Глава 10

– Я не могу. Аллергия, – прокричала Нина через ветер с заднего сиденья моего Мини Купера. Он был ближе, чем автомобиль Трента в Эден парке, поднялось облегчение от его возврата, даже если меня не пустили за руль.

Крылья Дженкса повисли, когда Бис наклонился, чтобы посмотреть на собаку, шевелящуюся на коленях Айви.

– Ты не выглядишь так, будто у тебя аллергия, – сказал пикси, и Нина жеманно, поддельно чихнула, как раз когда она почесала у Бадди за ухом. Верх был открыт, и собака наслаждалась, болтая языком и колотя хвостом по спинке моего кресла с регулярным ритмом, который почти соответствовал включенному сигналу поворотника. Мы почти были у церкви, Слава Богу. Даже с открытым верхом в машине пахло вампиром, жженым янтарем и вонючей собакой. Это вторая причина, по которой мы взяли мою машину вместо автомобиля Трента.

Нина была в слишком хорошем настроении на мой вкус: и слишком хороша в контроле. Я не думала, что у Феликса присутствовал дух, чтобы опуститься в ее мысли прямо сейчас, но это чувствовалось так, будто худшее все-таки должно было случиться. Напротив, Айви была напряжена, ее движения были по-вампирски быстрыми, хотя она всегда предпринимала больше усилий, чтобы скрыть это от меня.

Трент вез нас в церковь, несмотря на мои протесты. Я насчитала у него шесть зевков, пока мы ехали. Бис сидел у меня на коленях с жалобным выражением лица, в то время как Дженкс продолжал пытаться заставить кого-нибудь забрать собаку себе домой. Дженкс был прав. У нас было достаточно беспризорников. Рекс могла позаботиться о себе, в крайнем случае, но Бадди было дорого содержать.

– Под навес? – спросил Трент, когда мы въехали на нашу улицу, и он заложил вираж, въезжая на закрытое место. Фары вспыхнули и погасли, когда мы остановились, и я приготовилась, вздрогнув, когда Бис выпрыгнул из машины. Трент не сердился, ему просто понравилось вести мой автомобиль в полной мере.

Айви и Нина не стали ждать, Нина вышла и прошла по цементу к дверце моего маленького автомобиля перед тем, как использовать свою вампирскую силу, чтобы аккуратно поднять Айви.

– Сюда, Бадди! – позвал Бис, и я услышала счастливый звук цокающих когтей и звенящего ошейника.

– Это хорошо не кончится, – кисло сказал Дженкс, неприятно, перед тем, как он рванул вверх и наружу. – Бис! Держи собаку в саду, пока она не станет на что-то мочиться! Тинки любит утку, ты не приведешь никого в сад, кто не знает, как закапывать свое собственное дерьмо!

Я наблюдала, что Айви медленно шла к крыльцу с помощью Нины. Видя меня с Трентом, она мягко улыбнулась, когда Нина открыла дверь, женщины болтали, ни на секунду не останавливаясь, когда они входили. Наконец, дверь закрылась. Мы были дома, но я так устала, чтобы двигаться. Моя улыбка исчезла.

Ключи зазвенели, когда Трент вручил их мне.

– Хочешь, чтобы я отнес тебя?

Его тон удивил меня, но печаль была в том, что это также меня соблазняло.

– Дай мне минуту. Я просто устала. – Устала и не желала входить и разбираться со всем этим беспорядком.

– Я тоже. – Он снова зевнул. – Я вызову такси, чтобы вернуться в Эден парк. Не хочу оставлять тебя без машины.

– Спасибо. Возьми с собой Дженкса, ладно?

Его телефон очевидно зажужжал в полуночной тишине. Вытащив его из кармана, он тихо посмотрел на него, вздохнул и убрал обратно.

– Эласбет? – предположила я, и он кивнул.

– Если это будет важно, то Квен позвонит. Ха. Думаю, я оставил свой портфель в безвременье.

Он оставил его там, но я не собиралась предлагать, чтобы мы вернулись и забрали его. Я знала, что должна быть в лучшем настроении, но я так сильно устала.

– Думаешь, Кормель будет придерживаться соглашения? – спросила я. Возможно, именно из-за этого была встревожена Айви.

