Узник Гримуара

Интерлюдия 2

Отряд наемников-авантюристов вместе с Жераком уже был в полмили от той пещеры, полной сокровищ. О погибших товарищах помнили конечно, но мысли о скором богатстве постепенно вытесняли печаль. Шли гуськом через небольшой пролесок. На тракт выходить было опасно, ведь любая шайка разбойников, заметив такие богатства, точно захотела бы «войти в долю». В лесу оно как-то спокойнее.

Некоторые из команды начали переговариваться и даже шутить. Рид и Фенор, два брата из Сизаретта, уже в полный голос обсуждали проститутку из местного борделя, у которой, по словам Рида, сиськи были больше головы.

— Монет десять на нее выложу, не меньше! Помнишь, что она вытворяла всего за семь медяков?

— Только в очередь после меня встань! Вытворялка у тебя еще не выросла о таком думать.

— Если ты старше меня на семь лет, Рид, это ничего не значит! — с некой злобой и шутливостью одновременно фыркнул Фенор. — Тебе по возрасту скорее подходит старуха Силиза…

Но он не успел докончить свою остроумную шутку, так как в голову ему прилетело золотое колечко с печаткой, оставившее на лбу вмятину.

— А ну прекратить! — прокричал командир отряда Даку. — И не разбрасываться трофеями! Еще раз подобное повторится и к своим шлюхам ты еще несколько недель сходить не сможешь.

— Прошу моего высокоунизительного прощения, высокоуважаемый командир, — с явной язвой в голосе медленно протянул Рид. — А ты не зарекался бы, малыш, а то я могу и детство вспомнить, когда тебя плавать учил. От Красной реки не так уж и далеко.

— Я ведь в тот день правда захлебнулся. Если бы мать не успела вовремя, то и не откачали бы….

И оба они понурили головы.

В банду наемников они попали четыре года назад, когда на Сизаретту пришел отряд из Новой Спарты за данью. Как-то так вышло, что денег в поселении оказалось меньше требуемого, и пришельцы решили устроить показательную резню, дабы другим неповадно было. Братья тогда ушли на ночную рыбалку далеко вверх по реке. Вернулись они, когда от Сизаретты остался только пепел и гора трупов. И вот так, через скитания и кочевой образ жизни, они и встретились с бандой.

— А знаешь что, Фенор? Давай ее напополам? За золотую блестяшку она точно согласится, — попытался вернуть разговор в прошлое русло Рил.

— Чур я спереди!

— А ну-ка заткнулись оба! — снова прогремел голос командира Даку. — Сейчас нам надо дойти до лагеря максимально быстро и тихо. Без Владыки мы слабы, да еще и новичок в команде, — он взглянул на идущего позади колонны Жерака. — Вот! Берите пример — идет тихо и без лишнего шума. Еще слово и половины доли вам не видать.

— Извините, ваше высок….

— Половину доли.

Далее братья шли смирно и тихо.

И вроде дальше все могло быть хорошо, если бы только не крупный медведь, вышедший на тропу перед бандой. Даку резко остановился и перестал дышать. Остальная команда сделала то же самое, кроме Жерака. Тот так увлекся своими мыслями, что даже не поднимал головы. Его схватил за плечо один из сотоварищей, замыкавший колонну.

— Не шевелись.

— А что там?

— Медвежонок… — не успел договорить сосед, как был перебит Жераком, который сбросил удерживающую руку и начал что-то ощупывать за пазухой.

— Но ведь медвежата мелкие. Что он нам может сдел… — не закончил говорить Жерак, когда, наконец, посмотрел на то, что назвали *медвежонком*.

— Молчи, это Княжеский Медведь и на наше счастье не Хладный. Но если есть медвежонок, то рядом точно будет его злая мать.

Он еще что-то хотел сказать полушепотом Жераку, но увидел, что тот смотрит куда-то за него вверх. На замыкающего колонну капнула слюна. Он почувствовал медвежье дыхание над своей головой.

