Уравнение со всеми известными

Глава II. СТРАШНАЯ МЕСТЬ

После уроков все мальчишки нашего класса собрались на военный совет под лестницей. Надо было решительно действовать. Не прощать же такое девчонкам. А то они в другой раз еще что-нибудь похлеще придумают. Например, как младшие братья Круглого, зальют все наши шмотки тушью. Тогда хоть в трусах домой прись из школы.

Между прочим, Клим в тот раз сильно пострадал. Бабка и предки, вместо того чтобы вломить пятилетним оболтусам Мишке и Гришке, обвинили во всем Круглого. Мол, надо было за ними лучше следить. А как за такими уследишь? Они постоянно что-нибудь вытворяют. Вот, например, я у Кругловых редко бываю, но Мишка и Гришка при мне каждый раз отличаются. То у Женьки (это средняя сестра Клима, она в этом году нашу школу заканчивает) сочинение разрисовали своими каляками-маляками. В другой раз у матери Круглого сперли заграничный паспорт вместе с билетом на самолет. А она у него юрист и летела от фирмы в очень важную командировку. В общем, все Кругловы на ушах стояли. А нашел, между прочим, все это я.

Никто, даже Клим, не верил, что это дело рук близнецов. Но я оказался прав. Все их игрушки перерыл, и билет обнаружился в кузове грузовичка, а паспорт — в коробке с лего. Мать Круглого просто рыдала от счастья. Хоть и в последний момент, но ей все-таки удалось успеть на самолет. А этим двоим опять все сошло с рук. Что из них вырастет, просто ума не приложу! Не умеют у нас в семьях детей воспитывать.

Главное ведь, семья у Кругловых многодетная. И старшая Олька, которая в политехническом институте учится, и Женька, которая одиннадцатый класс у нас заканчивает, и Клим вполне нормальные люди. По идее, их предки уже должны бы на детях натренироваться. Так нет! Родились два младших, и они полностью их избаловали. Полагаю, вся беда в том, что старших Кругловы сами воспитывали, а для близнецов бабушка специально из Питера перебралась. Вот они такими и растут.

Между прочим, у Тимки тоже скоро родится брат или сестра. Во смех! Посмотрим, как Сидор тогда попрыгает. По-моему, он уже заранее напрягается. Во всяком случае, когда среди нас об этом кто-нибудь хоть намекнет, Тимка мигом заводится. Волнуется очень и нервничает. Адаскина, вредина, просекла это и рада стараться. Правда, пока она убегает от него вовремя. Иначе сегодня наши штаны зашить бы уже не смогла. Но ребята правы: произвол нужно в корне пресечь!

В общем, мы погалдели-погалдели и вынесли решение: каждый у себя дома должен как следует эту проблему обдумать. А завтра после уроков опять соберемся, обменяемся мнениями и выработаем план ответных действий. Чтобы больше девчонкам никогда даже в голову не приходило трогать нашу одежду.

На этом ребята разошлись. А мы с Климом и Тимкой решили подумать вместе. Потому что, как известно, ум хорошо, два еще лучше, а три — вообще отлично. Мы отправились ко мне. У Тимки теперь мать все время дома, она в декретном отпуске. А у Круглого близнецы уже из детского сада вернулись. Бабушка их только на первую половину дня туда отводит. Это всех устраивает. И детский сад, и бабушку. Потому что целый день общения с Мишкой и Гришкой никто не выдержит.

У меня дома Тимка, как я и думал, немедленно объявил:

— Видали, какая Адаскина после физры была? Ежу понятно: это все она сделала. В общем, виновник найден.

— А если это все-таки не она? — засомневался Круглый. — Другие девчонки после физры точно так же, как Зойка, себя вели.

— И одной в таком деле никак не справиться, — добавил я. — Кому-нибудь хоть на атасе нужно постоять.

— Это правильно, — согласился Тимка. — Тогда будем мыслить методом исключения. Скорее всего, зашивали те, кто не занимался физкультурой.

— Адаскина точно занималась, — отчетливо помнил я.

— Занималась, — подтвердил Круглый.

— А не занимались, — снова заговорил Сидоров, — Агата Дольникова, Галька Попова, Танька Мити́чкина и Светка Строкина. Они на справке. Значит, каждая из них могла. Или все вместе.

— Агата в начале урока сидела в зале, — тоном, не допускающим возражений, заявил Клим.

— Да они все сначала сидели, — отмахнулся Тимур. — А когда мы круги стали бегать, уже никого на лавочке не было.

