Вардаэсия

Когда Д.К. выполнила еще одну команду и снова вырвала лезвие, Биар закричал:

— СТОЙ! — так громко, так гортанно, что Эйвен повернулся к нему, а Д.К. остановилась, как будто ей сказали подождать.

— Ты Заявил права на Д.К…. ты уже знаешь все, что знаем мы! — сказал Биар, так сильно вырываясь из своих Моксириловых пут, что его запястья были стерты до крови.

— Я знал все до того, как вошел в комнату, — бесстрастно ответил Эйвен, когда Сигна с гордостью ухмыльнулся. — Но дело не в том, что я уже знаю, а в том, что вы готовы предать своего любимого друга.

— Этого… — Джордан задохнулся от хриплого кашля — … никогда… — влажный, затрудненный вдох — … не произойдет.

Глаза Эйвена вспыхнули от непоколебимого заявления Джордана так же, как глаза Алекс вспыхнули от его непреклонной преданности. Но все, что сказал Эйвен, было:

— Посмотрим.

Прежде чем он смог сказать — или сделать — больше, Скрэгон появился в комнате на Валиспасе и привлек внимание Эйвена. На языке меярин отвратительный зверь, который чуть не убил Сорайю, сказал:

— Насколько мы можем судить, она больше не в академии.

Мрачная улыбка тронула губы Эйвена, когда он ответил, также на меаринском:

— Итак, она на пути сюда. Идеально.

Повернувшись к Калисте и трем охранникам Зелторы, Эйвен указал на Джордана и Биара и приказал на общем языке:

— Следите за ними. — Обращаясь к Гримму, он приказал: — Найди Маркуса и попроси его вытащить родителей Александры из Таэварга. К тому времени, как она прибудет, у нас будет готово воссоединение, и мы будем ее ждать. — Вполголоса он добавил: — И она сможет посмотреть, как я убиваю их всех, одного за другим.

Алекс закрыла глаза, чтобы не слышать рева в ушах. Она сосредоточилась на крепкой хватке Кайдена, держащего ее, на руке Охотника, все еще прижатой к ее губам, и каким-то образом сочетание того и другого помогло ей справиться с растущим оцепенением и контролировать свои эмоции.

— Я вернусь, как только она будет замечена, — закончил Эйвен, не то чтобы кого-то из его заявленных последователей волновали его действия. С таким количеством людей, над которыми он провел ритуал кровной связи, он никак не мог контролировать их всех сразу. Их ментальная связь могла держать их под постоянным наблюдением, но если им не давали особых команд, они были свободны жить своей жизнью, точно так же, как это делал Нийкс, когда на него Заявила права Алекс.

Итак, в то время как присутствующие в комнате не нуждались в заявлении Эйвена о возвращении и не заботились о нем, Алекс прислушалась. Потому что, когда Скрэгон приблизился и унес Эйвена и Сигну Валиспасом, она поняла, что ей дали лазейку. И она собиралась этим воспользоваться.

Молясь, чтобы Джордан не истек кровью до того, как они смогут оказать ему медицинскую помощь, и чтобы Д.К. оставалась стоять там безучастно, не получив дальнейших приказов использовать кинжал, все еще свободно зажатый между ее пальцами, Алекс жестом приказала Кайдену активировать его трансцендентность вокруг них, и вызвала Валиспас. Вместе с Охотником они двигались по коридору дворца так быстро, как только могли, пока она не нашла ближайшую пустую комнату. Оказавшись там, Алекс отпустила руку Кайдена и жестом попросила его снова отменить свой дар. Она была встревожена напряжением в его чертах, но взгляд, который он послал ей, обещал, что он был так же решителен, как и всегда.

Прежде чем кто-либо из ее спутников смог заговорить, она тихо сказала:

— Нам нужно разделиться. — Они оба открыли рты, чтобы возразить, но она продолжила: — У нас нет времени спорить. Моих родителей ведут сюда, а это значит, что нам не нужно их выслеживать, — она отказывалась думать о том, что они были заперты в темной тюрьме в течение двух недель, отказывалась думать о том, что они могли пережить за это время, — но нам все еще нужно найти Нииду, а также Гримма, если он не вернется после выполнения своего задания. Они оба должны быть в библиотеке, чтобы мы могли уйти все вместе. — Особенно сейчас, когда вейоны над головой, потому что им снова нужно будет незаметно проскользнуть сквозь массы летающих существ. Совершать многократные поездки больше не было возможным.

— Если вы оба поторопитесь, то сможете догнать Гримма и вырубить его после того, как он выполнит приказ Эйвен по поводу моих родителей, — продолжила Алекс, извлекая черный порошок и раскрывая ладонь, чтобы оставить половину пыли себе, прежде чем передать стеклянный флакон учителю. — Сделай это достаточно быстро, чтобы у него не было шанса отправить предупреждающее сообщение Эйвену. Затем отведи его обратно в библиотеку и снова жди меня за книжным шкафом. Как только я заберу Нииду, мы сразу же вернемся. Тогда мы… разберемся с остальным.

— Откуда ты знаешь, где королева? — спросил Кайден серьезным тоном при мысли о том, что они могут расстаться, но также и от осознания того, что это было необходимо.

— Если Ниида хоть немного похожа на ту, какой она была, когда я ее когда-то знала, она будет завтракать в своей солнечной комнате, — сказала Алекс, уверенный в своих дедуктивных рассуждениях. — Я отведу вас обоих поближе к Гримму, но оттуда вам придется самим искать дорогу обратно в библиотеку. Сможете это сделать?

— Я бывал здесь раньше, — сказал Охотник, и Алекс удивилась, поскольку, насколько знала, она, Джордан, Биар и Д.К. были единственными людьми, которые посещали Мейю с тех пор, как она была в прошлом — тысячи лет назад. Но сейчас не время для вопросов, и Охотник продолжил подтверждать: — Я могу достаточно легко провести нас обратно.

Алекс одобрительно кивнула, а затем снова взялась за руку Кайдена, Охотник сделал то же самое. Когда трансцендентность нахлынула на них… и лицо Кайдена побледнело еще больше, к растущей тревоге Алекс… она сказала:

— Как только я высажу вас обоих, мне придется сразу же двигаться дальше, чтобы меня не заметили. — Она мысленно скрестила все пальцы на руках и ногах, чтобы никто из меяринов не увидел ее, когда она беспрепятственно будет проноситься через дворец по Валиспасу после этого.

— Мы увидимся с тобой в библиотеке, — сказал Кайден, его тон ясно давал понять, что ей лучше прибыть в целости и сохранности.

— Я буду там, — пообещала она, надеясь, что ее слова оказались правдой, в то же время принимая обещание в его глазах, что он тоже будет там.

А потом они снова отправились в путь, и Алекс повела их сквозь позолоченные стены и по декадентским коридорам, следуя по пути, который, как она предполагала, выбрал Гримм, чтобы найти отца Джордана.

В глубине души ей показалось странным, что Эйвен просто мысленно не связался с самим Маркусом, вместо того чтобы послать Гримма передать сообщение. Она задумалась, возможно ли, что Маркус не был Заявлен; если, возможно, несмотря на все его прискорбные действия, он просто выбрал свою сторону с самого начала, и Эйвену не пришлось красть его волю.

У Алекс не было возможности узнать, правда ли это, точно так же, как у нее не было возможности узнать, где был Маркус… что означало, что они летели вслепую, чтобы выследить Гримма. Однако в их пользу говорило то, что коридор был длинным и узким, и всего после нескольких неверных поворотов и неправильных лестниц они догнали одаренного человека, который был ограничен в передвижении с человеческой скоростью.

Уверенная, что Кайден и Охотник подождут, пока Маркус не получит сообщение, чтобы забрать ее родителей, прежде чем вывести из строя Гримма и вернуться с ним в библиотеку, она сжала пальцы Кайдена быстрым, ободряющим жестом, затем кивнула ему и Охотнику, останавливая Валиспас. В мгновение ока она отпустила руку Кайдена и снова взлетела, осторожно убедившись, что Гримм не замечает, что за ним следят.

Еще раз мысленно помолившись, чтобы с ее друзьями все было в порядке — со всеми ними — Алекс направилась прямиком в солярий, испытывая облегчение от того, что по пути не встретила других меяринов. Она испытала еще большее облегчение, обнаружив, что Ниида уже там, как она и надеялась.

Алекс знала, что неожиданность имеет первостепенное значение. Предполагая, что Астоф был прав и на королеву не Заявили права, она все еще могла звать на помощь достаточно громко, чтобы весь дворец мог услышать ее зов. Так же, как она могла активировать Валиспас и сбежать, чтобы поднять тревогу. Все, что Алекс знала, это то, что она должна была вырубить королеву сразу же.

Без промедления она метнулась прямо к Нииде, ее рука вытянулась как раз в тот момент, когда королева подняла голову, что дало ей прекрасную возможность сдуть пудру прямо в лицо Нииде.

Но, как будто она предвидела появление Алекс, в вихре движения Ниида нырнула в сторону, порошок пролетел по воздуху и приземлился на землю бесполезной черной пылью.

Выражение лица королевы, когда она встретилась взглядом с Алексом, было таким грубым, таким опустошенным, когда она сказала:

— Я ждала тебя, Эйлия.

И затем, прежде чем Алекс смогла понять, что только что произошло, или попытаться разработать новый план, Ниида рванулась вперед, ее ногти сверкали, как когти, когда она бросилась к Алекс.

Глава 32

Алекс была слишком удивлена, чтобы среагировать вовремя и избежать атаки королевы, и когда Ниида столкнулась с ней, они вдвоем рухнули на пол.

Ниида нанесла один хороший удар ногтями, вскрыв недавно зажившую рану на щеке Алекс, прежде чем девушка успела схватить ее за запястья и перевернуться так, чтобы оказаться сверху.

Несмотря на свое королевское происхождение и бессмертие, Ниида не была бойцом, что означало, что Алекс смогла быстро одолеть ее, не обнажая клинка. Но когда королева яростно дернулась под ней, Алекс заглянула глубоко в ее глаза, не видя ничего, кроме разъяренного, дикого зверя.

— Ты была мне как дочь! — взвизгнула Ниида.

Алекс вздрогнула, как от восклицания, так и от громкости. Отчаянно надеясь, что никто не был достаточно близко, чтобы услышать, она понизила свой голос, когда ответила:

— Это не я изменилась.

— Ты солгала нам!

Возобновив хватку на все еще сопротивляющейся фигуре королевы, Алекс сказала:

— В моих жилах течет кровь меярин, это никогда не было ложью. Кровь Эйвена течет во мне… я такая, какая есть, благодаря ему.

— А он такой, какой он есть, благодаря тебе!

Алекс снова поморщилась, не в силах игнорировать правдивость этих слов. И все же она ответила, повторив слова Астофа:

— Эйвен сделал свой собственный выбор. Ты знаешь это, Ниида. — Королева снова дернулась под ней, и Алекс усилила хватку и, выдержав ее сердитый взгляд, повторила: — Ты знаешь это, Ниида. Никто не заставлял Эйвена что-либо делать. Он начал все это сам.

— Я потеряла своего мужа из-за тебя! — заплакала Ниида. Слезы навернулись на ее золотистые глаза, когда она продолжала бороться. — Мой сын мертв из-за тебя!

Королева яростно рванула вверх, почти сумев сбросить Алекс. Этого было достаточно, чтобы лопнуло терпение Алекс, и она встряхнула королеву так сильно, что все ее тело содрогнулось от этого движения.

— Рока не мертв, Ниида! — сказала Алекс, пытаясь удержать свою хватку на меярине. — Он все еще жив!

Королева замерла, но затем возобновила свою борьбу, еще более яростную, чем раньше.

— Прекрати мне врать!

— Это не ложь, — прошипела Алекс. — Послушай меня, Ниида, послушай меня!

Но королева была не в состоянии слышать, поэтому Алекс сделала единственное, что пришло ей в голову. Одним быстрым движением она выхватила кинжал из-за бедра и приставила его к горлу Нииды.

Тело королевы застыло, а ее глаза сузились. Поджав жесткие, рубиново-красные губы, она сказала:

— Ты не посмеешь.

— Я не убью тебя, в этом ты права, — подтвердила Алекс. — Но этот клинок пропитан кровью Сарнафа. Одна маленькая царапина, и с тобой будет гораздо легче иметь дело.

Алекс не блефовала… если бы ей пришлось вывести Нииду из строя с помощью крови хироа, она бы это сделала, и она просто надеялась, что у Флетчера было немного противоядия в его медицинской сумке там, в Драэкоре.

Теперь, когда королева замерла под ней, Алекс тихо сказала:

— Рока жив, я клянусь в этом. Все, что Эйвен сказал тебе, было ложью. — Когда Ниида открыла рот, чтобы возразить, Алекс заговорила: — Он был в разгаре боя с Рока, и Рока побеждал, поэтому Эйвен использовал одного из своих одаренных последователей, Гримма Хелкина, чтобы погрузить Рока в кататонический сон.

Лицо Нииды побелело.

— Но Леди… Айз Даега была там, и она сбежала с Рока прежде, чем Эйвен смог убить его, — торопливо продолжила Алекс. — Рока в коме в Драэкоре с тех пор, как Эйвен взял под свой контроль Мейю.

Королева покачала головой, слезы снова навернулись на ее глаза.

— Я не… я тебе не верю.

— Зачем мне лгать? — сказала Алекс. — Ты была там, Ниида… ты знаешь, как близки мы были с Рока в прошлом, так же как ты знаешь, как сильно я забочусь о нем сейчас. Я говорю тебе, он не мертв. — Она сделала паузу, затем смягчила голос, чтобы признать: — Но он скоро умрет, если мы не доставим Гримма в Драэкору, чтобы он смог его разбудить.

Алекс быстро объяснила текущее состояние Рока и почему понадобился такой отчаянный поступок, чтобы она, Кайден и Охотник могли проникнуть в Мейю. Она также рискнула и поделилась своим планом похитить Гримма, чтобы освободить его, а он, в свою очередь, мог деактивировать дар, все еще удерживающий Рока в тисках, тем самым позволив истинному королю Мейи пробудиться.

Когда она закончила, наступила долгая пауза, пока Ниида просто смотрела на нее широко раскрытыми сияющими глазами, пока…

— Ты убила моего сына?

