В клетке у зверя

35. ♀

Валерия

Олег опускается на стул напротив меня.

— Принесла? — оглядывает веранду, вывеску на здании над входом в сам ресторан, недовольно цокает языком. — Попроще место не могла выбрать?

Молча открываю рюкзачок и вынимаю из него первую брошку, кладу на стол.

— Ты чего, просто так их притащила?! — звереет Олег, и рядом сидящие люди оглядываются на нас. — Без мозгов совсем! Отпечатки же затрешь!

Зло берет! Хоть бы сказал, что надо было в салфетке… Хотя, конечно, это бы не помогло. На этих дешевках окажутся только мои пальчики. Волжский их брал через упаковки, я сама вылупливала.

Поднимаюсь и вытряхиваю на стол содержимое рюкзачка. Вместе с безделушками выпадает и мой бумажник. Олег замечает деньги внутри.

— Смотрю, отрабатываешь легенду! В содержанки заделалась, — грязно склабится. — Но дура дурой. Кто ж улики так носит?

— Вы ничего не сказали! Как смогла, так и принесла, — бурчу обиженно. Пусть лучше обида, чем гнев. — Представляете, как сложно было вытащить это, пока он спал!

— Да мне похуй, твои проблемы, — выплевывает Олег и принимается каждую безделушку прятать в отдельный маленький пакетик для улик. Берет через салфетку. Ну-ну. Старайся. Бесполезно. Но, признаться, я рада, что он повелся.

— Я тебе звонил. Ты чего, телефон не носишь? — вдруг спрашивает Олег.

Так ведь и знала, что спросит. И как выкручиваться?

— Сегодня уронила в душе, он намок и выключился, — вру первое, что приходит в голову.

— В душе? Ты идиотка, да? — издевательски цедит Олег.

— Музыку слушала! Чего вы привязались? — повышаю голос. Даже не разыгрываю возмущение. Оно льется через край.

— Ладно, не ори, — бросает Олег. — Телефон новый попроси. Уж на телефон-то насосать сможешь? И симку восстанови. Чтобы на связи была. Я проверю улики и свяжусь с тобой.

На этом он поднимается из-за стола и спокойной походкой уходит. Смотрю вслед этому человеку, ощущая яростную жажду переехать его на машине. Или расколоть пару костей чем-нибудь тяжелым. Все, что он говорит, унизительно до глубины души.

Мутит от словечек «содержанка», «насосать». Беззубая злость. Я ничего не смогу ему сделать. Полицейские один за всех, все за одного. А у него в руках моя свобода. Не думаю, что Волжскому есть дело до того, что Олег может по щелчку меня арестовать.

От этой мысли накатывает отчаяние. Этот же проведет экспертизу. Обнаружит же, что бижутерия новенькая. Что тогда сделает? Сложит же два плюс два, решит, что я решила смухлевать. И точно даст делу ход. А Волжский просто умоет руки.

Выждав минут пятнадцать, прошу счет. Оплачиваю. Поднимаюсь на вдруг ослабших ногах. Едва держат. Надо пройтись по магазинам. Волжский велел наряд подобрать. Ощущение постоянно вывернутых рук, невозможности вообще что-либо изменить, давит и деморализует.

Как робот, выхожу из ресторана, краем глаза замечая, как то же делает Денис. Он не подходит, но я знаю, что он рядом. Не то чтобы это сильно придает уверенности, но все же я не одна. Волжский сказал, в секс-шоп. Я знаю такой только на Белинского. Сворачиваю на Литейный и иду туда.

Денис молчаливой тенью следует за мной, останавливаясь за спиной на перекрестках. Сворачиваю на Белинского. Ну нет, неужели он и в сексшоп за мной спустится?

Розовый кролик в стандартных цветах приветствует вывеской «Открыто». Толкаю дверь и под звон колокольчиков спускаюсь в подвальное помещение. Окна плоские и небольшие под потолком, внутри красное освещение, и куча всего такого, на что смотреть не хочется. Щеки против воли теплеют, хотя я даже не подошла к прилавку. Оцепенело стою у лестницы.

Из-за кассы поднимается девушка с асимметричной стрижкой на черных волосах, пирсингом по всему лицу и татуировкой на шее. Неформалка, но симпатичная, хоть и крупновата.

— Добрый день. Посоветовать что-то? — спрашивает ровным приятным голосом.

Такие, как она, продавцы пикантных товаров должны уметь не надавить и не спугнуть.

— Эротическое белье, — выдыхаю через силу.

Сердце тяжело колотится в груди. Мне поперек души здесь находиться. Девушка выходит из-за импровизированной стойки, которая, по сути, представляет из себя переполненный фаллоиммитаторами застекленный стеллаж, и проходит к правой стене помещения. Там в плоских упаковках, в каких продаются колготки, представлена уйма разных нарядов от притягательных обтягивающих боди до костюмчиков медсестры или полицейской. Какая лютая гадость! Передергиваю плечами.

Нужно что понравится Волжскому. Да ему все, наверное, на мне понравится. Чем откровеннее, тем лучше. Но я не готова на что угодно.

Показываю рукой на упаковку с изображением женщины, по шею затянутой в рыболовную сетку черного цвета.

Продавщица без слов снимает упаковку с витрины и несет пробивать. Меня потряхивает. Я не хочу это надевать, даже покупать не хочу. Напоминаю себе, что права выбора меня лишили двое враждующих мужчин, каждый из которых может лишить меня будущего.

С обновкой выхожу из сексшопа и вижу с краю проезжей части в нарушение правил припаркованный внедорожник, на котором меня сюда везли. Рядом курит Денис. Завидев меня, он открывает мне дверь и пропускает в салон.

Забираюсь назад. Хочется плакать. Кошмарный сон продолжается, и конца ему не видно.

Парни привозят меня в поместье, Денис услужливо помогает выбраться из машины, провожает в дом. Мне даже начинает казаться, что он мне сочувствует, но это наверняка обманчивое впечатление. Эти ребята преданы Волжскому и просто делают свою работу.

Светлана выходит в гостиную встретить меня и нежно воркует с Денисом. Отпускает его, а потом обращается ко мне.

— Вадим Романович велел передать, чтобы вы ждали его в обновке, — снова ровный голос и доброжелательная интонация, хотя я уверена, она обо всем догадывается. — Сказал, что вы сами знаете, в какой.

Конечно, знаю. И надену. И буду ждать. Но не с радостью, а с содроганием от того, что произойдет после того, как он меня в обновке увидит.