В глазах бесконечности

ЧАСТЬ 2. ГЛАВА 25. ЮГ ИЛИ СЕВЕР

Кровавый рассвет светил в окна, напоминая о том, какой сегодня день. Ей не спалось, хотелось, чтобы всё оказалось сном и скоро она проснётся от кошмара. Амай стояла напротив окна, вглядываясь в пустоту разрушенных зданий. Она гладила еле округлившийся животик, где покоилась новая жизнь. Ещё недавно красноволосая и подумать не могла о беременности и браке с главой клана Годжо. Она вспоминала те счастливые дни, что проводила вместе с ним и задавалась вопросом, смогут ли они вновь стать такими, как раньше и вернуть те беззаботные мгновения.

Потерявшись в размышлениях, Амай не заметила, как подкрался Сатору. Он обнял её со спины, положив голову на макушку. Двое шаманов стояли неподвижно, наблюдая за восходящим солнцем, которое вскоре скроется за серыми тучами. Никто не хотел прерывать молчание, ведь скоро тишина сменится на что-то другое. Что-то страшное и неотвратимое. Красноволосая обхватила ладони мужчины своими.

— Год прошёл с его смерти, — шёпотом сказала Амай. — А сегодня будет его вторая смерть.

— Не его. Мы просто заберём тело у вора.

— Сатору, — девушка обернулась и посмотрела в глаза мужчины. — Мне страшно…

Она не любила признавать слабость, никогда бы не сказала о своих тревогах. Но сегодня ей было по-настоящему страшно. Её голос дрожал, а глаза стали влажными. Сатору всё списывал на бушующие гормоны, но старался успокаивать возлюбленную и быть с ней более тактичным, чем обычно.

— Не бойся, малышка, — он расцеловал её лицо. — Мы победим. А завтра отпразднуем нашу годовщину.

Амай вопросительно выгнула брови, она не понимала о какой годовщине идёт речь. А Сатору удивился её реакции. Он разочарованно покачал головой.

— Как ты могла забыть!? Завтра наша годовщина, мы год вместе!

— Правда? Ну это официально, а на самом деле…

— Остальное не считается! — запротестовал беловолосый словно маленький мальчик.

— Ты подготовил мне подарок?

— Я думал, что это сделаешь ты для меня.

— Что? Скажи, что ты шутишь.

— Я никогда не шучу, — но широкая улыбка выдала его помыслы.

— Скоро студенты соберутся в главном зале. Нам нужно подготовиться к выходу, — вздохнула девушка.

— Да. Но сначала я хочу затащить тебя в кровать и поваляться ещё немного.

— Нет! Мы не можем опоздать на важную битву, Сатору!

Все протесты Амай были отклонены. Аккуратно подняв на руки, Сатору унёс девушку обратно в постель. Он хотел провести время с той, кого любил, прежде чем сразится с опасным противником. Беловолосый хотел бы верить, что сможет справиться с Сукуной и вернётся к Амай и студентам с победой. Больше никто не умрёт сегодня и не будет страдать.

Позже студенты и оставшиеся шаманы собрались в небольшом зале с экранами. Мэй Мэй давно говорила о том, что собирается транслировать битву по всей стране. Она не изменяла себе, ведь на ставках подняла денег больше, чем на торговых биржах. Амай никогда не нравилась данная черта характера блондинки, но переубеждать её смысла не было — Мэй Мэй уверенна в убеждениях, деньги правят миром. А те, кто владеет ими, может делать всё, что заблагорассудится. В чём-то она была права, но красноволосая не могла так фанатично относиться к зелёным бумажкам.

По пути Сатору зашёл к студентам, которые ожидали его. Обычно мрачные лица внезапно озарили улыбки, шаманы видели в беловолосом своего спасителя, они верили, что после победы над Сукуной кошмар закончится и всё вернётся на свои места. Все битвы и смерти, что случились раннее, теперь имеют значение. Ведь, благодаря всему этому Сатору был освобождён и теперь он выиграет. Амай наблюдала со стороны за ними и сама не заметила, как улыбается зрелищу, представшему перед ней — шаманы провожали своего учителя и друга, желая ему удачи.

