Вардаэсия

С тихими словами благодарности и еще более тихими извинениями за то, что только он мог понять, она вышла и пробралась сквозь толпу, стараясь оставаться как можно более незаметной, даже если это было в основном безнадежное дело. Но поскольку десерты принесли как раз в тот момент, когда она уходила, внимание Тиа Аурас, к счастью, было отвлечено, и лишь несколько человек выкрикивали приветствия, хвалили и время от времени шептали колкости, когда она проходила мимо.

Ей показалось интересным, что раса была настолько разделена в том, что они чувствовали к людям, в том, что они чувствовали по поводу битвы, с которой столкнулась Медора. Но независимо от того, были ли они сторонниками смертных или против них, это вряд ли имело значение. Черта была подведена, и Саэфии ясно дала понять, что ее люди останутся там, где они были. Так что редкие насмешки ничего не значили для Алекс; на самом деле, их было легче игнорировать, чем бесконечное обожание.

Лавируя между столами, чтобы, наконец, достичь края тронного зала и оказаться рядом с Зайлин, Алекс сказала с сухой насмешкой:

— Вы звали, Ваше Высочество?

Райф ответил прежде, чем Зайлин смогла сдержаться в ответ на ее сарказм, его губы дрогнули от юмора, когда он сказал:

— Я хотел бы, чтобы у нас было больше времени, чтобы узнать тебя, Алекс. Думаю, ты бы отлично вписалась в нашу компанию.

Алекс не могла не оценить комплимент таким, каким он был. Несмотря на это, она сказала:

— Без обид, но я более чем готова убраться отсюда.

— Ты действительно выглядела так, словно у тебя мурашки по коже, — заметила Айз Орса.

Глядя на нее сейчас, после того как всего несколько часов назад Алекс увидела юное изображение ее сестры, было удивительно снова отметить их сходство. Алекс задумалась, насколько близки они были до того, как Леди Тайн отправили на Медору. Она гадала, ощущалась ли ее потеря, или то, что она сделала, что привело к ее изгнанию с меяринами, означало, что сестра была рада избавиться от нее. Но поскольку это был едва ли тот вопрос, который она могла задать, девушка знала, что никогда не узнает ответа. Она также знала, что в конечном счете это не ее дело, даже если из-за любопытства ей хотелось узнать больше.

— Честно говоря, я удивлена, что они до сих пор не попросили нас выступить с песнями и танцами, — ответила Алекс. — Можно подумать, что они не наблюдали за нами всю неделю, так как они обращаются с нами сегодня вечером.

— Сегодня утром ты была права, — сказал Райф, — когда говорила о том, что это развлечение. Они просто пытаются вытянуть из тебя как можно больше, прежде чем ты уйдешь.

У него, по крайней мере, хватило такта выглядеть пристыженным. Но для этого не было причин, поскольку он никогда не относился к ней так, как к большинству других бессмертных. Ни один из тех, с кем она сейчас стояла, так не делал. Один, в частности, считал ее полной противоположностью развлечения, но до сих пор она оставалась странно тихой во время их разговора.

— Все в порядке, Зайлин? — спросила Алекс. — Я полагаю, ты позвала меня по какой-то причине?

Серебристые глаза Зайлин переместились на Райфа, затем на Айз Орсу, оба из которых кивнули в ответ на какое-то безмолвное общение, которое протекло между ними. А затем, со вспышкой света, Алекс была перенесена из тронного зала, прибыв в свою спальню, которая технически больше не принадлежала ей, вместе со своей помощницей.

Скрестив руки на груди, Алекс сказала:

— Не то чтобы я была неблагодарной, но я почти уверена, что мне не следует покидать праздник.

— Райф и Орса прикрывают нас, — сказала Зайлин, что объясняло их кивки. — Но у нас не так много времени, прежде чем Саэфии завершит пир и отправит вас домой.

— Наконец-то, — пробормотала Алекс, заставляя губы Зайлин слегка приподняться. Но затем ее лицо посерьезнело.

— То, что ты сделала сегодня, было глупо.

— Не за что, — сказала Алекс, закатив глаза.

— Это также было храбро, — продолжила Зайлин. — Храбрее, чем я могла бы ожидать от смертного.

Не совсем довольная ее похвалой, Алекс отмахнулась от нее, сказав:

— Я не убийца, Зайлин. Именно честность, а не храбрость удержала меня сегодня, будь прокляты последствия.

По лицу Зайлина пробежала тень. Голосом таким тихим, что даже Алекс было трудно ее расслышать, она сказала:

— Ты никогда не могла пройти последний тест.

Так же тихо Алекс сказала:

— Я знаю.

И она знала. В тот момент, когда она увидела, как вспыхнули глаза Зайлин тем утром после ее заявления о том, что Саэфии придется соблюдать их соглашение, если они одержат победу, Алекс поняла правду.

Тиа Аурас никогда не собирались приходить на помощь Медоре. И то, что сказала Зайлин дальше, только подтвердило это.

— Если бы ты убила кого-нибудь из нас сегодня, — сказала бессмертная, — они бы заявили, что твое сердце слишком полно ненависти, чтобы пройти испытание любовью. Сами Врата были уловкой.

Тихо Алекс продекламировала:

— Ибо тревожны Врата древности, хорошо известные обманом.

Дрожь по телу Зайлин показала, что она узнала слова из пророчества, как и предполагала Алекс.

С новым пылом Зайлин наклонилась вперед и сказала:

— Что бы ни случилось сегодня, ты должна продолжать бороться, Алекс. Ты не можешь сдаться… не сейчас. Не после всего, через что ты прошла, чтобы зайти так далеко.

Алекс не собиралась сдаваться, и не только потому, что она обещала Нийксу, что не сделает этого.

— Спасибо тебе за все, Зайлин, — многозначительно сказала Алекс.

Тиа Аурас медленно закрыла глаза, признавая прощание таким, каким оно было.

— Прежде чем ты уйдешь, у меня есть кое-что для тебя, — сказала бессмертная женщина, дотрагиваясь до ожерелья Мирокса у себя на шее, как будто напоминая себе о подарке, который сделала ей Алекс.

— Это правда не обязательно…

Прежде чем Алекс успела закончить, произошла яркая вспышка, и в руках Зайлин появился перламутровый пакет. Внутри были три упаковки, каждая из которых была обернута золотом и перевязана блестящими нитями бечевки.

Передавая пакет, Зайлин сказала:

— Посмотри.

Не в силах обуздать свое любопытство, Алекс положила пакеты на кровать, потянувшись за первым, чтобы развязать бечевку и снять золото. Ее брови нахмурились от того, что она обнаружила, и она вопросительно посмотрела на Зайлин, но бессмертная жестом велела ей продолжать, поэтому Алекс открыла вторую и третью упаковки. Закончив, она отступила назад и посмотрела на подношение.

Это был наряд, из всех вещей. Но это было не просто какое-то снаряжение — это были доспехи. Невероятно легкие и непостижимо гладкие, это была лучшая броня, которую Алекс когда-либо видела в своей жизни; даже лучше, чем те, что носили Зелтора меярин — безусловно.

В первой упаковке были сапоги — сапоги до колен самого черного цвета, казалось, переливающегося на свету. Во втором пакете были брюки, похожие на кожаные, которые сейчас носила Алекс, но в то время как темный материал перед ней казался таким же эластичным, он также переливался на свету, сияя тонким, но отчетливым мерцанием. В третьей упаковке находилась верхняя часть доспехов; произведение искусства с длинными рукавами и высоким воротником, сделанная из того же волнистого черного материала, но с золотыми завитками, тонко обвивающими лиф и поднимающимися на одно плечо.

Просто взглянув на это, Алекс поняла, что ансамбль был сшит так, чтобы плотно прилегать к телу, обеспечивая полную гибкость и комфорт, а также полную защиту от шеи до пят.

— Это гораздо меньше, чем ты заслуживаешь, — тихо сказала Зайлин, — но это поможет защитить тебя от Ваэварки. — Пробежав пальцами по текстурированным впадинам и изгибам лифа, она объяснила: — Мы называем материал ваэронис. Эффект ряби, который видишь, объясняется тем, что он усилен звездной пылью.

Алекс дернулась.

— Звездной пылью?

— Ты уже знаешь, что Ваэварка обладает силой убить любого от малейшей раны, — сказала Зайлин. — Это из-за того, как он был выкован; сделан из тьмы, но с единственной каплей жидкого звездного света. Как я говорила вчера, комбинация создала разум, стоящий за клинком, но такие крайности тьмы и света не могут сосуществовать в единстве, отсюда и изменчивая природа оружия. Этот доспех, — она снова коснулась лифа, — последний в своем роде. Если Ваэварка заденет тебя, пока ты в нем, ваэронис поглотит тьму клинка. Ты все равно будешь ранена, но эффект будет таким же, как от любого обычного оружия. — Она выдержала взгляд Алекс, когда закончила: — Это означает, что, если только это не смертельный удар, Предвестник Смерти не сможет убить тебя. По крайней мере, не только из-за его природы.

Алекс не позволяла себе думать о физической конфронтации с Эйвеном. Она сражалась с ним раньше, хотя и только однажды против Ваэварки. В тот раз ей каким-то образом удалось уклониться от его клинка, но это было потому, что Нийкс прыгнул, чтобы оказаться между ними. Несмотря на то, что до сих пор она переживала каждую встречу с Эйвеном, в глубине души она знала, что настанет день, когда ей придется столкнуться с ним и его клинком тьмы, точно так же, как она знала, что вероятность избежать хотя бы какого-то неглубокого пореза была почти нулевой.

Вот почему она не позволяла себе думать об этом… потому что единственная царапина от лезвия привела бы к ее смерти.

До сих пор.

— Зайлин, — прошептала Алекс, уставившись на колышущийся темный материал. — Я не знаю, что сказать.

Тиа Аурас выглядела смущенной явными эмоциями в голосе Алекс.

— Ты действительно сохранила мне жизнь. Думаю, это меньшее, что я могла сделать.

Алекс просто покачала головой, не позволяя помощнице отмахнуться от ценности ее подарка.

— Если доспехи последние в своем роде, разрешено ли мне вообще их иметь? Императрица знает об этом?

— Знает, — сказала Зайлин, начиная складывать доспехи. — И она хочет, чтобы они были у тебя.

Алекс удалось подавить фырканье, но она не смогла удержаться от поднятия бровей.

— Мы говорим здесь об одной и той же Саэфии?

— Ты была бы удивлена, насколько высоко императрица относится к тебе, — сказала Зайлин, собирая все обратно. — Несмотря на сегодняшний исход, она хочет, чтобы у тебя был наилучший шанс в битве за свой мир.

— Могла бы и не дурачить меня, — не удержалась Алекс от бормотания.

Положив сложенные вещи обратно в пакет, Зайлин выпрямилась и сказала:

— Императрица сделала то, что считала нужным, ради нашего народа, но это не значит, что она не испытывает раскаяния в своих действиях.

— Ты говоришь так, будто она пострадавшая сторона во всем этом, — сказала Алекс. — Когда на самом деле она единственная, кто в любой момент может щелкнуть пальцами и передумать.

— Мой народ — ничто иное, как политика, — сказала Зайлин. — В игре есть силы, которые ты даже представить себе не можешь, и последствия, которые никакое объяснение не помогло бы понять. — Ее голос стал тише. — Иногда то, что кажется легким выбором, на самом деле является самым трудным из всех. Поэтому, как бы это ни было трудно, я призываю тебя не выносить суждений… по крайней мере, не зная причин, побудивших ее принять решение.

Алекс глубоко вздохнула, но кивнула.

— В любом случае, сейчас это не имеет значения.

Задержав на ней пристальный взгляд на долгое мгновение, Зайлин, наконец, тоже кивнула. И когда она заговорила снова, это было не о доспехах или о Саэфии. Вместо этого она должна была сказать свое собственное «прощай» — то, что было намного лучше, чем короткое предложение Алекс.

— Для меня было честью и привилегией служить тебе, Алексндра Дженнингс, — прошептала Зайлин. Она согнула руку в локте и прижала кулак по диагонали к груди к сердцу в Тиа Аураском эквиваленте приветствия, слегка поклонившись Алекс, когда она прошептала в завершение: — Пусть свет всегда сияет над тобой, мой друг, и пусть ты никогда не сбиваешься со своего пути.

А затем с яркой вспышкой Алекс была доставлена обратно в тронный зал с подарочным пакетом у ног, но Зайлин не было видно.

Празднование все еще было в самом разгаре, но, казалось, оно затихало, за что Алекс была благодарна, поскольку это означало, что им, возможно, скоро, наконец, разрешат уйти.

Пробираясь через зал, Алекс петляла между столиками, пока не вернулась к своим ожидающим друзьям.

Действуя так, будто она действительно просто пошла размять ноги, несмотря на таинственную сумку, которую она теперь держала, Алекс заняла свое место между Кайденом и Д.К. и повернулась, чтобы спросить всю группу:

— Уже пора идти домой?

— Скоро, — сказал Деклан. — Судя по всему, еще несколько минут.

— Ты только что пропустила большую часть речи, — сказал ей Биар. — Тебе бы это понравилось.

Его тона было достаточно, чтобы Алекс поняла, что «понравилось» было бы наименьшим из ее чувств, поэтому теперь она была особенно рада, что Зайлин увела ее.

— Держу пари, — пробормотала она, прежде чем с надеждой посмотреть на Кайдена. — Ты…

Ей не нужно было заканчивать, прежде чем он забрал у нее сумку… приподняв бровь, когда увидел, что внутри, но воздержался от комментариев и передал кусок декадентского торта, покрытого золотистой глазурью.

— Ммм, — сказала она. — Мой герой.

Он слегка усмехнулся.

— Не так уж много тебе требуется, не так ли?

Вспомнив, как Нийкс предупредил Кайдена, что заставит его потрудиться ради этого, но усилия будут стоить того, глаза Алекс смягчились, когда посмотрела на него и тихо ответила:

— Больше нет.

Поскольку она использовала их бесконечные часы ужина, чтобы рассказать ему о том, что она пережила во Вратах Потерянных Душ, он понял, что она имела в виду, и протянул руку, чтобы нежно сжать ее ногу, не в силах сделать больше, во-первых, потому что у нее во рту был торт, но, в основном, потому, что Саэфии встала, и в комнате воцарилась тишина.