— Это еще ничего не доказывает, — кинул на него суровый взгляд Клим.

— А по-моему, очень даже доказывает, — не согласился Тимка.

— Тебе, Сидор, все доказывает, — продолжал спорить Круглый.

— Совсем не все, а только неопровержимые факты, — гнул свое Тимур. — Тех, кого возле нас не было, можно смело считать подозреваемыми.

— Ты же недавно утверждал, что это Адаскина сделала, — отозвался Клим. — А она как раз весь урок никуда с физкультуры не выходила.

Тут у меня всплыло в памяти: незадолго до конца физкультуры я видел, как Адаскина входила в коридорчик, ведущий к раздевалкам. Значит, она наверняка во всем участвовала. А возможно, что-нибудь даже сама зашивала. Однако я решил своими воспоминаниями не делиться. Тимке ведь только дай повод Зойку обвинить. И, главное, все шишки потом полетят на меня. А надеяться, что Зойка потом не отомстит, я не могу. Не тот человек. Наоборот, она мне после такое желание придумает! И потом, скажу, а Сидоров вообще решит, будто зашивала одна Зойка. Хотя девчонок наверняка было несколько. Я почему-то в этом не сомневался.

— Даже если она никуда и не выходила, — продолжал тем временем Сидоров, — все равно виновата. Значит, придумка ее, а осуществили другие.

— Вот насчет придумки ты, пожалуй, прав, — медленно проговорил Клим. — На Зойку очень похоже.

— Не просто похоже, а больше в нашем классе некому, — отрезал Тимка. — Потенциала подлости и хитрости не хватит. Ух, мы и отомстим.

И он с хищным видом потер ладонь о ладонь.

— Всем сразу? — посмотрел на него Клим.

— Всем, — ответил Тимка. — Ржали-то над нами все девчонки. Вот пусть и отвечают.

Вид у Круглого сделался неуверенный. По-моему, он сомневался, что нужно мстить всем девчонкам. Тимка его состояние явно просек и грозно предупредил:

— Круглый, поклянись, что Агате ни слова не скажешь.

— А на фига мне клясться? — пожал плечами тот.

— Потому что ты должен решить, что для тебя важнее, — сурово глянул на него исподлобья Тимур, — Агата или мужская солидарность. Между прочим, твою рубашку тоже зашили.

— Агата здесь ни при чем, — в который раз за сегодняшний день повторил Круглый.

— Как раз даже очень при чем, — усилил натиск Тимка. — Даже тупому понятно: все наши девчонки были в курсе. Значит, твоя Агата все знала. Что ей стоило тебя предупредить? Или хотя бы не зашивать твои вещи.

— М-м-м, — протянул Круглый и глубоко задумался.

— Вот именно что, — пер напролом Тимка. — А ты еще сомневаешься. Ну, клянешься?

— Наверное, да, — промямлил Круглый. Видимо, он все еще сомневался.

— «Наверное» мне не подходит, — жестко произнес Тимка. — Люди или клянутся, или нет. В общем, решай, Климентий, по какую ты сторону баррикады.

— Ты еще, Тимка, скажи: кто не с нами, тот против нас, — покачал головой Круглый.

— А, между прочим, и скажу, — все больше заводился Сидор. — Вопрос принципиальный. Дело, конечно, твое. Насильно тебя никто тут ничего делать не заставляет. Только потом не жалуйся, если тебе в один прекрасный день башку к ногам незаметно пришьют.

— Ладно, — тяжело вздохнул Клим. — Пожалуй, я все-таки клянусь.

— «Пожалуй» и «все-таки» меня тоже не устраивает, — строго посмотрел на него Тимур.

Тогда Круглый, согнув в локте руку, прижал кулак к груди и серьезно проговорил:

— Клянусь!

Тимка наконец успокоился. И деловито сказал:

— Теперь прошу ваши предложения.

— А конкретно насчет чего? — решил уточнить я.

— Ну ты, Будка, даешь! — хохотнул Тимур. — Зачем, по-твоему, мы у тебя собрались?

— Чтобы отомстить девчонкам, — ответил я.

— Вот я тебя и слушаю, — снова заговорил Тимка. — Какой предлагаешь план?

Плана у меня пока не было. У Клима тоже. Впрочем, и Тимка, как выяснилось, пока ничего не изобрел.

— Может, сперва пожуем? — предложил я. — Голова начнет лучше работать.

Никто не отказался. Пожевали. Не помогло. Ну, прямо полный клин.

