В ожидании каникул

Глава 19

Как и говорила Хэруки, кигуруми в торговом центре не оказалось. Сходив в отдел с музыкой, Dead Kennedys там не нашел — захотелось послушать. По этому поводу Хэруки сказала:

— У брата Кохэку осталось много знакомых в Америке, они шлют ему журналы и кассеты.

— Вот оно что! Тогда давай я куплю парочку «пустышек», одну под панкуху, а на другую запишешь чего-нибудь на свое усмотрение?

Хэруки согласилась, я отдал ей пустые кассеты, и мы пошли на выход.

— А кем ее брат работает? — по пути спросил я.

— Менеджером в местном банке. А его жена-американка — переводчиком.

Блин, жена-американка!

— А она умеет петь? — спросил я.

— Да, она поет в той же группе, — кивнула Хэруки.

С Кобейном я пролетел, но японская Evanescence ведь ничем не хуже! Ребята получат мировую славу, а Иоши — некоторый процент. Все в плюсе! Вслух же сказал следующее:

— Хо, жена-американка? Ценный трофей он привез из США.

— Нехорошо называть кого-то «трофеем», — укоризненно сказала Хэруки.

— Так я же в хорошем смысле, — улыбнулся я.

Дойдя до минимаркета, зашел и купил упаковку древесного угля, внимательно следя за реакцией Хэруки — никаких проблем, стоит себе, рассматривает брелоки. Заметил, что ей понравился один — в виде потешной жабки. Купил и его.

— Зачем? Я могла бы купить и сама, — попыталась отказаться она.

— Что значит «зачем?!» — возмутился я, — Разве нужен повод, чтобы подарить что-то любимой девушке?

— Вот как? Что ж, спасибо, Иоши! — улыбнулась она и чмокнула меня в щеку, потом привязала брелочек к сумке.

Дойдя до ее дома, зашли в сарай, поцеловались, я нацепил пакет на руль и покатил велосипед домой. Вчера так за ним и не сходил — переезд не оставил времени. Блин, теперь нужен другой повод, чтобы ходить в сарай. Что-нибудь придумаем.

У дома так и стояла машина копов — похоже, еще не знают о перебравшемся в Китай Канеки, а я не стану им говорить — слишком много придется объяснять. Они совсем не мешают, а я уже привык. Якудза, само собой, уехала.

Закатив велик в гараж, позвонил в звонок. Открыла счастливая-пресчастливая Чико:

— Братик, меня взяли в школьный хор! Все сказали, что я очень хорошо пою! — похвасталась она.

Новость — отличная! Я уже немного понял, как работает японская школа — такое достижение не окажется незамеченным детьми, и у Чико в скором времени появятся новые друзья. День определенно задался!

— Это замечательная новость, Чико, братик тобой очень гордится! — искренне похвалил я хорошего ребенка. Чико счастливо засмеялась и сказала, что ей пора садиться за домашку. В гостиной обнаружил Есикаву-сан и без долгих размышлений «подкатил» к ней с вопросом.

— Есикава-сан, а как у вас со швейными навыками?

— Кое-что умею, а зачем тебе?

— Придумал клевую штуку. Новая модель пижамы.

— Хо? Ты еще и модельер? — улыбнулась она, — Боюсь, пижаму я не потяну, но моя мама очень хорошо шьет. Даже подрабатывает этим.

— Превосходный сюжетный рояль! — оценил я, вызвав хихиканье няни, — Сейчас я переоденусь и все расскажу. Никуда не уходите!

Под ее бормотание уровня «куда я денусь» покинул гостиную, переоделся, вернулся с карандашом и листочком. Кое-как набросал примерный эскиз кигуруми-единорожка.

— Хоть чего-то ты не умеешь, — подколола меня няня, — В принципе, ничего особо сложного. Думаю, к началу следующей недели мама справится. Какой размер нужен?

— Отлично! Это будет подарок на день рождения Чико, так что ее размера. Само собой, я оплачу работу и материалы. Тысяч пятьдесят за работу хватит? — обрадовался я.

