В глазах бесконечности

ЧАСТЬ 2. ГЛАВА 24. НАДЕЖДА НА БУДУЩЕЕ

Тренировки продолжались каждый день. Амай ощущала, как в ней растёт проклятая энергия, как она становится сильнее. Она была уверенна, что студенты чувствуют тоже самое, ведь все старались в короткие сроки усвоить многое.

Сегодня Кусакабэ учил её тайной технике. Они собрались рано утром в тренировочном зале. Амай держала фамильную сломанную катану. Внутри неё всё ещё оставались вложенные техники, без половины лезвия сражаться оружием невозможно. Ацуя хотел помочь, но раскрывать секретные техники при других, не желал. Шаман поддерживал репутацию среднестатистического мага, который не слишком силён. Всё потому, что он ненавидел работать и, уж тем более, сражаться. Кусакабэ снял пиджак и засучил рукава на белой рубашке.

— Моя техника связана с теневым стилем, с помощью проклятой энергии ты сможешь продлить свой меч и сделать его твёрдым. Техника может резать плоть, как обычное лезвие. Усвоить её не трудно, если хорошо манипулировать проклятой энергией.

— Погоди, а разве можно раскрывать технику кому попало?

— Ты не кто попало, Амай. Я помогаю тебе, ради всеобщей победы. А теперь, приготовься.

Новая техника давалась непросто, даже после того, как красноволосая скопировала ту, прикоснувшись к Кусакабэ. Благодаря его объяснениям, смогла лучше понять, как привести её в действие и держать активной продолжительное время.

Амай почувствовала тошноту, с самого утра живот крутило, но девушка не обратила на боли внимания. Она решила, что это обычное недомогание от усиленных тренировок. Схватившись за место боли, красноволосая перестала концентрироваться.

— Что с тобой? — Ацуя обеспокоено посмотрел на девушку.

— Мне нужен перерыв.

Мечница провела несколько минут в туалете. Обнимаясь с белым другом, она опустошила желудок, в котором болтался утренний завтрак. Уже не первый день ей было нехорошо, постоянно тошнило и крутило живот.

Возвратившись в зал, она увидела Нобару, которая не часто выходила из своей комнаты. Шаманы договорились скрывать её до последнего, ведь та имела в своём рукаве козырь, который при битве с Сукуной мог сильно помочь. А если среди их группы есть шпион, то лучше полностью план не раскрывать. Некоторые опасались, что Итадори может каким-то образом передавать информацию двуликому, как бывший сосуд. Но Амай не сомневалась в том, что Юджи верен шаманам и хочет вернуть Мегуми, как остальные.

— Кажется, моё время вышло, Ацуя?

— Такацудзи-сенсей! Присоединяйтесь в нам.

Кугисаки широко улыбнулась, посмотрев на мечницу единственным глазом. Второй скрывала чёрная повязка, к которой девушка долго привыкала… Для неё новый вид лица оказался настоящей катастрофой, ведь Нобара мечтала стать моделью, а со шрамом на лице вряд ли куда-то возьмут. Но, не смотря на обезображенный глаз, она всё ещё была хороша собой и старалась не унывать по этому поводу. Нобару поддерживали те, кто знал о пробуждении.

— На сегодня я пас.

Позже Амай вновь увиделась с Кусакабэ, но на этот раз в общей аудитории. Там присутствовали и другие шаманы. Они продолжали продумывать план, рассматривать новые варианты и пути, как можно победить Сукуну и вернуть Мегуми. Красноволосая несколько раз выходила из аудитории, её продолжала мучить тошнота.

Когда девушка возвращалась, её перехватила Сёко. Подруга, увидев красноволосую, потушила сигарету.

— Давно тебя тошнит?

— Примерно неделю. Может быть, я что-то не то съела?

— Ты, правда, не понимаешь? — на лице Сёко появилась лёгкая улыбка. — Сатору не знает?