На этот раз это был скорее вопрос, чем обвинение, но все равно прозвучало достаточно громко, чтобы Алекс прошипела:

— Потише!

Она была поражена, что никто до сих пор не прибежал… что никто не слышал их борьбы или криков королевы.

Но потом Ниида сказала:

— Никто ничего не слышит. Эта комната защищена звукоизоляцией… подарок Астофа, чтобы я могла наслаждаться спокойным утром. — Последнее было сказано едва слышным шепотом, в ее голосе ясно слышалась душевная боль.

Услышав это, Алекс внимательно посмотрела на королеву и увидела, что борьба покинула ее. Несколько настороженно она спросила:

— Если я тебя отпущу, ты собираешься снова напасть на меня?

Ниида медленно покачала головой.

Потребовалось некоторое время, прежде чем Алекс захотела двигаться, но формировался новый план, и ей требовалось сотрудничество Нииды, чтобы он сработал. Итак, дюйм за дюймом она убрала кинжал с шеи королевы и поднялась на ноги, протягивая свободную руку, которая лишь слегка дрожала от сомнения.

Так же нерешительно Ниида протянула руку, чтобы схватить ее, и позволила Алекс поднять ее на ноги. Затем они посмотрели друг на друга, не совсем уверенные, что сказать, пока Алекс не прошептала:

— Ты знаешь, мы должны остановить его.

Слезы, которые навернулись на глаза королевы, внезапно потекли, когда она прошептала в ответ:

— Знаю.

Облегчение наполнило Алекс, облегчение, которое только усилилось, когда Ниида продолжила:

— Я знала с тех пор, как поняла, что он делал… кем он стал… что он… ел.

Выражение лица Нииды было настолько пораженным, что Алекс не смогла заставить себя спросить, как королева сделала это открытие. Вместо этого она вложила свой кинжал в ножны и тихим, осторожным голосом сказала:

— Астоф сказал мне прийти к тебе.

Когда глаза королевы в шоке вернулись к ней, Алекс объяснила, что сказал король во Вратах Потерянных Душ, что он предложил Алекс сделать.

— Я — рычаг давления, — прошептала Ниида, но вместо того, чтобы выглядеть потрясенной предложением своего покойного мужа, она, казалось, готовилась к этому… как и надеялась Алекс. Ниида, которая когда-то была ее другом, Ниида, которая когда-то считала Алекс своей дочерью, все еще была там, независимо от того, какой королевой она позволила себе стать после изгнания своего любимого сына.

— Это не должно было быть так, — сказала Алекс, — но сейчас ты — лучший шанс для всех нас выбраться отсюда.

Удерживая ее пристальный взгляд в течение долгого времени, Ниида выпрямила спину и сказала:

— Сделай это.

Прежде чем она смогла потерять самообладание, Алекс сделала глубокий вдох и призвала Аэнару. С извинением в глазах она потянулась к руке Нииды… руке, которая была предложена добровольно и не была отдернута, даже когда острое лезвие рассекло часть ее ладони.

После малейшего колебания Ниида прошептала:

— Я очень надеюсь, что ты знаешь, что делаешь.

Когда Алекс полоснула Аэнарой по своей ладони, она прошептала в ответ:

— Я тоже.

А затем соединила их ладони вместе.

***

Когда Алекс и Ниида прибыли в библиотеку, стало очевидно, что ситуация не улучшилась, а наоборот, ухудшилась.

Экспоненциально.

В то время как Охотник ждал, как и планировалось, за книжным шкафом с Гриммой без сознания у его ног, Кайдена с ним не было. И это было потому, что, бросив быстрый, испуганный взгляд в середину библиотеки, Алекс обнаружила его связанным там, где ранее висела Д.К… Одна сторона его лица была в крови, но в остальном он казался невредимым. Аналогичным образом, Джордан, казалось, избежал дальнейших травм с тех пор, как Алекс видела его в последний раз, но он был в плохой форме. Удерживаемый в вертикальном положении только повязками на запястьях, он потерял сознание от полученных ран… но он был просто без сознания, несмотря на парализующий страх, который испытала Алекс, прежде чем увидела движение его груди от тревожно неглубоких вдохов.

В отличие от Кайдена и Джордана, Биара не оставили в покое. Пока Алекс наблюдала, Джеральд Тоген, который присоединился к ним за то время, пока ее не было, помахал рукой в воздухе. Полоса черной татуировки вырвалась из его кожи и хлестнула по торсу Биара, разрезав его и без того изодранную рубашку, плоть на груди обильно кровоточила, когда он издал хриплый крик.

Тихий вздох заставил Алекс протянуть руку, чтобы заставить замолчать Нииду, которая наблюдала за этой сценой с таким ужасом на лице, что Алекс испугалась, что королева либо потеряет сознание, либо ее вырвет. Но, помимо вздоха, Ниида сумела сдержать свою реакцию, и Алекс обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джеральд наклонился к Биару и заговорил.

— Каково это — знать, что это было последнее, что почувствовал твой отец перед смертью?

И с еще одним размытым движением татуировки Джеральда в виде хлыста снова хлестнули, нанеся еще одну рану и вызвав еще один крик боли, который перешел в мучительный стон.

— Он продержался недолго, — продолжал Джеральд, его глаза злобно сверкнули. — Я позабочусь о том, чтобы уделить тебе время.

После последнего удара его татуировки вернулись на кожу, и он неторопливо подошел, чтобы сесть за стол рядом с Калистой, которая безучастно наблюдала со своего места, как ей и было приказано.

Каким-то образом Алекс заставила себя отвести взгляд от друзей — от обмякшего Биара, бесчувственной фигуры Джордана, окровавленного, но дерзкого лица Кайдена и неподвижного тела Д.К., все еще держащей кинжал Мирокса — и окинула взглядом остальную часть комнаты. Ее сердце упало, когда она поняла, что ее родителей не было. Это означало, что они пока не могли уйти, даже если сейчас лучший шанс, который у них был, поскольку, несмотря на трех охранников Зелторы, наблюдавших вместе с Джеральдом, Калистой и Леной Морроу, которые также присоединились к ним, Эйвен тоже не вернулся. Сейчас было время действовать, и все же они ничего не могли сделать, пока не появились мать и отец Алекс.

Переведя взгляд на Охотника, который настороженно смотрел на королеву, пока Алекс не кивнула с уверенностью, она попыталась изобразить вопрос, спрашивая, слышал ли он что-нибудь о ее родителях. Он покачал головой, ясно говоря «нет», но прежде чем смогла продолжить и попытаться выяснить, как Кайден был захвачен — и были ли у Охотника какие-либо идеи побега — ее прервали.

— Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, какая ты красивая?

Голова Алекс закружилась от сладких слов Кайдена… слов, которые определенно были сказаны не ей. Вместо этого они были сказаны Лене, которая стояла всего в нескольких шагах от него.

Она ничего не сказала, но Кайден не остановился.

— Я всегда любил рыжих, — сказал он, глядя на ее огненно-рыжие волосы. — Моя девушка брюнетка, но она сказала мне, что собирается покрасить свои волосы в рыжий цвет только ради меня. Знаешь, мы с тобой могли бы избавить ее от хлопот. Если тебе… интересно.

Алекс поморщилась, гадая, что, черт возьми, он делает, что, черт возьми, он говорит. Но, наблюдая, она увидела, что внимание Лены сосредоточилось на нем.

— Это так? — спросила женщина, приподняв одну красную бровь, когда она подошла на шаг ближе. Потом еще один. — Твоя подружка… серьезно?

Кайден фыркнул.

— Вряд ли.

Ухмылка, которую он послал Лене, заставила Алекс сжать кулаки, даже когда она начала понимать, в какую игру он играет. И что еще более важно, почему.

— Я никогда не встречал никого более требовательного к ухаживаниям, — продолжал он. — Это ни за что не продлится долго. Но ты… — Он сделал паузу, облизнул губы и хрипло понизил голос. — Мы были бы кем-то другим.

А потом Лена оказалась прямо перед ним, подняв руку, чтобы провести пальцем по неповрежденной стороне его лица.

— На тебя приятно смотреть, отдам должное, — сказала она ему, наклоняясь, чтобы прошептать ему на ухо — то, что Алекс смогла услышать только благодаря ее слуху меярина. — Но мне нравятся мужчины постарше. Предпочтительно на тысячи лет. И короли.

Алекс не смогла скрыть отвращения на лице, когда Лена отстранилась и прошествовала мимо Калисты и Джеральда, соблазнительно покачивая бедрами, прежде чем полностью покинуть комнату. Джеральд залился смехом от ее отказа, но Калиста все еще тупо смотрела вперед, подчинившись приказу.

Все больше и больше Алекс становилась способной различать, кто был доволен тем, что был у Эйвена под каблуком, Заявленный или нет, и кто боролся с этим. Потому что, в то время как Лена и Джеральд оба, казалось, наслаждались своим садизмом, глаза Калисты были похожи на глаза Д.К. - пустые и стеклянные, они вдвоем смотрели внутрь себя, сражаясь за контроль над собственным разумом.

Раздраженная и нетерпеливая в ожидании прихода родителей, чтобы они могли поторопиться и убраться оттуда ко всем чертям, Алекс как раз собиралась снова начать передразнивать Охотника, когда дверь в библиотеку открылась и вошел Маркус. Она почувствовала, как из нее вышел воздух, и чуть не застонала от облегчения, когда за ним вошли ее мать и отец, оба похудевшие с тех пор, как она видела их в последний раз, но в остальном на них не было никаких признаков пыток, которые, как она опасалась, они перенесли за две недели плена. Она наслаждалась их видом, желая, чтобы они продержались еще немного… желая того же для всех, кто был ей дорог в этой комнате.

Устремив полный ненависти взгляд на Маркуса, Алекс одна заметила, как он запнулся, увидев бесчувственную, истекающую кровью фигуру Джордана; колебание было слишком незначительным для тех, кто не наблюдал, но она заметила, и этого было достаточно, чтобы заставить ее нахмуриться. Но затем ее взгляд вернулся к родителям, когда он приказал им встать у книжной полки рядом с Кайденом, на которого они смотрели с неприкрытой тревогой… он был единственным медоранцем, кроме Дарриуса, с которым Алекс когда-либо их знакомила. Они знали, кем он был… так же, как знали, кем он был для нее.

Маркус снова привлек внимание ее родителей, когда приказал им оставаться на месте, его слова были достаточно понятными, чтобы удержать их на месте без использования физических пут. Несмотря на вечную ненависть к этому человеку и за ее пределами за все, что он сделал за время их короткого знакомства, Алекс была благодарна за маленькую милость, которую он неосознанно оказал им, теперь их побег был намного проще.

Зная, что пришло время действовать, Алекс быстро кивнула Охотнику, получив его ответный кивок, когда он взял оружие в обе руки. У них не было плана для этой части, но Алекс достаточно доверяла навыкам учителя, чтобы знать, что он может помочь создать хаос, чтобы спасти всех и лизнуть оттуда. Но как только Алекс приготовилась призвать Валиспас, Эйвен опередил ее, влетев обратно в комнату рядом со Скрэгоном… и с еще по меньшей мере дюжиной Зелторов, устремившихся за ними.

С учителем, предупреждающе сжимающим ее руку, она бессильно наблюдала, как Эйвен разглядывает людей, которых она любила больше всего во всех мирах, выстроившихся рядом друг с другом, с выражением злого восторга на лице.

— Кайден Джеймс, — сказал он, и его тон заставил сердце Алекс забиться в конвульсиях. — Я слышал, что ты прибыл. Полагаю, это означает, что Александра где-то рядом. — Он склонил голову набок. — Должен сказать, мне любопытно, как ты проскользнул в мой город незамеченными. Мне еще более любопытно, почему ты позволил поймать себя.

Удивленный взгляд Алекс метнулся к Охотнику, но затем понимание навалилось на нее ужасным грузом, когда она подумала о том единственном моменте, который он разделил с Леной, прежде чем женщина вышла из комнаты.

— Я с нетерпением жду возможности проникнуть в твой укрепленный разум и узнать, какие секреты ты хранишь, — сказал Эйвен, забирая кинжал Мирокса из безвольной хватки Д.К., прежде чем угрожающе приблизиться к Кайдену. — Я действительно верю, что мне это понравится.

Так же быстро, как он сделал с Д.К., Эйвен полоснул лезвием по собственной ладони, прежде чем прижать рану к кровоточащему лицу Кайдена.

Рука Алекс под пальцами Охотника покрылась синяками, как будто он боялся, что она не сможет удержаться и не побежит на помощь Кайдену. Но в его хватке не было необходимости, так как она была парализована, неспособная делать что-либо, кроме как тупо смотреть и ждать, что произойдет дальше.

Выражение триумфа в золотистых глазах Эйвена было почти невыносимо для Алекс, но именно выражение триумфа на лице Кайдена удержало ее от того, чтобы рухнуть там, где она стояла.

— Слишком поздно, Эйвен, — сказал Кайден, насмешливая усмешка растянулась на его губах, даже когда Эйвен заметно усилил давление своей руки, их серебристая и красная кровь капала на мраморный пол.

Мятежный принц сосредоточился, когда пытался создать кровную связь между ними, но его лицо исказилось, и Алекс никогда не забудет, когда понимание, наконец, пришло, с осознанием правды.

Он не мог Заявить права на Кайдена.

Потому что она уже это сделала.

«Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала».

Алекс услышала эхо слов, которые Кайден произнес на ее вардесианском балконе… слов, которые предшествовали его тихой, но твердой просьбе Заявить на него права.

— Ты знаешь, что в этом есть смысл, — сказал он ей. — Ты знаешь, Алекс.

И она понимала, что если Эйвен узнает, кем был для нее Кайден, он не остановится ни перед чем, чтобы Заявить на него права. Тогда у него будет доступ к дару Кайдена… и, следовательно, к любому дару, даже без необходимости поглощать чужое сердце. Это был риск, на который ни один из них не мог пойти. Итак, вопреки здравому смыслу, она сделала, как ее просили, ее единственными условиями было то, что он согласится на освобождение, как только это будет безопасно, и что они сведут свое мысленное общение к минимуму, поскольку последнее, что ей было нужно, это чтобы он случайно узнал о любой из ее мыслей… особенно тех, которые касались его.

