трудом молодого поколения». Идеал! Как высоко взято. Исподволь в нравственные установки ребенка должна стучаться мысль: самое прекрасное у человека – его родина, его село, его дом. Смысл жизни – служить прекрасному. И зоркое сердце укажет: можно служить духовно, издалека, памятью, можно конкретно, бытием своим, работой… Десять лет дается человеку на выбор. Я, как человек, убежденный в правоте моей истины, старался руководить школой так, чтобы она склоняла к последнему, побуждая совесть, но не принуждая. В конце концов, на мой взгляд, есть сплав рационального и чувственного переживания.

Теперь школа и колхоз пожинают плоды совместных усилий по жизненной (я не сужаю до трудовой только!) ориентации: девять из десяти ребят после службы в армии возвращаются в колхоз, из четырехсот, работающих в хозяйстве, 237 – выпускники школы, почти все главные специалисты тоже наши воспитанники.

12.00. Мастерские. Готовятся к жатве комбайны. Хлеба не набирают роста, возможна уборка прямым комбай-нированием, без предварительного скашивания – надежность машин должна быть отменной.

Владимир РОЖКОВ, выпускник 1981 года:

– Я начал ремонтировать комбайн еще до выпускных экзаменов. Просто немного чувствовал, что трудная уборка будет. Основные узлы отладил.

Хотелось как-то определенно себя почувствовать при получении аттестата. Нет, не то чтобы взрослей, это другое, а именно, что жизнь идет без передышек, пустых мест. Я прекрасно слышу, какие требования и претензии к нам, выпускникам, предъявляют. Но не надо забывать, что у каждого человека есть право на личный счет в жизни. Если общество уважает мои права, я уважаю общество. Мне некогда долго думать. Давно определился: после школы – комбайнером, после армии – обратно в колхоз. Чем вызвано такое решение? Меня привлекает свобода рабочего человека строить судьбу. Хочу зарабатывать крепко. Хочу иметь дом. Хочу быть равным среди дедуровцев. Я серьезно оглядываюсь на жизнь – в Дедуровке почти не найдешь пропащих судеб. Да, я хочу быть хозяином конкретных вещей – работы, семьи, будущего. Чувство это во мне нарастает. И вижу, что оно приятно моим друзьям. От меня ждут этого же! Думаю, совесть напоминает нам в первую очередь о том, что от тебя ждут. У меня есть и мечта. Но я ее держу про себя. Она не мешает мне работать, но светит, как говорится. Я знаю, в Оренбурге 3500 хлеборобских династий, семейные звенья около пятой части всего урожая в нашем крае убирают. Я бы хотел выйти в поле с сыном… Не рано ли об этом думаю? Хуже опоздать об этом думать. Наш дедуровчанин Иван Васильевич Скрыпников девять сыновей вырастил. Все школу нашу закончили. Все в колхозе работают. Меня это волнует. Можно и так жизнь выстроить!

Колхозницы… 1986 года.

Шестиклассницы Света Наумова и Люба Соловьева примериваются к крестьянскому труду.

15.00. Сельский Совет занимает нижнюю часть колхозной конторы. Мы не хотим подчеркивать особой символики, но власти экономическая и депутатская трудятся рядышком территориально и по существу.

Председатель сельского Совета Нина Григорьевна ТКАЧЕВА вернулась с летних выпасов…

– Все нормально на летних пастбищах, но люди любят, когда их навещают. У нас так ведется – нужна сию минуту советская власть или нет, но народу покажись.

В Дедуровке 533 семьи. И крепкие! Разводы у нас – редкость. Это серьезное социальное достижение села. Главную роль здесь играет общественное мнение, а я скажу – людская молва. Нет хуже позора, если в селе скажут: это плохой двор. Развод – тройной позор: самим, обществу, двору… Но у каждого серьезного достижения есть предпосылки. Если общество судит, оно должно брать на себя определенные обязательства. Мы стараемся сразу же экономически поставить семью на ноги. Мы помогаем жизнь построить, не наблюдаем со стороны. Молодые, а мы играем до 30 свадеб в год, получают жилье и пять-семь тысяч рублей на обжитье. И молодая хозяйка знает: придут через недельку посмотреть, уютен ли двор у вчерашней невесты, приветлива ли атмосфера, все ли ладно. Мы не считаем зазорным помочь, не стыдимся проверить. У нас лучшие невесты в Оренбуржье, это всякий подтвердит. Свадьбы пышно играем. Девочки со школьной скамьи окунаются в атмосферу домовитости, семейственности, общинности, если можно так выразиться, сельской. С дошкольного возраста – «Зеленого колоска», так у нас специальные подготовительные группы для школы называются, – юному существу дают знать: жить надо дружно, по-доброму.