— Что мне плохо? Нет, я ему не говорю.

— Что ж, — вытащив из халата несколько тонких палочек, девушка протянула их красноволосой. — Это поможет тебе понять.

— Что? Это тесты на беременность!? Ты считаешь, что я…

— Я почти уверенна в этом, — продолжала спокойно говорить подруга.

— Не может быть… Я не могла.

— Не проверишь — не узнаешь.

В отличие от спокойной Сёко, Амай еле держала себя в руках. Она уставилась на тесты. Взвесив своё состояние, начала понимать, что не замечала очевидного. Токсикоз, обострившиеся чувства и странное состояние, которое раньше красноволося никогда не испытывала, буквально кричали о том, что в ней зарождается новая жизнь. Тесты подтвердили догадки. Амай использовала все, что дала Сёко. И теперь, сидя в туалете, смотрела в одну точку.

Сейчас не самое лучшее время, чтобы заводить ребёнка. Идёт война, каждый шаман рискует своей жизнью и, если Амай выйдет из игры, студенты потеряют сильного союзника. Она понимала, что не может бросить близких, но рисковать будущим ребёнка — опасно. Наверняка Сатору запретит ей участвовать в сражении. Мечница не могла скрывать от него правду, поэтому в это же день решила признаться.

Они встретились вечером в комнате Амай, где жили вместе. Девушка положила тесты на прикроватный столик заранее, но Сатору не обратил на них внимания. Он обнял её и поцеловал, как всегда, после недолгого расставания. Мужчина принёс с собой пакет сладостей, которые купил за пределами Токио. Он единственный, кто мог телепортироваться в другие места. Сатору не был игроком миграции, он мог в любой момент уйти. Но даже не думал про это, ведь защита студентов — первостепенная задача.

— Я купил мороженное-моти. Налетай!

Не успев разложить сладости на столе, мужчина принялся пробовать то, что купил. А вот Амай не спешила присоединяться к веселью. Она стояла напротив, обнимая себя и молча смотря на Сатору.

— Какая-то ты сегодня тихая. Что-то случилось?

— А что, если бы проклятая энергия пропала навсегда из мира? Как бы мы стали жить?

— Пропала? Это невозможно, малышка.

— Тогда бы сильнейший превратился в обычного человека, — Амай подошла ближе, она положила руку на его плечо. — И никто не мучил бы людей. Представь себе, никаких проклятий. И никаких сил.

Сатору отложил шоколадный батончик, он тронул лоб Амай сначала рукой, а потом губами.

— Странно, жара вроде нет. Но ты почему-то бредишь.

— Не говори так! — девушка толкнула его в плечо. — Я читала записи Юки. Она предполагала, что есть способ избавиться от проклятой энергии навсегда. Но боялась, что это не оценит сообщество магов.

— Ещё бы, — усмехнулся беловолосый. — Я всегда знал, что эта женщина опасна, но чтобы настолько!

— Не каждый готов избавиться от своих сил. Помнишь, как Каору заблокировала твои?

— Этот кошмар я бы хотел забыть. Но девочка лишает сил лишь на время, а ты говоришь о другом, не так ли? Хочешь полностью избавить мир от проклятой энергии? Ведь, если её не будет, то и проклятьям неоткуда взяться.

— Да. И маги больше не будут умирать.

— У меня дежавю.

Сатору вспомнил Гето и его идеи, которые он разделить с ним не мог. Мужчина разочаровался в магическом мире и людях, которые казались не такими благородными, как он считал раньше. Бывший друг тоже хотел избавить мир от проклятий или сделать так, чтобы его товарищи не умирали. Но он избрал слишком радикальный путь, который отвергло магическое сообщество. Сатору не мог поддержать в этом Гето, он не считал людей обезьянами, которых надо истребить. Мысли Амай были похожи на то, что транслировал Гето. Однако, она не хотела убивать людей.