«Тот трюк, который ты провернула с ним прошлой ночью? Дерзкая, Эйлия. Я не знаю, ругать ли вас обоих или аплодировать стоя.»

Слова Нийкса из Врат Потерянных Душ вернулись к Алекс, слова, с которыми она внутренне согласилась в то время. Но, наблюдая за яростью, разыгравшейся на лице Эйвена, она была невероятно благодарна за то, что Кайден — и Ксира — убедили ее Заявить на него права, не позволив Мятежнику принцу сделать это самому.

— Похоже, я снова недооценил Александру, — прошипел Эйвен сквозь зубы.

— Она, безусловно, полна сюрпризов, — ответил Кайден с явной гордостью в голосе, а его насмешливая улыбка осталась на месте.

— Она не единственная, — сказал Эйвен, и мгновение спустя Кайден закричал.

Корчась от прикосновения руки к его щеке, агония Кайдена пронзила Алекс, разрывая ее сердце, разрывая душу. Она не могла видеть, что с ним делали… Эйвен не вытащил оружие, он даже не пошевелился. Единственной точкой соприкосновения с Кайденом было то место, где его рука все еще касалась глубоких царапин от ногтей, которые Ниида нанесла Алекс, царапин, которые Кайден разделил из-за их связи, точно так же, как он разделил ее раннюю травму в академии.

— Вижу, ваша связь с ней не распространяется на защиту Александры от физических даров, — сказал Эйвен в разговоре, когда Кайден набросился на него, книги падали с полок от его резких движений. — Ты можешь поблагодарить своего друга Блинка за это. Возможно, у него было абсурдное имя, но я действительно верю, что это моя новая любимая способность. Будет обидно, когда это пройдет.

Лед затопил вены Алекс, когда она поняла, что Эйвен украл дар Блинка, от которого кровь закипала. Что он… Что он…

Она издала рвотный звук, быстро прикрыв рот, чтобы заглушить звук рвоты, подступающий к горлу, когда пыталась проглотить его обратно. Хватка Охотника на ее руке ослабла из-за синяков и теперь была чуть ли не на грани перелома кости. И Ниида… Ниида смотрела на своего сына так, как будто никогда раньше его не видела, в ее глазах была неописуемая мука.

— Интересно, сколько времени это займет, — размышлял Эйвен, пока крики Кайдена продолжались, когда его тело выгнулось, а руки напряглись в Моксиреле. — Как долго, пока твои органы не начнут таять внутри тебя.

Родители Алекс наблюдали за происходящим с выражением ужаса, но, несмотря на отсутствие у них пут, Маркус оставался прямо перед ними, не давая им вмешаться.

— Интересно, сколько времени пройдет, — продолжал Эйвен, — прежде чем Александра больше не сможет выносить.

Ему не пришлось долго раздумывать. Потому что она уже перешла свой предел.

Высвободив пальцы Охотника из цепкой хватки, она указала на одно из орудий, которое он изъял ранее. Она проигнорировала его покачивание головой и снова указала, достаточно твердо, чтобы он, хотя и колебался, ответил коротким кивком согласия. А затем, бросив один быстрый, многозначительный взгляд на Нииду, Алекс переместилась, используя Валиспас, чтобы не выдать их укрытие и тот факт, что она была не одна.

— Хватит, Эйвен, — сказала Алекс самым сильным голосом, на который была способна, когда остановилась позади него в центре библиотеки. — Сейчас я здесь. Отпусти его.

Родители Алекс смотрели на нее с нескрываемым шоком… возможно, из-за ее внешнего вида, в доспехах Тиа Аурас, с окровавленными следами когтей Нииды на лице, или, возможно, потому, что для их человеческих глаз она только что материализовалась из воздуха. В любом случае, Джек и Рейчел оба наклонились вперед, как будто хотели броситься к ней. Но Маркус продолжал преграждать им путь, предупреждающе подняв руку и внимательно наблюдая за ней со странным расчетливым блеском в глазах.

Все это Алекс восприняла в течение микросекунды, затем ее внимание последовало за Эйвеном, когда он убрал руку со щеки Кайдена и повернулся к ней лицом, предвкушение ясно читалось в его горящем золотом взгляде.

На долю мгновения внимание Алекс переключилось на Кайдена, когда тот со стоном упал на свои путы. Его лицо было таким белым, а губы почти синими, когда глаза наполовину закрылись. Он едва держался за сознание… Он едва цеплялся за жизнь. Но Алекс не хотела думать об этом… она не могла думать об этом.

— Эйлия, — сказал Эйвен, его голос был мягким, как сироп, когда он растягивал слово, двигаясь к ней со смертоносной грацией. — Мы снова встретились.

Алекс не отреагировала… ни на имя, которым он назвал ее, ни на его заявление, ни на убийство в его глазах.

— Я долго и упорно думал об этом моменте, — продолжил он, остановившись всего в футе от того места, где она стояла. — Эти последние недели, с тех пор как я узнал правду о тебе, мой разум был поглощен тоской, поглощен желанием увидеть выражение твоего лица, когда я забираю жизни всех, кого ты любишь. Когда я вытягиваю их страдания, точно так же, как ты вытягивала мои на протяжении тысяч лет.

Ей потребовалось все, что было в ней, чтобы не двигаться; не отступать от него или не призывать Аэнару, но вместо этого оставаться неподвижной, ее руки были сжаты в кулаки по бокам. Сейчас был неподходящий момент. Слишком многое было поставлено на карту… слишком много людей, о которых она заботилась, могли попасть под перекрестный огонь. Слишком много Заявленных Зелторов и одаренных людей, готовых прыгнуть и нанести необратимый ущерб по одной команде.

— Почти слишком прекрасно, что ты здесь, — продолжил Эйвен. — Почти слишком идеально, что ты именно там, где я хочу. Вопрос в том, кто будет первым?

Его взгляд метнулся к книжным полкам на стене, где ее друзья и семья выстроились в ряд в стиле казни.

— Это будут твои родители, которых ты так тщательно скрывала от моего внимания? — сказал Эйвен. — Или, может быть, Джордан, которого, как ты думала, ты могла украсть у меня?

Маркус вздрогнул при упоминании о сыне, движение в уголке глаза Алекс было таким быстрым, что она подумала, не показалось ли ей это.

— Или, может быть, Кайден должен быть первым, — размышлял Эйвен, — поскольку Сигна раньше узнал от твоих друзей, как много твой любимый парень значит для тебя. Моя связь с Делуцией только подтвердила это.

Из всех неуместных реакций Алекс могла бы поклясться, что видела краткие улыбки, промелькнувшие на лицах ее родителей, прежде чем их черты снова стали серьезными. Хотя она не хотела бы, чтобы они так узнали о ее новом статусе отношений, она отбросила эту мысль и сосредоточилась на том, как благодарна, что Сигна не вернулся в библиотеку с Эйвеном, Скрэгоном и всеми остальными Зелторами. Иметь в комнате одного читателя мыслей было достаточно плохо, не говоря уже о двух. Как бы то ни было, она понятия не имела, почему Маркус не выдал, что Ниида прячется в углу… и почему. Разум королевы не был защищен, что Алекс забыла учесть в своем плане. И все же Маркус хранил молчание.

— А еще есть принцесса, жизнью которой ты так охотно решила рискнуть сейчас, защищая, когда все это началось, — продолжил Эйвен, прерывая ее мысли. — Возможно, есть поэтическая красота в том, чтобы начать с нее, как это и должно было произойти много месяцев назад.

Отвечая на мысленный призыв, Д.К. стряхнула оцепенение, в котором пребывала с тех пор, как Эйвен в последний раз покинул библиотеку, и неуклюже подошла к нему.

Алекс наблюдала, ее кровь бешено закипала, когда он передал кинжал, и Д.К. снова крепко сжала его между пальцами.

Опасаясь, на кого Эйвен может приказать Д.К. нацелиться следующим, Алекс сказала:

— Тебе не нужно этого делать, Эйвен. Тебе нужна я, и никто другой.

— Ты права насчет этого, — сказал Эйвен. — Но прежде чем я убью тебя, я увижу, как ты будешь уничтожена, и это самый верный способ сделать это. — С мрачной улыбкой на губах он повернулся к Д.К. и сказал: — Когда-то ты была готова пожертвовать собой ради своей никчемной расы, Делуция. Пришло время довести это до конца.

И, не моргнув глазом, Д.К. поднесла кинжал к шее, прижимая лезвие к плоти.

В одно мгновение видение, которое видела Алекс, вспыхнуло в ее сознании, где Эйвен приказал Заявленной Д.К. покончить с собой. Обстоятельства теперь могли бы быть другими, но факты оставались прежними. И пока Алекс в замедленной съемке наблюдала, как маленькая капелька крови превращается в более глубокий порез, из глубины ее души вырвался крик.

— СТОЙ! — крикнула она Эйвену. — Останови ее, или твоя мать разделит ее судьбу!

Рука Д.К. замерла, кинжал глубоко вонзился в ее шею, но недостаточно глубоко… пока нет.

— Какая у тебя может быть причина для такого абсурдного заявления? — спросил Эйвен, явно забавляясь. Было очевидно, что он просто потакал ей, но Алекс было все равно, пока лезвие не вошло глубже в кожу Д.К..

В ответ Алекс подняла одну из своих сжатых в кулак рук и медленно разжала ее, обнажив свои шрамы — которых теперь было несколько — вместе со смешанной красной и серебристой кровью, которая засохла на ее коже. И, когда ноздри Эйвена раздулись, как по маслу, Ниида появилась на Валиспасе рядом с Алекс.

— Покажи ему, — приказала Алекс королеве, и Ниида с пустыми глазами раскрыла свою собственную окровавленную ладонь в качестве доказательства Прав Алекс на нее.

Эйвен недоверчиво прошипел:

— Нет.

— Если ты можешь Заявлять права на людей, которых я люблю, — сказала Алекс, указывая на Д.К., - я могу Заявлять права на людей, которых любишь ты. Только дурак будет играть честно против врага, который этого не делает.

С волной черного пламени Ваэварка появился в руках Эйвена, и Алекс в ответ призвала Аэнару, подняв перед собой Клинок Славы. Но Эйвен не ударил. Вместо этого он колебался, его нерешительность сказала Алекс больше, чем если бы он решил напасть. По крайней мере, тогда она бы знала, о чем он думает.

— Осторожнее, Эйвен, — сказала Алекс, когда его взгляд метнулся к Д.К., и кинжал в ее руке дрогнул, углубляя рану. — Ты убиваешь моих друзей, мою семью, а я убиваю твою мать.

В ответ Ниида приставила кинжал к своей шее — изящное оружие с замысловатыми завитками вдоль блестящего Мирокса, очевидно, личный клинок королевы.

Без промедления рука Д.К. отстранилась, а затем медленно опустилась вниз, капая красным на пол, в то время как внимание Эйвен сконцентрировалось на Алекс, когда он выставил Ваэварку вперед. Однако он ничего не сказал, просто смотрел на нее с неприкрытой яростью. Этого было достаточно, чтобы Алекс почувствовала необходимость сделать ему новое предупреждение.

— Я уверена, что мне не нужно указывать на это, но если ты убьешь меня, то ты тот, кто убьет свою собственную мать, — сказала она, напоминая ему о последствиях связи между ними, но это означало бы, что Кайден тоже умрет. И Ксира. Но она делала ставку на то, что любовь Эйвена к Нииде перевесит его желание кровопролития.

Это была азартная игра, которая закончилась в ее пользу, когда Эйвен, сжав губы, ответил:

— Похоже, мы зашли в тупик.

Это было именно так, как хотела Алекс.

— Вот что должно произойти, — сказала она, вложив в свой тон столько уверенности, сколько смогла, несмотря на тошнотворный страх, охвативший ее тело. — Ты отпустишь нас… всех нас. — Она махнула рукой в сторону своих родителей и друзей. — Как только мы окажемся в безопасности вдали от Мейи, даю тебе слово, что я отпущу Нииду, и она сможет свободно вернуться к тебе.

Алекс, конечно, знала, что Ниида не сделает ничего подобного. Точно так же, как она знала, что не было необходимости освобождать королеву… поскольку она на самом деле так и не завершила ритуал кровной связи на Нииде.

Это был опасный блеф, но в то время как Астоф убеждал Алекс Заявить права на свою жену — во что она все еще с трудом верила — она просто не смогла заставить себя сделать это. Вместо этого Ниида согласилась следовать ее плану, даже поцарапала себе лицо, чтобы окровавленная серебристая рана стала еще одним признаком ее связи с Алекс, и так быстро заживала.

— Ты даешь слово? — Эйвен чуть не плюнул. — Чего это стоит для меня, когда все, что ты когда-либо предлагала мне, — это ложь?

Алекс сжала губы, не тратя впустую дыхание, пытаясь сказать ему, что неверные предположения, которые он делал в прошлом, не приравнивались к ее лжи ему.

— Так мы договорились или нет? — спросила она, крепче сжимая Аэнару, когда Калиста и Джеральд начали приближаться вместе со Скрэгоном и воинами Зелторы. Все были начеку, ожидая приказов Эйвена, какими бы они ни были.

И все же он ничего не сказал и просто наблюдал за Алекс. Золото в его глазах содержало достаточно расчета, чтобы она подняла Аэнару выше и встала в стойку, балансируя весом между подушечками ног.

— Согласись позволить нам уйти отсюда в целости и сохранности, Эйвен, — ее голос эхом разнесся по безмолвной библиотеке, — или от твоей руки или от моей твоя мать умрет сегодня.

Вспышка эмоций была единственным ответом, который получила Алекс, наряду с тремя тихо произнесенными словами.

— Да будет так.

А затем рука Д.К. снова приставила кинжал к собственной шее, как раз в тот момент, когда Эйвен бросился на Алекс.

Глава 33

В долю секунды шока, когда Алекс поняла, что Эйвен был готов пожертвовать своей собственной матерью, ей пришлось принять решение — поднять Аэнару, чтобы блокировать приближающийся клинок Эйвена, или использовать свою бессмертную скорость, чтобы попытаться спасти Д.К., но при этом стать уязвимой для атаки Эйвена.

На самом деле не было никаких сомнений, и она, не колеблясь, оттолкнулась в прыжке в сторону Д.К., готовая рискнуть любым ударом, который может нанести Эйвен. Доспехи Зайлин не дадут Ваэварке отравить ее, поэтому ей оставалось только молиться, чтобы клинок не нанес смертельный удар, прежде чем она сможет отбить кинжал у Д.К..

