В завоеваниях рожденные

Глава 21

Самый прославленный Преподобный Патриарх планеты Кейга, входящей в состав Браксианского Союза, отрицательно покачал головой, выражая твердое несогласие:

— Мы хотели бы обсудить эти вопросы. Но не с вами.

Браксана был разозлен — не столько упрямством Патриарха, сколько в связи с тем, что понимал: тот прав.

— Послушайте! Я послан к вам Кеймири для того, чтобы решить эти проблемы. Я — полномочный представитель Центра.

— Вы — официальный представитель Кеймири, — исправил его Патриарх, — но тем не менее вы не являетесь полномочным представителем правителя Центра.

Разозленный, браксана настаивал на своем:

— Нет правителя как такового…

Патриарх задумчиво сложил руки:

— Вы понимаете, я очень хочу сотрудничать с вами по многим вопросам. Кейга признает абсолютное владычество Бракси над людьми и народами. Но, если говорить конкретно, я должен разговаривать с кем-либо, кто облечен полноправными полномочиями.

Стараясь не выдать своей ярости, браксана попробовал еще одну атаку:

— Центром управляет Совет, мнение членов которого и является законом. Когда возникли проблемы на Кейге, Кеймири обсудили соответствующие вопросы и решили выбрать человека, который должен урегулировать все вопросы. Этот человек — я. Я представляю правящее большинство Совета, — он говорил медленно, как будто обращался к людям, которые туго соображали или плохо слышали.

— Большинство — это не какое-то существо. Большинство — это не один человек. Большинство, мой уважаемый Лорд, может завтра стать меньшинством или исчезнуть совсем — в зависимости от обстоятельств и случайностей. Можете ли вы нести ответственность за мнение Кеймири, когда выносили свои решения? Можете ли вы с уверенностью сказать, что они не изменят их завтра или послезавтра, если им захочется? Когда законы издаются в зависимости от числа голосов, да еще к тому же неоднозначны, можете ли вы твердо пообещать, что те, кто поддерживает Кейгу, будут всегда присутствовать на обсуждении наших проблем? Нет. Разве не разумно с нашей стороны требовать несколько большей доли безопасности для нашего народа?

Раздраженный, доведенный до яростного возбуждения, браксана выпалил:

— У подчиненных планет нет права требовать чего-либо от Центра.

— Есть. В том случае, если они подчинились совершенно добровольно. Тогда права сотрудничающей планеты ни в коей мере не должны быть ущемлены. Если произошло успешное и немедленное включение в систему Центра — я цитирую Законы Завоевания. Вам назвать номер параграфа?

— Нет необходимости. Я это знаю. Это — ваше окончательное решение?

Совершенно спокойно Патриарх кивнул:

— Передайте Кеймири, что мы, Кейга из Системы Браксианского Центра, будем рады видеть полномочного представителя Главы Системы и выражаем искреннюю готовность проработать все необходимые детали, связанные с тарифами, в приемлемом варианте для обеих сторон.

Браксана нахмурился, кивнул в знак того, что информация принята, и быстро покинул комнату. И только тогда Патриарх почувствовал себя несколько менее уверенно. Медленно он подошел к окну… Комната для приема гостей была расположена во дворце, который покачивался над поверхностью планеты. В этом роскошном здании, созданном для верховных правителей Кейги, он сейчас почувствовал себя неуверенно. Где-то там, внизу, лежал его мир, жил его народ.

Вслух он спросил сам себя:

— Правильно ли я поступил?

Он вспомнил молодого нетерпеливого браксана, который предупредил его: «Однажды власть Бракси может стать угрозой для вашей независимости. И плохо развитая технология Кейги не сможет противостоять. Если вы попытаетесь сопротивляться, не исключены большие разрушения и порабощение народа. Но если вы подчинитесь, вы можете избавить свой народ от несчастий и даже сохранить некоторую автономию».

Тогда Патриарх долго размышлял. Молодой браксана показал ему карты и планы боев, и в конце концов абсолютный правитель гордой планеты согласился — да, у них мало шансов отразить браксианское наступление, цена будет слишком высока. И он согласился войти в состав Системы в качестве подчиненной планеты. Молодой Лорд — его имя было Затар — дал ему ряд советов по поводу того, как маневрировать в дипломатических баталиях и избежать жадных лап Кеймири и Звездных Командиров, которые с большим удовольствием поработили бы планету, разграбили бы ее богатства, чем сели бы за мирный стол переговоров.