Как только они скрылись за дверью, улыбка с её лица пропала. Сатору предстояло то, что не под силу ни одному из них. Они шли по длинному коридору, который вёл в другой обезличенный кабинет. Утахиме уже подготовила ритуал по увлечению сил шаманов. Даже находясь в другом здании, красноволосая ощущала проклятую энергию подруги, которая в разы увеличилась.

— Надо отдать должное Сукуне, он честно ожидал даты сражения, — удивлялась Амай. На самом деле враг был ей безразличен. Она хотела удержать Сатору ещё на несколько минут.

— Твоя рука вспотела, — беловолосый остановился, он отпустил ладонь возлюбленной. — Нервничаешь?

— Обычно со мной такого не бывает, — девушка начала заламывать руки, она не смотрела в глаза мужчине, будто опасаясь чего-то.

— Амай, — он поднял её подбородок, заставив посмотреть в ясные голубые глаза. — Всё будет хорошо. Я обязательно выиграю. Не переживай так. Это вредно для нашего ребёнка.

— Я могу чем-то помочь? Почему ты не берёшь меня с собой? Идзити, может, и хорош в барьерах. Но я лучше!

— Для тебя это слишком опасно. И не вздумай вмешиваться в сражение, если что-то пойдёт не так. Я воскресну и убью тебя сам за такие фокусы, — он продолжал улыбаться.

— Сатору, не говори так.

Амай вновь почувствовала, как к её глазам подступают слёзы, а тело сотрясает дрожь. Она не могла отпустить его. Руки девушки вцепились в белое хаори шамана, она до боли в пальцах сжимала мягкую ткань. Красноволосой казалось, что они видятся в последний раз. Она закрыла глаза, пытаясь сдержать слёзы и почувствовала, как сильные руки обнимают её и прижимают к родному телу. Амай оставалось лишь зарыться лицом в одежды Сатору, она не хотела показывать своё раскрасневшееся от слёз глаза. Так шаманы долго стояли молча в полутёмном коридоре, но недостаточно, чтобы девушка была готова отпустить его.

— Малышка, всё будет хорошо. Мы многое проходили вместе, — Сатору говорил спокойно и тихо, в нём не чувствовалось ни тревоги, ни страха. — Ты должна вернуться к нашим студентам и показать, что мы сильные.

Взяв лицо Амай в руки, он вновь заставил поднять голову и посмотреть в глаза. Смахнув большими пальцами слёзы, Сатору улыбнулся красноволосой так, что она смогла увидеть ямочки на его щеках и сама улыбнулась.

— Вот так.

Он оставил ей на прощание нежный поцелуй, долгий и запоминающийся. Вложив в него всю свою любовь и отношение к Амай. Но ощущение, что Сатору идёт на смерть, не покидало девушку. Она видела в его глазах отчаяние, скрывавшееся за смелостью. Он знал, чем кончится их с Сукуной битва. Хоть и говорил, что победит － сам не верил в победу. Но зато перед своей смертью Сатору повеселится, ведь битва с таким сильным противником, это то, о чём он долго мечтал.

Сражение началось. Студенты напряжённо наблюдали за битвой, комментируя происходящее. Но Амай было не до этого, она слишком переживала. Сидя в кожаном кресле, которое специально поместили сюда для беременной, красноволосая постоянно крутилась в нём. Нужная поза всё никак не находилась. Иэйри заметила нервные действия подруги и подошла к той, предусмотрительно выкинув зажжённую раннее сигарету.

— Может быть, встанешь, если тебе не сидится?

— Всё нормально, — соврала Амай. Она не отрывала взгляд от мониторов.

— Я считаю, что допускать тебя до трансляции － плохая идея. Нельзя нервничать в твоём положении.

— Иэйри, разве тебе не нужно быть в госпитале? — красноволосая раздражённо посмотрела на подругу, но тут же вернула взгляд к экранам.

— Пока ещё никто не пострадал.

Шаманы рассуждали здраво, они анализировали действия Сукуны и Сатору, тем самым обучаясь в теории новым трюкам. Однако смогут ли они почерпнуть из этого что-то полезное, если придётся сражаться с противником? Амай не сомневалась в учениках, но продолжала молча наблюдать за битвой. Казалось, что время тянется очень медленно. А каждый удар, который Сатору пропускал, отдавался уколом в сердце.