Но ничего не произошло так, как она предполагала, потому что прежде, чем Алекс смогла добраться до Д.К., и прежде, чем Эйвен смог добраться до Алекс, Маркус Спаркер атаковал Эйвена сбоку, отправив его в Д.К. и заставив кинжал вылететь из руки принцессы, когда она, Эйвен и Маркус рухнули на пол.

В тот же миг весь ад вырвался на свободу.

…И это было потому, что Охотник воспользовался моментом, когда Эйвен отвлекся, чтобы выскочить из-за книжного шкафа и бросить пистолет-распылитель хироа в центр комнаты, точно так же, как Алекс молча инструктировала, прежде чем она ушла от него.

Тот активировался без промедления, взрыв тумана окутал всех, особенно Скрэгона и Зелтор, которые бросились вперед при появлении Охотника, причем они получили самую плотную концентрацию. Последствия были немедленными: воины меярин роняли оружие и держались за головы и животы, когда спотыкались, некоторые даже падали на колени.

Алекс знала, что они чувствовали, потому что, хотя она не была чистокровной меяриной и не получила полной дозы, она все равно пострадала от отдачи аэрозоля, и в тот момент, когда он соприкоснулся с ее открытой кожей, ее накрыла волна головокружения, тошноты и слабость была настолько подавляющей, что девушка изо всех сил пыталась удержать Аэнару в руках.

Ниида тоже стонала рядом с ней, изящный кинжал Мирокса опустился с ее горла, когда она прижала руки к животу. Но ни один из них не мог позволить себе роскошь поддаться своим изнуряющим симптомам, потому что им нужно было действовать быстро, пока они еще могли.

Маркус предложил им чудо, так как теперь он активно боролся с Эйвеном на земле… то, что не продлится долго, знала Алекс, потому что, как только Эйвен преодолеет свой шок, его природа меярина позволит ему без особых усилий подчинить своего смертельного противника. Кровь хироа значительно замедляла его, но Алекс не была настолько наивна, чтобы думать, что забрызгивание Эйвена в конечном итоге даст Маркусу преимущество. Если она смогла преодолеть слабость, то и он сможет, каким бы жалким ни было это чувство. Но им не нужны были часы, чтобы сбежать, только короткий промежуток времени… который дал им Маркус.

Хрипло дыша, борясь со слабостью, Алекс приказала Нииде использовать клинок Мирокса, чтобы разрезать путы, удерживающие Джордана, Биара и Кайдена, в то время как сама Алекс бросилась и оттащила Д.К. от борющихся Эйвена и Маркуса. Охотник, тем временем, вытаскивал бесчувственное тело Гримма из-за книжной полки и бросал покрытые кровью хироа кинжалы в любого Зелтора, которому удавалось отбиваться от воздействия брызг.

В то время как меярины, возможно, были захвачены своей агонией, Калиста и Джеральд были людьми, и в отличие от Алекс, в их венах не было достаточно сильной концентрации крови Эйвена, чтобы почувствовать последствия токсичного взрыва, поэтому они могли беспрепятственно бежать вперед, а Джеральд был готов использовать татуировки-хлысты, и Калиста приказывать удерживать всех с помощью своих телекинетических способностей. И все же ни один из них не использовал свои дары. Потому что они не смогли этого сделать.

Как сказал Эйвен… Кайден позволил схватить себя, но Алекс теперь знала, что он сдался только для того, чтобы организовать тот момент с Леной, когда она поддалась на его флирт и провела пальцем по его щеке. Все, что ему потребовалось, — одно прикосновение, чтобы украсть ее сводящий на нет дар, то, что теперь, даже едва осознавая, он использовал, чтобы удержать Джеральда и Калисту, и, вероятно, Эйвена тоже, от использования их способностей.

Тем не менее, Алекс понимала, что скоро он полностью потеряет сознание, если не остановится, истощение от использования дара слишком велико для него, чтобы поддерживать его после использования на нем Эйвеном вскипания крови.

Не теряя больше ни секунды, Алекс посмотрела на Нииду, которая кивнула раз, чтобы подтвердить, что она была в состоянии выдержать агонию крови хироа еще немного. В мгновение ока королева вылетела на Валиспасе, как они и планировали в солярии, а Охотник, Гримм, Джек и Рэйчел исчезли вместе с ней. Алекс уловила возражение на лицах родителей как раз перед тем, как они исчезли из библиотеки, зная, что они остались бы с ней, если бы у них был выбор… вот почему она не дала им его.

Помощь Нииды была даром божьим, поскольку Алекс никак не смогла бы сосредоточиться на перемещении всех десяти из них одновременно без того, чтобы королева не взяла на себя половину нагрузки. Даже сейчас идея переместить только четверых из них, а также ее саму, была пугающей, учитывая, насколько слабой она чувствовала себя от крови хироа. Но девушка отбросила сомнения и потащила Д.К. туда, где Кайден и Биар пытались удержать принцессу между собой — бесполезная попытка, так как оба выглядели так, словно вот-вот упадут в обморок, и вот тогда она услышала это.

Тошнотворный звук пронзающего лезвия, сопровождаемый болезненным бульканьем Маркуса, который оборвался в оглушительной тишине.

Чувствуя большую срочность, чем когда-либо прежде, Алекс поспешно активировала Валиспас вокруг друзей и вылетела с ними из библиотеки, оглянувшись как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эйвен вытаскивает Ваэварку из теперь уже безжизненного тела Маркуса. И когда глаза Эйвена встретились с ее глазами, они обожгли ее тем же обещанием, которое он дал, когда открыл рот и взревел достаточно громко, чтобы потрясти город.

Обещание, что следующий человек, в которого его огненный клинок вонзится… будет Алекс.

***

Возможно, они быстро покинули дворцовые стены, но Алекс знала, что они еще далеко не вне опасности. Отчасти это произошло потому, что Д.К. начала сопротивляться так, как будто от этого зависела ее жизнь, кричала на них и даже вытащила кинжал из набедренной кобуры Алекс и в процессе порезала ногу Алекс, добавив еще больше яда в ее организм, прежде чем Кайден, покрытый кровью Биара и Джордана, а также свое собственной, смог вырвать его у нее. Вместе с таким же ослабленным Биаром двум мальчикам удалось удержать Д.К. и удержать ее от того, что Эйвен мысленно приказал ей сделать. В то же время Кайден достал свою порцию лэндры, протянул один цветок Биару и приказал ему прожевать его, а другой засунул себе в рот. Их исцеление началось мгновенно, к ним вернулась сила, достаточная для того, чтобы Биар мог удерживать Д.К. в одиночку, в то время как Кайден спешил разрывать луковицу за луковицей и поливать нектаром колотые раны Джордана, даже разжимая его челюсть и капая жидкостью прямо в горло.

Все это Алекс наблюдала слепыми, расфокусированными глазами, сосредоточившись на том, чтобы не дать им упасть из воздуха… то, что уже было непросто благодаря крови хироа, но стало еще сложнее, когда она поняла, что совсем забыла о вейонах.

Поскольку Кайден только начал восстанавливать свои силы, а Джордан все еще был без сознания, она знала, что не было никакой надежды, что кто-то из них сможет использовать свои дары трансцендентности — точно так же, как никто не мог сделать это для Нииды и других с ней, которых Алекс могла видеть на небольшом расстоянии впереди, в пятеро из них вот-вот войдут в толпу черных существ.

— Держитесь! — Алекс ахнула, когда усилила силовое поле вокруг Валиспаса, пока оно не набрало полную силу. Она знала, что это защитит их от природных стихий, таких как ветер и непогода, но она понятия не имела, как это выдержит нападение летающих тварей размером с автомобиль.

Ее паника усилилась, когда вейоны, вероятно, действуя по приказу своего связанного лидера, прервали свое спиралевидное движение над городом и устремились к группе Нииды, а секундой позже и Алекс. Валиспас двигался быстро — намного быстрее, чем могли летать вейоны, но их было так много. Вместо того, чтобы проскользнуть незамеченными, Алекс и королеве пришлось активно уворачиваться, пригибаться и передвигаться вокруг них, проверяя всю свою оставшуюся сосредоточенность и умственную силу. Алекс знала, что Валиспас может проходить прямо сквозь здания, но при первом отскоке вейона от ее силового поля она обнаружила, что с живыми существами это работает по-другому.

Все выше и выше они пробирались сквозь массы вейонов, которые теперь поднимались со своего спиралевидного уровня и целенаправленно следовали за Ниидой и Алекс. Те, кто был уже достаточно близко, намеренно влетели в силовое поле, отскакивая рикошетом с громкими, сердитыми криками. Но в то время как их действия были для них не более чем игрой на доджем-машинах, каждая резкая атака ощущалась как укол боли в голове Алекс, поскольку ей приходилось тщательно удерживать Валиспас, удерживать друзей в безопасности в воздухе и двигаться вверх.

Ее концентрация была не единственной проблемой. Возможно, это нелегко, но она была полна решимости доставить их в Драэкору настолько, чтобы игнорировать боль, игнорировать болезнь и просто доставить их туда. Но с вейонами, следовавшими за ними, как только они прибудут, она и Ниида доставят летающую армию на плавучие острова. И если Заин еще не убедил свободных меяринов эвакуироваться, они скоро будут завалены когтями, зубами и ядовитой зеленой жижей — жижей, которая, к счастью, не могла проникнуть сквозь силовое поле, несмотря на все усилия вейонов.

Алекс не знала, что делать. Она должна была добраться до Драэкоры… она должна была освободить Гримма, потому что в любую минуту она могла погибнуть от яда в своей крови… яда, который даже лэндра не могла вылечить. Она уже чувствовала, как ее тело отключается, слабость была всепоглощающей. Если она не разорвет связь Эйвена с Гриммой в тот момент, когда прибудет, она понятия не имела, сколько времени потребуется, чтобы встроенное в оружейный спрей противоядие подействовало, понятия не имела, сколько времени пройдет, пока она не станет достаточно сильной, чтобы произвести Освобождение. И с Рока, выживавшим только благодаря попыткам Флетчера сделать искусственное дыхание…

У нее не было выбора. Это должно было быть сделано, и это должно было быть сделано немедленно. Но если они подвергнуться нападению вейонов в одно и то же время…

Она не могла думать. Она едва могла удерживать их на курсе, когда они поднялись достаточно высоко, чтобы достичь первых островов, и направила их прямо к мертвой долине диких цветов. Джордан начал стонать, приходя в себя, но Биар и Кайден все еще боролись с Д.К., у которой почти шла пена изо рта в ее неистовом безумии. И хотя вейоны больше не шли с ними вровень, они также не сильно отставали, точно так же, как и не прекращали свою погоню.

Наконец, добравшись до островного поселения, Алекс была на полпути к палатке Рока, когда больше не смогла сдерживаться. Она упала вперед, Валиспас растворился вокруг них, когда все с грохотом покатились по земле. Она знала, что слаба, но внезапное отключение тела стало неожиданностью, так же как и ужас от того, что могло бы произойти, если бы это произошло всего несколькими секундами раньше, когда они были на открытом воздухе. Но, лежа в позе зародыша, тяжело дыша и глядя на небо, у Алекс не было возможности долго размышлять об этом, потому что у нее появилась другая забота. Гораздо более крупная, более неотвратимая проблема, которая выпрыгивала из воздуха прямо на нее.

У нее не было времени среагировать. У нее не было времени снова попробовать Валиспас, призвать Аэнару, свернуться в клубок или даже просто поднять руки, чтобы защитить лицо. Вейон был прямо над ней, так близко, что она могла видеть разум, сияющий в его желтых глазах, так близко, что она могла чувствовать его дыхание, когда он рычал на нее, так близко, что она почувствовала фантомную боль от того, что он разрывал ее тело на части еще до того, как он соприкоснулся.

Но это нападение так и не состоялось.

Потому что со вспышкой чернильной черноты вейона дернуло вверх и прочь от Алекс, когда когти — гораздо более крупные — обвились вокруг его туловища и встряхнули его, как собака, борющаяся с жевательной игрушкой. С болезненным воплем вейон был подброшен в воздух только для того, чтобы исчезнуть за краем острова, его крылья не смогли удержать его в небе после того, как он был раздавлен карающей хваткой более могущественного существа.

«С тобой никогда не бывает скучно, Алекс».

Алекс была слишком слаба, чтобы ответить, когда она посмотрела на Ксиру и всех других драконов, которые теперь прибывали через абрассу черными вспышками по небу. Эти драконы, не колеблясь, вступили в бой с вейонами, раздавались визги и рев, когда зверь сражался со зверем в столкновении когтей и зубов, огня и грязи. Звуки были непохожи ни на что, что Алекс когда-либо слышала, и в своем почти бессознательном состоянии она чувствовала, как будто кто-то втыкал иглы ей в уши. Этого было достаточно, чтобы она прижала руки к голове по бокам, пытаясь заглушить шум и агонию, которую он вызвал в ее теле.

Ей просто нужна была минута отдыха, секунда тишины, мгновение, чтобы закрыть глаза. Тогда она смогла бы справиться с тем, что происходило вокруг нее. Ей просто нужно было… чтобы… уснуть…

«АЛЕКС!» Ксира закричал в ее разум, откуда бы он ни был в небе, возвращая ее в сознание. «Ты еще не закончила! ВСТАВАЙ!»

Как он мог знать это, когда только что прибыл, она понятия не имела, но его крика было достаточно, чтобы заставить ее застонать и перевернуться на живот. Ее затуманенным глазам удалось разглядеть, что Джордан, бледнее смерти, но теперь очнувшийся, помогал Кайдену и терпел Д.К., которая сражалась еще упорнее, чем раньше. Как будто Эйвен рассчитывал, что вейоны уничтожат их, и теперь, когда вмешались драконы, он был в еще большей ярости, отчаянно желая, чтобы Д.К. нанесла ущерб от его имени. На самом деле, он никак не мог ожидать прибытия драконов — сама Алекс понятия не имела, что Ксира и его родичи появятся в Медоре так скоро, но их выбор времени не мог быть более идеальным.

