В жены поневоле (СИ)

Глава 17

Мужчина врывается обратно в плату и произносит жестко:

— Ждать нечего. Нужно уходить. Сейчас.

Кирилл убирает свою ладонь со рта матери и толкает женщину на кровать. Перед этим вырывает у нее сумку из рук.

— Зря ты это Кирилл! Отец этого так не оставит! — грозит Ксения Павловна.

— То есть ты ничего не поняла, да? — рычит Кирилл. — Если он не отстанет от нас и не отпустит Надю — я разгромлю к чертям все то, что вы создали. А репутация — это самое ценное, что у вас только есть. Никакие компании больше не станут с вами сотрудничать, если вы так опозоритесь.

— Ты не посмеешь… — цедит Ксения Павловна. — Отец это для вас строил. Для вас! Неблагодарные!

— Для нас? Для себя он это. Только для себя. Даже не для тебя. Мне ничего этого не нужно.

— Кирилл… — вымолвила я.

— Да, уходим, — Кирилл двигается в мою сторону.

— Нет, стой! Кирилл, стой! Ты не знаешь, что может сделать твой отец! Он вас не пожалеет!

— Да знаю я, что он может сделать. Но ты лучше передай ему мои встречные угрозы. Идем, Ульяна.

Кирилл достает из кармана штанов ключ. Демонстративно показывает его матери, и та сразу же подрывается с кровати.

— Кирилл, нет! — бросается на нас Ксения Павловна, но мы все втроем успеваем скрыться за дверью палаты.

Кирилл запирает ее. Ксения как одержимая барабанит кулаками в дверь. Кричит, угрожает. Но в длинном коридоре никого, кроме вырубленного охранника у стены.

— Мы пойдем через черный выход, — говорит мне Кирилл и берет за руку.

Мы не очень быстро следуем за мужчиной, который выводит нас к машине, за руль которой садится и увозит нас в неизвестном направлении.

— Сейчас можешь сказать, куда мы едем?

Мне не страшно, ведь я рядом с ним. Просто волнительно как-то.

— В Москву.

— А твой отец…

— Нет. Его там не будет. Он не заявится.

Кирилл роется в сумке своей матери. Находит телефон. С силой ломает его напополам и забрасывает хлам назад в сумку.

Он морщится, кривится в лице. Ему, должно быть, очень больно. Рана растревожена.

— Кирилл…

— Все нормально, нормально… — протягивает свою руку по спинке сидения, чтобы приобнять меня. А я со всем желанием подсаживаюсь к нему поближе.

— Мне страшно… — произношу тихо.

— Не бойся. Я не дам тебя в обиду. Никому.

Кирилл обо всем заранее договорился, о том, где мы будем жить, насчет врача для себя и для меня, и, должно быть, теперь у него перед Стальновым большой должок. Без него это не было бы все возможно.

— Мы поживем здесь, пока все это не закончится.

— Мне здесь нравится. Но это… Москва. У твоего отца наверняка здесь свои люди.

— Это не страшно. Уже больше суток прошло, а его здесь нет. А это значит, что мать ему все передала. Он в небывалом страхе, поверь мне.

— И что… теперь?

Кирилл лежит на кровати и смотрит строго в потолок. Я достаточно хорошо его знаю. Уверена, что он задумал что-то рискованное.

— Я все равно их всех выдам.

— Выдашь?..

— Дам еще немного времени Максиму для освобождения Нади, а потом опубликую все, что собирался. Один звонок — и сенсация обеспечена. Я разрушу их жизни безо всякого сожаления. Еще недавно я думал о том, чтобы отказаться от этого, но после ловушки, которую они устроили для нас… я не пожалею их.

— Выпей обезболивающего. Вот, — подаю ему таблетку.

Кирилл привстает, и я подаю ему стакан с водой.

— Прости… Я пугаю тебя, — смотрит на меня Кирилл, отрываясь от стакана.