Человек у нас уважителен. Ребенок видит: отец, мать – святое…

Обычаи и личная совесть тесно переплетаются. Я бы так сказала: совесть человека – это неисчерпаемое государственное богатство. Человек с чистой совестью прежде всего надежен. Советскую власть села представляют 25 депутатов. Уважаемые люди. Просьбы и жалобы, даже самые незначительные, рассматриваем. Депутатская совесть как бы и по должности должна быть на высоте, да и просто обязаны мы стараться. Я вот с вами в кабинете беседую, а пастухи в степи сутками… Сознавать это надо…

Петр Яковлевич Румянцев, пастух:

– С годами все труднее оставить седло.

15.00. Пастбища. Низкое марево, легкие миражи, похожие на озерца воды. Лица у пастухов загорелы.

Петр Яковлевич РУМЯНЦЕВ, пастух:

– Пастушку 15 лет. Дети повыросли. Кто кем устроился? Надя – повар, Вера замужем, Саша – школьник. Пастухом стал случайно. С годами все трудней оставить седло. Неудобно. Здоровье есть, дело получается. Конечно, трудно. Степь неприветлива летом. День такой: в 7 утра – дойка. С 10 утра до 7 вечера – пастбище. С часу до двух – водопой. С 8 вечера до 1 ночи – пастьба. С 1 ночи до 4 утра – перерыв. А в четыре выгоняем уже на травы.

Обо всем на свете за день передумаешь. Гонишь стадо, иной раз так хлыстом ударишь – на всю степь громыхнет…

18.00 Центр села. Колхозная контора. День в степи гаснет быстро. Но духота держится.

Яков Васильевич ЦЕКОВ, старейший колхозник Дедуровки:

– Трудный был день. Люди устают. Я по походке вижу. Усталость всякая бывает – физическая, душевная. Помню единоличное хозяйство. В степь выезжали на волах. А это такая скотинка – сторожить ночью надо. Вот и подставишь посох под подбородок и спишь так, чтобы волы тебя видели во весь рост.

Есть люди – бодрые с виду, а душа слит. Он дело свое от и до видит. Как-то спрашиваю одного шофера, почему машина у ворот его личного дома. А он мне: «Я только из рейса, я уморился». Или выехал в соседнее село, а там два трактора бездействуют. Кто спит? Совесть в человеке спит. И это самое страшное. Но только вот как надо понимать – все село бессовестным никогда не будет, народная молва в правых чаще ходит. И, конечно, справней о совести людской говорить земледельцу. Ему прежде всего перед собой стыдно, если поле не засеяли, если хлеб не убран, если плохо его смолол… Еще суровее скажу: заест хлебороба совесть, если он земле и делу своему изменит. Жизнь нашу мы сообща так и так лучше сделаем. Человеку поможем лучше встать, если он сам захочет… Тут сильно хотеть надо…

22.00. Пахнет озером. Очень свежо. «Соловьиный дол» готовится к маленькому празднику…

Наталья Ивановна БАЖЕНОВА, директор «Соловьиного дола», учитель истории:

– Пять раз выходила я на дорогу с чемоданом. Пять раз возвращалась обратно в дом. Пятый – навсегда. Знаете, будто силовые линии какие пронизали Деду-ровку.

Вот кончилась смена, последняя в нашем лагере. Его сами ребята по веточке насадили, по досочке собрали.

Вечером на берегу озера было маленькое застолье. Приехал поздравить учителей председатель. Пришли родители. Развернули баян. И, честно говоря, пели так страстно и с такой заразительностью, что ее бы хватило на всю Россию. На всю, раз уж от чистой совести…

Яков Васильевич Цеков, старейший колхозник:

– Справней о совести людской говорить земледельцу…

Нина Григорьевна Ткачева, председатель сельсовета:

– Совесть человека – неисчерпаемое государственное богатство.

«За многолетнюю и плодотворную работу по воспитанию у школьников любви к земле, труду хлебороба, за умелое обучение техническим специальностям премия Ленинского комсомола присуждена Дедуровской средней школе и колхозу имени Кирова.

Секретарь ЦК ВЛКСМ Е. М. ТЯЖЕЛЬНИКОВ».

Оперативная сводка за 15 августа 1981 года: «Колхоз имени Кирова досрочно заготовил корма, значительно перевыполнив план и перекрыв тем самым недобор зерна, вызванный неблагоприятными погодными условиями».

Репортаж с рабочего дня вел Ю. БОРИСИХИН

Фото Л. Лысякова