Быстро расправившись с остатками десерта, Алекс встала вместе с друзьями, когда императрица позвала их присоединиться к ней во главе зала.

Едва взглянув на сумку, которую теперь держал Кайден, Саэфии не прокомментировала единственную в своем роде броню, поэтому Алекс предположила, что она не хотела, чтобы собравшиеся массы знали о подарке. Алекс уже поделилась своей благодарностью с Зайлин, если императрица действительно была довольна подарком, сделанным смертной, то Алекс была уверена, что ее помощница поймет, как передать свою признательность.

— Нам было приятно принять вас во время вашего короткого пребывания на этой неделе, — сказала Саэфии, ее голос был слышен зрителям. — Мы благодарны за компанию, которую вы предложили, и за приключения, которыми вы поделились с нами. И хотя мы, скорее всего, никогда больше не встретимся, мы желаем вам самых теплых благословений, смертные Медоры. Пусть ваше будущее будет светлым, а ваша жизнь — полной света.

Все как один, Тиа Аурас повторили ее последнюю реплику, каждый из них сделал тот же жест, который Зайлин только что попрощалась с Алекс — единственным исключением, конечно, была Саэфии, поскольку императрица никому не кланялась.

Как только бессмертные снова поднялись, по жесту Саэфии мужчина с бритой головой выступил вперед, пока не оказался прямо перед Алекс и ее друзьями.

— Может быть, я и Привратник, но нога моя никогда не ступала в ваш мир, поэтому все, что я могу сделать, это призвать путь эйдена, чтобы открыть мост между Тиа Аурас и Медорой, — сказал он. — Вам придется указать путь, который приведет вас туда, куда вы хотите прибыть.

Алекс кивнула, у нее и раньше был большой опыт в предоставлении подобных указаний.

Когда мужчина открыл дверь, Алекс почувствовал серьезность момента, тяжесть всего, через что они прошли за последнюю неделю, и неопределенность всего, к чему они собирались вернуться.

Повернувшись к Саэфии, она тихо сказала единственное, что, по ее мнению, могла, учитывая ее все еще сокрушительное разочарование.

— Благодарю вас за ваше гостеприимство, императрица. Мы благодарны, что… что…

Она запиналась на словах, не зная, как закончить, так как совсем не чувствовала особой благодарности.

Видя, что Алекс колеблется, вмешалась Д.К., ее дипломатическая подготовка спасла положение, даже если глаза все еще пылали тем внутренним огнем.

— Что Алекс пытается сказать, так это то, что мы благодарны за возможность считаться послами Медоры, и мы хотели бы, чтобы вы знали, что приглашение посетить наш мир всегда будет открыто для вас, если вы когда-нибудь захотите это сделать.

Как будто это собиралось случиться. Но Алекс была благодарна своей подруге за быстроту мышления.

Кроме царственного кивка головы, Саэфии ничего не ответила, и быстро стало ясно, что она сказала все, что намеревалась сказать.

Повернувшись к друзьям, Алекс спросила:

— Готовы?

Услышав их едва сдерживаемое подтверждение, она в последний раз обвела взглядом тронный зал, поймав улыбающиеся глаза Райфа и спокойное лицо Айз Орсы. Затем окинула взглядом бесстрастные выражения лиц Саэфии, Тайроса и Каливера, прежде чем, наконец, сосредоточиться на фигуре Зайлин, затененной в дальнем углу комнаты. Серебристые глаза долго смотрели на нее, прежде чем Зайлин кивнула на прощание.

Это было все, что нужно было Алекс, чтобы напомнить ей, что ее время в Тиа Аурас закончилось, поэтому одним шагом она прошла через дверной проем, пересекая миры и наконец… наконец-то… возвращаясь домой.

Глава 28

Решив, что это лучшее место для их прибытия, Алекс направила дверной проем прямо в Библиотеку, в пещеру, из которого она и Кайден впервые вышли.

Это было ухабистое путешествие, путешествие между мирами всегда, казалось, требовало больше усилий, чем более короткие расстояния, но как только она и ее друзья оказались на другой стороне, облегчение, которое разлилось между ними, было ощутимым. Но было и чувство неуверенности.

Особенно когда они увидели, что Атора ждет их.

Тиа Аурас в капюшоне ничего не сказал, когда они стояли перед ним, точно так же, как они ничего не сказали в ответ, позволив ему прийти к собственным выводам о том, что произошло за время их отсутствия… и каков был результат.

Ему не потребовалось много времени, чтобы осознать правду.

Знакомым монотонным голосом, который эхом разнесся по всей пещере, он просто сказал:

— Значит, вы потерпели неудачу.

И, не сказав больше ни слова, он исчез, его исчезновение было таким внезапным, таким окончательным.

Уставившись на то место, где он только что стоял, Алекс прижала руку к животу, чтобы отогнать острую боль от покинутости, сумев сохранить выражение лица как раз вовремя, чтобы посмотреть на друзей.

— Что нам теперь делать? — спросила Д.К..

Кайден нежно отвел руку Алекс от ее живота, чтобы подержать ее в своей, понимая боль и успокаивающе сжимая.

— Первое, что нам нужно сделать, это выяснить, что произошло, пока нас не было, — ответил он. — Прошла неделя с тех пор, как мы ушли, так что нам нужно отметиться, прежде чем мы сделаем что-нибудь еще.

Алекс отбросила свое чувство покинутости, чтобы согласиться с ним.

— Я предлагаю отправиться прямо в Башню и связаться с Дарриусом для получения информации. После этого мы узнаем больше и, надеюсь, сможем… — Она не была уверена, что они смогут сделать, поэтому закончила, хотя и несколько неуклюже: — …придумать план.

— Ты не хочешь увидеться с родителями, пока мы здесь? — спросил Биар.

Она хотела. Отчаянно. Особенно после того, как она так сильно скучала по ним во время своего пребывания в Тиа Аурас. Это чувство не ослабевало с течением дней, и она все еще жаждала быть в их объятиях. Тем не менее, она сказала:

— Я вернусь позже. Они в безопасности там, где они есть, наш приоритет — убедиться, что все остальные тоже в безопасности.

Это была жертва, отсрочка визита к родителям и утешения, которое они могли бы предоставить, но Алекс сказала правду… хотя она знала, что Эйвен может получить доступ к Библиотеке, даже если он каким-то образом обнаружил, что ее мать и отец были в Медоре, ему все равно было бы непросто найти их спрятанными внутри древнеегипетской среды обитания. Несмотря на видение Алекс будущего, они не были его целью… они еще даже не были на его радаре. И она была полна решимости продолжать в том же духе.

— Тогда давай пойдем к директору и объясним, где мы были, — сказал Джордан, поворачиваясь и уходя. Но затем он остановился и в замешательстве огляделся, снова поворачиваясь к ним лицом. — Эм, где выход?

Даже с неприятным чувством, все еще бурлящим в животе после внезапного ухода Аторы, губы Алекс изогнулись при виде озадаченного выражения на лице Джордана, когда он осматривал запечатанную комнату. Она задавалась тем же вопросом, когда прибыла сюда в первый раз, но она не была настолько жестокой, чтобы заставить своих друзей прыгать в рассекающую реку, а затем проваливаться сквозь картину с водопадом только для того, чтобы попасть в фойе.

Вместо этого, по мысленному зову, появился дверной проем, и она провела всех обратно в Библиотеку. Однако, когда она вышла с другой стороны, то, что она обнаружила, вызвало в ней беспокойство.

Когда ее друзья подошли прямо за ней, они заговорили все сразу.

— Ай! — воскликнула Д.К.. — Алекс, двигайся!

Затем раздался голос Джордана, говорящий:

— Что происходит… я не вижу… Ой, Биар, это ты? Ты наступил мне на ногу!

— Двигайтесь, ребята, — сказал Деклан, — и кто-нибудь, включите свет!

— Алекс, куда ты нас завела? — спросил Биар.

— Все, тихо.

Последнее было сказано Кайденом, и из-за срочности его приказа остальные немедленно замолчали.

Во всепоглощающей темноте, которая окружала их, даже улучшенное зрение Алекс не могло видеть ничего, кроме свечения ее ваэлианы. Прошло много времени с тех пор, как она сталкивалась с такой чистой, чернильной чернотой, но она все еще знала, что это такое. И она была не единственной.

— Это… это фойе Библиотеки? — прошептала Д.К.. — Академия находится под карантином?

Алекс кивнула, но затем озвучила ответ, зная, что ее друзья были так же слепы, как и она.

— Да. И да.

— Означает ли это… — начал спрашивать Джордан.

— Это ничего не значит, — перебил Кайден. — Давайте не будем делать поспешных выводов, пока не узнаем больше.

— Это может быть просто тренировка, — согласилась Алекс, протягивая руку, пока не коснулась ближайшей стены, стараясь не нажимать слишком сильно ни на одну из картин, чтобы случайно не оказаться внутри одной из них. — Как только мы выберемся наружу, то сможем выяснить, что происходит.

Голос Д.К. был выше обычного, когда она сказала:

— Но что, если Эйвен там?

Кровь Алекс забурлила при одной этой мысли, но она сохранила спокойствие в голосе, когда произнесла:

— У нас нет выбора… мы здесь слепы. Нам нужно знать, что происходит.

Тогда ее осенила идея, и она быстро вызвала Аэнару. Несущий Свет прибыл во вспышке синего пламени, заставившей ее друзей прикрыть глаза, когда яркость прогнала тьму.

— Удобно, — прокомментировал Биар, и остальные кивнули в знак согласия.

— Жаль, что у нас не у всех есть волшебные мечи, — сказал Джордан.

— Или вообще мечи, — добавил Деклан, нервно хрустнув костяшками пальцев. И он, и Кайден были в ее боевом классе Эпсилон, так что они были более чем способны обращаться с клинком, если до этого дойдет. Джордан и Биар также были компетентными бойцами, имея рейтинг Дельта. Проблема была в том, что, кроме Аэнары, ни у кого из них не было никакого оружия.

— Следуйте за мной и держитесь поближе, — сказала она друзьям. Но как только она начала уходить, Кайден взял ее за локоть, поворачивая к себе спиной.

В голубом свете своего клинка она могла видеть, как он подталкивает к ней подарочный пакет, многозначительно говоря:

— На всякий случай.

Алекс знала, что он говорил. Она ненавидела мысль о том, что ее защищают, когда ее друзья не защищены, но если Эйвен где-то поблизости, он придет за ней, а не за ними. Точно так же, как это с Ваэваркой ей нужно будет скрестить клинки. Из-за этого, приказав всем повернуться, что, на самом деле, было бессмысленно, поскольку, как только она осторожно передала свое оружие Кайдену, пламя исчезло, и они снова были окружены тьмой, Алекс быстро сменила свою одежду на доспехи Тиа Аурас, поражаясь идеальной посадке и тому, насколько мягче и сильнее, они ощущались на ее коже.

Когда она вслепую снова потянулась за оружием и пламя снова вспыхнуло, выражения на лицах ее друзей, когда они увидели ее новый облик, были почти комичными.

— Вау, — сказала Д.К.. — Мне страшно просто смотреть на тебя прямо сейчас.

Нервы пронзали ее тело, но все же Алекс удалось выдавить улыбку и сказать:

— Будем надеяться, что если кто-то там есть, им тоже будет страшно.

Ее слова вызвали серьезные кивки, и она снова отправилась в путь, не желая терять ни секунды.

— Держитесь рядом, — повторила она, торопливо поднимаясь по лестнице, расстроенная тем, что ей приходится придерживаться смертельной скорости, чтобы они не отставали.

Наконец, добравшись до первого этажа Башни, Алекс и ее друзья выбежали наружу, одинокая луна над головой освещала кампус академии достаточно, чтобы ее обостренное зрение могло рассмотреть пейзаж и то, что происходило… или, скорее, не происходило.

— Итак… Ложная тревога? — неуверенно спросил Биар, также отмечая явное отсутствие движения.

Вспоминая другие случаи, когда Алекс была свидетелем карантина в действии, оба из которых произошли, когда Эйвен активировал защиту академии, Алекс не была уверена. Казалось, ничего не происходит… но она также знала, что спокойствие может быть обманчивым.

— Должны ли мы просто… — Д.К. колебалась, — …вернуться внутрь и подняться в кабинет профессора Марселя, как планировалось?

Это имело наибольший смысл, даже если это означало бы, что им придется подниматься по лестнице в полной темноте… то, что она, Джордан и Биар однажды уже делали. И все же Алекс не могла избавиться от ощущения, что ночь была слишком тихой.

Повернувшись к Кайдену, она прошептала:

— Что ты об этом думаешь?

Его глаза были настороженными, когда он осматривал кампус.

— Что-то не так.

Это было то подтверждение, в котором нуждалась Алекс, уже зная, что можно доверять его дару интуиции. Но это не помогло ей решить, какими должны быть их следующие шаги; должны ли они отступить в Башню и спуститься в Библиотеку или подняться в кабинет Дарриуса, или вместо этого им следует выйти на поиски того, что может быть не так.

— Мне неприятно быть тем, кто каркает, — тихо сказал Джордан, — но кто-нибудь еще думает, что здесь чего-то не хватает?

Алекс была не единственной, кто вопросительно посмотрел на него. Но ответил Биар.

— Где снег?

Как один, группа посмотрела на землю, отметив оттаявшую, поросшую травой землю под ногами.

— Что…

Деклан не успел закончить свое восклицание, потому что внезапно воздух перед ними покрылся рябью, как будто невидимый занавес опустился высоко над их головами, после чего кампус больше не был неподвижным и безмолвным.

— ПРИГНИТЕСЬ!

Рефлекторно Алекс последовала выкрикнутому приказу, оттолкнув друзей с дороги как раз в тот момент, когда к ним полетел огненный шар.

— ПРОСТИТЕ! — прокричала Мел, пробегая мимо, но это было все, что она успела сказать, так как она была занята, отбивая очередную огненную атаку женщины-меярина, которая приближалась к ней с обнаженным мечом.