«Только не двигайся! Только не двигайся! Только не двигайся! Она может отпустить нас, только нужно не двигаться и не создавать угрозу ее медвежонку. Не двигайся! Не двигайся! Не дыши!» — повторял про себя в голове Жерак. Но первым не выдержал сосед Жерака и с криком бросился от медведя прочь. Только успел он сделать от силы один шаг. Лапа разъяренной медведицы вонзилась ему в спину. Длинные когти выскочили из груди с кусочками легких. Не спасла ни кольчуга, ни поддоспешник. Жерака охватил ужас. Он смотрел прямо на своего товарища, имя которого забыл или не знал изначально. Это была непередаваемая картина страха, отчаяния и беспомощности. Лапа резко вздернула человека, выдрав из него позвоночник и несколько органов.

Жерак на днях перечитывал бестиарий Нового мира и узнал породу этого медведя. Бурый Княжеский медведь. Редкий вид, особенно на Орисе. Попал сюда во время Великой Войны со Скверной, когда прибыли северяне, в том числе северяне из Северного Господарства. Княжеские медведи чаще всего просто лишались своих наездников или раненные отставали от войск, иногда оставаясь прикрывать своих раненых хозяев. Некоторые выжили, несмотря на оскверненных животных и местных суперхищников. Княжеские медведи куда больше любых своих сородичей. В холке они достигали двух с половиной метров, в длину в среднем были около 5–6 метров, весом в пару тонн и обладали огромными острыми когтями и клыками приспособленными для хищного образа жизни. Питался этот вид исключительно мясом. Кожа по толщине больше похожа на крокодиловую, а в скорости на короткие дистанции он уступал разве что гепарду. Но даже не это делало его самым опасным хищником лесов. Их вид каким-то образом смог впитать в себя энергию, благо не осознанно и без тренировок, но сходную с той, что используют Практики внутренней энергии. Чем дольше жил Княжеский Медведь, тем он был не только больше, но и сильнее за счет накопленной силы внутренней энергии. И это не говоря уже о высоком уровне интеллекта у животного, еще немного и его можно было бы назвать полуразумным. Сзади отряда, судя по всему, была весьма взрослая самка.

Скинув все мешки с золотом, Жерак кинулся в кусты. Лишь книга осталась при нем. Возможно и умер бы парень от когтей Кислевитского зверя, если бы не Шрейг, который достал свой полибол укрепленный рунами и не всадил все семь болтов в живот медведице. Ни один из них даже не добрался до мяса, но боль они принесли сильную. Наконечники были сточены так, чтобы из них выпирали зубчики. Маленькие гарпуны застряли в теле медведицы, и достать их без боли было почти невозможно. Владеющего, лежащего на носилках просто выронили, тот упал в грязь, и остался там барахтаться.

Жерак за эти пару секунд умудрился убежать на пару десятков метров и упасть ничком в грязь. Остальная команда попыталась последовать за ним, но повезло им куда меньше. Медведица рвала и метала. Она в три прыжка добежала до остальной толпы. Одного бедолагу она сбила и наступила а него лапой, прямо на поясницу, переломив ему весь позвоночник и оставив парализованного умирать в муках и дерьме из-за внезапного расслабления сфинктера кишечника. Еще двое достали свои арбалеты и направили на зверя. Один успел выстрелить и всадить болт ей в брюхо, а вот второй только коснулся пальцем курка, как острые когти оторвали ему руки. Полный боли крик охватил поляну, и сопровождал дальнейшую бойню, что набирала обороты. Успевший выстрелить парень попытался перезарядиться, но не успел. Медведица встала напротив него и подняла лапы. На правой до сих пор висели куски мяса с куском позвоночника самого первого неудачника. Шок заставил арбалетчика застыть столбом. Не было сил даже моргнуть. Зверь понимал это и стал медленно протягивать левую лапу к его груди. Кончики когтей уже пробили стеганую куртку и начали проходить под кожу, но Шрейг и еще трое стрелков сделали новый залп прямо в морду медведице. Та резко опустила левую лапу, вырвав грудную клетку вместе с сердцем и легкими из арбалетчика, следом опустив и правую, снеся начисто голову. Его тело упало в паре метров от чудища, прямо рядом с калекой напарником. Медведица казалось не обращала на калеку внимания, готовясь напасть на стрелков Шрейга.

«Спасен», — пронеслось у него в голове. — «Хоть и без рук, но хотя бы жив».