— А если, — наконец выдавил из себя Клим, — нам тоже зашить им одежду?

— Плохо, — не одобрил его план Тимка. — Во-первых, это практически неосуществимо.У нас почти на каждом уроке хоть одна из девчонок бывает освобождена от физры. Значит, наверняка их раздевалка без присмотра не останется. Пойди в нее проберись. Такой визг-писк поднимется. А потом, они как раз этого от нас и ждут. Значит, обязательно будут настороже. И шить я, например, не умею.

— Я тоже, — сказал Круглый. — Может, тебе, Будка, поручим?

— Да вы что! — взвыл я. — У меня вообще с этим делом полный облом!

— Следовательно, — подытожил Тимур, — даже если нам каким-то чудом удастся проникнуть в их раздевалку, мы все равно с их шмотками ничего путного не сделаем. А, предположим, и сделали бы. Конечно, девчонкам это создаст определенные трудности. Но удовольствия они получат гораздо больше. После на всех углах начнут судачить и хихикать. Мол, мальчишки сами не сумели придумать ничего интересного. Мы им зашили, и они, как дураки, сделали то же самое. Я просто тебе удивляюсь, Круглый. Примитивно ты стал мыслить.

— Что-то я от тебя, Сидор, вообще никаких, даже примитивных, мыслей не слышал, — огрызнулся Климентий.

Но Тимка совершенно не смутился:

— Это потому, что я думаю над настоящим планом. Мы ведь должны не просто банально отомстить, а красиво. Чтобы они убедились в превосходстве мужского интеллекта над женским.

— Экстремально задумано, — вырвалось у меня.

Честно сказать, я сомневался, получится ли у нас с этим превосходством. Например, у Адаскиной явное превосходство. По-моему, она Сидорову сто очков вперед даст. Она и так над ним постоянно прикалывается. А он с ней ничего сделать не может. Но разве ему докажешь?

— А ты, Будка, чего, сомневаешься? — посмотрел на меня Сидоров. — Во, пальма в тундре! Наукой давно доказано: у мужиков объем мозга гораздо больше. Значит, и работать, по идее, голова должна лучше.

— Может, оно и так, — отозвался я. — Зато у девчонок хитрости больше.

И перед моим мысленным взором четко нарисовалась ехидная физия Адаскиной.

— Ничего не больше, — продолжал спорить Тимка. — Просто мы свою хитрость очень редко используем. Потому что гораздо честнее и благороднее, чем девчонки. Правда, Круглый?

Клим молча кивнул.

— В общем, Будка, — посмотрел на меня Тимур, — ты лучше не рассуждай, а о деле думай.

— Так я и думаю, — отозвался я. — Только пока без особых успехов.

Клим тоже сидел и думал. Только не знаю, о чем. Может, о плане мести, а может, об Агате. Почему она не предупредила его, что они собираются зашивать наши шмотки. Конечно, ему теперь, наверное, неприятно.

Ну, мы сидели-сидели, соображали-соображали, чего бы такое сделать, чтобы всем девчонкам сразу досадить? То есть досадить-то, пожалуйста, но всем сразу... Кнопку можно только кому-нибудь одному подложить. Ну, в крайнем случае, троим-пятерым. Однако всем девчонкам нашего класса и сразу — нереально. И вообще эти кнопки — вещь очень коварная. С ними трудно предугадать результат на сто процентов. По собственному опыту знаю. Я лично с этими кнопками отказываюсь дело иметь.

Случилось все в пятом классе. Как раз старое здание снесли, и мы временно учились в другой, чужой, школе. Там мебель в классах стояла старая, обшарпанная. И стулья фанерные. А в нашем классе тогда училась Ирка Шмаринова. Дикая ябеда. Я как раз за ней сидел, и она постоянно на меня учителям стучала. Из-за нее мой дневник сделался красным от замечаний.

В конце концов терпение у меня лопнуло. Я подложил ей на стул кнопку. Ноль эффекта. Убедившись, что кнопка для Шмариновой как слону дробинка, я приволок в школу обойный гвоздь. Учились мы тогда во вторую смену. Явившись за полчаса до занятий, я по всем правилам вбил молотком в Иркин стул гвоздик острием вверх. А она, как назло, заболела. Зато явился дяденька из роно, проверить, как у нас «налажен учебный процесс во временных условиях». Ну, и проверил. Угораздило же его сесть именно на Иркин стул! Будто в классе других свободных мест не было.