Алекс в ошеломленном молчании наблюдала, как Мел, одаренная своей способностью стихии огня, послала следующий огненный шар прямо в грудь меярины. Бессмертная отшатнулась назад, крича, когда хлопала руками по одежде, прежде чем активировать Валиспас и исчезнуть. Но как только она ушла, Мел не остановилась… она сразу же бросилась обратно в бой.

И там была схватка. Перед ними нападали по меньшей мере две дюжины меяринов, каждый с обнаженным оружием, нападавших как на студентов академии, так и на преподавателей.

Дарриус стоял посреди поля перед зданием Башни с мечом в одной руке и Стабилизатором в другой, сражаясь бок о бок с Охотником и Картером, тремя мужчинами, защищавшимися от любого, кто осмеливался приблизиться. Точно так же Финн и Варин делали то же самое, хотя и немного отделились от группы. Тайла и Майра были в нескольких шагах от них, обе предпочитали луки мечам, но так же карали выбранным ими оружием. Майра, в частности, была зрелищем, на которое стоило посмотреть, она легко держалась против других представителей своей родной расы.

Но они не единственные учителя, сражавшиеся против небольшой, но смертоносной группы бессмертных.

Каспар Леннокс также был там, появляясь из тени и атакуя клинком, что стало проще, когда профессор Мармадьюк использовала свои низкоуровневые телекинетические способности, чтобы замедлять меяринов.

Флетчер тоже дрался, что, возможно, было самым большим сюрпризом из всех, потому что любой меярин, на которого он указывал пальцем, внезапно зажимал уши руками, крича от боли.

Широко раскрыв глаза, Алекс поражалась тому, что разворачивалось перед ней… не только сражающимся учителям, но и ученикам, которые, как и Мел, сражались бок о бок с ними.

Куда бы она ни посмотрела, мимо проносились знакомые лица: Коннор, использующий свою склонность к погоде, чтобы посылать удары молнии в любых меяринов, которые приближались к нему; Саванна, использующая свой дар замораживания, чтобы превратить своих противников в живые сосульки; Келли, которая подняла руки вперед, создавая аэродинамическую трубу защиты перед Шоном, который был без сознания и истекал кровью на земле… и Алекс внезапно поняла, что колеблющийся невидимый занавес был созданным им щитом, защитным пузырем, удерживающим меяринов от дальнейшего проникновения на территорию. Когда он упал, вместе с ним упал и его щит.

Боевые парни также были там: Себастьян, превращающийся в существо, похожее на черную пантеру, и обратно, когда он атаковал как в человеческой, так и в кошачьей формах; Брендан, посылающий взрывные волны энергии в мчащихся к нему меяринов; Ник, который создавал дублированные версии самого себя и сбивал нападавших с толку настолько, что у настоящего него был шанс на бой.

Заметив все в течение одного удара сердца, Алекс не могла поверить в то, что видела. Меярины были невероятно сильны и быстры, но их численность невелика, и, несмотря на одаренные способности и боевую доблесть преподавателей и студентов академии, их медленно, но верно побеждали.

Но затем она увидела, как один из них обрушился на Флетчера, в то время как тот сосредоточил свой дар на том, чтобы сбить другого, и Алекс, не колеблясь, прыгнула вперед, чтобы перехватить как раз в тот момент, когда меярин едва ли вонзил свой клинок в спину доктора.

Со звоном стали и вспышкой пламени меярин отшатнулся назад, и только тогда Алекс сосредоточился на его лице.

Это был Гайэль.

— Ты! — крикнул он, прежде чем снова замахнуться.

Но Алекс сражалась с ним раньше, в Драэкоре, и даже утверждала, что на том уровне подготовки, на котором он был сейчас, он ей не ровня. В три приема она обезоружила его и поставила на колени.

— Где Эйвен? — прошипела она. Когда он не ответил, она потянулась вперед и схватила его за воротник, привлекая его внимание. — Где он?

— Не здесь, — выплюнул Гайэль, и прежде чем она успела моргнуть, другой меярин врезался в нее достаточно сильно, чтобы она поняла, что бессмертный не просто бежал, а использовал Валиспас, чтобы усилить удар.

Растянувшись на земле, Алекс едва успела перевернуться на спину и встретить приближающийся клинок Ваэры. Защищала ли женщина со стальными глазами своего отца или просто выполняла приказ о нападении, Алекс не знала. Что она действительно знала, так это то, что как воин Зелторы, Ваэра была гораздо более сильным противником, чем Гайэль, и положение Алекс делало ее опасно уязвимой.

— Король Эйвен будет так рад тебя видеть, — сказала Ваэра, ее глаза остекленели.

Угрозы в ее тоне было достаточно, чтобы Алекс поняла кое-что важное: Эйвен хотел убить ее сам. Он ни за что не позволил бы одному из своих подчиненных отказать ему в этом удовольствии. И из-за этого она пошла на риск, за который Нийкс надрал бы ей задницу.

Когда Ваэра снова замахнулась на нее, вместо того, чтобы встретить ее оружие, Алекс ударила ногами, чтобы подставить меярине подножку. Когда Ваэра споткнулась и упала, ее клинок оказался пугающе близок к тому, чтобы выбить глаз Алекс, к счастью, промахнувшись мимо цели, но все же сумев сделать неглубокий порез на щеке, из которого мгновенно потекла кровь. Но помимо быстрого шипения от боли, Алекс проигнорировала это и вскочила на ноги, направив Аэнару на горло Ваэры, прежде чем проверить, какую угрозу все еще представляет Гайэль. Она была одновременно и рада, и обеспокоена, увидев, что теперь он сражался вместе с другим меярином в бою против Кайдена и Деклана, оба парня раздобыли мечи с момента своего прибытия.

Алекс хотела бы остановиться и посмотреть, как они сражаются спина к спине; хотела бы, чтобы у нее было время полюбоваться тем, как Кайден взмахнул своим клинком, прежде чем выбросить свободную руку, отправив Гайэля и второго меярина в полет, даже не коснувшись их. Она хотела бы сидеть сложа руки и наслаждаться шоу, когда еще двое бессмертных размыто появились, чтобы занять их место, и Кайден использовал против них свой арсенал даров, включая вспышки молний Коннора и порывы ветра Келли. Любой меярин, сумевший преодолеть его защиту, был встречен клинком Деклана, и они вдвоем одерживали победу над всеми, кто осмеливался приблизиться.

Независимо от того, насколько хорошо они справлялись, Алекс не хотела рисковать, оставляя их — или кого-либо еще — надолго без ее помощи. Повернувшись обратно к Ваэре, она прижала Аэнару ближе и повторила свой предыдущий вопрос.

— Где Эйвен? — потребовала Алекс. — Почему его здесь нет?

— Он с нетерпением ждет скорой встречи с тобой, Эйлия, — ответила Ваэра. Странная ясность появилась в ее глазах, тон понизился, когда она добавила шепотом, как будто боялась, что ее подслушают: — Но он не знал, что ты будешь здесь, поэтому он никогда не приказывал нам доставить тебя к нему. Тебе нужно уйти, сейчас же. Прежде чем он отдаст эту команду.

Алекс нахмурилась от того, что казалось искренним предупреждением, но у нее не было возможности спросить что-либо еще, прежде чем Гайэль ворвался на Валиспасе, чтобы забрать свою дочь. Алекс могла бы двигаться быстрее и проткнуть Ваэру своим клинком — и Гайэля тоже — но она знала, что они действовали только по приказу Эйвена. И несмотря на то, что ненависть Гайэля к Алекс проросла еще до того, как на него были Заявлены права, она все еще не была готова хладнокровно убить его. Она такой не была… точно так же, как объяснила Зайлин ранее той ночью.

Как только Гайэль и Ваэра унеслись, в непосредственной близости от Алекс не осталось меяринов, девушка повернулась, чтобы посмотреть, где может понадобиться в следующий раз. Но пока смотрела, один за другим бессмертные начали отступать, активируя Вечный Путь и исчезая с территории академии.

Как раз в тот момент, когда последний из них ушел, и она потеряла бдительность, произошли три вещи одновременно.

Первым было то, что она услышала свистящий звук, столь же знакомый, сколь и тревожный.

Во-вторых, она резко обернулась и увидела меяринского головореза Скрэгона, прячущегося на опушке леса Эзера, радостно наблюдающего, как брошенный им кинжал летит по траектории прямо в сердце Алекс, скорость и интенсивность приближающегося лезвия не дают ей времени уклониться от его удара.

Но ей не пришлось этого делать, потому что третье, что произошло, было то, что во вспышке теней и света Сорайя появилась перед Алекс, вместо этого клинок Скрэгона глубоко погрузился в ее бок.

С воем боли Теневая Волчица рухнула к ногам Алекс.

— Нет! Сорайя… нет! — воскликнула Алекс, опускаясь на колени, когда Скрэгон исчез на Валиспасе. Она потянулась к лезвию, которое пронзило шелковистую черную шерсть Сорайи, но, несмотря на все инстинкты, говорившие ей об этом, она знала, что лучше не вытаскивать кинжал. Вместо этого она беспомощно пыталась остановить поток крови, крича: — ФЛЕТЧЕР! ПОМОГИ!

Но ей не нужно было звать доктора, так как он уже бежал в ее сторону вместе с Кайденом и Декланом, которые находились ближе всего к ней, в то время как к ним присоединилось еще больше измазанных в битве лиц.

— Постарайся держать ее неподвижно, Алекс, — приказал Флетчер, опускаясь на колени рядом с ней, его умелые руки прижимались к ране, в то время как Алекс переместилась, чтобы держать голову Сорайи.

Но Сорайя не была нормальным существом… она невероятно умна, настолько, что ее не нужно было успокаивать. Вместо этого волчица лежала совершенно неподвижно, пока Флетчер выкрикивал названия медикаментов, ее неглубокое дыхание и тихие всхлипы боли были единственными признаками того, что что-то не так.

— Зачем ты это сделала? — прошептала Алекс, поглаживая ее блестящий черный мех, слезы текли из ее глаз и жгли порез на щеке. Но, несмотря на весь интеллект Сорайи, она не могла общаться словами, мысленно или иным образом. И все же, когда ее полные боли янтарные глаза встретились с глазами Алекс, стало ясно, что волчица действовала в соответствии с ее защитными инстинктами, и она будет делать то же самое снова и снова, если это означает, что Алекс будет в безопасности.

Еще больше слез потекло по лицу Алекс, девушка повернулась к Флетчеру, когда Каспар Леннокс в вспышке тени появился рядом с заказанными лекарствами.

— С ней все будет в порядке? — спросила она, страдая от фантомной боли, когда дрожь пробежала по телу Сорайи.

— Нам нужно стабилизировать ее состояние, чтобы мы могли перевести ее в медицинское отделение для дальнейшего лечения, — ответил Флетчер, намазывая заживляющую мазь вокруг входного отверстия, где кинжал оставался вонзенным в плоть. — Посмотри, сможешь ли ты заставить ее выпить это.

Он протянул пузырек, наполненный зеленой жидкостью — сильным обезболивающим — и Алекс воспротивилась.

— Флетчер… она волчица. Человеческая медицина…

— … не причинит ей никакого вреда, — перебил он. — Доверься мне, Алекс. Возможно, я не часто лечу животных, но люди — не единственные существа, с которыми я встречался за эти годы. Я бы не дал ей это, если бы думал, что это принесет больше вреда, чем пользы.

Проведя значительное время в качестве одного из его пациентов, Алекс знала его опыт, чтобы довериться ему, и мягко убедила Сорайю открыть пасть.

Когда волчица снова содрогнулась, Алекс отчаянно пожалела, что у нее все еще не осталось немного лэндры от спаррингов с Нийксом, но она израсходовала последний запас как раз перед битвой в Грейвеле. Все, что она могла сделать, это надеяться, что Флетчер сможет вылечить Сорайю с помощью современной медицины, или что он, по крайней мере, сможет поддерживать ее состояние достаточно долго, чтобы Алекс смогла найти альтернативное решение. Возможно, у Заина и Кии все еще были какие-то припасы, которыми их снабдил Нийкс. Если нет, Алекс сама отправится в Раэлию, рискуя попасть в засаду, которая наверняка поджидает ее там. Она сделает все, что потребуется, чего бы это ни стоило, чтобы спасти своего верного товарища.

— Пожалуйста, Флетчер, насколько все плохо? — спросила она, пока он продолжал осматривать рану.

— Не хорошо, Алекс, — признался он, и она почувствовала, как ее сердце упало, а глаза наполнились новыми слезами. По крайней мере, до тех пор, пока он не продолжил: — Но, похоже, лезвие не задело какие-либо жизненно важные органы. Я буду знать наверняка, как только мы принесем ее в палату, и я проведу несколько сканирований, но думаю, что это выглядит хуже, чем есть на самом деле. В ожидании каких-либо осложнений она должна начать выздоравливать, как только мы введем ей какое-нибудь подходящее заживляющее лекарство.

Рыдание облегчения вырвалось у Алекс, даже если она знала, что это все еще преждевременно.

— Ты слышишь, девочка? — сказала она, нежно поглаживая лицо Сорайи. — С тобой все будет хорошо.

После того, как обезболивающее попало в ее организм, Сорайя больше не издавала ужасных хныкающих звуков, но ее начало трясти… реакция в основном от шока, а также потому, что она была окружена людьми, которых не знала, когда беспомощно лежала на земле. В ответ на это Алекс тихо попросила окружающих отойти назад и дать им немного пространства, что все они сделали по ее просьбе. Только двое придвинулись ближе… Каспар Леннокс и Варин.

— Мне нужно, чтобы ты отпустила ее сейчас, Алекс, — мягко сказал Флетчер. — Давай уйдем отсюда.

— Я иду с тобой, — сказала она, но Флетчер только покачал головой.

— Ты ничего не можешь сделать, кроме как мешать. Я смогу помочь ей гораздо быстрее без тебя.

— Но…

Сорайя издала тихий шмыгающий звук, привлекая внимание Алекс достаточно, чтобы та увидела выражение в глазах волка, говорящее, что можно оставить ее.

Еще больше слез потекло, когда Алекс повернулась к Флетчеру и сказала:

— Ты обещаешь присматривать за ней?

