В жены поневоле (СИ)

Глава 12

— Ненавижу! — подрываюсь с дивана и вскрикиваю. — Твой дед… чудовище. Самый настоящий ублюдок! — забегаю за диван и хватаюсь за голову. — Ненавижу… Ненавижу…

— Не думаю, что он хотел твоей смерти. Это только на тот случай, если с тобой… что-то случится.

— Значит, там и твоя смерть прописана?

— Нет, не прописана. Но я уверяю, он не хотел твоей смерти. Это мой отец увидел в этом… вариант.

Так, вдох-выдох…

— Значит, твой отец с самого начала об этом думал?

— За год до твоего возвращения в страну он уже думал об этом. Часто озвучивал.

— И ты… решил помешать этому?

— Можно и так сказать. Он не верил, что я пойду на это. Он знал, какой я. А тут я соглашаюсь жениться… Он сразу все и понял.

— Он шантажировал тебя?..

Из-за меня…

— Это его любимое.

— И что… — глубоко дышу. — Если он узнает, что я жива, то…

— Попытается от тебя избавиться. Он не ищет тебя где-то за пределами города. Но если ты там объявишься, то… Опровержения твоей смерти он не допустит. Это испортит его планы. Кто еще знает, что ты жива? С кем ты поддерживала связь все это время?

— Ни с кем.

— Кто тебе помог сделать паспорт? — я молчу. — Ульяна, это важно. Мне нужно знать.

— Регина Датская мне помогла… — жмурюсь. — Только не делай ей ничего…

Кирилл кривится в приступе злости, но ничего громкого не выдает. Только начинает двигаться ко мне, ну а я, соответственно, от него. Так и ходим вокруг дивана.

— Куда ты убегаешь?..

— А ты что сделать хочешь?..

— Ничего.

— Тогда остановись.

— А ты не бегай от меня.

Я останавливаюсь.

— Куда… куда ты меня отвезешь?.. — мои губы дрожат, я невольно хватаюсь ладонью за живот.

Что-то не так со мной. Мне бы в больницу. Но как?.. Я не хочу говорить ему про ребенка. Не известно, что он придумает, когда узнает о нем. Вдруг все же решится в Москву меня потащить, чтобы убедить отца пойти более гуманным путем. Там-то мне конец и придет. Прямо чувствую.

— Есть идеи. Я завтра тебе все расскажу. Хочешь прилечь?

— Хочу… — отстраняюсь, но неожиданно Кирилл делает ко мне шаг, хватает и прижимает меня к себе.

Я не сопротивляюсь. Просто дышу, и как можно глубже. Меня переполняют противоречивые чувства, но не бросает в холод, как раньше. Нет чувства опасности, впрочем, как и чувства полного спокойствия. Но я рада… рада, что он здесь.

Кирилл отпустил меня, так и не дождавшись, когда я сама его об этом попрошу, а ведь объятия где-то минуту длилось. Не меньше.

— Я буду спать на диване, а ты иди к себе в кровать.

— … - киваю и так знакомо для него поджимаю губы. — Я принесу тебе подушку и одеяло, — выбегаю из гостиной.

Подушек у меня было только две, а вот одеяло одно. Хм…

Схватила одну подушку с кровати и плед.

— У меня есть только плед, — бросаю подушку на край дивана.

— Нормально, — отвечает Кирилл. Он стоял у окна и что-то там высматривал. Только там ни черта не видно. Окна во двор выходят, а там темно. Весь город спит. — Уверена, что хорошо себя чувствуешь? — оборачивается.

— Да… Наверное… Нет… — бросаю плед на диван. — Я… ужасно себя чувствую.

— Если бы ты больше мне доверяла, то тебе было бы легче. Поверь, тебе нечего бояться.

— Сейчас я определенно доверяю тебе больше, чем три месяца назад.

— Действительно?..

— Ты мне все рассказал. Это многое изменило…

Кирилл мог от меня избавиться и спокойно, безо всяких нервов, ожидать открытия наследства. Оно ему не нужно. Он меня… убедил.

— Я не хотел рассказывать. Но пришлось.

— Ты хочешь… — сцепляю кисти рук вместе, — чтобы я всю жизнь пряталась? Скажем, через пять лет, когда они получат свое завещание, то я смогу…

— Отец все равно будет хотеть от тебя избавиться. И даже через десять лет.

Так я и думала. Но мне приятно, что он со мной откровенен.

— А что с тобой?.. То есть, как вы сейчас общаетесь?