Мужчина спрятал часть сладостей в холодильник, а остальные раскладывал по столу. Будто задумался о чём-то. Амай остановила его.

— Сатору, если мы выживем. Я бы хотела заняться вопросом проклятой энергии. Я хочу найти способ избавить от неё весь мир.

— Ты же понимаешь, что если о твоей идее узнают не те люди, на тебя откроют охоту? Не каждый шаман согласится добровольно избавиться от силы.

— А ты? Ты бы отказался?

Улыбка пропала с его лица, Сатору посмотрел в синие глаза любимой. Он знал ответ на её вопрос, но сказать это вслух трудно. Беловолосый скрывал многие мысли от тех, кого любил, так как не хотел обременять их. Он был сильнейшим, а значит, у него не должно быть сомнений. Но Амай знала, что Сатору такой же человек, как все остальные. И у него есть слабости, о которых он умалчивает.

— Всю жизнь, я только и делал, что защищал людей вокруг себя. Это так утомительно. Но я брал ответственность за других, никогда не давал волю эмоциям. Я сильнейший, я защищаю не только свой клан, но и всех людей. Шаманы они или нет, это неважно. Сила была дана мне не просто так. Я хочу оберегать тех, кого люблю. И просто так не смог бы отказаться от того, кто я сейчас. Но, если бы вместе с моим отказом из мира исчезли все проклятия и враги… Я бы смог сказать "нет" своему проклятию.

Это то, что нужно было услышат Амай, она не ошиблась в своём выборе. Девушка обняла Сатору, крепко прижавшись к груди.

— Я тебя люблю.

— Я знаю, — усмехнулся он. Улыбка вернулась на лицо беловолосого. — Но ты же в курсе, что от проклятой энергии не избавиться?

— И всё-таки я попробую. Ради будущего наших студентов. И наших детей.

— Кажется, ты забегаешь вперёд.

— Не совсем…

— О чём ты?

— У нас будет ребёнок, Сатору. Я беременна.

— Что!? — глаза мужчины округлились. — Ты серьёзно? Не шутишь?

— Я серьёзно. Можешь посмотреть тесты на тумбочке. Они все положительные. И, я ощущаю внутри большое количество проклятой энергии. Она не могла взяться из ниоткуда. Ты же шестиглазый, неужели не обратил внимания?

— Да, я… Я ощущал в тебе больше проклятой энергии, но даже не предполагал, что это… Наш… Мой… Чёрт, я не могу поверить!

Амай внимательно наблюдала за реакцией мужчины, она не сомневалась, что он будет рад новому положению. Лицо беловолосого менялось — сначала оно выражало недоверие, потом шок, а после искреннюю радость и счастье. Сатору опустился на колени перед красноволосой, он обнял её длинными руками.

— Мы станем родителями, Амай, — посмотрев на девушку снизу верх, он начал целовать её живот. — Когда мы успели?

— Наверное, когда ты пришёл ко мне в первую ночь… Я не знаю. Но срок ещё маленький.

— Эй, ребёнок! Ты меня слышишь? Твой папка сильнейший! А ты станешь ещё сильнее. Понял?

— Сатору! Прекрати! — рассмеялась мечница.

Шаман вторил возлюбленной, смеясь вместе с ней. Он поднял девушку на руки и кружил её по кухне. Это был счастливый миг двух любимых людей, которые только что поняли, что создали новую жизнь, которая будет похожа на них. В голове Амай проносились будущие образы их ребёнка, его первые шаги, слова и решения. На кого он будет похож? Она хотела видеть черты Сатору, а он, наоборот, мечтал, что их ребёнок станет похожим на Амай.

— Ну всё, отпусти меня! — запротестовала красноволосая. — А то мне снова станет плохо.

Мужчина послушался. Он аккуратно поставил девушку на пол, стараясь придерживать на всякий случай. Просто так отставать от невесты от не собирался, теперь покрывая её лицо и шею поцелуями.