И в этот самый момент медведица побежала, наступив ему на живот задней лапой. Внутренние органы превратились в кашу. Кровь в ту же секунду вылетела изо рта. Кишки зацепились за коготь, и в момент прыжка зверя, пролетели за ним еще на пару метров. Рвота, перемешанная с кровью и желудочным соком, выходила небольшим фонтаном на лицо безрукого арбалетчика. Возможно, он был еще жив, но лучше было бы, чтобы он поскорее умер.

Путь медведя попытались преградить Владеющие ближнего боя во главе с латником. Однако копья просто обломались, войдя на десяток сантиметров. Таранный удар раскидал людей как тряпичных кукол. Лишь опытный Практик четвертой ступени устоял, отступив от касательного удара на шаг. А следом, обрушил рубящим ударом свой полуторный меч на переднюю лапу зверя. Клинок подрубил ее, и медведица оступилась, но не упала. Взревев так, что осыпалась листва, она встала на задние лапы. Её рост и масса подавляли, высотой она была порядка пяти метров. Даже рослый Практик, в своих массивных доспехах, был ей только по грудь. И эту самую минуту в грудь медведицы прилетели новые арбалетные болты. Однако все внимание зверя было сосредоточено на основном сопернике. Она обрушила свою лапу на латника, но тот успел подставить свой железный щит. Удар был столь страшен, что его звук разлетелся на ближайшие десятки метров. Никто не услышал хруст костей воина, зато отпечаток страшной лапы могли увидеть все. Она оставила огромную вмятину с глубокими царапинами на щите. Поврежденная рука латника уже не могла удерживать щит. Он его опустил и, пытаясь выгадать время, нанес колющий удар мечом в живот. Но совершенно упустил из вида раненную лапу зверя. Уже вытаскивая клинок, который погрузился в районе живота медведицы на добрые полметра, тот заметил приближающуюся опасность. Ранение лапы оказалось не столь серьезным. Болезненным и глубоким, но не критическим и медведица вполне ей могла пользоваться. Тяжелый удар пришёлся в шлем, смяв его. Воин бы выжил, хоть явно получил бы сотрясение мозга, а уж про потерю зубов и разбитое лицо можно промолчать. Однако не выдержала его шея. Тихий щелчок и могучий воин упал. Упал, чтобы никогда больше не встать.

Четверо стрелков во главе с Шрейгом бежали изо всех ног. Медведица догнала их за пять секунд. Целью она себе выбрала самого дальнего и быстрого арбалетчика, остальные расценивались ею как добыча, которую можно захватить по пути. И вот поравнявшись на секунду с одним из таких, зверь за долю секунды откусил ему голову. Безголовое тело по инерции пролетело еще пару метров. Медведица надавила сильнее челюстью и раскрошила череп, после чего проглотила его вместе с шапкой, кусками кольчуги, волосами и мозгами.

Еще один попытался взобраться на ближайшее дерево, но был пойман за ногу. Чудище медленно пережёвывало ее, но не откусывало. Пару секунд стрелок еще держался на ветки, но потом от нестерпимой боли отпустил их. В тот же момент медведица начала мотать головой из стороны в сторону. Восемь раз она ударила его тело о землю, лишь только потом отпустила. Стрелок теперь больше походил на мешок с костями, чем на человека. Медведица выплюнула ногу и погналась за Шрейгом и еще одним арбалетчиком.

Шрейг бежал позади своего друга и понимал, что на дерево ему взобраться, не успеть. Если только… не запрыгнуть с возвышенности! Между ним и зверем оставалось меньше двадцати метров, а его друг как раз бежал чуть впереди рядом с тонкой сосной.

— Пригнись! — прокричал во все горло Шрейг.

Арбалетчик подумал, что друг хочет защитить его самого от медведицы и вмиг сел, сгруппировавшись. Вот только Шрейг думал о нем в последнюю очередь. Своего друга он использовал как трамплин и смог взлететь почти на два метра вверх. Зубы медведицы чуть-чуть не впились ему в ногу, вместо этого откусив огромный кусок его товарища. Тот заорал и, преодолевая боль, выстрелил в медведицу. В ответ на это, зверь всем своим весом наступил лапой на свернутого в клубок стрелка, раздавив того в лепешку. Пока она стряхивала с лапы кусочки мяса, Шрейг смог залезть почти на вершину молодого тополя.

