В поисках наслаждения

Глава 14

— Ты сегодня какой-то раздражительный. — Марлоу бросил ядовитый, хотя и утомленный взгляд на своего товарища. Он слишком устал, чтобы веселиться. — Дэн Пайк чуть не застрелил прошлой ночью мою жену.

— Нет, думаю, все было наоборот. Это твоя жена стреляла в Дэна Пайка. И ранила его. Почти заставив меня ею восхититься.

— Не стоит, — проворчал Марлоу в ответ и подтолкнул плоскодонку по песку к воде.

— Восхититься ею, — продолжил Макалден, как будто Марлоу не произнес ни слова, — или говорить тебе, что восхищаюсь? Видишь ли, она начинает мне нравиться. Я начинаю понимать, почему ты на ней женился. Вдобавок к очевидному.

— Заткни свой рот, лейтенант, пока я не помог тебе его заткнуть, — пробурчал Марлоу.

Макалден улыбнулся в планшир и прислонился к нему спиной. Лодка проползла последние несколько футов и вдруг стала невесомой, легко соскользнув в воду.

Они оба проворно перемахнули через поручни и тотчас приступили к работе: Марлоу взялся за румпель, а Макалден занялся парусами. Еще миг, дуновение океанского воздуха, поворот против ветра — и над ними вздулся пузатый парус.

Они трудились в полной тишине и гармонии, пока не вышли в направлении Плимута, устремившись на приливной волне к западу.

— Разве ты не говорил ей, что дом должен стоять пустым? — заметил как бы между прочим Макалден и покосился на парус, проверяя оснастку.

Его никак не оставляли в покое.

— Да, черт подери, говорил.

Его тона хватило, чтобы на ближайший час пресечь всякое продолжение беседы.

С течением времени Макалден снова подал голос:

— Ты слышал, что сказал магистрат?

Макалден, как и он, перебирал в памяти детали происшествия.

— Нет, но у меня такое впечатление, что и он увяз в этом деле по самую шею.

— Думаю, что только до пояса.

Слова Макалдена вызвали у него слабую улыбку. Причастность магистрата почти не вызывала сомнений. Но и его собственная жена находилась под подозрением. Лиззи с ее дьявольской активностью.

— Как сообщает миссис Таппер, Лиззи почти все это раскусила.

— Я же говорил тебе: толку — никакого, а забот — выше крыши.

Макалден устало вздохнул.

— Да, одни проблемы, Вот черт. У нее убийственный талант все портить. Хотя, наверное, могла бы быть нам полезной, если бы правильно ввели ее в игру. Миссис Таппер сказала, что она собирается связаться с кем-то по имени Магуайр. Тебе это имя говорит о чем-то?

— Знал одного старого рыбака с таким именем. Однажды он спас Лиззи, когда она тонула, если я ничего не перепутал. Но это было лет пятнадцать назад. Сейчас он должен быть в весьма преклонном возрасте, если еще жив.

— Наверное, какой-нибудь вольный торговец. Но думаю, нам стоит посмотреть, что за информацию она раздобудет. По крайней мере она приведет нас к этому Магуайру. Миссис Таппер будет ходить за ней хвостом?

— Надеюсь. — Никто лучше его не знал, как Лиззи умела ускользать. — Если Лиззи с первого взгляда способна понять, что дело нечисто, сколько времени у нее займет распутать весь клубок и вычислить нас?

Эта мысль вызвала у него чувство беспокойства. Перед его мысленным взором возник, как призрак, образ Лиззи с дымящимся дробовиком. Еще она обладала нечестивым талантом к возмездию. Но об этом не хотелось и думать.

— А сколько времени, как думаешь, понадобится вольным торговцам, чтобы узнать то, что знает она?

— Нужно убрать ее отсюда, пока ее не убили. В другой раз они не станут держать свои палки в карманах.

— Для начала вырвут страницу из ее книги и подождут, а потом уж начнут задавать вопросы, — продолжил Макалден.