– Кстати о соглашении. Он не пойдет к демонам. Он поговорит с Лэндоном.

– Пусть идет. Я закончила с ним. – С кислым выражением лица я подняла свою сумку с пола. Заклинание Лэндона было нормальным, но он знал, что я должна буду вступить в контакт с Богиней, чтобы закончить его. Вот почему он дал его мне. Сукин сын... – Трент, мистики узнали меня.

Трент полсекунды молчал, а затем он двинулся, его движения были быстрыми, когда он вышел.

– Думаю, что я оставил свой планшет внутри. Нужно забрать его, прежде чем я уеду.

– Ты видел их, не так ли? – сказала я растерянно. Он не игнорировал меня, но подгори мое печенье, если он не выглядел... испуганным. Наши двери закрылись почти одновременно, и я приняла решение. Я не собиралась позволять этому уйти и, возможно, этому загноиться между нами. – Вы с Дженксом, оба, – сказала я, когда встретила его позади автомобиля. – Мистиков.

Глядя на улицу, Трент взял меня под руку.

– Да.

Мой пульс участился.

– Это плохо? – спросила я, то же самое тошнотворное чувство сжимало мой живот, как воспоминание о том черном поднимающемся ничто, которое я чувствовала. Зов Дженкса и руки Трента вернули меня. Это чувствовалось так, будто я почти попала в тень. – Трент…

– Они следуют за тобой как щенки, – сказал мягко Трент, наши шаги замедлились. – С тех пор, как мы схватили душу Феликса в безвременье... они говорили с тобой?

Он боялся, и я отбросила свой собственный страх в сторону. Я знала, что видела Биса и Бадди с закрытыми глазами, они оба находились на полу, когда Трент вел меня. Это были сборные видения, по крайней мере, от дюжины мистиков, подчиненных и предоставленных мне тем способом, которым мой ум мог естественно интерпретировать их, сложных и опытных. Они были не мистиками Богини, а теми, которых Тритон заманила в ловушку в действительности, таким образом, они не могли отравить Богиню. Они были одни и неспособные измениться, но альтернативой было их полное уничтожение. Но я услышала их? Нет, связь не была настолько глубокой.

– Нет, – сказала я мягко, и Трент облегченно вздохнул.

– Хорошо, – сказал он, его пальцы нашли мои в темноте, когда мы шли к церкви, свет мерцал внутри, чтобы показать, где была Айви. – Не думаю, что ты должна творить дикую эльфийскую магию.

Я косо глянула на него, когда открыла дверь.

– Думаешь? – Полились тепло и свет, и я прищурилась, когда мы вошли внутрь. Рука Трента была на моей пояснице, и я прислушалась к голосам, говорящим мне об образце разбросанных фотонов, но мои мысли молчали. В безопасности? подумала я с оттенком легкой меланхолии, определенно более пустая.

– О, Рейчел, – сказал Трент, так или иначе зная, когда он потянул меня, тут же обнимая в холле. – Мне так жаль.

Он говорил не о сегодняшнем вечере, и я уткнулась головой ему в плечо, вдохнув пряный аромат вина и корицы под сильным запахом жженного янтаря. Я отказывалась плакать, даже при том, что мне было больно. Было глупо оплакивать что-то, что причинило бы мне боль, если бы осталось. Это не был выбор между мистиками и Трентом, хотя это так видела Тритон. Если бы я оставила их, это уничтожило бы Богиню и изменило бы меня в то, с чем никто не смог бы справиться.

– Я бы поднимала их снова и снова за удар сердца, – сказала я, и он наклонил голову, чтобы поцеловать меня. Мои глаза закрылись, когда наши губы встретились. Покалывания сопровождались рядом тепла, звеня через меня и прижимая меня к нему, когда мои руки обхватили его шею. Даже если бы это был выбор между ними и Трентом, то я выбрала бы Трента. Я не должна была объяснять это ему, и он так знал, как трудно было удержаться, когда согласился с этой идеей, и он отпустил меня, так я могла подумать.

Вибрирующий звук его телефона почти не был слышен, но я опустилась на пятки. Слишком плохо, я только буду тянуть его вниз от того, кем он мог бы быть.