Его народ — процветает ли он? Да, у него нет сомнений. Во всяком случае, если бы браксианцы превратили поверхность планеты в кровавый ковер, то уже не о чем было бы говорить. Да, Кейга многим обязана Затару, а Патриарх обещал оплатить долг, если представится возможность. И сейчас пришло время. Он помнит, что Затар говорил: «Не уступайте Кеймири. Будьте тверды, требуя своих прав. Вас тогда не смогут победить. Верьте мне».

Доверять браксана? Патриарх вздохнул — но, может быть один из них лучше, чем большинство? И есть шансы…

Но все равно он вздрогнул, когда услышал, как стартует корабль с дворцового космодрома.

«Я хочу нарушить мирный договор»

Тишина.

«Эпидемия ослабила их, Торжа. Если мы нападем сейчас, когда они не ждут, мы застанем их врасплох!».

Тишина. Затем тихий ответ:

(«Я думала об этом, Анжа»).

В конце концов командный состав собрался. Во главе стола восседал Херек, далее — офицеры флотилии у Границы войны. Другие тоже заняли свои места, и конференц-зал, несмотря на весьма большие размеры, оказался переполненным. Стол был окружен пятью рядами стульев, но даже этого оказалось мало. И многие разместились там, где только смогли найти себе место.

Херек встал:

— Командиры Великой Войны! Разрешите мне поблагодарить вас за то, что вы почтили своим присутствием наше заседание. Моя флотилия получила задание, которое касается всех. В соответствии с этим заданием мы должны выступить против одной из планет Центра. И дело не в том, чтобы подавить восстание или отомстить за нарушение обязательств перед нашей расой, — Херек хотел, чтобы картина была понята верно. — Кейга, подчиненная Бракси, добровольно признала власть Центра, и планета должна быть защищена от всяких политических и военных злоупотреблений. Сейчас Кейга испытывает сильные затруднения, пытаясь противостоять нападкам тех, кто отравляет ее экономику, и хочет переговорить с представителем Бракси. Точнее — с руководителем Центра или его полномочными представителями.

По рядам пробежал шумок.

— Но такого руководителя нет, — сказал один из Командиров.

— Это так, поэтому Патриарх Кейги отказался вести переговоры. Нам дан приказ выступить. Командиры… — Херек глубоко вздохнул, набираясь мужества, — я не хочу выступать против Кейги.

Возникли выкрики протеста, недоверия, страха. Тем не менее, когда Херек взглянул на офицеров, то заметил, что очень многие сохраняют спокойствие. Многие не были удивлены — Херек даже не ожидал этого. Среди офицеров Границы уже не раз возникали разногласия.

«Сейчас, — подумал Херек, — что можно сделать сейчас?»

— Послушайте меня, мои товарищи по оружию. Судьба предоставляет нам возможность, которую, возможно, не предоставит потом никогда. Кейга потребовала того, что не расходится с ее правами планеты, сохраняющей автономию и имеющей право отчитываться только перед вождем… И теперь Бракси должна удовлетворить требования или… уничтожить ее. Если мы выступим в соответствии с приказом, что будет? Кейга падет, остальные планеты будут жить в страхе и так далее. Мы будем продолжать служить кучке людей, которые не могут решить простейшего вопроса, и, соответственно, наша война вряд ли будет успешной. Люди, которые управляют нами, не осмелятся явиться сюда — нет, их шкура браксана слишком дорога им, вряд ли они захотят встретиться с врагом здесь, лицом к лицу. Но они будут разводить дискуссии, заваливать нас административными выкладками и спорить между собой — кто имеет право извлечь больше выгоды из наших побед, — Херек наклонился вперед, его глаза сверкали. — У нас есть ШАНС ВСЕ ИЗМЕНИТЬ. Давайте будем рассуждать: если мы не нападем на Кейгу, что случится? Сила Центра всегда зиждилась на способности уничтожить все, что стоит на его пути. Что будет, если они утратят эту возможность? Бракси удовлетворит требования Кейги или же будет сама отвечать за последствия! А каковы эти требования? Да всего лишь: чтобы был конкретный, единственный руководитель Центра — многие из нас не раз желали того же, я уверен.

