Ведьма для опального Генерала (СИ)

Глава 24

Я стояла возле источника. Всё вокруг сияло и мерцало под слабым светом луны. Рядом никого не было, почти…

Прямо на каменном постаменте сидел пожилой мужчина. Его длинная седая борода свисала до самой земли. Старик щурился и улыбался.

Мне не нужно было гадать, кто передо мной:

— Почему вы не остановили её?

— Твоя мать сама выбрала этот путь… — тот, кто раньше не показывался мне, склонил голову к плечу.

— Но вы могли предотвратить всё это, — не унималась я.

— Не мог, выбор всегда остаётся за людьми, я лишь принимаю их выбор.

Я уселась на тот самый пенёк, где меня обычно дожидался Мяус.

— Это несправедливо, — пробормотала глухо.

— Справедливость относительна. Ты же сама понимаешь это.

Понимаю, но не принимаю.

Помолчали. Я чувствовала небывалую лёгкость. И желание…

— Я же смогу ему помочь?

Старик улыбнулся шире:

— Если готова расстаться с жизнью ради мальчишки, то можешь.

Пусть я поступила правильно, спасла тех, кто не был ни в чём виноват, но жить, зная, что сделала… Нет, это не в моих силах.

— Элина же больше не вернётся?

Мой собеседник провёл сморщенной ладонью по густой бороде и прикрыл глаза:

— Не вернётся. Драконье пламя сделала то, что мы с Фионой не смогли сделать много лет назад.

Вот почему она их так невзлюбила.

— Я могу идти?

— Иди, — кивнул старик. Его улыбка стала лукавой, но я не стала обращать на это внимание.

И я пошла… куда-то. Ноги сами привели меня к избушке, но я смогла заставить себя зайти в неё. Свернула к тропинке, что вела в деревню, но где-то на середине пути услышала детский голос:

— Дарина, не уходи, пожалуйста.

Мик… Мальчишка звал меня, и я не имела права не откликнуться на его зов. Закрыла глаза, а открыла их уже на знакомой кровати в палаточном лагере драконов. Рядом со мной сидел заплаканный ребёнок. Его плечи вздрагивали, а по щекам текли крупные слёзы.

— Ну и чего ревёшь? — прошептала еле слышно, но Мик услышал. Подпрыгнул и уже хотел заголосить на всю округу, но я приложила палец к губам:

— Тихо, не надо пока никого звать.

— Почему? — мальчишка спешно стёр слёзы рукавом рубашки и уставился на меня непонимающим взглядом.

— Я должна тебе кое-что рассказать, — улыбнулась и подмигнула ему. — Садись сюда, — похлопала по краю кровати.

Мик засомневался на мгновение, но просьбу мою всё же выполнил.

— Скажи, — начала издалека. — А ты хочешь вновь ходить нормально?

Мальчишка судорожно выдохнул и часто-часто закивал.

— Тогда дай мне руку и закрой глаза.

Наверное, бабушка была права, когда пыталась уберечь меня от прошлого, но оно всё же настигло, причинив мне такую боль, о которой я никогда не смогу забыть. Увлекательно путешествие в этот мир подошло к концу.

Сила откликнулась неохотно, будто понимала, что я задумала и пыталась остановить меня. Но этой мой выбор. Как там сказал Мяус — не хочется уходить, не сделав ничего героического? Так вот, убийство собственной матери, даже такой сумасшедшей, я вряд ли смогу считать достижением, а вот исцеления Мика… Это правильный поступок. Надеюсь, им я смогу искупить свою вину.

Глухая стена, выстроенная магией Мика, поддалась не сразу. Но я упорно вливала силу, ожидая, когда появится брешь. В итоге мне это удалось. Сила хлынула потоком, распутывая узлы и исцеляя повреждённые кости.

На меня же волнами накатывала слабость. Сначала её можно было игнорировать, а потом я попросту смирилась с неизбежным.

Когда я закончила, то рука безвольно опустилась на кровать, и мне стоило большого труда, чтобы произнести:

— Как ты, малец?

Мик не отозвался. Мне пришлось посмотреть на него, чтобы увидеть на губах мальчишки счастливую улыбку. Он медленно поднялся с кровати, пару раз переступил с ноги на ногу, а потом начал прыгать.

— Всё прошло! Прошло! — прокричал он, я же кивнула. Замечательно. У меня всё получилось.

Глаза закрывались сами собой, но я успела увидеть, как в комнату ворвался испуганный дракон. Он посмотрел на сына, потом на меня и выругался. Бросился к кровати, схватил за руку, при этом крича:

— Агниэль, сюда, живо!

Последняя мысль была грустной — жаль, я так и не смогла похудеть и привести это тело в надлежащий вид.

Кап-кап-кап… Противный звук мешал расслабиться и снова уснуть. Я полежала так ещё некоторое время и открыла глаза. Надо мной был стерильный белый потолок. Повернула голову — сбоку виднелся какой-то хитромудрый аппарат, от которого ко мне тянулись провода и трубки.

Я в больнице? Странно… Ничего не помню.

Пошевелила пальцами на руках, с трудом, но они всё же меня слушались. Попыталась позвать кого-то, но вместо слов с губ сорвался лишь невнятный хрип. Не знаю, сколько я так лежала, прежде чем в палату зашла медсестра. Потом началось светопреставление. Сразу два врача — один пожилой, а другая совсем молоденькая девушка, суетились возле кушетки. Они наперебой задавали мне вопросы, интересовались самочувствием, и попутно рассказали, как я здесь оказалась.

