Ведьмин костёр: обожжённые любовью

Эпилог

Вечером недалеко от крепостных стен мы разожгли огромный костер, куда снесли все, что было испоганено правлением Горана. Бросили в пламя и гусли. Крепость чистили и мыли. Как чистили и мыли город. Народ с радостью воспринял возвращение настоящего князя. Нам еще предстояло показаться старым знакомым. У тех, как пить дать, появятся вопросы, почему мы с Игорем не похожи сами на себя. Придется искать объяснение.

Дарине я открылась сразу. Рассказала о всех злоключениях и людях, которых встретила на своем пути. Умолчала только о богах и нашем изгнании из приграничья Слави, Яви и Нави. Незачем ей знать о том, что боги собрались уходить в забвение. Перед глазами так и стоял разрушенный станок Великой Ткачихи и творящееся кругом запустение. Боги еще сильны и наглядно показали нам всем свою мощь.

Сестра тоже поделилась со мной, как попала в плен к Горану. Мне страшно было слышать, как зверь истязал ее. Теперь мы обе истово поверили, что горя больше не будет. Испили его с толикой.

У костра, освещающего поляну и мрачную крепостную стену, собрались все обозные. Потянулись к огню и воины Добронеги. Вынесли столы, накрыли теми яствами, что насобирали на скорую руку. Кладовые крепости оказались пусты. Горан разорил доставшееся ему богатство, поэтому жить предстояло скромно. Но нам было не привыкать.

Игорь появился вместе с дядькой Петром и бабушкой Зорьки. Он больше не пугал народ синим лицом. Уговорила–таки его Мирела приложить к ранам колдовской настой. Ну и поспал заодно немного. Иначе к ночи упал бы от усталости.

Мы сели за столы. Помянули сначала тех, кто уже не мог быть с нами, потом начали пить за здравие. Понеслась музыка – скоморохи и рома всегда были охочи до гуляний. Послышался смех. Кто–то уже пустился в пляс. Сидящие за столами вольно или невольно обращали свой взор на костер. Пламя притягивало и завораживало.

– А ведь огонь очищает, – задумчиво произнес Игорь и посмотрел на меня. – Давай, прыгнем, как когда–то прыгали? Очистим себя от всего плохого, что к нам прилипло?

Я с сомнением посмотрела на Добромила, которого держал в руках Игорь.

– Вместе с ним прыгнем?

– Мы ведь семья.

– А не уронишь? – материнское сердце беспокоилось.

– Как я могу?

Я поверила. Протянула Игорю руку и вместе с ним пошла к костру.

– Смотри, расцеплять руки нельзя, – напомнила я.

– Как я могу? – с улыбкой ответил Игорь и, прижав к себе сына, накрыл рубахой, чтобы тот не испугался.

Взглянув друг на друга, мы разбежались и прыгнули. Пламя не обожгло, а лишь обдало жаром. Сынок все же испугался и заплакал, мы принялись его утешать, усевшись на бревно недалеко от костра.

Последовав нашему примеру, прыгать через пламя принялись все обозные: и рома, и скоморохи. Даже дядька Петр с Мирелой рискнули. Не удержались и присоединились к ним воины Добронеги. Всем хотелось очищающего пламени и веры в счастливое будущее.

Я услышала звонкий смех Зорьки и ее верного дружка Егорки и обернулась на них, оценивая, как они смотрятся вместе. Егорка за год подрос, но еще было заметно, что он младше своей подружки.

«Пройдет год–другой, и из него получится красивый парень. Как бы Зорька не начала кусать себе локти, если сейчас от него отвернется. Ведь уведут. Такой долго в холостяках не задержится», – подумала я, прикладывая сына к груди.

Игорь пошел в поле дергать цветы. Сказал, что будем плести венки. Как когда–то плели. Я улыбнулась, вспоминая наше беззаботное время. Теперь мы стали другими. Да, нас ждут трудности, но мы справимся. Я, Игорь и Дарина. Вместе. Мы – дети своих родителей. Мудрых и отважных Беримиров и Ратиборов.

Я уговаривала остаться с нами дядьку Петра, ведь теперь у него есть кров и любящая его семья. Он называл нашего сыночка внучком, и нам самим хотелось иметь в доме такого доброго деда. Да и бабку в виде старой рома – Мирелы, тоже хотелось бы приветить. Но оба наотрез отказались сделаться оседлыми людьми. Им нравилась перехожая жизнь и другой они себе не хотели. Согласились останавливаться в крепости только на зимовку. Наш город, хоть и не был таким большим, как Град, но прокормить всю ораву смог бы.

Отряд Добронеги собирался в поход через два дня. Я уже написала ей благодарственное письмо и позвала в гости. Почему бы не дружить двум княгиням?

Я отвлеклась от размышлений, когда вернулся мой любимый и бросил к моим ногам охапку полевых цветов. Пламя костра осветило его лицо. Я не поверила своим глазам, поэтому притянула мужа к себе. Обхватила ладонями его лицо и пораженно прошептала:

– Игорь, а ведь ты стал прежним...

– Да, – он улыбнулся мне. Сел рядом и поцеловал Добромила в рыжую головку. – Я стараюсь. Во мне еще живет холод, но он потихоньку уходит.

– Нет, я не о душе, – от волнения мой голос дрожал. – Найди зеркало и взгляни на себя. Больше нет Игната. Совсем. Ты теперь прежний Игорь.

Он потрогал шрам на лбу и с сомнением покачал головой.

– Выдумщица ты, Ясна, – и ласково взглянул на меня. Его взгляд мгновение спустя сделался стеклянным.

– Что? Что не так? Опалила волосы? – забеспокоилась я, хватаясь за косу.

– Сейчас! – он поднялся. – Никуда не уходи, я быстро вернусь.

– Как я могу? – его же словами ответила я, но он их уже не услышал. Побежал к Зорьке.

– Где взять зеркало? – услышала я его взволнованный голос. – Очень надо.

Я видела, как Зорька и Егорка очумело уставились на Игоря. Я улыбнулась. Вот вам и доказательство, что я не одна вижу перемены. Пламя на самом деле оказалось очищающим. Под его силой спало колдовство ведьмовского источника.

Я хлопнула ресницами, мысленно повторяя главные слова. Спало колдовство! Я подцепила кончик косы и попыталась рассмотреть цвет. Нет, огня было недостаточно, чтобы убедиться, что мой родной вернулся. Не успела я подняться, чтобы кинуться за зеркалом, как Игорь уже вернулся.

– На, смотри на себя, – сказал он, светясь от счастья. – Ясна, лада моя, мы оба стали прежними!

Слезы мешали смотреть на свое отражение, но я точно знала, кого вижу. Я – Ясна, старшая дочь князя Беримира.

Конец