Трент нахмурился, и из прихожей Нина прокричала Айви, что она будет всего через несколько минут. Дверь ванной закрылась, и, пожав плечами, я смотрела на его карман и жужжащий в нем телефон.

– Вероятно, ты должен ответить. Она продолжит звонить.

Он ничего не сказал, но его руки расслабились, и я улыбнулась.

– Хочешь кофе? Вызвать сюда такси займет, по крайней мере, минут тридцать.

– Конечно, спасибо. – Вытащив телефон, он посмотрел на экран и снова убрал его. – Мне нужно что-нибудь, чтобы проснуться, – сказал он, затем зевнул. – Прости.

Моя рука нашла его пальцы, и, почти таща, я направилась в дальний конец церкви на запах сваренного кофе. Звук душа из моей ванной был очевиден, и я вздрогнула, думая, что, должно быть, воняла жженным янтарем и вампирским страхом.

Дженкс, Бис и Бадди пропыхтели в прихожую из задней гостиной, и я дернулась, как сгорбленная утка.

– Нет! – сказал Дженкс, его пыльца была сердито красной. – Кто-нибудь скажите Бису, что у него не может быть собаки!

– У нас уже есть кошка, – сказала я, и крылья Биса расправились, когда он повис вверх тормашками в дверном проеме на кухне. Бадди стоял под ним, помахивая хвостом и вытягивая шею. – Они не уживутся.

– Я буду заботиться о нем, – молила небольшая горгулья, и Дженкс раздраженно хрюкнув, уперев кулаки в бедра. – Мне пятьдесят лет, и у меня никогда не было домашнего животного, – жаловался Бис.

Качая головой, я нырнула под ним и вошла в кухню.

– Он бодрствует днем, а ты – нет. – Айви улыбнулась мне с ее обычного места за компьютером. Ей нравилась нормальность, и у нас было ее драгоценно мало, так как большинство детей Дженкса ушло.

– Он сейчас не спит! Я могу учить его в темноте. Он уже знает, как пользоваться кошачьей дверью.

Мягкая улыбка изогнула уголки губ Трента, когда он присел, чтобы почесать собачьи уши.

– У меня тоже никогда не было домашнего животного, Бис. Питомца, я имею в виду.

– Послушай? – прокричал Дженкс. – Даже Трент знает, что это не хорошая идея.

Трент следил за пикси, его выражение лица делало очевидным то, что он думал не то, что говорил. Бис спрыгнул с вершины дверного проема прямо вниз на плечо Трента, поразив и его и собаку.

– Мы не можем держать его в клетке.

Почему я внезапно стала боссом?

Я пошла за кофе, надеясь, что все просто уйдет, но крылья Дженкса поднялись на пару тонов, сводя зубы.

– Его может взять Трент, – внезапно сказал Дженкс.

– Э, нет. – Трент поднялся, поднимая руки в знак протеста. – Я не могу заботиться о собаке.

Бис снова стал своего обычного галечно-серого цвета, и Дженкс покачивался вверх и вниз, как йо-йо. Даже Бадди, казалось, понравился он, когда тот махал хвостом, отвечая на волнение Дженкса.

– Тинкины сиськи, ты можешь. У тебя их целая стая. Что такого в еще одной?

Снова телефон Трента завибрировал, и я протянула ему кофе, когда он нахмурился.

– Он – дворняжка, а не гончая. Ему нужно больше внимания, чем я могу дать ему.

Все правда, но я согласилась бы с ним только, чтобы вытащить собаку из моей церкви.

Трент поставил свой кофе на стол, таким образом, он мог посмотреть на телефон, и Дженкс опустился вниз, его искры плавали в черном вареве.

– Эласбет возненавидит его, – он пришел в восторг. – Давай. Девочки полюбят его.

Я наклонилась, чтобы увидеть, что это была Эласбет.

– Она просто продолжит звонить.

Трент вздохнул.

– Ты не возражаешь? – произнес он, скривив лицо от сожаления, и когда я пожала плечами, он ответил на звонок. – Эласбет. Да. Только что закончил. Я пью кофе, пока жду такси. – Он заколебался. – Эден Парк. Мы приехали на автомобиле Рейчел. Девочки в порядке?

Я взяла свой кофе и заняла привычное место на стуле. Дженкс, тем не менее, горячившийся из-за шанса вытащить Бадди из нашей церкви, остался с Трентом.