Он задел нужную струну. Действующая система, призванная стимулировать браксана в борьбе за власть, не была популярна среди военных. Солдаты и офицеры в своем большинстве были людьми не высокого происхождения. И у них не было благоговения перед Союзом высокородных, члены которого часто менялись. Они предпочли бы абсолютного правителя, который объединил бы народы Бракси и отправился бы завоевывать звезды. В этой комнате не было человека, который не мечтал бы о том времени, когда имя вождя зазвучало бы в жарких битвах и стало бы сутью души воина.

Херек знал это.

— Командиры! Риска нет. Если мы будем действовать сообща, просто откажемся от нападения на Кейгу, никто не сможет ничего сделать! Тот же самый закон, который охраняет права планет, запрещает нам вторгаться на ее территорию, если нет прямой угрозы Центру. Такой угрозы нет. Даже Кеймири должны это понимать. Никто не может нас обвинить.

— Но есть Смерть по приказу браксана… — сказал кто-то.

Херек улыбнулся:

— Нет.

Поднялся Командир Дарв:

— Кеймири, член Центра, имеет право предать смерти любого человека за любое непослушание или даже без него, если этот человек (или не человек) не является представителем высшего клана Бракси, т. е. браксана, — он оглядел собравшихся. — Многие знают, как работает этот закон.

Вновь раздались крики с мест. Херек призвал к вниманию:

— Закон, который вы, Командир Дарв, цитируете, больше не существует. Или точнее — он существует, но не касается нас.

Это заставило замолчать всех. Только кто-то осмелился спросить:

— С каких пор? Что вы хотите сказать?

Херек оглядел зал:

— Только следующее: не так давно Кеймири Затар ввел положение, в соответствии с которым Командиры Границы Войны не подчиняются этому закону. После многочисленных дискуссий Кеймират принял его. У меня есть копия, — он вынул лист с текстом и передал его близсидящему. — Взгляните! В Центре есть только один человек, который по-настоящему знает, что такое война. Он знает, что нам нужно, чтобы добиться успеха. С тех самых пор, как он покинул Границу, он делает все возможное, чтобы политические разногласия направить нам на пользу. И этот вердикт — яркое тому доказательство. И как много он мог бы добиться, если бы система управления была бы… упрощена.

Он позволил буре бушевать. Он понимал, что они удивлены, поражены. Он сам испытал нечто подобное, когда впервые увидел эту возможность. И хотя еще ни один Командир флота Границы войны не был предан смерти, угроза существовала. В глазах браксана каждый из них был не лучше тех миллионов, которые населяли тысячи планет. Этот шаг Затара дал им чувство свободы, самоуважения. И это наглядно продемонстрировало, что один человек — только один Кеймири — ценит войну больше, чем собственные удовольствия.

Все были искренно взволнованы.

— Вы понимаете, — сказал наконец Херек. — Судьба дает нам прекрасный шанс. Простым отказом от действий мы направляем линию Центра — без всякого риска для себя. Кеймири постараются выбрать себе руководителя, и мы с вами вернемся к тем временам, когда войска Харкура ходили в бой с именем вождя на устах.

— Но они обратятся в другую флотилию, — сказал один из командиров, — вызовут Йерренов или этих работяг с окраин. С одной планетой те могут справиться.

Херек улыбался — они обсуждают детали, главное уже позади:

— Йерренский флот не выступит. Флот окраин слишком далеко — даже если он и возьмет курс на Кейгу, то к тому времени, пока они долетят, Центр будет уже не тот.

— И вы уверены, что Йеррены не выступят? Там, насколько мы знаем, героев не много…

— Нет, они не выступят. Я знаю это точно, — уверил всех Херек.

Что они могли сказать? Им предложили свободу, самоуважение. Им был предложен статус, которым не обладал еще ни один не-браксана, с тех пор, как Кеймири пришли к власти. И цена была невелика — как должны были отказаться выступить. Им нечего было сказать, кроме — да.

— И правителем будет Затар? — спросил один из Командиров. Только Затара они могли принять: он был на ИХ войне. Рассказы о его битвах завоевали ему уважение и даже восхищение. И именно он дал им право на свободу. — И никто другой?

— Затар, — Херек улыбнулся. — Я гарантирую это.

«…но не в наших правилах нарушать договор…»

«Нет, это не было нашей традицией, но разве ее нельзя изменить? Торжа, они ослабели. Они в нерешительности. В Центре дебаты, флот Границы отказывается выполнять приказы. Ты была Звездным Командиром. Ты знаешь, что это такое! Если система командования не работает должным образом…»

«Я знаю. Но мы не можем этого делать, Анжа».