К тому же дяденька оказался какой-то очень нежный. Он так орал, будто не о гвоздь укололся, а шампуром для шашлыков его проткнули. Хорошо еще, на меня никто не подумал. Все почему-то это приписали первой смене. А я сначала здорово струхнул. Думал, исключат. А Ирке, между прочим, мне так и не удалось отомстить. Ее вскоре в другую школу перевели. Потому что как раз тогда прошел слух, что нашу школу будут строить еще пять лет. Правда, построили ее гораздо раньше, и мы с этого первого сентября учимся в офигенном новом здании. У нас теперь все по последнему слову техники. Даже внутрь входим через электронные турникеты, которые открываются с помощью магнитных личных карточек учеников. Опоздал или там смылся пораньше — все сведения тут же фиксируются на центральном компьютере. Сами видите: даже последние достижения техники — это не для всех и не всегда хорошо. Впрочем, это отдельная тема. К кнопкам она не имеет никакого отношения. А я веду к тому, что ни с кнопками, ни с обойными гвоздями больше никогда в жизни не свяжусь. Но если не кнопки и не обойные гвозди, тогда что же? И я продолжал думать, однако башка моя сегодня в плане мести совсем не варила.

Тут, к счастью, Тимка сам все придумал. Он вдруг радостно улыбнулся и говорит:

— Мы с вами, братцы, такое им забацаем! Мало не покажется. Подложим каждой из них по хорошему таракану.

Едва он сказал про тараканов, меня всего прямо перекорежило. Стыдно признаться, но я их жутко боюсь. Вернее, не то чтобы даже боюсь, но уж очень они противные. Началось все с моего раннего детства. Как сейчас помню, было мне тогда лет пять. Проснулся я ясным солнечным утром. Поворачиваюсь на бок, а по подушке ползет что-то огромное, черное и с усами. Я чуть не помер, а после предки мои чуть не померли. Потому что я так заорал! Они прибежали, я сижу и воплю, а таракан, как последний псих, кругами носится. Тоже мне, чемпион мира нашелся по бегу. Тут сразу выяснилось, что предок мой тоже тараканов боится. Он как на этого стайера глянул, мигом позеленел, схватился за горло и на всех парах из комнаты вынесся. А я хоть и маленький был, но просек, что с ним делается, и мне совсем жутко стало. Мне ведь тогда казалось, что мой отец вообще ничего никогда не боится. А раз уж даже он сбежал, значит, на меня напало настоящее чудовище. Я забился в угол кровати и там продолжал вопить на всю квартиру.

Хорошо, мать меня вовремя на руки подхватила. Иначе, думаю, у меня тогда на всю оставшуюся жизнь крыша бы съехала. А так вообще-то ничего. Обошлось. Она таракана с подушки скинула и раздавила. А потом сказала:

— Ну, Митенька, все в порядке. Пошли теперь папу поищем.

Папу мы нашли в другой комнате.

— Ну, эта тварь еще там? — увидев нас, спросил он.

— Уже нет, — ответила мама.

Предок облегченно вздохнул:

— Тогда пошли завтракать, а то я уже на работу опаздываю.

Вот с той поры мне при одном упоминании о тараканах делается как-то не по себе. Ясно, что Тимкино предложение совсем меня не обрадовало. А он, по-моему, это просек и спрашивает:

— Да чего ты, Будка, на меня так пялишься, словно бы ты — Адаскина, которой я уже таракана подсунул?

Клим хохотнул:

— Это Митька просто в роль противника входит.

Я, естественно, не стал им объяснять, в чем дело. Пусть думают, что хотят. Просто спросил:

— Где ты, Тимка, интересно, такое количество тараканов собираешься взять? У нас, например, в квартире их нет. Предки давным-давно их выморили.

— Нашел о чем волноваться, — отмахнулся Сидоров. — Тараканы — не золото. Этого добра в нашей дорогой столице сколько хочешь. Даже, пожалуй, с избытком.

— У нас на кухню иногда забегают, — вмешался Клим. — Бабушка, правда, все время с ними борется, но дом-то старый, а под нами еще коммуналка. Вот они оттуда периодически и совершают набеги.

— Очень удачно, — обрадовался Тимур. — Ты, Круглый, сегодня вечерком налови их побольше. Лучше с запасом. И я тоже постараюсь. К нам домой они иногда от соседей прибегают.

Меня снова начало корежить. И даже возникло такое ощущение, будто по спине кто-то пробежал. А эти двое знай себе рассуждают.

— Ну-ка, давайте подсчитаем, сколько у нас точно в классе девчонок, — сказал Сидоров.