— Вовсе нет. Я тоже этого хочу. Хочу, чтобы… они были наказаны. Чтобы… они перестали думать об этом наследстве.

— Они не смогут его получить после всего этого. В завещании прописан этот пункт. Никакого внимания общественности. Особенно скандального.

— Вот и чудесно, — улыбаюсь я.

— Иди ко мне. Полежи со мной.

С радостью забираюсь к нему на кровать, как только ставлю стакан на тумбочку.

— Ближе, — просит он меня.

— Не хочу делать тебе больно.

— Не сделаешь. Давай, иди ко мне.

Ложусь ему на плечо, прижимаюсь насколько это возможно теснее.

— Когда она родится… все изменится, — тихо произносит Кирилл.

— Что изменится?..

— Все.

— Что-то даже как-то страшно…

— Почему?

— Я не хочу, чтобы ты менялся. Ты мне таким… нравишься.

Кирилл поворачивает голову и смотрит на меня как на сумасшедшую.

— Серьезно? Что-то я помню ты другое говорила.

— Да, говорила, — хмыкнула игриво. — Но таким ты любишь меня.

— Я любым буду тебя любить. Людям свойственно меняться. Думаешь, я не изменился с тех пор как понял, что влюблен в тебя? Изменился. Очень. Но ничто не заставит меня измениться по отношению к тебе.

Через три недели Кирилл уже крепко стоял на ногах. Сегодня он решил сделать то, что собирался. И он сделал. К обеду об этом уже кричал весь Питер. О том, на что пошел глава семейства Алировых, чтобы прибрать к рукам имущество своего отца по наследству. Там было все. Все и разом. Но Кирилл считает, что этого мало. Он согласился дать интервью. Я и он — должны рассказать обо всем, на что нам пришлось пойти ради замыслов его семьи.

— Если ты не хочешь, то мы откажемся, — говорит Кирилл.

— Что?..

— Я не стану тебя к этому принуждать. Никакого интервью, если ты не хочешь.

— Ты же сам сказал, что всеобщая огласка даст нам полную защиту. А для этого нас должны увидеть.

— Да.

— Тогда я согласна, — опускаю взгляд на свой живот. — Наша девочка должна родиться в полной безопасности.

— Конечно. Я надеялся, что ты согласишься, но не собирался на тебя давить.

Улыбаюсь ему сейчас, но скрываю, что слышала его телефонный разговор, из которого я поняла, что Кирилл хочет всячески отрезать отца и всю свою семью от этого наследства, но а он сам… он хочет знать, что в нем. А от меня он это скрывает почему-то.

Максим. Спустя несколько месяцев…

— Я должен встретиться с братом. Узнать, как он. Поблагодарить его…

Если бы не он и его рисковая выходка, Нади сейчас не было бы рядом со мной. Своими действиями он заставил отца отпустить ее, а потом нанес ему удар в самое сердце. Это едва не убило его. В прямом смысле. Старик хотел пустить пулю себя в лоб. Но… воздержался. Он слишком любит свою жизнь и свои возможности в ней, чтобы вот так уходить.

Он заслуживал это, и это бесспорно.

— Поезжай, — говорит Надя. — Мне полететь с тобой?

— Да, конечно. Мне бы хотелось, чтобы теперь ты всегда была в поле моего зрения. Отец в любой момент может что-нибудь выкинуть.

— Тогда нам нужно ехать за подарками. У них же дочка родилась. Стоит по этому случаю что-нибудь взять.

Да, родилась. Но я даже не говорил с Кириллом с тех пор. Я знаю, где он живет, но пока что не пытался с ним связаться.

— Да, конечно. Поедем, — улыбаюсь Наде. Она такая добрая. Всегда такой была. — Я сейчас в офис только заскочу. У меня еще есть кое-какие обязательства перед компанией отца. Хочу кое-что уладить.

— Я буду ждать тебя.