«Это будет полная неожиданность…»

«Да».

«Это даст нам выигрыш, Торжа!»

«Не сомневаюсь. Но есть вещи, которые мы просто не можем себе позволить. Боюсь, что это как раз…».

«Потому что тогда мы будем слишком походить на них?».

«Потому что тогда мы поступим так, как старались не поступать веками. Подумай о Творце! Анжа, подумай, что это может значить. Должна быть жалость. Так нам завещано. Это — одна из заповедей. Наша национальная гордость завещана нам предками… Мы не можем забыть об этом только потому, что нам это удобно».

Принц осматривал свои владения. Золотое солнце высветило весь город, простиравшийся за горизонт. Залитый оранжевыми бликами, он занимал часть нижних долин. С огромной высоты Принц видел, как убегали здания Ору-Хани на запад, видел, как останавливался великий город перед горными цепями севера и юга. В долинах цвела цамака — сочное вьющееся растение с упругими листьями оранжевого цвета; сладкий аромат высушенных солнцем плодов доносился до замка, молочно-белые стены и башни которого царили над плодородными землями. Скоро плоды созреют, и начнется заготовка: вначале концентрированный сок забродит, потом в него добавят специи и наркотические вещества, и лучшее вино Центра разойдется по богатым домам.

Но вместо радости Принц ощущал тревогу. Поля цамаки были весной заражены паразитом, и Принц обратился за помощью на Бракси. Миллионы людей населяли близлежащие планеты, и кто мог себе позволить, нередко прилетали отведать вина Седан-Мурама. Поэтому появление иностранных заразных насекомых на плодородных долинах было вполне возможным.

Но помощь шла слишком долго. Половина лоз погибла до того, как прибыли специалисты — по мнению Принца, подобную неспешность нельзя оправдать. Только недавно до него дошли слухи о причинах задержки, и хотя это были всего лишь слухи, но беспокоиться было о чем. Неужели Кеймири так заняты своей войной, что готовы пренебречь планетой, где живут лучшие производители цамаки на Центральных орбитах? Неужели есть человек, который намеренно оттянул приезд ботаников, в результате чего даже браксана потеряли часть своего лучшего вина? Кеймири Джалир и Кеймири Кизил немало вложили в эти долины. Неужели может быть правдой то, что разногласия в рядах Кеймири привели к тому, что усугубилось экономическое положение Седан-Мурама?

Справедливый гнев наполнял все существо Принца. Высоко над ним в темноте приближающейся ночи горела звезда Кейга. Эта планета потребовала выполнения законов. И хотя Кеймири пытались запугать ее, но военные отказались выступить. Неслыханно. Но если подобное возможно, и если бы в Центре появился настоящий глава, то стало бы возможным добиваться справедливости, правитель не был бы под давлением Кеймири.

«Да, — мрачно подумал Принц, — пришло время для Седан-Мурама заявить о себе. Я должен поговорить с остальными».

«Планеты восстают, одна за одной, протестуя против анархии в Кеймирате. Некоторые искренно хотят «изменений в Центре». Остальные пытаются решать экономические и политические проблемы. Абсолютная монархия принесет пользу каждой планете и колонии, страдающим от прихотей представителей современного региона. Они это знают после того, как Флот Границы решил не вмешиваться. Теперь все — дело времени, Торжа. Более умелое правительство означает более умелое ведение Войны. Мы должны выступить — нам нужно остановить…».

«Но мы не должны выходить из рамок законности, Анжа. Или же мы не должны выступать совсем».

Главный Командир Ламос посмотрел на записку — да, адрес тот. Дверь отворилась. Не успела она закрыться за ним, как следом вошел человек, которого Ламос знал хорошо.

— Ты неплохо выглядишь, — сказал Затар, используя Тон легкого приятного удивления.

Да, так оно и было. Жизнь на Гарране сделала свое. Ламос не только сильно похудел — он познал вкус радостей, неведомых ему ранее. Древняя кровь браксана, бегущая по венам этого когда-то очень полного человека, теперь, казалось, нашла свое «я» в новом теле.

Нет, он был не там, где человек настолько зависел от техники в залитой звездами Пустоши, что становится частью механической души, а там, где реальны грязь и кровь, насилие и разбой.