— Это много! Хватит и двадцати, — заскромничала Есикава-сан.

— Понял. Буду с нетерпением ждать результатов! — поклонившись, отправился в комнату и разобрался с домашкой. Теперь физкультура. Все, свободен!

Спустившись обратно, получил на оценку улучшенный няней эскиз — ее навыки рисования оказались гораздо лучше моих. Одобрил и спросил:

— А школьный хор — это итог ваших с отцом раздумий на тему вокальных данных Чико?

— Так и есть, — улыбнулась Есикава-сан, — Так она будет развивать свои навыки, заодно интегрируясь в новый коллектив.

— Отличное решение, — кивнул я, — Останетесь вечером на шашлык?

— Боюсь, что мое присутствие на семейном празднике будет не очень уместно, — деликатно отказалась она.

— Тогда мы оставим вам порцию на завтра, — улыбнулся я хорошей женщине, — Не в курсе, во сколько сегодня вернется отец?

— Сказал, что где-то в районе шести. Просил передать, что Аоки он приглашал к половине седьмого.

Нормально, будет еще светло. Решил поделиться с няней новостью:

— Вы же в курсе, что нас охраняла якудза?

— Да, Одзава-сама предупреждал, — кивнула она.

— Больше не охраняет. Телохранитель сказал, что Канеки в Китае.

— Но полиция все еще стоит у дома, — нашла она несоответствие.

— Видимо, у якудзы больше информации. Так что мы все можем расслабиться — больше нам ничего не угрожает! — довольно улыбнулся я. Наконец-то анимежизнь вошла в нормальное русло, все проблемы позади, и можно ходить по улице не оглядываясь. В Китай-то я точно не собираюсь!

Вечером прибыл батя вместе с обещанным столом из старого дома и нормальной «гайдзинской духовкой». Завтра же опробую ее. Воспользовавшись случаем, поделился с отцом новостями о Канеки.

— Опасно верить словам якудза, — покачал он головой.

— Не в этом случае. Они очень заинтересованы в поимке ублюдка — награда из рук полиции для них ценна.

— Пойду сообщу полиции, — направился отец к выходу, но я поймал его за руку. Он обернулся.

— И как ты будешь им объяснять это все? «Мой сын дружит с кланом Синода»? Пускай стоят, пока не получат новости откуда-то еще.

— Что ж, ты прав, — вздохнул отец, — Развести огонь в гриле, или ты справишься?

— Справлюсь, — заверил я его.

Взяв с собой угли и Чико, пошел к грилю. Насыпав топливо, понял, что спичками зажечь не выйдет, а жидкость для розжига я не купил. Вернувшись домой, взял ножик, и, игнорируя удивленный взгляд отца, вышел с ним на улицу. Подойдя к сараю, подверг его вандализму, настрогав щепок. С их помощью получилось развести огонь. Попробовал сесть на скамейку у стола с грилем и недовольно поморщился — гриль окружал деревянный ящик, из-за которого сидеть было неудобно. На улице сегодня очень хорошо, поэтому отвлек сестренку от пруда с карпами и вместе с ней пошел к отцу. При дочери он становится более податливым.

— Пап, давай посидим на улице? У гриля неудобно, поэтому вынеси, пожалуйста, стол.

— Хорошо, — пожал он плечами и выполнил требуемое. В это время заранее проинструктированная мной Есикава-сан кромсала овощи. Мы с Чико вынесли во двор стулья, попрощались с собравшейся домой Есикавой-сан. Проверил гриль — жарило как надо. Набрав в пластиковую бутылку воды, ножиком пробил в пробке пару дырочек — жар надо притушать.

По моей просьбе батя притащил кастрюлю, и, пока он выкладывал мясо на решетку, мы с Чико накрыли стол, выставив на него хлеб, овощи и соевый соус. Надо было купить кетчупа, но чего уж теперь. Прежде чем я приступил к жарке, батя попросил нас с сестренкой одеться поприличнее. Ладно, повод есть. Я одел костюм, заметив, что брюки стали коротковаты. Я расту! Почему-то это открытие меня сильно удивило и обрадовало. Нет, я знал, что это неизбежно, но насколько же это забытое чувство!

