Ведьма. Избранница Волка (СИ)

Глава 21. Сделка

Налитая желтая луна уже начала убывать.

Юрий вышел из дома и присел на скамейку под старой вишней. В темноте узловатые ветви пытались укрыть его с головой. Он чувствовал, Валя где-то рядом.

Черное блюдце с трещиной-паутинкой, которое они с Валей использовали в качестве пепельницы, валялось сколотым ребром в земле. Видимо соскользнуло с широких перил крыльца.

Когда его Валя боролась с двумя уродами? Воспоминание хлестнуло его пощечиной.

Или еще раньше, уютным вечером два дня назад, когда он обнимал ее на этом крыльце? Она еще была человеком… Почти человеком.

Прошлого не вернуть.

Юрий потянулся за блюдцем-пепельницей и поставил на скамейку около себя. Когда он закурил, из-за угла дома показалась Валя.

Она молча переставила блюдце на землю и села рядом с Юрием. Он ощущал ее тело через ткань — она села так близко. Он курил. Она молчала. Предлагать ей не стал — знал, что она больше не нуждается в подавлении запахов. А значит и травиться ей незачем.

Валя нервно накручивала на палец цепь с кулоном-каплей. Юрий помнил этот кулон. Единственное, что на ней было прошлой ночью. Кулон, который может помочь скрыть истину. Скрыться от истины.

Загасив окурок в блюдце, Юрий отставил его подальше.

— Границы больше нет, — наконец заговорил Юрий. Голос звучал хрипло, — проведи новую. Страшно представить, что могло случиться, если бы ее не было тогда…

— А ты? — Валя взглянула на него исподлобья. Бледная. С изредка мелко подрагивающей губой. Все еще пахнущая гарью.

— Ну, — Юрий постарался выдавить улыбку, — Ольга обещала вынести мне во двор табурет…Или матрас.

Валя нервно рассмеялась. И осторожно положила свою руку поверх его. Юрий моментально перехватил ее и взял в обе свои.

— Я пока не понимаю, — Валя запнулась, — как сделать так, чтобы ты мог пройти, а другие…

— Никак, — твердо ответил Юрий, выпуская ее руку. — Пустишь меня — и другие Стражи смогут зайти.

Юрий почувствовал короткий горячий укол в затылке. Поморщился. Да, конечно. Это Старший. Семенов. Интересуется, что же его подчиненный такое творит. Но не слишком навязчиво. Юрий уже обозначил свою позицию — сломав границу. Пожертвовав жизненной силой, накопленной столь скрупулезно. До сих пор в ушах звучало эхо гневных матюгов Старшего. Хоть и кричал тот в своем кабинете, на другом конце поселка.

— А что если… — Валя стянула с шеи хрустальную каплю и протянула Юрию.

Голоса в Валиной голове загомонили.

— Вариант, — усмехнулся Юрий, — но нет. Ты пока без него не сможешь.

— Перейдешь границу и отдашь, — пожала плечами Валя.

Юрий помедлил. И наконец решился.

— С благословения Геллы, — твердо произнес он.

Валя в нерешительности замерла.

— А как это узнать? — Она смотрела на Юрия огромными черными глазами. Бледные губы напряжены. А глаза улыбаются.

— Спросить…

Где-то на другом конце поселка, Семенов Михаил Леонидович, Старший Страж, швырнул очередной кофейный стаканчик в стену кабинета. На этот раз жижа разлилась широкой резкой кляксой. Окропив карту области рыжим. Комочек размокшего сахара полз вниз. Прямо через схематичное изображение центра поселка.

На этот раз Юрий держался за затылок несколько минут.

— Да что за черт? — подскочила Валя, — это они так заставляют выполнять свой долг, да?

Она, повинуясь интуиции, обошла Юрия сзади и положила раскрытые ладони ему на затылок. Утонула в мягких светло-русых кудряшках. По неведомым проводам она потянулась к источнику.

Человек. Худощавый. С водянистыми глазками. В рубашке с закатанными рукавами. С рисунком оскаленной огромной шакальей головы на руке. Старший Страж.

— Хватит!

Семенов округлил глаза. Но остановился.

— Отдай! Отдай его… — попросила Валя.

— Гримуар Геллы, маленькая ведьма, и я сниму с пса его цепи, — тощий быстро сориентировался. Голос очень приятный. Неподходящий к такой внешности, — сделка…

Валя ловила ртом воздух. Где-то во дворе ее дома она опустилась Юрию на руки. Стоять было тяжело. Воздух заканчивался.

Ну опять. Опять она делает то, чего не знает.

— Никаких сделок, — вклинился Юрий, обрывая их диалог.

Когда Валя очнулась, во дворе стояла испуганная Ольга. Так и выбежала с синим пластиковым ведром в руках. Запах хлорки ворвался в осеннюю ночь. Андрей, еле переставляя ноги, показался на крыльце. Он практически повис на дверном косяке.

Юрий корчился перед крыльцом, обхватив голову. Сквозь сжатые зубы он хрипло стонал. Звук был нечеловечий. Больше похожий на собачий скулеж.

Валя, как только через муть проступили черты окружающего мира, бросилась на землю. Где-то тут у нее из рук выскользнул кулон.

Нашла! Накинула Юрию на шею.

Вот так. Он прекратил скулить и скрежетать зубами. Лицо его расслабилось. Он позволил Вале надеть кулон как следует и спрятать у него под рубашкой.

— В дом, — велела Валя, — все.

Гул голосов уже не так сильно раздражал. Вполне можно привыкнуть. На этот раз она возвела границу более осознанно. Стена получилась скорее куполом. Как будто они были внутри новогодней игрушки. Которую можно потрясти. И будет кружить блестящий снег внутри пузыря.

Валя улыбнулась: у нее в детстве была такая.

Невесомая снежинка упала на ее ресницы. Затем вторая.

Прабабушка Гелла всегда любила снег. Она говорила, что с первыми снежинками приходит благословение.

— Тебе будет тяжело, Валя, — прабабушка говорила не размыкая губ. Из вечно серого неба Безвременья сыпались крупные хлопья. Черные глаза прабабушки улыбались, отражая невысказанную улыбку самой Вали, — то, что ты хочешь, не взять даром. Это сделка.

Безвременье отступило, укутанное первой метелью.

Валя осталась сидеть на свежеочерченной границе. Ловя губами снежинки. Надо же, в сентябре.

Хотелось есть. Сидеть вчетвером в гостиной. С самыми важными людьми в ее жизни. Она еще немного посмотрит на первый снег, поднимется с земли и пойдет в дом.

Сейчас ей казалось, что непреодолимых преград не существует.

Как же она ошибалась.