Меня нашли в лесу грибники. Видимо, я заплутала, потом пошёл дождь, я оступилась и свалилась в овраг, где и пролежала до того момента, пока меня не обнаружила пожилая женщина. Случилось это неделю назад, а потом меня привезли в палату, где я и лежала до этого дня.

Из больницы меня выписали ещё через пять дней. Никто не верил, что я себя хорошо чувствую, и так и норовили сделать мне ещё пару-тройку каких-то анализов.

Вернувшись домой, первым делом позвонила на работу. Девчонки знали о том, что произошло, а потому обрадовались и предложили приехать, но я отказалась. Лучше сама схожу в библиотеку.

Квартира встретила неприятной тишиной. На кровати лежали не убранные вещи, на столе стояла чашка с недопитым чаем. Быстро привела себя в порядок и сбежала. Одиночество для меня сейчас было невыносимым.

Город жил своей привычной жизнью. Люди спешили по своим делам, машины неслись на бешеной скорости. Всё, что я раньше считала естественным и даже красивым, теперь казалось каким-то блёклым и безжизненным. Но воспоминания о том, что мне приснилось, старалась не пускать в свои мысли. Да, я обо всём вспомнила и решила, что мне всё привиделось. И что не было ни леса, ни избушки, ни деревни, ни Мика, ни… Себастьяна. Всё это — лишь плод моего воображения. Слишком реальный и красочный.

Спешно поднялась по ступеням, которым давно уже требовался ремонт, и вошла в библиотеку. Здесь было тихо, как и полагалось, но тишина эта подарила мне потерянное умиротворение. Я вдохнула полной грудью и отправилась в наш небольшой кабинет, который мы делили вместе с Лесей. И каково же было моё удивление, когда на моём рабочем столе я увидела маленького чёрного котёнка… Он смотрел на меня внимательным взглядом, слишком умным, для обычного питомца…

— Дарина! — подскочила Леся со своего места и бросилась ко мне обниматься.

Я несколько рассеянно обняла её в ответ и кивнула на незваного гостя:

— Лесь, а это чей?

Не припомню, чтобы девчонки пускали в библиотеку бездомных кошек. Да и домашних — тоже.

Подруга улыбнулась и заговорщически прошептала:

— Не поверишь, дня три назад пришёл и уселся к тебе на стол. Пытались выгнать, но куда там — шипит и царапается. Выходит только, когда рабочий день заканчивается. Остальное время сидит и ждёт.

— Кого ждёт? — спросила, а сама, словно под гипнозом сделала шаг в его сторону.

— Тебя, видимо, — тихо отозвалась Леся.

Стоило подойти ближе, как пушистый комок поднялся на лапы и громко замурлыкал, а потом и вовсе без приглашения забрался ко мне на руки, ощутимо впиваясь острыми коготками в кожу. Вдруг во мне что-то рухнуло. Будто бы глухая стена рассыпалась и я смогла вдохнуть полной грудью. Воспоминания сменяли друг друга с бешеной скоростью, и мне стоило большого труда не расплакаться прямо перед подругой.

— Знаешь, я, — выдавила с трудом. — Наверное пойду.

— Тебе нехорошо? — забеспокоилась Леся.

— Нет, что ты, всё отлично, — постаралась улыбнуться беззаботно. — Просто вспомнила, что нужно зайти в больницу, выписать рецепт на одно лекарство.

Врать я не любила, но сейчас была готова придумать всё, что угодно, лишь бы побыстрее оказаться дома.

Не выпуская из рук кота, спешно попрощалась с подругой и на всех парах понеслась по улице. Меня подмывало заговорить с пушистым прямо посреди дороги, но останавливал здравый смысл. Если начну разговаривать с ним на глазах у всех, то меня отправят в заведение с мягкими стенами и высоченной оградой по периметру.

В квартиру ворвалась ураганом, закрыла дверь и замерла. Кот на моих руках на протяжении всего пути не издал ни единого звука, словно вовсе был плюшевой игрушкой. С затаённой надеждой подняла его повыше, чтобы его мордочка была на одном уровне с моим лицом и тихо спросила:

— Мяус?

Пушистый комок мяукнул и уставился на меня с непониманием. Я ждала. Верила, пока не пробормотала с сожалением:

— Хвостатый, наверное я просто сошла с ума, — стало так горько, что у меня даже слёзы навернулись, и именно в этот момент глаза котёнка полыхнули фиолетовым и он выдал, пытаясь спрятать улыбку:

— Не реви, ведьмочка. Я это. Я.

Я всё же расплакалась. Только теперь от счастья.

— Я была уверена, что мне всё приснилось, — призналась со вздохом, когда немного успокоилась. Я уселась прямо на пол, а Мяус всё это время сидел у меня на коленях и мурчал, пытаясь остановить поток слёз.

— Да разве же такое может присниться? — проворчал он.

Я пожала плечами и с наслаждением прижала ворчливого пушистика к себе. Он не возражал, правда, спустя пару минут тихонько поинтересовался:

— А молочка у тебя нет?

Ещё мгновение назад я плакала навзрыд, а теперь разразилась громким смехом. Кот, он в любом мире кот.