— Никак. Я не общаюсь с ним. С матерью и братьями тоже.

— Совсем?..

— С тех пор как я отказался исполнять роль на фальшивых похоронах, мы и слова друг другу не сказали.

— Он хотел, чтобы ты… скорбил на людях обо мне?

Кирилл кивает и отступает от окна.

— Можешь спокойно идти спать, — Кирилл садится на край дивана и поднимает на меня взгляд. — Я буду здесь, если что.

— Х-хорошо… — переминаюсь с ноги на ногу и не спеша покидаю гостиную.

Все же обернулась напоследок.

Проснулась аж в восемь утра. Хотя вообще не думала, что засну. Самочувствие было очень даже ничего. Боли или дискомфорта — не заметила. Дай бог, что все это было из-за стресса и ничего серьезного.

Черт, и как долго я смогу это скрывать от него?.. Месяц, два? Два вряд ли. Он заметит. К тому же меня может вывернуть в любой момент. Может, мне все-таки стоит рассказать, а потом умолять его не пытаться что-то с помощью этого исправить? Он же может решить, что этим спасает меня.

Накинула на себя халат, ноги в тапочки и бегом на разведку. Вот прямо такая, вся растрепанная.

Заглядываю в гостиную, а его там нет.

— А… — услышала стук со стороны кухни.

Захожу туда и застываю. Кирилл кое-что держит в руках, то, что еще вчера не заметил на подоконнике, но увидел утром. Бумаги из больницы. Все подробности моего положения.

У меня это совершенно вылетело из головы. Теперь и признаваться не придется.

— Доброе… утро, — произношу вполне спокойно, завязывая пояс халата. Что уж теперь… В общем-то, он имеет право знать.

— Когда ты собиралась мне сказать?

— Не знаю… — вздохнула.

— В смысле? — оборачивается.

— А откуда мне было знать, что тебе придет в голову, когда ты узнаешь об этом…

— Вот оно что… Ты думаешь, что для меня все как прежде? — бросает бумажки на столешницу. Нет, швыряет. — Серьезно? Думаешь, я бы это использовал?

— Разве не так?..

— Даже не думаю об этом. Я скорее сдохну, чем позволю отцу получить это завещание.

— Не поняла…

— Он ничего не получит. Никто не получит. Я покончу с этим. Раз и навсегда. И я уже знаю как.

И как это понимать?… Это то, что я думаю?..

— Ты хочешь помешать своему отцу получить наследство? — иду к нему осторожными шагами.

— Я не просто хочу, Ульяна. Я сделаю это. Ради тебя. Ради нас. Жаль… — хмурится, — что я не подумал об этом раньше. Заставило меня подумать об этом твое исчезновение и… наш ребенок, — смотрит на мой живот, которого еще совсем не видно. — Я… благодарен тебе.

— За что это? — сумасшедше усмехаюсь, искренне не понимая, что пришло ему в голову.

— За то, что…

— За что, Кирилл?..

— Ты ненавидела меня. Ты могла… — снова смотрит на мой живот.

— Что?! — до меня доходит, что он имеет в виду. — Нет, не могла!

— Извини…

— Да не извиняйся! К черту твои извинения, Кирилл, — шиплю.

Алирову сроду не знакомо чувство вины, и даже сейчас у него такое лицо, будто ничего не случилось. Будто, черт возьми, он не подумал про меня дурного!

— Теперь я понимаю, почему ты позвонила мне. Ты боялась за ребенка. Не столько за себя.

— Да, боялась! Он мне очень важен.

— И мне тоже, — Кирилл быстро преодолевает все расстояние, что было между нами, и берет за руку. — Будем вместе ради него? По-настоящему?..

— Ради ребенка?..

— Я все для вас сделаю. Только прими это. Я тебе не враг. Я хочу вас спасти. И это не просто слова. Я это сделаю.

Начинаю шумно дышать, глядя в его небесного цвета глаза.

Он правда хочет этого. Я вижу это в его глазах. И у меня больше нет сил сопротивляться. Это глупо. Тупо. И мне это не нужно. Он отец моего ребенка, а мне грозит опасность. Как я могу иначе?.. Я должна заключить это перемирие.

— Х-хорошо… — выдыхаю. — Я согласна. Будем… ради него… или нее… вместе.

Кирилл едва заметно улыбается и отпускает мою руку.

— Мы не будем возвращаться в Санкт-Петербург?..

— Нет.

— И в Москву не поедем?..

Весь основной бизнес его семьи в главной столице, потому я и сказала в полиции, что он важный человек из Москвы, чтобы звучать серьезнее.