– Ты можешь брать его на прогулки, – упрашивал пикси. – И он будет мочиться на твои растения, чтобы пометить твою территорию. Что еще можно хотеть от лучшего друга?

– Кажется, что ты провел исследование, – сказал Трент. – Вы извините меня? – Отвернувшись, Трент направился из кухни в заднюю гостиную. – Эласбет? Да, я здесь. Я могу поговорить с Квеном?

Бадди, Бис и Дженкс последовали за ним, и я улыбнулась Айви в новом мире. Она закатила глаза, и я передвинула свой нетронутый кофе ей.

– Спасибо, – сказала она, ее длинные, бледные руки обхватили фарфор. – Пока собака не обоснуется здесь, – добавила она, и я кивнула, вставая, чтобы налить себе новую порцию.

Не задумываясь, я налила только половину чашки, оставив остальное Нине. Покачивая теплую чашку в руках, я прислонилась к прилавку.

– Так... как это чувствуется?

Айви посмотрела мне в глаза.

– Быть свободной от них всех? Я не знаю. – Она расслабилась и слабо улыбнулась. – Я никогда не была настолько одинокой. Наверное, это страшно?

Страшно?

Я поставила кофе и пересекла кухню в три шага. Айви изумленно подняла глаза, а затем я опустилась, таким образом, я могла ее обнять.

– Ты не одинока, – прошептала я, обхватив ее руками и спокойно дыша. Медленно ее рука коснулась моей спины, неуверенно и легко. Воспоминание о ее зубах, гладко скользящих в меня, поднялось и упало – вспышка, а затем ничего.

– Это не то, что я имела в виду, – сказала она, и я отпустила ее. – Я боюсь, – сказала она, в глазах начинали появляться слезы, когда она смотрела в потолок. – Я боюсь, даже если происходит самая замечательная вещь. – Она посмотрела мне в глаза. – Я всегда была неприкосновенной, защищенной кем-то настолько влиятельным, что только он один мог оскорблять меня и называть своей любовью. Впервые я сама по себе. Что, если что-нибудь произойдет?

Я сжала ее руки, улыбнувшись.

– Никто не тронет тебя, пока я рядом.

Она рассмеялась на это, вытерла глаза.

– Забавно. Помню, я сказала тебе тоже самое, когда ты сюда переехала.

– И никто не тронул, не так ли? – Я поглядела на Трента, когда он шагал по коридору с телефоном у уха. Бис, Бадди и Дженкс следовали за ним, шумно болтая.

– Не смеши, – сказал он, голос слабо доносился из святилища. – Девочки никогда не были ни в какой опасности. У вампиров есть запрет на детей. Они бы их не тронули.

Это было верно, и я оглянулась назад на Айви, чтобы увидеть ее потерянной в воспоминаниях.

– Ты в порядке? – спросила я, и она сфокусировалась на мне. Она была немного опечалена, несмотря на то, что была рада освободиться от них. Она кивнула, и я встала.

– Он собирается выйти на солнце, не так ли? – спросила Айви.

– Я вполне в этом уверена, – сказала я хмуро. – Как Нина? – Я подумала, действительно ли она была достаточно сильна, чтобы пережить это?

Руки Айви на кружке побелели от того, насколько сильно она их сжала.

– Она не прожила и день без его стабилизирующей руки в ее уме, – сказала она, опустив глаза. – Я не могу спасти ее. Она просто не может остановиться. Даже сейчас он находится там, я могу это сказать. Возможно, я просто должна уйти.

Он и сейчас был в ней? Боже мой, я могла поставить свою жизнь, что его там не было.

– Айви…

– Я не могу спасти ее, если она не хочет быть спасенной, Рейчел!

Раздалось внезапное скольжение собачьих когтей по коридору, и мы повернулись, когда Трент сунул голову в кухню с телефоном прижатым плечом к уху.

– Рейчел, могу я ненадолго воспользоваться твоей комнатой. Мне нужна дверь.

– Никакая дверь никогда меня не останавливала, – похвастался Дженкс, когда висел позади него. – Трент, говорю тебе, это прекрасная идея. Она возненавидит его!