Уже спустя час я был у здания офиса компании, которую мой брат слегка так «потрепал». Отец теперь изо всех сил старается все восстановить, в то время как брат занялся своим личным делом в Москве. Отец вне себя, что не может приблизиться к нему. Кирилл привлек внимание общественности. Теперь она, Ульяна и их дочь — неприкосновенны.

Коротко стучу в дверь и вхожу в его кабинет, застав картину, как отец сметает все со своего рабочего стола руками.

— К черту! К черту! — дальше посыпался отборный мат.

— Кхм-кхм…

Отец замечает меня, остановившись на мне диким взглядом.

— Явился… Мог не приходить. Я без тебя все сделаю.

— Я здесь не за тем, чтобы помогать тебе. Хочу решить вопрос с акциями.

— Хочешь вынуть свои проценты из бизнеса, паршивец? Мало мне твоего брата… Чертов предатель! Из-за бабы все просрал! И ты не лучше! — указывает на меня пальцем. — У меня теперь только один сын! Один! Матвей!

— Матвей — жестокий мальчишка, который дурит тебя. Делает вид, что играет по твоим правилам.

— Много ты знаешь…

— Он принимает наркотики — это я знаю.

— Чего?!

— А ты думаешь с чего он так себя ведет? С чего выстрелил в брата? Он постоянно закидывается.

— Ты мне зубы не заговаривай! Это не отменяет того, что вы с братом предали нашу семью!

— Черт, ты что, так из-за наследства бесишься? — подхожу ближе к отцу. — Не стоит…

— Этот щенок хитер… — протянул отец, смеясь. — Он нас от него отрезал, а сам наверняка планирует получить его.

— Кириллу не нужно наследство. Он даже не знает, что в нем.

— Я тоже не знаю! Но поверь, — цедит отец. — Твой брат решил надурить нас всех! Ему нужна была эта девка и наследство! Он провернул все так, чтобы ей все нравилось, и чтобы получить все остальное!

— Да заткнись ты наконец! — прорычал я, не выдержав. — Это все из-за тебя! И из-за нашего деда, который из ума вышел, когда решил выставить такие условия! Ты как одержимый рушил жизни близких тебе людей — ради этого! Вот ты и получил за это! Ты думал, что сможешь помыкать нами без последствий?!

— Я не хотел, чтобы кто-то страдал. Я хотел…

— Ты заставил Кирилла жениться на Ульяне. При отказе — ты обещал убить ее.

— Да конечно… — усмехнувшись, отец махнул рукой. — Кирилл сам хотел на ней жениться!

— Потом ты искал Ульяну, чтобы убить ее. И, если бы ты нашел ее не беременной несколько месяцев назад, то приказал бы убить ее.

— … - молчит, нечего сказать.

— В конце концов, ты похитил мою Надю!

— Да! Да! Да! — кричит как безумный отец. — Я делал все это в своих целях! Ради нашей гребаной семьи! Которой больше нет!

— Не знаю, как у тебя, но у меня семья есть. Просто тебя в ней нет.

Позади меня появляется секретарь с подносом в руках. Принесла ему кофе.

— Валерий…

— Пошла вон, курица! — заорал отец, и девушка выронила поднос из рук, выскочив за дверь. — Дрянь такая… Подкрадывается незаметно. Наберут по объявлению…

Он злится на все, что окружает его. Неважно, плохое это, или хорошее. Настолько властный человек не может мириться с проигрышами. А он проиграл по-крупному.

— Ладно, если ты не настроен нормально говорить по делу, то я пойду.

— Можешь устроить нам встречу с твоим братом? Я не могу ему позвонить… Спроси, хочет ли он встретиться.

— А повод?..

— Я хочу увидеть внучку.

— Что, прости? — не верю, что слышу это. — Кого ты хочешь увидеть? — переспрашиваю.

— Ты слышал.

— Сомневаюсь, что они тебе позволят. Есть еще и Ульяна. Которой больше всех досталось.