Через балкон ко мне в комнату проникла Чико, наряженная в новое синее платье. Взяв ее за руку, вышел на улицу как раз вовремя, потому что у калитки батя раскланивался с дедом и Хэруки. Хэруки была в таком же виде, как и во время нашего первого и пока единственного свидания. Прелесть! На деде был европейский костюм — в нем он приходил за нами в участок. Ринтаро-сенсей протягивал отцу бонсай. Я узнал (спасибо Хэруки) дикую яблоню в неформальном прямом стиле.

Мы с Чико присоединились к приветствиям и благодарностям. Счастью отца не было предела — такой-то подарок на новоселье! Меня больше интересовала практическая сторона вопроса — ухаживать за бонсаем наверно очень запарно.

— Не против посадить его прямо сейчас? Будет лучше, если дать растению провести ночь на новом месте. К тому же прошлой ночью был дождь, и земля влажная.

— Если вы так считаете, у меня нет причин спорить, — поклонился отец, и они с дедом пошли вглубь двора. Видимо, дед заранее присмотрел место для бонсая — неподалеку от фруктовых деревьев. Чико увязалась за ними, а мы с Хэруки направились к грилю.

— Иоши, я всего на пару часов. Надо доделать домашку, — немного расстроила меня она. Долбаная школа крадет мое драгоценное время рядом с лучшей девочкой.

— Ничего, я понимаю, — улыбнулся я ей.

— Кассеты пока не записала, — продолжила она меня обламывать.

— Не к спеху, — махнул я рукой, — Приходи в субботу вечером, пересадим гортензию, — предложил я.

— Хорошо! — с готовностью согласилась она.

— А сложно ухаживать за таким бонсаем? — кивнув в нужном направлении, спросил я.

— «Уличные» бонсаи совсем не требуют какого-то особенного ухода, — успокоила она меня, — Я потом тебя научу.

Положив решетку с мясом на угли, остался контролировать процесс, краем глаза наблюдая, как батя, сняв пиджак и закатав рукава, неумело копает яму под руководством Ринтаро-сенсея. Смешно, но шутить на эту тему не стану — отсутствие какого-нибудь ненужного для жизни навыка у человека — не повод для стеба. Пришел Сакамото-сан, которого я выгонял с утра погулять. Почуял шашлычок? Запах, кстати, стоял обалденный.

Мясо как раз было готово, когда отец с дедом закончили. Сходив в дом, чтобы помыть руки (пересадку дед отцу не доверил, поэтому тоже запачкался), они вернулись с бутылкой сакэ. Присоединившаяся к нам с Хэруки и держащая котика на руках Чико поморщилась, но не стала ничего говорить.

— Сегодня праздник. Сегодня папе и дедушки Аоки можно, — потрепал я ее по голове, потом выставил готовый шашлык за стол. Мы расселись и отдали должное угощению. Батя с дедом накатили, пообсуждали политику, отец поблагодарил деда за наводку на прекрасный дом. Потом они сходили в гараж посмотреть новую машину. Время пролетело незаметно, на улице стемнело, батя принес из дома стилизованный под средневековый фонарь электрический светильник и еще одну бутылку. Когда отец с дедом ее «раздавили», Хэруки засобиралась уходить, попросив меня проводить ее.

Через полчаса, несколько растрепанным покидая дом Аоки, сделал важный вывод: отныне комната Хэруки — зона хардкорного этти. Интересно, в какой момент этти превратится в хентай?

Вернувшись домой, увидел сидящих перед третьей бутылкой деда и батю. Чико, присев у пруда на корточки, кормила рыбок кусочками хлеба. С ней же сидел Сакамото-сан, который горящими глазами смотрел на воду и облизывался. Надо будет сделать котику внушение. Приблизившись, услышал грустный пьяный голос отца:

— …и он заявляет, что наша экономика — финансовый пузырь, и кризис неминуем. При это сам признал, что ни черта не смыслит в экономике! Мой сын чертовски изменился за последние месяцы — с ним стало сложно находить общий язык. Нанятая мной няня говорит, что он, возможно, гений. Что мне делать, Ринтаро-сан?