— Нам нужно в первую очередь ее отсюда выдворить.

— И что ты предлагаешь? Ничто как будто не срабатывает.

— Вот проклятие. Возможно, мне придется пойти к ней и показаться, чтобы она уяснила причину.

— Не нравится мне все это, капитан. Можешь кончить, как Пайк, или, того хуже, как Палмер. Мы оба можем. Что тогда станет с твоим распрекрасным домом?

— Пока его занимает Лиззи, они будут на нее охотиться.

Господи, как же ему не хотелось оставлять ее одну. Марлоу уставился на удаляющуюся береговую линию. Красное ущелье давно исчезло за кормой.

— Я все же не понимаю, зачем тебе понадобилось вмешивать женщину. Она непременно должна была все испортить.

— Я хотел сохранить дом. Законным путем я имею в виду. Как уже говорил, эти деньги достались мне с большим трудом. И дом этот должен был стать моим прибежищем, когда закончатся все эти чертовы войны пока Лиззи — наилучший выбор. Мы не можем позволить, чтобы им завладел какой-нибудь негодяй и вселился в него. Нам нужно, чтобы он стоял пустой и торговля продолжалась.

Правда состояла прежде всего в том, что он не мог представить себе их совместного с Лиззи будущего без этого дома как театра действий, фона, где она могла понять его и простить. Но если Лиззи смогла догадаться о причастности к этому делу флота, значит, и эти ублюдки об этом догадаются. Магистрат весьма близко подобрался к правде, когда упомянул имя Фрэнка Палмера.

Макалден мыслил в одном с ним направлении.

— Ты слышал, что он сказал о Фрэнке? Меня так и подмывало вырвать ему горло. С трудом сдержался. Хотя она о многом промолчала, твоя женушка.

— Нет, но они связали Фрэнка со мной, а потом меня с Лиззи…

Макалден кивнул.

— Мы больше не можем терять время.

— Когда доберемся до Плимута и получим шлюп, нам, возможно, Придется разделить наши усилия. Ты останешься на борту, а я попытаюсь проникнуть к контрабандистам.

— Будет лучше, если я останусь. Она уже приняла меня за работника из своего штата.

Марлоу в ответ пожал плечами. Он сознавал, что в этом есть смысл, но чувствовал необходимость находиться поближе к Лиззи, присматривать за ней.

Подойдя ко входу в гавань Плимута, он дал судну накрениться под ветер и сменил тему разговора.

— Мы должны ценить, что Адмиралтейство дало нам шлюп, который мы отбили в Тулоне.

Это был восхитительный подарок судьбы. Шлюп спас им жизни в ту ночь, когда вывез из огненного ада. А они не дали ему сгореть, уведя из гавани. Слишком он был прекрасен, строен и стремителен, чтобы бесславно погибнуть.

В ту ночь им страшно повезло.

— Господи, что это была за ночь, — мрачно обронил Макалден. — Даже упоминая о ней, чувствуешь себя так, будто заново испытываешь судьбу.

Марлоу рассеянно потер лицо, как бы все еще ощущал жар огня той роковой ночи. Кто знает, может, шлюп и теперь принесет нам удачу. Вон и он.

Судно стояло у причала, покачиваясь на высокой приливной волне.

Макалден от восхищения тихонько присвистнул.

— Да, — согласился Марлоу. — Нам нужно поставить его на мертвый якорь вдали от любопытных глаз, чтобы набрать команду и погрузить оружие.

— Посмотрим, может, к тому времени, когда вернется прилив, я смогу обо всем договориться с начальником порта.

— Очень хорошо. Они позволили нам взять несколько наших людей. Уиллса, Дэвиса и Цыгана.

— Хорошие люди. — Макалден прошел вперед, чтобы полюбоваться стройными линиями корабельного корпуса. — На борту многое станет по-другому.