— Точно так же, как я поступил бы, если бы лезвие попало в тебя, — сказал он, слегка поморщившись при воспоминании о том, что это уже произошло. — Я клянусь, Алекс. Она в хороших руках.

И, выдержав его ободряющий взгляд в течение долгого времени, Алекс кивнула.

— Вот, — сказал он, передавая ей целебную мазь и указывая на кровоточащую щеку. — Это неглубоко… ты должна быть в порядке, чтобы…

— Я в порядке, — перебила Алекс, забирая у него мазь. — Просто сосредоточься на ней.

Настала его очередь кивнуть, и он бросил быстрый взгляд на собравшихся, прежде чем сказать Алекс:

— Раздай, когда закончишь… похоже, нескольким людям могло бы пригодиться.

В тот момент Алекс была безмерно благодарна Флетчеру за то, что он понял, как много Сорайя значила для нее, что он был готов отдать предпочтение животному, а не людям, которые только что боролись за свои жизни. Это было все, что она могла сделать, чтобы не обнять его, вместо этого тихо поблагодарив его и согласившись убедиться, что все, кто нуждался в незначительной медицинской помощи, получат ее.

Похлопав напоследок и пообещав, что скоро они снова будут вместе, Алекс поднялась и отступила назад, позволив Каспару Ленноксу и Варину опуститься на колени рядом с Флетчером. Потребовалась коллективная сила всех троих, чтобы осторожно поднять громоздкое тело Сорайи в воздух, прежде чем они быстро исчезли в облаке теней.

Только тогда Алекс повернулась лицом к толпе, заметив кровь, капающую из раны на лице Кайдена, и кровавый порез на предплечье Деклана. На самом деле, у большинства окружающих ее людей были те или иные травмы, поэтому, намазав щеку целебной мазью, она передала баночку Кайдену и Деклану, а затем остальным.

Все это было сделано в тишине, и никто не знал, что сказать. Но затем Картер шагнул вперед, покрытый брызгами как красной, так и серебристой крови, его ледяные голубые глаза пылали сочетанием ярости и облегчения, когда он рявкнул:

— Где, черт возьми, вы все были?

Алекс вздрогнула, но не съежилась от его ярости, особенно когда Кайден и Деклан придвинулись ее сторону, предлагая поддержку. Она огляделась в поисках Джордана, Биара и Д.К., изо всех сил пытаясь разглядеть их в толпе, и подумала, не прячутся ли они сзади, чтобы избежать гнева Картера. Она бы не винила их, даже если бы могла использовать дар обаяния Биара, чтобы успокоить разгневанного учителя боевых искусств.

— Это долгая история, — объяснила Алекс, зная, что лучше не делиться рассказом об их путешествии со всеми. — Но теперь мы вернулись. И, похоже, как раз вовремя. Почему эти меярины были здесь, и их было так мало?

Ответил Охотник, его темный плащ был покрыт серебристой кровью, когда он шагнул вперед, чтобы сказать:

— Они нападали так неделями, небольшие стычки, чтобы проверить нашу оборону. Они продолжают пытаться привезти сюда больше, но библиотечные палаты, по большей части, держатся. Лишь немногие могут пройти через это сразу, достаточно, чтобы ослабить нас, но не уничтожить.

Кайден и Деклан замерли рядом с Алекс, так же как и она сама, все они услышали одно и то же.

— Ты сказал… они атаковали… несколько недель? — повторила она, уверенная, что, должно быть, ослышалась. Но когда Охотник кивнул, она пробормотала: — Это не… Ты не можешь… Нас не было всего семь дней.

Затем Дарриус двинулся сквозь толпу, остановившись перед Алекс. Его лицо было в синяках от усталости, но его глаза были ясными, когда он посмотрел на нее, Кайдена и Деклана, принимая их шок, прежде чем тихо сказать:

— Вас не было семь дней, Алекс. Вы пропали почти два месяца назад.

Весь воздух вылетел из ее легких.

— Что? — воскликнул Деклан, в его голосе ясно слышалась тревога.

Потеряв дар речи, Алекс внимательно слушала, как Дарриус повторял, что прошло семь недель, а не семь дней. Неподвижно стоя рядом с ней, Кайден и Деклан так же изо всех сил пытались поверить в то, что они слышали. Джордан, Биар и Д.К. также, вероятно, сочли это невозможным для понимания, но, снова окинув взглядом собравшихся студентов и преподавателей, Алекс все еще не могла разглядеть никаких следов их присутствия в толпе.

Прервав тихое — хотя и творческое — ругательство Деклана, Алекс выкрикнула имя Джордана, гадая, был ли он с остальными, использовав свой дар, чтобы защитить их всех во время стычки. Но он не появился и не ответил… никто из них не ответил, даже когда она выкрикнула имена Д.К. и Биара.

Тревога начала биться в груди Алекс, когда она обменялась взглядом с Кайденом и Декланом, а затем крикнула:

— Кто-нибудь видел Джордана, Д.К. или Биара?

По группе прокатился ропот, пока, наконец, Шон, пошатываясь, не вышел вперед, прижимая руку к окровавленной ране на голове и морщась от яркого лунного света, достигающего его сотрясенных глаз. Но именно два слова, слетевшие с его губ, отвлекли внимание Алекс, два слова, от которых у нее на мгновение остановилось сердце.

— Их забрали.

Глава 29

Лежа на земле в полуобморочном состоянии, Шон был беспомощен и мог только как в тумане наблюдать, как Джордана, Д.К. и Биара унесли во время быстрого ухода меяринов.

Он утверждал, что мужчина и женщина, соответствующие описаниям Гайэля и Ваэры, были нацелены именно на них, и что, хотя Джордан, Биар и Д.К. вступили в бой, даже с трансцендентным даром Джордана, они были безоружны и поэтому не смогли преодолеть силу бессмертных. Брыкающиеся и кричащие, они были загнаны на Валиспас и исчезли вместе со всеми остальными.

Выслушав сбивчивый рассказ Шона, Дарриус почти потащил охваченных паникой Алекс, Кайдена и Деклана к себе в кабинет, заставив их сесть и зайдя так далеко, что повысил голос на Алекс, когда она сказала, что у них нет времени — им нужно идти за друзьями и сейчас же.

Но за то время, что их не было, произошло нечто большее, чем просто несколько мелких стычек в Акарнае. И Дарриус настаивал на том, что им нужно было знать все, прежде чем они ворвутся без оглядки, рискуя дальнейшими жертвами.

Изо всех сил стараясь сдержать дрожь во всем теле при мысли о том, что могло случиться с тремя ее лучшими друзьями, пока она узнавала, что произошло в их отсутствие, Алекс сидела и слушала, как Дарриус вместе с Охотником, Картером и Майрой вводили их в курс текущех событий Медоры. С каждым словом, слетавшим с их губ, ее дрожь усиливалась, до такой степени, что она сжимала руку Кайдена, а он и Деклан сидели рядом с ней в одинаково встревоженном молчании.

За те семь недель, что их не было, дворец Трюллина пал. Как человеческую столицу Медоры, Эйвен стремился сначала уничтожить ее, отправив всю свою армию, чтобы поставить город на колени, точно так же, как в видении будущего Алекс.

Однако, в отличие от видения, родители Д.К. выбрались живыми и теперь правили из стен форпоста Сури, наблюдая за тем, что осталось от человеческих армий. Ниша и Джира также пережили нападение, к почти сокрушительному облегчению Кайдена и Алекс, как и генерал Дрок. Но, к сожалению, генерал Тайсон пожертвовал своей жизнью, чтобы дать остальным время уйти… и советник Джексон тоже.

Услышав новость о кончине дедушки, Деклан уставился в пол, и вся краска схлынула с его лица. Кайден отпустил руку Алекс и скользнул рукой ей за спину, чтобы сжать плечо своего друга, в то время как она переплела свои пальцы с пальцами Деклана, морщась от его крепкой, отчаянной хватки. Несмотря на то, что королевский советник был капризным стариком, он заботился о Деклане после смерти его родителей. Независимо от того, насколько трудно с ним было ладить, Джексон был единственным оставшимся кровным родственником Деклана… всем, что у него осталось.

Но, кроме его пораженного лица и крепкой хватки, Деклан не поддался горю, потому что у Дарриуса было еще больше ужасов, которыми он мог поделиться.

Эйвен не только напал на Трюллин за то время, пока их не было. В записке, которую он оставил смертным правителям Медоры после битвы при Грейвеле, его угрозы были предельно ясны; угрозы, которые он начал выполнять уже на следующий день.

«С этого момента я не буду проявлять милосердия. И когда закончу, никто не переживет моего гнева…»

После разрушения Трюллина Эйвен был одержим желанием заставить всех смертных заплатить, но еще больше — заставить заплатить Алекс. Каждый раз, когда он и его армия врывались, чтобы разграбить новую деревню или разрушить оборону городских укреплений, как кошка, играющая с мышью, его единственное требование оставалось неизменным: «Приведите ко мне Александру Дженнингс, и я предложу вам милосердие».

Он назначил цену за ее голову: выдать ее в обмен на помилование. Но Алекс знала, что это было обещание, которое он не сдержит. К счастью, те, на кого он напал, также знали, что ему лучше не доверять, от Ходящих по Теням и Дневных Всадников в Грейвеле, до флипов в Ниаласе и остальных Подводных островах, до джарноков, обитающих в домах на верхушках деревьев в Мару. Каждый из этих смертных муниципалитетов снова подвергся удару сил Эйвена, и им удалось избежать полного уничтожения только благодаря быстрой помощи, предложенной альянсом, который теперь существовал между ними и людьми. Объединенная сила численности, расовых способностей, даров и вооружений была достаточной, чтобы удержать меяринов от полного разгрома, даже если во время атак было потеряно много жизней.

Несмотря на тревожный список жертв, погибло бы больше, если бы не пузырящаяся кровь хироа, которую Фитци, Луранда и Флетчер сумели превратить в функциональное оружие, и все благодаря дизайну Биара… этим он забыл поделиться с Алекс, но она совсем не удивилась, услышав, что он был гением, стоявшим за его созданием. Распыляющие воздух аэрозоли сработали точно так, как предполагалось, кровь хироа ослабила меяринов настолько, что они отступили, в то время как противоядие с замедленным высвобождением удерживало их от смерти. Проблема заключалась в том, что как только Эйвен понял, что используется против его армий, он послал воинов выследить и уничтожить всех оставшихся хироа. И хотя Охотнику удалось заполучить хороший запас крови до решительных мер Эйвена, из-за частоты нападений запасы оружия теперь были практически исчерпаны.

Медленно, но верно Эйвен завоевывал позиции, убивая по пути столько смертных, сколько мог… иногда собственной рукой, иногда руками своих предполагаемых последователей. Он не всегда был свидетелем нападений, часто мысленно наблюдая за происходящим через тех, с кем он был связан, точно так же, как во время боя той ночью.

«Он не знал, что ты будешь здесь, поэтому никогда не приказывал нам доставить тебя к нему. Тебе нужно уйти, сейчас же. Прежде чем он отдаст эту команду.»

Каким-то образом Ваэре удалось пробиться сквозь силу Заявления Эйвена, чтобы предупредить Алекс. Но Эйвен не отдавал приказ о ее поимке. Как только он узнал, что она вернулась после своего семинедельного исчезновения, вместо того, чтобы позволить своим последователям похитить ее, он решил ударить ее там, где это было бы больнее всего — отправившись за теми, кого она любила.

Тошнота охватила Алекс, когда она сидела там, опасаясь за друзей. Она отчаянно хотела отправиться на спасательную миссию, но прежде чем смогла это сделать, ей нужно было дослушать Дарриуса и других учителей, которые наконец-то заканчивали свой кошмарный рассказ.

— …и каким-то образом, он теперь тоже одарен, — говорил Дарриус серьезным голосом, подтверждая страх Алекс после того, что она узнала от Зайлин, — хотя, как это может быть, никто из нас не знает. Но я видел своими собственными глазами. Я наблюдал, как он повелевает стихиями, я наблюдал, как он перемещает людей и предметы силой мысли, я наблюдал, как он душит своих жертв одним взглядом. Он не ограничен одним даром; кажется, нет ничего, чего бы он не мог сделать.

Алекс бросила взгляд на Майру, единственного человека в комнате, кроме Кайдена и Деклана, который мог знать правду о каннибальских наклонностях Эйвен. Но меярина казалась такой же мрачно сбитой с толку, как и другие учителя.

Алекс решила не посвящать их в подробности, а вместо этого только сказала:

— Я знаю.

Ее ответ их не удовлетворил, и, учитывая все, через что они прошли за последние недели, она заставила себя проглотить беспокойство, застрявшее в горле, и нетерпение двигаться дальше, воспользовавшись моментом, чтобы быстро обобщить то, что Нийкс рассказал ей об Эйвене, вместе с пробелами, которые заполнила Зайлин. Все учителя выглядели вполне оправданно возмущенными ее новостью и немедленно начали засыпать вопросами:

Как долго он сможет получать доступ к дарам тех, кого он поглотил?

Может ли он использовать более одного дара одновременно?

Должен ли он требовать от своих жертв какого-то переноса для работы способностей, или он может просто съесть чье-то сердце и завладеть их способностями?

Алекс не могла дать им никаких ответов, не зная.

Вместо того, чтобы сосредоточиться на их запросах информации, которой у нее не было, ее внимание переключилось на Майру, чье лицо стало пепельным при упоминании Алекс ее брата. Выражения ее лица было достаточно, чтобы Алекс поняла, что до нее, должно быть, дошли слухи о смерти Нийкса… неудивительно, учитывая, что с тех пор в Медоре прошло так много времени.

Несмотря на вопросы, которые все еще сыпались в ее сторону, Алекс отпустила руку Деклана и наклонилась вперед, чтобы схватить негнущиеся пальцы Майры.

Игнорируя всех остальных, она прошептала на лирическом языке меярин, который могла понять только Майра, разделяя последние слова Нийкса с вершины горы Педрис.

— Он хотел, чтобы я сказала тебе, что он любит тебя. И что он сожалеет.

Губы Майры задрожали, а глаза наполнились слезами, только одна из которых скатилась по ее щеке, когда она прошептала в ответ, также на меяринском:

— Я только что вернула его.