Когда противники расширили территории, Амай не выдержала и встала с места. В комнате появилось явное напряжение, ведь внутри территории Сатору был уязвим к атакам Сукуны. Казалось, что сердце у Амай вот-вот выпрыгнет из груди, она еле держалась, чтобы не упасть в обморок. Гормоны давали о себе знать, ведь раньше она бы никогда так не переживала, даже за своего любимого мужа. Но сейчас ей было не до шуток.

— Ты обещал, что победишь, — прошептала она.

Каждый порез на теле Сатору приносил ей физическую боль, как будто она была на поле битвы. Амай обняла себя за плечи и сильно их сжала, а Сёко подошла ближе. Она наблюдала за подругой, боясь, что та выкинет что-нибудь или потеряет сознание.

Напряжение в комнате всё нарастало, ведь Годжо перестал использовать обратную технику для лечения. Амай переглянулась с Оккоцу, а после вновь посмотрела в экран. Сражение продолжалось, но явно не в пользу Сатору. Но, когда стратегия беловолосого раскрылась, легче не стало.

— Обратной техникой он восстанавливал свои выгоревшие техники, поэтому не исцелял себя! — пояснил Юта.

Сатору сильно рисковал, исцеляя таким образом свои техники, а не тело. Рано или поздно это может обернуться плохо и Амай прекрасно это знала. Она закусила губу, проклиная в мыслях трюк беловолосого.

Они снова схлестнулись в битве территорий, это продлилось недолго. Сатору вновь проиграл. А Амай, тем временем, прокусила нижнюю губу, но не почувствовала боли. Её разозлил Кашимо, который рвался в бой и ожидал, что Сатору проиграет. Красноволосая злобно посмотрела на древнего шамана.

— Амай, как ты?

Она не услышала, как к ней подошёл Хейдзё. Тот всё время был в комнате и наблюдал за битвой вместе со всеми, но молчал, как и его родственница. Он наблюдал и за реакцией красноволосой, ведь пока шла битва, девушка вся извелась.

— Нормально. Я в порядке, — быстро ответила она, тревогу в голосе скрыть не удалось.

— Ты не должна слушать свои эмоции, — Хейдзё положил ладонь на плечо девушки. — Контролируй их. Успокойся. Как я тебя учил, помнишь?

— Я… Я не могу, — она обеспокоенно посмотрела на мужчину. — Я просто не могу…

— Ты сильный шаман. И всплески таких эмоций могут породить нежелательные последствия. Контролируй дыхание, чтобы укротить эмоции.

— Ладно. Возможно, ты прав. Я попытаюсь.

Сейчас трудно достучаться до здравого смысла Амай, ведь она сильно переживала за Сатору и не могла сосредоточиться на чём-то, кроме его битвы с Сукуной. Красноволосая попыталась восстановить сбитое дыхание, это помогло всего лишь на несколько минут.

Сражение не заканчивалось, бесконечная битва территорий, где проигрывал то Годжо, то Двуликий. Но, в конечном итоге, Сатору начал лидировать и одерживать верх. Он смог ослабить Сукуну, его территория разрушилась и демон, видимо понимая, что может погибнуть, применил грязный приём.

Мегуми, телом которого владел Сукуна, обладал техникой десяти теней. Однако Двуликий мог с лёгкостью использовать их, в чём уже убедилась раннее выжившая Цумики. Теперь этот же приём демон решил использовать на Сатору. Тот хоть и знал о таком трюке от сестры Мегуми, но был ли готов к встрече с древним духом лицом к лицу?

Амай встрепенулась, когда у Сатору пошла кровь носом, студенты вновь загудели и заволновались, ведь это означало одно － Годжо Сатору проиграл в битве. Сейчас Сукуна расширит свою территорию и беловолосому шаману придёт конец. Но, попытавшись сделать это, Двуликий получил такой же урон, как и его оппонент. От бесконечности Сатору, демон пострадал не меньше противника.

Они продолжали сражаться, однако теперь все знали, что у Сатору остаётся мало времени. Сукуна, призвавший Макору, имеет все шансы на победу, если тень адаптируется к «пустоте» Сатору и сможет обойти его неприкосновенность. Беловолосый не успел, а Макора адаптировался и его выпустили наружу. А чуть позже Сукуна вызвал ещё одну тень.

