Увядающая надежда

Глава 1

Эйми

Мой последний полет в качестве Эйми Миллер начинается, как и любой другой:

с толчка.

Я кладу голову на кожаный подголовник и закрываю глаза, когда частный самолет начинает взлет. Подъем плавный, но мой желудок сжимается, как всегда во время взлета. Я некоторое время держу глаза закрытыми даже после того, как самолет выравнивается. Когда я открываю глаза, я улыбаюсь. На сиденье передо мной, в защитном чехле кремового цвета, висит самое красивое в мире свадебное платье.

Мое платье.

Это платье творит чудеса с моей мальчишеской фигурой, придавая ей изгибы. Я надену его ровно через неделю. Свадьба состоится на великолепном ранчо моего жениха Криса в Бразилии, куда я прямо сейчас и направляюсь. Я уже много раз совершала этот перелет, но это первый раз, когда я путешествую на частном самолете Криса, рассчитанного на шесть пассажиров, без него, и он кажется пустым. Когда я в следующий раз сяду в этот самолет, моя фамилия будет Мур, миссис Кристофер Мур. Я глубже опускаюсь в сиденье, наслаждаясь ощущением гладкой кожи. Пустота самолета подчеркивается тем фактом, что сегодня вечером нет стюардессы.

Я не смогла себя заставить попросить Киру, стюардессу Криса, поработать сегодня вечером. Ее дочери сегодня исполнилось три года, и она планировала эту вечеринку уже целую вечность. Она не должна страдать из-за того, что мне взбрело в голову вернуться на ранчо сегодня вечером, а не завтра, чтобы я могла руководить подготовкой к свадьбе.

Бедному пилоту Тристану повезло меньше — ему пришлось отказаться от своего свободного вечера. Но он простит меня. Я обнаружила, что люди готовы простить многое — на мой взгляд, даже слишком многое — будущей невесте. Мне придется найти способ загладить свою вину перед Тристаном. Может быть, я куплю ему что-нибудь в знак благодарности. Это может оказаться непростой задачей, так как я не очень хорошо знаю Тристана, хотя он работает на Криса уже несколько лет. Тристан очень сдержанный.

Я довольно близко подружилась с Кирой, которая вне себя от радости всякий раз, когда я путешествую в самолете. Я подозреваю, что Крис и его деловые партнеры, с которыми он обычно летает, не так занимательны, как бесконечные дискуссии, которые мы ведем о свадьбе. Но все, что мне удалось добиться от Тристана, — это заставить его обращаться ко мне по имени и время от времени обмениваться шуточками.

Через три часа после вылета из динамиков доносится голос Тристана.

— Похоже, сегодня ночью будет больше турбулентности, чем обычно. Будет безопаснее не вставать со своего места в течение следующего часа. И пристегни ремень безопасности.

— Поняла, — говорю я, потом вспоминаю, что он меня не слышит.

Вскоре после этого самолет начинает сильно трясти, но я не слишком беспокоюсь. Тристан Бресс — отличный пилот, хотя ему всего двадцать восемь, он всего на два года старше меня. Я достаточно часто совершала этот рейс. Я уже почти привыкла к турбулентности. Почти.

Я выглядываю в окно и вижу, что мы летим над тропическими лесами Амазонки. Масса зелени внизу настолько огромна, что у меня мурашки бегут по коже. Я сглатываю. Несмотря на то, что я не боюсь, непрерывные толчки влияют на меня. Неприятная тошнота подступает к горлу, и мой желудок переворачивается, совершая кувырки с каждым резким движением самолета. Я проверяю сиденье передо мной на предмет бумажного пакета. Он там есть.

Я сжимаю подол своей белой рубашки обеими руками, пытаясь успокоиться. Это не работает; мои пальцы все еще подергиваются. Я засовываю руки в карманы джинсов и пытаюсь сосредоточиться на свадьбе. Это вызывает улыбку на моем лице. Все будет идеально. Ну, почти все. Я хотела бы, чтобы мои родители были со мной в день моей свадьбы, но я потеряла их обоих восемь лет назад, как раз перед поступлением в колледж. Я закрываю глаза, пытаясь подавить тошноту. Через несколько минут это срабатывает. Несмотря на то, что полет ни на йоту не стал более спокойным, моя тревога немного ослабевает.

Но потом меня охватывает совершенно новый вид беспокойства.

Самолет начинает терять высоту. Мои глаза распахиваются. Словно по сигналу голос Тристана заполняет каюту.

— Мне нужно спуститься на меньшую высоту. Мы поднимемся как можно скорее. Тебе не о чем беспокоиться.

Во мне начинает расти тревога. Такого раньше не случалось. Тем не менее, я полностью уверена в способностях Тристана. Причин для беспокойства нет, поэтому я делаю все возможное, чтобы не переживать. Пока снаружи не раздается оглушительный звук. Я поворачиваю голову в том направлении. Сначала я не вижу ничего, кроме собственного отражения в иллюминаторе: зеленые глаза и светло-каштановые волосы до плеч. Затем я прижимаюсь лбом к стеклу. То, что я вижу снаружи, замораживает воздух в моих легких. В тусклых сумерках дым рисует черные облака перед иллюминатором.

Черный дым клубится из единственного двигателя самолета.

— Эйми, — спокойно произносит голос Тристана, — я бы хотел, чтобы ты наклонилась вперед и обняла колени. Поторопись.

Размеренный тон, которым он произносит каждое слово, пугает меня как ничто другое.

— У нас отказал двигатель, и я начинаю процедуру аварийной посадки.

Я едва успеваю запаниковать, не говоря уже о том, чтобы пошевелиться, когда самолет охватывает такой ужасный толчок, что я ударяюсь головой об иллюминатор. Острая боль пронзает мой висок, и из глубины моего горла вырывается крик. За этим следует более острая боль. Пронзительная. Необузданная.

Мое тело, кажется, двигается само по себе, потому что я наклоняюсь, обхватив колени. Ужасные мысли пробираются в мой разум. Аварийная посадка. Какой процент аварийных посадок проходит успешно? Мое сердце колотится так бешено, а самолет падает так быстро, что он, должно быть, уже не очень далеко от земли. Еще одна мысль захватывает меня. Где мы приземлимся? В последний раз, когда я смотрела, мы были над тропическим лесом. С тех пор мы не могли далеко пролететь. Мои ладони потеют, и я стискиваю зубы, когда самолет наклоняется. Кажется, будто меня вот-вот сорвут с места и швырнут вперед.

Искушение поднять голову и выглянуть в иллюминатор велико. Я хочу знать, где мы находимся, когда произойдет неизбежное столкновение. Но я не могу пошевелиться, как бы ни старалась. Я не уверена, то ли положение самолета заставляет меня оставаться на месте, то ли страх. Я наклоняю голову набок, лицом к проходу. Вид чехла с платьем внутри, валяющегося на полу, заставляет меня на мгновение забыть о своем страхе, оставляя лишь одну мысль. Крис. Мой замечательный жених, которого я знаю с детства и с которым я практически выросла. С круглыми голубыми глазами и упрямыми светлыми кудрями он все еще выглядит по-мальчишески, даже в возрасте двадцати семи лет и одетый в дорогие костюмы.

Я думаю о нем, когда наступает катастрофа.