Алекс медленно закрыла глаза, ее сердце болело за Майру, которая, как и Нийкс, пожертвовала своей жизнью ради Алекс, хотя и по-другому. Алекс ничего не могла предложить бессмертной, чтобы успокоить ее горе… горе, которое длилось уже тысячи лет, вплоть до ее недавнего воссоединения с братом. Было несправедливо, что их снова разлучили, и на этот раз с такой бесповоротностью.

Но Майра давным-давно научилась превращать свою боль в силу, поэтому, хотя ее бурный взгляд оставался темным от печали, она сжала руки Алекс, прежде чем отпустить, все следы слез исчезли, когда она напрягла спину, готовясь к тому, что должно было произойти дальше.

Восприняв это как намек, Алекс повернулась к остальным и хриплым голосом, который не скрывал ее беспокойства за друзей или нетерпения пойти за ними, спросила:

— Есть еще что-то, что нам нужно знать?

Они настороженно переглянулись, прежде чем Дарриус кашлянул и сказал:

— Есть еще кое-что напоследок.

— Тогда рассказывай, — сказала она. — И, пожалуйста, сделай это быстро. Потому что каждая минута, которую мы проводим за разговором, — это еще одна минута, когда Эйвен может делать что угодно с Джорданом, Д.К. и Биаром. Нам нужно добраться до них до… до… — Она не смогла закончить предложение.

Тихо Дарриус сказал:

— Ты не можешь пойти в Мейю, Алекс. Конечно, ты должна это понимать.

Сдерживая свое желание наброситься, она сказала:

— Если ты думаешь, что я собираюсь оставить их…

— Как ты думаешь, почему их похитили? — перебил он, устало протирая глаза. — Они — приманка. Эйвен не смог связаться с тобой лично, поэтому он пытается выманить тебя. Он хочет, чтобы ты предприняла попытку спасения. Это ловушка.

Алекс вскинула руки в воздух.

— Ты думаешь, я этого не знаю?

— Думаю…

— Это не имеет никакого значения, — отрезала она. — Ты ничего не можешь сказать, что остановило бы меня от попытки.

— И как же ты планируешь туда добраться? — спросил Охотник, его тон был скорее любопытным, чем критическим, как будто он действительно хотел услышать ее план. — В тот момент, когда ты прибудешь в Раэлию, попадешь в засаду, так что не сможешь пройти через Библиотеку. — Его взгляд обратился внутрь, когда он продолжал отвергать ее варианты. — Защитные чары, окружающие Мейю, были усилены с тех пор, как ты была там в последний раз, чтобы не дать Ходящим по Теням и Дневным Всадникам затенять или высвечивать свой путь, что означает, что ты не можешь попросить помощи ни у одного из них. Даже если бы Сорайя не была ранена, к ней применялись бы те же ограничения.

Алекс почувствовала острую боль при мысли о том, что ее раненый волк лежит в медицинском отделении, и молилась, чтобы Флетчер был прав насчет того, что человеческие лекарства способны исцелить ее. Ей хотелось бы прямо сейчас быть рядом с Сорайей, чтобы все ее друзья были в безопасности с ней и любили ее верного собачьего компаньона.

Скоро, пообещала она себе. Скоро ее друзья вернутся и займутся именно этим. Они должны! Она не приняла бы никакого другого исхода.

— И Сферические двери тоже не проведут тебя через защиту, — продолжил Охотник. — Итак, как я это вижу, твой единственный вариант — использовать Вечный Путь. Но тебе понадобится согласный меярин.

— У нее есть один, — без колебаний ответила Майра, ее секрет — среди прочих — по-видимому, был раскрыт в течение последних нескольких недель. Но хотя Алекс оценила предложение, она покачала головой, уже зная, что это не сработает.

— Если кто-нибудь, кроме меня, приблизится к городу, читатели мыслей Эйвена узнают, — сказала она, мысленно добавив, что, возможно, даже сам Эйвен, если он недавно поглотил сердце кого-то с этим особым ментальным даром. — Если есть хоть какой-то шанс на спасение, я единственная, чьи мысли не будут услышаны, единственная, кто может входить и выходить незамеченной.

Алекс не была дурой… она знала, что город Мейя был эпицентром для всей армии Эйвена. Столкновение с ним там не привело бы ни к чему, кроме смерти. Единственной надеждой, которая была у ее друзей, — тайный побег, который она одна могла предложить.

— Это не совсем так, — тихо возразил Кайден, и его многозначительный взгляд заставил Алекс задохнуться от осознания того, что он был исключением. Облегчение нахлынуло на нее при осознании того, что ей не придется идти туда одной, хотя страх сотрясал ее до костей при мысли о риске, на который они оба пойдут.

— Кайден прав, — согласился Охотник. — Его с младенчества обучали защищать свой разум от манипуляций даром. Даже Сигна Зу не мог прочесть его.

Сигна Зу — самый сильный читатель мыслей в армии Эйвена. На аванпосте Сури и позже на званом ужине у сэра Освальда он не смог прочитать мысли Кайдена… оба места, в которых Охотник направлял их во время их ночной вылазки на уроке Хитрости и Уловок.

— Но он не единственный, — сказал Охотник, удерживая взгляд Алекс.

Его заостренное выражение лица заставило ее запоздало осознать, что единственный способ, которым он смог бы присмотреть за ними в те выходные — используя свой дар восприятия и осознанности, чтобы следить за их прогрессом, — это если бы он был достаточно близко, чтобы вмешаться, если что-то пойдет не так. Это означало, что Сигна должен был заметить его присутствие, где бы он ни прятался.

— Твой разум защищен? — спросила Алекс, широко раскрыв глаза.

Он ответил одним кивком, но не стал вдаваться в подробности… не то чтобы Алекс ожидала от него этого, поскольку вся его жизнь, казалось, была окутана тайной.

— Тогда мы втроем войдем вместе, — сказал Кайден.

Облегчение Алекс росло при мысли о том, что их учитель был с ними на миссии, его опыт значительно увеличивал их шансы на успех… даже если эти шансы все еще были тревожно низкими.

— У тебя все еще нет способа попасть внутрь, — сказал Дарриус, его голос был полон беспокойства. Когда Лена Морроу лишила его дара мудрости, Алекс поняла, что его уверенность, должно быть, все еще не восстановилась. Но, по крайней мере, он больше не говорил в упор, что она не должна идти. Не то чтобы она стала бы слушать. Хотя она ценила его мнение и наставления, на карту были поставлены жизни трех лучших друзей. Ничто не удержит ее от попытки спасти их. Ничто.

— Как сказал Охотник, наш единственный вариант — использовать Валиспас, — ответила она.

— Но, как ты сказала, как только кто-нибудь, кроме вас троих, приблизится, Эйвен узнает, — ответил Деклан, явно расстроенный тем, что ему придется остаться.

Алекс послала ему сочувственный взгляд, но с этим ничего нельзя было поделать. Никто не мог пойти с ними, если их разум не был защищен… и это означало также меяринов.

— У меня есть идея, но сначала мы должны отправиться в Драэкору, чтобы она сработала, — сказала Алекс, чувствуя, как давление часов бьется в такт ее напряженному пульсу.

Заинтригованные взгляды обратились в ее сторону, но она пока не хотела озвучивать свой план. Главным образом потому, что от самой мысли об этом у нее сводило живот.

Подавив трепет, Алекс посмотрела на Майру и сказала:

— Как только Флетчер стабилизирует состояние Сорайи, ты можешь доставить его в Драэкору? Мне… понадобится его помощь.

Глаза Майры вспыхнули от какой-то ноты, которую она услышала в голосе Алекс, но она кивнула в знак согласия.

— Пока нас не будет, вам нужно будет поднять тревогу, — продолжила Алекс, переводя взгляд с Дарриуса на Картера. — Убедись, что все готовятся к… к…

К концу.

Потому что Алекс знала, что именно с этим они столкнулись.

Ее целью было доставить своих друзей в безопасное место, но после этого наступит время противостоять Эйвену раз и навсегда.

— Мы свяжемся с армиями союзников, — пообещал Картер с резким кивком. — Вы просто сосредоточьтесь на спасении, а потом мы разберемся с остальным, как только вы все снова будете в безопасности.

«В безопасности» не будет ни один из них, даже если им удастся выполнить свою предстоящую миссию. Никто не был в безопасности… и они не в безопасности, пока Эйвен не будет побежден. Если это вообще еще возможно.

— К черту пророчество, — сказал ей Нийкс. — Забудь, что там было сказано… обе версии. Ты иди и сама верши свою судьбу.

Воодушевленная этим воспоминанием, Алекс поднялась на ноги.

— Нам нужно идти.

— Подожди… Алекс…

Со стоном она повернулась к Дарриусу, но прежде чем она смогла снова возразить, что время имеет значение, выражение его лица заставило ее остановиться.

— Есть еще кое-что… последнее, что тебе нужно знать.

Алекс никогда не видела, чтобы он смотрел на нее так, как сейчас. Извинение, сожаление, отчаяние, сострадание… она не могла прочесть выражение его лица, но этого было достаточно, чтобы по ее спине пробежала дрожь дурного предчувствия.

Он двигался, пока не оказался прямо перед ней, его лицо было бледным. Он колебался, что вызывало тревогу. Пока, наконец, не заговорил.

— Две недели назад сэр Камден пришел ко мне. Он сказал… Он сказал… — Дарриус крепко зажмурил глаза, прежде чем снова открыть их, чтобы удержать ее. — Мне так жаль, Алекс.

Алекс понятия не имела, за что он извинялся, понятия не имела, что мог сказать ему анимированный доспех. И все же, страх сжал ее внутренности, когда она спросила:

— Жаль за что?

У Дарриуса перехватило горло.

— Две недели назад твои родители вышли из Библиотеки в поисках тебя. Сэр Камден пытался предупредить их, чтобы они не ходили, но от тебя ничего не было слышно, и они беспокоились.

Алекс замерла.

— Время было… неподходящее. Они вышли как раз в тот момент, когда небольшая группа меяринов атаковала кампус. Но среди них были и другие, одним из которых был Маркус Спаркер.

Отец Джордана… который был сильным чтецом мыслей.

Нет.

— Ничто не мешало Маркусу узнать, кем они были… и кем они были для тебя, — прошептал Дарриус.

Алекс не знала, когда руки Кайдена сомкнулись вокруг нее, но теперь они были единственным, что удерживало ее на ногах.

— Дарриус. — Она выдохнула его имя дрожащими губами, умоляя его не говорить того, чего она больше всего боялась.

— Он забрал их, Алекс, — продолжал шептать Дарриус. — Я не… прошло две недели, и мы ничего не слышали. Я не знаю, если… если…

Если они все еще живы.

Ему не нужно было произносить эти слова, чтобы Алекс услышала сомнение в его голосе.

Но это было не все, что она услышала.

Потому что в ее голове эхом отдавались крики из видения будущего, звуки пыток ее родителей, их смерть тянулась медленно… так мучительно медленно.

Пойманная в ловушку кошмара, в котором оживали ее худшие страхи, она едва почувствовала легкое прикосновение пальцев, ласкающих ее лицо; она едва слышала, как Кайден шептал ей на ухо, говоря ей дышать… говоря ей, что Эйвен дал бы знать, если бы он убил ее родителей, что он бы торжествующе прокричал это, просто чтобы опустошить ее.

Его словам удалось пробиться сквозь крики, все еще отдающиеся эхом в ее голове, заглушив их настолько, что она смогла набрать воздуха в легкие. Она сосредоточилась на лице Кайдена всего в нескольких дюймах от своего собственного, его пристальный взгляд был прикован к ней, его сильные руки обнимали ее, удерживая в настоящем. Он был прав… Эйвен объявил бы об этом, если бы ее родители уже были мертвы. И пока они были живы, у них все еще оставалась надежда, с какими бы ужасами они ни столкнулись за две недели, прошедшие с тех пор, как их похитили.

— Мы должны забрать их. — Ее слова были едва слышны, но Кайден кивнул, молча обещая, что они это сделают.

Она перевела взгляд с Дарриуса на Картера, Майру, Деклана, затем, наконец, на Охотника и обратно на Кайдена, прежде чем глубоко вздохнуть и повторить свое предыдущее заявление:

— Нам нужно идти.

Твердость ее голоса, казалось, шокировала всех, кроме Кайдена и Деклана, оба из которых видели, как она преодолевала испытание за испытанием в течение прошлой недели, оба из которых были свидетелями того, на что она была способна под давлением.

— Я встречу вас в Библиотеке, — сказал Охотник, настороженно глядя на нее, как будто ожидая, что она разразится истерикой. Когда она этого не сделала, в его взгляде мелькнул намек на одобрение. — Мне просто нужно сначала захватить несколько вещей.

Он ушел, а Алекс повернулась к тем, кто остался, подавляя все мысли о своих родителях, полная решимости верить, что они живы и скоро воссоединятся с ней. Она не поддастся страху, она не сдастся страху. Ее родители — и ее друзья — нуждались в том, чтобы она была сильной, нуждались в том, чтобы она была сосредоточена.

Напомнив Майре, чтобы она как можно скорее доставила Флетчера в Драэкору, и снова сказав Дарриусу и Картеру, чтобы они передали весточку армиям смертных, Алекс и Кайден крепко обняли Деклана и пообещали со спокойным, но полным надежды оптимизмом скоро увидеться с ним снова. Затем они поспешили в Библиотеку, их нетерпение было ощутимым и только усилилось, когда они остановились в теперь уже освещенном фойе, чтобы дождаться Охотника.

Поскольку карантин больше не действовал, Алекс старалась отвлечься, разглядывая стены и нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, пытаясь отвлечься от всего, что должно было произойти, сосредоточившись на постоянно меняющихся картинах.

Водопад, в который она когда-то провалилась, снова появился в поле зрения, вместе с изображением освещенной камином спальни, которую она однажды посетила, чтобы вздремнуть днем. Были также реальные, необитаемые изображения городов, в которые она отважилась побывать, идеальные изображения Грейвела, Мару, Мардении, Дюпресса и подводного Ниаласа. Мейя тоже была там, ее спиралевидные башни из Мирокса каким-то образом светилась внутренним светом даже в портретной форме. Но именно иллюстрация Трюллина заставила ее глаза проясниться, когда она поняла, что случилось с некогда оживленным человеческим городом и многими из тех, кто в нем жил.