— Трое против одного!? Так нечестно!

Все шаманы почувствовали, как в комнате вспыхнула проклятая энергия и она исходила от Амай. Она больше не контролировала свои эмоции и, сжав кулаки, собиралась пойти в бой. Юта, видя это, тоже встал с места.

— Я тоже пойду.

— Не лезьте! — Кашимо заискрился синим светом, он явно не собирался пускать шаманов в эту битву. — Ждите своей очереди.

— Кашимо прав, — оживился Хакари. — Мы не должны вмешиваться, пока Годжо не ослабнет до нашего уровня. Он запретил нам это делать.

Амай злилась, ведь только она и Юта вызвались помочь беловолосому. Остальные считали, что это нарушит дальнейший план, ведь оставался Кендзяку, который не менее опасен, чем Сукуна. Впрочем, красноволосая считала, что если им удастся победить Двуликого, то и Кендзяку они одолеют быстро.

— Мы должны придерживаться плана, — напомнила Маки.

— Вы не понимаете, — вновь заговорил Кашимо. — Это битва Годжо. Любое вмешательство будет являться неуважением к нему самому.

— Что за бред, — Амай уже подошла к двери, но ей преградил путь Хейдзё.

— Он прав. Разве ты не видишь, как важна битва для Годжо Сатору? Подумай, хотел бы он, чтобы ты вмешивалась? Это дело чести.

— Мне плевать! Я не хочу сидеть тут и смотреть, как он погибает!

Мечница не собиралась оставаться в этой комнате, её никто и ничто не убедит в том, что Годжо не нужна её помощь и что он будет зол, если кто-то вмешается. Однако за короткой перепалкой она не заметила, как в сражении Сатору потерял руку. Макора с помощью разреза смог воспользоваться моментом. Студенты ахнули и Амай обернулась, увидев не самое лучшее зрелище.

— Сатору! — она закрыла рот руками, на глаза навернулись слёзы. — Нет, нет, нет, нет.

— Погоди, потомок, — Хейдзё не отходил от девушки. — Видишь, он продолжает сражаться. По его лицу видно, что нужна помощь? Он получает удовольствие и пока что держится.

— Его рука…

— Дай ему время, — предок говорил успокаивающим тоном. Амай прислушалась к нему и вздохнула. — В твоём положении опасно сражаться с Сукуной.

— «Моё положение» нисколько мне не помешает, — процедила мечница сквозь зубы.

Но Сатору действительно продолжал сражаться, он не уступал по силе и скорости врагам, ловко уворачиваясь от ударов и бил следом. Красные и синие шары летали по поле бою, уничтожая постройки по всему Синдзюку. Возможно, шаманы были правы, не пустив Оккоцу и Такацудзи на помощь сенсею. Его последний фиолетовый озарил всё вокруг, стирая на своём пути здания. От такого невозможно увернуться. После того, как туман спал, на мониторах показали потрёпанного Сукуну и живого-здорового Сатору.

Только одного мига хватило, чтобы всё изменилось. Чтобы ярость Амай превратилась в отчаяние. Она не могла поверить в то, что случилось. Миг － и Годжо Сатору падает на землю. Его разрезали на две части. Земля под ним окрасилась в тёмно-красный цвет и то пятно с каждой секундой расширялось.

— Нет, — прошептала Амай. — Ты же обещал… победить…

Почувствовав дрожь в ногах, она будто начала задыхаться, а к горлу подступил ком. Амай не могла поверить в то, что случилось. Только что он был живым и побеждал, а теперь лежит на земле, разрезанный на части. Мечница сама не поняла, как оказалась в руках у Кусакабэ. Тот сжимал её плечи, пытаясь привести в чувства. Девушка смотрела на него затуманенным взором, она видела только смутные очертания кого-то знакомого. В голове красноволосой гудело, до неё смутно доносились голоса в комнате, но разобрать, что те говорят, она не могла. Мир рухнул на её глазах.

— Моя очередь! — донеслось с другого конца комнаты.

Кашимо решил, что пришла пора и ему сразится. А Сёко, тем временем, пытаясь сохранять хладнокровие, закурила новую сигарету и посмотрела на шаманов.

— Уй Уй, ты вместе с Кирарой и Нитой, телепортируйтесь в то место и принесите его тело. Быстро, чтобы вас не увидели.