Я кивнула, и Трент быстро улыбнулся, кивнул в знак благодарности и исчез.

– Эй! – Дженкс бросился за ним. – Ты – тот, кто хочет, чтобы она уехала!

Айви выглядела подавленной, когда она смотрела в свой кофе. Я заколебалась, затем позвала:

– Дженкс? Не могли бы вы с Бисом проверить стены? – Дженкс влетел и завис под аркой, пока я не увидела его чрезвычайное недоверие. – Я заставлю его забрать собаку. Просто оставь его в покое, ладно?

Бис заглянул, вися вверх тормашками в дверном проеме, и печальный, и счастливый.

– Да? – сказал Дженкс, и когда я клятвенно его заверила, он улетел. Бис подскочил и последовал за ним.

– Он не хочет Бадди, – жаловался горгулья. – Я могу позаботиться о нем. Обещаю!

Послышалось клацанье когтей и писка кошачьей дверцы, когда они втроем, наконец-то, ушли. Вздохнув, я посмотрела на Айви, все еще подавленную и потерянную в мыслях.

– Все будет хорошо, – сказала я, но моя уверенность колебалась. – Ты боролась с ними всю свою жизнь. Она делала это всего лишь в течение шести месяцев.

Ее плечи застыли, и она начала плакать. Айви, которая могла сделать что угодно, плакала тихими слезами, неспособная двигаться из страха рассыпаться на части.

– У нее нет целой жизни, чтобы учиться, – запротестовала она. – У нее дни. Он собирается уйти. Кормель знает это, но он хочет свою душу настолько сильно, что игнорирует это. Он собирается уйти, и она умрет вместе с ним!

Вода в душе перестала течь, и она встала, оплакивая будущее которого даже не было здесь.

– О, Боже она сойдет с ума.

– Айви. – Она не слушала, и я сжала ее плечо. – Айви, посмотри на меня! – Наконец она вернулась, и я попыталась улыбнуться, как раз когда мое сердце билось от страха. Я бы сделала что угодно, чтобы спасти ее, чтобы видеть ее счастливой, но я никогда не думала, что это могло бы означать, что я рискну своей жизнью для кого-то, кого мне даже не очень нравился. – Я думала об этом, – сказала я. – Думаю, я смогу изменить связывающее заклинание Трента так, чтобы ты могла носить его с собой, например, в портмоне или в чем-то еще, и если она действительно умрет, ты сможешь поймать ее душу.

– Но... – прошептала она, надежда была почти болезненной в ее глазах.

Тем не менее, я улыбнулась.

– Я знаю, что это не совсем то, чего ты хотела, но если у тебя будет ее душа, то ее не будет в безвременье. Думаю, если мы вернем душу достаточно быстро, то не будет почти ни одной из травм, которые есть у Феликса. Может быть, это не значит, что получить душу обратно – доставит неприятности. Может быть, это чувство вины за все, что он натворил, гложет его. Он никогда не был настолько стабилен для начала.

Слезы капали, и она улыбнулась, выглядя красивой.

– Думаешь?

С наворачивающимися слезами на глаза, я притянула ее в объятие. Я должна была сделать это, будь проклята эта Богиня.

– Я знаю.

Айви начала мягко шаркать босыми ногами, и мы дернулись, разделяясь, когда Нина прочистила горло. Я вспыхнула, хотя мы ничего неправильного не делали, и Айви поспешно вытерла глаза. Она подняла подбородок, не скрывая, что она плакала, а скорее четкое заявляя, что она не собиралась говорить об этом.

– Простите, – сказала Нина, выглядя по-домашнему с волосами в полотенце и в черном халате Айви, завязанном у нее на талии. – Не хотела прерывать.

Я отошла назад от Айви. Ревность была нормальной, ожидаемой, и я почти радовалась тому, что видела ее, так как это означало, что она любила ее.

– Ты оставила мне горячей воды?

Улыбка Нины была широкой, но явно фальшивой.

– Конечно.

– Спасибо. – Моя улыбка была честнее, тем не менее, я кивнула Айви, когда уходила. Она выглядела в сто раз лучше. Это было то, по поводу чего она волновалась, боялась, что она потеряет Нину, когда Феликс уйдет. Я собиралась сделать две бутылки, не только одну. Я найду обходной путь, чтобы не нуждаться в помощи Богини.