Почувствовав ее отчаяние, Кайден отвернул девушку от стен, его руки притянули ее ближе.

Алекс прильнула к нему, просто позволяя обнять себя. Ей не нужно было говорить ему, как она была напугана… он и так знал. Так же, как он знал, как она была благодарна за то, что он был с ней, даже если она не произносила этих слов. Он уже последовал за ней в другой мир; она знала без тени сомнения, что он последует за ней и в этот мир, если до этого дойдет.

Внезапно переполненная всеми чувствами к нему, она слегка отстранилась, и его руки ослабли, предполагая, что она хочет отстраниться. Но вместо этого она потянулась и обвила руками его шею, притягивая его голову вниз, чтобы прижаться губами к его губам.

Поцелуй был нежным, сладким и совершенным. Это было все, чем Кайден был для нее, и все, чем, как она надеялась, она была для него. Но это также закончилось слишком быстро, потому что Охотник выразительно кашлянул, давая знать о своем присутствии… это Алекс заметила бы раньше, если бы она не была так захвачена моментом.

— Рад видеть, что вы оба извлекаете максимум пользы из ситуации, — сухо заметил учитель.

Алекс проигнорировала жар, который покалывал ее щеки, и низкий смешок Кайдена, когда она кашлянула и спросила:

— Ты получил все, что нужно?

В ответ учитель передал два кинжала в комплекте с набедренными ножнами, одни для Кайдена, другие для нее. В них не было ничего особенного, но как раз в тот момент, когда Алекс собиралась указать, что у нее была Аэнара, а у Кайдена все еще был меч, который он использовал в стычке — теперь закреплены на спине — и поэтому им не нужно было дополнительное оружие.

— Они оба покрыты кровью хироа, — сказал он, и Алекс немедленно схватила его руку со значительно большей осторожностью — и немалой долей беспокойства, — поскольку она была почти так же восприимчива к воздействию крови, как и меярины. — Используйте их только в крайнем случае, поскольку в отличие от этого, — он поднял маленькую сферу, похожую на коммуникационный шар и расположившуюся у него на ладони, — лезвия не поставляются со встроенным противоядием.

Алекс прищурилась на сферу.

— Это что…?

Охотник кивнул.

— Самый последний. Я приберегал его на крайний случай, и, хотя я бы предпочел не использовать его без крайней необходимости, если мы окажемся в худшем случае, спрей поразит любого в радиусе двадцати метров.

Включая ее саму, поняла Алекс, но, по крайней мере, в оружейной крови хироа содержалось лекарство… в отличие от кинжала, который она сейчас осторожно пристегивала к бедру.

Видя, что все готово, Алекс не стала больше ждать ни секунды, чтобы вызвать дверной проем прямо из фойе. Никого не было рядом, чтобы посмотреть на ее показ… было ли это потому, что прошло много времени после комендантского часа, или потому, что была введена какая-то другая новая процедура безопасности благодаря безжалостным стычкам Эйвена с академией, она не знала. Даже если бы были свидетели, Алекс все равно было бы все равно; она была за гранью того, чтобы беспокоиться о том, кто знал, что она была Избрана.

— Погнали, — сказала она, направляясь из Акарнаи прямо в Драэкору.

Когда они прибыли, солнце начало всходить, еще одно свидетельство того, что время между Тиа Аурас и Медорой текло по-разному, поскольку, хотя пир в мире за пределами звезд продолжался до глубокой ночи, было не так уж поздно, когда они, наконец, смогли уйти. Теперь, когда ночь переходила в день, Алекс почувствовала растущее отчаяние, желая добраться до друзей и до семьи.

Спеша по медленно просыпающемуся поселению, она подсознательно отметила, что оно мало изменилось за те семь недель, что ее не было, за исключением того, что зима начала таять, переходя в весну, совсем как кампус академии. И все же здесь по-прежнему не было полевых цветов, по-прежнему не было той дикой красоты, которой место когда-то обладало. Алекс только надеялась, что после того, как Ксира и драконы вернутся, то же самое произойдет и с жизнеспособностью плавучих островов.

Не обращая внимания на испуганный ропот нескольких рано вставших меяринов, Алекс быстро повела Кайдена и Охотника через спящее поселение к палатке из Мирокса в центре лагеря, не колеблясь, открыла ее и вошла внутрь.

Сквозь занавеску, разделяющую комнату, она могла видеть очертания все еще находящегося в коме Рока, и при виде этого на нее навалилась тяжесть. Но ее внимание быстро привлекли Кия и Заин, они уже проснулись и замерли при ее появлении, на их лицах был шок, а также облегчение, настолько острое, что это было больно видеть.

— Звезды, Алекс, — сказала Кия, приближаясь к ней с бессмертной скоростью и притягивая ее в крепкие объятия. — Мы думали… Мы думали…

Прежде чем Кия смогла закончить, Алекс вырвалась из ее объятий и была схвачена Заином, его хватка была на грани разрушения костей, когда он прошептал хриплым голосом, полным эмоций:

— Маленький человечек.

Алекс потребовалось все ее самообладание, чтобы не разрыдаться из-за прозвища, которое она когда-то ненавидела.

— Я в порядке, — прошептала она им обоим. — Обещаю… я в порядке.

— Где ты была? — потребовала Кия, как только Заин, наконец, отпустил Алекс. Взгляд меярины метнулся к Кайдену и Охотнику, которые молча ждали на заднем плане, прежде чем она вернула свое внимание к Алекс и продолжила: — Все наши воспоминания вернулись… все, о чем ты нам рассказывала, все из прошлого, когда ты была там в роли Эйлии. А потом мы услышали, что Айз Даега была убита в битве при Грейвеле, и мы поняли, что произошло.

— Мы также слышали, что Эйвен после этого пришел прямо к тебе, точно зная, кто ты… и что Нийкс встал перед смертельным ударом, чтобы спасти тебя, — сказал Заин, оставаясь рядом с Алекс, как будто он боялся, что она исчезнет в тот момент, когда он отведет от нее взгляд.

Если отбросить в сторону его защитное поведение, она просто почувствовала облегчение от того, что в его голосе больше не звучала горечь при упоминании Нийкса, которого он когда-то считал худшим видом предателя. Она не была уверена, было ли его новое отношение вызвано тем, что она видела его в последний раз, и как она заявила, что Нийкс невиновен, или потому, что она была жива только сегодня, так как Нийкс отдал свою жизнь за нее, но в любом случае, это облегчило бремя на ее сердце, зная, что ее любимого друга больше не презирали после стольких лет самопожертвования.

— Но после этого… после того, что случилось с Нийксом, — сказала Кия, тщательно подбирая слова, осознав — и вспомнив — как много он значил для Алекс, — никто не мог нам ничего сказать. Ты просто… исчезла. Мы действительно боялись, что ты мертва.

— Я была в Тиа Аурас, безуспешно пытаясь получить помощь, — сказала она. Когда их глаза комично расширились, а рты открылись от того, что, как она знала, будет означать тысячу вопросов, она подняла руку, чтобы остановить их. — Я хотела бы объяснить прямо сейчас, но нет времени. Я только что узнала, что мои родители были похищены две недели назад, и сегодня вечером последователи Эйвена также захватили Джордана, Д.К., и Биара. Мы, — она указала на Кайдена и Охотника, — единственные, кто может проникнуть в Мейю так, чтобы его читатели мыслей не заметили, поэтому мы на пути к их спасению.

Во всяком случае, Кия и Заин выглядели только более недоверчивыми. Но, к счастью, они понимали срочность того, с чем столкнулась Алекс, и им удалось придержать свои вопросы.

Однако оба они были достаточно понимали стратегию, чтобы знать сложность проникновения в Мейю, поэтому именно Заин спросил:

— Как именно ты планируешь это сделать?

Когда ее пульс начал учащаться от того, что, как она знала, должно было произойти, Алекс сказала:

— Я планирую использовать Валиспас.

Кия и Заин нахмурились, и последний сказал:

— Ты хочешь, чтобы один из нас отвез тебя туда? Ты знаешь, что они почувствуют нас… тебя обнаружат мгновенно.

Алекс покачала головой.

— Нет… Я планирую использовать Валиспас.

Ее акцент на слове был безошибочным, отчего их замешательство росло, как и замешательство Охотника и Кайдена, которые подошли к ней.

— Ты больше не в прошлом, Алекс, — медленно произнесла Кайя. — У тебя больше нет доступа к Вечному Пути.

Алекс заставила свои колени перестать дрожать.

— Это потому, что кровь Эйвена все еще недействительна, — сказала она. — Пока Рока жив, он считается законным наследником трона.

— Что означает, что Валиспас — не вариант, — заметил Заин. — Не для тебя.

Алекс сделал дрожащий вдох.

— Может быть.

Никто в комнате не смог понять, на что она намекала.

— Алекс, — позвала Кия, ее нетерпение росло, — как…

— Мы должны убить его, — прошептала Алекс. Она заставила себя встретиться с ними взглядом и повторила: — Чтобы мой план сработал, Рока должен умереть.

Глава 30

Реакция на ее заявление была именно такой, какой она себе представляла: яростные крики, за которыми последовало ожесточенное сопротивление. Даже Кайден и Охотник отказались от ее идеи, ни один из них не понимал, как убийство законного короля Мейи и передача Эйвену трона на блюдечке с голубой каемочкой кому-либо помогут.

— В гипотетическом мире, где твое предложение рассматривалось как что-то иное, чем безумие, — сказал Заин, его тело напряглось, — не только ты могла бы снова использовать Валиспас…. Эйвен также восстановил бы доступ. Нам не нужно давать еще одно оружие в его арсенал.

— Но он бы сразу узнал? — поспорила Алекс. — Как бы он понял, что Рока умер, и его наследство вернулось, если бы он сам не увидел смерть своего брата или кто-то другой не сказал ему, что это произошло? — Она посмотрела на занавеску и обратно. — Эйвен каким-то образом почувствовал бы это?

Лицо Кии стало белым, и она выглядела опасно близкой к тому, чтобы подбежать и запрыгнуть на Рока, чтобы защитить его своим телом, но все же она ответила:

— Он ничего не должен почувствовать. Но в этом не происходящем сценарии, — это значение было невозможно не заметить, — в тот момент, когда он выяснит, как тебе удалось проникнуть в город, он поймет правду. Тогда он сможет отправиться куда угодно, в том числе сюда, в Драэкору, со своими собственными средствами побега — это единственное, что так долго удерживало его и его армию вдали.

— Тогда нам просто нужно убедиться, что все здесь либо готовы сражаться, либо, что предпочтительнее, желают эвакуироваться и присоединиться к остальным смертным, — сказала Алекс, уже рассмотрев такую возможность. — Кто-нибудь из вас выходил отсюда с тех пор, как меня не было?

— Мы помогали твоим людям в их битвах всякий раз, когда Эйвен присутствовал, поскольку риск того, что он ударит нас здесь в то же время, был минимальным, — ответил Заин, его руки сжались в кулаки вокруг оружия, а глаза следили за каждым движением Алекс, как будто она была змеей, готовой нанести удар. — Однако это было сложно, поскольку смертным было трудно отличить друга от врага, особенно с их вооруженной кровью сарнафа… хорошая идея, я должен признать.

Друга от врага. Это была головоломка, которую им предстояло решить… но позже. Прямо сейчас ей нужно было добраться до Мейи, к ее друзьям и родителям. Но на ее пути все еще стояли два очень расстроенных меярина.

— Алекс, — тихо сказала Кия, — о чем бы ты ни думала, ты должна знать, мы ни за что не позволим тебе навредить Рока. — Выражение ее лица было пораженным, но тон непоколебимым. — Мы ни за что не позволим тебе убить его.

— Полагаю, именно здесь я должен вмешаться.

Флетчер выбрал самое подходящее время, когда они с Майрой вошли в палатку.

— Хотя, возможно, было бы неплохо немного предупредить, — многозначительно сказал доктор Алекс, останавливаясь рядом с ней.

— Ты был занят, — ответила она. Затем, тише: — Как Сорайя?

— Стабильно. Варин присматривает за ней, пока меня не будет, но я уверен, что она полностью поправится.

Услышав подтверждение, Алекс глубоко вздохнула с облегчением.

— Спасибо тебе, Флетчер.

— Ты можешь поблагодарить меня, посвятив в свой план, — ответил он. — Мэгги, эм, Майра, я имею в виду, приводила меня сюда несколько раз, чтобы проверить жизненные показатели Рока, так что я знаком с его текущим состоянием, но я в недоумении относительно того, что ты предлагаешь с ним сделать.

Вытирая потные руки о свои кожаные доспехи, Алекс снова посмотрела на занавеску и спросила:

— Есть ли способ, которым ты можешь сделать так, чтобы Рока умер, но все еще оставался в живых?

Заин и Кия одновременно затаили дыхание.

— То, о чем ты просишь, — медленно произнес Флетчер, — это не то, что я бы посоветовал.

Это также было не то, о чем Алекс когда-либо подумала при обычных обстоятельствах. Но их обстоятельства были какими угодно, только не нормальными.

— Отчаянные времена, Флетчер, — прошептала она. — Ему нужно быть мертвым всего секунду, чтобы кровь Эйвена снова стала королевской. — Она посмотрела на Заина и Кию в поисках подтверждения, получив краткие кивки согласия, прежде чем снова повернулась к доктору и спросила: — Это можно сделать?

Ему потребовалось мгновение, чтобы ответить, и когда он это сделал, это было с явным колебанием.

— Я могу остановить его сердце способом, который обычно позволяет проводить реанимацию, но, учитывая его кататоническое состояние, я не уверен, что какой-либо из моих обычных методов оживления сработает. — Он потер челюсть, его взгляд сосредоточился, когда он размышлял. — Из того, что я понял, Гримму Хелкину не нужно ничего делать, чтобы его сонный дар оставался активным. По сути, это сравнимо со взрывом Стабилизатора — достаточно было одного удара, и только обдуманное решение со стороны Гримма разбудит Рока; как второй взрыв с обратным эффектом. До тех пор даже смерть не выведет его из комы. — Он сделал паузу, затем закончил: — Поскольку его тело и разум сейчас находятся в подвешенном состоянии, боюсь, что если я остановлю его сердце, в нем не останется ничего достаточно сознательного, чтобы отреагировать на мои попытки реанимации. Нет, пока дар Гримма остается в силе.