— Это тоже нет.

— Тогда… останемся здесь? Я могу оставаться Екатериной Кляровой и носить парик. А ты…

— У меня тоже есть новое имя.

— Правда?..

— Я догадывался, что ты могла сменить имя, но не знал за какие ниточки тянуть, чтобы найти тебя. О своих догадках отцу, конечно же, не говорил. Не известно, что он мог нарыть вперед меня. Я боялся тебя выдать.

— Тогда мы сможем жить под чужими именами?..

— Какое-то время. Нужно, чтобы все поутихло, прежде чем я нанесу удар своей собственной семье.

— Кирилл, — смотрю строго. — Поклянись, что ты больше ничего не скрываешь?

— Клянусь, Ульяна.

— И поклянись, что ты в будущем не попытаешься все же использовать нашего ребенка ради этого чертового завещ…

— Нет! — Кирилл не дает мне договорить, звереет на глазах. — Я этого не сделаю! Мне оно не нужно было. Никогда. Я ради тебя хотел помочь им получить его, — берет меня за плечи, чуть сжимает их пальцами. — Ты должна мне доверять.

— Доверять?..

— Именно. Хотя бы попытайся.

— Я… могу попытаться.

— Для начала перестань дрожать.

А это не от страха. Это что-то другое. Я… расчувствовалась. Очень сильно. Гормоны шалят. Даже не знаю, чего я больше сейчас хочу. Попросить его отпустить меня, или попросить не отпускать.

— Это невольно, — сглатываю. — Так ты согласен здесь жить?

— Город подойдет. Но мы съедем через неделю куда-нибудь. Надо будет тебя в хорошую клинику перевести.

— Мне нравится больница, где я наблюдаюсь.

— Ну… хорошо. В следующий раз вместе туда пойдем.

— Не стану возражать. Ты же… отец.

— А чего таким тоном-то?.. — сурово сводит черные брови.

— Все никак не могу смириться, что у меня будет ребенок… от тебя.

— Может, не один будет.

— Ага, щас, — шиплю. — Размечтался… — он улыбается. — У меня дома нет еды, — кардинально перевожу тему. — Нужны продукты. Сходишь?.. Я список напишу.

Кирилла не пришлось просить дважды. Взял список в зубы… эм… в руки, и пошел в магазин. Я сказала ему купить всего ничего продуктов, а он с двумя пакетами пришел. Чего только не принес… Например, сладости, которые я не заказывала.

— Шоколадка?..

— Я подумал, что вдруг тебе сладкого захочется.

— Разве что в плитку в майонез обмакнуть, — и прямо облизнулась при этой мысли.

— В майонез?..

— Мои вкусовые рецепторы сошли с ума. Мне то приторно сладкое по вкусу, то сильно соленое, то все вместе… — разбираю пакеты. — Так как тебя теперь зовут?

— Александр Яров.

— Мм… Неплохо.

— Завтра надо будет купить машину. Буду сам возить тебя за покупками. Не мое это.

— Ну ладно, — ухмыляюсь. Мог не говорить. Сомневаюсь, что он вообще когда-то вот так ходил за покупками.

— Ты больше не боишься меня?..

Я замираю, а после бросаю на него взгляд. Бегаю глазами по его лицу и пытаюсь подобрать правильные слова своему состоянию рядом с ним. Врать я не хочу. Ни себе, ни ему.

— Мне тревожно… Но не из-за тебя. Не из-за твоего присутствия.

— Если ты не боишься меня, то больше тебе нечего бояться.

— Твой отец может начать тебя искать…

— Я не собираюсь совсем пропадать. Это не в моих планах. Пусть думает, что я чертовски зол, но все же готов молчать и в какой-то степени подыгрывать ему.

— Тебе… тебе правда не интересно, что там в этом завещании?..

— Не думал об этом. Не гадал, — пожимает плечами Кирилл. — Если честно, то я думаю, что это какой-то подвох. Мой дед не был простым человеком. Он что-то всем этим сказать хочет… И, если даже мы когда-то что-то и узнаем, то это очень нас всех удивит.

— Удивит?..

— Он выбрал своего среднего внука и девушку, которую знает его же семья. Он не выбрал моего старшего или младшего брата, а именно меня. Это, думаю, тоже что-то значит.

— Ну… Твой старший брат слишком стар для меня, а младший мал. Может, поэтому.

— Может и так… Ладно, давай я тебе помогу все разложить. Посиди пока.