Бросив взгляд за пределы небес с воюющими зверями и земли со своими борющимися друзьями, Алекс попыталась сфокусировать свое темнеющее зрение. Прямо сейчас у нее были взятые взаймы минуты, и каждая секунда приближала ее к тому, чтобы закрыть глаза и не открывать их снова в течение долгого времени. Ей нужно было найти Гримма, ей нужно…

Там. Он был недалеко от нее, Ниида тоже не добралась до центра поселения. Охотник, Рэйчел, Джек и сама Ниида неподвижно лежали на земле рядом с Гриммом. Она видела, как Заин спешит к ним; она должна была верить, что ее друг-меярин присмотрит за ними, пока она позаботится о спасении Рока, пока не стало слишком поздно.

Не в силах полностью подняться, Алекс наполовину побежала, наполовину поползла к Гримму, большую часть своего пути опираясь на руки и колени. Она приостановила свое движение только тогда, когда волна тошноты накрыла с такой силой, что она согнулась в талии, и ее вырвало, казалось, всем, что она ела за всю свою жизнь. Когда не осталось ничего, что можно было бы вырвать, она снова поползла вперед, пока, наконец, не добралась до потерявшего сознание мужчины и не рухнула рядом с ним.

Призвав Аэнару, Алекс грубо разрезала его ладонь и соединила ее со своей, мысленно выкрикивая слова Заявления прав:

«Трае Менада сае!»

Несмотря на то, какой слабой она себя чувствовала, ее разум был насильно перенесен в ментальное пространство Гримма. Сопротивление было подобно колючей проволоке, пронизывающей ее мозг — атака, которая в сочетании с ее слабеющим телом была почти невыносимой. Но затем, в одно мгновение, это чувство утихло, точно так же, как это произошло, когда она получила права на Джордана. Однако на этот раз она не появилась на представлении Шато Шонделль, потому что Гримм был заявлен не там. Вместо этого она оказалась внутри маленького коттеджа. В очаге горел огонь, а на столе была накрыта еда — сама картина прерванной жизни. Гримм тоже был там, свернувшись калачиком в углу, его длинные руки обхватили костлявые колени, голова склонилась к ногам. Его поза кричала о страдании и поражении, и когда он посмотрел на Алекс, это были затравленные, безнадежные глаза.

И потом, Эйвен был там.

— Это был какой-то побег, Александра, — сказал он, вежливость его тона не смогла скрыть его ярости. — Но мне любопытно, почему ты беспокоишься о Гримме теперь, когда мой дорогой брат мертв. — Его голова склонилась набок. — Не смотри так удивленно… я видел, как ты вызвала Валиспас. Есть только один способ, которым это можно было сделать.

Ее голова раскалывалась, пульс барабанил в висках — нехороший признак, поскольку это означало, что физического упадка было достаточно, чтобы последствия перешли на психическое состояние.

— Моя кровь течет в твоих венах, не так ли? — продолжал Эйвен. — Вот как ты смогла одурачить меня в прошлом, как ты смогла одурачить всех нас, заставив поверить, что ты бессмертная. Потому что ты освободилась от моего Заявления права, и все же, все еще забрала часть меня с собой.

Алекс всегда знала, что Эйвен разберется с этим, но у нее не было ни времени, ни желания разговаривать с его аватаром прямо сейчас. Глядя на него, она могла видеть, что он тоже был значительно бледнее обычного, кровь хироа действовала на него так же сильно, как и на нее. Возможно, даже больше, поскольку, в то время как у Алекс была еще и зараженная царапина от кинжала, нанесенная Д.К., на Эйвена была нанесена большая доза спрея — то, что произошло только из-за жертвы Маркуса.

Внезапно почувствовав благодарность за то, что ей стало так плохо, Алекс поняла, что, поскольку они с Ниидой больше не могли удерживать Валиспас, Эйвен не сможет немедленно прибыть в Драэкору, чтобы присоединиться к его летучей армии. Это означало, что у нее было время, по крайней мере, до того, как его Заявленные воины настигнут плавучие острова. Времени достаточно, чтобы эвакуироваться до того, как это произойдет.

— Я бы с удовольствием осталась и поболтала, — сказала Алекс, ее голос был тревожно напряженным. — Но нам придется продолжить это в следующий раз.

Ответ Эйвена был столь же быстрым, сколь и угрожающим.

— В следующий раз, когда мы увидимся, мы не будем разговаривать.

Алекс уже знала это. Так же, как она знала, что Эйвен не будет пытаться бороться с ней за разум Гримма. С Джорданом он узнал, что ее сила воли превосходила его, что ей не нужно было бороться с ним за это, потому что теперь, когда она произнесла слова ритуала Утверждения, у нее был полный контроль. Независимо от того, скольких людей убил Эйвен, независимо от того, сколько сердец он поглотил, независимо от того, насколько сильным могло быть его тело и способности, ему всегда придется подчиняться ее воле.

Что он и сделал сейчас. Хотя бы потому, что Алекс тихо напомнила ему, как она сделала с Джорданом, что они могут остаться в сознании Гримма с Эйвеном, вынужденном подчиняться каждой ее прихоти, или он может Освободить одаренного человека, и они смогут жить, чтобы сражаться в другой день.

— Скоро увидимся вновь, Александра, — сказал он угрожающим шепотом, прежде чем прошипеть слова Освобождения и исчезнуть из сознания Гримма.

Мгновенно коттедж исчез, и Алекс была выброшена обратно в свое собственное тело… тело, которое грубо тряс обезумевший Заин.

— Я жива, — пробормотала она, отталкивая его и заставляя себя откатиться к Гримму, который ошеломленно озирался, не в силах поверить в то, что только что произошло. Его глаза все еще были затравленными, но безнадежность теперь сменилась недоверчивым удивлением.

— Ты… ты освободила меня, — сказал он Алекс едва слышным голосом.

— Пока нет, — ей удалось выдавить из себя, делая неглубокие, болезненные вдохи.

Каждая часть ее тела была в огне, кровь хироа прогрессировала до ощущения кислоты, разъедающей ее кровоток. Она слышала, как люди выкрикивали ее имя — Заин, Кайден, Джордан, Биар и другие, — но ей потребовалось все, что у нее осталось, чтобы закончить то, что она начала, выдавив инструкции о том, что Гримм должен был сделать и сказать, чтобы принять ее Освобождение.

Наконец, после того, как она снова соединила их окровавленные руки и почти невнятно произнесла «Трае Гаверран сае», она почувствовала, что новая связь между ними распалась. Затем полностью исчезла, когда Гримм ответил своим произнесением «Трае моррас рае Гаверран», и Алекс снова осталась в своем собственном разуме, в своем собственном теле.

И в это мгновение она отдалась тьме.

Глава 34

Прикосновение меха к ее пальцам, за которым последовал влажный нос и лизание еще более влажного языка, заставило Алекс моргнуть и открыть глаза, обнаружив, что Сорайя сидит у ее кровати и смотрит на нее со сверхъестественным умом.

— Привет, красотка, — прошептала Алекс пересохшими губами. Если бы она уже не лежала, то рухнула бы с облегчением при виде волчицы, у которой не было никаких признаков тяжелой травмы, которую та получила.

Алекс тоже чувствовала себя значительно лучше, чем когда потеряла сознание, раны были обработаны и зажили, противоядие вымыло кровь хироа из вен. Но хотя изнуряющая слабость и связанные с ней симптомы исчезли, она все еще чувствовала, что пробуждается от долгой зимней спячки, конечности одеревенели, мышцы напряжены, голова затуманена сном. И именно поэтому ей потребовалось мгновение, чтобы осознать, что она находится в своей комнате в общежитии в Акарнае. Именно поэтому она не сразу поняла, что они с Сорайей были не одни.

— Кажется, я даже вздремнуть не могу без того, чтобы мир не развалился на части.

Подскочив так быстро, что у нее закружилось перед глазами, а Сорайя отпрянула назад, Алекс уставилась на Рока, который стоял в ногах ее кровати, ухмыляясь сверху вниз.

Его яркие глаза многозначительно смотрели на ее золотистую кожу.

— Похоже, что кое-что еще тоже изменилось, Эйлия.

Не в силах сдержать похожий на икоту всхлип, Алекс вскочила и бросилась к нему с бессмертной скоростью, врезавшись в него с такой силой, что ему пришлось отступить на шаг, чтобы защититься от ее удара.

— Мне так жаль! — сказала она ему в грудь. — Я должна была это сделать! Это было единственное, что я могла придумать, чтобы…

— Полагаю, ты говоришь о том, как пыталась убить меня? — сухо прервал ее Рока, успокаивающе похлопав по спине, прежде чем оттолкнуть, чтобы он мог выдержать ее взгляд. — Давай не будем забывать, что ты также причина, по которой я не сплю, Алекс. Думаю, что эти две причины компенсируют друг друга.

— Но я чуть было не…

— Почти все не в счет, — сказал он ей. — Ты сделала, и это все, что имеет значение.

Сделав глубокий вдох, Алекс сумела взять себя в руки.

— Все еще. Чего бы это ни стоило…

— Извинения приняты, — сказал Рока, совсем не заставляя ее трудиться над этим. — А теперь мне нужно извиниться.

Алекс нахмурила брови.

— Я должен был уделять больше внимания твоему обучению. Я должен был быть менее осторожен, чтобы не причинить тебе боль, — сказал он, и Алекс поняла, что он имел в виду их время вместе в прошлом. — Зная, что я делаю сейчас, это должно было быть моим главным приоритетом.

Покачав головой, Алекс сказала:

— У тебя не было возможности узнать.

— Была, — не согласился Рока. — Ты сама говорила мне, как важно для тебя было научиться драться. Я не слушал. Я просто рад, что это сделал кто-то другой. — Его тон понизился. — Заин, Кия и Майра рассказали мне о том, что произошло с Нийксом… тогда и… совсем недавно. — Он нежно положил руку ей на плечо и сказал: — Мне жаль, Алекс. Я знаю, что сейчас это мало что значит, но по многим причинам мне жаль.

Алекс позволила его словам осесть глубоко внутри нее, когда она кивнула в знак благодарности. Она не будет плакать… она пообещала Нийксу, что больше не прольет слез из-за него. Поэтому вместо этого она просто сказала:

— Спасибо тебе, Рока.

Он сжал ее плечо, прежде чем убрать руку.

Сглотнув от страха перед тем, что она может услышать в ответ на свой следующий вопрос, она заставила себя спросить:

— Моя семья… мои друзья… — Она прервалась, боясь ответа, так как в последний раз, когда она видела Кайдена, Джордана и Биара, были покрыты кровью и боролись, чтобы удержать обезумевшую Д.К., в то время как ее родители, Охотник и Ниида лежали на земле, не двигаясь.

Почувствовав ее беспокойство, Сорайя придвинулась ближе, взрослая волчица была достаточно высока, чтобы Алекс пришлось поднять руку, чтобы погладить по голове, достигавшую ее грудь.

— Все в порядке, — быстро сказал Рока, и она бы рухнула от тяжести облегчения, если бы Сорайя не была рядом, предлагая опору. — Они все измотаны и отсыпаются от травмы, с которой столкнулись, но физически они быстро восстановятся.

Он дал ей время обдумать это, прежде чем продолжил:

— Вейоны были вынуждены отступить благодаря драконам, но мы не хотели ждать и смотреть, вернутся ли они, поэтому мы эвакуировали всех в Акарнаю. Хотя драконы сильны, их численность значительно меньше, чем зверей моего брата, и напряжение их путешествия по мирам ослабило многих из них. Им понадобится время, чтобы прийти в себя… время, которого им бы не дали, если бы мы остались в Драэкоре.

— Теперь, когда Эйвен снова может получить доступ к Валиспасу, всем все равно нужно было убираться оттуда, — отметила Алекс, отправив быстрый мысленный вызов Ксире, который так же быстро ответил, что с ним все в порядке, и они скоро поговорят.

— Эйвен больше не может использовать Вечный Путь, — сказал Рока, заставляя Алекс снова сосредоточиться на нем.

Озадаченно нахмурившись, она сказала несколько бестактно:

— Но… Ты умер…

— И как только ты освободила Гримма, и он деактивировал власть своего дара надо мной, мое сердце начало биться само по себе, что означало, что я снова стал законным наследником трона. — Его глаза потускнели от горя, когда он объяснил: — С кончиной моего отца я теперь король Мейи. Таким образом, моим первым действием было снова официально лишить Эйвена наследства.

Алекс изо всех сил пыталась в это поверить, но когда она попыталась вызвать Валиспас, и он не пришел по ее команде, она поняла, что принц прав. Испуганный смех вырвался у нее, когда девушка сказала:

— Это была быстрая мысль. Как, черт возьми, тебе удалось так быстро разобраться во всем, что произошло, пока ты был… спал?

— Флетчер ошибался насчет моей неосведомленности, пока я был под сонным проклятием Гримма, — сказал Рока. — Я мог слышать все, что говорилось вокруг меня.

Глаза Алекс расширились.

— Все это время? — Когда он кивнул, она пробормотала: — Думаю, это избавило меня от долгих объяснений.

Она вздрогнула при мысли, что он услышал ее заявление о необходимости убить его, и задалась вопросом, что он думал об этом плане. Но поскольку он уже принял ее извинения, она не собиралась возвращаться к этому разговору. Предпочтительно никогда.

— Все, что я пропустил, мне удалось узнать за время, прошедшее с тех пор, как мы эвакуировались, — сказал он. Затем, несколько нерешительно, он сказал Алекс, прежде чем она успела спросить: — Ты проспала почти целый день.

Алекс вздрогнула.

— Целый день?

Затем она метнулась размытым пятном, отделяясь от Сорайи и Рока и направляясь к своему гардеробу, вытаскивая одежду, чтобы поменять пижаму, которая была на ней сейчас. За те бесконечные часы, что она спала, кто-то снял с нее доспехи Тиа Аурас и повесил их на кровать Д.К… Они также выглядели чище, чем когда она надевала их в последний раз… почти как новые, если бы не небольшая царапина в верхней части ноги, где Д.К. задела ее кинжалом Охотника.

Игнорируя вопросительные крики Рока и склонившее голову выражение морды Сорайи, Алекс захлопнула дверь ванной и натянула джинсы, рубашку, куртку и ботинки, прежде чем выбежать обратно в комнату.