Шаманы только кивнули, они пришли в себя быстро, ведь знали, что им ещё предстоит работа. Тем временем в комнате воцарилась гробовая тишина. Вряд ли кто-то из присутствующих думал, что Годжо Сатору погибнет таким образом. Ведь он побеждал и должен был сдержать своё обещание.

Теперь дело обернулось иначе, оставшимся шаманам придётся вступить в бой и привести разрабатываемый раннее план в исполнение. Амай не видела, как из комнаты вышел Юта, а за ним Маки. Они о чём-то говорили в коридоре, а позже вернулись. Комната пришла в движение, шаманы готовились к предстоящей битве и новому плану, который они разработали на случай смерти учителя.

Итадори сидел на корточках, схватившись за голову, он смотрел в одну точку. Брат был рядом, Чосо положил руку на плечо юноши и крепко сжал. Оба они понимали, что не время грустить и предаваться отчаянию. Теперь в их руках судьба этого мира.

Первое, что почувствовала Амай － жуткий холод. Она открыла глаза и поняла, где находится. Это место, которое красноволосая никогда не любила. Она бывала в подобных и работала вместе с Сёко. В юности девушка повидала немало тел шаманов, с которыми пришлось работать Иэйри, но всегда это было неприятное зрелище.

Местный морг не похож на те, что видела Амай в колледже, здесь всё выглядело иначе － слишком холодно, темно и мало места. Но почему она вообще тут оказалась? Красноволосая медленно встала, она чувствовала лёгкое головокружение. Вдруг вспомнила о том, что случилось раннее и её затошнило.

— Нет… Это сон, это ведь был сон, правда?

Глазами мечница начала искать хоть кого-нибудь и увидела Сёко. Она была в чёрном костюме, с макой на лице. Подруга, с несвойственной заботой, обняла Амай. Хоть чуть ниже ростом, но это не помешало ей удержать девушку в объятиях. От Иэйри пахло сигаретами и горьковатым ароматом гиацинта.

— Амай, держи себя в руках, пожалуйста, — предупредила она. — Это уже случилось. Мы должны сохранять разум холодным. Иначе всё станет хуже.

— Он… Он погиб, да? — дрожащим голосом спросила красноволосая.

— Сначала пообещай мне, что ты будешь держать себя в руках.

Сердце вырывалось из груди, Сёко продолжала обнимать её крепкой хваткой. Казалось, что если она отпустит подругу, то та упадёт в обморок или лишиться разума. Амай было трудно сосредоточиться и не поддаваться панике, ведь она ясно осознавала то, что увидела недавно. Та картина продолжала стоять в глазах: располовиненный Сатору на кровавой земле.

— Обещаю, — слова врезались острыми иглами в память. Ведь он тоже обещал. — Я сдержу своё обещание.

— Отпускаю тебя.

Иэйри отступила и теперь Амай увидела то, что улизнуло от её взора прежде. Сатору лежал на холодном столе и не подавал признаков жизни. Недалеко от него стояли Нита и Рин, которые помогали Сёко, их лица выражали испуг и озадаченность. Красноволосая собралась с мыслями и подошла к столу, где лежал мужчина. Сейчас на его теле были свежие швы, видимо Сёко успела сшить то, что раннее разрезали.

— Нита заморозил состояние Сатору своей техникой, — Иэйри стояла рядом. — Но… Я не смогла ничего сделать. Моя обратная техника не работает на нём. И… Он не подаёт признаков жизни.

— Я не собираюсь отпускать его так легко, — Амай нахмурилась. Она убрала волосы со лба мужчины. Сатору будто спал, он выглядел умиротворённо. — Ты обещал победить. Но мне не нужна твоя победа. Я хочу, чтобы ты оставался в живых.

— Боюсь, что мы больше ничего не сможем сделать, — как можно аккуратнее сообщила Иэйри.

— Нет! — Амай ответила слишком резко. — Извини, Сёко. Но я не сдамся, пока не попробую сама.

Положив две руки на грудь Сатору, красноволосая закрыла глаза и сосредоточилась на собственной энергии. Она направила её в тело, пытаясь нащупать раны и залатать всё, что было искалечено. И хотя тело удалось быстро излечить － пропали все ссадины, синяки и даже швы растворились, но он не очнулся. Амай не могла ощутить душу Сатору, будто её в теле уже не было.