Он произносил слова, не глядя на своего друга и командира, но Марлоу все понял.

— Думаешь? Думаешь, что сможешь называть меня «сэр» без запинки?

— Нет. — Макалден улыбнулся. — Но буду держать наготове помойное ведро.

— А я позабочусь, чтобы тебе пришлось повторять это по десятку раз на день.

Макалден рассмеялся в ответ на шутку, и его мрачное настроение, похоже, улучшилось.

— Они заставили меня переименовать шлюп. — Марлоу указал на маляра в рыбачьей плоскодонке под носом судна. — Никакого тебе флота и корабля его величества.

— «Дерзкий», — прочитал Макалден буквы на носу. — Не слишком ли откровенно?

— В самом деле?

Марлоу улыбнулся, взглянув на непристойную гологрудую фигуру, украшающую корабельный нос. Маляр красил ее волосы, в рыжий цвет.

— О Господи. — Макалден протер глаза. — Ты назвал его в честь своей рыжеволосой бунтарки. Почему, спрашивается, меня гнетет чувство, что удача может нам изменить?

— Идемте, миссис Таппер. Вам нужно собрать вещи. Мы отправляемся в город.

— В Лондон, мэм?

— Простите, нет, всего лишь в Дартмут, В Хайтон-Хаус. Мне кажется, что время для визита самое подходящее.

Миссис Таппер издала продолжительный вздох облегчения.

— Первая благоразумная мысль, которую я от вас услышала с момента вашего приезда сюда. Я займусь укладкой вашего багажа.

Лиззи не стала углубляться в подробности. Не посчитала нужным объяснять, что визит их будет носить лишь временный характер и что собирается использовать возможность для найма слуг, чтобы должным образом заселить Гласс-Коттедж людьми. Людьми, умеющими владеть оружием, а также белить и красить. Недостатка в них на южном побережье наверняка не будет.

Потому что теперь они — кто бы они ни были — знали, что она вооружена, и в другой раз не станут красться и колебаться в применении оружия. И если она не хочет постоянно латать в стенах дыры, у нее должно быть превосходство в числе и силе.

Навестив матушку, она сможет заказать портьеры и драпировку, проверить, как обстоят дела с чехлами, купить новое постельное белье и получить ответы на кое-какие свои вопросы.

И разыскать Финеаса Магуайра.

Отличного посещения питейных заведений Лиззи отказалась, поскольку хоть в малой степени, но о репутации заботилась. Но расспрашивала всех продавщиц и мальчиков на побегушках, всех конюхов на постоялых дворах и портовых грузчиков, которых встречала. Никто не знал. Либо не говорил.

Магуайр в конце концов все же сыскался, и не где-нибудь, а у кухонной двери в Хайтон-Хаусе. Он сам пришел туда через два дня после ее приезда.

Миссис Таппер, которую Лиззи держала при себе в течение всего этого короткого путешествия как личную служанку, потому что та никогда не суетилась, бросилась к ней на веранду, оторвавшись от созерцания французских стульев для музыкального салона.

— К вам пришел какой-то здоровяк, мэм. Выглядит он вполне респектабельно, говорит культурно, но все же кажется в какой-то степени… грубоватым.

Под описание подходил любой из ее знакомых с южного побережья. Но это был он собственной персоной, старый и седой.

— Мистер Магуайр, рада наконец встретиться с вами, вы мне очень нужны.

— Рад вас видеть, миссус. Поздравляю с бракосочетанием. И мои самые искренние соболезнования.

— Благодарю, мистер Магуайр, вы очень любезны. Могу ли я с вами переговорить?

Лиззи закрыла кухонную дверь от миссис Таппер и повела Магуайра прогуляться в сад, как водила Джейми. И по такой же причине. Там, в зарослях кустарника, они могли поговорить, не опасаясь, что их подслушают. Со времени последней прогулки, казалось, прошла целая вечность.

— Что же вам понадобилось от старого Магуайра?