— Целый день? — повторила она, на этот раз гораздо более визгливо. — Почему меня никто не разбудил?

— Тебе нужно было поспать, — сказал Рока, как будто это было так просто.

Сузив глаза, Алекс сказала:

— Я смогу поспать, как только это закончится. — Она отказывалась думать о том, что это будет за сон… и, возможно, он будет длиться вечно.

На лице Рока промелькнула настороженность, достаточная для того, чтобы Алекс спросила:

— В чем дело? — Когда он промолчал, она спросила: — Что ты мне недоговариваешь, Рока?

Удерживая ее пристальный взгляд, он сказал:

— Эйвен был на связи. Он… хочет поговорить с тобой.

Наморщив лоб, Алекс спросила:

— Как? — Но потом она выругалась, когда поняла: — Д.К..

— Флетчеру пришлось дать ей успокоительное, — сказал Рока, прежде чем продолжить подтверждение, — но, хотя она больше не нападает на себя или других, она была довольно… говорливая.

Алекс медленно закрыла глаза, прежде чем собраться с духом и посмотреть прямо на него.

— Отведи меня к ней.

Меяринский принц — король — долго смотрел на нее, прежде чем активировать Валиспас вокруг них, доставив их прямо в офис Дарриуса на вершине здания Башни — офис, который был заполнен людьми.

Там был директор школы вместе с большей частью преподавательского состава. Но это было еще не все. Комната была оборудована для представления своего рода военного совета, на котором присутствовали все лидеры других рас или, по крайней мере, тех, кто еще не стал жертвой сил Эйвена.

Там были Азалия Шоу и Сэйбер Карн из Ходящих по Теням, и, хотя друг Каспара Леннокса Ширез Ганаре тоже была там, старшего дедушки, Радека, не было. Трелл Ровен, женщина, с которой Алекс сражалась во время ватали тарго, также сидела за столом, держа за руку Ширез — но кто кого утешал, Алекс не была уверена.

Рядом с Ходящими по Теням сидела Кайсия из Дневных Всадников вместе с Лидаэль, но Ксайдер отсутствовал, пораженные выражения на лицах обеих женщин сказали Алекс все, что ей нужно было знать.

Из флипов присутствовали только Торк, Глин и Эфи, ни Айвы, ни Нейко не было видно. А что касается джарноков, то Така и Мьетта отсутствовали, в то время как Марик и Тиббс угрюмо сидели за столом, свесив свои короткие ноги с высоты стульев.

Печаль, витавшая в воздухе, была ощутима Алекс, когда она оглядела комнату, окидывая взглядом людей.

Командер Ниша, генерал Дрок и надзиратель Джира с каменными лицами, причем последняя вскочила со своего места при появлении Алекс, чтобы заключить ее в крепкие объятия.

— Семь недель, Алекс, — выдохнула Джира дрожащим голосом. — Я думала, ты… я думала, Кайден… — Надзирательница не смогла закончить, но усилила хватку, и Алекс держала ее так же яростно, прежде чем Джира взяла себя в руки и снова отступила.

Именно тогда Алекс заметила короля Аурелия и королеву Осмаду, выглядевших так, словно у них вырвали сердца. Возможно, это было связано с падением их города, но Алекс предположила обратное, когда увидела опустошение в их глазах, когда они смотрели на Д.К., связанную и с кляпом во рту в дальнем конце комнаты.

На деревянных ногах Алекс подошла к своей лучшей подруге, которую сторожили Заин и Кия, как будто боялись, что она сбросит свое успокоительное и освободится от пут. Они были не единственными меяринами, задержавшимися поблизости. Ниида тоже была там, ее глаза следили за Рока, как будто она никогда больше не увидит его, если отвернется. Роатус и Сайкор стояли рядом с ней, как безмолвные часовые, последний из которых продолжал бросать шокированные взгляды на Майру, которая сидела с другими учителями, упорно избегая его умоляющего взгляда. Алекс гадала, как Майра избежала его внимания, если она путешествовала с Флетчером в Драэкору в последние недели, или если она просто игнорировала отца в те времена, а также с другой стороны, «отец» было не лучшим термином для описания того, кем он был для нее, учитывая, что он подвергал ее остракизму с самого рождения. Ее единственной настоящей семьей был Нийкс, которого она потеряла уже дважды.

Легкое, предупреждающее прикосновение Рока заставило Алекс остановиться, так как между ней и Д.К. оставалось некоторое расстояние, как и между Заином и Кией, он явно опасался этой конфронтации, как будто боялся, что Эйвен выпрыгнет из ее тела и убьет их всех. Мысленный образ чуть не довел Алекс до истерики… результат как его нелепости, так и ее нервов.

Кивнув Заину, который слегка расслабился, когда увидел, что она снова на ногах, Алекс показала ему, чтобы он вытащил кляп у Д.К… Когда он сделал это, ей пришлось бороться с желанием содрогнуться от взгляда полного и бесповоротного убийства, изливающегося из знакомых сине-зеленых глаз ее лучшей подруги.

Эйвен не заставил ее ждать.

— Я уже начал думать, что ты не придешь, Александра.

Алекс изо всех сил старалась не отшатнуться от того, как Д.К. вела себя как рупор Эйвена, ее полное имя звучало для нее как яд. Еще до того, как она и Д.К. стали друзьями, ее соседка по комнате называла ее «Дженнингс», а не «Александра».

— Ты сказал, что в следующий раз, когда мы встретимся, мы не будем разговаривать, — сумела ответить Алекс. — И все же, мы здесь.

Глаза Д.К. сузились, и Алекс могла бы поклясться, что она увидела, как они вспыхнули золотом, прежде чем снова стать нормальными.

— Я сказал, что в следующий раз, когда мы увидимся. Прямо сейчас ты просто встречаешься со своим другом, не более того.

— Прямо сейчас я смотрю не на своего друга.

Хриплый смех сорвался с губ Д.К., и Алекс краем глаза заметила, как король и королева вздрогнули.

— Меня не волнует, что ты думаешь, — сказал Эйвен… через Д.К.. — Я здесь с предложением для тебя. Сделка только на один раз.

Алекс напряглась, как в ответ на слова Эйвена, так и в ответ на напряжение, которое воцарилось в комнате после его заявления.

— Все это началось из-за тебя, Александра Дженнингс, — сказал Эйвен. — Я также хочу, чтобы это закончилось тобой.

Тишина, которая встретила его заявление, была непохожа ни на одну из тех, с которыми Алекс сталкивалась ранее. Но он еще не закончил.

— У тебя есть два варианта. Первый — ты добровольно сдаешься, и в этом случае я клянусь звездами, что больше не причиню вреда никому из тех, кого ты любишь. Больше никто из смертных не умрет… теперь я ищу мести тебе, и никому другому.

Алекс почувствовала, как в пальцах рук и ног начали покалывать мурашки, шок от того, что он только что предложил, был слишком велик, чтобы ее тело могло с ним справиться.

— Что… — Алекс пришлось прочистить охрипшее горло и попробовать еще раз. — А как насчет тех, на кого ты Заявил права? Отпустишь их? — Она проигнорировала то, как Рока, Заин и Кия дернулись, как будто они не хотели верить, что она, возможно, рассматривает его предложение.

— Нет, — сказал Эйвен. — Они мои, и так будет всегда. Как и Мейя, несмотря на то, что мой дорогой брат, — он выплюнул это слово, глаза Д.К. с отвращением впились в Рока, — чудесным образом воскрес из мертвых. Возможно, я больше не смогу получить доступ к Валиспасу, но я не откажусь от своего города или людей в нем. Однако я даю тебе свою клятву, что мы останемся здесь и оставим остальной мир в покое. Мейя была скрыта от глаз смертных на протяжении тысячелетий… так будет и впредь, при моем правлении. Все, что тебе нужно сделать, это сдаться мне.

Алекс не могла дышать. Она не могла… она не могла…

— Второй вариант, — продолжил Эйвен, — заключается в том, что, если ты отвергнешь мое щедрое предложение, в полдень ты и каждый смертный на Медоре почувствуете мой гнев. Будут отправлены все силы моих армий, и ни один из вас не выживет. Ни один. Правлению смертных придет конец, и я позабочусь о том, чтобы каждый человек, о котором ты когда-либо заботилась, умер самыми мучительными из возможных способов. В этом я даю тебе слово.

Рев наполнил уши Алекс, звук ее крови, несущейся по телу и разуму так быстро, что ее зрение померкло по краям. Поскольку она была слишком занята, пытаясь заставить свои легкие работать, именно Рока заговорил прежде, чем она смогла даже подумать, что сказать.

— Сделки не будет, — сказал он, его тон был достаточно непреклонным, чтобы она поняла, что он будет сражаться до конца света, если это означало избавить ее от той судьбы, которую запланировал Эйвен.

— Это не тебе было сделано предложение, дорогой брат.

— Это не имеет значения, — прорычал Зейн. — Потому что мы ни за что не позволим Алекс…

— Договорились.

Слово было едва слышным шепотом, но вся комната замерла, услышав, как оно слетело с сухих губ Алекс. Она смочила их и повторила дрожащим голосом:

— У нас сделка, Эйвен. Я в обмен на всех.

— Алекс, нет!

Алекс не была уверена, кто это сказал, так как казалось, что большая часть комнаты вокруг нее вскочила на ноги и выкрикивала свои возражения. Но, как и белый шум, она их не слышала, потому что была слишком сосредоточена на торжествующем выражении, появившемся на лице Д.К..

— Тогда мы встретимся там, где все это началось, — сказал Эйвен, и в глазах Д.К. загорелось радостное предвкушение. — Я даю тебе время до полудня, но если не появишься к тому времени, если откажешься от моего предложения, мои армии не будут колебаться, и мир, каким ты его знаешь, падет. — Угрожающим шепотом он напомнил: — Ты в обмен на них, Александра. И в знак моей веры в то, что ты примешь правильное решение…

Д.К. внезапно наклонилась вперед, с ее губ сорвался вздох. Ее глаза прояснились, когда она посмотрела на Алекс, затем на своих родителей, затем снова на Алекс, прежде чем ее лицо исказилось, и она разрыдалась.

— Он… он… у-у-ушел, — всхлипнула она, и Алекс бросилась вперед, чтобы схватить ее, когда она боком упала со стула, подхватив ее на руки.

По тихому указанию Алекс, Заин освободил Д.К. от пут, хотя и осторожно. Алекс знала, что возможно, что Эйвен все еще владел разумом Д.К., но Алекс не думала, что это так. Неподдельная агония, которую демонстрировала подруга, была больше, чем могло бы позволить любое разыгранное представление.

— Джор-Джор-Джордан, — всхлипнула Д.К. в плечо Алекс. — Он… я…

— Он в порядке, Дикс, — успокаивающе прошептала Алекс, веря, что Рока сказал ей правду. — Он отдыхает.

Крики Д.К. становились только громче, и когда ее родители приблизились, Алекс быстро поменялась с ними местами.

Только тогда она обернулась и окинула взглядом остальную часть комнаты, все из которых смотрели на нее ни с чем иным, как с откровенным опустошением.

— Алекс, ты не можешь встретиться с ним, — сказал Дарриус. Тихо, он повторил, почти умоляя ее: — Ты не можешь.

Охотник и Картер смотрели на нее серьезными глазами, в то время как другие учителя бормотали свое огорченное согласие. Представители других рас трезво наблюдали за ней, зная, что у них нет права диктовать ей дальнейшие действия, и все же они подчинятся любому решению, которое она примет. Она заслужила это уважение от них, их гордость и высокомерие больше не заставляли их отказывать в своей поддержке.

— У меня нет выбора, — прошептала Алекс в ответ.

— Эйвен лжец, — сказала Кия, ее тон был напряженным от страха. — Не важно, какие обещания он дает, не важно, какими звездами он клянется, он не будет…

— Я это знаю, — прошептала Алекс. — Вот почему вы должны быть готовы. — Она окинула взглядом комнату. Людей, Ходящих по Теням, Дневных Всадников, флипов и джарноков. — Вы все должны быть готовы, потому что, если я не смогу сделать то, что должно быть сделано, тогда вам придется бороться за свои жизни. За этот мир.

Именно Охотник тихо произнес:

— Ты действительно собираешься встретиться с ним лицом к лицу.

Алекс только кивнула, так как слова застряли у нее в горле.

— Тогда ты пойдешь не одна, — сказал Рока, положив руку ей на плечо. Заин также встал рядом с ней, как и Кия, Майра, а затем и все остальные люди в комнате.

Ей пришлось сморгнуть слезы от их преданности, но, делая это, она также покачала головой.

— Он прав в одном… это началось мной, и это должно закончиться мной.

Удивительно, но именно враждебно настроенная старейшина Ходящих по Теням Азалия заговорила раньше, чем кто-либо другой.

— Однажды мы совершили ошибку, не доверяя тебе, Александра. Если ты скажешь, что это должно закончиться тобой, мы удовлетворим твою просьбу. Однако это не значит, что мы не будем сражаться бок о бок с тобой. Возможно, мы и не начинали это путешествие вместе, но именно так мы его закончим. Что бы ни случилось, наша судьба будет такой же, как твоя.

Алекс потребовалась вся сила воли, чтобы не поддаться страху, сердечной боли, сомнениям. Она взглянула на Рока, затем на Кию и Заина, обнаружив, что они смотрят на нее спокойными, непоколебимыми глазами. Три столпа силы, которые были рядом с ней в этой временной шкале, и те, которые давно прошли. Их присутствие успокаивало ее, обещание их неизменной преданности и защиты было подобно бальзаму против борющихся эмоций, которые она чувствовала внутри.

Воодушевленная их молчаливой поддержкой, Алекс повернулась к Азалии и тем, кто ее окружал, и ответила самым сильным голосом, на который была способна:

— Тогда вам всем нужно подготовиться, потому что так или иначе, это закончится сегодня.

Глава 35

Алекс сказала всем, что хочет проведать родителей и друзей, и хотя она планировала сделать это за те несколько часов, которые у нее оставались до полудня, она направилась не в медицинское отделение, оставив руководителей разработки стратегии в Башне.

Она отправилась в Библиотеку.

Придя в пещеру, Алекс села на твердую землю точно так же, как она сидела после смерти Нийкса, подтянув ноги и обхватив их руками, положив щеку на колени и глядя на пересекающуюся реку. Она знала, что находится в скрюченном, побежденном положении, но ей было все равно, что это говорит. Вокруг не было никого, кого можно было бы увидеть.

