Великий и Могучий

Глава 34

В беспамятстве Павел пробыл недолго. Открыв глаза, он понял, что едет сидя в микроавтобусе, руки у него скованы за спиной, и двое крепких парней надёжно держат его с обеих сторон. Наверно, можно было пнуть одного из них, но единственным результатом наверняка будут только дополнительные побои, а тело и так ныло от предыдущей порции оных. Осмотревшись вокруг, в чём никто ему и не подумал воспрепятствовать, Павел убедился, что Нины здесь нет.

— Где моя жена? С ней всё в порядке? — поинтересовался он.

Парень, державший его справа, лениво ударил его по лицу свободной рукой. Другого ответа на поставленный вопрос не воспоследовало, и Павел решил его повторить, но вновь вместо ответа получил затрещину. Дальнейший путь, впрочем, совсем недолгий, проходил в молчании.

Затем Павла выволокли из автобуса и потащили в здание, в котором он узнал городское УВД. Лифт вознёс его вместе с двумя спецназовцами и Кириллом на третий этаж, где и располагался кабинет, который Кирилл делил ещё с двумя офицерами. В кабинете Павла посадили на стул, а бойцы держали его за плечи, чтобы он не смог выкинуть какой-нибудь трюк. Хотя, в любом случае, что он мог бы сделать со скованными за спиной руками?

Кирилл не торопясь разместился за столом и начал разговор, а может, и допрос. Выглядел он неимоверно довольным.

— Павлуха, ну вот скажи мне, зачем вы устроили эту драку с ОМОНом? Теперь вас можно спокойно оформлять по триста восемнадцатой статье. Нападение на сотрудников правоохранительных органов, да ещё и бесспорно при исполнении служебных обязанностей. Но я бы хотел без этого обойтись. Мы ведь с тобой друзья и соседи, верно?

— Кирилл, скажи мне, что с Ниной?

— Подожди, дойдёт очередь и до неё. Значит, так. У меня есть заявление гражданина Михайлова Александра Николаевича о том, что он был жестоко избит супругами Воронцовыми без малейшего на то повода с его стороны.

— Не знаю такого. Что с Ниной?

— Знаешь ты его, Павлуха. Михайлов — это Миша. И он сейчас в больнице, в очень тяжёлом состоянии. Может выжить, а может и умереть. Если умрёт, на вас повиснет убийство, совершённое группой.

— Я могу позвонить?

— Право на телефонный звонок? — рассмеялся Кирилл. — Ты насмотрелся голливудских фильмов. У нас в России таких прав задержанные не имеют. Так вот, если ты сейчас напишешь явку с повинной, с тебя сразу же слетает обвинение в нападении на ОМОН. А избиение Миши — это ерунда. Любой судья решит, что так ему и надо, он же бандит.

— Что с Ниной?

— Павлуха, ну что ты заладил одно и то же? Нина в больнице, её готовят к операции. Оформим твою явку с повинной и поедем к ней вдвоём, проведаем. Она наверняка будет рада тебя увидеть. А ночевать будешь дома. Ну, что скажешь?

— Давай, напишу под твою диктовку.

— Нет, Павлуха, писать тебе я не дам. Чтобы ты писал, нужно снять наручники, а об этом тебе и мечтать нечего. Я же не идиот. Ты наверняка в драку полезешь. Мы сделаем иначе…

— Кирилл, запомни: если с Ниной что-то серьёзное, одному из нас не жить.

— Да что же ты, Павлуха, такой агрессивный? Ну, вот зачем эти угрозы? Знаешь, сколько раз мне угрожали в этом кабинете? Я к такому давным-давно привык! Короче, если ты сейчас не захочешь оформлять явку с повинной, ночевать будешь в камере, причём в наручниках. И камера будет не обычная, а прессовая.

— Кирилл, на самом деле ты понятия не имеешь, насколько серьёзно ранена Нина. Когда мы сюда приехали, её вряд ли даже до больницы довезли, и уж точно ни к какой операции не готовят. Дальше, ты мне тут рассказывал, что если помрёт Миша, нам светит обвинение в убийстве. Ты прекрасно знаешь, что максимум, который ты по этому эпизоду сможешь нам предъявить, это нанесение тяжких повреждений, или как там оно называется, тяжкого вреда здоровью. То есть ты мне непрерывно врёшь.

— И что из этого следует?

— А вот что следует: ты конченая скотина, я об этом знаю, и теперь ты знаешь, что я это знаю. Можешь больше не открывать свой вонючий рот, тот бред, что ты несёшь, никому не интересен. Мне-то уж точно.

— Павел Дмитриевич, вы забыли, где вы находитесь и кто тут хозяин. Ребята, объясните ему, что и как. Отмудохайте как следует! Кости не ломать, морду не портить. Остальное — полностью на ваше усмотрение.

Что тут и как, спецназовцы объясняли очень подробно, пиная Павла преимущественно по почкам. Он очень бы хотел вновь потерять сознание, но ему это не удавалось.

Тем временем один из офицеров вышел в коридор и позвонил по мобильному.

— Алло, Лысый? Напомни, Миша — твой человек? Да? А с каких пор твои люди катят нам телеги как терпилы? Как это нет? Я своими глазами его телегу видел. Ладно, разбирайся…