Медведица не полезла за ним, ведь тогда бы дерево сломалось и она могла упасть. Поэтому она решила просто посильнее потрясти ствол, чтобы человек упал сам, а там уж и до угрозы ее малышу будет нетрудно добраться. Один толчок и дерево хрустнуло. Второй толчок, затрещал весь ствол, и появились небольшие трещины. Третий толчок — ствол немного наклонился и уже еле-еле держится вертикально. Еще толчок и Шрейгу конец.

Но тут в спину медведицы прилетел железный дротик, который застрял в верхних слоях кожи. Она оглянулась и увидела молодого воина лет двадцати с топором, который бежал на нее с криком. Жаль только, что он так и не успел нанести хоть один удар. Резкий рывок передней лапой переломил его напополам. Вдали от бедолаги стояло еще семь человек из банды Даку с копьями и луками. Неведомая сила заставила их собраться вместе и спасти своего лучшего стрелка. Тот псих с топором всегда был немного странным, поэтому мало кто удивился, что он опять понесся сломя голову вперед. Рид и Фенор натянули свои гнутые луки, еще четверо выставили копья, а командир Даку одел шлем на свои латы и оголил двуручный меч.

Медведица еще разок качнула тополь, который тут же повалился вместе с Шрейгом, и медленно стала подходить к группе выживших рейдеров.

А в это время Жерак продолжал лежать в грязи, закрыв голову руками. Но тут он понял, что рычание уже очень далеко, а значит, что его жизни ничего не угрожает. Жерак встал, пощупал свои руки и ноги. На месте! Позвоночник вроде тоже не торчит из спины. А где… Книга! Видимо, даже придерживая ее во время бега, он ее потерял. Жерак начал судорожно рыться в кустах и осматривать мхи. Ничего. И под деревом ничего. И под другим деревом ничего. Тогда Жерак начал рыться в грязи. Может, когда я прыгал, книга вылетела? Но куда? А может это знак? Не надо было ее брать, не надо было брать запрещенные предметы. Но…. Я хочу ее взять. Что может пойти не так? Это же всего-навсего книжка. Почитаю у камина, да и все. Бестиарий тоже называют запретной литературой, но ведь на таких идиотов алхимики и охотники смотрят с презрением. Может и подобного рода книги запрещают просто по незнанию или из-за страха. Да! Так оно и есть! Вот только где эта чертова книга?

Жерак бродил по опушке и исследовал каждый кустик, заглядывал под каждое дерево и ничего! Ничего! Ничего! Он со злости пнул мшистый пень и сел на него. Но вот вдали ему показалось, что горит сиреневый или фиолетовый огонек. Лесные пожары вещь страшная, а потому Жерак сначала отскочил, и хотел было побежать, но неведомая сила тянула его назад.

— Может….это….Я не знаю что это может быть. Но ведь я только что говорил сам себе, что люди боятся от незнания. Значит ли это, что я должен посмотреть, что там? Да? Да! Только осторожно.

Ступая на землю мелкими и мягкими шажками, Жерак подошел к этому огоньку и понял, что этот странный свет исходит от книги. Он поднял ее и попытался открыть, но корки были словно склеены или даже зажаты невидимыми тисками. А ведь свет сочился именно между страниц. Еще две бессмысленные попытки и два неудивительных провала, и до ушей Жерака донеслись крики и рычание.

— Почему раньше я не слышал, что медведь находится совсем рядом? Подождите…Так я вообще ничего не слышал! Что произошло? Надо бежать!