— Я не знаю, как остановить его.

Слова сорвались с ее губ почти беззвучно, но все же Библиотека ответила.

— Нет, знаешь.

Алекс подняла голову, но не распрямила остальную часть тела.

— Независимо от того, сколько я думаю об этом, сколько вариантов я рассматриваю, я могу придумать только один способ.

— Тебе нужен только один способ. До тех пор, пока это правильный путь.

Алекс покачала головой.

— Но я не знаю, смогу ли я это сделать. Теперь он будет знать… он будет ожидать этого. Я не знаю, как я…

— Время сомневаться в себе давно прошло, Александра. Ты не узнаешь, пока не попробуешь. И если не попробуешь, то никогда не узнаешь.

— Но что, если я попробую, и это не сработает?

— Время для «что, если» тоже прошло.

— Но…

— Как и время для «но», — прервала Библиотека.

Против воли легкая улыбка тронула губы Алекс.

— У тебя на все есть ответ, не так ли?

— Учитывая, кто я, нужно на это надеяться.

Верно. Хотелось бы надеяться, что Библиотека кое-что знает. И все же, это все еще было странно.

— Это сработает? — тихо спросила Алекс, зная, что какое бы чувство Библиотека ни имела в виду, она уже знала, о чем она думает. — Мой план?

— Тебе придется выяснить это самостоятельно, — ответила Библиотека, хотя и мягко. — Ты всегда была хозяйкой своей судьбы. Сейчас самое время выбрать путь и следовать туда, куда он может привести.

— Но… пророчество?.. — Даже при том, что Алекс хотела проигнорировать его, оно прочно засело в глубине сознания. Она не позволяла ему диктовать. Как сказал Нийкс, «к черту пророчество», но ее опасения относительно того, какой силой оно действительно обладало, все еще были.

Библиотека, однако, оставалась безмолвной, ее присутствие исчезло, даже когда девушка повторила свой не совсем вопрос.

Но заговорил кто-то другой.

— В пророчестве никогда не говорилось, что Эйвена нельзя победить без помощи Тиа Аурас. Там просто говорилось, что с помощью мира за пределами звезд пленники будут освобождены.

Алекс поднялась так, что теперь она стояла лицом к Аторе.

— Не думала, что увижу тебя снова, — тихо сказала она.

Его единственным ответом было короткое:

— Ты думала неправильно.

Она обдумала слова пророчества, которое он знал, а затем слова полного пророчества и поняла, что то, что он сказал, было правдой. В нем говорилось только о том, что произойдет в случае присоединения к ним Тиа Аурас. Но потом был последний куплет, которого он не знал — «Если, однако, тьма победит, нет никакой стратегии, чтобы уберечься от всего, что будет потеряно, и так будет всегда».

… И все же, там все еще конкретно не говорилось, что без Тиа Аурас тьма победит. Только то, что если тьма победит, все будет потеряно.

Алекс подняла руку, чтобы помассировать пульсирующий висок. Посмотрев на Атору, она нерешительно спросила:

— Что, если… Что, если ты присоединишься к нам?

Он покачал своей закутанной в плащ головой.

— Мое время еще не пришло.

— Но…

— Я был изгнан вместе с Айз Даега, — напомнил ей Атора. — Я больше не считаюсь уроженцем Тиа Аурас и, следовательно, не могу выполнить требования пророчества.

Попробовать стоило, даже если Алекс уже предполагала это.

— Я скажу это, Александра, — сказал Атора, его монотонный тон изменился, чтобы придать словам оттенок эмоций. — Я никогда не знал никого, кто потерпел бы такую впечатляющую неудачу, как ты.

Алекс резко втянула воздух. Его мнение без цензуры было последним, что ей нужно было услышать, учитывая, с чем ей предстояло столкнуться.

— Но, — сказал он, перебивая ее, когда она открыла рот, чтобы предложить свою версию, — я также никогда не знал никого, у кого было бы больше стойкости духа. Несмотря на все, что было против тебя, в прошлом и настоящем, ты никогда не сдавалась. Поэтому я знаю, что если есть кто-то, кто может сделать невозможное, то это ты. Сегодня тот день, когда ты покажешь этому миру, из чего ты сделана. Не подведи их.

А потом он исчез.

Но на его месте стоял Кайден, как будто Атора только и ждал, чтобы поменяться местами.

С прерывистым вздохом Алекс бросилась вперед и обняла его.

— Ты в порядке? — прошептала она. — То, что ты сделал… с Леной… а затем с Эйвеном… это могло…

— Я в порядке, — мягко прервал он ее обрывки фраз. — В то время это было не так здорово, но сейчас мне лучше.

— Почему ты не отключил Эйвена и не остановил его от использования… от использования… — Алекс не могла заставить себя упомянуть дар Блинка, волна печали охватила ее при мысли об ушедшем друге.

Кайден успокаивающе провел руками по ее спине, сказав:

— Я подумал, что у меня будет только один шанс с элементом неожиданности, и помочь всем сбежать было важнее, чем избежать небольшой боли.

Небольшой боли? Алекс никогда не забудет звуки его криков, то, как его кожа изменила цвет, а губы посинели, радостный тон в голосе Эйвена, когда он размышлял о расплавленных органах.

Содрогнувшись, она крепче сжала его, прижимая к себе все теснее, пока, наконец, не смогла принять, что он реален, он в безопасности, и он здесь. Только тогда она смогла отодвинуться достаточно, чтобы посмотреть на него, все еще оставаясь в кольце его рук.

— Ты знаешь, что произошло? — спросила она. — Что предложил Эйвен?

Алекс не была уверена, как долго пробыла в пещере. Все, что она знала, это то, что, в отличие от большей части остальной Библиотеки, время шло как обычно, пока она была в подземной комнате, точно так же, как это было для ее родителей в их древнеегипетской среде, что означало, что часы все еще тикали до полудня во внешнем мире.

— Я был в медицинском отделении, когда Д.К. привели ее родители, — ответил Кайден. — Переполоха, когда она воссоединилась с Джорданом, было достаточно, чтобы разбудить большую часть Медоры, и среди своих извинений она объяснила предложение Эйвена.

Ее горло дрогнуло, Алекс прошептала:

— Тогда ты знаешь, что я должна сделать дальше.

Он приподнял ее подбородок так, что их глаза встретились.

— С ним или со мной?

И снова она поймала себя на том, что поражена тем, что он так хорошо ее знает.

— И тем, и тем, но сначала с тобой.

Кайден провел большим пальцем по ее подбородку.

— Понимаю, почему ты думаешь, что должна это сделать. Я просто хотел бы, чтобы ты не делала этого по тем причинам, по которым делаешь.

— Если я не… если я не смогу… — Алекс вздохнула и попробовала снова. — Если Эйвену удастся добиться успеха, достаточно того, что моя связь с Ксирой означает, что он умрет вместе со мной. Я не могу смириться с тем, что думаю то же самое о тебе. — Еще один прерывистый вздох. — Эйвен знает, что теперь я Заявила на тебя права, поэтому он не будет пытаться во второй раз. По крайней мере, не сегодня. И если… если у меня не получится, тебе просто нужно убедиться, что ваши пути больше не пересекутся.

Алекс знала, что легче сказать, чем сделать, но она молилась, чтобы это не было проблемой, с которой придется столкнуться Кайдену.

— Ты уверена…

— Да, — твердо перебила Алекс, не давая ему шанса передумать. Это была единственная жизнь, которую можно было сохранить, даже если ее собственная не была спасена. Особенно, если ее собственная. — Ты помнишь, что нужно сказать?

Кайдену потребовалось много времени, но он, наконец, кивнул.

Итак, с помощью вспышки света Алекс вызвала Аэнару и порезала обе их ладони, прежде чем провести ритуал. В отличие от того, что выкинул Нийкс, она уже заставила Кайдена пообещать принять ее Освобождение, и хотя она могла сказать, что он сделал это сейчас вопреки своему здравому смыслу, он остался верен своему слову, и через несколько мгновений он был свободен от нее.

— Знаешь, я не могу не быть разочарован тем, что ты случайно ничего не раскрыла, пока наши умы были связаны, — сказал он, его глаза были игривыми, когда он наклонился к ней, его не окровавленная рука переместилась, чтобы коснуться ее щеки.

— Была причина, по которой я была против мысленного общения с тобой, если ты помнишь, — сказала Алекс.

— О, припоминаю, — сказал Кайден. — Ты была очень непреклонна. Достаточно, чтобы мне стало любопытно, какие мысли ты хотела скрыть от меня.

Скользнув пальцами по его шее и запустив их в волосы, когда он придвинулся еще ближе, Алекс только сказала:

— Если мы переживем этот день, может быть, я скажу тебе сама.

— Теперь это обещание, которое я ожидаю, что ты сдержишь, — прошептал Кайден ей в губы.

Но потом он больше ничего не смог сказать, и она тоже.

Вместо этого он целовал ее. Целовал так, будто от этого зависели их жизни, будто она была тем самым воздухом, которым ему нужно было дышать. Это был поцелуй, который скрепил слова обещания, поцелуй, который требовал, чтобы она выполнила то, что сказала, поцелуй, который почти приказывал ей выжить и вернуться к нему. И у нее были все намерения сделать именно это.

Проблема была в том, что она не знала, добьется ли она успеха.

Но, целуя его в ответ так же страстно и требуя от него таких же обещаний выжить в ответ, Алекс знала, что, черт возьми, она попытается.

***

Когда Алекс и Кайден вернулись в медицинское отделение, Джордана, Биара и Д.К. там уже не было.

После короткого разговора с очень занятым Флетчером они узнали, что все трое отправились на поиски Алекс. Кайден предложил пойти за ними, одновременно подталкивая ее в угол палаты, где ее родители сидели на краю кровати и смотрели на нее с побелевшими лицами.

Алекс медленно приблизилась, понятия не имея, как вести предстоящий разговор. Но когда была всего в нескольких шагах от них, она не смогла удержаться от рыданий и бросилась в их объятия, как и мечтала сделать всю последнюю неделю во время своего пребывания в Тиа Аурас. Родители крепко обнимали девушку, шепча, что с ними все в порядке, что с ней все в порядке, что все будет хорошо… все обещания, которые ей так отчаянно нужно было услышать от них.

Только когда она взяла себя в руки достаточно, чтобы заговорить, Алекс отделилась от них и сказала:

— Мама, папа, я…

— Умный мальчик, этот Кайден, — перебил Джек, глядя на двери, через которые только что вышел Кайден.

Алекс проследила за его взглядом, а затем обернулась только для того, чтобы спросить:

— Прости?

Несмотря на бледность лица, на губах Рейчел играла улыбка.

— И такой красивый. Он идеально подходит тебе, милая. Мы знали это с того момента, как ты нас представила.

— Серьезно? — Алекс не могла не сказать с явным недоверием. Конечно, Эйвен выдал Кайдена как ее парня, но все же… — Вам не кажется, что есть более важные вещи, о которых мы должны поговорить прямо сейчас?

Они оба просто посмотрели на нее, и Джек спросил:

— Например?

— Например? — недоверчиво повторила Алекс. Она знала, что ее родители были спокойны, но это было на грани смешного. — Как насчет того, как вас обоих похитили две недели назад? Я не могу представить, через что вы прошли за это время, и я… — Она поперхнулась словами, на глаза навернулись слезы. Шепотом она попробовала еще раз. — Все, что случилось с вами, — моя вина. Я никогда не должна была приводить вас в этот мир.

— О, милая, — сказал Джек, притягивая Алекс ближе, так что она оказалась между ними на кровати. — Если ты помнишь, мы не давали тебе выбора, когда ты привела нас сюда.

— Ты сделала все, что могла, чтобы уберечь нас, — согласилась Рейчел, обнимая Алекс и целуя ее в макушку. — Если бы мы оставались в Библиотеке, как ты нам говорила, снова и снова, нас бы никогда не схватили.

— Итак, это наша собственная вина в том, что нас похитили, а не твоя, — сказал Джек.

— Но, — сказала Рейчел, потянувшись к рукам Алекс, — милая, что бы ты ни думала, что случилось с нами за то время, пока нас не было, скорее всего, это намного хуже, чем правда.

Алекс покачала головой, уверенная, что они только пытались заставить ее чувствовать себя лучше.

— Вы были в Таэварге. Вы были…

— Защищены.

Тихое слово Рейчел заставило Алекс остановиться.

Видя ее замешательство, Джек сказал:

— Несмотря на то, что ты думаешь, мы были в этой тюрьме всего несколько часов, прежде чем увидели тебя вчера. Остальное время мы были в Шато Шонделль с Маркусом и Наташей Спаркер, которые защищали нас от Эйвена и всех его… людей. Они заверили эльфа, что обращаются с нами так, чтобы доставить ему удовольствие, и из-за этого он оставил нас в покое, предположив, что с нами обращаются плохо, как и ожидалось.

Часть Алекс не могла поверить, что после всего, ее отец все еще называл Эйвена «эльфом». Но что он говорил о родителях Джордана… Алекс изо всех сил старалась в это поверить. И все же Маркус справился с Эйвеном, и его жертва в конечном счете спасла их всех.

— Маркус многое рассказал нам, пока мы были на его попечении, — сказала Рейчел. — Он… раскаивался в своих действиях. То, что он сделал со своим сыном, то, что он позволил Эйвену сделать, он не мог простить себе за это. И он, и Наташа, все, чего они когда-либо хотели, — это обеспечить безопасность Джордана. Ты… Твой друг когда-нибудь говорил тебе, что у него когда-то был брат?

Алекс тихо сказала:

— Лука.

— Маркус и Наташа никогда не стали прежними после того, как потеряли его, — сказал Джек. — Они не могли смириться с мыслью, что с Джорданом тоже что-то случится. Все, что они когда-либо делали, было для того, чтобы защитить его.

— Возможно, им следовало больше сосредоточиться на том, чтобы быть лучшими родителями, чем пытаться «защитить» его, — сказала Алекс, не в силах скрыть осуждение в своем тоне. — Джордан вчера чуть не погиб из-за Эйвена… из-за того, на чью сторону встали Маркус и Наташа.