— Все равно. Поговори с ними обоими. Ее семья тоже хочет общения с внучкой. Ради ребенка мы должны закопать топор войны.

Ульяна

— Кто это у нас такая красивая… Кто?… Наша Ариночка…

Кирилл не выпускал нашу малышку из рук по возвращению домой. И так каждый день. С ним она была такой… спокойной.

— С тобой все нормально? — спрашивает меня Кирилл, видя меня такой задумчивой.

Я так и не рассказала ему о своих подозрениях. О том разговоре, который подслушала. Я не осмелилась высказать свои подозрения. А даже если и так… Может, он просто хочет знать, ради чего нас так мучили.

— Да… я в порядке.

— Не похоже, — качает Арину, поглядывая на меня. — Тебя что-то беспокоит?

— Ты.

— Что?

— Ты меня беспокоишь, — решилась все-таки. Нет больше сил держать это в себе. — Я все знаю, Кирилл.

— Что ты знаешь? — а он напрягся.

— Я все ждала, что ты сам мне расскажешь.

— Ульяна, говори прямо. В чем дело?.. — хмурится.

— Я знаю, что ты хочешь получить это наследство. Втайне от меня ты задумал получить к нему доступ с помощью нашей дочери.

Кирилл молчит. Опускает взгляд на дочь.

— Если это так, и ты ведешь какую-то двойную игру за моей спиной, то мы… мы не можем быть вместе, — произнесла твердо.

И вот снова, спустя столько времени, я вижу тот самый его взгляд. Взгляд, который наблюдала вначале нашей семейной жизни. Пристальный, холодный. Он даже не спешит начать все это отрицать. Значит, я права.

Боже… Это в самом деле не домыслы. Кирилл только что, ничего не говоря, все это подтвердил мне.

Тогда я резко встаю с кровати и подхожу к нему.

— Дай… дай мне ее, — не прошу, а требую. Но Кирилл лишь смотрит на меня, не моргая. — Дай мне ее, Кирилл, — говорю чуть громче. Меня трясет, на глазах наворачиваются слезы. Обида на него настолько сильна, что я еле сдерживаю эмоции. Если бы не дочка…

— Успокойся, — тоже требует Кирилл.

— Кирилл, дай мне Арину.

— Ты не в себе. Давай я ее лучше положу в кроватку, а потом мы поговорим?

Да… Да, он прав. Так будет лучше.

Я киваю дважды и спешу выйти из нашей комнаты. Жду его в гостиной, нервно расхаживая из стороны в сторону. Накручиваю себя. Схожу с ума. В голове не укладывается, что он все это задумал у меня за спиной.

Кирилл входит в гостиную, и я останавливаюсь на месте. Скрещиваю руки на груди.

— Что на тебя нашло? — с укором спрашивает Кирилл.

— Что на меня нашло?.. — повторяю язвительно. — Ты правда будешь делать вид, что ничего не произошло? Ты же задумал…

— Да, — говорит Кирилл. — Я собираюсь это сделать.

Замираю в шоке.

— Значит… значит все это было ради того, что…. Я… Арина… Изначально…

— Нет, — грубо чеканит Кирилл. — Даже не думай этого! Это не так. Вы — важнее всего. И вы не ради того, чтобы провернуть это, — подходит ко мне и пытается взять за руки, но я поспешила отпрянуть назад. — Ульяна, не надо…

— Ты мне не сказал, а это значит, что ты прекрасно знал, как я отреагирую. Ты… ты обещал мне, Кирилл! Я доверилась тебе! Это было доказательством для меня, что ты меня не используешь! Я дала нам шанс именно поэтому! А ты…

— Тебе правда нужны какие-то доказательства моей любви к тебе? Ты, черт возьми, серьезно?

Он еще злиться на меня вздумал. Но у него не выйдет все так повернуть.

— Ты все уже сделал, Кирилл! Я… я так не смогу….

— И что ты собралась делать? — с вызовом спрашивает Кирилл, гневно кривясь в лице.