– Не глупи, – сказала Айви громко, когда я дошла до ванной. – Она просто рада, что я в порядке. Мне действительно вчера сбил автомобиль.

Это было только вчера?

Я ни за что не надену ту же одежду после душа, поэтому я мягко постучала в дверь своей комнаты, затем вошла. Сразу же выражение моего лица смягчилось. Трент развалился на моей кровати, плюшевый зверь, которого он выиграл для меня в парке аттракционов «Шесть Флагов», лежал у него под головой, а ноги полностью были укрыты одеялом. Его глаза были закрыты, а телефон свободно лежал в руке. Я могла слышать разговор Эласбет.

– Да, я слушаю, – пробормотал он с закрытыми глазами.

Мое сердце затрепетало, и я аккуратно вытащила у него телефон, отходя обратно к двери и выскальзывая из комнаты. Он даже не заметил, видимо, обосновываясь еще глубже на моем покрывале.

Задержав дыхание, я прикрыла дверь и прислонилась к стене.

– Я пытаюсь понять, Трентон, – совершенно разумно произнес голос Эласбет из крошечного микрофона. – Но ты игнорируешь последствия своих действий.

Я хотела наброситься, отогнать ее. Я любила Трента, а она собиралась разрушить его! Но то, что я сделала – это откашлялась и приятно проговорила:

– Прошу прощения, Эласбет?

Повисла потрясенная тишина, а затем раздалось:

– Рейчел? Я говорю с Трентом.

Дженкс прожужжал в прихожую из кухни, и я махнула ему, чтобы он молчал.

– Вообще-то нет, – сказала я, и пикси подлетел ближе, усмехаясь. – Он заснул, и я прошу, чтобы ты не звонила в течение, по крайней мере, четырех часов, если это не чрезвычайная ситуация.

Она молчала, но я мог услышать ее гнев, когда она дышала. Небольшая часть меня плохо себя чувствовала. Раньше я отдыхала в «Лагере Брошенных», и это было больно.

– Послушай, – сказала я, прижимая телефон ближе. – Он не спал в течение сорока восьми часов. Дважды менял реальности, спас душу и взял собаку, – сказала я, и Дженкс показал мне блестящие большие пальцы. – Он поступает умно и спит перед тем, как прийти домой, верно? И пока он не проснется, я подержу его телефон у себя на случай чрезвычайных ситуаций. Это действительно чрезвычайная ситуация? – Я знала, что это было не так, но я не могла удержаться от крошечного подкола.

– Ты не его жена, – сказала она язвительно.

– Ты тоже, – сказала я в ответ. Хорошо, возможно от двух.

– Нет, я – просто мать его ребенка.

Я воодушевилась, как раз когда махнула Дженксу отступить.

– Верно, я рада, что ты подняла этот вопрос, – сказала я, приложив все усилия, чтобы быть разумной, но желая передать ей несколько мыслей, и единственным путем, при котором она кого-то слушала, это если кто-то бил ее палкой по голове. – Да поможет мне Бог, но я – единственная, кто думает, что ты, проводящая время с девочками, – это хорошая идея, и я начинаю задумываться. Я защищаю тебя ради Люси, и это меня злит.

Снова она замолчала, мучая меня. Молчаливый эльф – думающий эльф, а Эласбет не была известна своими добрыми мыслями.

– Эласбет, Трент пытается сделать для девочек все правильно, но каждый раз ты влезаешь, требуешь. Это заставляет его чувствовать себя так, будто ему угрожают. – У меня разболелась голова, и я вздохнула, ненавидя себя. – Если бы ты немного отступила, он был бы более доволен идеей разделить опеку над Люси.

Зачем я это делаю? подумала я. Но для всей справедливости между нами, я не могла помочь Тренту и Эласбет... а вот Эласбет могла. Мне не могла понравиться она, но я видела ее с девочками, и она была хорошей матерью. Трент любил меня, но если бы я забрала его выбор, то наша любовь была бы испорчена мыслью, что я эгоистично разрушила его попытку, за которую он боролся всю свою жизнь.

Я не боюсь кого-то любить.