Особенно старым он Лиззи не показался, хотя и молодым тоже уже не был. Он выглядел точно таким же, как в их первую встречу почти пятнадцать лет назад, когда вырвал ее из вод Дарта, подняв в свою плоскодонку. Ей было семь, когда она предприняла попытку совершить подвиг, переплыв реку. Магуайр фактически спас ей жизнь.

Он обладал внешностью стареющего боксера-профессионала. Высокий, широкоплечий, рукастый, с широким сломанным носом и загорелой красно-коричневой кожей. Глаза были ясные, светло-голубые, если заглянуть в них с близкого расстояния. Волосы — импозантная смесь серого с белым — он всегда носил короткие; зубы были у него кривые, а теплые голубые глаза всегда лучились, когда он радовался. А радовался он часто. От уголков его глаз разбегались тонкие морщинки, делавшие его лицо скорее веселым, чем старым.

И главное, он всегда знал, что есть что.

— Ответы. — Лиззи понизила голос. — Меня интересуют вольные торговцы.

— Вот что, миссус, я уж лет двадцать как вышел из этого круга. Правила игры изменились. Да.

— Но вы ведь держите нос по ветру и до сих пор знаете о том, что происходит, больше, чем кто-либо из нас.

— Может, кое-что и знаю, но совсем мало.

— Значит, вам известен дом у Красного ущелья? И как он стал моим по брачному контракту?

— Были разговоры. Всякого рода.

— Лестно. И что думаете по этому поводу?

Магуайр посмотрел на нее с прищуром.

— Бросьте, Магуайр, меня трудно шокировать. После того как нашпиговала Дэна Пайка дробью, с деликатностями, которые во мне еще оставались, покончено.

Его светло-голубые глаза весело сверкнули.

— Об этом тоже ходили слухи.

— Что за слухи?

— Что кое-кто крутая штучка. Этого нельзя не признать.

— Я польщена, но как мне с этим покончить?

— Как я вижу дело, миссус, у вас есть два выхода.

— То есть?

— Либо бросить конуру — Красное ущелье, — либо договориться с бандой и войти в долю.

— Достаточно просто. В чем камень преткновения?

Его лицо сморщилось в улыбку.

— Умная девочка. Всегда была умницей. А камень есть. Не знаю, захотите ли говорить с ними. Сможете ли. Сейчас все не так, как в былые дни. Эти парни не простые. Насколько мне помнится, банда Красного ущелья входит в группировку по сбору информации. Кто-то у них управляет сразу двумя-тремя большими бандами одновременно. Они очень могущественные. Не брезгуют применять физическую силу без всякой на то надобности. Впрочем, как я наслышан, вы и сами такая же.

— Да, но я применила ее не без надобности, Дэн Пайк вломился в мой дом. У меня куча оправданий.

— Да, но теперь они не слишком расположены к переговорам или не захотят предлагать вам долю. Если вы понимаете, о чем я.

— Боюсь, понимаю.

Если бы она не была тогда уверена, что в ее дом вломился Крот Макалден, возможно, у нее хватило бы присутствия духа, чтобы предложить человеку выпить и попытаться с ним договориться. Нет, она лукавит, как будто забыла о заряженных пистолетах Дэна Пайка.

— Ладно, что посоветуете мне делать?

В глазах старика вспыхнул огонь.

— Ну, это зависит от того, чего вы хотите.

Ему не нравились эти утренние визиты. Он не слишком хорошо умел объясняться. Особенно когда не имел хороших новостей. А хороших новостей у него не было.

Все же было лучше отнестись к этому по-мужски и поскорее закончить. Он в последний раз одернул полы сюртука и разгладил ладонями жилет. Жест нервозности.

Его проводили немедленно, без доклада.

— Что вы делаете в городе? — не поздоровавшись, спросил с раздражением человек на стуле. — Когда должны находиться в другом месте — в Красном ущелье.