— Я говорил, что обязан тебе, — сказал Ламос Затару.

— Я всегда к твоим услугам.

— Расскажи мне о своем влиянии на офицеров флота.

— Смотря что тебя интересует. Командиры любят, когда среди них есть браксана, если он, конечно, не суется в их драгоценные правила, я старался облегчить их жизнь — по возможности. Можешь быть уверен, они этого не забудут. Что еще ты хочешь знать?

— Ты знаешь проблему с Кейгой?

— Ты хочешь сказать, что как-то связан с этим?

Годы могли научить Ламоса говорить и выглядеть подобным браксана, но потребовались бы века, чтобы отучить его от прямолинейности.

— Твой флот призовут выступить — дисциплинарная акция против Кейги, возможно, и против других планет.

— Ах, это! — сказал Ламос. Затем, улыбнувшись, спросил: — А как насчет Курга?

— Курга?

— Задача моего Флота на сегодня. Высокоразвитая планета, пять колоний, совершенно независимая… Ты наверняка знаешь? — Ламос был удивлен, когда Затар отрицательно покачал головой. — Кеймири, при всем моем уважении, мой Флот предпочитает выполнить более существенное задание, а не играть роль межзвездной полиции на неприписанном участке. Уже много месяцев мы разрабатываем план действий на Курге. И я не представляю, что кто-то сможет нам помешать, будь это даже человек из Центра. Мы — не Флот Границы, ты это знаешь.

— Ты гарантируешь? — тихо спросил Затар.

— Конечно, — его глаза сверкали. — Могу спорить.

Кеймири поднял руку, чтобы показать кольцо на указательном пальце.

— Это — планета, — Затар протянул кольцо Ламосу. — Прелестное местечко. Недалеко от Границы войны. Возможно, ты знаешь. Я даже там навел порядок.

— Хорошо, что я покинул Центральные планеты, — Ламос взял кольцо. — Без сомнения, это ценный подарок. — Он поклонился. — Я прослежу, чтобы Флот поступил должным образом.

«Честь нации — гордость нации. Мы не должны поступать так, как поступали враги наших предков, говорившие слова, которые потом ничего не значили, потому что поступки говорили иное. Давайте пойдем навстречу будущему с чистым сердцем, сохранив нашу честь, невзирая на все искушения…»

— У нас нет выбора, — Уайрил говорил официальным тоном, — и что еще важнее — у нас нет времени. Кеймири, мы спорим уже достаточно долго, и с каждым днем Центр теряет свою силу и свой Образ. У нас может быть только одна линия действий, необходимо обсудить детали. Поэтому, во благо Большого Салоса, я собираюсь настоять на принятии решения тотчас же. Голосуйте за собственное уничтожение, если хотите, но призовите лучше свой разум… Кеймири, данным мне правом я, Кеймири Центра, Большого Салоса, Бракси и Алдоуза, представляю следующее положение для их принятия:

1) Кеймири выбирают одного из представителей Центра, который должен выступать как полномочный правитель и который должен обладать правами, позволяющими ему эффективное правление;

2) Кеймири должны сделать этот выбор немедленно, поскольку обстоятельства не терпят отлагательств;

3) Я, Лорд Уайрил, предлагаю на пост правления Затара, сына Винира и Касивы, поскольку считаю его единственным человеком, способным навести порядок должным образом.

Установилась тишина. Затар встал и, в соответствии с обычаем, покинул зал. Затем начались дебаты. Некоторые Кеймири были разъярены.

Но исход был уже ясен.

Оставшись одна в комнате наблюдений, Анжа почувствовала всю тяжесть своего отчаяния. Ее мысль коснулась звезд.

(Я ПОТЕРЯЛА ЕГО!)

Луч скользнул по планете, мысли дюжиной змей поползли в пространство, словно корабли-разведчики; попытались найти себе убежище в океане людского отчаяния в опустошенных колониях. Раненый воин, казалось, искал себе успокоения среди страдания других…

— (Мы были так близки к победе. Мы могли и выиграть эту треклятую войну!)

И боль подкрадывалась с другой стороны:

— (Я больше не увижу его. Он — на Бракси.)

Она скользнула сквозь мысленное пространство тысячи людей. Впечатление было смутное — слишком далеко, но отчасти приносила успокоение сама мысль, что и там страдают, там знают горечь потерь… Инстинктивно она тянулась к тем, кто страдал в этот миг. Она вздрогнула от боли, которая отразилась в ней…

…Ты потерян навсегда, мой любимый, я все ждала, чтобы вернуть тебя в мир живых!