Клим подсчитал. У него получилось четырнадцать. А у нас с Сидоровым пятнадцать. Тогда составили письменный список, и все стало ясно. Это не мы с Тимкой ошиблись, а Клим пропустил Агату. Тимка хмыкнул и Дольникову вписал. Получилось пятнадцать.

— Но тараканов надо наловить с запасом, — продолжил Сидор. — В нашем деле без резервного фонда не обойтись. А то вдруг по дороге в школу какой-нибудь экземпляр сбежит или сдохнет.

По мне, хоть все бы они сдохли, еще не родившись. Но что я мог поделать? Тимка уже загорелся. Клим против его плана вроде тоже не возражал, а мне прикажете поперек дороги им ложиться? Но я же не Анна Каренина. Поэтому просто молча кивал и думал: «Счастье еще, что меня не заставляют тараканов ловить. А желающих запихнуть завтра этих тварей девчонкам в сумки наверняка и без меня полно найдется». Главное теперь держать ухо востро, чтобы кто-нибудь из тараканов в мою собственную сумку не переместился. Я-то помню, как тот черный стайер резво бегал. А, кстати, рыжие еще быстрей носятся. Что им стоит из одной сумки махнуть в другую. И я посоветовал:

— Братцы, если уж ловить тараканов, то покрупнее. Мелких девчонки ведь могут вообще не заметить.

Думаю, вы понимаете: в тот момент я меньше всего думал о девчонках, а больше всего — о себе. Потому что крупного таракана легче заметить, если он попрет в мою сумку. Заметить и вовремя обезвредить. Хотя, если совсем честно, с обезвреживанием у меня совсем туго. У меня даже нога не поднимется давить этих тварей. Мерзко до тошноты становится. Самому стыдно, но что поделаешь. Теперь я понимаю: это у меня, вероятно, наследственное. От предка.

Однако Тимка и Клим, к счастью, ничего не заметили. Наоборот, Тимка очень увлекся моей идеей насчет крупных экземпляров.

— Молодец, Будка, — похлопал он меня по плечу. — В правильном направлении иногда мыслишь.

Тут глаза у него загорелись, как у кота, узревшего миску сметаны, и он продолжил:

— А вообще, мужики, если бы каждой девчонке не по одному крупному экземпляру, а штуки по три-четыре...

«Час от часу не легче, — пронеслось у меня в голове. — За четырьмя сразу я, пожалуй, никак не услежу». И спина у меня зачесалась с удвоенной силой. Пришлось поелозить о спинку стула.

— Чего это с тобой? — уставился на меня Тимур.

— Да просто так, — ответил я.

— Все-таки несколько тараканов на каждую девчонку будет лучше, — уверенней прежнего повторил Тимур.

— Это сколько же штук мне теперь их ловить? — охнул Клим.

— Спокуха, бабуся, не суетись, — успокоил его Сидоров. — Каждый поймает, сколько сможет. Мы сейчас остальных мужиков обзвоним. Нечего им на готовенькое приходить. Пускай все, у кого в квартирах есть тараканы, потрудятся.

Мы стали всех обзванивать. И что бы вы думали? Прокол за проколом. У трех четвертей мужиков из нашего класса тараканов в квартирах не оказалось. У некоторых были муравьи. Но они, естественно, для наших планов не годились. Правда, Лешка Ключников радостно нам объявил, что хоть тараканов у него нет, зато иногда к ним заходит крыса. Не совсем в квартиру, но бегает по вентиляционному коробу на кухне. А иногда даже сквозь решетку смотрит на них и пищит. Предок Ключникова даже специальную решетку сделал на заказ. Из легированной стали. Чтобы эта тварь случайно ее не прогрызла и у них в квартире не поселилась.

Однако крыса Ключниковых нам тоже не подходила. На всех девчонок ее недостаточно. Да и пойди поймай ее. Крысы ведь такие хитрые. Тимка совсем расстроился и говорит:

— Ну никакой в нашей жизни золотой середины. Еще недавно весь наш район просто кишел всякими тварями-насекомыми. А теперь — раз, и всех выморили. Если так дальше пойдет, тараканов придется из-за границы за валюту выписывать.

Но оказалось, что это уже фактически происходит. Когда мы дозвонились до Влада Антипова, он сперва горячо поддержал наш план, а потом объявил:

— С тараканами, мужики, не проблема. У нас дома их навалом.

— Не травите, что ли? — поинтересовался я.

— Наоборот, разводим, — начал объяснять Влад.