Она не бросала попыток, продолжая лечить его. Но с каждой минутой понимала, что предпринимает бесполезные действия. Напряжение росло, Амай вновь ощутила знакомую дрожь в теле, но не из-за нехватки сил. Страх потери возвращался. Она не могла поверить в то, что не сможет вернуть к жизни человека, которого любит всем сердцем.

— Амай… Это бесполезно, — Сёко было больно наблюдать данную картину. — Он не вернётся.

— Сатору, — девушка открыла глаза. — Прошу тебя, вернись ко мне!

— Он выбрал свой путь.

— Не верю. Он не мог нас бросить. Просто не мог!

Амай посмотрела на подругу, на глазах вновь появились слёзы, они закрывали обзор и девушка едва видела эмоции на лице Иэйри. Та была готова поддержать мечницу, она сохраняла хладнокровие. И только печальные глаза выдавали настоящие эмоции.

— Скажи мне, что случилось, пока я была в отключке?

— Ребята вступили в сражение с Сукуной. Есть потери. Кашимо погиб.

— Кашимо… Который так хотел сразиться. Надеюсь, его желание удовлетворено, — горько усмехнулась красноволосая. Она снова посмотрела на тело Сатору. — Знаешь, мой предок рассказывал о пактах, которые древние шаманы заключали между собой или своими силами. Мало кто из современных знает про это. А те, кто заключал пакты, обычно делали это случайно.

— На что ты намекаешь?

— Пакт… Который вернёт Сатору.

— Не смей, Амай. Это слишком опасно. Такие силы требуют взамен нечто равноценное душе.

— Да, я знаю, — девушка дотронулась до живота. — Я люблю нашего ребёнка. Но плод ещё не сформирован, он ничего не поймёт.

— Но душа…

Пожертвовать одной душой, чтобы вернуть другую.

— Сатору это не понравится, — с осторожностью предупредила Сёко.

— Он сам нарушил своё обещание. Он не должен был сражаться в одиночку. Это неправильно! Что и кому он доказал, когда погиб? Он оставил здесь своих студентов, друзей и меня! Я не хочу, чтобы череда смертей продолжилась.

— Ты можешь поступать так, как считаешь нужным. Но я не одобряю эту затею.

Амай покачала головой, ей не хотелось жертвовать кем-то, особенно ребёнком в своей утробе. Никто из шаманов не знал, как формируется и возникает душа, на каком этапе созревания плода. Это не было изучено. И пакт действительно мог стать для красноволосой дорогой в один конец, ведь если ребёнок не обзавёлся душой, то пакт заберёт другую.

Внезапно в комнату телепортировались Уй Уй и Кирара, они держали Хигуруму － тот был без сознания. Сёко отвлеклась на раненного шамана, указала, где того разместить. Амай понимала, что шаманам нужна её помощь, но она не могла оставить Сатору в таком состоянии.

— Я заключаю этот пакт. И обмениваю душу нерождённого плода на Сатору.

Пакт был заключён. Амай почувствовала, как доля проклятой энергии покидает её тело, будто что-то отняли, оторвали от собственной плоти. Почувствовав резкую боль, девушка схватилась за живот. Такую боль она ещё никогда в жизни не чувствовала и, не в силах ей противостоять, свалилась на пол. Занятая до этого Хигурумой, Иэйри поспешила на помощь подруге.

— Амай! Что с тобой!?

— Всё… Всё в порядке.

Сёко еле разобрала то, что сказала красноволосая － её язык заплетался, как у пьяной. Амай смогла встать сама, но выглядела она так, будто проснулась после недельной пьянки. Под глазами появились синяки, а внутри полопались капилляры. Бледная кожа стала ещё белее. Живот вновь стал плоским, будто там ничего и не было.

— Ты… ты это сделала? — с опаской спросила Иэйри.

Амай не хотела смотреть в глаза подруге, так как понимала, что её поступок в обществе будет считаться чем-то мерзким и неправильным. Но красноволосой было всё равно, она считала, что ребёнка можно родить другого, а незаменимая душа сильнейшего навсегда исчезнет из мира. Она не готова отпустить его таким образом.