…какая пустота, какая боль, какая тоска!

…я хочу тебя, но только тебя…

…если разрушена наша семья, то стоит ли жить мне?

Потрясенная, она вернула свой мысленный луч. Она боялась вновь повторить опыт. Ведь ей всегда казалось, что ею движет ненависть, жажда славы, а не боязнь разрушенного единства души и тела. Она так долго питалась ненавистью, что не пыталась анализировать свои чувства.

Ациа живут вдвоем… Но и она — ациа. Неужели этот ацийский инстинкт в конце концов пробудился в ней? Хаша, если в этом дело…

— Я подумал, что ты можешь быть здесь.

Она обернулась:

— Тау! Ты напугал меня. — Она быстро смахнула слезу. Руки дрожали. — Я пытаюсь убедить себя, что они правы. Но я не могу. За кого они себя почитают! — В ее голосе зазвенел гнев. — Вся моя жизнь проходит в служении им, а они связывают мне руки тогда, когда победа на пороге! Черт с ними и с их чертовой гордостью!

— Они — твой народ, — тихо сказал он.

— У меня нет народа, — горько ответила она. — Только несколько знакомых, может быть, Торжа. Может быть. Но ациа? — Вся ее боль, сдерживаемая в течение долгих лет, начала выплескиваться наружу. — Мы могли бы победить. — Она горько рассмеялась. — У него новый титул. «Притьера». Ты знаешь, что это значит? На древнебраксианском «при» значит «долгожданный», а «тьера» — «правитель». Но «тьера» имеет тот же корень, что и «тиер» — «яд, действующий не сразу». Подходяще?

— Но можно же продолжать борьбу…

— Я думала об этом. Но необходимо нарушить договор, а это измена с официальной стороны. Альтернативы — нет. Тау, я доверяю очень мало кому. Торжа — одна из них. Она верила в меня, рисковала ради того, чтобы дать мне возможность служить на Границе. Я не могу предать ее, даже если этого очень хочу. Кроме того, большинство из экипажа не согласится. Они верят мне, но они служат Ации — это для них главное. Они должны выполнять предписания. Я должна выполнять предписания. Я ничего не могу одна.

— Ты не будешь одна, — в его голосе звучало напряжение, — ты, конечно, права по поводу экипажа. Ты права по поводу Ации. Мир будет длиться долго, браксианцы соберутся с силами, и тогда будет слишком поздно. Война не принесет нам больше пользы. Но есть и другие пути.

Она поразилась:

— Я никогда не думала, что ты скажешь нечто подобное.

— Ты забыла, что прежде чем я начал служить здесь, я уже простился со своей жизнью. Я согласился служить тебе, потому что я верил — ты уничтожишь Центр. Я и сейчас в это верю. И есть люди, их немного, они тоже верят. Твои экстрасенсы преданы не Империи, только — тебе. Найди нужное решение, Анжа, и найдутся те, кто пойдет за тобой.

— Об этом вы не говорили…

— Часто.

— Но никогда — при мне!

— Я думаю, все считают, что ты и так знаешь все.

Удобная ложь. Правда в том, что если бы раньше она услышала нечто подобное, то могла бы посчитать изменой. Но не сейчас.

Она устремила взгляд на звезды. Там — ее дорога? Дорога к Затару? Нет, это уже мечта, которой не стать реальностью. Если она не откажется от нее, то это стремление может разрушить ее душу. Большинство ее мыслей о нем, и не утихает боль потери. Но Бракси должна быть уничтожена. И не руками Звездного Контроля! Ациа просчитались, когда заставили ее подписать мирный договор.

— Дай мне время, — прошептала она. Она когда-то считала, что Бракси должна быть уничтожена ее «Завоевателем», но сейчас она должна все просчитать. Что она может сделать, чтобы заставить пасть Центр? Что может сделать горсточка людей, чтобы уничтожить величайшую державу, которой еще не знала Галактика?

— Хорошо, Затар. У тебя есть народ, с которым ты живешь и которым правишь. У меня нет народа. У меня нет другой цели, кроме уничтожения бракси и браксана. Если только ты…

Она тряхнула головой, стремясь отогнать видение. С этой болью ей теперь придется жить.

— Главное — это Бракси. И должен быть путь…