Быстро обдумав это, в голове Алекс начал формироваться новый план.

— Если ты не сможешь полностью оживить его, сможешь ли ты сохранить ему жизнь достаточно долго, чтобы мы могли его разбудить?

Флетчер вопросительно склонил голову набок.

— Как… — Алекс растерялась, но потом ей в голову пришла идея. — Ты знаешь, что такое искусственное дыхание?

Выражение лица Флетчера было бы комичным в любом другом случае.

— Я врач. Конечно, знаю.

Алекс не стала тратить время на объяснения, что медицина Медоры настолько продвинутая, что она не была уверена, существует ли сердечно-легочная реанимация за пределами Фрейи.

— Тогда ты можешь поддерживать его сердцебиение, пока нас не будет?

Он осторожно кивнул.

— Как долго? — спросила Алекс.

— Риск необратимого повреждения возрастает по мере того, как дольше проводится искусственное дыхание, — предупредил Флетчер. — Но… учитывая его более быстрое бессмертное исцеление, предполагая, что мы сможем вручную поддерживать постоянную работу его сердца и легких, насыщающих кровь кислородом, у тебя будет время, необходимое для того, чтобы войти в Мейю и выйти из нее. За исключением каких-либо непредвиденных обстоятельств, конечно. Но без Гримма…

Твердым голосом Алекс сказала:

— Гримм вернется с нами.

Молчание встретило ее заявление. Пока Охотник не заговорил.

— Добавь его в постоянно растущий список, — сказал учитель вполголоса, явно не будучи поклонником все более усложняющегося плана, но также понимая, почему одаренный человек должен был быть среди возвращающихся.

— Сколько человек может поместиться на Валиспасе одновременно? — Кайден спросил меяринов в комнате, о чем Алекс не подумала.

— Валиспас построен не по размеру, это зависит от концентрации призывателя, — сказала Кия. Ее взгляд метнулся к Алекс, к Флетчеру, к занавесу, затем снова к Кайдену, когда она закончила: — Пока тот, кто командует им, способен оставаться сосредоточенным на тех, кто путешествует, предела нет. Однако я никогда не знала никого, кто мог бы перевозить более дюжины человек одновременно. Это даже с натяжкой.

Охотник тихо подсчитал.

— Мы трое, Джордан, Биар, Делуция, Гримм и твои родители. Это девять, Алекс. Думаешь, ты сможешь с этим справиться?

— Десять, — ответила она, не желая признавать, что она когда-либо вызывала путь только для того, чтобы переносить до двух других людей одновременно. — Есть еще кое-кто, кто тоже должен пойти с нами.

Алекс не забыла идею Астофа о рычагах воздействия. И хотя спасение было приоритетом, это мог быть единственный шанс, который у нее был, чтобы добраться до Нииды. Однако, когда она поделилась своим объяснением с остальными, они были почти так же недоверчивы, как когда она объявила, что им нужно убить Рока.

— Ты похищаешь королеву? — спросила Кия, и Алекс запоздало поняла, что Ниида была будущей свекровью Кии. — Думаю, пребывание в Тиа Аурас повредило тебе голову.

Кия не могла быть более права. Но это не означало, что Алекс передумала.

— Она не пойдет добровольно, — сказала Алекс, — но пока я не решу, собираюсь ли я делать то, что сказал мне Астоф, мне нужен способ вернуть ее без борьбы. — Она оглядела палатку, сосредоточив внимание на небольшой площадке, уставленной различными лекарственными средствами. — В ту ночь, когда Гайэль похитил меня и отвез в Таэварг, он дунул мне в лицо каким-то черным порошком, и это мгновенно вырубило меня. Есть шанс, что ты знаешь, что это было?

Брови Заина поползли вверх, но он подошел к столу и порылся в беспорядке, прежде чем вернуться и вручить ей маленький стеклянный контейнер, в котором оставалось немного порошка.

— Это называется серос, — сказал он. — Он более редкий, чем майрас, которого сейчас почти нет. — Он указал на порошок и добавил: — Это последнее из наших запасов, и поскольку я лично стащил его с Мейи после нашего побега, могу подтвердить, что это последний из чьих-либо запасов.

Алекс прищурилась, глядя в стекло.

— Сколько здесь?

— Хватит на две дозы. — Затем он проинструктировал: — Высыпь половину того, что там есть, на ладонь, а затем выдуй в лицо жертве, точно так же, как Гайэль сделал с тобой.

— Отлично, — сказала Алекс, убирая стакан в карман и делая мысленную заметку, чтобы случайно не вдохнуть порошок. Это было бы неловко.

Имея под рукой две дозы, они могли бы уложить Гримма так же, как и Нииду… надеясь, нокаутировав Заявленного человека до того, как Эйвен поймет их действия через свою связь. Более простым решением для Алекс было освободить Гримма, все еще находясь в городе, и позволить ему свободно уйти с ними, но для них было разумнее отступить как можно быстрее. Благополучно вернувшись в Драэкору, Алекс смогла проникнуть в разум Гримма, сразиться с волей Эйвена и разорвать их связь, тем самым позволив одаренному человеку затем добровольно пробудить Рока.

«Просто, не так ли?» она не могла удержаться от саркастической мысли.

Позволив мыслям блуждать по всему, с чем им предстояло столкнуться, с мельчайшими фрагментами видения пыток, нахлынувшими на ее разум, прежде чем она быстро заблокировала его снова, она указала на стол с припасами и спросила:

— У вас, ребята, осталось немного лэндры?

Кия собрала несколько серебристых цветов и вручила маленькие букетики Охотнику, Кайдену и Алекс.

Майра сорвала стебель из букетика Алекс и тихо сказала:

— Я позабочусь, чтобы это дали Сорайе, пока тебя не будет. У меня такое чувство, что ты захочешь, чтобы она оказалась в полном здравии как можно быстрее.

Алекс не волновало, что ее волчица не могла пройти через защиту Мейи и прийти им на помощь, она просто хотела, чтобы Сорайя быстро исцелилась, поэтому с благодарностью кивнула Майре и прошептала:

— Спасибо.

Повернувшись к Кие и Заину, которые все еще были явно на взводе, Алекс заставила себя встретиться их пристальные взгляды, безмолвно умоляя не вставать у нее на пути.

В ответ Заин скрестил руки на груди и сказал:

— Значит, ты действительно это делаешь?

— Заин, это мои родители. Это мои друзья, — мягко ответила Алекс. — Я бы не стала предлагать, если бы это не было единственным способом, если бы я не думала, что это сработает. Ты знаешь, что иначе я бы никогда не стала рисковать Рока, так же как ты знаешь, что он был бы первым, кто выдвинул бы свою кандидатуру, если бы мог. — Она посмотрела на Кию, затем снова на Заина, обращаясь к ним обоим, когда умоляла: — Пожалуйста, не пытайтесь остановить меня.

Со вздохом, который мог бы сбить с курса плавучие острова, Заин повернулся к Флетчеру и сказал:

— Ты уверен, что сможешь сохранить Рока жизнь?

Алекс знала, что меярин поверит Флетчеру на слово, учитывая, что доктор однажды спас его собственную жизнь. Поэтому, затаив дыхание, ждала ответа Флетчера, ее напряжение только усилилось, когда он бросил на нее взгляд с непроницаемым лицом, прежде чем снова повернуться к Заину.

Наконец, он кивнул.

— Если все пойдет по плану, тогда, да. — Он посмотрел на Кию. — И все же мне понадобится твоя помощь. — Странно, но его губы дрогнули, когда он повернулся к Заину и сказал: — Если, конечно, ты не хочешь быть моим помощником.

Причина подергивания губ стала известна, когда врач объяснил меяринам процедуру искусственного дыхания «рот в рот» и поделился, что кому-то нужно будет вдыхать воздух в легкие Рока, пока Флетчер сосредоточится на прокачке его сердца. Если бы не тревога, скручивавшая внутренности Алекс, она бы расхохоталась, увидев выражение лица Заина, когда он поспешно передал задание Кие.

— Помни, Алекс, — сказал ей Флетчер, когда они все придвинулись ближе к кровати, отодвигая занавеску, чтобы показать коматозное состояние Рока. — Чем быстрее ты вернешься, тем лучше.

Алекс подавила желание сказать ему, что она не планировала оставаться на ужин и шоу. Вместо этого она угукнула, затем повернулась к Кие и Заину, которые смотрели на Рока сверху вниз с напряженными, обеспокоенными лицами.

Потянувшись и взяв каждого из них за руку, Алекс поймала их взгляды и спросила:

— Вы мне доверяете?

Медленно, так мучительно медленно, они кивнули.

— Тогда поверь мне, когда я говорю, что доверяю Флетчеру свою жизнь, а в данном случае — жизнь Рока. Ни он, ни я не допустим, чтобы случилось что-то плохое, — сказала она им, придав голосу как можно больше уверенности. — И если — когда — все это закончится, у нас будет Гримм здесь, и мы сможем разбудить Рока. Он снова вернется к нам по-настоящему.

Она могла сказать, что ее друзья боролись изо всех сил, но их лица также светились надеждой. Ей было достаточно знать, что они не будут удерживать Флетчера от того, что он собирался сделать.

Сжав их руки, она сказала Заину:

— Пока Кия здесь, помогает Флетчеру, ты должен быть там, будить остальных и предупреждать их. Если нам не удастся сбежать из Мейи незамеченными, за нами может последовать погоня.

— Мы будем готовы, — пообещал Заин. — Если понадобится, мы будем сдерживать их, пока вы не сможете освободить Гримма и оживить Рока, затем мы все отступим обратно в Акарнаю с вами. Под защитой Библиотеки мы будем в большей безопасности, чем где-либо еще.

Алекс чуть не покачнулась от облегчения, увидев решимость Заина и зная, что он, лидер Зелторы Мейи, был готов следовать ее плану; был готов объединить своих людей по ее просьбе. Она так многого просила от него, от них обоих. Подвергнуть опасности лучшего друга Заина и возлюбленного Кии — убить Рока — было непростой задачей. И все же, они были здесь, доверяя Алекс, как и всегда.

В последний раз сжав их руки, прежде чем отпустить, она прошептала:

— Тогда давай сделаем это.

Их кивков согласия, какими бы робкими они ни были, было достаточно, чтобы Флетчер спокойно приказал Майре передать его медицинскую сумку. Он порылся и вытащил свое устройство МедТех, подключив его к Рока, чтобы оно функционировало как монитор сердечного ритма, который издавал постоянный звуковой сигнал, который эхом отдавался вокруг них. Затем он снова полез в сумку и достал шприц и флакон с неоново-желтой жидкостью.

— Я никогда раньше не видела тебя с иглой, — заметила Алекс, чувствуя некоторое головокружение от этого зрелища.

— Это потому, что ты ужасна, когда дело доходит до чего-либо медицинского, — рассеянно пробормотал он, набирая жидкость в шприц. — Единственный раз, когда я могу поднести иглу к тебе, — это когда ты без сознания. Когда ты просыпаешься, мне приходиться кормить тебя съедобными альтернативами.

Алекс была бы смущена его заявлением, если бы оно не разрядило напряженную атмосферу, когда все, кроме нее, улыбнулись — хотя и слабо — в ответ на его комментарий. По крайней мере, до тех пор, пока он снова не заговорил и их лица снова не стали серьезными.

— Это будет почти мгновенно, — сказал Флетчер, направляя иглу на внутреннюю сторону локтя Рока. — Приготовьтесь.

Все кивнули, и Алекс двинулась ко входу в палатку, готовая нырнуть наружу и активировать Валиспас, как только ей дадут добро. Охотник и Кайден последовали за ним, держась поближе, в то время как Заин, Кия, Майра и Флетчер колдовали над Рока.

— Будь в безопасности, маленький человечек, — прошептал Заин. — И быстро возвращайся к нам.

С ее тихим обещанием, что она так и сделает, Флетчер вонзил иглу в руку Рока, желтая жидкость мгновенно наполнила его вены.

Как и предупреждал доктор, прошло всего несколько секунд, прежде чем шумы на мониторе замедлились, бип, бип, бип, в конце концов, слились в один долгий, красноречивый звук.

— Готово, — натянуто сказал Флетчер, начиная сжимать грудь Рока, в то время как Кия заняла свое место рядом с головой своего жениха. — Иди, Алекс, иди.

Глава 31

Алекс вышла из палатки еще до того, как второе «иди» слетело с губ Флетчера, Охотник и Кайден последовали за ней по пятам. Она мгновенно вызвала Валиспас, и с чувством, похожим на приветствие старого друга, Вечный Путь активировался по ее команде, унося их прочь от Драэкоры и вниз, к опасностям города внизу.

Они проносились сквозь освещенные рассветом облака под плавучими островами, и ни Кайден, ни Охотник, казалось, не были обеспокоены тем, что им показалось бы невидимыми американскими горками.

— Я направлю нас прямо во дворец, — сказала Алекс, сосредоточившись на том, чтобы доставить их туда, благодарная за то, что она так же могла справиться с Валиспасом, как и при использовании его в прошлом. — Я не знаю, будут ли они там или в Таэварге, но прошел всего час с тех пор, как были захвачены Джордан, Биар и Д.К., поэтому я рассчитываю, что их сначала доставят к Эйвену, прежде чем…

… До того, как он запрет их или сделает что-то гораздо, гораздо худшее — возможности чего она не позволяла себе рассматривать.

— Я согласен, — сказал Охотник.

— И помни… — Алекс оборвала себя, когда Валиспас опустился в чистое небо, открывая незамутненный вид на Мейю, тронутую ярким светом восхода.

— Что это, черт возьми, такое? — взвизгнула она.

Город окружало густое темное облако. По крайней мере, так думала Алекс, пока не подлетела достаточно близко, чтобы увидеть, что оно движется; что это была масса крыльев, клыков и когтей. Облако — это были тысячи и тысячи летающих существ, все они кружили над шпилями Мирокса в том, что выглядело как защитное построение.