— Шутишь, — хохотнул я.

— Вполне серьезно, — возразил Влад. — Филипп, мой брательник старший, разводит. Между прочим, золотое дно и стабильный доход.

— Иди врать! — не поверил я. — На фига кому-нибудь, кроме нас, тараканы нужны?

— Много ты понимаешь, — Антипов даже обиделся. — Мы же не простых тараканов разводим, а мадагаскарских. Они в десять раз больше наших московских и даже летать немного умеют.

Представив себе рыжего таракана, только в десять раз больше да еще летающего, я почувствовал, что меня вновь начинает мутить.

— Знаешь, Будка, сколько в Москве у народа всяких экзотических животных? — продолжил Влад. — А кормить их чем? Чтобы ты знал, многие только этими самыми тараканами и питаются. А без них помирают с голода. Вот мы разводим и продаем на корм.

— Как же вы их разводите? — не верил я собственным ушам. Мне живо представилась квартира, кишащая ползающими и летающими рыжими тараканами гигантского размера. Деньги мне, конечно, позарез нужны, но разводить тараканов я ни за что бы не согласился. И предки мои, наверное, тоже. И я спросил у Антипова: — А родители твои не против?

— Да сперва возражали, — откликнулся Влад. — А теперь ничего. Привыкли. Правда, мать до сих пор к брательнику в комнату заходить боится. Но он этим даже доволен. У него теперь благодаря тараканам полная независимость. И моральная, и материальная.

— А ты в своей комнате тоже разводишь? — Мне все-таки было интересно.

Антипов вздохнул:

— У меня комната слишком маленькая. И потом, от них воняет. Потому что их надо тухлым мясом кормить.

Для меня это было уже слишком. Пищевод начали сводить спазмы. С усилием сглотнув, я спросил:

— Как же они из комнаты твоего брата в другие не перебираются?

— Ну, ты, Будка, чуда-ак! — заржал Антип. — Кто ж им даст свободно перемещаться? Они у нас сидят в специальных аквариумах с крышками. Правда, бывает, все равно смываются, но редко. Филипп за ними тщательно следит. Как говорится, тараканы — деньги.

Тут Тимка, слушавший весь разговор, затеребил меня:

— Спроси, сколько за штуку?

Антип, услыхав его голос, ответил:

— Коммерческая тайна.

— Слушай, Влад, — вырвал у меня трубку Тимур. — А для нас назавтра бесплатно возьмешь?

Однако Антип лишь пообещал поговорить с братом, когда тот домой вернется. Видимо, сам он тараканами распоряжаться не имел права.

Потом мы обзвонили оставшихся ребят. Те, у кого тараканы водились, обещали к завтрашнему дню постараться. Тогда Тимур сказал Круглому:

— Не будем терять времени. Айда по домам, ловить. Может, мы еще собственными ресурсами обойдемся безо всяких мадагаскарских.

И они ушли. Со всеми этими проблемами у меня совершенно вылетели из головы собственные штаны. В нормальных спокойных условиях я бы, естественно, сразу после прихода из школы засунул бы их до лучших времен куда-нибудь подальше. Глядишь, о них вообще никто бы не вспомнил. Однако, переодевшись, я просто забыл их на стуле. Где мать, вернувшись с работы, по закону подлости их и обнаружила. Конечно же, вместе с дырой. И... началось.

Можно подумать, они были новые, только что купленные. Я попытался ей возразить:

— Ма, да они ведь на ладан дышат и уже практически мне малы. Ты ведь сама говорила, что давно новые покупать пора.

— Вот оно, значит, в чем дело! — прямо взвилась она. — Нарочно продрал, хотел новые получить! А мы с отцом только успевай зарабатывать: то на куртку, то на штаны, то на мастера, чтобы стиральную машину чинил.

— Мастер, между прочим, приходил бесплатно, по гарантии, — напомнил я.

Но почему-то мои справедливые слова еще сильней обозлили мать.

— Вот, Виталий! — позвала она предка. — Послушай своего сына! Совсем обнаглел!

— Ты, Полина, сама виновата, — возразил отец. — Не надо было ему сразу покупать новую куртку. Сама портишь Митьку, а мне расхлебывать!

— Тебе расхлебывать? — возмутилась мать. — Между прочим, по магазинам я бегаю! Ну, ничего! — повернулась она ко мне. — На этот раз новых штанов у меня не дождешься. Как порвал, так и ходи.

— Мама! — взвыл я. — Да они же совсем трухлявые. Во, посмотри!