— Доброе утро. Боюсь, возникли трудности.

— Трудности?

— Да. В доме все еще живут.

— Вы, надеюсь. Согласно моему приказу.

— Да, но нет.

Нетерпеливое шипение в ответ заставило его выразиться яснее.

— Я не смог там поселиться. Несмотря на смерть Марлоу, Элизабет продолжает жить в доме.

— Все еще обессиленная горем, не в состоянии уехать? Смехотворно. Потворствующая своим желаниям зануда. Вы должны избавиться от нее.

— Как я уже говорил, она больше, чем зануда.

— У вас трудности с пониманием? Я сказал: избавьтесь от нее. Что сложного в том, чтобы сдвинуть с места одну взбалмошную молодую женщину?

— Мы пытались. Она подстрелила прошлой ночью Дэна Пайка.

— Подстрелила? Как?

— Я послал их припугнуть ее. Думал, что она тут же уберется. Но она его подстрелила.

— Насмерть?

— Нет.

Последовавшее молчание было не из приятных.

— Тогда, учитывая обстоятельства, вероятно, вам нужно сделать ответный выстрел.

— Я не могу…

— Или вам не хватает храбрости?

— Нет, я…

— Избавьтесь от нее.

— То есть как это?

— Мне все равно. И знать не хочу, как вы это сделаете. Сделайте, и все. Только сделайте это сами и насей раз аккуратно. Чтобы не осталось никаких следов, указывающих на вас. Или на меня. Вы поняли?

Услышав, что в парадную дверь позвонили, Лиззи выглянула в окно гостиной. Час для визитов был поздний. Мистер Таппер привел ее в дом, чтобы поела. Миссис Таппер приготовила обильный ужин в попытке добавить ее отощавшей фигуре несколько лишних фунтов. Ранее она сказала Тапперам, что никого не принимает. Пришел сэр Ролстон Кодайер в сопровождении небольшой группы людей. Лиззи испытала странное удивление, как будто наблюдала со стороны. Она никак не ожидала, что магистрат станет утруждать себя ради нее по поводу Дэна Пайка.

— Элизабет Пэкстон Марлоу, будьте любезны.

— Один момент, сэр, посмотрю, дома ли она.

— …здесь не с дружеским визитом и увижу ее независимо от того, Принимает она или нет, — услышала Лиззи донесшийся из прихожей скрипучий голос сэра Ролстона, когда уже шагала по коридору второго этажа.

— Сэр, миссис Марлоу все еще в трауре…

— Все в порядке, миссис Таппер, благодарю вас. — Лиззи неторопливо спускалась по лестнице. — Сэр Ролстон. Прошу вас, проходите. Чему мы обязаны чести вашего… — она запнулась, подыскивая правильное слово, — визита?

— Сожалею, но это не визит. Я пришел по делу, и немедленно приступлю к нему. — Он повернулся к ней лицом, но устремил взгляд куда-то в пространство над ее головой. — Миссис Элизабет Пэкстон Марлоу, как магистрат данного графства, я пришел сообщить вам, что к нам поступила информация, обвиняющая вас в убийстве вашего супруга капитана Джеймсона Марлоу. Вам надлежит пройти со мной.

Последовала продолжительная нелепая пауза, пока Лиззи пыталась осознать услышанное. Она посмотрела на миссис Таппер — та стояла с раскрытым ртом, — затем снова перевела взгляд на сэра Ролстона, который продолжал пялиться в стену.

— Я не имею удовольствия вас понимать, сэр. Что вы имеете в виду? Какое убийство? Мой муж погиб во время прохождения военной службы на флоте.

— Я вас арестую за… — он заглянул за подсказкой в сложенный листок писчей бумаги, который вынул из своего большого кармана, — за сговор в совершении убийства или за убийство вашего мужа.

— Но это же абсурд. Он умер на борту корабля, когда корабль ушел из Портсмута или откуда-то там еще.