Не думая ни о своих товарищах, ни о золоте, ни о чем-либо другом, Жерак бросился наутек, лишь придерживая книгу под мышкой и приговаривая: надо бежать! Он быстро перебежал пролесок и отказался на центральном тракте. И увидел ехавшую телегу. Не слушая что ему говорят, взобрался на нее и, достав нож, просто перерезал горло мелкому мужичку, не тратя время на объяснения. У него в голове бился одна мысль — БЕЖАТЬ! Он даже не обратил внимания, что такая паника не свойственна ему. Скинув тело с телеги, он наподдал коню, отправляя того в галоп. Лишь бы подальше оттуда! В то, что его группа сможет справиться с Княжеским медведем, он не верил. Это самые страшные животные на службе северян. Говорят, они с ними даже медовуху пьют, чтобы набраться бесстрашия. На одного всадника на Кислевицком медведе нужно выходить с дюжиной латников, а не таким… сбродом. Да, Жерак понимал, что их отряд сброд как и он сам. Но он надеялся, что в будущем все изменится.

В то время пока Жерак искал книгу и бежал что было сил, медведица уже получила пять стрел в спину, одно копье в пузо и лишилась уха от удара меча. Вот только отряд из-за этого потерял всех копейщиков. Оставались только командир Даку, Рид и Фенор. Братья бежали в сторону предположительных болот. Это из-за них в лесу была настолько мягкая земля и грязь. Даку хотел бежать за ними, но после своего удара, снесшего ухо зверю, тот своими когтями оторвал ему кисть с мечом и схватил пастью за ноги. Медведица стала очень медленно сжимать челюсти. Даку вопил от боли и пытался левой рукой ударить хищницу по носу, но не доставал. К тому же, когда твои ноги и пах находятся на пути острых зубов дикого медведя, драться получается очень плохо. Он чувствовал каждую свою мышцу, каждое волокно, прокусываемое челюстью монстра. Наверное, целую минуту медведица потратила на то, чтобы сжать до конца зубы, несмотря на поножи. К тому моменту железо было растерзано, а ноги отделены от тела. Убедившись, что враг больше не представляет опасности, она с размахом опустила свою здоровую лапу ему на грудь. Раз за разом, проминая кирасу, оставляя на ней глубокие царапины, словно от алмазных когтей. Металл уже не выдерживал. Наконец раздался хруст, сопряженный с очередным гулом от удара, хруст похожий на треск дров в костре. Когда Даку испустил дух, а из его рта вытекло странное нечто, медведица снова понеслась на всех своих четырех лапах за последними в отряде бойцами-лучниками.

Рид и Фенор были совсем недалеко от болота. Медведь куда тяжелее, а потому должен завязнуть там, где человек смог бы пробежать. Но зверь мчался слишком быстро. Рид остановился, чтобы натянуть тетиву и сделать выстрел. Фенор последовал его примеру. Одна стрела попала в лоб и естественно ничего не пробила. Но вот вторая угодила в нос. Медведица взревела и на секунду остановилась. Фенор проскакал по кочкам и остался на небольшом островке, но вот Рид решил, что сможет попасть на таком расстоянии в глаз и сглупил. Когда он только потянулся за стрелой, медведица встала и побежала еще быстрее. Рид только успел развернуться, как его правое легкое насквозь пробили когти.

Фенор сделал выстрел, но монстр даже не почувствовал боли, там много было в нем разных железных предметов. Рид смотрел на младшего брата с некой ухмылкой. Изо рта его шла кровь, а из глаз слезы.

— Видимо, прощай, — смог выдавить из себя он и тут же оказался проткнут второй лапой. Новая струя крови вылилась на землю.

Медведица медленно встала на задние лапы и стала поднимать Рида над землей. Он сжал окровавленные зубы и, не закрывая красных глаз, по-звериному глядел на Фенора. Тот достал еще стрелу и приготовился стрелять, но вдруг он увидел, как глаза Рида стали наполняться адской болью, он открыл рот не в силах кричать и только выплеснул еще одну струю крови, а руками взялся за когти, видимо, желая их остановить. Медведица с трудом стала разводить лапы в разные стороны. Тело Рида начало буквально рваться на две части. Слышно было, как плоть лопается от такого напряжения. В итоге одна часть Рида оказалась на правой лапе, а другая на левой.

Фенор не смог удержать тетиву, и стрела улетела куда-то вдаль, а из его глаз лились слезы. Он молча плакал, смотря на чудище и понимал, что не боится. Он начать медленно ступать по полужидкой почве к двухтонному монстру северных лесов.