Хе, жалуется на сыночку-попаданца. А еще они с дедом перешли на имена, что меня очень радует.

— Не знаю, как там насчет гения, но он точно не обычный, — не очень внятно ответил пьяненький дед.

Я решил, что настало мое время. Выйдя из тени, уселся на стул.

— Гений-не гений, но я твердо знаю, что контроль за мировой финансовой системой — в руках США, и им ни разу не нравится происходящее. Наши корпорации активно конкурируют с американскими, и, если это не остановить — Япония станет первой экономикой мира. По крайней мере, пока не поднимется Китай. А когда американским элитам что-то не нравится — этому «чему-то» становится очень плохо, — надавил я на больное место деда, жену которого пиндосы убили ядерной бомбой.

— Причем тут Китай? Нищая клоака, — пренебрежительно махнул рукой отец.

— Нищая клоака с миллиардным населением, готовым трудиться за плошку риса. Как думаешь, если развитые страны начнут переносить туда производство, чтобы максимизировать прибыль, как много времени понадобится китайцам, чтобы обогнать, к примеру, нас? — ответил я.

— Опять конспирология! У нас хорошие отношения с Америкой.

— У США нет постоянных партнеров. У них есть только постоянные интересы, главный из которых — контроль над планетой.

— И как скоро, по-твоему, начнется кризис? — вмешался посерьезневший дед.

— Где-то в декабре, — пожал я плечами, — Так что, Ринтаро-сенсей, раз уж отец мне не верит, хотя бы вы продайте все японские акции и переведите сбережения в доллары до зимы.

Батя дернулся и грустно сказал, обращаясь к деду:

— Вот и что с таким делать? Разве такие разговоры — норма для ребенка, который только-только поступил в старшую школу?

— Дэйчи-сан, я считаю, что к словам твоего сына стоит прислушаться. Каждый раз, когда Япония пыталась отвоевать себе место под солнцем, она тяжело платила за это. Сейчас — третья попытка, экономическая, — почти дословно повторил дед мой вчерашний тезис, — И я согласен с Иоши-куном — США не позволит этому случиться.

— И вы туда же, — грустно вздохнул отец, наполняя чашки для сакэ. Они выпили.

— Так что я собираюсь поступить так, как говорит Иоши-кун, — порадовал меня доверием дед.

— Вокруг меня одни пессимисты, — вздохнул батя.

— Еще раз прошу тебя, бать — продай акции «Хонды» до декабря. Так мы сможем сохранить хотя бы мою долю, — решил я предпринять еще одну попытку.

— Какую долю? — заинтересовался дед.

— Миллион долларов, — рассеянно ответил отец, о чем-то задумавшись.

— Откуда у тебя миллион? — выпучил на меня глаза Ринтаро-сенсей. Я объяснил.

— Что же будет дальше… — вздохнул дед, — Теперь я еще больше рад, что моя внучка выбрала именно тебя, — улыбнулся он.

— Даже не представляете, насколько рад этому я, — широко улыбнулся я в ответ. Вспомнив о важном, ткнул отца в руку и сказал: — Окинава.

— Точно, совсем вылетело из головы! — встряхнулся батя, — Ринтаро-сан, я планирую приобрести дом на Йонагуни. Приглашаю тебя погостить там недельку. Разумеется, вместе с внучкой.

— Хо, давненько я не был на Окинаве! — мечтательно прищурился дед. Видимо, у него с ней связаны какие-то воспоминания, — С радостью приму твое приглашение, Дэйчи-сан. А теперь, простите, но я должен вас покинуть. Прекрасный шашлык, Иоши-кун, — похвалил он меня напоследок. Приятно.