Она сделала жест в сторону Ла-Манша, не в состоянии вспомнить из письма Адмиралтейства, где именно он умер. Если там вообще об этом упоминалось.

— В любом случае вам придется пройти со мной.

Он сомкнул свой мясистый кулак вокруг ее локтя.

Лиззи, скорее возмущенная, чем разгневанная, выскользнула из его рук.

— Сэр Ролстон. Немедленно отпустите меня. Это нелепо.

— Против вас выдвинуто обвинение, и ничего тут не поделаешь. Вы идете со мной, миссис Марлоу, или шерифу придется надеть на вас наручники.

Он снова протянул к ней руки.

— Нет! Черт подери. Отпустите меня. Таппер. Таппер! Сделайте что-нибудь!

Для такого полного человека, каким был сэр Ролстон, его хватка оказалась на удивление сильной. Он с легкостью потащил ее к входной двери, хотя миссис Таппер, вцепившись, как терьер, в его другую руку, тянула его в противоположную сторону.

— Проклятие, женщина! — рыкнул он на экономку, ни на дюйм не ослабляя захвата Лиззи. — Отпустите меня, иначе, клянусь Богом, я и вас арестую по обвинению в нарушении спокойствия.

Он позвал людей снаружи. Они вошли и взяли Лиззи под руки, пока он разбирался с миссис Таппер. Мистер и миссис Таппер ничего не могли поделать. Но Лиззи тронуло, как мистеру Тапперу пришлось удерживать жену, чтобы не причинила сэру Ролстону больших неприятностей. Лиззи казалось, будто наблюдает за ними со стороны. Происходящее казалось ей нереальным и абсурдным. Плохая, очень плохая шутка.

— Куда вы ее везете? — спросил Таппер.

— В дартмутскую тюрьму. Убийство — преступление, караемое смертной казнью.

— Сэр, — возразил Таппер, — это какая-то ошибка. Моя хозяйка…

— Никакой ошибки.

Холодная реальность обрушилась на нее, как снежная лавина. Лиззи ощутила, как стальным обручем перехватило грудь.

— Сэр Ролстон, вы знаете меня всю мою жизнь. Меня все знают. И все знают, что я никогда бы не смогла…

— Да, все вас знают, и все наслышаны о ваших взглядах на брак, чтобы удивляться, почему вы вышли замуж за такого человека, как капитан Марлоу, в то время как не питали к нему никаких чувств. Вы во всеуслышание заявляли, что хотите стать вдовой.

— Как вы смеете! Мои чувства к капитану Марлоу вас не касаются, как не касаются и других.

— Как раз касаются, если поступило заявление, обвиняющее вас в убийстве.

— Кто мог это сделать? Кто мог сообщить вам столь чудовищную ложь? Капитан Марлоу погиб во время несения военной службы на своем корабле! Как я могу нести за это ответственность? А вы проверили эти несуразные обвинения в Адмиралтействе? Или вы окончательно спятили?

Проигнорировав как ее логику, так и оскорбления, сэр Ролстон выволок Лиззи из дома.

— Поскольку вы обвиняетесь в особо тяжком преступлении, вас придется заключить в дартмутскую тюрьму, где пробудете до судебного разбирательства. То есть до суда квартальных сессий в середине лета.

— Но это же конец июня, — взорвалась Лиззи. — Почти месяц!

— Правильно. Мне все равно когда. А вам это даст массу времени, чтобы организовать защиту. Идемте.

Но ее ноги, окрепшие от продолжительных прогулок пешком, отказывались подчиняться. Она не могла никуда идти, тем более в тюрьму.

Но их это не остановило. Они затащили ее в фургон и заковали в наручники. О да, весьма достойное отношение к такой закоренелой и опасной преступнице, как она.

Боже всевышний. Сначала Джейми, а теперь это. Наверное, она чем-то прогневила ангелов, раз они послали ей столь суровое наказание.