— Я так удивлялась тому сумасшедшему шаману, который превратил свою невесту в зомби… А сама стала такой же, — усмехнулась она.

Тело Сатору резко вздохнуло, он начал дышать, от чего все находящиеся в комнате замерли. У Амай округлились глаза, она не ожидала, что всё произойдёт настолько быстро. Иэйри молча покачала головой и вернулась к лечению других шаманов, а красноволосая дотронулась до тёплой ладони Годжо. Его спокойное дыхание говорило о том, что мужчина жив. Но он не просыпался. Мечнице не хотелось беспокоить его покой после трудной битвы, она украдкой посмотрела на Сёко.

— Если хочешь помочь, иди ко мне, — будто почувствовав, сказала подруга.

Хигурума был плох, но всё ещё дышал. Помимо обратной техники, ему потребовалось переливание крови в большом количестве. Кое-как девушки смогли подлатать его и восстановить, но на это ушло много сил и проклятой энергии.

— Я знаю, что поступила плохо, — начала Амай, стыдливо скрывая глаза.

— Это не моё дело, — Иэйри вытащила из пачки новую сигарету и закурила. — Я не осуждаю друзей за то, что они делают. Только в крайних случаях. И нам некогда рассуждать о том, что правильно. Посмотри на раненных, им нужна помощь.

У них было всего лишь несколько минут чтобы передохнуть и продолжить лечить шаманов. В этот раз к ним принесли двоих － израненный Юта и Хейдзё, рука которого держалась на ниточках из кожи.

Осмотрев Юту, Амай убедилась, что важные органы не задеты и приступила к его лечению. Потребовалось много обратной энергии, чтобы восстановить юношу до нужной кондиции. Рядом постоянно рыдала его шикигами, что сильно раздражало. Всё это время Оккоцу оставался в сознании.

— Что происходит на поле боя?

— Мы продолжаем сражаться, но Сукуна очень силён. Маки смогла пронзить его сердце. Это было последним, что я увидел.

— А Хейдзё?

— Он защитил меня от разрезов, — Юта посмотрел в сторону древнего шамана. Им занималась Сёко. — Я благодарен Вам за это.

— Не стоит. Скажи спасибо Амай, она убедила меня, что юное поколение очень важно для будущего шаманов. Я не могу остаться в стороне.

— Вы бы молчали, а то хуже будет, — нахмурилась Сёко. — Раны хоть и затянулись, но сражаться в ближайшее время вряд ли сможете.

— О, ты плохо меня знаешь, юная особа.

Мужчина встал со стола и залечил оставшиеся раны обратной техникой. Юта попытался повторить его трюк, но потерпел фиаско и свалился обратно. Он заметил рядом тело сенсея, а присмотревшись, увидел вздымающуюся грудь.

— Погодите, Годжо-сенсей жив!? Как такое возможно?

— Я расскажу про это позже, — быстро ответила Амай. — А тебе лучше отдохнуть. Ребята, отнесите его в соседнюю палату.

— Но, я могу помочь в сражении!

— Ты на ногах не стоишь, какое сражение? — усмехнулся Кирара. Он вместе с Нитой отвели Юту в соседнее помещение.

— Ты заключила пакт, верно? — догадался Хейдзё. — Ты отдала душу ребёнка. Но такие пакты не проходят бесследно. Ведь умерший, которого вернули против воли, может повести себя не так, как ожидаешь.

— Хватит говорить ерунду. Я знала, что делаю.

— Годжо Сатору сильнейший шаман. Если он проснётся и сойдёт с ума, вы все погибнете.

— Не будет такого. Я знаю Сатору.

— Ты поступила глупо, потомок. Не подумала о других. Это эгоистично.

— Я всегда думала только о других, жертвуя чем-то, — огрызнулась Амай. — Не тебе говорить мне о том, как плохо я поступила. Мы сражаемся с древним злом, которое невозможно победить обычными методами. Посмотри сколько людей он сгубил! Для того, чтобы одержать победу, мы должны поступать так же.

— Правда!? Что на тебя нашло? Не узнаю тебя, малышка.

Услышав знакомый голос, Амай испуганно обернулась. Она увидела Сатору, который сидел на столе и смотрел удивлённым взглядом на всех присутствующих. Он явно не до конца понимал, что происходит. Опасаясь, что шаман действительно может сделать что-то плохое, подходить к нему красноволосая не решалась.