И, схватившись за рваные края, я изо всех сил дернул. Штанина с треском разодралась на две части. Будто была сделана не из плащевки, а из марли. В общем, скандал получился до конца вечера, и мне припомнили все, что я имел несчастье порвать, сломать или потерять чуть ли не с момента рождения. И, главное, было бы из-за чего. Ну хоть я бы правда стиральную машину испортил или новый холодильник закоротил. А то пара старых трухлявых штанов. Ну, девчонки, погодите! Тимка прав: такое нельзя оставлять безнаказанным.

Среди ночи я проснулся, пить захотелось. Смотрю, мать на кухне сидит одна и плачет. Мне вдруг от чего-то так стыдно стало. Вроде совсем ни в чем не виноват, и мать жалко. Ну зачем из-за каких-то старых штанов так убиваться! Об этом я ей и сказал. Мол, мама, жизнь у нас тут одна, и не стоит портить ее из-за порванных штанов. А она слезы вытерла и отвечает:

— Глупый ты у меня, Митька. При чем тут штаны? Дело в отношении.

— В отношении? — не врубился я. — А в чьем?

— В вашем с отцом, — жалобно проговорила она. — Я из кожи вон лезу, чтобы у вас все было как у людей. А вам на мои старания наплевать.

— Да ни фига нам не наплевать, — возразил я.

— Ладно, иди лучше спи, — отмахнулась она. — А то еще двоек завтра нахватаешь.

Ну, я зевнул и к себе поперся. Странные все-таки люди эти предки. Вечно чего-то хотят и, по-моему, до конца сами не знают чего.

Утром я пришел в школу раньше обычного. Так мы с ребятами договорились. Сбор был назначен снова под лестницей. Тимка с Климом стояли мрачные. Оказалось, им удалось на двоих поймать трех с половиной тараканов. Половинка — это один маленький. Винокуров посмотрел и говорит:

— Тогда игра не стоит свеч. Вашим урожаем даже одну Адаскину не испугаешь.

Потом остальные мужики подвалили. Общими усилиями удалось еще пять тараканов наскрести. Тоже негусто. И экземпляры такие хилые. Даже почти не противные. Чуть больше муравьев.

Тимка совсем скис. А у него еще характер такой. Если что задумает, обязательно осуществить должен. Иначе не успокоится. Но расстраиваться ему долго не пришлось. Потому что появился Влад Антипов. Самым последним из наших.

— Ну, чего? — посмотрел он на нас. — Товар брать будете? Только Филипп на халяву не разрешил.

— Сволочь ты, — сжал кулаки Тимка. — Для такого важного дела...

— Эй, — на всякий случай попятился от него к стене Антип. — Осторожно. Товар испортишь.

А Тимка уже завелся. Морда злая сделалась.

— Ребята, видели гада? — спрашивает. — Он нажиться на нас решил.

— Да ты что? — заорал Влад. — Товар-то не мой, а брата. У него бизнес. Он и так нам скидку предоставляет. Всего по пятерке за штуку.

— Ну, дела-а, — продолжал кипеть Тимка. — Думал ли я, что когда-нибудь буду за тараканов деньги платить.

— А что такого? — удивился Антипов. — Брательник в них сам деньги вкладывает. Их ведь кормить надо. Берите, ребята, не прогадаете. Глядите какие. Отборные. Прямо лошади.

И он вытащил из рюкзака прозрачную пластиковую коробку. Я только глянул, и настала моя очередь пятиться к стене. Такой мерзости я даже в кошмарном сне представить не мог. По-моему, их в этой коробке штук сто было. Огромные, рыжие, усатые и с крылышками.

— Ну, и сколько их здесь? — с одобрением поглядел на коробку Тимур.

— Как условились, тридцать, — деловито откликнулся Влад.

Выходит, насчет ста я ошибся. Но мне и тридцати было слишком много.

— Скидываемся? — посмотрел на остальных Тимка.

— А то, — первым извлек из кармана деньги Серега Винокуров.

Другие последовали его примеру, и коробка мигом перекочевала в Тимурову сумку.

— Ну, мы им устроим, — потер руки он. — С такими орлами, — он похлопал ладонью по висевшему на плече рюкзаку, — мало никому из них не покажется. Даже Адаскиной.

— Когда начнем? — с серьезным видом осведомился Винокур.