— Я тебя не боюсь… Я тебя не боюсь… — медленно и бездумно повторял Фенор, идя вперед. А медведица пыталась снять с когтей два куска мяса, что совсем недавно были одним целым парнем по имени Рид.

Вдруг она снова взревела от боли. Три болта из полибола Шрейга прилетели ей прямо под хвост и остались там гарпунами. Она развернулась и увидела человека с окровавленной головой, торчащей из ноги костью и не двигавшейся рукой. Шрейг чудом выжил при падении с дерева и нашел в себе волю добить монстра.

— Если даже мы и умрем, то срать ты точно уже не будешь и скоро окажешься с нами.

Именно в тот момент, когда медведица отвлеклась на Шрейга, Фенор набросился на нее и вдавил вовнутрь те болты, которые еще в начале битвы всадили в нее из арбалетов. Ему удалось воткнуть полностью один зазубренный болт в пузо, после чего его голова оказалась межу зубов челюсти монстра. Шрейг попытался снова перезарядить полибол, но был раздавлен лапой медведицы. Однако и медведица не прожила долго. Истекая кровью, она так и лежала на месте битвы. Медвежонок бегал вокруг нее и ревел. И лишь на следующий день после кончины свой мамы, он отправился дальше. Теперь ему придется становиться самостоятельным в этом жестоком мире, но до конца своих дней он будет ненавидеть мелких двуногих, что убили его мать и уничтожать при первой возможности.

Жерак не знал всего этого. Он мчался на почти разваливающейся телеге в местный центр — Каллорскан. Причем его бывший хозяин телеги не доехал туда совсем чуть-чуть. К вечеру они были бы в пригороде. Его конь уже начал хрипеть, но зато вдалеке были видны полуразрушенные серые дома.

Каллорскан… Самая большая дыра на Орисе и возможно всего Дарлана. Место, где в верхних районах пирует власть, а в нижних нищие пухнут с голоду. Убийства даже в средних районах привычная повседневность, а в нижних говорят, процветает каннибализм. Дерьмовое место. Но зато там не будут спрашивать кто ты и откуда, если не переступать дорогу аристократии.

Лошадь свалилась без сил уже у самого полумертвого пригорода, который и относился к третьему кольцу. Нижний город. Нижние районы. Чумные районы. Как только это место не называли.

Жерак, спрыгнув с телеги, добил бедную клячу ножом, так как его копье и меч остались где-то там. Он завернул книгу в сверток от лишних глаз и пошел дальше. Его путь лежал в средний район. Район ремесленников, торговцев и горожан, что могли позволить себе выживать, а иногда и полноценно жить. Проходя разрушенные стены обозначающие начало третьего кольца, Жерак напрягся. Тут смерть могла поджидать от кого угодно и из-за каждого угла. Убить ради пары медных момент? Да, такое быть могло. Жидкая грязь вперемешку с дерьмом хлюпала под ногами. Его окружали обветшалые, часто пустые дома. Но ему казалось, что из каждого проема на него смотрят голодные глаза. Иногда встречались и трупы, в основном полуразложившиеся, но была и парочка свежих, покрытых язвами и нарывами, они были болезненно худые словно скелеты. Это все вызывало отвращение и желание быстрее покинуть это место.

Лишь когда стали приближаться огромные стены средних районов, во многих местах поврежденные с различными заплатками, а то и просто закрытые досками, он чуть расслабился. И зря. Потому что не заметил мелкого худого скелета, что оказался мальчишкой, который пробежал мимо и вырвал книгу. Поняв, ЧТО у него украли, он пустился в погоню. Но стоило ему завернуть за угол, как в голове промелькнула мысль: «С тыла, осторожно!». Если бы не его *внутренний* голос и не переданный вместе с этим образ, то он бы ничего не заметил. А так он стал разворачиваться, заодно отмахнувшись ножом. Однако Жераку не хватило совсем чуть-чуть. Страшный удар кирпичом попал в височную долю вместо затылка, проломив голову Жерака. Его обидчику это не помогло. Жерак отмахнулся весьма удачно, вскрыв старику людоеду горло. В этот раз жертва его достала, но жертве было все равно. Ведь Жерак тоже доживал свои последние мгновения, его тело сотрясали конвульсии.