Охотник выругался.

— Я забыл рассказать тебе о вейонах. — Затем он выругался снова, громче.

Алекс рванулась к нему за объяснениями, но Кайден не стал ждать и потянулся к ее и Охотника рукам. Мгновение спустя ее зрение затуманилось, когда знакомое ощущение покалывания нахлынуло на нее.

Зная, что он только что сделал, Алекс обеспокоенно посмотрела на него и спросила:

— Как долго ты сможешь удерживать нас в трансцендентном состоянии?

— Столько, сколько потребуется, — ответил он со стальной решимостью.

Несмотря на его смелое заявление, беспокойство Алекс только росло. Способности Джордана истощали даже его самого в течение длительных периодов использования, и она знала, что для Кайдена было утомительно контролировать дары, которые он перенял от других. И все же, когда они растворились в массе летающих существ и незаметно пронеслись сквозь их темное облако, Алекс крепче сжала его, понимая, что его быстрое мышление спасло их от ужасной встречи с кишащими тварями.

Хотя вейоны не были ни такими большими, ни такими устрашающими, как драконы, они ни в коем случае не были маленькими, их острых зубов и когтей было достаточно, чтобы вызвать здоровый страх. Более того, Алекс знала из урока по различиям видов, что они способны плеваться ядовитой зеленой слизью. Одно это заставило бы ее держаться от них подальше, если бы у нее был выбор, но огромное количество людей, окружавших их, делало это практически невозможным.

— Что именно ты забыл нам сказать? — спросила Алекс Охотника, стараясь говорить тише, даже если сомневалась, что ее услышат из-за скорости Валиспаса и визга вейонов — шума, который она сравнила с карканьем тысяч ворон одновременно.

— Каким-то образом Эйвен контролирует их, — ответил учитель. — Это совсем недавно… может быть, прошла неделя с тех пор, как их впервые заметили во время битвы в Грейвеле, если это так. Мы не знаем, как он это делает, но поскольку существа работают как коллективный разум, следуя за своим лидером, по предположению…

На этот раз выругалась Алекс, прервав его резким восклицанием.

— Ты думаешь, он связан с их лидером? — Точно так же, как она с Ксирой.

— Это мое предположение, если это вообще возможно.

Алекс не могла выразить словами, ее успокоило только легкое, ободряющее поглаживание большого пальца Кайдена по тыльной стороне ее ладони. Она повернулась, чтобы встретиться с его успокаивающим голубым взглядом, читая в нем молчаливое обещание, что они пройдут через это, как и через все остальное.

— Пока мы избегаем их обнаружения, они не будут для нас проблемой, — сказал Охотник.

На данный момент хотела добавить Алекс. Но она держала свои мысли при себе и сосредоточилась на настоящем моменте, не смея думать о будущем.

Поскольку они были невидимы, ей не нужно было проявлять осторожность при приближении ко дворцу, поскольку даже зрение меярин не могло проникнуть сквозь трансцендентность Кайдена. Она обдумала лучшее место для их посадки, зная, что многие комнаты были защищены от проникновения Валиспаса, прежде чем решила отправить их парить сквозь стены в библиотеку, центральное место, откуда они могли определить свой следующий шаг. Она предполагала, или, по крайней мере, надеялась, что Джордан, Д.К., и Биар будут вместе, точно так же, как она предполагала, что ее родители будут где-то друг с другом. Затем была Ниида, которую они также должны были найти вместе с Гриммом. Это означало, что нужно найти четыре разных места, чтобы забрать с собой всех, кому нужно было вернуться из Мейи. И Алекс понятия не имела, кому отдать предпочтение в первую очередь.

Но выбор был вырван у нее из рук, когда они приземлились в углу библиотеки дворца меярин только для того, чтобы обнаружить, что она не пуста.

Алекс потребовалась вся сила воли, чтобы не издать ни звука, когда она увидела Джордана, Д.К., и Биара, связанных Моксирилом за запястья и подвешенных к одной из книжных полок, их руки были высоко подняты над головой, их тела яростно боролись с привязями. Они были окровавлены и в синяках — у Д.К. был ужасный порез на виске, у Биара — синяк под глазом, который почти полностью заплыл, а у Джордана было что-то похожее на глубокие следы от ногтей на предплечьях, но в остальном они казались в основном невредимыми.

Облегчение, которое почувствовала Алекс, было почти парализующим, достаточным, чтобы она бездумно сделала шаг вперед, прежде чем Кайден оттащил ее обратно в угол. Только тогда она осмотрелась в остальной части комнаты и увидела, что ее друзья были не одни.

Трое воинов Зелторы стояли на страже и смотрели пустыми глазами в никуда, в то время как светловолосая Калиста Мэн небрежно сидела за рабочим столом неподалеку. Рядом с ней, к растущему облегчению Алекс, стоял Гримм Хелкин, темнокожий, худощавый мужчина, выглядевший точно так же, как тогда, когда она впервые увидела его в Таэварге.

Среди собравшейся аудитории не было никаких признаков Эйвена, и она почти решила, что стоит рискнуть, попытаться сразу же вытащить их друзей и Гримма оттуда и вернуться позже за родителями. Но потом Алекс вспомнила, что, хотя телекинез Калисты не сработает на ней, он работал на всех остальных, и то же самое относится к дару Гримма. Три воина Зелторы также были препятствием, заставив ее признать, что им нужен более четкий ход с меньшим риском неудачи.

Вместо того, чтобы действовать в соответствии со своими беспокойными импульсами, она снова молча активировала Валиспас, переместив их за книжный шкаф без спинки, отделенный от стен и в противоположный, гораздо более темный угол от того места, откуда они прибыли. Защищенный от посторонних глаз, Кайден смог освободить их от своей трансцендентности, после чего каждый из них осторожно снял книгу на уровне глаз, выглядывая через незаметные промежутки, чтобы наблюдать за всем, что происходило в средней части библиотеки.

… Что означало, что они увидели, когда Эйвен вошел в дверь всего несколько секунд спустя, видение, одетое в черное, с высоко поднятой головой, его золотые глаза светились хитрым умом. Сигна Зу отставал от него всего на шаг, читающий мысли выглядел ликующим, следуя за своим учителем.

Алекс беззвучно втянула воздух… в основном при виде Эйвена, но также и от страха, что они могли ошибиться и Сигна каким-то образом узнает об их присутствии. Но читатель мыслей даже не взглянул в их угол библиотеки, немного ослабив ее панику.

— Я приношу извинения за задержку, — сказал Эйвен ее друзьям, которые замерли при его появлении, и каждый из них быстро побледнел, как и Алекс, — был в середине… завтрака.

То, как он произнес последнее слово, вытирая красную каплю с подбородка, заставило желчь подступить к горлу Алекс. Ей едва удалось опустить ее обратно, сделав это только тогда, когда хватка Кайдена на ее руке усилилась, пока не стала почти болезненной. Она посмотрела на него, и он поймал ее взгляд, безмолвно говоря ей держать себя в руках ради друзей.

Охотник также внимательно наблюдал за Алекс, в его взгляде ясно читалось то же самое послание, и она кивнула им обоим, показывая, что не сделает ничего, что могло бы их выдать. Пока они не заберут ее родителей и королеву Нииду, привлекать к себе внимание было бы самоубийством. Они должны были дождаться подходящего момента, после которого у них будет только один шанс сбежать.

Однако это означало, что до тех пор ее друзья были предоставлены сами себе, оставленные лицом к лицу с кошмаром меярина перед ними.

— Скажите мне, — промурлыкал Эйвен, подходя ближе к книжной полке, где Д.К., Джордан и Биар были связаны бок о бок. — Где прячется дорогая Александра?

Алекс вздрогнула от его шелковистой угрозы, что побудило Охотника бесшумно переместиться вокруг Кайдена, чтобы он был ближе к ней, очевидно, опасаясь, что девушка сделает что-нибудь глупое, и ему придется вмешаться. Но она приросла к месту, не в силах ничего сделать, кроме как наблюдать за тем, что должно было разыграться перед ними.

— Ну же, не стесняйтесь, — сказал Эйвен, когда никто из ее друзей не ответил. — Уверен, что вы все уже знаете, что у нас с ней долгая совместная история. — Его тон потемнел. — Очень долгая история.

Звук его голоса, выражение его глаз… все в нем заставляло Алекс дрожать с головы до ног. Это был монстр, которого заботила только месть, который хотел стереть всех смертных с лица Медоры. Это был монстр, который когда-то был ее другом, который когда-то считал себя влюбленным в нее.

Это был монстр, которого она создала…

… и монстр, которого она должна была уничтожить.

— Никто не хочет мне сказать? — спросил он, но вместо того, чтобы казаться сердитым, он казался довольным; что-то, что заставило Алекс прижать свободную руку к животу, когда ее внутренности сжались от страха. — Тогда, я думаю, мне просто придется… мотивировать вас.

Он двигался быстрее, чем это было возможно… быстрее, чем могло уследить улучшенное зрение Алекс. Прежде чем смогла даже подумать о том, что должно было произойти, он вытащил из-за пояса кинжал Мирокса и провел им через путы, удерживающие руки Д.К. над ее головой.

— Что… — выдохнула Д.К., ужас сковал ее голос, когда Джордан и Биар закричали Эйвену, чтобы он отошел от нее. Но он не слушал никого из них.

Вместо этого, с улыбкой, которая была столь же мерзкой, сколь и красивой, одним непостижимо быстрым движением он полоснул лезвием по ее свободной ладони и прижал руку к лицу Д.К. - прямо над ее кровоточащим виском.

Красная и серебряная кровь соединились, и буквально через секунду глаза Д.К. остекленели, в то время как глаза Эйвен вспыхнули триумфом.

Алекс в ужасе отшатнулась назад. Она открыла рот, но не издала ни звука — отчасти потому, что не могла набрать воздуха в легкие, но в основном потому, что Охотник зажал ей рот рукой, не давая издать крик, который поднимался изнутри. Она гадала, показал ли ему его дар, что произошло бы, если бы он не смог заставить ее замолчать, или он просто не хотел рисковать ее реакцией на то, что Эйвен Заявил права на еще одного из ее самых близких друзей. В любом случае, он не отпустил ее. Действительно, единственная причина, по которой Алекс все еще стояла, заключалась в том, что он и Кайден поддерживали ее вес между собой, ее тело обмякло в их руках.

— Ну вот, — мягко сказал Эйвен. — Так гораздо лучше.

— Ты сукин сын…

Со сдавленным вздохом крик Джордана оборвался, когда он начал задыхаться, невидимые тиски сомкнулись на его шее. С каждым сдавленным звуком, который вырывался из его горла, дрожь Алекс становилась все более сильной, вместе с ее отчаянным желанием что-то сделать, добраться до него, спасти его. Но она не могла пошевелиться. Сжимающие руки Кайдена и учителя были достаточным предупреждением… они не смогли бы никого спасти, если бы их обнаружили первыми. Так что ей пришлось это вытерпеть, пришлось наблюдать, как багровеет лицо Джордана, когда Биар кричал Эйвену, чтобы тот остановился.

И затем, так же, как Алекс боялась, что Эйвен будет продолжать, пока Джордан не задохнется, меярин, наконец, сделал щелкающее движение рукой, после чего Джордан начал давиться, кашлять и втягивать болезненные звуки в легкие.

— Не могу сказать, что скучал по тебе, Джордан, — небрежно произнес Эйвен, как будто он только что не пытался убить его. — Тебя всегда было трудно контролировать. Всегда сражаешься со мной на каждом шагу.

Джордан не ответил… он был слишком занят попытками снова вздохнуть.

— Возможно, ты будешь более сговорчивым теперь, когда твоя девушка у меня под каблуком, — сказал Эйвен, проводя пальцем по щеке Д.К. в насмешливой нежности, когда он размазывал их кровь. Д.К. не двигалась, неспособная сопротивляться Заявлению прав Эйвена на ее разум. — Королевская принцесса Медоры… теперь это приз, если не тот, который я действительно ищу. Интересно…

Он склонил голову набок, переводя взгляд с Д.К. на Джордана. Биара с таким же успехом могло и не быть рядом из-за всего того внимания, которое он получал, хотя Алекс находила это облегчением больше, чем что-либо другое.

— Я действительно верю, что мы могли бы немного повеселиться с этим, — продолжил Эйвен, уголки его губ приподнялись.

Он вложил рукоять кинжала в руки Д.К., и ее пальцы тут же сомкнулись вокруг него так, что побелели костяшки пальцев.

— Почему бы тебе не показать своему парню, что происходит с теми, кто разочаровывает меня, дорогая Делуция?

Звук колотящегося сердца Алекс был почти оглушительным, когда Д.К. шагнула к Джордану. Библиотека превратилась в туманную дымку, когда она наблюдала — просто, черт возьми, наблюдала — когда ее лучшая подруга реагировала на любую мысленную команду, которую давал ей Эйвен…

… И вонзила кинжал прямо в бок Джордана.

Тело Алекс дернулось, как будто это ее ударили ножом, звук крика Джордан пронзил ее барабанные перепонки. И Биара тоже, когда он хрипло кричал на Эйвен, на Д.К., на всех, кто мог его слушать.

— Что насчет сейчас, Джордан? — сказал Эйвен. — Ты готов сказать мне, где скрывается Александра?

Кровь хлынула из раны Джордана, и с его лица исчезли все остатки краски, когда он задыхался от боли кинжала, вонзившегося ему в бок. И все же он ничего не сказал. Как и Биар… или, по крайней мере, не об Алекс, но из его рта определенно вырывались проклятые восклицания.

— Возможно, тебе нужно больше мотивации, — размышлял Эйвен.

Следуя другой мысленной команде, Д.К. вырвала лезвие из плоти Джордана, прежде чем снова вонзить его обратно.

Звук, который издал Джордан, был хуже, чем раньше, его крик захлестнул Алекс волной агонии.

— Дикс, пожалуйста, — выдохнул он сквозь стиснутые от боли зубы. — Ты сильнее всех, кого я знаю. Сразись с ним. Борись с ним.

Но больше, чем кто-либо, Джордан знал, как трудно — как невозможно — было сопротивляться Заявленному приказу.