Да я с удовольствием. Голова кругом идет. Ноги подкашиваются.

— Я не хочу жить не своей жизнью… — признаюсь ему. — Я хочу быть той, кто я есть…

— Не хочешь быть Екатериной Кляровой?

— Не хочу… И не хотела. Ты меня вынудил…

— Я тебя вынудил?

— Да, и не говори, что не понимаешь этого. Ты… спешил. Ты ничего мне не объяснил.

— Я боялся за тебя, потому и не сказал. Как тебе вообще удалось все это провернуть, не понимаю… Эта Датская — без мозгов. Раз решилась тебе помогать, — швырял со злостью продукты в холодильник.

— Знаешь, а не только она мне помогла…

Кирилл замирает, после чего медленно оборачивается ко мне.

— Что ты сказала?.. Кто еще?

— Один человек… Он был в клубе, в котором мне передавали документы. Это было в тот вечер, когда я тебя отправила. Я поехала туда, чтобы забрать их.

— Какой клуб? Что за человек?! Почему ты не сказала мне сразу?..

— Я… у меня из головы вылетело.

— Это тот, который тебе документы передавал от Датской?

— Нет. Другой. Он меня узнал… Даже в парике. Он видел меня с тобой в клубе в тот день, когда мы встретились спустя четыре года. В тот самом клубе я и получала документы.

— Как он тебе помог?..

— Он пообещал мне не сдавать меня тебе. Вот так… Я поняла, что он хозяин клуба. У него татуировка на руке. Большая такая. Во все предплечье. Дракон, кажется.

Кирилл скривился в лице, но не сильно.

— Стальнов. Да, это в его духе.

— Ты его знаешь? Он… плохой человек? Ты это хочешь сказать? Он хотел тебе таким образом насолить?

— Да не за что ему солить мне, как и мне ему. Просто он… такой. В нем ноль солидарности. От него никогда не знаешь, чего ожидать. Он потерял всех своих близких и теперь ведет довольно тихий образ жизни. У него есть только маленькая дочка и куча баб, которых он каждую неделю меняет. Странно, что он вообще тебя узнал. Я думал, что ему все девки на одно лицо.

— Хочешь сказать, что он просто хотел мне помочь?.. Он не опасен?

— Думаю, нет. Если он не сказал мне о том, что видел тебя, то и не скажет никому другому о том, что ты можешь быть где-то жива. Но я перестрахуюсь и все равно с ним свяжусь.

— Хорошо… — выдохнула. — Но я все равно не жалею, что это провернула. Ты хоть немного изменился за это время…

— Ты заставила меня страдать, но нет, Ульяна, я не изменился. Я просто был на нервах. А сейчас ты рядом… и мне спокойно.

Я тяжело вздохнула и, встав со стула, направилась из кухни. Он мне ни слова не сказал. Преследовать не стал. Только я вошла в спальню, чтобы заправить постель, как раздался звонок в дверь.

Со всех ног рванула туда и столкнулась в коридоре с Кириллом.

— Я сама посмотрю, — шепчу ему. — Это может быть ко мне.

— Кто к тебе?

— У меня есть соседи. Я с ними общаюсь.

Кирилл хмурится, что я наблюдаю всего секунду, а потом иду к двери, смотреть в глазок.

А там Паша. Мой сосед.

Я прежде никогда не пускала его к себе. Точнее, только в прихожую. Но, похоже, нам придется прекратить эту дружбу. Не хочу бесить Алирова.

— Привет!

— Привет… — приоткрываю дверь пошире. — Что-то случилось?.. Подъезд пора мыть?

Он главный по дому у нас здесь, все по этим делам решает.

— Нет, не надо. Да и вообще не надо тебе его мыть. Ты же в положении. Так, заглянул просто. Я только что со смены.

— Но я… Извини, сейчас не получится пообщаться. У меня тут… Я с мужем помирилась. Он приехал ко мне.

— А, понял…

— Пока, — спешу закрыть дверь и накинуть цепочку.

Возвращаюсь к Кириллу.

— Это сосед. Он уже ушел.

— Чего хотел?

— Мне было одиноко… Мне нужно было общение. И не смей меня за это осуждать.

— Я не осуждаю. Мне понравилось, что ты сказала ему, — Кирилл пытается коснуться пальцами моего лица, но я отбрасываю его руку. Не грубо, но так чтобы он понял, что лучше не стоит.

— Но мы с тобой… еще не совсем помирились. Ты же понимаешь это?.. — и направляюсь в спальню, чтобы уже заправить постель.