— Мы… мы не можем быть вместе. Ты… ты обманул меня…

Это было больно. Больно даже сказать. А представить… еще больнее. Я люблю этого лживого засранца!

— Еще что придумаешь?.. Прекрати это. Немедленно. Поняла меня? Ты никуда не пойдешь. Тем более с дочкой.

Невольно мне вспомнились те жуткие дни. Вспыхнули воспоминаниями в голове. Первые дни нашего брака. Он угрожал мне тем, что если я не соглашусь остаться с ним после сделки, то не смогу забрать ребенка.

Ничего не изменилось, оказывается. Он остался прежним. Просто я стала его любить. Это единственная разница.

— Ты не позволишь мне забрать мою дочь?..

— Нет, не позволю, — отрицательно качнул головой Кирилл. — И ты сама никуда не пойдешь, — добавил он, и как схватит меня за предплечья, дернув за них к себе. — Все, что я делаю — это только ради вас! Тебе в голову этого не пришло?!

— Ради нас? — прищуриваюсь. — Ради нас ты сделаешь то, чего хочет твой отец?

— Ему с этого ничего не светит. Я просто хочу знать, что это. Мне этого не надо. Узнав, что придумал мой дед, я тем самым уйму безумную идею отца заполучить наследство. Он бы никогда не успокоился, Ульяна! А я не хочу, чтобы мы всю жизнь жили в ожидании ножа в спину. Ты просто не знаешь этого человека. Просто… просто верь мне, и все. Я люблю тебя. И дочь нашу люблю. Больше всего на свете.

— Почему… почему ты мне ничего не сказал?.. — смотрю грустно.

— Не злись на меня за это, — тянет меня к себе. — Я знаю, что делаю. Мы должны узнать. Я собирался тебе сказать, но только в тот день, до которого еще очень далеко. Наша малышка уже успеет подрасти.

Я выдыхаю. Мне… мне становится снова так легко. Смотрю ему в глаза и вижу, что не лжет. Что все это действительно ради нас. И его можно понять. Он смотрит гораздо дальше, в будущее. А я… я счастлива здесь и сейчас. Мне так хорошо, что я не думаю ни о чем.

— Прости… — встряхиваю головой. — Прости… — на глазах наворачиваются слезы.

Кирилл с силой прижимает меня к себе, заглушает мои всхлипы собой.

— Почему ты плачешь? Не плачь… — гладит меня по голове. — Ульян… — отстраняет меня от себя. — Ты правда думала, что я могу предать тебя? Что я изначально все это придумал?..

— Нет… нет… — качаю головой. — Я просто… Извини, я психанула. Перенервничала… Ты прав, я была не в себе, — выдавливаю из себя улыбку и стремлюсь подняться на носочки, чтобы поцеловать его. — Ты хочешь для нас спокойной жизни…

— Хочу. Хочу, чтобы наши дети были в полной безопасности.

— Дети?..

— Я надеюсь, что Арина будет не единственным нашим ребенком.

Слышим, как Арина начинает плакать. Тут же срываемся к ней в комнату. Я сама беру ее из кроватки и начинаю укачивать.

— Тише, тише… — она потихоньку успокаивается. — Голодная уже, наверное. Сейчас буду ее кормить.

Кирилл довольно улыбнулся.

— Это мое любимое. Люблю смотреть, как ты ее кормишь.

— Мог и не говорить, — закатила я глаза. — Знаешь… я тут подумала.

— Что?..

— Хочу с родителями связаться.

— Да?.. — Кирилл удивился.

— С отцом я говорить не хочу. Его чувствами не проймешь. Он даже на секундочку не чувствовал себя виноватым во всей этой истории. А вот мама… Просто хочу поговорить с ней. Рассказать про Арину. Да и с сестрой парой слов перекинуться.

— Если ты этого хочешь, то я не против, — говорит Кирилл. — А теперь давай уже корми Аришу.