— Спасибо тебе за это, — благодарил беловолосый. — Я люблю тебя.

После новости о беременности Сатору будто подменили. Он больше времени проводил с Амай, следил, чтобы она меньше активничала и не перенапрягалась. Шаман стал похож на курицу-наседку, оберегающую своих цыплят и это не нравилось красносолосой. Она не хотела, чтобы за каждым её шагом следовал телохранитель.

Будущий отец за неделю растрезвонил всем о том, что его жена беременна. Он не мог держать язык за зубами. Амай не нравилось, что все узнали о её беременности, ведь такая новость кого-то шокировала, а кого-то обрадовала. Впрочем, Амай была благодарна тем, кто продолжал относиться к ней, как прежде, а не носиться будто курица с яйцом.

На очередном собрании по планированию атаки на Сукуну Амай как всегда пришла во время. Она не отказывалась от битвы с ним, считала, что сможет помочь будучи в интересном положении, ведь ребёнку в утробе нет ещё и месяца. А, когда настанет день икс, будет несколько недель. Кусакабэ не хотел пускать Амай в бой, поэтому решил, что она присоединиться к студентам, только, если станет совсем плохо. Девушкой не хотели рисковать, в её животе сам наследник клана Годжо!

— Я должна пойти вместе с Итадори и Хигурумой, — настаивала Амай.

— Нет, рядом с Итадори будет Чосо. Если что, он прикроет. Мы с Ино затаимся поблизости, — Кусакабэ продолжал стоять на своём.

В разгар беседы в аудиторию зашёл Сатору, который до этого не любил посещать данные мероприятия. Общее удивление сменилось недоумением, когда беловолосый, не обращая внимания на остальных, обратился к Амай.

— Эй! Что тут происходит? Я же говорил, что ты не будешь участвовать в сражении.

— Я не буду сидеть в стороне.

— Да, не будешь. Ты будешь помогать Сёков лазарете. Думаю, твоя помощь ей пригодится.

— Сатору…

Амай вздохнула, ей не хотелось спорить с возлюбленным при всех. Пришлось покинуть аудиторию, чтобы продолжить разговор в коридоре. Сатору, думая, что выиграл эту битву, довольно положил руку на талию девушки.

— Я не откажусь от сражения, я хочу помочь ребятам и буду больше полезна в бою, а не лазарете.

— Это опасно. Наш ребёнок может пострадать, малышка, — Сатору заглянул ей в глаза. — Прошу тебя, подумай о нашем будущем.

— Я хорошо подумала.

Спорить с мужчиной, который пронзительно смотрел в глаза, да ещё и строил глазки, было трудно. Амай отвернулась от него. Она хотела принять участие в бою, помочь ученикам. И этот план они готовили в том случае, если сильнейший проиграет. Он будет ранен или погибнет? Об этом Амай даже думать не хотела. Но без запасных идей обходиться нельзя.

Красноволосая понимала все риски, но считала, что её барьер и быстрая реакция на атаки Сукуны поможет не получить урона. Она полагалась на свои силы, которые за последне время возросли. Но Сатору считал иначе, он не мог рисковать ни любимой, ни будущим ребёнком. Он понимал, что если проиграет, то студенты останутся наедине с монстром, которого невозможно победить.

— В любом случае, этого не случится. Я одержу победу! И никто из вас не будет сражаться с Сукуной.

— У тебя есть большая мотивация, чтобы победить.

Обернувшись, Амай вновь посмотрела на мужчину. Тот широко ей улыбнулся, он был уверен в своей победе. Красноволосая же по-прежнему боялась за жизнь Сатору. Только благодаря поддержке со стороны девушка не сошла с ума от переживаний. Беловолосый успокаивал её, он всегда был рядом и внушал мысли о своей победе. Тем временем, до решающей битвы оставалось всего несколько недель.