– Ты сказала, что не собираешься сбивать его с толку, – сказала Эласбет. – У него есть обязанности, требования, а теперь ты с ним спишь!

Я резко опустилась у стены, вина раздирала меня.

– Да. Прошу прощения. Но это так. Так просто случилось. – Она дышала гневом, и я двинулась дальше. – Но я скажу тебе вот что, Эласбет. Скажи мне, что ты любишь его…

– Я люблю его, – сказала она с жаром, и в некотором роде, думаю, она любила его. Она была слишком огорченной, чтобы не любить.

– Тогда скажи мне, что ты любишь его достаточно, чтобы поддержать его решение попытаться ослабить напряженные отношения между эльфами и демонами, и я сама отвезу его в его поместье. – Скажи нет, пожалуйста, скажи нет...

– Какое все это имеет отношение к чему-нибудь? – выпалила она.

Это было не «нет», но это было также и не «да».

– Большое, – сказала я, еще более противоречиво. – Ты сможешь поговорить с Трентом через четыре часа, хорошо?

Телефон щелкнул, отключаясь, и я нажала кнопку «отбой».

– Это было забавно, – сказал Дженкс, и я встретилась с его взглядом, не разделяя его энтузиазм.

– Нет, не было. – Дерьмо на тосте, я дрожала. Я засунула телефон в задний карман, думая, что он чувствовался незнакомо. – Прости. Я должна оставить Тренту записку.

Пикси усмехался, когда я открыла дверь, прося его уйти, когда закрывала ее. Трент передвинул ноги, и я укрыла его одеялом, улыбнувшись на его лицо, смягченное во сне.

– Спасибо, что берег Дженкса сегодня вечером, – прошептала я, когда взяла блокнот около моих часов.

– Не уходи.

Его шепот скользнул через меня. Теплая и довольная, я села на край кровати.

– Я говорила с Эласбет, – сказала я, когда потянула одеяло сильнее. – Ты можешь отдохнуть здесь. Она позвонит через четыре часа.

Его рука потянулась, чтобы найти меня, и одеяло спало.

– Я слышал, – сказал он. – Не уходи.

Он скользнул к дальнему краю кровати, приподнимая одеяло для меня, чтобы я присоединилась к нему.

– Мне нужно помыться, – сказала я, глядя на шкаф, и он потянул меня вниз, мягко пробегая рукой по мне и обнимая.

– Мне нравится то, как ты пахнешь.

Дрожь прошла через меня, когда он вздохнул и прижал меня ближе. Где он лежал, было тепло, и его аромат был везде с почти приятным намеком жженного янтаря. Моя обувь чувствовалась забавной на кровати, и я почувствовала его вздох.

– У меня есть чем заняться, – выступила я, не двигаясь.

Он притянул меня ближе.

– Мне нравится то, как ты заботишься об Эласбет, – сказал он, потрясая меня. – Она – женщина, которую сложно понять. Но все же, у нее доброе сердце.

– Гм, да. – Он снова засыпал. Я могла остаться, пока он не уснет.

– Обещай, что ты не покинешь меня, – прошептал он, мои волосы переместились от его дыхания.

– Я уже говорила это, – сказала я, но я изучала будущее и видела себя в одиночестве. Почему я притворялась? Но я знала почему.

– Нет, сегодня вечером ты почти покинула меня. – Он нечленораздельно произносил слова. Он уплывал, на самом деле не спя. – Ты почти стала тенью. Я видел это. Обещай мне, что ты не уйдешь. Не покинешь меня. Я не буду знать, что правильно, а что нет, если ты уйдешь, а мне так нравится делать все правильно.

Стать тенью.

Я неподвижно лежала, внезапно проснувшись, когда я вспомнила черноту ничего. Это было реально, и они с Дженксом вытащили меня из нее.

– Я здесь, – выдохнула я, мне было необходимо почувствовать его позади себя.

– Я не делал ничего действительно плохого долгое время... – сказал Трент, слова скатились в ничто. – Спасибо.

Я не могла двинуться, тепло между нами успокаивало. Медленно руки Трента расслабились, когда он заснул. Я слушала его дыхание, когда думала, как это стало настолько сложным.

Влюбиться – было самой легкой вещью в мире. Почему для меня всегда было настолько трудно пережить это?

Загрузка...