— На большой перемене. Перед географией, — уже был готов ответ у Тимки. — Мы с Климом сегодня как раз дежурим. Все в столовую упрутся. И мы останемся вроде как кабинет географии приводить в порядок. Клавдия всегда этого требует. Ну и... — Сидоров выдержал выразительную паузу. Прямо как наша Изольда в театральном кружке от нас добивается. И угрожающе произнес: — В общем, мы уж с Круглым постараемся. Будет порядок.

У меня отлегло от сердца. Все это время я жутко боялся, как бы меня тоже не заставили этих тварей девчонкам по сумкам распихивать. Но, к счастью, Тимка все взял на себя. Видно, не мог никому доверить.

Я обрадовался и говорю:

— Правильно, Сидор. Четко рассчитано.

Лучше бы мне промолчать. Потому что Тимка немедленно заявил:

— А ты, Будка, нам с Круглым поможешь.

У меня прямо пасть сама собою разинулась. «Во, — думаю, — влип. Главное, по доброй воле. И кто за язык тянул?»

— Ты, Будка, встанешь на атасе, — тем временем распоряжался Тимур, — чтобы Клава нас не застукала. А мы с Климом быстренько распихаем эти мины замедленного действия.

У меня вновь отлегло от сердца. На атасе я хоть до завтра готов стоять, только бы подальше от этой нечисти.

И тут неожиданно выяснилось, что, в отличие от меня, остальные наши ребята просто мечтают лично какой-нибудь из девчонок подложить таракана. Вот и пойми людей. Особенно Винокур в бой рвался. Он отстал только после того, как Круглый предупредил:

— Чем больше будет народа во время перемены в географическом кабинете, тем сильней вероятность, что все сорвется. Вам, братцы, этого хочется?

Сердца наших пацанов пылали местью, и им такого совсем не хотелось. В общем, они послушались Клима.

Сохранить конспирацию до большой перемены мужской части нашего класса удалось лишь с большим трудом. На первых трех уроках учителя постоянно делали нам замечания. А Винокура историчка даже выставила из класса, потому что он пытался через три парты переговариваться с Сидоровым, и ей не понравилось, что он мешает объяснять новую тему.

Я только удивляюсь, как девчонки не просекли, что над ними нависает опасность. А люди еще твердят про какую-то хваленую женскую интуицию. Теперь-то я знаю, что это полная чепуха. Либо девчонки у нас в восьмом «Б» собрались какие-то неправильные. Хотя вроде нет. Нормальные девчонки.

С грехом пополам мы до первой большой перемены продержались. Дальше все пошло просто как по писаному. Народ ввалился в географический кабинет и, покидав сумки, спешно понесся в столовую жрать. Мы трое остались. Географичка Клавдия Михайловна — тоже.

Мы с Сидором и Круглым в панике переглянулись. А если Клавдия тут проторчит до начала урока? Однако она, поиграв на наших нервах еще минут пять, вдруг резко встала и, строго-настрого велев нам ни под каким видом не оставлять класс без присмотра, удалилась.

— Будка, к двери! — мигом скомандовал Тимур.

— И смотри там в оба, — подхватил Клим. — А то кто эту Клавдию знает. Может, она совсем ненадолго ушла.

Мне бы только не с тараканами. Я прямо залип у двери. А эти двое принялись за работу.

Как они все проделали, уж я не знаю. Если честно, старался на них не смотреть. Во-первых, потому, что не хотелось, а во-вторых, мне было велено появление Клавдии не проморгать. Справились Тимка и Клим на удивление быстро.

— Порядок, — подбежали они ко мне. — Можешь, Будка, пост сдавать.

— Тогда, пожалуй, я еще успею в столовую, — очень обрадовался я.

Вообще-то мне не столько есть хотелось, сколько убраться подальше от тараканов. Хотя Сидор говорил Круглому, что их надо в сумки поглубже запихивать. Но кто их знает? Вдруг они и из глубины разбегутся? Я, лично, рисковать не хотел.

Вернулся я в кабинет географии со звонком. Мы расселись по партам, и в классе наступила какая-то необычная тишина. У меня даже в ушах зазвенело. Клавдия тоже забеспокоилась.

— У вас все нормально?

— Все! — хором заверил класс.

— Тогда доставайте тетради. Начнем урок.

Все достали. Мы с мальчишками переглядываемся. Странно. Никто не кричит, не визжит. Видимо, эти чертовы твари куда-то попрятались.

— Та-ак, — протянула Клавдия. — Первым делом проверим, кто из вас есть, а кого нет.

Именно в этот момент я увидел, как вверх по спине сидевшей передо мной Адаскиной ползет огромное рыжее усатое чудовище.