— Я жив? — беловолосый осматривал ладони. — Я помню, как оказался в другом месте. Я видел… друзей. А потом темнота и гробовая тишина. Я отдыхал. А вы меня разбудили своими криками, — он почесал затылок. — Так что тут случилось?

Амай пришлось всё рассказать － о смерти Сатору, о битве против Сукуны, которая продолжалась и о том, как она заключила пакт и что отдала взамен. Годжо нахмурился, он не ожидал такого от своей новоиспечённой жены.

— Что ты сделала?

Мужчина задумался, он долго молчал. И тишина убивала Амай, ведь таким Сатору она видела редко. Даже если они расстанутся после этого случая, девушка никогда не пожалеет о своём решении. Мечница будет знать, что беловолосый жив, даже если он возненавидит её. Однако, сильнейший даже не думал ругаться, он улыбнулся, вновь скрыв истинные чувства.

— Поговорим про это потом. Сейчас нам надо победить Сукуну.

— Нет, ты слишком слаб, — Амай не хотела вновь пускать шамана в битву. — Твоей проклятой энергии недостаточно и тело требует отдыха.

— Я восстановлюсь с помощью обратной техники.

— Амай права, — к подруге подключилась Сёко. — Тебе рано выходить на бой.

Новый пациент прибыл в комнату также внезапно, как остальные. Это был Кусакабэ. Получив серьёзное ранение, сейчас он был без сознания. Хейдзё решил, что продолжит сражаться, ведь его ранения оказались незначительными, а помощь шаманам не помешает.

— Я тоже должна пойти.

Амай понимала, что в госпитале нужна и её помощь, но куда полезнее она будет на поле боя. Сёко явно не понравилось это намерение, ведь проклятая энергия медленно покидала тело. А работы оставалось всё ещё много.

— Здесь ты полезнее.

— Я всегда оставалась в госпитале во время важных битв. Мне это надоело, — возразила красноволосая. — В моём арсенале много техник, которые помогут ребятам. Возможно, я не стану той, кто убьёт Сукуну, но я смогу ослабить его.

Иэйри пожала плечами, она не могла удерживать тут подругу насильно. Молча продолжая восстанавливать Кусакабэ, девушка вновь закурила. Сатору тем временем подозвал Амай к себе, он оставался на своём месте.

— Возьми остатки моей проклятой энергии, — предложил он.

— Что? Ты отпускаешь меня? — Амай посчитала, что мужчина начнёт читать ей нотации о том, как опасно сражаться с Сукуной.

— Я не могу удерживать тебя против воли. К тому же, ты отпустила меня в прошлый раз, — он подмигнул красноволосой.

Она слабо улыбнулась и, прикоснувшись к мужчине, начала вытягивать из него проклятую энергию. Сатору был ослаблен после воскрешения, Амай ощущала это, когда впитывала в себя его энергию. Проклятая энергия шестиглазого чувствовалась совершенно иначе, чем всё, что красноволосая пробовала до этого. Освежающая волна бодрости, придавшая новые силы － будто девушка только что проснулась после долгого и сладкого сна. Мечница не сомневалась, что проклятая энергия Сатору поможет ей в предстоящей битве.

— Обещай, что вернёшься ко мне.

Беловолосый не отпускал её руку. Он смотрел в синие глаза Амай, которые пылали огнём. Красноволосая усмехнулась, вспоминая, как сама молила о том же. Но Сатору нарушил обещание, он не вернулся, проиграл Двуликому. За это мечница злилась на него какое-то время, но после того, как он вернулся － забыла о гневе.

— А если не вернусь? Ты воскресишь меня? — Амай вздрогнула от собственной неудачной шутки. Она поняла, что сказала глупость и хотела быстрее покинуть помещение. — Мне нужно идти.

Сатору лишь сильнее сжал её руку, разум беловолосого всё ещё был затуманен. Но он понимал, что должен отпустить любимую, чтобы она помогла разобраться с Сукуной. Они будто поменялись местами и теперь шаман чувствовал тоже самое, что раньше ощущала Амай. Он притянул её к себе и поцеловал в губы.

— Я буду ждать тебя. В этой жизни или в следующей.