Отец проводил Ринтаро до калитки, вернувшись, обозрел остатки пиршества и выдал поразительно уместную мысль:

— Надо бы убрать это все.

— Не переживай, я этим займусь, — улыбнулся я ему, — А стол можно убрать и с утра.

Улыбнувшись в ответ, отец сказал мне:

— Пойдем-ка.

Пожав плечами, я поднялся со стула и пошел за ним. Дойдя до пруда, батя взял Чико за руку. Уже втроем подошли к свежепосаженному бонсаю.

— Никогда бы не подумал, что в моем дворе будет расти бонсай самого Аоки Ринтаро, — улыбнулся батя, глядя не дерево, — А тем более не ожидал, что буду распивать с ним сакэ за одним столом.

— Бонсай как бонсай, — пожал я плечами, — Дед прикольный, я очень рад, что вы подружились.

Батя вздохнул. Да-да, вот такой вот я не очень.

— Чико, твой братик — удивительный человек, — зачем-то сказал батя сестренке.

— Я знаю! Братик крутой! Но папа тоже очень хороший! — улыбнулась девочка, обняв отца.

— Иди сюда, — позвал батя, призывно оттопырив свободную руку. Я с готовностью поднырнул под нее, обняв отца. Такие вот семейные обнимашки. Приятно.

— Мяу! — опустив глаза, увидел, как Сакамото-сан трется о мою ногу. Финальная форма семьи достигнута!

— Я сделаю так, как ты просишь, сын, — вдруг выдал батя, — Надеюсь, мне не придется об этом пожалеть, — добавил он.

— Не придется! — уверенно кивнул я.

Отправив отца спать, мы с сестренкой быстро убрали со стола, потом, решив довести дело до конца, занесли в дом и сам стол. Оставив сестренку его протирать, вышел обратно во двор проверить, не забыл ли я чего.

Со стороны сарая раздался жалобный мяв, я бросился туда и увидел нечто поразительное: Богиня, одной рукой держа Сакамото-сана за шкирку, второй рисовала в воздухе что-то, похожее на светящуюся золотистым светом руну.

— Что ты делаешь с моим котом?! — возмущенно окликнул я.

— Не переживай, — спокойно ответила она, не отвлекаясь, — Забыла наложить печать в прошлый визит. Бессердечно отбирать у тебя любимого фамильяра, но оставлять ему способности, раз уж ты оказался таким скучным, я не буду. Теперь это самый обычный кот. Разве что, чуть более умный.

Она опустила котика на землю, он тут же принялся вылизываться.

— Как грубо! Богини не воняют, а благоухают! — обиженно отреагировала она.

— А сколько он проживет? Столько же, сколько обычный кот? — спросил я.

— Да, — кивнула она.

— Можешь сделать так, чтобы он не умер, пока живет род Одзава? Будет фамильный священный зверь, — пришла мне в голову идея. Не хочу хоронить котика!

— Почему бы и нет, — пожала она плечами и пульнула в котика красным лучом. Он мявкнул.

— Ха, обожаю аниме-лучи! — одобрил я.

— Потому я так и сделала, — улыбнулась она.

— Добрая ты, — улыбнулся я.

— Богиня ведь и должна быть такой, — поправила она хвостик.

— Блин, возникнут вопросы, почему у нашей семьи кот-долгожитель, — выявил я проблему.

— Ты злоупотребляешь моим милосердием, — вздохнула она и выпустила в котика еще один луч. В этот раз — синий. Сакамото-сан укоризненно посмотрел на меня.

— Теперь раз в десять лет он будет превращаться в котенка. Так ни у кого вопросов не возникнет, — пояснила Богиня.

— Умно, — похвалил ее я, — Спасибо тебе. Сразу за все, — искренне поблагодарил ее я.

— Чего это ты? Я делаю это вовсе не потому, что ты мне нравишься или вроде того! — покраснев и сложив указательные пальцы перед грудью пробормотала она.

— Неплохо цундеришь! — хохотнул я.

— Знала, что тебе понравится. Ладно, пока! — с улыбкой махнула она рукой и исчезла.