— Он никогда на них не Заявлял права, — мягко сказал Джек. — Это означало, что, когда для них пришло время принять решение, они смогли принять правильное.

Его глаза блуждали по комнате, и Алекс тоже посмотрела, только чтобы увидеть Наташу, сидящую на одной из кроватей медицинского отделения, на ее лице были написаны шок и горе. Джордан не был в сознании во время конфронтации Маркуса с Эйвеном — единственное, что было хорошего в его пытках, поскольку ни один ребенок не должен был быть свидетелем смерти родителя, отчужденного или иного,… так что кто-то другой, должно быть, рассказал Наташе о кончине ее мужа. Джордану тоже сказали бы, и Алекс понятия не имела, как он мог воспринять эту новость, особенно с учетом того, что в последний раз он видел отца, когда Маркус передал его Эйвену, чтобы тот Заявил на него права.

Облизнув губы, Алекс вспомнила все, что произошло в библиотеке дворца меярин. Как Маркус не связал ее родителей, как он остался перед ними, не давая им двигаться вперед, когда Эйвен напал на Кайдена и столкнулся с Алекс. Она думала, что Маркус останавливал их от попыток помочь или сбежать, но теперь, учитывая то, что утверждали ее родители, было возможно — возможно — что он удерживал их, чтобы защитить их.

— В течение двух недель мы были гостями в Шато Шонделль, не меньше, — пообещала Рейчел, ее рука сжала Алекс, чтобы убедить в правдивости своих слов. — Маркус и Наташа были добры к нам в то время. Добры и разговорчивы.

Что-то в ее тоне заставило Алекс насторожиться, реакция, которая была оправдана, когда Джек заговорил следующим.

— Почему ты не сказала нам, в какие неприятности ты попала? — спросил он, заставляя ее поежиться под его пристальным взглядом. — Мы знали, что была причина, по которой ты держала нас взаперти, но ты всегда была так непреклонна, что со всем справляешься… что ты справлялась со своей эльфийской проблемой.

— На самом деле я никогда так это не называла, — защищалась Алекс. — Это вы.

— Тем не менее, — сказал Джек, почесывая подбородок, который был значительно более заросшим щетиной, чем когда Алекс видела его в последний раз, — Маркус и Наташа полностью объяснили, с чем ты столкнулась, и с чем тебе еще предстоит столкнуться.

Это было хорошо, поняла Алекс. Даже если она изо всех сил пыталась поверить, что мотивы Спаркеров чисты, их усилия означали, что ей не придется тратить свое ограниченное время на пространные объяснения.

— Тогда вы поймете, когда я скажу, что забираю вас обратно на Фрейю… обратно на Землю, — сказала Алекс.

Ни один из ее родителей и глазом не моргнул на ее заявление, как будто они этого ожидали.

— Ты идешь с нами? — спросил Джек.

Нерешительно Алекс сказала:

— Если Маркус и Наташа действительно рассказали вам все, тогда вы знаете, что я не могу.

— Нет, милая, мы знаем, что ты этого не сделаешь, — мягко сказала Рейчел.

Ее глаза защипало от их понимания, и хриплым голосом Алекс продолжила:

— Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы защитить людей этого мира.

Джек и Рейчел посмотрели мимо нее друг на друга, молча общаясь, прежде чем снова повернуться к ней.

— Мы воспитали тебя независимой и сильной, чтобы ты сама делала свой выбор в жизни, — начал Джек. — Итак, любые протесты, которые мы, возможно, пожелаем высказать…

— Которых здесь много, — вмешалась Рейчел.

— … были бы лицемерием, — продолжил Джек. Тихо он добавил: — Мы не всегда были рядом с тобой так, как ты заслуживала, и это наша вина, наша ошибка как твоих родителей…

— Нет, — покачала головой Алекс. — Это не…

— … но мы всегда старались делать то, что считали лучшим, — заговорил Джек. — И прямо сейчас мы знаем, что для нас лучше всего уважать твое решение.

Алекс вздохнула с облегчением, довольная, по крайней мере, тем, что ее родители согласились покинуть Медору, чтобы они могли быть в безопасности от предстоящей битвы. Это означало, что у нее стало на два человека меньше поводов для беспокойства.

— И теперь мы просим тебя уважать наше решение, — продолжил Джек, заставив Алекс напрячься от дурных предчувствий, особенно после того, что Рейчел сказала дальше.

— Мы не оставим тебя, милая, — твердо сказала ее мать.

Страх охватил Алекс, и она открыла рот, чтобы возразить, но Рейчел продолжила:

— Ты наша дочь, и мы любим тебя. Хотя мы никогда не были самыми обычными родителями, мы всегда поддерживали тебя. Так что, если это то, что ты должна сделать, тогда мы пройдем с тобой через все это.

Алекс сглотнула, несмотря на ком в горле.

— Я не могу делать то, что должна, если боюсь, что вы станете жертвами, — сказала она. Помолчав, она добавила: — И без обид, но никто из вас не умеет драться.

— Да будет тебе известно, я занял второе место на чемпионате мира по фехтованию, когда был всего на несколько лет старше тебя, — сказал Джек.

Удивление на лице Алекс заставило его рассмеяться.

— Не смотри так шокировано, — сказал он. — Мне не всегда было интересно копаться в прошлом.

— Прежде чем он понял, что некоторые элементы прошлого были похоронены по какой-то причине, его самым горячим желанием было путешествовать во времени и присоединиться к действию древних эпох, — сказала Рейчел с нежной улыбкой, глядя на своего мужа. — Помнишь тот раз, когда ты занялся стрельбой из лука, когда мы работали в Перу, и пустил стрелу себе в ногу?

Алекс уставилась на него, разинув рот.

— Ты сказал мне, что этот шрам от несчастного случая с гвоздодером.

— Правда была несколько более смущающей, — ответил Джек, и краска прилила к его щекам.

— Дело в том, — сказала Рейчел, — что мы способны постоять за себя. Так что мы никуда не денемся. Если ты остаешься, мы остаемся.

Алекс подняла руку ко лбу, размышляя. Если только она не потащит их, брыкающихся и кричащих, обратно во Фрейю… или не убедит Флетчера дать им успокоительное, чтобы они подчинились, она знала своих родителей достаточно, чтобы понять, что они не передумают. Но это означало…

— Не думаю, вы действительно понимаете, что должно произойти сегодня, — тихо сказала она.

— Мы понимаем, что тебе придется выступить против него, — серьезно сказал Джек. — И если у тебя не получится, он убьет каждого смертного, оставшегося в этом мире. Включая нас.

Ладно, возможно, они действительно поняли.

Медленно Алекс спросила:

— И вы не против, если я встречусь с ним лицом к лицу?

На их лицах появилось недоверие.

— Конечно, это не так, — ответила Рейчел, и ее тон показал, насколько абсурдным был вопрос Алекс. — Но если бы мы сказали тебе не делать этого, ты бы послушала?

Не в силах встречаться с ними взглядом, Алекс покачала головой.

— Это означает, что даже если мы не присутствовали при большей части этого, нам каким-то образом все равно удалось правильно воспитать тебя, — сказал Джек, его мягкий голос побудил Алекс снова посмотреть на них обоих. — Больше всего на свете я хочу, чтобы это была не твоя битва, малышка. Но я — мы — гордимся тобой больше, чем когда-либо могли выразить.

Рейчел кивнула, быстро моргая из-за блестящих глаз.

— Что бы ни случилось, это произойдет с нами как с семьей. Согласны?

Подавив желание броситься в их объятия и никогда не отпускать, Алекс вместо этого прошептала:

— Договорились.

Быстро, прежде чем они смогли сказать что-нибудь еще, она добавила:

— Но при одном условии…

***

Алекс нашла друзей в своей спальне, как и предполагала.

Там были Кайден и Деклан, а также Джордан, Биар и Д.К., но после быстрого объятия Деклана и быстрого поцелуя Кайдена двое мальчиков оставили Алекс наедине с ее тремя лучшими друзьями, тихо напомнив ей о времени, когда они уходили.

Сначала никто не произнес ни слова. Но затем Алекс бросилась вперед и обняла всех троих, притягивая ближе.

— Вы, ребята, напугали меня до чертиков, — сказала она, крепко держась за них. Отстранившись, она твердо посмотрела им всем в глаза и приказала: — Никогда, никогда больше не позволяйте себя похищать, вы меня слышите?

Три кивка удовлетворили ее требование, даже если эти кивки сопровождались насмешливыми взглядами. Именно их юмор показал Алекс, что с ними действительно все в порядке, даже после всего, через что они прошли. Д.К., возможно, была захвачена, Джордан, возможно, был ранен своей девушкой, а Биар, возможно, подвергся пыткам со стороны человека, который убил его отца, но они были живы, и они были вместе.

Однако их веселье померкло, когда они посмотрели на нее серьезными глазами. Но прежде чем они успели открыть рты, она сказала:

— Пожалуйста, не надо. Можем мы просто… — Она замахала руками и оглядела свою комнату в общежитии. — Несколько минут, можем ли мы просто провести время вместе, как раньше? Можем ли мы вести себя так, будто полдня не существует и… и… — Она не была уверена, как закончить, как попросить о мгновении нормальной жизни, прежде чем ей придется столкнуться с тем, что было дальше.

Но друзья знали ее достаточно хорошо, чтобы ей не нужно было продолжать, и Джордан быстро сказал:

— Пойду принесу закуски.

Д.К. прижала руку к его груди, удерживая, когда она прочитала взгляд, который послала ей Алекс.

— Нет, мы пойдем за закусками. Давай, Биар. Одолжи мне свои мускулы.

— Знаешь, у меня тоже есть мускулы, — многозначительно сказал Джордан.

Не обращая на него внимания, Д.К. направилась к двери с Биаром на буксире и сказала:

— Мне нужен шоколад. Прошло семь недель. Это слишком долго.

Алекс нахмурила брови.

— На самом деле, была только одна…

— Семь недель, Алекс, — крикнула она через плечо, когда исчезла за дверью, Биар, посмеиваясь, последовал за ней.

Губы Алекс дрогнули, но ее веселье исчезло, когда она повернулась обратно, чтобы увидеть настороженное лицо Джордана, как будто он уже знал, что она собиралась сказать.

Тихо она спросила:

— Кто-нибудь… Твой папа… кто-нибудь сказал тебе…

Его настороженный взгляд оставался таким же, когда он ответил:

— Да. Я знаю. — Он сделал паузу, затем добавил: — Твои родители также говорили со мной, когда я был в медицинском отделении, так что я тоже знаю их взгляд на вещи.

Этого Алекс не знала.

Неуверенно она сказала:

— Когда я ходила туда, твоя мать…

— Я еще не готов ее видеть, — перебил Джордан. — Может быть, со временем, но… несмотря на то, что, в конце концов, сделал мой отец, это… тяжело.

Алекс понимающе кивнула.

— Я никогда не была большой поклонницей твоего отца, но то, что он сделал для нас…

У Джордана перехватило горло, и Алекс подошла к нему ближе, мягко продолжая:

— Он спас наши жизни, Джордан. Он сделал это ради тебя.

Это заняло у парня мгновение, но когда он смог говорить, то сказал:

— Биар столкнулся с ним в Грейвеле, после твоего ватали тарго.

Алекс моргнула.

— Что? Почему он ничего не сказал?

— Он не помнил, — сказал Джордан, потирая лоб. — Мой отец не… не был… просто читателем мыслей. Он мог изменять кратковременные воспоминания. Это то, что он сделал с Биаром, убедившись, что тот ничего не помнит об этой встрече. Но после того, как он… после того, что случилось вчера, память Биара вернулась.

— Что он запомнил? — вздохнула Алекс.

— Что мой отец прочитал его мысли и узнал, что ты была в прошлом, но прежде чем стереть память, он сказал, что на него не Заявляли права, и не видел причин рассказывать все Эйвену.

Алекс вздрогнула, осознав, насколько катастрофичным могло бы быть это знание в то время, если бы Маркус решил поделиться им.

— Он также сказал… — У Джордана снова перехватило горло. — Он также сказал, что мне повезло, что у меня есть Биар в качестве друга, и сказал ему присматривать за мной.

Алекс потянулась и положила ладонь на его руку, видя, как бурные эмоции переполняют его лицо.

— Он был ублюдком, — прошептал Джордан, словно пытаясь напомнить себе. — Но он все же был моим отцом. Я не знаю, как совместить то, что произошло вчера, и то, что рассказали мне твои родители, со всем остальным, что я знаю о нем. Пока нет. Однажды мне придется столкнуться со всем этим лицом к лицу и с моей матерью, но до тех пор… можем мы просто… можем мы больше не говорить об этом?

Алекс подошла и обняла его.

— Мы можем это сделать, Джордан, — тихо сказала она ему. — Но если ты когда-нибудь захочешь поговорить, я буду… — Она резко замолчала, понимая, что, возможно, не сможет довести до конца то, что собиралась предложить.

Джордан отстранился и пристально заглянул ей в глаза.

— Ты будешь рядом со мной, я знаю. — Твердо добавил он: — Ты будешь там, Алекс. — Его голубые глаза прояснились, и намек на улыбку пробился сквозь затененные черты, тронув губы, когда он продолжил: — Прежде чем мы это узнаем, ты станешь старой, седой и уродливо морщинистой.

— Уродливо морщинистой? — Алекс хлопнула себя по груди. — Во-первых, это не очень приятно. Старики могут быть морщинистыми, но в них есть очарование. Это дубы мудрости.

Джордан фыркнул.

— Дубы мудрости? Откуда ты берешь это дерьмо?

— А во-вторых, — сказала Алекс, игнорируя его вопрос, — однажды ты тоже станешь старым и седым. Это означает, что ты тоже будешь «уродливо морщинистым».

Указав на себя, Джордан ухмыльнулся и сказал:

— Видишь это лицо? Генетически невозможно, чтобы это было что-то, кроме привлекательности.

Алекс закатила глаза, но внутренне она парила в воздухе в тот беззаботный момент, который они разделили после такого трудного разговора.

— Ты бы дал Нийксу шанс заработать свои деньги по шкале скромности. Я никогда не встречала никого более тщеславного, чем он.

Джордан внимательно наблюдал за ней, как будто опасаясь, что ее горе может проявиться снова, но когда подруга продолжила открыто улыбаться, он просто улыбнулся в ответ и сказал: